Гэзтаун располагался к северу от центра города. Этот район был зажат железнодорожными путями, которые шли параллельно линии берега. Это был один из старейших районов Ванкувера и был назван так в честь речного капитана Гэззи Джека, горького пьяницы, который первым начал розничную торговлю, открыв "Глоуб-салун". Во время великой депрессии Гэзтаун пришел в упадок. К шестидесятым годам он превратился в совершенно заброшенный уголок города. В семидесятых город разработал план восстановления района - предполагалось привести в порядок улицы и тротуары, почистить фасады домов, установить освещение и сделать его привлекательным для туристов.
Патерсон оставил "порше" на стоянке. Запер машину, включил противоугонную систему, спустился на улицу, прошел по Хастингс-стрит, а потом на восток, где и нашел подходящий отель.
Этот отель "Вэнс" предлагал комнаты на сутки или на месяц. Обшарпанная деревянная дверь вела на крутую, слабоосвещенную лестницу. Вестибюля не существовало вообще. Патерсон медленно поднялся по ступеням. На лестничной площадке обнаружилась еще одна дверь, затянутая проволочной сеткой. Эта дверь была заперта. Он похлопал ладонью по сетке. Раздался характерный звук. Кто-то закричал, чтобы перестали стучать. Патерсон не менее громко ответил, что ему нужна комната.
Послышалось жужжание, и замок щелкнул.
Он плечом растворил дверь, и она тотчас же захлопнулась за ним. Налево шел длинный коридор с другой лестницей в конце, а справа небольшая комнатка, и за ней еще коридор. Морщась от света, он подошел к маленькой комнате. На него уставился мужчина, сидящий на простом деревянном стуле. Он был до изнеможения худ, бледен и одет в кожаный пиджак и линялые джинсы. Рубашка отсутствовала. У него было узкое длинное лицо и маленькие темные глазки. Черные блестящие волосы зачесаны с высокого лба назад. Он был небрит. В левом ухе сверкал маленький бриллиант. Когда он поднял руку, чтобы поправить волосы, Патерсон увидел, что его ногти, покрытые бледно-голубым лаком, длинны и остры.
- У тебя ордер на обыск, дорогой? - встретил он гостя таким вопросом.
- Нет, зато у меня двадцать долларов.
Мужчина привстал. Его костлявые локти уперлись в стойку. Он наклонился вперед и смотрел выразительными, насмешливыми глазами.
- Значит, ты не коп, красавчик?
Патерсон ощутил неприятный запах, идущий от этого человека, - смесь ароматов масла для волос, крема, дезодоранта и отвратительной вони немытого тела.
Патерсон положил на стойку двадцать долларов.
- Есть комната, приятель?
Мужчина молча разглядывал галстук Патерсона, его рубашку и пятисотдолларовый костюм. Он поднялся на цыпочки и навалился на стойку, чтобы с деланным восхищением рассмотреть складку на брюках и сверкающие ботинки. Закончив осмотр, он, не мигая, уставился в глаза Патерсону, будто оценивая и взвешивая его, стараясь понять, чего он хочет. Наконец, пожав плечами, сказал:
- Комната десять баксов за ночь. За вашу двадцатку - две ночи. Залог за ключ - пять долларов.
- Чудесно! - согласился Патерсон.
- Заполните регистрационную книгу.
Патерсон записал каракулями имя Джерри Рибиеро. Двадцатка исчезла. Вместо нее был выложен ключ от комнаты.
- Будете уходить, ключ от комнаты оставляйте мне или тому, кто будет за стойкой. Забирать его с собой из гостиницы нельзя, понятно? И запомните, потеряете его - можете распроститься со своим залогом.
На ключе стоял номер 318.
Мужчина показал пальцем через плечо, и его голубые ногти заблестели под светом.
- Комната в дальнем конце коридора. Никакой громкой музыки и компаний после десяти вечера. Никакого алкоголя или наркотиков. Нарушишь правила - и мы вышибем твою задницу на улицу, - сообщил безапелляционно этот тип, переходя на грубый тон.
Патерсон взял ключ и направился от стойки по коридору. Но тут же остановился, будто что-то вспомнив, и спросил:
- Можете достать мне женщину, приятель?
- Что я, по-твоему, сводник?
- Пожалуй, так оно и есть.
- Дай-ка посмотреть на твой бумажник. Открой его, нет ли там значка.
