- Ты ведь знаешь, что любопытство до добра не доводит, Куп.
- Тогда тем более стоит туда съездить, - улыбнулась я. - В мертвецкую.
16
Джейк Тайлер ждал меня в аэропорту "Логан". Я бросила сумки и повисла у него на шее.
- Я так боялась, что что-нибудь случится и помешает мне провести с тобой эти сорок восемь часов. Еще одно убийство или увечье. Или буран.
Он взял мои сумки, и мы зашагали к стойке компании "Кейп Эйр".
- С первыми двумя тебе повезло. Часа через три Бостон накроет циклон. Движется на Кейп и острова. Так что если мы не выберемся отсюда в ближайшее время, есть вероятность застрять.
Не успели мы сесть на пятичасовой рейс на Мартас-Виньярд, как плотные облака затянули серое небо, которое сразу почернело. Двухмоторная "Сессна" с девятью пассажирами на борту взлетела после долгой задержки. Поднялся сильный ветер, и обычный получасовой перелет растянулся почти на сорок пять минут. Мы сидели в хвосте, и нас постоянно мотало из стороны в сторону в узких креслах. Самолет сделал несколько кругов над Нантакет-саунд, и наконец посадку разрешили. Пилот снизился, оставив туман наверху, и на южном берегу острова показалась пенная линия прибоя. Аэропорт окружали высокие сосны заповедника.
Во время полета я говорила только о расследовании - о жизни Лолы Дакоты и трагических обстоятельствах ее смерти. Джейк внимательно слушал и время от времени перебивал меня, задавая вопросы, как опытный журналист.
- Сейчас я даю тебе выговориться. - пожурил он меня. - И накладываю двухдневный мораторий на все результаты вскрытий, серологические рапорты и полицейские расследования. И мировые кризисы тоже.
Он наклонился и поцеловал меня в губы. Самолет подрулил к маленькому терминалу. Пилот вышел на крыло, обошел вокруг и, открыв люк, опустил трап.
- Обвинение не возражает, мисс Купер?
- Нет, Ваша Честь.
Я попросила смотрителя и его жену подготовить к нашему прибытию дом: включить отопление, застелить постели, расставить цветы, доставленные накануне, забрать заказанные мной продукты, охладить шампанское, сложить дрова перед камином. А также оставить мою машину в аэропорту, чтобы мы сами смогли добраться домой.
Все автомобили на парковке были покрыты инеем. Мы прогрели двигатель и включили обогрев окон: ветровое стекло обледенело. Оделась я довольно тепло - слаксы, свитер и лыжная куртка, - но мороз безжалостно щипал нос и уши, и всего за несколько секунд щеки у меня покраснели. Местная радиостанция не скупилась на островные музыкальные шедевры, Джеймса Тэйлора и Карли Саймон. Припев ее песни "Предвкушение" оказался мне удивительно созвучен. Как и Карли, я думала о том, каким правильным может оказаться сегодняшний вечер.
Двадцатиминутная поездка по острову прошла в молчании. Между Днем поминовения и Днем труда Виньярд наводняли толпы приезжих. Они арендовали прибрежные дома, заполняли маленькие гостиницы. Летом улицы кишели народом, но сейчас от них не осталось и следа. Мой старый коттедж стоял на вершине холма, с которого открывался вид на безбрежный океан и небо. Это было одно из самых мирных и безмятежных мест на земле. Каждый день на мой стол попадали всякие ужасы, и сюда я приезжала восстанавливаться.
Зимняя темнота Саут-роуд уступила место яркому свету фар моего автомобиля. Густая листва давно опала, и за голыми деревьями виднелись дома, стоящие вдоль дороги. Большинство были ярко освещены, украшены зелеными гирляндами и лентами из красного и белого бархата. У многих на подоконниках по новоанглийской традиции стояли свечи. Этот коттедж мы с Адамом купили за несколько месяцев до нашей несостоявшейся свадьбы. Почти десять лет я не могла даже думать о нем как о собственном доме. Потом, когда в перестрелке трагически погибла моя подруга Изабелла Ласкар, я сомневалась, что вообще смогу когда-нибудь сюда вернуться. Я постоянно делала ремонт и меняла мебель, но тем не менее прекрасно понимала, что это лишь внешние изменения, они не доберутся до причин моего страха. Но та радость, которую я обрела с Джейком этим летом, вновь разожгла мою любовь к этому удивительному месту.
