- Да ни о чем таком, - улыбнулся Уиллоус. - Просто задам ему несколько обычных вопросов.
На лобовом стекле "форда" образовалась ледяная корка. Уиллоус включил печку на полную мощность, а потом - "дворники". Лед постепенно превратился в жидкую грязь.
- Ну что? Какие мысли? - спросила Паркер.
- Девочка все время мешала разговору.
- Она только защищала свою мать. И все.
- И Питера. Ты видела выражение ее лица, когда я сказал, что хочу побеседовать с ним?
- Она еще ребенок, - ответила Паркер. - Испуганный ребенок, который изо всех сил старается справиться с ситуацией. Питер в Бостоне. Мать целыми днями сидит в кресле. Вот она и пытается взять на себя роль главы семьи.
- И играет роль, которая ей не по возрасту.
- Именно.
- Может, ты и права.
Лобовое стекло очистилось. Уиллоус отключил "дворники" и взялся за рычаг передачи.
Они отвезли конверт с письмом похитителей в центр криминалистики на Восьмой улице в Ист-Сайде. Лаборант Альберт Уитт натянул одноразовые резиновые перчатки и вытряс письмо из конверта на стол. Он был в белом халате, худой, высокий, с гладко зачесанными назад волосами и бледно-голубыми, почти бесцветными глазами.
- Ах, как необычно, - сказал он. - Какой творческий подход.
Письмо с требованием выкупа было составлено из слов, вырезанных из газет и журналов и наклеенных на лист плотного картона. Мысль была изложена четко и лаконично.
- Это о том парне, которого нашли в пруду в Чайнатауне?
Уиллоус кивнул.
- Первое, что мы сделаем, - начал Уитт, - это снимем отпечатки пальцев. Если не получится сразу, то используем лазер. Потом мы установим, из каких газет и журналов вырезаны слова, каким клеем они приклеены, - продолжал он, взяв в руки конверт и внимательно оглядывая его. - Это займет время, но мы можем также определить компанию, выпускающую эти конверты. По клейкой его части мы узнаем группу крови того, кто его заклеивал, если он смачивал конверт слюной. У вас уже есть подозреваемый?
- Пока нет.
- И вы, конечно, страшно торопитесь и это надо сделать срочно?
- Конечно.
- Тогда завтра утром я начну работу именно с этого.
- А почему не сейчас?
- Потому что через пять минут я ухожу домой.
- Останьтесь сверхурочно.
- Чтобы с меня содрали побольше налогов?
- Что надо сделать в таком случае? - спросил Уиллоус. - Позвонить, чтобы дали указание сверху?
- Если у тебя есть лишние двадцать пять центов, можешь звонить, - улыбаясь, сказал Уитт. - Но от них будет даже больше пользы, если ты их засунешь себе в одно место!
Снова сев за руль, Уиллоус угрюмо уставился на лобовое стекло, на мокрый снег и грязь неровных тротуаров.
- Когда я был маленький, у нас была такая старая стиральная машина без центрифуги. Зимой мама вешала белье на заднем крыльце. Иногда она приносила белье с улицы совсем замерзшим. А я хватал какое-нибудь полотенце - оно было твердым как доска - и представлял себе, что это ковер-самолет. Сажал на него куклу и бегал по дому…
- У тебя была кукла?
- У моей сестры.
- Не могу себе этого представить, - с улыбкой сказала Паркер, - чтобы такой крутой парень, как ты, Джек, играл в куклы.
Уиллоус понимающе кивнул.
- Да я сам не могу этого представить. Детство. Время крадет его у нас, как и все остальное, что мы считаем навеки своим. Мне иногда кажется, что все это было не со мной.
- Ты сейчас думаешь о Мелинде Ли?
- Она ведет себя как взрослая. Хочет от чего-то защитить свою мать и брата.
- Может быть, от нас?
- Может быть, - согласился Уиллоус. - Ты что-нибудь выудила из нее, когда вы были в кухне?
- Да. То, что у них сломался автоматический дефростер в холодильнике.