Патерсон открыл бумажник из кожи аллигатора и показал ему. Он был не толще кредитной карточки.
- Сколько женщин ты хочешь, приятель?
- Трех!
- Да? В самом деле? Ничего себе! И на какое время они тебе нужны? На пару минут? На час? На весь остаток жизни?
- На час, может быть, немного меньше.
- Будет стоить шестьдесят за штуку! - Он посмотрел на кейс Патерсона. - Но стоимость возрастет, если это связано с истязаниями или еще каким-нибудь дерьмом.
- Пятьдесят, - не согласился Патерсон, сказав это со всей твердостью и убедительностью, на какие был способен.
Мужчина фыркнул, закусив губу.
- Я не имею представления, какую игру вы там затеваете, дорогой. Но ровно через полчаса вы получите игроков для вашей команды.
Пол в комнате 318 был покрыт растрескавшимся линолеумом. С потолка свисала голая маломощная электрическая лампочка. Из мебели там были узкая кровать и запыленное бюро. Наискосок от единственного окна в углу приткнулась раковина с трещинами. Из окна открывался вид на проезд с тремя мусорными ящиками, переполненными гниющими отбросами.
Патерсон вынул из портфеля пистолет. Он проверил предохранитель, сунул оружие в карман пиджака и опустился на кровать. Теперь ему оставалось только ждать.
Глава 9
Гэри Силк, развалясь на кожаном диване, смотрел по большому телевизору бейсбольный матч. Его голова покоилась на коленях Саманты. Девушке было двадцать лет, она родилась двадцать третьего декабря под знаком Козерога. Гэри говорил, что это очень плохо, когда день рождения почти совпадает с Рождеством. Саманта всегда отвечала улыбкой, стараясь показать, что считает его очень проницательным.
Когда-то, увидя ее, он спросил, в котором часу она заканчивает работу, и она ответила:
- Сию же минуту.
Он помнил, что она тут же сняла фартучек и попросила подождать, пока возьмет свою сумочку.
То есть бросила работу ради него, вот так…
До знакомства с ним она стояла за прилавком в большом торговом центре "Оранж Джулиус" возле парка королевы Елизаветы. Она была очень молода. Вообще-то Гэри предпочитал женщин чуть постарше, и не потому, что с возрастом они делаются разумнее, а потому, что годы стирают острые углы и делают женщин более уравновешенными и послушными. Но молодость несомненно имеет свои преимущества. И еще одно нравилось Гэри в Саманте - она была настоящим спортивным болельщиком: любила, слизывая соль с краев своего стакана, наблюдать за здоровенными черными парнями, которые, поправляя форму и выходя на место бьющего игрока, делали для разминки пробные взмахи битой. Гэри нередко подшучивал на этот счет ночами, делая вид, что равнодушен к сексуальным штучкам, которые она вытворяла. Но на самом деле ее манера говорить, сам тон и слова, которые она употребляла, просто переворачивали его, заставляя кипеть в жилах кровь.
Гэри усмехнулся в свой стакан. Он не позволит ей вернуться обратно за прилавок "Оранж Джулиус", это уж точно. Он протянул руку и провел пальцами по изгибам ее тела, от светлых шелковых волос до плеч и дальше, по груди и бедрам. У него возник план. После пятой или шестой подачи мяча он возьмет ее на руки и отнесет через холл в спальню. К этому моменту она выпьет не менее трех стаканов. Интересно, вспомнит ли она, что ему нравится, если будет в стельку пьяной. Они пропустят часть игры, но Фрэнк запишет все на видео. Он уже делал так.
"Голубые сойки" играли против "Калифорнийских ангелов". Гэри смотрел, как Джесси Барфилд отбил мяч высоко вверх, к самым прожекторам, через ограду, к тридцатому ряду. Были зачтены две пробежки. И это было все. "Сойки" вели со счетом три-ноль и раздолбали "Ангелов" в пух и прах.
Гэри дотронулся до бедра Саманты и вспомнил, как бегал сегодня утром. Фрэнк, как всегда, следовал за ним в "мерседесе", на этот раз под слишком громкие звуки фортепьянного концерта Моцарта, потому что еще не знал, как управляться с новым проигрывателем компакт-дисков и боялся его трогать, чтобы не повредить там что-нибудь.