Я свернула на Битлбанг-Корнер и остановилась перед чилмаркским супермаркетом. Все остальное на моей стороне острова было закрыто, и этот универсам был единственным местом, где мы могли купить все необходимое. Я взбежала по ступенькам. Летом они были забиты пляжными завсегдатаями, велосипедистами, бегунами, рабочими - туристами и местными. Утром здесь сидели, попивали кофе, читали "Нью-Йорк Таймс" и болтали. В обед проезжали несколько миль, чтобы купить кусочек пиццы "Примо". А вечером, на закате, перед тем, как его двери закрывались, покупали все, от "капуччино" со льдом до батареек и свежего пирога с черникой. Вывеска на двери гласила, что на рождественской неделе магазин закрыт. Я скрестила пальцы: надеюсь, все нужные продукты есть дома.
Подъездная аллея к моему дому находилась всего в двух милях отсюда. Когда мы взошли на последний холм, поднялся ветер. Как всегда, сердце у меня заколотилось от восторга: скоро я окажусь дома. Подъехав к знакомой стойке с почтовыми ящиками, я притормозила и свернула в гранитные ворота. Олениха с двумя оленятами, рыскавшая в снегу в поисках пиши, шарахнулась в сторону. Я остановилась перед дверью. Каждый раз, приезжая сюда, я подолгу упивалась красотой окрестного пейзажа. Выключив фары, мы молча сидели в машине. Я смотрела на тусклые огни вдалеке, а Джейк гладил мне шею. Наконец он снова поцеловал меня в губы и сказал:
- Пойдемте, миссис Клаус. Нас ждут дела. Разве ты не голодна?
Я взглянула на часы. Было уже почти восемь часов. Мы вытащили из машины сумки и вошли в дом.
- У меня весь вечер расписан. И пока тебе еще не полагается быть голодным. Ужин в одиннадцать, а официальное празднование начнется в полночь.
- Не возражаешь, если я пока погрызу мочку уха или ключицу? - Джейк шел за мной по пятам. Я ходила из комнаты в комнату, включая лампы и зажигая ароматизированные свечи.
- Должно же иногда оставаться что-то незапланированное, чтобы я мог внести это в твое строгое расписание.
У каменного очага стояла маленькая елочка, не выше двух футов. Под ней лежала огромная коробка из магазина игрушек, обернутая в подарочную бумагу и перевязанная лентой.
- Надеюсь, я не перепутала подарки! Этот, по-моему, должен был отправиться моей племяннице.
- Не только у тебя есть список подарков на Рождество, Златовласка.
Я вытащила из своей сумки два красных чулка и повесила их на спинку дивана. На отворотах белыми и зелеными нитками моя мама вышила наши имена.
- Может, включишь музыку? А я пока приведу себя в порядок.
Я прошла в спальню и разделась. Из окна открывался восхитительный вид на бескрайние просторы, окаймленные древними каменными стенами. Я чувствовала себя в безопасности: проблемам, от которых я защищалась в городе, здесь до меня не добраться. Рыбацкая деревенька Менемша на другой стороне озера пруда скрылась во мгле начавшегося снегопада. Первые мягкие хлопья ударялись о рамы французских окон и сразу таяли. Это мое убежище.
Я поставила таймер парогенератора на десять минут, температуру - девяносто пять градусов, вошла внутрь и прилегла на деревянную скамейку. Комнатку заполнил пар, и я вспотела. В голове крутились воспоминания о заснятом на пленку мнимом убийстве Лолы Дакоты, которые постепенно смешались с видом вполне реальной окровавленной шахты лифта. Еще чуть-чуть, и тело очистится от токсинов, а ум и душа - от мыслей о смерти и насилии. Физическая чистка шла полным ходом, но поскольку кроме размышлений мне больше было нечем заняться, мысленные образы остались.
