- Конечно, у меня есть к ней вопросы. Но я предпочитаю от них отказаться и ограничить показания свидетельницы тем, что уже сказано.
- То есть вы совсем не хотите касаться этой темы? - спросила я.
Я знала, что когда Робелон услышит все факты, он не упустит возможности напомнить присяжным, что Воллис один раз уже сумела защитить себя в момент смертельной опасности. Значит, она могла справиться и с Триппингом. Я же собиралась подчеркнуть разницу в этих ситуациях, указав на то, что ночью шестого марта Пэйдж боялась не за себя, а за жизнь мальчика.
- Я уже заявил протест.
Моффет решил уподобиться Соломону и разделить ребенка пополам.
- Алекс, что вы хотите доказать? Что мисс Воллис убила человека в порядке самозащиты? У нее было оружие?
- Нет, Ваша Честь. Оно было у злоумышленника. Он приставил к горлу свидетельницы нож, между ними завязалась борьба, и, когда они оба упали на пол, он наткнулся на собственный клинок.
- Ясно. Вы можете расспросить об этом мисс Воллис. Но не надо подробно вдаваться в ее прошлое. Теперь вы, - обратился он к Питеру Робелону. - Вас я тоже ограничу. Оставайтесь в рамках, обозначенных мисс Купер. Ничего лишнего.
Все это означало, что, по мнению Моффета, присяжные уже приняли сторону Робелона. Он просто не хотел затягивать мою агонию.
Пэйдж вкратце рассказала об убийстве. Я вернулась к событиям мартовской ночи и расспросила о том, как после ее признания Триппинг позволил ей уйти вместе с его сыном. Позже я собиралась объяснить, почему обвиняемый остался дома и не попытался сбежать до приезда полицейских, - он поверил словам Воллис и решил, что она действительно не станет заявлять в полицию.
- Что вы сделали, покинув квартиру?
- Я пошла по улице вместе с Даллесом. Мне надо было объяснить ему, что я собираюсь делать. Чтобы он понял, что мое обращение в полицию ничем ему не повредит и он имеет полное право спокойно жить у себя дома. Сначала мы зашли в кафе. Я угостила его завтраком, подумав… Простите, сэр. Мальчик выглядел так, словно голодал несколько месяцев. Мы проговорили почти час. Когда мы вышли, я остановила первого же полицейского и попросила отвезти нас в участок.
Я знала, что скажет Робелон во время перекрестного допроса. Итак, мисс Воллис, заметит он, после того, как вас изнасиловали, и до того, как обратиться в полицию или к врачу, - вы решили плотно позавтракать яйцами с беконом? Или это была яичница? Чем вы сдобрили свой кофе, безалкогольным коктейлем или "Кровавой Мэри"?
- Куда вы поехали после полицейского участка?
- В больницу. Меня отвезли в Беллвью.
- Вас там осмотрели?
- Да, меня обследовала медсестра. Кажется, их называют судебно-медицинскими сестрами. Она устроила мне очень тщательный осмотр.
Я во всех подробностях расспросила Пэйдж о болезненной процедуре, через которую проходят все жертвы изнасилования, начиная с взятия мазков для анализа ДНК и кончая сбором лобковых волос и соскобов из-под ногтей.
- Мы согласны с результатами обследования, - заявил Робелон.
Разумеется, он был согласен. Они ничем не могли повредить его клиенту.
- У вас нашли какие-нибудь телесные повреждения, мисс Воллис?
- Нет.
В делах об изнасилованиях редко фигурируют ссадины и синяки. На самом деле, из всех жертв сексуальных преступлений меньше трети имеют внешние следы насилия. Я не могла сказать об этом при допросе Пэйдж, но на следующей неделе медсестру вызовут в суд в качестве эксперта, и тогда у меня будет возможность озвучить эти факты.
- После этого вы когда-нибудь виделись или говорили с Даллесом Триппингом?
- Нет.
- После этих событий и до того, как прийти сегодня утром в суд, вы когда-нибудь виделись или говорили с обвиняемым?
- Нет.
