- Ты можешь сказать все, что угодно, кроме "нет". Скажи, что польщена, что подумаешь об этом, что грузчики придут в четверг, что ты попросила их прийти сегодня, потому что надеялась, что я попрошу тебя об этом, что бросишь все мирские блага и придешь босая, в одной шелковой пижаме. Любой из этих ответов подойдет. Единственное, что я не хочу получить на Рождество, - чтобы сегодня ночью ты меня отшила.
- Договорились. Это великолепное предложение. И я очень-очень счастлива. Хотя бы потому, что ты хочешь жить со мной.
Джейк задумался.
- Разве в детстве тебя это не бесило больше всего на свете? Ты никогда не спрашивала родителей, можно ли сделать что-нибудь замечательное или интересное в следующие выходные? Например, пойти на ярмарку, получить новый велосипед или купить щенка, а они отвечали "может быть"? Кажется, именно это я сейчас и получил. Большое, жирное "может быть". Подумайте о моем предложении, мисс Купер. Надеюсь, оно не даст тебе заснуть всю ночь. И не только сегодня, а все последующие ночи, пока ты не сдашься, не всплеснешь руками и не постучишься ко мне дверь, умоляя тебя впустить.
- Может, откроем твои подарки?
- Ага, взятка. Попробуй, отвлеки меня материальным.
Я потянулась к свертку под елкой и отдала его Джейку, который медленно развернул бумагу и положил ее рядом.
- Где ты их нашла? Кажется, всю ночь не буду спать я.
Три тома в кожаном переплете - первые издания его любимых произведений. Джейк, как и я, собирал книги и вечно охотился за редкостями, чтобы пополнить книжные полки. Бережно держа книги, он читал имена на корешках:
- Фолкнер, Хамметт, Китс. Сборники, и самые любимые. Какой прекрасный подарок!
Из чулка с его именем я вынула коробочку поменьше.
- Что-то еще?
На этот раз он с нетерпением разорвал красную ленту, завязанную бантом. Под блестящей белой подарочной бумагой оказался черный кожаный футляр. Внутри лежала пара эдвардианских запонок - зеленовато-голубая эмаль в золоте семьсот пятидесятой пробы.
- Они такие красивые.
- Я подумала, что они будут неплохо смотреться в прямом эфире. Надень их, когда будешь делать репортаж вдали от Нью-Йорка. Так я буду знать, что ты думаешь обо мне.
- Перебирайся ко мне, и каждое утро сможешь сама пристегивать их мне на манжеты. Во всяком случае, так ты убедишься, что они на мне.
- Ты безнадежно упрям. - Я налила еще шампанского.
Джейк подошел к елке и вернулся с коробкой из магазина игрушек:
- А это для тебя.
Я села по-турецки, развязала зеленую ленту и, открыв коробку, вынула огромного плюшевого медведя. Посадив его на пол рядом с собой, я ухмыльнулась:
- И зачем ты мне теперь нужен, когда у меня есть такой мягкий парень? Уверена, он более благодарный слушатель, чем ты. Никаких перекрестных допросов о том, как я провела день, никаких жалоб на конкуренцию.
Я повернулась к медведю и уже открыла рот, как вдруг увидела, что блестит на его мохнатой груди. Слова застряли в горле. Слева, на месте сердца, была приколота великолепная бриллиантовая птица, сидящая на большом аквамарине, которая искрилась всеми цветами радуги.
- Прямо дух захватывает, Джейк! - Я обняла его за шею.
- Отпусти меня и надень.
- Нет, пусть остается на медведе. Так я смогу ее видеть.
- Птица на скале. Твой друг в салоне "Шлюмбергер" сказал, что ты смотрела на нее годами. Сиди спокойно. - Он снял брошь с игрушки и приколол к моей шелковой пижаме. - Вот почему я купил этот наряд. Брошь на нем смотрится потрясающе.
Я встала и прошла в спальню.
- Я должна посмотреть. Это самая чудесная вещь, которая когда-либо у меня была! - Джейк вошел следом и смотрел, как я верчусь перед большим зеркалом. - Я никогда ее не сниму.