Через шесть-семь минут я отключила пар и включила душ, подняв лицо к двадцатидюймовому кругу, окатившему меня горячим водопадом. Я вымылась и взбила на волосах шампунь. Когда я вышла из парилки, Джейк уже стоял с банной простыней в руках. Я завернулась в нее, мы снова поцеловались. На этот раз поцелуй затянулся - мы нежно попробовали друг друга на вкус. Потом я прижалась щекой к его плечу. Он поглаживал мои мокрые кудряшки и прижимался губами к затылку.
Я повела его к постели.
- Почему ты решил, что это не было запланировано? Ты меня недооцениваешь.
Губы Джейка заскользили по моему телу. Сначала он целовал мне руки, потом спину. Я повернулась к нему, обхватила его лицо ладонями и потянула вверх, приглашая внутрь.
- Не так быстро, - прошептал он.
- Медленно будет позже. Я так скучала по тебе на этой неделе. Ты мне нужен, Джейк.
Мы замолчали и отдались любви. После я пристроилась рядом с его стройным телом, положив голову на вытянутую руку Джейка, и закрыла глаза, а когда открыла, поняла, что заснула и проспала почти час.
- Прости. Я хотела…
- Тебе это было нужно, дорогая. Расслабься.
Джейк уже принял душ и оделся для вечера.
На нем были джинсы и кашемировый свитер с вырезом лодочкой. Я снова приняла душ, а когда вернулась в спальню, на кровати лежала длинная красная блестящая коробка, перевязанная газовой серебряной лентой.
- Я такой ребенок! Я подожду до полуночи.
- Нет, это подарок для меня, и я хочу, чтобы ты открыла его сейчас.
Я дернула за ленточку и подняла крышку. Под тонкой бумагой лежала шелковая пижама нежнейшего оттенка морской волны.
- В моих снах ты всегда носишь этот цвет. То есть когда на тебе есть одежда. - Он приложил пижамную куртку к моей коже. - Надень ее сегодня вечером, пожалуйста. Ради меня.
Я облачилась в бледный гладкий наряд, причесала волосы и мазнула "Калешем" за ушами, по шее и запястьям. Джейк был в гостиной. Пока Элла Фитцджеральд пела ему песню Коула Портера, он разжег огонь в камине и налил нам виски. Когда я вошла, он стоял у окна и смотрел, как на улице кружатся снежные хлопья.
- Я понимаю, что ужин - часть праздничного сюрприза, но голодный парень начинает нервничать, когда его любимая женщина способна разве что вскипятить чайник. Может, тебе помочь на кухне?
- Этот восхитительный пир мне помогли придумать дамы, кормившие тебя все лето. Доверься им, не мне. Я буду готовить только островную еду.
Я исчезла в кухне и отрыла холодильник. Вместе с продуктами лежали четкие инструкции. Моей первой задачей оказалась самая сложная - открыть дюжину устриц из Тисбери-Понд.
Я который год приезжала сюда летом и наконец научилась пользоваться устричным ножом. Теперь я умела раскрывать створки, не порезав при этом пальцы. Пятнадцать минут поднимания, выкручивания и вычерпывания вкусных созданий из их раковин - и вот я уже в гостиной с одним из любимых блюд Джейка. Свежие солоноватые устрицы были на вкус такими, словно их вытащили из воды всего несколько часов назад.
- Кажется, дебют тебе удался, дорогая. Что дальше?
- Открой вино. Я подам первое блюдо в столовой.
В столовой тоже был камин, но поменьше. Я зажгла шесть свечей в канделябре над столом и развела огонь. Джейк взял бутылку "Кортон Шарлемань Гран Крю" и вытащил пробку.
- Первое блюдо, месье Тайлер, - поздравление от "Хоумпорта". - Джейк обожал суп из омаров. Ресторан, где его подавали, находился в Менемше и, как любой ресторан в нашей части острова, закрывался осенью. - Здорово, что я додумалась заморозить целую кварту. Ура!