Я довела процедуру допроса до конца, оговорила все неясные моменты и сообщила суду, что у меня больше нет вопросов к свидетельнице. Было уже около четырех часов дня, когда, бросив быстрый взгляд через плечо, я убедилась, что в зале по-прежнему нет ни одного зрителя.
Робелон встал, собираясь приступить к перекрестному допросу, но судья подозвал нас взмахом гранатового перстня.
- С минуты на минуту должна подойти эта женщина с ребенком. Может, нам лучше отложить допрос до понедельника?
- Я готов продолжать, Ваша Честь.
Я знала, что Робелон хотел задать Воллис хотя бы несколько вопросов. Если процедуру начнут, Пэйдж запретят говорить со мной о деле до конца выходных. Его намерения не вызывали сомнений, и я заявила протест, хотя у меня не было оснований настаивать на своем праве общаться со свидетельницей. Мое любопытство в отношении Гарри Стрэйта, который так и не появился в зале, вполне могло подождать до понедельника.
Мне было ясно и другое: Робелон не хочет, чтобы присяжные целых два дня находились под впечатлением ее рассказа, который мог настроить их на сочувственный лад. Вместо этого он собирался еще раз указать на то, что у Пэйдж не обнаружили телесных повреждений, тогда на выходных эта мысль как следует укоренится в умах присяжных и сделает их более восприимчивыми к его идее "секса по взаимному согласию".
- Добрый день, мисс Воллис, меня зовут Питер Робелон, - сказал адвокат, подчеркнув тот факт, что в отличие от меня он никогда не встречался со свидетельницей. - Судя по результатам медицинского осмотра, у вас не нашли никаких телесных повреждений. Это верно?
- Да.
- У вас не было кровотечения?
- Нет.
- Покраснений или внутренних припухлостей?
- Я… я не знаю.
- Физического дискомфорта или каких-то других жалоб?
- После того как я вышла из спальни вашего клиента, нет.
- Разрывов или повреждений, потребовавших наложения швов?
- Нет.
- И в дальнейшем вам не понадобилось медицинское обследование или лечение?
- Разумеется, понадобилось. Мне пришлось пройти тесты на венерические болезни, - ответила Пэйдж, глядя уже на адвоката, а не на присяжных. - Я боялась последствий незащищенного секса.
Робелон допустил тот же просчет, что и многие другие адвокаты, попытавшись интерпретировать в свою пользу сухие данные медицинского отчета.
Он задал наспех еще несколько вопросов и на этом остановился, решив подготовиться к делу более основательно. Не прошло и десяти минут, как он заявил суду, что готов отложить заседание до понедельника.
Моффет отпустил присяжных, распорядился проводить Пэйдж Воллис в комнату для свидетелей - позже я должна оформить ее пропуск из здания суда - и попросил секретаря позвонить мисс Таггарт и узнать, почему они с Даллесом задерживаются.
Как мы и договорились, в половине четвертого приехал Мерсер Уоллес, чтобы дождаться Пэйдж и отвезти ее домой. Когда я вошла в комнату для свидетелей, он уже был там вместе с ней.
- Алекс, - при моем появлении она вскочила с места, - я хочу еще раз извиниться за то, что произошло сегодня утром. За всю эту… историю с Гарри Стрэйтом. Я хочу объяснить…
- Я тоже хочу этого, Пэйдж. Но нам придется подождать до следующей недели. Несколько месяцев назад вы откровенно рассказали мне о том, что убили человека, и почему-то полностью умолчали о бывшем любовнике, который непонятно как замешан в этом деле.
Мерсер покачал головой, явно желая, чтобы я не давила на Пэйдж и дала ей немного отдохнуть.
- Я просто пытаюсь извиниться. Мне и в голову не приходило, что это имеет какое-то значение.
- Ладно, все нормально. Короче, до тех пор, пока вы даете показания, мы с вами можем обсуждать только административные дела. - Я отложила все вопросы до понедельника, когда Мерсер снова привезет ее в здание суда.
Вошла Максина и вернула Пэйдж записную книжку. Мерсер протянул ей портфель, который она оставила у меня в кабинете.
