- Он написал, что убийца похож на тролля, - сказал Лукас, просматривая письмо. - Что это может означать?
- Черт меня подери, если я понимаю, - ответил Свонсон.
- Уродливый, - предположил Даниэль. - С широкой грудью.
- А мы уверены, что тролль - это не Беккер? Он действительно находился в Сан-Франциско?
- Абсолютно точно, - ответил Свонсон. - Мы послали туда фотографию, попросили ребят из Сан-Франциско показать ее служащим отеля, в котором останавливался Беккер. Он там был. В этом нет ни малейших сомнений.
- Хм, - пробормотал Дэвенпорт.
Он встал, сунул руки в карманы и подошел к стене, где были развешаны фотографии трофеев шефа. С одной из них улыбался Джимми Картер.
- Мы неправильно используем средства массовой информации. Если Беккер нанял убийцу, наш единственный шанс - отыскать любовника Стефани. Свидетель…
- Да, ее дружок, - подхватил Слоун.
- Именно, - подтвердил Лукас. - У него есть совесть, потому что он позвонил в полицию и написал письмо. Он мог просто уйти, и мы не имели бы ни малейшего понятия…
- Мы бы все равно узнали, - перебил его Свонсон. - Эксперты выяснили, что она имела половой контакт незадолго до того, как ее убили. И он оставил ее умирать.
- Наверное, он был уверен, что она мертва, - сказал Дэвенпорт. - В любом случае некоторая ответственность у него есть. Надо к нему обратиться по телевидению и через газеты. Это даст нам две вещи: позволит узнать, кто он такой, и окажет определенное давление на убийцу или Беккера, заставив их что-нибудь предпринять.
- Других вариантов нет? - спросил Даниэль.
- Нет, если мы хотим поймать преступника, - сказал Лукас. - Можно оставить все как есть. Но мне представляется, что шансы обвинить Беккера равны нулю. Мы сможем добраться до него только одним способом: если с помощью свидетеля удастся идентифицировать убийцу, мы заключим с ним сделку, чтобы он выдал нам заказчика.
- Я не хочу ждать, - проговорил шеф. - Процент раскрываемости…
- Значит, привлечем телевизионщиков, - сказал Дэвенпорт.
- Давайте подождем еще сутки, - предложил Даниэль. - Обсудим это завтра вечером.
Лукас покачал головой.
- Нет, ты должен принять решение до утра. Если мы хотим это сделать, необходимо действовать быстро. Лучше всего выступить завтра, в первых вечерних новостях. До того как ее дружок, кем бы он ни был, решит окончательно спрятаться в кусты. Нужно сказать, что мы не верим в его причастность к преступлению, но нам нужна его помощь. Если он к нам придет, мы дадим ему адвоката. Если не он убил Стефани Беккер, мы обещаем ему защиту. Может быть, тебе удастся заручиться поддержкой генерального прокурора штата в этом вопросе. Если же дружок посчитает невозможным к нам прийти, пусть все равно с нами свяжется. Как угодно. Например, пришлет более подробное письмо. Вырежет из журналов снимки, на которых изображены люди, похожие на убийцу. Если сумеет, нарисует портрет. Возможно, мы сумеем составить фоторобот, а свидетель внесет изменения, чтобы получилось похоже на того, кто совершил убийство.
- Я подумаю.
- И необходимо понаблюдать за Беккером. Если мы обратимся к приятелю Стефани, используя тяжелую артиллерию, а ее муж действительно нанял убийцу, он занервничает и, возможно, даст нам что-нибудь полезное, - сказал Лукас.
- Хорошо, но мне надо все обдумать. Увидимся завтра.
- Мы должны действовать, - настаивал Дэвенпорт, но начальник от него отмахнулся.
- Поговорим завтра, - повторил он.
Лукас снова повернулся к Джимми Картеру и принялся изучать твидовый пиджак бывшего президента.
- Если это муж расправился с ней или нанял убийцу, а Слоун не ошибся, считая его законченным наркоманом…
- Тогда что? - спросил Даниэль, который вертел в руках сигару, наблюдая за Дэвенпортом из-за стола.
