Действительно ли неподвластны мы диктату времени настолько, насколько уверены в этом?
Ни в роли участника событий, ни потом, когда делал книгу, не задумывался об этом. Вопрос возник позже – из отдаления, когда сам пересматривал книгу в роли читателя, а не автора. Мотивы – родители поступков, генераторы событий, рождаются в душе отдельной, в душе каждого из нас. Рождаются за тем, чтобы пресечься в жизни, объединяя, или разделяя, даже уничтожая втянутых в события людей.
И время здесь играет роль. Время – уравнитель и катализатор, способный выжимать из человека все достоинства и все его пороки, дремавшие в иных условиях внутри, и никогда бы не увидевшие мир.
Поэтому безвременье пугает нас…
В этом выпуске две вещи из книги "Что такое ППС?": повесть и небольшой, сопутствующий рассказ приключенческого жанра.
ББК 84.4 УКР-РОС
ASBN 978-966-96890-2-3
© Добрынин В. Е., 2008.
© Добрынина М. А., обложка, 2008.
Содержание:
-
ИСТИННЫЙ СВЕТ ЛУНЫ - Хроника смутного времени. Повесть 1
-
Кого винить? 1
-
Альфред - Меркюри Глоб - Потемкин 2
-
Виталик 2
-
Славик 3
-
Альфред Лахновский 4
-
Дырка в мозгу сквозная… 6
-
Привет, Потемкин! 7
-
Остановить Потемкина! 8
-
Охота под угрозой срыва 9
-
Депутат - слуга бескорыстный 9
-
Кокарду Сатана придумал 10
-
Быть не может в дороге пустых чемоданов! 11
-
Если не обнаружено - нет нарушения… 11
-
Легко неприязнь вползает в души 12
-
Стрессов в русской истории много… 15
-
Зачем приходил Потемкин? 16
-
Бежишь ты легко, в волчью яму, Славик! 18
-
Вместо приветствия впилось железо… 19
-
Потемкина дайте! 19
-
Неужели - Потемкин?! 22
-
Мама 23
-
"БЕРКУТ" - Рассказ 24
"Всюду – это нигде конкретно. А начать бы с себя: от верхней одежды, до самой сути! Все находится там". Так принято, что ли, у русских сыщиков?
А если сыщик Потемкин прав, поражает одно: "Неужели так много находится в нас?!"…
Чтобы изменить документ по умолчанию, отредактируйте файл "blank.fb2" вручную.
ИСТИННЫЙ СВЕТ ЛУНЫ
Хроника смутного времени. Повесть
- Товарищ капитан, там Вас хотят видеть.
- Там, это где? Вот там? - Потемкин кивнул вопросительно, в сторону неба.
- Да что Вы, там… - спохватился сержант и рукой показал за окно. "Ничего себе, - хмыкнул он, - шутки!" И понял: не все пояснил, невнятно, а капитан так не любит. Однако терпения капитану не занимать:
- Сколько их? - уточнил он, - И с чем меня ждут?
- Да, один человек… Там, на улице ходит и ждет. Ни с чем, - уточнил сержант, - Говорит, что Лемешко, к Вам. Как, и что и какой вопрос, - не сказал. - Добавил, поколебавшись, - Не хочет…
- Не хочет? - не двинулся с места Потемкин.
- Ну, мне так показалось. Так, может, сказать, что Вас нет? На выезде?
- Не надо. Я выйду.
"С тем, - улыбнулся в сторонку сержант, - потолкуйте. Попробуйте так же поумничать с ним, как со мной!" Тот фигурой крутой был - без башни! Он тут почудил. Телевизор в Россию вез, к теще. Бывает. Везут люди, всегда, что-нибудь. Одни то, а другие это. А третьи фильтруют. Граница - явление новое. Только граница - запреты, везде и всегда. А народ не привык. А там, где запреты, проблемы найдутся. Нашлись: телевизор Лемешко повез без лицензии. А без нее - выпускать за границу товар, не велит закон.
- Значит, что же, - никак? - переспросил Лемешко.
- Вам все объяснили. Езжайте в Донецк, оформляйте лицензию. Нам отдадите - и нет проблем, везите.
- 150 она стоит. Берите их вы. У меня же есть. Берите, и - разойдемся.
