Дэвенпорт внимательно посмотрел на Дела. Копы нередко шутили о смерти - в качестве самозащиты. Чем необычнее смерть, тем больше шуток. Так что приходилось следить за своим языком, когда умирал кто-то из близких твоего друга.
- Мы с ней ловили карпов, представляешь?
Дел повернулся и облокотился на ящик у окна, вспоминая прошлое. Лукас подумал, что его худое мрачное лицо с бородой напоминает старую фотографию Джеймса Лонгстрита после сражения при Геттисберге.
- Около дамбы Форд, в нескольких кварталах от твоего дома. Мы делали удочки из веток и скручивали нейлоновые нитки, а для наживки брали кусочки пончиков. Она упала со скалы, поскользнулась на мокрой траве. Шуму было!
- Там нужно быть осторожным.
- Ей было, кажется, пятнадцать. Она носила футболку, без лифчика, - продолжал Дел. - Мокрая футболка облепила ее, и я сказал: "Слушай, я все вижу, так что можешь ее снять". Я пошутил, но она так и сделала. Соски у нее были цвета дикой розы. Знаешь, такие светло-розовые. У меня стоял два месяца. Ее звали Стефани.
Лукас пару мгновений молчал, глядя в лицо приятелю, и спросил:
- Ты занимаешься этим делом?
- Нет. Я в таких вещах не мастак, - ответил Дел, безнадежно махнув рукой. - Я весь день провел с тетей и дядей. Они в ужасном состоянии. И не понимают, почему я не могу что-нибудь с этим сделать.
- А чего они от тебя хотят? - спросил Дэвенпорт.
- Чтобы арестовали ее мужа. Он доктор, работает в университете патологоанатомом. - Дел сделал глоток пива. - Майкл Беккер.
- Стефани Беккер? - нахмурившись, переспросил Лукас. - Знакомое имя.
- Да, она занималась политикой. Ты, наверное, с ней встречался - она входила в состав группы, которая пару лет назад собирала данные для совета по гражданским правам. Но проблема в том, что, когда ее убили, муж находился в Сан-Франциско.
- Значит, он тут ни при чем, - сказал Дэвенпорт.
- Если только не нанял кого-то. - Дел наклонился вперед, его глаза снова были широко раскрыты. - Слишком удачно все складывается. Лично я считаю, что он в этом замешан.
- Ты на что намекаешь?
- Просто у меня такое чувство. Я не уверен, что он ее убил, но вполне мог, - сказал Дел.
Мужчина в футболке подскочил к стойке бара с несколькими банкнотами в руках, бросил их и сказал:
- Потом все сосчитаешь.
И умчался с тремя кружками пива назад, к телевизору.
- А мотив у него есть? - спросил Лукас.
Дел пожал плечами.
- Обычное дело. Деньги. Он считает себя лучше всех в мире и не может понять, почему он нищий.
- Нищий? Доктор?
- Ну, ты и сам все понимаешь. Он врач, должен быть богатеньким, а он работает в университете и получает семьдесят или восемьдесят тысяч. Он патологоанатом, а в обычном мире спрос на них не очень велик.
- Хм.
Снаружи на тротуаре парочка, спрятавшись под одним зонтиком и думая, что их никто не видит, раскуривала косяк с марихуаной. Девушка была в короткой белой юбочке и черном кожаном пиджаке. "Порше" Лукаса стоял у обочины, и, когда они проходили мимо, парень заглянул внутрь, а потом передал сигарету девушке. Она сделала затяжку, прищурилась, проглотив дым, и вернула косяк.
- Принимают витамины, - сказал Дел, глядя на них.
Он потянулся к окну и быстро нарисовал на запотевшем стекле улыбающуюся рожицу.
- Я слышал, с твоей кузиной был мужчина?
- Мы не знаем, что это значит, - признался Дел, нахмурившись. - Кто-то там с ней был. Они имели половой контакт, так сказал патологоанатом. Но это не изнасилование. И какой-то мужик позвонил, чтобы сообщить…
- Голубки поссорились?