- Наверно, лучше оставить это вам, Алекс. - Пэйдж открыла портфель и достала коричневый бумажный пакет. - Мне прислали ее из больницы, когда Даллеса поместили в приют и у них не оказалось его домашнего адреса.
Я взяла пакет и вынула из него синюю ветровку. На спине белыми буквами было написано "Янки", на груди красовалась эмблема клуба. Я улыбнулась. По крайней мере, теперь у меня есть хоть что-то общее с мальчиком.
- Я надеялась, что увижусь с ним сегодня и сама отдам куртку, - продолжала Пэйдж. - Поэтому и захватила ее с собой. Мне хотелось с ним поговорить, узнать, как…
- Забудьте об этом, Пэйдж, - сказала я. - По крайней мере, до тех пор, пока все не закончится. Сейчас я не смогу вам помочь, даже если захочу. Но эта куртка мне очень пригодится, когда я встречусь с Даллесом. Она поможет наладить с ним контакт. Я постараюсь купить к ней бейсболку.
- Значит, вы передадите ему куртку от моего имени?
- Конечно.
- В конце месяца будет решающая игра, и у меня как раз есть два билета, - заметил Мерсер. - Может, я оставлю Алекс дома и возьму с собой паренька.
- Для мальчика куртка была чем-то вроде талисмана, - сказала Пэйдж. - Он цеплялся за нее, как за спасательный круг. Ветровку ему подарила бабушка незадолго до смерти, и в то утро, когда я забрала его из дома, он отказался уходить без нее.
Я убрала куртку в пакет, радуясь, что, когда начну разговор с Даллесом, у меня в руках будет ниточка, которая связывает его со счастливым прошлым.
- Давайте подумаем, что мы еще можем сделать для вас, пока вы не ушли домой, - сказала я. - Свяжитесь с Мерсером, если в эти выходные у вашего дома появится Гарри Стрэйт. Или если будут какие-нибудь звонки. Хорошо?
- Договорились.
Поблагодарив Пэйдж Воллис за стойкость и терпение, проявленные на допросе, я отпустила их с Мерсером. Мы с Максиной направились по коридору в центральный холл, чтобы вернуться в зал через парадный вход.
В вестибюле, около зала, прислонился к колонне Майк Чэпмен. В руке он держал пачку "Мальборо", - хотя сигарет никогда не курил, - из которой торчала тонкая металлическая проволока, изображавшая антенну. Подойдя ближе, я увидела, что Майк разговаривает с коробкой, а в нескольких шагах от него расхаживает взбешенный Эндрю Триппинг.
- Что происходит? - спросила я Чэпмена, который через мою голову помахал удалявшемуся Мерсеру.
- Агент "четыре-два" "главному", - демонстративно зашептал Майк в пачку с проволокой. - Объект возбужден. Ко мне приближается светловолосая прокурорша, объект раздражается и дергается…
- Заткнись, пока из-за тебя у меня не начались неприятности.
- На шизофреников это действует неотразимо. Если я еще немного поболтаю с моим картонным передатчиком, у Эндрю Триппинга совсем поедет крыша. Я только что сообщил "главному", что агент готов к выполнению секретной миссии в кутузке, где он будет скрываться под видом любимой подружки самого грязного и волосатого заключенного.
- Убери свою игрушку. - Я толкнула двойную дверь.
- Мерсер перед уходом попросил помочь тебе дотащить документы до машины.
Я протянула ему пакет с ветровкой.
- Подержи это у себя. А насчет документов не волнуйся, у меня слишком мало улик, так что руки они мне не оттянут.
- Есть кое-какие новости. Помнишь пальчики из дома Куини?
- Да, и что?
Майк имел в виду отпечатки пальцев, обнаруженные полицией на месте преступления.
- Похоже, мы нашли кое-что интересное.
- Отпечатки свежие? Я хочу сказать, их могли оставить дети, которые постоянно сновали по дому, когда помогали ей.
- Нет, здесь другое. Знаешь эти специальные пластмассовые сиденья, которые ставят в туалете, когда у человека проблемы со здоровьем и он не может как следует сесть на унитаз?
