* * *
А следующий день принёс неожиданные осложнения. Недаром, видимо, говорят, что понедельник - день тяжёлый.
Утром Лосеву позвонил Олег Семёнович Буланов и в панике сообщил, что исчезла Марина.
- Как так исчезла? - ошеломлённо переспросил Виталий. - Мы же с вами только вчера вечером говорили, и она была…
- Да сегодня, сегодня! - прокричал в трубку Олег Семёнович. - Два часа назад. Пошла в молочную и не вернулась. Эта дурища опять с ним снюхалась, ручаюсь вам.
- Вы с работы говорите?
- Да. Вот только что жена позвонила. О господи! Что делать? Ну что делать, Виталий Павлович? Голова кругом идёт.
Виталий задумался. В самом деле, что делать? Где искать эту паршивую девчонку? И чёрт бы с ней, если бы рядом не было этого Гарика, преступника и убийцы, на этот счёт почти нет сомнений. Где же она сейчас, эта пара? Но, может быть, они пока и не встретились?
- Вот что, Олег Семёнович, - сказал он наконец в трубку. - Я хотел бы сейчас заехать к вам домой, побеседовать с… простите, как зовут вашу супругу?
- Вероника Сергеевна. Только, ради бога, об этом типе…
- Да-да. Я понимаю, - торопливо перебил Лосев. - Но побеседовать с Вероникой Сергеевной необходимо. Тут каждая подробность важна.
- Ну, конечно, я понимаю, - упавшим голосом произнёс Олег Семёнович. - Ведь она последние дни из дома не выходила совершенно. Только сегодня. И по телефону не говорила. Как же она могла? Ведь её никто не звал! - в отчаянии произнёс он. - Или она сама помчалась? Какую же бесстыжую дочь мне судьба подарила! За что, за что?
- А как она себя вела эти дни?
- Ласкалась, как кошка. Тиха, мила, покорна. Просто трогательно себя вела. Если она захочет, она кого угодно может обворожить. И вообще-то она добрая девочка. О господи!.. - В голосе Олега Семёновича послышались слёзы, он справился с ними и заговорил жёстко, словно сердясь на самого себя: - Но чаще она бывает отпетой хамкой. И никаких моральных запретов! Решительно никаких!
Это могло продолжаться до бесконечности - воспоминания, стенания, жалобы, и Лосев решительно сказал:
- Ну всё, Олег Семёнович. Я поехал. Времени терять нельзя, как вы понимаете. Так что извините. Потом созвонимся.
- Да-да, конечно, - сконфуженно пролепетал Олег Семёнович.
Через пятнадцать минут Лосев уже был в одном из переулков возле улицы Герцена и, отыскав нужный дом, вошёл в полутёмный гулкий подъезд с лепными украшениями под потолком, большим лифтом за фигурной решёткой и широкими, стёртыми посередине ступенями очень, видимо, старой лестницы. На втором этаже возле высокой резной двери было всего два звонка, в отличие от других дверей, мимо которых прошёл Виталий, где звонков было куда больше. В этой же квартире жили всего две семьи.
Виталий позвонил.
Дверь открыла высокая, статная женщина с красными от слёз глазами. Это первое, что увидел Виталий. Потом он уже разглядел пышные светлые волосы с заметной сединой, тонкое, какое-то одухотворённое лицо и большие выразительные, сейчас грустные глаза.
Виталий вежливо, даже осторожно представился, в голосе его звучали сочувственные нотки, и добавил, чтобы объяснить свой приход:
- Нам позвонил Олег Семёнович.
- Проходите, пожалуйста, - сказала женщина. - Марина только что звонила.
Её глаза снова наполнились слезами.
Тем временем Виталий из просторной передней попал в большую, красиво и тесно обставленную комнату. Среди старых гнутых кресел с высокими спинками, высокого, тоже старого буфета с застеклёнными дверцами, большого обеденного стола и полок, заваленных книгами, покорно, как в тесном стойле, разместился необъятный чёрный рояль.
- Что же она вам сказала? - спросил Виталий, заходя в комнату.
- Она мне сказала… - начала Вероника Сергеевна, входя следом за ним, но тут же, спохватившись, перебила сама себя: - Вы садитесь, пожалуйста, - и указала на ближайшее кресло возле стола. - Она сказала, чтобы я не беспокоилась, она завтра будет дома. А сегодня… - голос Вероники Сергеевны задрожал. - Сегодня ей надо проводить… какого-то друга. Но я… я велела ей немедленно приезжать домой. А она… Ну, словом, она сказала, что сама взрослый человек и как хочет, так и поступает и… и… что я могу плакать, сколько пожелаю.