Мы разделались с супом, я убрала тарелки и отослала Джейка обратно в гостиную.
- Следующее потруднее.
В Менемше есть крошечная деревянная хижина под названием "Байт". Годами сестры Куинн, которым она принадлежала, готовили и продавали самые вкусные на свете жареные клеммы. Каждый раз, когда мы приезжали на остров, Джейк прямо из аэропорта отправлялся в "Байт". Однажды летом он даже убедил "Эн-би-си" дать в "Тудэй-шоу" рекламу этого маленького предприятия.
Прежде чем они закрылись в октябре, я попросила Карен и Джеки Куинн продать мне ведро теста, в котором они обваливают кусочки до жарки. Клеммы я положила в морозилку и специально прикупила фритюрницу, в которой и задумала повторить их волшебное кушанье. Закончив приготовления, я принесла блюдо в гостиную.
- Ничего похожего, - рассмеялся Джейк. - Скажи девочкам, что им не о чем беспокоиться. Наверное, все дело в их хижине и ее атмосфере.
Основное блюдо оказалось самым простым. Крис и Бетси Ларсены владели рыбным магазином, который был открыт круглый год. Днем они сварили для меня двух трехфутовых омаров, и смотритель принес их домой. Я подогрела омаров в духовке, растопила немного масла, и мы целый час лакомились мясистыми хвостиками и клешнями.
Джейк подбросил в огонь поленьев, открыл шампанское, а я растянулась на полу гостиной.
- Счастливого Рождества, Александра, - улыбнулся он, присоединяясь ко мне и наполняя наши бокалы. Я положила голову Джейку на колено и пожелала ему того же. Мы чокнулись, но пить я не торопилась и долго, задумчиво смотрела, как поднимаются вверх и лопаются крошечные пузырьки. - Где витаешь?
- Просто думаю.
- О чем?
Я перекатилась на спину, положила под голову подушки с дивана и стала смотреть на языки пламени.
- Как сильно изменилась моя жизнь в этом году. Как ты поддерживаешь меня, помогаешь справиться с тем, что я вижу каждый день на работе.
- Почему ты не смотришь мне в глаза, когда говоришь такие вещи?
Я медленно повернула голову и с улыбкой взглянула на Джейка.
- Я не собиралась их говорить. Я даже не уверена, что думала об этом раньше. Я просто знаю, как сильно изменилось мое отношение ко всему, что я думаю и делаю. Если бы я не могла поговорить с тобой, когда ранили Мерсера, я даже представить себе не могу, что…
- Ты почти никого к себе не подпускаешь. - Он гладил мои волосы, то и дело нежно целуя в нос и лоб. - Ты должна больше доверять людям.
- Сложность в том, что сначала я доверяю всем. Вот что тяжело. Кажется, будто каждый раз, когда я открываю дверь чему-то новому, мне почти обязательно прищемит пальцы.
- Попробуем разобраться. Подумай, например, вот о чем, милая. Вот мы. У каждого из нас есть ужасно дорогая квартира на Манхэттене. Для одного человека, который к тому же довольно редко бывает дома, они слишком большие. Все одно и то же - близость к твоим любимым ресторанам, супермаркетам, винному магазину и рынку Грейс. Решающий фактор - наши отношения.
Я уже немало выпила и прекрасно понимала: что бы ни сказал сейчас Джейк, у меня не будет подходящего ответа. Сердце забилось быстрее, и мне вдруг показалось, что его стук слышен даже сквозь новую шелковую пижаму. Я отвернулась и уставилась на танцующие языки пламени.
- Думаю, разбитое окно сегодня утром и ворвавшиеся в твой дом рабочие - это знак, Алекс. Почему ты не бросишь эту квартиру и не переедешь ко мне? Я так редко бываю в городе, что едва стану часто тебе мешать. - Джейк поставил бокал на пол и массировал мне шею. - Только представь: каждая ночь может быть такой же, как эта.
