- Нет, вряд ли. Молли пробовала завязать, когда встречалась с одним парнем, но это было очень давно. Одна она ни за что никуда не уехала бы, не оставила бы Марка. Она сильно в него втюрилась, только о нем и говорила.
- А что Мириам думала о Марке, не знаешь?
Энн пожала плечами:
- Она спала с ним, но в отличие от подружки не очень-то жаловала.
- А когда ты последний раз видела Молли? Недели три назад?
- Что-то около того. Она заходила в приют. В тот вечер она ушла, и больше ее никто не видел.
- Опиши, какая она была тогда? Какое у нее было настроение?
- Да обычное. Как всегда.
- А она не говорила, что хочет уехать или что-нибудь в этом духе?
- Нет, ничего такого.
Что бы это значило? Судя по словам Энн, во всем этом было что-то подозрительное. Я опять вспомнил свой сон так ясно и четко, словно только что проснулся, напуганный и весь в поту. Однако сейчас это сновидение уже не казалось мне предостережением. Стоило ли серьезно относиться к подозрениям этой девочки или у нее просто разыгралось воображение? Молли запросто могла уехать куда-нибудь, ничего не сказав Энн, которая сама призналась, что не была ее близкой подругой. Оставалась также вероятность того, что Молли не была настолько сильно влюблена в Марка Уэллса, как считала Энн. Ей было всего тринадцать лет, а любовь девочки в таком возрасте, как правило, очень непостоянна.
- Вы мне не верите?
- Верю. Но если Молли никуда не уехала, тогда где же она?
- Не знаю. - Энн пожала плечами и посмотрела на меня взрослыми взглядом. - Может быть, она мертва.
- Ты правда считаешь, что ее нет в живых?
Она медленно кивнула и с пугающей серьезностью сказала:
- Да, я думаю, Молли умерла.
Я кашлянул, мне стало не по себе.
- Ее мог убить тот же человек, который убил Мириам?
- Все может быть.
- Расскажи, что произошло сегодня, когда на тебя напал тот мужчина.
- Он подъехал, я стояла, где обычно. Со мной должна была работать Шарлин, но она сегодня приболела, поэтому я работала одна. Он кивнул мне, как все они делают, и я подошла к машине. Этот мужик мне сразу не понравился.
- Почему?
- Он был какой-то странный - противная улыбка, и вообще… Я как увидела его, у меня мурашки по спине побежали.
- Что было дальше?
- Ну, он открыл переднюю дверь, похлопал по сиденью рукой, предложил сесть в машину и все время криво улыбался. Я решила, что он самый настоящий извращенец, такой вид у него был. Еще завезет в какое-нибудь тихое местечко и оттрахает так, что ног под собой не будешь чувствовать… Поэтому я сказала: "Нет, спасибо", развернулась и пошла. А он схватил меня и стал тащить в машину, повторяя, что все будет хорошо и что он не сделает мне больно. Но при этом, ублюдок, вцепился мне в волосы… - Она замолчала. - Потом появились вы.
- Как он выглядел?
- Здоровенный лысый толстяк. Противная жирная морда.
- Сколько бы ты ему дала лет?
- Не знаю. Лет пятьдесят или около того.
Я решил, что скорее тридцать.
- Ты его когда-нибудь видела раньше?
Энн отрицательно мотнула головой.
- Знаете, что меня в нем испугало? Он не был похож на обычных клиентов. То есть они все старые и страшные как черти, по крайней мере большинство из них. Но этот был другой. Я нутром чуяла, что не стоит с ним ехать.
Я постарался вспомнить, как выглядела его машина. Это был подержанный "мерседес" светло-коричневого или бежевого цвета, не похожий на тот, что подобрал Мириам. Больше я ничего не смог вспомнить.
- Тебе стоит оставить заявление в полиции.
- Зачем? Я уже рассказала вам, как он выглядит. Думаете, это он убил Мириам?
- Не знаю. Но будет лучше, если ты перестанешь работать на улице.