Она не выдержала и, достав из рукава платок, приложила его к глазам.
- Давайте спокойно разберёмся в ситуации, Вероника Сергеевна, - подчёркнуто сухо и твёрдо сказал Виталий, по опыту зная, что сочувствие вызовет лишь новые слёзы. - Давайте спокойно разберёмся, - повторил он. - Значит, с пятницы Марина не выходила из дома и ни с кем не говорила по телефону, так?
- Да. Мы не могли допустить…
- Я понимаю, - не очень вежливо и всё так же сухо перебил Виталий. - А вспомните, Марине не звонили подруги, знакомые вам подруги?
- Мы всем отвечали, что её нет дома.
- А к вам в дом никто за это время не приходил?
- Никто, никто, я вас уверяю.
- Так. Значит, об отъезде этого друга она знала раньше, в четверг или в пятницу, - констатировал как бы про себя Лосев. - А куда этот друг едет, вы не знаете?
- Марина ничего нам не говорит. Мы хуже чужих для неё.
- Но как его зовут, она вам по крайней мере, сказала?
- Ах, случайно проговорилась во время ссоры. Его зовут Гарик. И ещё, что она его, видите ли, любит.
- Так-так, - усмехнулся Виталий. - А где он живёт, этот Гарик, вы случайно не знаете?
- Я же вам сказала, она ничего нам не говорит. Она чувствует наше отношение. Возможно, надо было бы вести себя как-то иначе. Не отталкивать… Но я не могу, - горько вздохнула Вероника Сергеевна, комкая в пальцах платочек. - У меня нет сил.
- Но хоть что-то она вам рассказывала о Гарике? - настаивал Виталий. - Она всё-таки была с вами откровеннее, чем с отцом?
- Конечно. Это вполне естественно. Он с ней бывает так груб. А я… а мне её жалко бывает, я ничего не могу с собой поделать. И прощаю… Извините. Вам, наверное, это всё…
- Мне это всё очень важно, - поспешно заверил её Виталий. - Спасибо вам за откровенность. Но что всё-таки Марина рассказывала вам об этом Гарике?
- Он, кажется, какой-то строитель. Работает где-то под Москвой. Она познакомилась с ним по дороге на дачу, в электричке. Говорит, что любит его, но жениться они не собираются. Представляете эту любовь? Впрочем, - Вероника Сергеевна слабо улыбнулась, - вы сами молодой человек. Может быть, теперь так принято, я не знаю…
- Принято по-разному, - улыбнулся Виталий. - И так тоже. Скажите, а вот сегодня утром… Марина вообще часто ходит в молочную?
- Ну, у неё бывает вдруг… Вот и сегодня. Я, правда, немного забеспокоилась. Пошла в её комнату. И вот… не нашла выходного платья. У неё такое васильковое есть, модное, из "Берёзки".
- Из "Берёзки"? - переспросил Виталий.
- Да. Видите ли, у Олега Семёновича выходят книги в Венгрии, ГДР, Чехословакии. Ну, переводят. Он известный специалист. Словом, поступили гонорары. И Марина, конечно, просит купить то одно, то другое. Ну, молодая девушка, - Вероника Сергеевна смущённо улыбнулась. - И косметика ей всегда нужна.
- Значит, в молочную она пошла в выходном платье?
- Когда она уходила, я была на кухне.
- Видимо, она уже знала, что куда-то пойдёт.
- Конечно, провожать этого Гарика.
- Где они соберутся, вы, конечно, не знаете?
- Ах, разве я вообще что-нибудь знаю? - пожала плечами Вероника Сергеевна и неожиданно спросила: - Вы курите?
- Да, пожалуйста.
Виталий достал сигареты и щёлкнул зажигалкой. Вероника Сергеевна неумело прикурила. Руки у неё дрожали.
- Вообще у него, кажется, много денег, - сказала она, затягиваясь.
- Так что могут и в ресторан пойти?
- О, это скорей всего. Марина обожает рестораны. Господи! Мы с отцом не помним, когда были в ресторане. И вообще…
Вероника Сергеевна снова всхлипнула и прижала платок к глазам.
* * *
…Спустя час Виталий вернулся на Петровку. Возвращался он с каким-то смешанным чувством напряжённой радости и подавленности. Последнее шло от соприкосновения с чужой бедой, чужим страданием и ощущением полной своей беспомощности.