- За исключением тех случаев, когда будешь ходить на работу, и… сейчас. - Он расстегнул пуговицы пижамной курточки и бережно положил ее на кресло у постели. Грани изящной птицы схватывали каждый лучик крошечного пламени свечей на прикроватных столиках.
- Вот так я хочу, чтобы ты думала о нас. Всегда. Ты - утонченная, изысканная птичка, и у тебя всегда будет место, где приземлиться. Я - твоя скала. Веселого Рождества, мой ангел.
Мы разделись и, забравшись под одеяло, занимались любовью, пока не заснули в объятиях друг друга.
Около шести тридцати у каждого из нас сработал внутренний будильник - как обычно. Начинало светать. Мы решили махнуть рукой на сигнал и спать допоздна, наслаждаясь тем, что никого из нас не поджимают сроки и не нужно принимать никакие решения. Когда я встала, оделась и сварила первый кофейник, было одиннадцать. Обзвонив всех родственников и друзей, мы надели термобелье и толстые куртки и пешком отправились в Сквибнокет-Бич. Под ногами хрустел снег. Почти милю мы шли вдоль океана, держась за руки, и говорили о таких вещах, о которых раньше никогда не заходила речь.
Джейк спрашивал о наших отношениях с Адамом, о том, что я чувствовала после его гибели. Затем он рассказал мне о своей разорванной помолвке. Девушка, с которой он встречался четыре года, уехала и вышла замуж за его близкого друга. Она устала от его хаотичной жизни и торопилась создать семью.
По пути нам встретились только несколько соседей, которые выгуливали собак вдоль побережья. Вернувшись домой, мы превратили остатки вчерашнего ужина в салат из омаров и провели день, читая перед камином. Моего Фицджеральда постоянно перебивал Джейк, который то и дело обнаруживал интересные места в своем новом Китсе, и хотел прочитать мне вслух.
После простого ужина из супа и овощей мы посмотрели "Тридцать девять ступеней" и рано легли спать. Встали мы еще затемно и сели на семичасовой рейс в Бостон. В восемь тридцать нас уже ждал самолет в аэропорт Ла-Гуардия. Служебная машина Джейка подобрала нас перед терминалом и отвезла на Манхэттен. Джейк вышел около студии "Эн-би-си" в Рокфеллер-центре. На прощание мы поцеловались.
- Жду тебя вечером у себя. Пока ты не скажешь, что окно заменили и твоя потерпевшая с пистолетом больше не бродит перед дверью, мы испытаем мое предложение. Увидимся позже.
Водитель отвез меня в Хоган-плейс и высадил перед входом. Шел уже десятый час. Казалось, будто я попала в город-призрак. Сегодня и завтра в офисе почти никого не будет, и я надеялась сделать побольше.
Лаура взяла выходной, так что, когда появился курьер со срочным письмом из телефонной компании в Нью-Джерси, я сама расписалась в его получении.
Я вскрыла конверт и погрузилась в путаницу цифр входящих и исходящих звонков, сделанных с телефона во временном убежище Лолы Дакоты в доме ее сестры Лили. Детективу могли потребоваться часы, чтобы сопоставить номера с абонентом, в чей дом или офис был сделан звонок. Рядом с каждым стояла дата, время, когда произошло соединение, а также длительность разговора.
Я бегло просмотрела страницы, пока не нашла день убийства Лолы. Это было неделю назад. Я пробежала пальцем по колонке цифр. Утром были десятки звонков - готовились к липовому убийству. Потом активность прекратилась.
Лили слышала, как Лола звонила - предположительно, в службу такси. Потом Лили накачалась лекарствами и легла в постель.
Я остановилась на 1:36. Единственный местный номер Джерси, набранный из дома Лили. Может, мне и не понадобится детектив для расшифровки и отслеживания звонков. Да и номер кажется знакомым. Возможно, решив поехать на Манхэттен, Лола звонила не незнакомцу, а другу?
Я набрала добавочный и подождала. Последовали три долгих гудка.
Ответил оператор:
- Окружная прокуратура, чем я могу вам помочь?
Я с трудом сглотнула:
- Здравствуйте. Я не уверена, правильный ли номер набрала. Это офис мистера Синнелези?