Он не мог видеть слез, навернувшихся мне на глаза. От противоречивых чувств голова шла кругом. Прошло уже столько времени со дня гибели жениха, разбившей мне сердце. Я годами пыталась забыть о своем горе. Я боялась, что потеряю любого человека, которого подпущу к себе достаточно близко. И вот впервые за много лет я встретила мужчину, который меня понимал. Я рассказывала ему о своей страсти к работе, о неудачах, когда я не могла раскрыть то или иное преступление, о маленьких победах, когда мне удавалось добиться справедливости, и он слушал. Джейк никогда не жаловался, если я задерживалась в прокуратуре или посреди ночи звонил телефон.
- Я знаю, о чем ты думаешь. Ты не можешь решить все сама, не поговорив с друзьями. Для этого потребуется целый саммит. Нужно собрать основные силы. Проще простого, дорогая. Я освещал саммиты годами. Средний Восток, бывший Советский Союз, Тихий океан, Кэмп-Дэвид. Интересно, сложно ли переместить одного прокурора ростом пять футов десять дюймов и весом сто пятнадцать фунтов меньше чем на десять городских кварталов? Пусть даже упрямого? Мы вызовем Джоан из Вашингтона и Нину из Лос-Анджелеса. Мы пригласим Сьюзан и Майкла. Луис и Генри сейчас на острове? С Дуэйн?
Я кивнула, слизнула слезу, скатившуюся в уголок рта, и невольно улыбнулась, слушая, как Джейк называет имена моих друзей.
- Что же, я начну с них, только на рассвете. Если ты настаиваешь, придется снарядить собачью упряжку и отправиться за ними по Херинг-крик-роуд. Иначе до них по такому снегу не добраться. Если я не могу завоевать тебя сам, значит, привезу сюда союзников, которые помогут мне убедить тебя, что это - единственное разумное решение. Позвоню Эстер. И Лесли Лэтэм. Где Энн и Вернон?
Я хотела ответить, но знала: стоит мне заговорить, как очарование момента исчезнет. Никакие слова Джейка не убедят меня переехать к нему без свадьбы. А он думал о постоянных отношениях не больше моего. Я знала его достаточно хорошо и была в этом уверена. Я дорожила своей свободой и независимостью. Хотя мне нравилось быть с ним, мы знакомы всего полгода. Кроме того, у нас обоих была настолько сумасшедшая жизнь, что еще неизвестно, удастся ли нам сохранить отношения.
Джейк заговорил своим самым лучшим репортерским голосом:
- В эфире экстренный выпуск новостей. Леди и джентльмены, эта новость только что поступила. Эксклюзив от Лиз Смит. В прямом эфире Чилмарк, Мартас-Виньярд, где бывший прокурор Александра…
- Бывший прокурор? - Я приподнялась на локте и заглянула Джейку в лицо. Я была убеждена, что кончик носа у меня покраснел и обязательно выдаст мои слезы.
- …Купер объявила, что после конференции с ее товарищем по студенческому общежитию и лучшей подругой Ниной Баум, при поддержке других верных куперитов, она собирается освободить квартиру номер 20А в…
- Можем мы вернуться к "бывшему"?
- Надо было как-то привлечь твое внимание, и кажется, мне это удалось. Судя по всему, пламя тебя заворожило. Как насчет этого, дорогая? Разумеется, ты можешь привезти свою одежду. Да, всю одежду. Я выброшу из шкафа в коридоре свои рубашки, клюшки для гольфа и теннисные ракетки. У тебя глаза слезятся. - Он замолчал и поцеловал мои мокрые веки. - Клянусь, я освобожу место для всех твоих коробок с обувью от "Стюарта Вайцмана". Что я забыл?
- Ты забыл, что мой мозг отравлен виски и вином, а сверху еще залит шампанским. Ты забыл, что все, сказанное мной в этот замечательный момент на острове посреди Атлантического океана в штате Массачусетс, не будет иметь силы, когда мы вернемся в юрисдикцию Нью-Йорка. Так что даже будь я настолько податливой и согласись на твое щедрое предложение…