Но возвращался Виталий и с чувством радости, неуверенной, правда, настороженной. Проводы Гарика… Вот что удалось установить.
Так он и доложил в кабинете у Цветкова.
Было решено, что Откаленко прежде всего немедленно звонит в ресторан, метрдотелю Петру Степановичу, своему новому приятелю.
Разговор получился точно таким, как предсказал Лосев.
- Привет, Пётр Степанович! - весело и безмятежно сказал Игорь. - Как жизнь молодая? Это Игорь говорит, из автосервиса. Ха-ха.
- Привет, привет, - с заметным напряжением откликнулся Пётр Степанович. - Помню, как же. Чем обязан?
- Да всё тем же. Гарик-то не звонил? Со вчерашнего дня так и не могу поймать. Прямо Фигаро какой-то.
- Гарик-то? Звонил, как же, - весело откликнулся Пётр Степанович. - На завтра кабинетик заказал, на завтра. Ну, что-нибудь выкроим, само собой.
- О! Самый раз. А то у нас сегодня тоже запарка. Понедельник - день тяжёлый. Ха-ха! И на который час завтра назначил?
- На девятнадцать. Велел передать, если позвоните, что рад будет свидеться. Добро помнит. И насчёт Валерки интересуется.
- Ну, видал? - казалось, вполне искренне обрадовался Игорь. - Буду как штык. Даже не сомневайтесь. До встречи.
Игорь повесил трубку и посмотрел на Цветкова и Лосева.
- Именно что до встречи, - усмехнулся Цветков. - Только поедешь на эту встречу не ты, а он, - и кивнул на Лосева.
- И не завтра, а сегодня, - добавил тот.
Итак, появилась реальная возможность сегодня вечером задержать этого Гарика. Он почти наверняка будет в ресторане. И не один. Кто-то будет приглашён из приятелей, и эти приятели могут серьёзно осложнить операцию. Но другого случая не будет. И выпускать Гарика из Москвы нельзя. Ведь он скроется где угодно, связи его неизвестны. К тому же его могут спрятать и те, кто, возможно, стоит за этим убийством. Впрочем, последнее было пока из области подозрений и предположений. Однако Цветков привык не отмахиваться от таких подозрений, их следовало тоже принимать в расчёт. Ведь подобные подозрения суть интуиция, важнейший фактор всякого поиска.
- Словом, милые мои, - подвёл Цветков первый итог короткого совещания, - операцию придётся проводить сегодня, Лосев прав. Давайте мозговать.
- У нас остаётся ещё время, - сказал Виталий, взглянув на часы. - Я думаю, сначала нужна разведка, Фёдор Кузьмич. Что за ресторан? Всякие там залы, кабинеты, коридоры, кухни, различные входы и выходы, где что расположено. Наконец, окружающая территория. Всё надо осмотреть, а потом уже составим план самой операции захвата.
- Ну, верно, - согласился Цветков. - Вот и поезжай. Возьми с собой Денисова.
- А я? - недовольно, хотя и без особой уверенности, спросил Откаленко.
- А ты пока в резерве, - ответил Цветков. - Ты в ресторане засвечен.
На том и порешили.
* * *
В ресторан "Сибирячка" Лосев и Денисов приехали порознь, каждый выполняя свою задачу.
Виталий сразу направился к администратору. Это оказался невысокий, чрезвычайно энергичный молодой человек, лысый, в очках. Остренькие глазки на куньем личике мгновенно ощупали Лосева, сразу изобразив приветливость и готовность к любой услуге.
- Очень нужен кабинет на сегодня, - сказал Лосев. - Провожаем друзей.
- Ничем не могу помочь, - сокрушённо развёл руками администратор. - Кабинеты надо заказывать заранее. Советовал бы за месяц, даже за два.
- Понятно. А если у кого-то мероприятие не состоится?
- Исключено. Деньги уже внесены, сами понимаете.
- Понимаю. А на сколько человек у вас кабинеты?
- Разные, знаете. От шести персон до шестидесяти.
- Ого! Диапазон, однако. А нельзя ли взглянуть? На будущее пригодится.
- Отчего же. С нашим удовольствием.
Живые глазки администратора ещё раз оглядели длинную, чуть сутулую фигуру Лосева, отметили модную стрижку светлых волос, почти неуловимую элегантность костюма, уверенность движений.
- Вы гость солидный, - почтительно добавил администратор. - Прошу.