- Взяли бы, да не имеем права!
- Да, что же, ребята, - никак?
- Нет. Никак!
- Ах, вот так! И не надо. Я понял. Я классно вас понял! Никак, это значит вот так!!!
И - через край багажника на крыше "Жигулей", новый еще "в целлофане", телевизор, слетел на асфальт.
"Вот это да!" - волною, тихий стон прошел в рядах очевидцев.
- Теперь - переступив через обломки, вопросил бунтарь, - имею право ехать?
- Да, - стало всем неловко, - К Вам - никаких претензий нет. Езжайте!
Бунтарь дико сверкнул глазами и, не прощаясь, хлопнул дверцей. Взревел мотор.
Обломки телевизора, - несчастного, из перечня товаров, запрещенных к вывозу, остались, памятью колючей на асфальте. И долго, пластик, дерево, стекло, металл - осколками врезаясь в шины, - уезжали прочь в чужих колесах. И попадали в запрещенные края, развеивались прахом, и ложились там в асфальт, как в вечность.
"Не мед, - вздохнул сержант, - Потемкину с таким общаться. Главное - зачем? Сказали б - нет, на происшествие уехал опер…"
Кого винить?
- Товарищ капитан, не ошибаюсь?
- Не ошибаетесь, Лемешко. Добрый день.
- Взаимно, добрый! Две минуты, я хочу поговорить с Вами, спокойно. Можем?
- Две? Спокойно? - дружелюбно уточнил Потемкин, - Хватит ли Вам двух минут?
- Спасибо. Лучше двадцать? И, не здесь - в кафе?
- Да, двадцать минут есть... - Лемешко сразу оценил, что собеседник сух, немногословен.
- А, ничего у вас тут, тихо, - оценил Лемешко, - может, пива, коньячку? Чего-нибудь хотите? Я не прочь. И пообедал бы. А Вы, - погоны жестом показал он, - Вы не в форме. Значит можно?
- За Ваш счет?
- Конечно!
- В знак мировой?
Лемешко чуточку смутился, - Мировой? Да у нас не было войны. И никакой вины своей, я здесь не вижу. Стыдно - это есть. Конечно. Цирк!: Убил, как Тарас Бульба, - собственной рукой, свой телевизор. Дефицит… Смешно. Дешевый цирк - что этим доказал? Кому? Но стыдно мне! А почему? Да, почему же мне?
- Я должен объяснить?
- А, почему бы нет?
- Денис Евгеньевич… Я верно говорю?.
- Да, - Лемешко удивления не спрятал, - а Вы запомнили меня. Значит, достал!
- Да, но не надолго я запомнил. Скоро бы забыл.
- Ну, да, - кто я такой?
- Денис Евгеньевич, наверняка не это вы спросить хотели?
- Ближе к делу?
- Да, давайте ближе.
- Что закажем?
- Кофе.
- Хорошо.
Лемешко заказал два кофе.
- Вы знаете, я взятку хотел дать?
- Не знаю. Но, бывает, есть такой порок. Кого виним? Того, кто дал? Или того, кто взял?
- Ну а кого винить? Кого винить? Я, как гражданин прекрасно понимаю: есть теперь границы, есть Держава. Защищаем. Чтобы добро не растащили. Меры по защите потребительского рынка! Понимаю, совесть есть. Но, телевизор в Курск - не с целью оскудить Державу и нажиться; не в качестве товара, - а в подарок теще вез Я, человек нормальный, с уважением к закону - в облисполком. В инстанцию, которая должна оформить вывоз. "Семья копила средства на подарок. Загодя приобрели, могу теперь я отвезти его в Курск, теще? А то, - посетовал им, - слышал я, запрещено, по новым правилам, вообще все вывозить? И на границе, слышал, у меня проблемы будут…" Видите, как я? А мне: "Во-первых, - правила - в игре. А здесь Закон, мы - его слуги! Путать, все-таки, не надо. Второе: не запрещено, введен порядок оформления и квоты. Разницу поймали?" Я устыдился: "Да, поймал. Диктуйте, что я должен?" "В 501 кабинет. Там сверятся по квотам. Если есть, - лицензию оформят. Оплатите 150 рублей. И тех же телевизоров, хоть штук сто пятьдесят - везите! Лицензия - Ваш документ на вывоз. Ясно?"