Уиллоус повернул направо на Оук-стрит, в сторону города.
- Почти все куклы у моей сестры были блондинки или рыженькие, но моя любимая была брюнетка с карими глазами.
- Как я? - спросила Паркер.
- Нет, как моя мама, - улыбнулся Уиллоус.
Глава 10
На улице Ист-Хастингс была бильярдная, в которую Билли любил наведываться. Заведенный порядок требовал, чтобы посетитель сначала нажал медную кнопку на двери, и если парень, работающий там, не имел ничего против, он нажимал еще одну кнопку, раздавался скрипучий звонок, и можно было зайти. Когда Билли пришел к бильярдной впервые, он часа два простоял, облокотившись на счетчик платной автостоянки. Курил, наблюдал за прохожими. Денег у него тогда не было, он никуда не спешил - вот и торчал там, пытаясь выяснить, каких людей не пускали в бильярдную, прежде чем самому попытать счастья.
Практически пускали всех. Даже парочку измотанных полицейских, которые даже и не позвонили, а стали барабанить в дверь своей дубинкой.
Но их заставили подождать достаточно долго, наверно, чтобы посетители успели спустить в туалет наркоту и выбросить ножи.
- Действуй, - сказал Билли. В такой холод ему не хотелось вынимать руку из кармана, Гаррет и здесь вроде как прислуживал Билли.
Гаррет ущипнул кнопку двумя пальцами, словно это был сосок.
- Кончай ты дурью маяться!
Не показывая злости, тот нажал на кнопку. Билли толкнул дверь острым, обшитым железом носком ковбойского сапога и ввалился внутрь.
Бильярдная была излюбленным местом сбора "красных орлов" - молодежной китайской банды. По всему залу в два ряда стояли восемь столов. Слева от двери деревянная стойка со стеклянным верхом - касса. За ней подставка для киев, автомат кока-колы и несколько игровых автоматов. Хозяин - толстый китаец лет пятидесяти по имени Майк - вроде бы и не смотрел на своих клиентов, но каким-то непостижимым образом всегда точно знал, кто в какой части зала сейчас находится.
Майк, не обратив никакого внимания на Гаррета, кивнул Билли.
- Ну, как оно, белый парень?
- У своей девчонки спроси, - хохотнул Билли, проходя мимо него и направляясь к свободному столу в дальнем конце зала. В бильярдной клубился синий сигаретный дым, слышались тихий рокот голосов и сухой стук шаров.
- Восемь шаров, - сказал Гаррет. Кроме них в зале было еще человек десять китайских парней и их девчонки. Кто-то играл в пул или игровые автоматы, а некоторые просто стояли рядом, изображая крутых ребят. Гаррет старался не встречаться ни с кем из них взглядом.
Майк сунул руки под стойку и вынул оттуда пластмассовый поднос с бильярдными шарами. Поговаривали, что у него там кроме шаров хранилась еще двустволка двенадцатого калибра. Гаррет считал, эти слухи были далеко не беспочвенными. В Майке и правда было что-то такое - какая-то пустота во взгляде, словно ему плевать на все и он только и ждет подходящего случая доказать это всем.
- Второй стол.
В бильярдной было три свободных стола. Стол номер два стоял у дверей, а Билли уже натирал канифолью кий у другого - рядом с уборными, в глубине зала.
- А как насчет шестого? - спросил Гаррет, показывая Майку на Билли. - У него неполадки с мочевым пузырем, так что, может, нужно будет отлить.
- Только для вас. Специально повысим качество обслуживания, - отозвался Майк.
- Главное, цены не повышайте.
Майк щелкнул выключателем, и зеленое сукно ожило под неоновыми лампами, висевшими в два ряда над столом.
Гаррет подошел к подставке, в которой ждали блестящие отполированные кленовые кии. Билли пользовался персональным кием, который стоял вместе со всеми, но под замком, это обходилось в десять долларов в месяц. Гаррет не настолько любил бильярд и предпочитал тратить деньги на свою машину. Выбрав кий весом в шестнадцать унций, он покатал его по столу, чтобы удостовериться, что он достаточно прямой, и долго рылся в кармане, пока не нашел три монетки по двадцать пять центов, которые бросил в автомат кока-колы.