- Не думаю. Убийца, судя по всему, вошел через заднюю дверь, убил ее и убежал тем же путем. Она стояла у раковины и мыла посуду. Когда приехали копы, на воде еще была пена, а на руках у нее - мыло. Никаких признаков борьбы, похоже, она даже не успела оказать ему сопротивление. Мыла посуду, и вдруг - бах!
- Не похоже на ссору партнеров.
- Да. Один из экспертов все пытался понять, как убийце удалось так близко к ней подойти, учитывая, что это сделал не любовник, - в смысле, почему она его не услышала. Они проверили дверь и обнаружили, что петли недавно смазаны маслом. Возможно, пару недель назад.
- Ага, Беккер.
- Да, но этого мало.
Дэвенпорт снова задумался над его словами. Начался сильный дождь, который забарабанил по оконному стеклу; впрочем, он так же скоро закончился. Мимо прошла женщина с красным зонтиком.
- Знаешь что, - проговорил Дел. - Я не просто так это рассказываю. Я надеялся, что ты возьмешься за дело Стефани.
- Слушай, я терпеть не могу убийства. Да и не так хорошо у меня получается.
Лукас беспомощно махнул рукой.
- Это же совсем другое. Тебе нужно интересное дело, - сказал Дел и наставил указательный палец на Дэвенпорта. - Ты находишься в еще более паршивом состоянии, чем я, а я - настоящая развалина.
- Спасибо.
Лукас открыл рот, чтобы задать еще один вопрос, но тут мимо окна прошли двое - мулатка с невероятно светлой кожей, в коричневом плаще и широкополой шляпе того же цвета, и высокий, очень бледный белый юноша в тирольской шапочке с узкими полями и маленьким перышком.
Лукас выпрямился.
- Рэнди.
Дел посмотрел на улицу, затем потянулся через стол и взял коллегу за руку.
- Спокойно.
- Она была моей лучшей осведомительницей, - сказал Лукас, и его голос стал похож на хруст гравия на дороге. - Почти другом.
- Да ладно тебе. Не волнуйся так.
Пусть он зайдет внутрь. Ты иди вперед, прикроешь меня - он видел мое лицо.
Рэнди вошел первым, не вынимая рук из карманов пальто, и немного покрасовался у двери, но никто не обратил на него внимания. До конца баскетбольного матча НБА оставалось двенадцать секунд, "Селтикс" отставали на одно очко, и их игрок стоял на линии штрафного броска. Ему предстояло пробить два фола. Все, корме пьяной проститутки и грустного старика, который разговаривал со своим пальто, смотрели на экран.
Женщина зашла вслед за парнем и закрыла за собой дверь.
Лукас выбрался из кабинки, на шаг позади Дела. "Красивая, - подумал он. - Что она делает с таким дерьмом, как Рэнди?"
Рэнди Уиткомб, семнадцатилетний сутенер, всегда носил при себе пистолет и нож, а иногда разгуливал по улицам с тростью из терновника, на которой красовался золотой набалдашник. У него было вытянутое веснушчатое лицо и жесткие рыжие волосы, а два передних верхних зуба слегка расходились в разные стороны. Парень отряхнулся, точно пес, и с его твидового пальто во все стороны полетели капли воды. Рэнди был слишком молод для твидового пальто и слишком тощ и безумен для такой хорошей одежды. Он направился прямо к стойке и сидевшей около нее проститутке, остановился, немного покрасовался, дожидаясь, когда на него обратят внимание. Путана не поднимала головы до тех пор, пока он не вынул из кармана руку и не подтолкнул по поверхности стойки открывалку для бутылок, которая сбила несколько четвертаков из ее сдачи, сложенной столбиком.
- Мари, - проворковал Рэнди.
Бармен уловил интонацию и посмотрел на него. Дел и Лукас были уже близко, но Рэнди не обращал на них внимания. Он сосредоточился на девице.
- Детка, я слышал, ты болтала обо мне с копами, - пропел он.