- Мне нужны деньги.
Можно было попробовать убедить ее в том, что она ломает себе жизнь, но я знал, что сейчас это ни к чему хорошему не приведет. Человек меняется изнутри. Нужно, чтобы он сначала поверил в то, что не прав, и захотел что-то изменить в своей жизни, а я был уверен, что Энн далека от этих мыслей.
- Давай я отвезу тебя в Коулман-Хауз.
Она фыркнула:
- Это еще зачем? Я ведь не заработала за сегодня ни копейки!
- Пусть у тебя будет выходной.
- Мой босс не поверит, что я не работала.
- А кто твой босс?
- Слушайте, вы же коп, и я не собираюсь вам его сдавать.
- Что ж, надеюсь, он лучше, чем Марк Уэллс, - сказал я с иронией.
- Конечно, лучше.
- Ну тогда он, безусловно, поверит и все поймет.
Энн засмеялась. Ее смех был слишком циничный для тринадцатилетней девочки.
- Он не обрадуется, если я приду без денег.
- Хорошо, давай заключим сделку. Я дам тебе сорок фунтов, если ты сейчас же пойдешь домой. - Это было глупо с моей стороны. Деньги перекочуют в карман ее сутенера или местного торговца крэком, которые могли оказаться одним и тем же человеком. К тому же если Энн нравится рисковать своей жизнью, мне не должно быть до этого никакого дела. Как бы ни закончился ее сегодняшний день, завтра она снова выйдет на улицу. Но я чувствовал ответственность за то, что могло произойти с этой девочкой в такое время суток и при таких обстоятельствах.
- Сорок фунтов. И что вы за них хотите?
- От тебя мне ничего не надо. Я просто хочу, чтобы ты пошла домой и не появлялась сегодня на улице.
- Негусто. Я могла бы заработать в десять раз больше.
- Это все, что я могу дать, и тебе за это ничего не придется делать.
- Я согласна на пятьдесят.
- Ты занимаешься не своим делом. Тебе нужно вести переговоры.
Я настоял на том, что провожу ее до приюта, потому что не верил, что Энн вернется туда, если оставить ее одну. Мы сели в черное такси, и водитель многозначительно посмотрел на меня, увидев, что я с девочкой-подростком. В конце концов я показал ему свое удостоверение - пусть знает, что я не какой-нибудь извращенец, забывший взять машину.
Мы ехали молча. Когда такси остановилось у приюта, Энн выскочила из машины с моими пятидесятью фунтами и, не сказав ни слова на прощание, исчезла в здании. Я мог бы сразу поехать домой, но решил, что раз уж я здесь, то почему бы не узнать, работает ли сейчас Карла Грэхем. Малик был прав, она не слишком подходила мне, но в моей жизни было не так много красивых женщин, чтобы я мог игнорировать подарки судьбы. Даже если речь шла только о приятном разговоре.
Я позвонил в домофон. Мне ответила женщина, она плохо выговаривала букву "р" и я догадался, что это была одна из сотрудниц приюта, которую мы опрашивали вчера. Я представился и спросил, нельзя ли увидеть Карлу Грэхем.
- Думаю, у нее сейчас доктор Робертс, - ответила она. - Сейчас узнаю, сможет ли она вас принять.
- Если она занята, передайте, что можно поговорить и завтра утром, - сказал я, про себя добавив, что лучше, конечно же, было бы увидеться сегодня.
Секунд через тридцать дверь открылась.
- Миссис Грэхем ждет вас в своем офисе, - сказала сотрудница, посмотрев на меня так, будто я ущипнул ее за сосок.
Я кивнул и пошел за ней. Внутри было тихо, что показалось мне странным. Не иначе дети что-то затевают. И Энн наверняка не задержится здесь дольше чем на десять минут, лишая смысла нашу с ней сделку и делая мой поступок еще глупее, чем казалось сначала.