- Это его офис. Но не его прямая линия.
- Я набрала добавочный, - сказала я, глядя в отчет. - 8484. Вы не подскажете, чей это номер?
- Кому вы звоните, мэм?
Последнему человеку, видевшему Лолу Дакоту живой, подумала я про себя и пробормотала:
- Я… э-э-э… секретарь оставила мне записку, чтобы я позвонила по этому номеру. Только я никак не разберу имя, которое она написала.
- А, все ясно. Это кабинет Бартоломью Франкла. Он - исполнительный помощник окружного прокурора. Правая рука мистера Синнелези. Мистер Франкл отошел на минутку. Соединить с его секретарем?
17
- Ты спасла меня от ужасного вечера с мамой. - Когда я позвонила, Майк был на работе и тут же согласился, что мы должны съездить в офис Синнелези и встретиться с Бартом Франклом. Посмотрим, что он скажет, когда мы выложим ему всю информацию. Секретарь заверила меня, что он будет на месте весь день, и вскоре мы уже ехали по туннелю Холланд.
- Мама умоляет меня помочь ей спланировать похороны. Выбрать гроб, сходить в…
- Она болеет? - Я знала мать Майка уже много лет и понятия не имела, что у нее проблемы со здоровьем. Возможно, поэтому Майк задержался в больнице в понедельник утром.
- Она здорова как бык. Но на рождественской мессе заставила меня пообещать, что я съезжу с ней и мы все устроим. Душевный покой и все такое. Она так взволнована. Можно подумать, будто она собирается в Диснейленд с Джоном Элвеем. Я сказал ей, что не приеду из-за тебя. Только так я мог получить отсрочку.
- Скажи ей, что когда мы закроем это дело, то приедем вдвоем и сводим ее куда-нибудь пообедать. То, что Лола звонила именно Франклу, не дает тебе покоя так же, как мне?
- Если бы ее сопровождали профессионалы, они должны были забрать ее из дома Лили и убедиться, что она добралась до квартиры целой и невредимой. Твои большие шишки в манхэттенской окружной прокуратуре предоставляют свидетелям сопровождение и защиту? Представляю себе, как Батталья просит Пэта Маккинни свозить кое-кого в Гарлем. Да ни за что на свете! Ты знаешь Франкла?
- Видела один раз. Синнелези прислал к нам целую делегацию: хотел, чтобы мы помогли ему разыграть убийство Лолы. Энн Рейнингер вела расследование очень профессионально. У нее были неплохие идеи. Например, она хотела подослать к Краловицу тайного агента с жучком и доказать вину, опираясь всего лишь на запись его признаний. Но окружной прокурор решил, что западня станет ему лучшей рекламой. Как раз к его кампании по переизбранию. Батталья и я не согласились. План был слишком надуманный, опасный и необязательный. Франкл приехал, чтобы переубедить меня.
- Что он за человек?
- Я слышала, что они с Синнелези дружат еще с юридического. Значит, они примерно одного возраста. Где-то около пятидесяти. Вместе учились в Нью-Йоркском университете. Франкл начал с окружного прокурора Бруклина, сразу после диплома…
- Значит, твой офис его отверг.
- Он проработал там лет шесть или семь. Это было до меня. Потом занялся частной практикой, был адвокатом по уголовным делам в Нью-Джерси. Когда на выборах победил Синнелези, он взял Барта к себе на работу. Сделал его своей правой рукой. Так что командует парадом именно Барт.
- Лола когда-нибудь рассказывала о нем?
- Нет. Но как только в дело вмешалось Джерси, мы стали редко общаться. И когда ко мне приехали Барт с Энн, он вел себя как главный. Мне в голову не приходило, что он приложил руку к делу Лолы.
- Руку "к"? А как насчет личных частей "в"? Не могу дождаться его объяснений.
Мы оставили машину за общественным центром и направились к офису Синнелези. Пробило час. Увидев в приемной посетителей в этот тихий послепраздничный день, дежурная очень удивилась.
- Мы к мистеру Франклу, - объявил Майк.
- Он вас ждет?