Проститутка начала слезать с табурета, в отчаянии оглядываясь по сторонам в поисках Дэвенпорта. Табурет наклонился назад, она покачнулась и попыталась удержаться за стойку бара. Рэнди хотел схватить Мари, но у него за спиной неожиданно оказался Лукас. Он положил руку ему на спину и пригнул к стойке.
- Эй, парни! - тут же завопил бармен, но Дел достал свой значок как раз в тот момент, когда проститутка упала на пол, разбив попутно стакан.
- Полиция. Всем оставаться на местах! - крикнул Дел.
Он достал из кобуры короткий черный пистолет и выставил вертикально перед лицом, чтобы все его увидели.
- Рэнди Эрнст Уиткомб, безмозглый придурок, - начал Лукас, толкая парня в спину и зацепив ногой его щиколотки. - Ты аресто…
Крепко удерживая парня одной рукой, он опустил другую руку в карман, ища наручники. В этот момент Рэнди навалился животом на стойку бара и заорал:
- Нет!
Лукас схватил его за ногу, но Рэнди начал вырываться и лягаться. Дэвенпорт получил скользящий, но болезненный удар ногой по лицу и отшатнулся.
Рэнди перекатился через стойку, пробежал за ней в другой конец, схватил бутылку "Абсолюта" и швырнул в голову Дела, после чего помчался к заднему выходу из бара. Лукас следовал в четырех шагах за ним, зная, что дверь заперта. Парень ударил по ней кулаком раз, другой и повернулся с дико вытаращенными глазами. В руке у него блеснуло что-то острое. Такие штучки были очень популярны среди мерзавцев вроде него. Закрепленные зажимом на кармане рубашки, они были похожи на шариковые ручки "Кросс", но если снять колпачок, под ним обнаруживался шестидюймовый стальной скальпель с очень острым концом.
- Иди сюда, вонючий коп! - крикнул Рэнди, разбрызгивая слюну. Его глаза были размером с монету в полдоллара, голос стал визгливым. - Ну давай, иди ко мне, скотина, получи, что тебе причитается!
- Положи свой чертов нож! - крикнул Дел, направив пистолет в голову Рэнди.
Лукас оглянулся на друга и вдруг почувствовал, что мир замедлил свое движение. Толстый бармен по-прежнему стоял за стойкой, зажав уши руками, словно надеялся, что таким способом сможет остановить происходящее. Мари поднялась на ноги, она смотрела на свою окровавленную ладонь и отчаянно вопила. Два фермера отошли от игрового автомата, и один из них, судорожно сглатывая, тянулся к футляру на поясе.
- Брось свой проклятый нож, Рэнди! - снова крикнул Дел и покосился на Лукаса. - Что ты собираешься делать?
- Я сам его возьму, - ответил Дэвенпорт и показал на фермера. - У него нож.
Дел отвернулся, а Лукас посмотрел на Рэнди - глаза у того были совершенно безумными - и спросил:
- Любишь трахаться, Рэнди?
- Я по этим делам лучший в мире, - задыхаясь, проговорил парень.
- В таком случае, надеюсь, у тебя хорошая память, потому что я собираюсь воткнуть тебе эту штуку прямо в яйца, приятель. Ты изуродовал Бетти. А она была моим другом. Я тебя искал.
- Ну ты меня нашел, Дэвенпорт, урод вонючий! Иди сюда, я и тебя порежу! - крикнул Рэнди.
Он стоял, как его учили в исправительной колонии, - опустив одну руку, а другую, с ножом, слегка отведя назад. Первое правило копа: если какая-то сволочь с ножом стоит на расстоянии десяти футов от тебя, он достанет тебя независимо от того, есть у тебя пистолет или нет и будешь ли ты стрелять.
- Успокойся, приятель, тише! - крикнул Дел и посмотрел на фермера.
- Где женщина? Где женщина? - выпалил Лукас, не спуская глаз с Рэнди и занимая боевую стойку.
- У двери.
- Возьми ее.
- Послушай…
- Займись женщиной, а я разберусь с этим уродом.