- Мы должны найти дружка Стефани до того, как на него выйдет Беккер.
Глава
05
Вечерний небосклон из алого стал ультрамариновым и наконец однообразно серым; Дэвенпорт жил в центре, и небо здесь никогда не темнело. На противоположной стороне улицы на дорожке, вьющейся вдоль берега реки, появлялись и исчезали любители пробежек. Они великолепно выглядели в фосфоресцирующих костюмах, ярко-зеленых и розовых. Некоторые были в наушниках и бежали в такт музыке. На другой стороне Миссисипи мигали оранжевыми глазами натриевые уличные фонари, а между ними светились голубые окна домов.
Когда на другой стороне реки зажглись огни, Лукас закрыл штору и заставил себя вернуться к игре. Он работал упрямо, без всякого вдохновения, придумывая сюжет для программиста. Длинная лента компьютерной распечатки змеилась по письменному столу в библиотеке, то прячась в тени, то возникая в свете лампы, падающем ему на руки. При помощи схем и карандаша он наметил все детали "Погони друидов". Когда-то он думал, что сможет научиться программировать, даже записался в местном колледже на курс Паскаля и сумел добраться до уровня С. Но программирование наводило на него скуку, поэтому он нанял паренька, который делал это за него. Лукас сочинял истории с миллионом сюжетов и ответвлений, а юноша писал коды.
У паренька не было привычек, какими славятся программисты. Он носил студенческую куртку со знаками отличия за спортивные достижения, кажется в соревнованиях по борьбе. Парень мог делать подтягивания на указательных пальцах. Иногда он приводил с собой подружку, которая ему помогала.
Дэвенпорт хотел спросить у него, в чем она ему помогает, но удержался. Эти двое учились в католических колледжах по соседству и нуждались в недорогом пристанище, где могли бы уединиться. Лукас всегда старался оставлять их наедине.
С другой стороны, возможно, она ему действительно помогала. Потому что работу свою они делали.
Лукас сочинял игры. Сначала исторические симуляции, в которые играли на досках. Потом, ради денег, стал писать ролевые игры в жанре "Подземелья и драконы".
Одна из игр, "Геттисберг", стала такой сложной, что он купил персональный компьютер "Ай-би-эм", чтобы привести в порядок временные рамки, подсчет очков и ход военных действий. Возможности компьютера произвели на него сильное впечатление - он мог создавать на нем эффекты, недоступные на игровой доске, такие как тайные перемещения частей, действия военной разведки и противодействие ей. С помощью программиста он перенес всю игру на триста восемьдесят шестой "Ай-би-эм". Компьютерная компания по разработке баз данных, находящаяся в Миссури, узнала об игре, приобрела права на нее, кое-что изменила и предоставила в распоряжение пользователей. Теперь в определенный вечер несколько десятков энтузиастов Гражданской войны играли по модему в "Геттисберг" и платили за это восемь долларов в час. Лукас получал из них два.
"Погоня друидов" представляла собой несколько иной продукт - ролевую игру, где компьютер выступал в роли партнера. Сценарий постепенно становился невероятно сложным.
Лукас остановился, чтобы поменять диск в проигрывателе, решив вместо "Big Time" Тома Уэйтса поставить "African Sanctus" Дэвида Фэншоу, а затем снова сел в кресло. Через некоторое время он оторвался от своего занятия и уставился на пустую стену за столом. Он специально оставил ее пустой, чтобы на нее смотреть.
Беккер вызывал у него интерес. Дэвенпорт чувствовал, что этот интерес набирает силу, и наблюдал за ним, как садовник, который следит за новым растением и боится дать волю надежде. Он уже видел прежде, как другие полицейские впадали в депрессию, но всегда относился к этому скептически. Теперь все изменилось. Депрессия - совсем неподходящее определение того, что с ним произошло, - была такой осязаемой, что он представлял ее темным зверем, выслеживающим его в темноте.