- Конечно.
Куини Рэнсом была частично парализована, и мне снова пришло в голову, как бесцеремонно вторглось это расследование во все подробности ее личной жизни, в каждую мелочь, не предназначенную для чужих глаз.
- Наверно, убийца решил напоследок облегчиться, поднял сиденье и поставил его на пол. По краям остались отпечатки пальцев, по четыре с каждой руки. Четкие и чистые.
- Ты пропустил их через базу данных?
- Ну что вы, мисс Купер, как бы я посмел без вас?
- Совпадения нашли?
- Пока нет. Но нам есть над чем поработать.
- Ладно, увидимся внизу. Мне надо закончить дела.
Я отпустила створки двери, и она закрылась за моей спиной.
Через несколько минут в ту же дверь вошли Нэнси Таггарт и Грэм Хойт, адвокат Даллеса, и с мрачными лицами проследовали в зал.
- Я не люблю, когда меня заставляют ждать, мисс Таггарт. Вы задерживаете людей. Это относится и к вам, мистер Хойт. - Моффет встал, расстегнул черную мантию и направился в свою комнату. - Робелон, вы и ваш клиент свободны до понедельника. Заседание начнется в половине десятого.
Хойт пожал руки Эндрю Триппингу и Питеру Робелону, за которыми плелась Эмили Фрит. Потом адвокат Даллеса что-то зашептал на ухо судье.
- Идите за мной, - сказал судья, когда все остальные покинули зал. - Вы привели мальчика? И его приемную мать?
- К сожалению, мы не можем этого сделать, Ваша Честь. Возникли осложнения, - ответила Таггарт, стараясь не смотреть в мою сторону.
- Что за осложнения?
Нэнси Таггарт начала объяснять ему ситуацию. Я стояла рядом, постукивая карандашом по бумагам. Мне не терпелось заявить, что случившееся было вполне предсказуемо после вчерашнего звонка приемной матери. А теперь мы потеряли целый день из-за того, что Таггарт самонадеянно решила взять дело в свои руки.
- Ваша Честь, мисс Таггарт кое о чем умолчала. Позвольте, я расскажу, что случилось вчера днем и о моем последующем разговоре с мисс Таггарт. Я предложила ей помощь в поисках приемной матери и…
Таггарт перебила меня, кивнув на коридор.
- Миссис Уайкофф здесь… это приемная мать. С ней все нормально. Пропал Даллес, сэр. Он сбежал.
13
В пятницу, около шести вечера, я сидела в кабинете Баттальи вместе с Маком Чэпменом, Мерсером Уоллесом и Брендой Уитни, пресс-секретарем окружного прокурора.
- Это побег или похищение? - спросил Батталья.
Аромат его сигары смешивался с запахом менее дорогих сигар, которыми он угостил Мерсера и Майка.
Я ответила, стараясь заглушить кашель Бренды.
- Приемная мать утверждает, что он вылез из машины и убежал, пока она ходила в школу за своим старшим ребенком. Но я в первый раз вижу эту Сесиль Уайкофф и понятия не имею, можно ли ей доверять.
- Что делает Департамент для розыска мальчика? - Батталья имел в виду копов.
- Я звонила в участок из суда. Начальник полиции бросил на это дело двух парней из уголовного отдела. Мы просматриваем телефонные звонки, изучаем прошлое приемной матери и всех связанных с ней лиц, опрашиваем регулировщиков у школы, которые могли видеть мальчика, - ответил Майк.
- Где сейчас миссис Уайкофф?
- Пэт Маккинни поручил расследование отделу по борьбе с преступлениями против детей. Я не знаю, кто с ней разговаривал. Маккинни считает, что они легче получат информацию, если миссис Уайкофф будет уверена, что я не использую ее показания в суде. Люди из Службы опеки и попечительства вбили ей в голову эту идею.
- Может, он и прав, - заметил Батталья, жуя кончик сигары. - Кроме того, ваш процесс идет полным ходом. Вам просто некогда этим заниматься.