Он бросился вперед, сделал ложный выпад правой рукой, увернулся от левого кулака Рэнди, а когда тот замахнулся ножом, схватил его за правый рукав, толкнул и наотмашь ударил справа в лицо. Рэнди отлетел к стене, все еще пытаясь зацепить ножом Дэвенпорта, который наносил ему один удар за другим.
- Лукас!.. - завопил Дел.
Но все вокруг него потемнело, мир начал замедлять свое движение… Голова преступника отскакивает от стены, руки Лукаса наносят удары, его колено поднимается, потом локоть, обе руки бьют изо всех сил, длинная, красивая комбинация, целая серия ударов, один-два-три, один-два, один-два-три, будто работаешь с боксерской грушей… Нож на полу, отлетел в сторону…
Неожиданно Дэвенпорта потянули назад; он попытался повернуться и не смог. Дел, обхватив его за шею, оттаскивал от Рэнди.
Мир возобновил свое движение. Люди в баре смотрели на него в потрясенном молчании, все до одного вскочили на ноги. Их лица напоминали почтовые марки на длинном конверте без адреса. На заднем плане продолжался баскетбольный матч, и бар наполнили громкие радостные крики.
- Господи, - задыхаясь, проговорил Дел и добавил громче: - Мне показалось, что он достал тебя ножом. Никому не трогать нож, нам нужны отпечатки пальцев. Тот, кто к нему прикоснется, сразу же отправится в тюрьму.
Он продолжал держать Лукаса за воротник куртки, и тот проговорил:
- Я в порядке, приятель.
- Точно? - спросил Дел и одними губами произнес: - Свидетели.
Дэвенпорт кивнул, и напарник громко сказал:
- Он тебя не ранил?
- Кажется, со мной все нормально.
- Тебе повезло, - снова слишком громко продолжал детектив. - Этот урод словно с ума сошел. Ты видел, как он размахивал ножом, будто совсем спятил? Я никогда ничего подобного…
"Это он для свидетелей", - подумал Дэвенпорт и оглянулся на преступника.
Тот неподвижно лежал на спине на полу, его лицо превратилось в кровавое месиво.
- А где его подружка? - спросил Лукас.
- Да пошла она, - ответил Дел и подошел к Рэнди, поглядывая на коллегу, затем присел около парня на корточки и надел на него наручники. - Я думал, придурок тебя порежет.
Одна из проституток встала и начала надевать пластиковый красный плащ, собираясь уйти. Она посмотрела на Рэнди и, обращаясь к царившей в баре тишине, сказала, растягивая слова, как это делают в Канзасе:
- Вызовите "скорую". Мерзавцу крепко досталось.
Глава
03
Беккер существовал в двух мирах.
Беккер - ученый в белом лабораторном халате, работавший с высокоскоростной центрифугой, доктор со скальпелем в руках.
А еще - Красавец.
Красавец был возвышенным. Легким. Красавец был танцем…
Красавец был декстроамфетаминами, оранжевыми таблетками в форме сердца и капсулами, наполовину черными, наполовину прозрачными. Красавец был маленькими белыми пилюлями первитина, блестящими черными капсулами амфетамина и черно-зелеными пилюльками фендиметразина тартрата. Все законно.
Но в первую очередь Красавец был незаконными, запрещенными белыми таблетками без маркировки, содержащими МДМА - метилендиоксиметамфетамин, иначе называемый экстези; Красавец был перфорированными квадратиками промокательной бумаги со знаками зодиака, на каждом капля волшебного ЛСД, и, конечно, кокаином.
Красавец был анаболическими стероидами для тела и синтетическим гормоном роста человека, помогающим бороться со старением.
Обычный, будничный Беккер был унылым и мрачным.
Беккер был кроваво-красными капсулами кодеина, дилаудида. Слабенькие бензодиазепины - ксанакс, либриум, клонопин, транксин, валиум, паксипам, ативан и серакс - его немного успокаивали. Молиндон он принимал, когда его охватывало беспокойство. Все это легальные препараты.
А еще были незаконные.