- Надо было тебе взять кривой кий, - сказал Билли. - Тогда со своими косыми глазами ты будешь бить прямо.
- Пошел ты, - огрызнулся Гаррет.
Билли схватил банку кока-колы, которую купил Гаррет, сделал большой глоток и вытер рот тыльной стороной руки.
- Ставь шары, - сказал он.
Гаррет выложил шары на стол и собрал их в деревянный треугольник, который потом аккуратно поднял, чтобы не нарушить фигуру, а поднос, где лежали шары, бросил под стол.
Билли вынул монетку в десять центов, ярко блеснувшую в неоновом освещении.
- Орел или решка?
- Орел.
Монетка упала на зеленое сукно, подскочила разок, прокатилась до середины стола и остановилась.
Билли нагнулся посмотреть, что выпало.
- Тебе сегодня везет, Гаррет.
Гаррет взял белый шар, которым разбивают треугольник, обошел стол, положил его, чтобы удобнее было сделать удар, и склонился над кием.
Билли закончил канифолить свой кий и отпил еще кока-колы из банки Гаррета.
Бонк-бонк-бонк - тарахтели в зале игровые автоматы.
Резко опустив плечо, Гаррет ударил по шару. Белый шар прокатился по всему столу и разбил треугольник со звуком ломаемой косточки. Шары раскатились по сукну, ударяясь о бортики. Один из них, с номером шесть, провалился в боковую лузу.
Билли закурил.
Гаррет прицелился в ближайшую к нему лузу, но промахнулся на дюйм.
Билли выпустил дым через нос и приготовился сделать удар.
Один из парней-китайцев, член банды, по кличке Пони, вразвалочку подошел к ним и облокотился на стол. Пони носил короткую стрижку ежик, а сзади болтался хвост длинных волос, перехваченных красной резиночкой. Потому его и прозвали Пони. Из-за этого конского хвоста. Билли выпустил из ноздрей две тонкие струйки дыма и кивнул ему. Парень ответил. Он был страшно крутой. Дым собрался в маленькое облачко и поплыл над столом. Билли забил трудный шар в лузу в противоположном от него углу с таким видом, словно у него это получается каждый день.
- Хороший удар, - сказал Пони. - Как дела, друг?
- Потихоньку, - ответил Билли.
- У тебя машина есть?
- Есть, только у нее на крыше нет таблички "Такси".
Пони улыбнулся, показав красивые зубы.
- Я хотел предложить тебе купить приемник в машину.
Билли удалось забить тринадцатый шар в боковую лузу. Пепел с сигареты упал на сукно. Он бросил взгляд на Майка, но тот был занят - давал кому-то сдачу. Гаррет допил кока-колу и смял в руках банку. Билли затер пепел ладонью, оставив на столе сероватое пятно, и приготовился к следующему удару.
- Приемник "Пионер", - сказал Пони, - большая выходная мощность. Сорок ватт. Стоит сотню, а еще за двадцатку могу подбросить пару колонок "Альпина", новые, в упаковке.
- Я сюда не за приемником пришел, - ответил Билли. - У меня есть приемник, если, конечно, его еще никто не спер.
- А зачем ты сюда пришел?
- Ты что, сам не видишь зачем?
Этот разговор был игрой. Между ними шел своеобразный словесный поединок. Билли пришел в бильярдную, чтобы купить себе ствол, а Пони - чтобы ему его продать. Кто-то должен был сделать первый шаг.
- Ты бьешь, - сказал Гаррет.
Билли, пребывавший в счастливом и бесшабашном настроении, объявил двойную ставку на шар, который он собирался забить в боковую лузу, но промазал сантиметров на пятнадцать.
Пони отошел к другому столу и обнял за плечи девушку лет пятнадцати весом килограммов сорок или сорок пять - с учетом толстенного слоя теней и помады.
Бонк-бонк-бонк - продолжали трезвонить игровые автоматы.