Гэри никогда не завтракал, но зато тщательно продумывал, что будет есть на ленч и за обедом, увязывая это с тем, сколько времени он проводил на корте для игры в сквош со своим наемным партнером-профессионалом. Подсчитав затраченные и полученные калории, он шлепнул Саманту и попросил ее оторвать зад от дивана и принести из бара бутылку пива, - Хочешь одну, Фрэнк, пока она на ногах?
- Да, спасибо.
Саманта принесла бутылку Гэри, он открыл ее и бросил пробку в камин. Потом кивнул головой в сторону Фрэнка, и она прошла через комнату, чтобы передать бутылку и ему.
- Благодарю, Гэри, - сказал Фрэнк.
- На здоровье, Фрэнк, - ответил Гэри.
Гэри отпил пива и похлопал по дивану. Саманта посмотрела на него и села рядом. Он обнял ее, притянул к себе ее голову и поцеловал. Она закончила первый за вечер стакан. На верхней губе застыли крупинки соли. Он высунул язык и слизал их. Саманта закричала:
- Это колоссально!
Она оттолкнула его, и он рассмеялся, чуть не пролив пиво.
Он снова выпрямился и обнял ее. Они еще посмотрели, как "Сойки" выиграли другую пару очков. Его рука проскользнула ей под юбку.
- Хорошая игра, Фрэнк!
Но Фрэнк ничего не ответил. Он не отрываясь смотрел на экран, держа на бедре непочатую бутылку пива. У Гэри было такое чувство, будто Фрэнк был за миллион миль отсюда. Фрэнк был отличным телохранителем. Гэри удивлялся, о чем еще кроме игры можно думать в этот момент.
А Фрэнк вспоминал ту ночь с пятницы на субботу. Из головы не выходили Оскар Пил и Пэт Нэш.
Фрэнк заставил Нэша вести "понтиак" из города к мосту. Оскар сидел на переднем сиденье рядом с Нэшем. Фрэнк прикидывал, не засунуть ли тело Оскара потом в багажник, но эта идея показалась ему глупой. Что-то в этом роде проделал однажды Тони Кэртис в гангстерском фильме, там еще Мэрилин Монро крутилась и кричала на втором плане.
Фрэнк бросил быстрый взгляд исподтишка на эту дурочку блондинку из магазина "Оранж Джулиус". Несомненно, Гэри увлекся игрой с ней. А когда дело касается женщин, он становится совершенно непредсказуем.
Поездка по городу сошла нормально, если не считать того, что Нэш нервничал и от этого туго соображал. Фрэнк все время подсказывал ему, когда надо ехать быстрее или медленнее, и не давал останавливаться перед зеленым сигналом.
Движение было интенсивным, но ничего серьезного не произошло. Ничего, что могло бы вызвать беспокойство.
Фрэнку приходилось убивать и прежде. Он знал, что из-за недостатка воображения большинству людей смерть не представляется реальным делом, пока они не столкнутся с ней вплотную. Но в последний момент - и Фрэнк не понимал, почему так получается, - у жертв наблюдалось два типа поведения - одни из них впадали в сонливость, другие, наоборот, начинали неистовствовать.
Когда они свернули с набережной к мосту Гренвилл, Фрэнк приготовился.
Фары машины были включены. Нэш сбавил скорость. Фрэнк приказал взять влево. Они выехали на гравийную дорогу, попали в выбоину, и автомобиль сильно тряхнуло, потом качнуло. Фрэнк чуть не нажал спусковой крючок прямо тут, но что-то подсказывало ему, что Нэш неправильно поймет, и он стал ожидать, когда "понтиак" тряхнет снова.
Дорога Поворачивала направо. Слева было заграждение из цепей вокруг места, где стояли лодки и находилось низкое темное здание. Нигде не было видно огней, разве что едва брезжил свет на пристани и на некоторых лодках. Фрэнк подумал, что там может кто-нибудь жить. Темнела вода. Наконец он чуть подался вперед и сказал:
- Вот там, Пэт.
Нэш начал делать поворот, но Оскар резко наклонился, схватился за руль и нажал на педаль газа. Гравий полетел каскадом из-под задних колес, и "понтиак" рванулся к пристани.