Майк кивнул на меня:
- Это старая знакомая Барта. Проездом в Нью-Йорке. Нам хотелось устроить ему сюрприз.
- Как мило. - Дежурная улыбнулась мне. - Уверена, он будет рад. Он недавно звонил, сказал, что на обратном пути зайдет за сэндвичами. Появится с минуты на минуту.
Я сняла пальто и повесила его на вешалку в комнате ожидания.
- Что за дурацкий комок ты нацепила? - Майк смотрел на рождественский подарок Джейка.
- Ну, я не успела заскочить домой, а в офисе оставить побоялась.
Я смущенно отколола птицу и, завернув в носовой платок, положила в сумочку.
- Мистер "Эн-би-си", наверное, обанкротился. Развернись на всю катушку, блондиночка. Ты наверняка могла бы покрыть национальный долг Шри-Ланки, если бы…
- Рад вас видеть, Алекс.
В парадную дверь вошел Барт Франкл, направился к нам и пожал мне руку. Я представила его Майку.
- Вы приехали к окружному прокурору?
- Нет, Барт, мы хотим поговорить с вами.
В одной руке Барт держал большой коричневый бумажный пакет, а другой распахнул дверь в свой офис.
- Входите. Никак не могу оправиться после смерти Лолы. Такая трагедия. - Он провел нас в угловой кабинет, снял рюкзак и пальто. - Эта прокуратура в пригородном корпоративном парке выглядела гораздо лучше и удобнее нашего здания. Напротив стола Франкла стояли два стула. Мы с Майком сели. Барт развернул свой обед и отложил в сторону.
Я заметила, что он жует жевательную резинку.
- Хотите чего-нибудь?
- Нет, спасибо.
- Как продвигается расследование? - Он взял салфетку, крутанулся в кресле и, вытащив жвачку изо рта, бросил ее в мусорную корзину. Майк поднял большой палец.
- На самом деле очень хорошо, Барт. Быстрее, чем я ожидала. У нас есть несколько удачных прорывов.
- Что вы хотите сказать? - Он переводил взгляд с каменного лица Майка на меня и нервно посмеивался. Или мне показалось? - А, понял. Секретная информация. Если скажете, вам придется меня пристрелить. - Он закивал. - Может, все дело в том, что Батталья не разрешил вам купиться на наш план с западней. Он оказался прав. Алекс. Передайте ему, не для протокола, разумеется, что он снова сделал правильный выбор. На Винни наехали все. Начиная с семьи Лолы. Он их называет танцующими Дакотами. Целый кордебалет ноющих родственников, ожидающих своих пятнадцати минут славы. Вот к чему готовила их мамаша. - Барт тараторил без умолку, барабаня пальцами по столу. - Еще у меня стоит над душой губернатор. Он - большой спец по насилию в семье и всей этой политической дребедени. Потом группы по защите прав потерпевших. В кого ни ткни, все на нас собак спустили. Вы же знаете правила, Алекс. Когда все летит к чертям, человек номер один сразу становится недоступен и отмалчивается. Мистеру Синнелези пришлось срочно уехать в Боку. По семейным обстоятельствам. Винни, говорю я ему, сперва я отказался от большой зарплаты, стал работать на тебя и подвизался на общественном поприще, вместо того, чтобы зарабатывать хорошие деньги для себя и семьи. А теперь еще должен соглашаться, чтобы мне за тебя яйца отрывали?
- Вы так и будете болтать, мистер Франкл, или, может, прерветесь ненадолго?
- Простите, Майк. Майк, верно? Чем именно я могу вам помочь?
Я ответила, стараясь направить разговор в нужное русло:
- Я не виделась с Лолой месяцами. Кажется, я вам об этом говорила, когда вы с Энн Рейнингер приходили ко мне в офис. Я хочу знать о том, что происходило в ее жизни последние шесть недель. Как она проводила время, с кем общалась, о чем вы с ней беседовали.
- Я? О чем беседовал с Лолой я?
- Да. А с кем она, по-вашему, говорила? У вас что, кто-то сидит под столом, кого мы не видим?