Гаррет ударил по четвертому мячу, он стукнулся о восьмой, отрикошетил и упал в дальнюю лузу. Гаррет причмокнул от радости.
- Это не случайный шар? - спросил Билли.
- Конечно, нет, - усмехнулся Гаррет, - четвертый мяч ударился о восьмой и влетел в лузу.
- Везунчик чертов.
- Ты бы тоже попытался его забить, представься тебе такая возможность. А мне нельзя было?
- Тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты скотина, каких мало, а, Гаррет?
- А тебе кто-нибудь когда-нибудь говорил, что ты не скотина, а, Билли?
Посмеиваясь своей собственной шутке, Гаррет расслабился и не сумел забить легкий шар. Билли был убежден, что корень всех проблем Гаррета кроется именно в том, что у него есть чувство юмора. Он закурил еще одну сигарету и провел пальцами по волосам. Пони и его тощая подружка смотрели на него с другого конца зала. Рот у девушки был набит жвачкой. А может быть, чем-то еще, но глаза ее были пустыми и отсутствующими. Билли отвернулся, что-то сказал Гаррету, повернулся снова к ним: они смотрели все так же. Билли даже стало не по себе, но выражение лица вовсе не было агрессивным. Казалось, он просто хочет вычислить, что он за человек, этот Билли.
Гаррет забил шары с номерами четырнадцать и двенадцать, потом его везение кончилось, и он промахнулся, но оставил белый мяч вплотную к бортику стола, и Билли очень трудно было найти возможность сделать приличный удар.
И все-таки Билли умудрился забить шар, номер семь, потом номер пять и один. Гаррет заметно забеспокоился, а Билли промахнулся. Гаррет заржал, снова обретя уверенность. Он не знал и ни за что не догадался бы, что Билли просто усыпляет его бдительность.
Гаррет аккуратно забил шар номер десять, отошел к стойке, попросил Майка разменять его деньги и купил себе еще банку кока-колы. Билли подождал, пока Гаррет откроет банку, забил три последних шара и сыграл шар номер восемь от борта так, что он подкатился к лузе, завис над ней и стоял так секунду или две, дразня и мучая соперника, прежде чем звучно упасть.
Игра была окончена.
Гаррет, шут гороховый, набрал полный рот пены от кока-колы и плюнул на неоновую лампу так, что она зашипела. Майк посмотрел на него, оторвав взгляд от газеты, нахмурился, но промолчал, потому что не знал, что случилось, и не хотел выглядеть дураком.
- Ставь шары, - сказал Билли.
Во время второй игры Пони снова подошел к их столу. Приблизившись вплотную так, что Билли мог сосчитать его ресницы, он сказал:
- Я слышал, тебе нужен ствол.
- Дерева, что ли?
- Нет, пистолета большого калибра. Знаешь, такая штука: наставишь ее на кого-нибудь, нажмешь на спуск, и получается очень громкий звук. Пиф-паф.
- И что потом?
- А потом соседская собака тебе больше не действует на нервы.
Гаррет стоял по другую сторону стола, внимательно изучая расположение шаров, и совершенно не слушал их разговор. Билли это было на руку.
- И что ты мне принес?
- Кольт "питон", - ответил Пони. - Нравится название "питон"? Могучая штука. Патроны "магнум", триста пятьдесят седьмые. Новый, только из коробки, ни разу не стрелял. Ствол короткий, как у тебя это самое. Так что можно носить с собой - никто не заметит.
- Сколько?
- Триста пятьдесят семь долларов, - не моргнув глазом, сказал Пони.
Билли холодно взглянул на него. По телефону они договаривались о цене в триста долларов. Пони неожиданно накинул еще пятьдесят семь. Возможно, это была компенсация, так сказать, за моральный ущерб: он снизошел до того, что сам подошел к Билли, сам заговорил о деле.
- Сыграть со мной не хочешь?
- Я же видел, как ты играешь, Билли, - Пони покачал головой, - это единственная вещь на свете, которую ты делаешь лучше меня.