Фрэнк тоже схватился за баранку. Оскар пытался ударить его кулаком в глаз. Проклятый "понтиак" летел, все набирая скорость. Оскар явно все понял и решил, что если ему суждено умереть, то все они в этой машине должны отправиться на тот свет вместе с ним. Фрэнк потянулся к ключу зажигания, пытаясь остановить двигатель. Оскар ударил его в шею.
Фрэнк кончил возню и приступил к действиям. Он выхватил свой кольт сорок пятого калибра и направил его Оскару в затылок. Вспышка выстрела осветила салон. Звук от выстрела был ужасающим.
Щеки Оскара надулись. Из ноздрей пошла розовая пена. Фрэнк выстрелил не совсем точно. Ветровое стекло покрылось паутиной трещин. Оскар схватился за кольт, стараясь отвести его дуло от себя. Фрэнк дернулся назад и выпустил пулю в крышу салона. Оскар норовил вцепиться ему в лицо. Фрэнк оторвал от себя его руки и пытался прицелиться, чтобы выстрелить еще раз.
"Понтиак", резко сбавив скорость, клюнул носом. Это Нэш нажал на тормоз. Слава Богу, подумал Фрэнк. И тут же, через долю секунды, автомобиль врезался в бетонный барьер. Фрэнка выкинуло из сиденья, и он головой ударился о боковое стекло. Стекло разлетелось. Он опрокинулся назад, на свое место. Кто-то вопил. Голос был знакомый. Автомобиль застыл в необычном положении, задрав нос. Передок навис над водой, левая фара светила в небеса. Фрэнк увидел себя в зеркале заднего вида и поспешил закрыть рот.
Вопли тут же прекратились.
Лицо Оскара было в крови, но он был еще жив и в сознании. Он отчаянно пытался выбраться из машины, но не мог сообразить, что для этого надо открыть дверцу.
- Ну, давай! - сказал Фрэнк.
Он передал Нэшу маленький автоматический пистолет двадцать пятого калибра и одновременно навел на него кольт. Нэш посмотрел на него взглядом, которого Фрэнк никогда у него не видел, - взглядом, полным горя и гнева и в то же время совсем безнадежным. Он повернулся на сиденье и вставил дуло пистолета в.ухо Оскара. Но не выстрелил.
Оскар дернул головой. Его руки пытались сорвать ленту, которой был заклеен рот.
Пэт Нэш что-то задумал. Он прижал короткий ствол пистолета к пухлому бедру Оскара. Оскар ударил его кулаком в рот. И здесь оружие выстрелило. Оскар начал прыгать вверх и вниз, будто сидел на самом большом гвозде в мире. Нэш не мог понять, ранен ли Оскар. А тот бил плечом в дверь машины, но она не открывалась.
- Стой, черт тебя возьми! - Фрэнк пытался схватить Оскара, но тот уворачивался и корчился, да еще было темно, и сделать это было трудно. Фрэнк совершил быстрый выпад, и в его руках оказалась пригоршня волос. Что-то металлическое блеснуло в руке Оскара. Ручка от дверцы. Оскар упал на пол машины и попытался там спрятаться. Фрэнк заскрежетал зубами и выстрелил ему в зад. Черт знает что! Оскар залез еще глубже. Фрэнк потянулся вниз, схватил Оскара за джинсы и попробовал вытянуть его. Сбоку возникла какая-то возня. Нэш ударил его в ухо пистолетом, и Фрэнк очутился как бы в Лас-Вегасе: яркие огни запрыгали перед глазами. Он зарычал и замотал головой. Помогло. Его зрение восстановилось. Он ударил Нэша кольтом, и тот свалился. У Фрэнка сильно билось сердце, словно стараясь выбраться из ребер, в горле пересохло, он дышал с трудом. Он поймал на прицел Оскара Пила и выстрелил раз, другой, третий. В свете вспышек понял, что последние два были лишними: Оскар был готов.
Нэш застонал. Фрэнк оттолкнул его, открыл заднюю дверцу машины, вышел и огляделся. Никого кругом. Тогда он подналег на переднюю дверцу, открыл ее и вытащил тело Оскара. Нэш сам вывалился из машины, ударившись головой о гравий.