- Нет, я хочу сказать, что это дело вела Энн. Я несколько раз встречался с Лолой, да, но лишь для того, чтобы наблюдать, как продвигается операция. А вот Энн разговаривала с ней почти каждый день. Она может ответить на все ваши вопросы.
- Мне бы хотелось начать с вас, раз уж мы здесь. Расскажите, сколько раз вы с ней виделись, где и когда.
Франкл на мгновение задумался и взял большой красный ежедневник.
- Здесь записаны все мои деловые встречи. Давайте посмотрим. - Он открыл ежедневник где-то в середине, на июне, и начал пролистывать страницы. - Кажется, первый раз я увидел Лолу в начале осени. Ага, двадцать третьего сентября, если точно. Энн привезла ее сюда и познакомила нас. Громкое дело, все такое. Винни нравится, когда я присматриваю за такими вещами.
Зазвонил интерком.
- Прошу прощения, мистер Франкл. На второй линии ваша дочь. Она спрашивает, можно ли ей взять вашу машину сегодня вечером, когда вы приедете домой. Вы поговорите с ней?
- Не соединяйте меня ни с кем, хорошо? Скажите, что я разрешаю, и постарайтесь больше нас не прерывать, пока мы не закончим.
- Сколько было встреч после этого?
- Навскидку, кажется, шесть. Не больше.
- Где они проходили?
- Первый раз - в моем кабинете. В других случаях я спускался на второй этаж, к Энн. Отдел проблем насилия в семье.
- Вы встречались еще где-нибудь? Вне офиса?
- Да. Я был в доме ее сестры Лили в день мнимого убийства. Я, Энн и несколько детективов поехали туда, чтобы убедиться, что все в порядке, успокоить членов семьи. Подбодрить Лолу.
Франкл поднялся и закрыл жалюзи: яркий солнечный свет, отражавшийся от обледенелых автомобилей на парковке, слепил глаза.
- Наверное, это было очень напряженное утро. Где вы были, когда все закончилось?
- Я? - снова повторил Барт.
- Да, вы.
- Я сделал свое дело и уехал. В офисе меня ждали дела.
- Какие дела?
- У меня была назначена встреча по делу незаконном проникновении в жилище, нужно было помочь составить подробное заявление.
- Это есть в вашей большой красной книжке? - спросил Майк.
- Есть что?
- Запись о вашей встрече по делу, которое вы только что упомянули.
- Это… э-э-э… произошло как-то неожиданно. Наверное, там этого нет. - Франкл похлопал по обложке ежедневника.
- Не возражаете, если я посмотрю записи?
- Я же сказал, что там вряд ли это есть.
- Мне нужны записи, касающиеся Лолы. Вы не против, если я спишу даты?
Франкл открыл ежедневник на первом сентября и передал Чэпмену:
- Пожалуйста, детектив.
Майк достал блокнот и положил на стол. Переворачивая страницы, он списывал даты и время встреч Лолы с Энн Рейнингер и Франклом. Добравшись до дня операции, он прочел вслух:
- Вторник, утро, девятнадцатое декабря. Девять часов, встретить Рейнингер у Дакоты. Подготовка к операции. Полдень. Обед с Винни. Два часа. "В поле". Странно. Когда мой напарник использует выражение "в поле", это означает, что остаток дежурства он проведет с какой-нибудь девицей. Но мы-то всего лишь копы. А у вас оно что значит, мистер Франкл? Над каким именно проникновением в жилище вы работали?
- Кто главный в этой операции, Алекс? Вы или этот грубый…
- Мы с Майком хотим знать одно и то же. Что вы делали в тот день после обеда?
- Я… э-э-э… я, кажется, поехал… Думаю, я уехал рано. Наверное, ходил по магазинам за подарками.
- Как говорит мисс Купер придуркам, сидящим в ее кабинете и врущим ей весь день, "наверное", "думаю" и "кажется" не катит. Это произошло не миллионы лет назад, а на прошлой неделе, в этот самый день. Когда вы и Толстяк Винни пообедали и встали из-за стола, куда вы пошли и что делали?
- На следующий день из колледжа приезжала дочь. Я отправился в торговую галерею, чтобы купить подарки для детей.