"Рубин"? - переспросили в 501-м, - Цветной? Жаль. Если цветной - не можем!" "Но, ваш начальник…" "Да, все так, но - квоты! Понимаете, есть квоты. А их, по телевизорам, цветным, жаль, наша область исчерпала. Такие же как Вы, повывозили. В неделю по пять тысяч, караул! Пораньше бы…" Я - к шефу. "Что ж, - развел он руки, - Вам отвечал специалист, он ситуацией владеет. Квота… Раз уж ее нет, - мы не имеем права…". "А без лицензии поеду, что мне будет?" "Вам - ничего. Вас выпустят, а телевизор - извините, нет!"
Я умолять готов был. Мне в ответ: "Хотите, чтобы я закон нарушил?" Тупик! Я денег дать готов был. Я созрел. Никак! "Нет. Нарушать закон? Зачем?" Я, жалкий человек, хотел бы их понять… Вот так, по совести, товарищ капитан, хотел. Боролся. А в итоге? Я проехал, а "Рубин" - вот этими руками об асфальт!
Потемкин вежливо кивнул.
- Спасибо, что не посмеялись. Ну, а толку? Что с того? Я правду Вам хотел бы показать, по самой сути. А потом спросить. За это ничего не будет?
- Нет. Ничего не будет.
- Слава богу, кончилась НКВДэшная эпоха. Говорить хоть можно. А Вы знаете, что было дальше у меня? Вы не поверите. Все - хэппи энд!
- Я рад, - Потемкин улыбнулся.
- Не верится, да? Думаю... Но, сказавши "А", скажу и "Б". Скажу. Вы знаете, за Белгородом, - Ивня? Сельский городок. Кафе на трассе, скороспелка. Остановился, дух перевести. Обиды, злости, - через край. И "КАМАЗист" один, земляк, увидел и разговорил. Послушал, посмеялся надо мной. И рассказал, как надо жить.
"Я там же был, и в тот же день. С "Рубином". Но у меня их - партия - 150 изделий. Я безработный - делаю на этом деньги. И то же слушал, как и ты: "Такие, как и Вы, в неделю по пять тысяч вывозили. Караул!" И квоты исчерпали, так? Они же это говорили? Так! А сколько телевизоров на рынке, знаешь? Нет. А знает кто? Никто! А сколько - норма, сколько - "Караул!"? Но, у чиновника есть право, дать "Добро" или послать, как например, тебя. Карты в руки - квоты! Сам скажи, они кому-то подконтрольны? А кому: начальству? Может быть, народу? Никому!
Он мне напомнил фильм, который помните и Вы: "ТАСС уполномочен заявить" "Но у слуги закона - сердце есть!" Так в той стране, герою мотивировали взятку. Законы там несовершенны, - вот и "сердце" у слуги. Когда слуга берет? Да когда карты в руки! Не вымогает - соглашается, сердечно, просто, и с любовью. Это правда. Я бы дал: там, если б согласились, в облисполкоме; здесь бы дал. Не взяли.
- Вы не противоречите самому себе?
- Ах, нет! Нисколько не противоречу я себе. Я вынужден был, обречен, дать взятку! А куда деваться? Дал бы. И не по той причине, что порочен. Да не взяли. Почему? Всего лишь потому, что телевизор у меня - всего один. Я "десятину" отдаю - по таксе. А это - 60 рублей. Смешно! Есть смысл нарушать закон, за 60 рублей? А "КАМАЗист" "слуге" отстегивает 1500 зеленых!
- Да, неоспорима Ваша арифметика.
- Моя? Нет, не моя, скорее - Ваша! Я все понял. Свой "вес", и "десятину" - понял все. И посмеялся над собой. "Спасибо" - говорю, а "КАМАЗист": "Минутку!", - попросил помочь. И прыгнул в кузов. Вынули коробку. Господи, "Рубин"! Такой же, как я здесь расквасил на асфальте. Он говорит: "Бери! Ты не забыл, что едешь к теще?"
- Это, я так понимаю, "Б"?
- Нет, капитан, еще не "Б"! Он мне сказал: "Я знаю, уважаемый, где ты преподаешь. А дочка принесет "зачетку"..."