Фрэнк оттащил тело Оскара от машины, обошел ее и посмотрел на воду. Здесь, под опорой, было что-то вроде заводи. Течения почти не было. Неподходящее место, чтобы сбросить тело. Он пересек стоянку по диагонали и прошел к воде мимо загаженного птицами старого автомобиля. Прямо под ним, в пяти или шести футах, была узкая протока. Он вернулся, схватил Оскара за одежду и подтащил к протоке как можно ближе. На досках оставались капли крови. Ну и что?…
Потом Фрэнк рывком поднял тело Оскара. Тот выглядел как человек, собирающийся нырнуть, но не умеющий это делать. И вот тело рухнуло в воду. Прощальный всплеск пены - и кончено. Фрэнк наступил на что-то в темноте. На досках лежал бумажник Оскара. Нэш вынул оттуда деньги, а бумажник бросил в воду. Посмотрел вниз, стараясь разглядеть тело в ярко-желтом плаще, который надо было бы снять, чтобы его было труднее обнаружить в воде. Фрэнк почувствовал кровь на руках, липкую и теплую. Присев, он помыл руки и ополоснул лицо. От соленой воды защипало в глазах.
Когда Фрэнк вернулся к автомобилю, Пэт Нэш сидел на заднем бампере, опустив голову на руки, как человек, у машины которого спустило колесо, ждущий, что вот-вот кто-то появится и поможет ему.
- Где оружие? - спросил его Фрэнк.
Нэш показал пистолет.
- Брось его туда.
Нэш встал и, словно пьяный, заковылял к воде, упал. Фрэнк подошел к нему. Нэш поднялся, сделал несколько шагов вперед и неловко взмахнул рукой. Фрэнк услышал всплеск.
Потом Фрэнк начал протирать автомобиль специально взятой для этого тряпкой, стирая отпечатки пальцев всюду, где они могли остаться.
- Помочь?
Фрэнк отрицательно покачал головой. Еще отец учил его: если хочешь, чтобы дело было сделано хорошо, сделай его сам. Закончив работу, он сунул тряпку в задний карман и направился к Бич-авеню.
- Куда это, к чертям, ты идешь? - прерывающимся голосом спросил Нэш.
- Выпить что-нибудь, - ответил Фрэнк.
Фрэнк слышал шаги сзади, но не дал себе труда оглянуться. Когда они подходили к Бич-авеню, Нэш шел уже рядом. Фрэнк остановился под уличным фонарем. На желтом плаще Оскара было много крови, но и на куртке Нэша тоже что-то могло быть. Нужно было избавиться от нее. Он приказал Нэшу вынуть все из карманов и снять куртку.
- О Боже, Фрэнк! Она стоила мне триста пятьдесят баксов, и ведь она совсем новая.
- Расскажи об этом Гэри. Может быть, он купит тебе другую.
Нэш снял куртку и передал ее Фрэнку, который бросил ее на тротуар и затолкал под припаркованный автомобиль.
Они подошли к клубу на Ричардс-стрит. Фрэнк был знаком со швейцаром. Они прошли и заняли столик около бара. Играл оркестр из трех человек. Люди танцевали. Фрэнк расстегнул было куртку, но вспомнил, что у него пистолет, и снова застегнул ее. С усмешкой спросил Нэша:
- Знаешь, что такое "Питер Пэн"?
Нэш молча покачал головой.
- Это коктейль, - объяснил ему Фрэнк. - Две части горького пива, три четверти унции апельсинового сока, сухой вермут и джин. Все сбивается со льдом и наливается в стакан. - Он поднялся. - Закажи мне порцию, я сейчас вернусь.
- Хорошо.
Фрэнк отошел от столика и смешался с толпой. В этот субботний вечер клуб был забит до отказа, и вокруг была толкотня. Фрэнк направился к туалету, а потом обошел его, чтобы незаметно понаблюдать за Нэшем. Ему хотелось посмотреть, как будет Нэш вести себя, когда останется один.
По залу шла официантка, хорошенькая маленькая штучка. Нэш выставил ногу и остановил ее. Она осуждающе посмотрела на него.
Фрэнк видел, как шевелились губы Нэша, когда он делал заказ - пиво для себя и "Питер Пэн" для него.
Официантка удалилась, а Нэш, закурив сигарету и опершись локтями на стол, начал разглядывать женщин. Фрэнку казалось, что Нэшу сейчас не до любовных утех, хотя, может быть, он на самом деле гораздо крепче, чем можно было подумать.
Фрэнк подождал еще несколько минут, зашел в туалет, потом вернулся к столу. Снял куртку и повесил ее на спинку стула.