Лукас сидел в полутьме, смотрел на пустую стену и вдруг почувствовал тошнотворный запах цветов, принесенных на похороны Стефани в тихую частную часовню, немного сырую, где монотонный голос священника бубнил: "Все, кто любил эту женщину, Стефани…"
- Проклятье, - выругался он.
Ему следовало сосредоточиться на игре, но он не мог. Дэвенпорт встал и прошелся по комнате под звуки музыки. Его взгляд остановился на папке из плотной бумаги, где лежали документы по делу, скопированные Слоуном и оставленные у него на столе. Лукас взял ее и пролистал. Бесконечные детали. Никто не знал, что может оказаться полезным, а что - нет, поэтому они внесли все. Он прочитал документы до конца и уже хотел бросить папку обратно на стол, когда его внимание привлекла строка из отчета эксперта.
"Складывается впечатление, что слив старательно вымыт".
Все предметы в спальне и прилегающей к ней ванной комнате были тщательно вытерты, очевидно приятелем Стефани, на предмет отпечатков пальцев. Это указывало на необычное спокойствие. Но слив? Это кое-что новое. Дэвенпорт поискал в отчете описание постели Стефани, но ничего не нашел. Внизу стояла подпись - Роберт Кьеллстром.
Лукас порылся в столе, нашел внутренний телефонный справочник полицейского управления, отыскал номер Кьеллстрома и позвонил ему. Эксперту пришлось выбраться из постели, чтобы взять трубку.
- В протоколе ничего не говорится про волосы в постели.
- Потому что их не было, - ответил Кьеллстром.
- Совсем?
- Точно. Простыни были чистыми. Выглядели так, будто они только что из стирки.
- В отчете сказано, что Стефани Беккер имела половой контакт.
- Но не на этих простынях, - ответил эксперт.
Лукас закончил изучать папку с отчетами и взглянул на часы. Было десять. Он отправился в спальню, снял тенниску, слаксы и мокасины, надел фланелевую рубашку, джинсы и сапоги. Плечевую кобуру с новым самовзводным "смит-вессоном" сорок пятого калибра он спрятал под курткой, подбитой флисом.
День был теплым, но ночи все еще оставались промозглыми, и уходящая зима пыталась вонзить свои острые когти в каждого, кто оказывался на улице. Даже плохие парни сидели дома. Дэвенпорт выехал на своем "порше" из гаража, подождал, пока полностью опустится дверь, и направился на бульвар Миссисипи. На Саммит-авеню он пару мгновений размышлял и в конце концов покатил по Критин-авеню, на север по I-94, затем на восток, мимо центра Сент-Пола на восточную окраину города. Три машины полицейского управления стояли около супермаркета, в дальней части которого находился ресторан. Лукас запер "порше" и вошел внутрь.
- Боже всемогущий, вы только посмотрите, какой парень к нам пожаловал, - сказал старший патрульный, крепкий мужчина лет сорока, с седеющими усами щеточкой, в очках в позолоченной оправе.
Он сидел в кабинке вместе с двумя полицейскими. Еще двое устроились по соседству с чашками кофе.
- Я подумал, ребята, что вам необходимо мудрое руководство, поэтому и приехал, - сказал Лукас.
В центре ресторана находился круглый бар с табуретами на колесиках, а вдоль стен располагались кабинки. Лукас взял один из табуретов и поставил так, чтобы оказаться лицом к коллегам.
- Мы ценим твою заботу, - сказал коп с усами.
Трое из четырех полицейских были средних лет и довольно плотные; четвертым был худощавый парень лет двадцати с близко посаженными голубыми глазами. Трое старших пили кофе, молодой ел гренок с колбасой.
- Он что, коп? - спросил молодой полицейский, не донеся вилку до рта. Он смотрел на куртку Лукаса. - У него с собой…
- Спасибо, Шерлок, - сказал старший патрульный и кивнул в сторону Лукаса: - Это Лукас Дэвенпорт, детектив-лейтенант из Миннеаполиса.
- Он выдает на своем "порше" шестьдесят миль в час по Критин-авеню в час пик, - с ухмылкой добавил другой коп.