Белые таблетки метаквалона, который поступал из Европы.
Но в основном - пи-си-пи.
Они дарили ему могущество.
Когда-то Беккер носил таблетки в изящной золотой коробочке, но постепенно она стала слишком маленькой. В антикварной лавке в Миннеаполисе он купил медный портсигар в стиле ар-деко, который выложил внутри бархатом. В него помещалось до ста таблеток. Пища для обоих - Беккера и Красавца.
Красавец заглянул в портсигар и пережил утро. В качестве Беккера он отправился в похоронное бюро и потребовал, чтобы ему показали тело жены.
- Мистер Беккер, я считаю, что состояние…
Сотрудник похоронного бюро нервничал, на его лице фальшивая теплота сменилась настоящим состраданием, на лбу выступили капельки пота. Миссис Беккер была не самым удачным их произведением, и он не хотел, чтобы ее мужа вытошнило на ковер.
- Проклятье, я желаю ее видеть! - рявкнул вдовец.
- Я должен вас предупредить, сэр…
Руки сотрудника похоронного бюро дрожали.
Беккер остановил на нем холодный злобный взгляд.
- Я патологоанатом и знаю, что мне предстоит.
- Что ж, полагаю… - протянул тот, всем своим видом выражая неодобрение.
Стефани лежала в гробу с бронзовой инкрустацией, на отделанной оборками подушке из оранжевого шелка. Она улыбалась, совсем чуть-чуть, на щеках был нарисован розовый румянец. Верхняя часть лица, начиная от переносицы и выше, походила на фотографию, залитую краской из распылителя. Сплошной воск и косметика, все старательно слеплено, но как-то неправильно. Глаз определенно нет. Они попытались привести тело в порядок, но, учитывая то, как она умерла, их возможности были ограниченны.
- Господи, - проговорил Беккер и протянул руку к гробу.
Его окатила волна ликования - он избавился от Стефани.
Он так долго ненавидел жену, ее мебель и ковры, старые картины в тяжелых резных рамах, чернильницы и графинчики, вазы и горшочки из Кемпера, асимметричные бутылки, найденные в давно брошенных домах. Она прикасалась к ним, гладила, полировала, переставляла, продавала. Ласкала маленькими свиными глазками. Бесконечно разговаривала о них со своими дружками-антикварами с тонкими руками. Они сидели на расшатанных стульях с чашками в руках и трещали без умолку: "Красное дерево, ножки из тростника, кожа с золотым тиснением, но почти ничего не видно под толстым слоем полировки, которую она буквально выливала на него; не вызывает сомнений, что она не знала, чем владеет, или ей было все равно. Меня пригласили посмотреть на чайный столик эпохи короля Георга, про который она сказала, что он великолепен, но на деле он оказался самой настоящей дрянью, если можно так выразиться".
А теперь Стефани умерла.
Беккер нахмурился. Трудно поверить, что у нее был любовник. Наверное, из этих мягкотелых, бледных, жирных типов, которые без конца рассуждают про чайники и кресла с подголовниками… Невероятно. Интересно, чем они занимались в постели? Разговаривали?
- Сэр, мне кажется…
Сотрудник похоронного бюро положил руку ему на плечо, пытаясь успокоить; он ничего не понял.
- Со мной все в порядке, - сказал Беккер, принимая его утешение и наслаждаясь своим обманом.
Он постоял еще минуту, не обращая внимания на человека, замершего у него за спиной. Он хотел навечно сохранить в памяти это мгновение.
Майкл Беккер был красивым мужчиной. У него были густые светлые, великолепно подстриженные волосы, маленькие безупречные уши, широкий гладкий лоб, светлые брови, похожие на белые запятые над ярко-голубыми, глубоко посаженными глазами. Едва заметные морщинки вокруг глаз лишь усиливали его привлекательность и нисколько не портили лицо, делая его более мужественным.
Картину дополнял узкий нос с маленькими изящными ноздрями, квадратный подбородок с ямочкой, бледная, но здоровая кожа, полные подвижные губы и белые ровные зубы.