Они прошли через большой нарядный пустой зал, уставленный столиками, где официанты ещё меняли скатерти и расставляли приборы, поднялись на несколько ступенек и оказались в коридоре, по обе стороны которого шли двери кабинетов. Сейчас почти все двери были распахнуты, в кабинетах суетились официанты, накрывая столы.
Администратор провёл Виталия по всему коридору, заводя в некоторые из кабинетов. В одном из них Виталий подошёл к окну.
- Второй этаж? - удивился он.
- Там ступеньки, здесь ступеньки, набралось на этаж, - улыбнулся администратор.
- И все эти кабинеты заняты? - досадливо спросил Лосев.
- Все до одного. Приходите вечером, сами увидите.
- Ну а столик-то хоть заказать можно?
- Это пожалуйста. Выбирайте. Аванс внесёте?
- А как же.
- Тогда всё в порядке. На сколько персон?
- На шесть.
- Прекрасно. Пойдёмте выберем столик.
Они вернулись в общий зал, и тут Лосев увидел Денисова, который оглядывал столики. Рядом стоял высокий и солидный метрдотель.
- Валя! - окликнул Лосев, улыбаясь. - Ты что здесь делаешь? Мы же условились, что заказывать буду я.
- Не дозвонился я до тебя, - весело откликнулся Денисов. - Решил подстраховаться. Ну, давай выбирать вместе.
Администратор и метрдотель добродушно улыбались, глядя на друзей. Обоим новые гости весьма понравились.
Между прочим, метрдотеля Денисов нашёл в кабинетике при кухне, пройдя тем же запутанным путём, что и Откаленко накануне, при этом любопытно заглядывая во все попадавшиеся по дороге помещения. А Лосев попал к администратору, обойдя предварительно вокруг всё здание ресторана и внимательно осмотрев прилегающие к нему дворы, а также выходные двери и люки самого ресторана.
А спустя два часа состоялось новое совещание у Цветкова.
- Ну-с, милые мои, все изучили? - спросил он.
- Всё как надо, - коротко сообщил Лосев. - Есть всякие предложения.
- Ну, давай свои предложения, - согласился Цветков, подравнивая разложенные на столе карандаши. - Только не забудь, что Марина тебя знает.
- А вот меня она не знает, - заметил Откаленко.
- Зато тебя знает метрдотель, - возразил Лосев. - Не знаю, что приятнее, но опаснее метр. - И, сразу посерьёзнев, продолжал: - Вообще, Фёдор Кузьмич, тут всё получается непросто. Значит, вариант первый. Гарик приезжает вместе с Мариной и проходит через зал…
На этот раз совещание затянулось. Операция и в самом деле оказалась непростой. Даже план её. Очень уж много обстоятельств приходилось учитывать. И каждый понимал, что все детали было невозможно предвидеть. Как всякая сложная операция, эта тоже таила в себе какие-то неожиданности.
- А где Шухмин? - спросил под конец Лосев.
- Почему-то задерживается на "Мосфильме", - недовольно ответил Цветков и махнул рукой. - Ладно. Он позже подключится.
- Знаем мы этот "Мосфильм", - сказал Лосев. - Попробуй найди там кого.
- Эх, - неожиданно вздохнул Откаленко. - Люди пашут, сеют, строят, по морям ходят, кино снимают, а мы…
- Ну-ну, - строго сказал ему Цветков. - Брось эти настроения. Мешают работать.
- Ты про нас в газетах почитай, - посоветовал Денисов, и непонятно было, серьёзно он говорит или с насмешкой.
- Да, один уже вон дописался, - ответил хмуро Откаленко. - Юрист ему якобы какой-то признался, что когда милиционера видит, то скорей на другую сторону улицы переходит. В генах у него этот страх, оказывается, сидит. От сталинских времён, выходит.
- Это не "один дописался", - поправил Лосев. - Вполне может быть, что в те годы так в людей страх вошёл, что даже в гены попал.
- Ну ладно, милые мои, ладно, - примирительно сказал Цветков. - Другое время настало. Как Михаил Сергеевич говорит? Революционные перемены совершаются, вот так. Законность и честность - вот сейчас наш бог.
- А я лично не жалею, что в розыск пришёл. Я свою пользу здесь чувствую во как! "Сеют, пашут, строят", - повторил Лосев. - А вся эта мразь что в это время делает?
- Ну ладно, - прекратил разговор Цветков. - Из всей мрази главный для нас сейчас этот сукин сын в ресторане.