- Вранье. Я соблюдаю в Сент-Поле все правила дорожного движения, - заявил Лукас.
- Прошу меня простить, если я испорчу воздух от возмущения, - вмешался сотрудник дорожной полиции. - Наверное, это какой-то другой "порше" запечатлен на моем радаре примерно в половине шестого в пятницу.
Дэвенпорт фыркнул.
- Видимо, ты меня напугал.
- Похоже. Ты работаешь или как?
- Ищу Поппи Уайта, - сказал Лукас.
- Поппи?
Трое старших полицейских переглянулись, и один из них сказал:
- Вчера вечером и пару раз на прошлой неделе я видел его машину перед заведением Брубека. Красный "олдс", прошлогодний. Если его там нет, Брубек, возможно, знает, где он.
Дэвенпорт поболтал с ними еще минут пять, затем встал с табурета.
- Спасибо за информацию о Поппи, - сказал он.
- Слушай, Дэвенпорт, если ты собираешься пристрелить сукина сына, будь другом, подожди, когда закончится наша смена!
Красный "олдс" стоял под неоновой вывеской боулинга Брубека. Лукас вошел внутрь и посмотрел на дорожки. Только две из них были заняты несколькими молодыми парами. Три человека сидели у стойки бара, но Поппи среди них не было. Бармен в бумажной шляпе жевал зубочистку. Он кивнул, когда Лукас к нему подошел.
- Я ищу Поппи.
- Он где-то здесь, может, в сортире.
Дэвенпорт подошел к туалету и заглянул внутрь. Он увидел пару ботинок "Веллингтон" в одной из кабинок и крикнул:
- Поппи?
- Да?
- Лукас Дэвенпорт. Я подожду тебя в баре.
- Лучше иди за столик в кабинку.
Лукас сел в кабинку, прихватив кружку пива, а через минуту появился Поппи, который держал перед собой мокрые руки, стараясь не касаться ими груди.
- Там нужно повесить полотенца, - пожаловался он бармену, и тот подтолкнул к нему стопку салфеток.
Поппи вытер руки, взял себе пиво и подошел к Дэвенпорту. Это был грузный мужчина лет пятидесяти пяти, в джинсах, черной футболке и кожаном пиджаке, с коротко стриженными, как у солдат времен Корейской войны, седыми волосами. Он мастерски умел обращаться с пилой и паяльной лампой и мог за час превратить "порше" в груду запасных частей.
- Что случилось? - спросил он, усаживаясь за стол. - Тебе нужен стартер?
- Нет. Я ищу человека, у которого вдруг появилась куча денег. Того, кто, возможно, на днях убил женщину в Миннеаполисе.
Поппи покачал головой.
- Я знаю, о чем ты говоришь, но до меня не долетало даже намека на слухи. Наркоманы в панике: газеты трубят, что это сделал один из них, и они боятся, что на них начнется охота.
- Но ты ничего не слышал?
- Нет. Если кто-то получил за это деньги, это не в наших краях. Ты уверен, что убийца был белым? Насчет цветных я уже ничего не понимаю.
Лукас искал белого преступника. Как правило, белые нанимают белых, а черные - черных. Все это глупости насчет равных возможностей, даже когда речь идет об убийстве. Естественно, существовали и другие причины. В том районе на чернокожего парня непременно обратили бы внимание.
Лукас оставил Поппи в боулинге, а сам направился на запад в Миннеаполис, зашел в бар для геев на Хэннепин-авеню, еще в два заведения на Лейк-стрит; наконец, ничего не узнав, разбудил скупщика краденого, который жил в тихом пригороде Уэйзата.
- Я не знаю, Дэвенпорт, может, это какой-нибудь псих. Прикончил женщину, а потом свалил в Юту, где купил на вырученные деньги ранчо, - сказал осведомитель.