- Знаю, - ответила я. - Но жизнь Даллеса в сто раз важнее, чем изнасилование Пэйдж Воллис. Мне неприятно об этом говорить, но все случилось именно потому, что она пыталась вступиться за мальчика. И я лучше брошу это дело, чем причиню вред ребенку.
- Чтобы вернуть его отцу-шизофренику? - спросил Мерсер. - Исключено.
- Шеф, если к понедельнику мы не найдем ребенка, я не смогу вести процесс.
- Не надо опережать события Алекс. Делайте то, что должны делать, и предоставьте полиции выполнять свою работу. Вы можете попросить у Моффета отсрочку?
- Он хочет поскорей закончить дело. В понедельник мы завершим допрос Воллис. Потом я вызову официантку из кафе, нескольких копов и медсестру. Если мальчик не появится и Робелон сумеет построить убедительную защиту, Моффет прекратит дело за отсутствием доказательств.
- Бренда, как нам лучше поступить? Полиция наверняка уже сообщила прессе, - сказал Батталья.
Он умел манипулировать средствами массовой информации лучше, чем иные умеют писать свою фамилию.
Заместитель комиссара полиции по внешним связям, очевидно, уже разослал фотографии Даллеса Триппинга с просьбой помочь его розыску.
- Надо распространить заявление для прессы, но не связывать его с судебным делом. Ограничимся фактом исчезновения ребенка. Первое сообщение можно дать в шестичасовых новостях. Возможно, к одиннадцати оно будет уже в первых строчках.
Мерсер подвез Пэйдж Воллис домой и вернулся в мой офис раньше, чем позвонил Батталья.
- Будет лучше, если ты поговоришь с Пэйдж Воллис и объяснишь ей все по телефону, пока она не услышала новости по телевизору, - обратилась я к Мерсеру.
- Для нее это станет тяжелым ударом. Она обвинит себя в его исчезновении, - сказал он.
- Господи, что скажут присяжные! - простонала я.
Я была так озабочена судьбой мальчика, что не подумала о необходимости привлечь к его поискам общественность и прессу. На выходных присяжные узнают обо всем из телевидения и газет. На суде Пэйдж много говорила о Даллесе, и они непременно свяжут его исчезновение с этим делом.
- Разве судья не запретил им слушать новости, касающиеся процесса? - спросил Батталья.
Чэпмен выпустил изо рта кольцо дыма и потянулся за новой сигарой.
- Надеетесь, что присяжные не станут читать заголовки газет? Это столь же вероятно, как то, что сегодня вечером я приму ванну с Шарон Стоун или что вы останетесь в этом кабинете, когда вам стукнет восемьдесят пять. Бьюсь об заклад, они проглотят все новости с потрохами.
- Я буду держать вас в курсе того, что случится в выходные, - пообещала я Батталье и Уитни.
Мы вернулись ко мне в кабинет. Мерсер пожелал нам спокойной ночи и отправился в соседнее здание, где на седьмом этаже находился "детский отдел" - подразделение по борьбе с преступлениями против детей. Он собирался рассказать все, что ему известно о Даллесе Триппинге, и ускорить поиски ребенка. Вероятно, Нэнси Таггарт была уже там и давала показания.
- Вот единственная вещь, которая связывает меня со свидетелем. - Я взяла у Майка бумажный пакет и убрала бейсбольную куртку в шкафчик. - Есть что-нибудь новое?
- Еще до того, как твои выходные накрылись, я хотел попросить, чтобы ты уделила мне два часа завтра утром. Мне нужен свежий взгляд при повторном осмотре дома Куини.
- А как насчет Сары? - поинтересовалась я.
- Я не в восторге от мысли, что Сара явится на место преступления вместе со своими карапузами. После них вероятность успешной пробы на ДНК практически сведется к нулю.
- Почему все так сочувственно относятся к матерям? - Я улыбнулась. - Конечно, у меня нет уважительных причин, которые можно противопоставить кормлению грудью, насморку, развивающим играм или необходимости ехать в универмаг за памперсами.
- Брось, я же не ставлю тебя перед выбором: подольше поваляться в постели или отправиться со мной в Гарлем. Мы вполне можем встретиться после балетной школы.