Смял сигарету, - тщательно, как затоптал коварный, низовой огонь, Лемешко.
- А это взятка. Так? Денис Евгеньевич?
- Конечно, так! Я взял. Да за нее не стыдно. Перед кем? Державой? Вами, с вашими законами? А почему? А кто заставил? Кто карты в руки дал? Да если б не Держава, и не Вы? Не лично Вы, конечно, - не забрали у меня мое, - я разве б унижался здесь публично? Думал бы дать взятку? Взял бы, наконец, я сам? Конечно, нет! Да можно промолчать, но вывод потрясает: взяткодатель - вся страна! А взяточник - Держава.
- Вот это, я так понимаю - "Б"?
- Полнейшее, товарищ капитан!
Птицей, на мгновение, взлетела, и упала, хлопнув по столу, ладонь. Лемешко сказал все.
Потемкин глянул на часы.
- Да, - спохватился дерзкий собеседник, - а спросить я вот о чем хотел. Вы сами-то понимаете, - зачем Вы здесь? Кому служите? Народу? То есть, если я народ, - то это мне? Вот им? - Лемешко жестом указав на трассу, откровенно усмехнулся, - Нет ощущения, товарищ капитан, что боретесь с народом?
Вопрос хороший, задал гражданин Лемешко.
- Ваш сарказм повторю: "с Вами, с законами вашими …"! А они не мои, - законы! Скорее - Ваши. Я им служу - обязан. Власть же законодательную избирал народ! Правительство народ имеет то, которого достоин!
- Гм, - хмыкнул Лемешко: "Я вскрытие сделал детальное, по полочкам все разложил, удивить человека хотел, а он одной фразой утер мне нос!". Забавно было при том, что фраза ведь общеизвестна…
- Спасибо, что ж. Всего хорошего! - сказал он.
- Вам того же.
Уходя, обернулся Лемешко:
- Вы все понимаете, - сказал он, - а, может быть, в милиции получше применение найдется? Справедливей? Лично Вам? Товарищ капитан…
Чувство свободы и легкой опустошенности, одновременно вдыхает тот, кто сказал все. Лемешко шагал, улыбаясь от солнца, которое всех, кто под ним, заставляет щуриться от избытка света.
"Белое солнце пустыни!" - подумал Потемкин. Но Лемешко был уже далеко, не услышал мысли, и не завершил ее: "За Державу обидно!"
В машине, запертой на солнцепеке, от зноя попадали мухи…
Мотор задрожал, выводя "Жигули" к полосе разгона. Свежий воздух, бескрайний и чистый, накатит упруго и шумно, наполнит салон. И ударит волной возбужденного встречного ветра, в лицо.
"Я-то душу отвел, - делал вывод Лемешко, - а вот капитану - хуже. Ему, без отдушины, и задохнуться можно!"
Чувствовал, покидая границу, Лемешко, что слова его - не пустые слова для ушей капитана, а - как сорняки. Не затрутся они - не раз о себе напомнят.
Граница ломала нервы и даже судьбы. И процесс был в разгаре. Все будет еще! Еще все впереди…
Альфред - Меркюри Глоб - Потемкин
У начальника ССПМ*, (*Стационарный специализированный пост милиции. Предок современной таможни)затарабанил телефон:
- Майор Цимбал?
- Да. Добрый день, это я.
- Ничего себе, добрый! А кто там у Вас Потемкин?
- ОУР
- Понятнее!
- Оперуполномоченный уголовного розыска.
- Розыска? А зачем Вам такие?
- Две должности оперативников - ЗЭПП* (*Защита экономики от преступных посягательств)и ОУР - по штату.
- С ума сойти! ГАИ, ЗЭПП, ППС - понятно. Ну, а сыщик, - зачем?
- Не ко мне вопрос…
- Да-а, - не к тебе… А ты, скажи, сам доволен своим ОУР?
- Вполне.
- Вот как? Ну-ну…
Цымбал, трубку положив, стал ждать. Такой звонок не ходит в одиночку. Не ошибся:
***
- Ну, что, был звонок?
- Да, зуммер прогудел.