Они сидели на застекленном крыльце, выходящем на пруд, заросший рогозом. Свет из соседнего дома отражался от поверхности воды, и Лукас видел в центре пруда темное пятно - сбившиеся в стаю утки медленно покачивались на воде. Его собеседник чувствовал себя неловко, сидя на диване в пижаме. Он курил сигареты без фильтра, его жена в махровом халате устроилась рядом с ним. На голове у нее были розовые бигуди, на лице застыло беспокойство. Она предложила Лукасу охлажденную минеральную воду с лаймом, и полицейский катал бутылку в руках, пока они разговаривали.
- На вашем месте, - сказал скупщик, - я бы поинтересовался Орвиллом Праудом.
- Орвиллом? Я думал, он в тюрьме в Аризоне или где-то еще.
- Он вышел. - Скупщик снял с языка крошку табака и стряхнул с пальцев. - Он болтается тут уже около недели или даже больше.
- Снова взялся за старое?
Ему следовало знать. Прауд в городе уже целую неделю - это следовало знать.
- Думаю, да. Все то же самое. Ему отчаянно нужны наличные. Вы ведь знаете, с кем он водит компанию. С бандами грязных байкеров, громилами, неофашистами и прочим сбродом. Так вот, я ему сказал: "Поговаривают, убийство заказал муж и кого-то нанял". А он отвечает: "Это плохая тема, Фрэнк". Ну я и заткнулся.
- А ты знаешь, где он?
- Я бы очень не хотел, чтобы это всплыло, - сказал его собеседник. - Орвилл довольно странный тип.
- Не всплывет, - заверил его Лукас.
Скупщик краденого взглянул на часы.
- Попробуйте поискать его в комнате два двадцать один во "Льве". Там сейчас идет игра.
- Оружие?
- Вы же знаете Орвилла.
- К сожалению. Ладно, Фрэнк, я твой должник.
- Хорошо. Вам все еще принадлежит тот домик на севере?
- Да.
- Могу предложить отличный "эвинруд", двадцать пять лошадиных сил, по выгодной цене.
- Не нарывайся, Фрэнк, - сказал Лукас.
- Да ладно, лейтенант.
Фрэнк ухмыльнулся, включив обаяние; он уже не так сильно нервничал.
Бар и мотель "Ричард Львиное Сердце" находился неподалеку от автострады Миннеаполис - Сент-Пол. Сначала там все было по правилам, и в течение нескольких лет владельцы терпели убытки, затем он перешел к более предприимчивым хозяевам из Майами-Бич, и с тех пор его стали называть "Дик" или "Лев", но второе имя победило. Так постановили те, кто принимал решения в подобных вопросах: "Лев" звучало более стильно. Здесь собирались игроки более высокого уровня, более скромные торговцы кокаином, более привлекательные проститутки и менее скандальные футболисты клуба "Викинги". А по ночам посетители занимали комнаты в прилегающем к бару мотеле.
Бар был отделан красным бархатом и темными деревянными панелями с овальными зеркалами. В вестибюле два чучела лисиц, стоящие на кусках плавника, расположились по обе стороны от плохой репродукции "Мальчика в голубом" Гейнсборо. Наверху в комнатах были кровати с водяными матрасами, а по кабельному телевидению показывали порнофильмы, причем без дополнительной оплаты.
Лукас прошел через вестибюль, кивнул женщине, сидевшей за конторкой портье, которая улыбнулась ему в ответ так, словно помнила, как он снял у них номер, и поднялся по ступенькам в коридор, идущий по всей длине мотеля. Комната двести двадцать один оказалась последней по левую сторону. Дэвенпорт пару мгновений постоял перед дверью, прислушиваясь, затем достал пистолет из кобуры и засунул за ремень на спине. Потом он постучал и встал так, чтобы его было видно в глазок. В глазке на секунду потемнело, и тут же послышался голос:
- Кто?
- Лукас Дэвенпорт хочет поговорить с Орвиллом.
- Его здесь нет.
- Скажи ему…
Глаз исчез. Прошла минута. Затем в глазке снова потемнело, и Лукас услышал другой голос:
- Ты один?
- Да. Никаких проблем.
Орвилл Прауд открыл дверь и быстро проверил коридор.
- В чем дело? - спросил он.