- Триста пятьдесят семь баксов. Дороговато, Пони.
- К стволу прилагается коробка патронов и большой цветной плакат с изображением Клинта Иствуда, чтобы ты на него смотрел и поднимал свой боевой дух.
- Ну давай посмотрим.
- Он у Линды.
Пони показал большим пальцем на свою тощую намазанную девицу в навороченной кожаной куртке и светло-голубых джинсах с маленькими серебристыми заклепками по внешним швам.
- О'кей, ты хочешь нас познакомить?
- Деньги покажи.
Билли на секунду достал из сапога пачку банкнот и тут же засунул ее обратно.
- Не уходи никуда, - сказал ему Пони и пошел между столов к своей подружке.
- Что ему надо? - спросил Гаррет с другого конца стола.
Билли не ответил. Он смотрел, как Пони, что-то сказав Линде, протянул руку и хлопнул ее по тощей заднице так, что она подскочила.
- Эй, - позвал его Гаррет.
Билли зажег сигарету. Девушка пристально посмотрела на него сквозь дымовую завесу, повернулась и ушла в женскую уборную. Билли взглянул на Пони, тот кивнул. Билли огляделся вокруг. Никто не обращал на них внимания. Он положил свой кий на стол.
- Я сейчас вернусь. И не смей даже думать, чтобы передвинуть шары.
- Конечно, Билли, - сказал Гаррет. Закона, который бы запрещал играть в восемь шаров на бильярде, пока не придумали. Зато если тебя берут за ношение огнестрельного оружия, это совсем другое дело. Так что если уж Билли пришла блажь вести себя как крутой ковбой и рисковать без всякого повода, Гаррет рад был услужить. Какие могут быть проблемы?
- Если кто-нибудь пойдет за мной в сортир, ты должен вбежать туда первым, - проговорил Билли.
- Хорошо.
- Я серьезно, Гаррет.
- Положись на меня. Нет проблем.
Им владели странные чувства, когда он толкнул дверь и вошел в туалет. Кабинок было две. В той, что находилась дальше от двери, бочком на унитазе, облокотившись спиной на обшитую фанерой стену, сидела худосочная подружка Пони. Билли, подбоченясь, сверху вниз посмотрел на нее.
- Заходи, Билли, - сказала она.
- Откуда ты знаешь, как меня зовут? - спросил он, втиснувшись в кабинку.
Билли закрыл дверь на задвижку.
- Я спросила, потому что ты симпатичный парень, - сказала она, опустив глаза и облизав губы. - Хочешь чего-нибудь?
- Да.
Оттолкнувшись от стены, она повернулась на унитазе к нему лицом.
- Тогда скажи чего.
- Покажи пистолет, - ответил Билли.
Кольт из нержавеющей стали с ореховой рукоятью лежал в целлофановом пакете. Билли взял его и почувствовал, какой он холодный и твердый, еще в смазке. Он прикоснулся к спусковому крючку. Раздался щелчок, и барабан повернулся по часовой стрелке.
- Давай патроны.
- Сначала заплати.
Билли поднял ногу, поставил каблук сапога на ее обтянутое голубыми джинсами бедро и достал пачку двадцаток.
- Сдачи не надо, - сказал он, отсчитав триста шестьдесят долларов, - купи себе еще килограммчик подводки для глаз.
Линда сложила деньги и засунула их в задний карман своих невероятно узких джинсов. Билли очень удивился - он был уверен, что туда не впихнуть уже и десятицентовую монетку.
- Хорошо, теперь давай патроны.
- Они у Пони.
- Встань, - приказал Билли и, повернув ее лицом к стене, покрытой следами от ножей и сигарет, внимательно обыскал, медленно проведя руками по всему ее телу. Когда он дотронулся до ее маленьких мягких грудей, он почувствовал, как напряглись ее соски, и рассмеялся.
- А Пони не обидится на меня за это?
- Не знаю.
- А как ты думаешь?
Девушка пожала плечами. Билли прижал ее к себе и поцеловал в затылок.
- Ты ему все расскажешь?