- Давай без шуток Будь на месте. К тебе подъедет Давидович, - толком объясни ему все по триаде: ЯМЗ*(* Ярославский моторостроительный) - Золотоноша - Кременчуг. Договорились?
- Да.
- Привет! - приехал Давидович, - Я пришел сказать, что время - перерыв. Пора обедать, пан майор!
И показал часы.
- Согласен. Что ж, - в кафе?
- Лучше, в кафе!
Обедали без посторонних.
- Шеф звонил? - заговорил о деле Давидович.
- Да. Только знать бы, чей запрос…
- Так полагаю, - Альфреда.
- Жаль, очень жаль.
- У Меркюри по документам все в порядке, так?
- Да, так. Лицензия в порядке. Есть.
- А что же сорок тонн изъято? Что - ошибка?
- Нет. Фирма Меркюри Глоб Юкрейн, выручает КрАЗ, - это так. Поставляет дизели из-за границы, от ЯМЗ - Россия. Оплата - бартер. КрАЗ дает сахар, а Меркюри, с лицензией на бартер, через нас, вывозит сахар в Ярославль. Довольны все. КрАЗ получил моторы; россияне - сахар; а Меркюри - с умом распоряжается лицензией на вывоз.
- Из-за чего сыр-бор?
- Вернулся опер. Ездил он на КрАЗ, на сахарный завод. Нарисовалось все не так. КрАЗ. получил четыре дизеля. Четыре и просил.
- Ну?
- КАМАЗом рассчитались, - сахара, имею я в виду. Одним. А сахар возит Меркюри - и до сих пор.
- Возил.
- Ну, да.
- То есть, хочешь сказать...?
- Да, левый сахар. Бартер ни при чем.
- Клепают деньги, Меркюри Юкрейн?
- Вопрос нуждается в ответе?
- Ладно… Это все твой опер раскопал?
- Да, раскопал, и закрепил документально, а не просто раскопал.
- А кто просил?
- Что значит, кто просил?
- Но, я так понял, к документам не было претензий?
- Нет. Лицензия в порядке, с мокрыми печатями. Как надо.
- Вот видишь, к выводу склоняешь сам: нет опера - претензий нет.
Цымбал усмехнулся и вздохнул:
- Знакомый стих...
- Теперь ты понимаешь, что попал на зуб Альфреду твой ОУР? Подумай, что-нибудь придумай, а изъятое верни. На пользу оперу, тому же, и себе.
- Ты знаешь, каким образом вернуть? Материал на стадии, в которой поломать его нельзя. Придумай сам, может, и меня научишь.
- Все, значит, - "кранты"?
- Да, не на пользу оперу и мне - "кранты"!
Виталик
Виталик потянулся к пачке сигарет. И неуверенно, в раздумьях, прикурил.
- И дальше так пойдет, про "Мальборо" забудешь. На "Ватру" перейдешь, Виталик.
- Безвыходных позиций, не бывает…
- Думай! Сорок тонн! Ты же работал там, систему знаешь, тебя помнят. Твой прокол! А кто ответит?
- Не я, - несмело возразил Виталик, - готовлю документы…
- Но, Мальборо кто курит? Чего ради? За документы с тебя спроса нет. Да ты, я вижу, в перестройке не участвовал? А все решают люди. "Человеческий, - как Горбачев указывал нам, - фактор! Ищи людей, купи, - когда купить имеет смысл. Договорись, а если надо - устраняй!
Ледком прошло под сердцем с таких слов. Как может он так запросто сказать: "А надо - устраняй!"
- Виталик, действуй!
Застыв монументально, с прищуром в глазах, шеф поднял трубку. Набрал номер и, дождавшись, коротко сказал:
- Про эти сорок тонн, забудь! Ушли. Куда? Да в трещину козе! - достанешь?
"В трещину козе!" - Виталик чуть не рассмеялся.
***
"Специально так делают, что ли?" - подумал инспектор, увидев, уже не впервые, что лобовые стекла у иномарок, наклонены так, что всегда "бликуют". Поэтому за ними лиц не видно. И поднял жезл.
Он козырнул и, было уж, заговорил. Но голос, громкий и веселый, доложил:
- Инспектор ДПС старший лейтенант Гапченко! Добрый день.
- Ты что ли? - удивился инспектор.
- Как видишь.
- А чего кричишь?