Я постучал в дверь кабинета Карлы Грэхем, но вошел не дожидаясь приглашения. Директор приюта стояла у своего стола и беседовала с невысоким мужчиной средних лет, одетым в хороший костюм. На ней сегодня были легкие серые брюки и белая блузка. Шею украшала простая нитка жемчуга.
Она улыбнулась, но мне показалось, что улыбка ее слегка натянутая. И, несмотря на то что я привык к такой реакции, - хочешь не хочешь привыкнешь, если ты полицейский, - я все равно немного расстроился.
- Сержант Милн! Вы, должно быть, сегодня работаете сверхурочно?
Я улыбнулся ей в ответ и подошел к столу.
- Стражам порядка редко удается начинать и заканчивать работу в строго определенные часы. Спасибо, что согласились меня принять.
- Вам повезло, что вы меня застали. Я уже собиралась уходить. Познакомьтесь, это мой коллега доктор Робертс, специалист по детской психологии.
Мы с доктором пожали друг другу руки.
- На самом деле я не числюсь в штате Коулман-Хауза, - сказал он. - Приходится работать в нескольких местах в разных концах города.
- Должно быть, вы очень занятой человек.
- Да, проблем у людей много, но мне нравится моя работа.
- Понимаю, - сказал я, вовсе так не думая.
- Если я не ошибаюсь, вы расследуете убийство? - спросил он с нескрываемым интересом. Лицо у доктора было очень веселое, что показалось мне необычным для человека его профессии. Для большинства психологов вся жизнь - одно большое расстройство. К тому же из-за высокой вероятности совершения ошибки они невероятно серьезно относятся к тому, что делают.
- Все правильно, - ответил я. - Погибшая девушка была немногим старше тех, с кем вам каждый день приходится иметь дело. Ее звали Мириам Фокс. Несколько лет назад она убежала из дома.
Доктор покачал головой.
- Какая трагедия. Но я верю, что если правильно воспитывать молодежь, то можно уберечь их от этого страшного пути.
Мне хотелось сказать ему, что у него и у его коллег было предостаточно случаев доказать эти слова на деле, но они постоянно терпели неудачу. Однако я промолчал. Казалось, этот человек очень обидчив, и мне не хотелось его расстраивать. Почему-то я решил, что он неплохой парень. Доктор Робертс чем-то напомнил мне моего бывшего учителя музыки, который постоянно носил цветные галстуки-бабочки и с невероятным энтузиазмом относился к своей работе. Музыка как предмет меня никогда не привлекала, но мне нравилось, как вел уроки этот учитель.
- Как продвигается ваше расследование?
- Не так быстро, как хотелось бы, но мы уверены, что найдем убийцу.
- Если я правильно понимаю, уже был произведен арест?
Я посмотрел на доктора с удивлением.
- Да, но откуда вам это известно?
Он улыбнулся:
- Знаете, я постоянно смотрю новости, а с тех пор как у меня появился Интернет, то и дело проверяю, что новенького. По местному каналу сообщили, что сегодня какой-то человек сдался полиции.
- Информация верная, но я, к сожалению, не могу давать никаких комментариев.
- Конечно-конечно, я понимаю. Простите мое любопытство, сержант, я просто страсть как люблю знать, что происходит вокруг.
- Всем людям это свойственно, - сказал я.
Повисла долгая пауза, во время которой Робертс, по-видимому, пытался придумать еще какой-нибудь вопрос. Но, скорее всего, доктор понял, что больше я ему ничего не расскажу, и решил закончить беседу.
- Что ж, не буду вас задерживать. Желаю удачи! - Он протянул мне руку, и я пожал ее.
Доктор попрощался с нами, и я повернулся к Карле. Она выглядела сегодня еще лучше, чем вчера, и я невольно представил ее обнаженной.
- Еще раз спасибо, что приняли меня, миссис Грэхем. Я вот что подумал: нет ли здесь поблизости какого-нибудь бара? Мы могли бы пообщаться в более приятной обстановке. Может быть, это как-то исправит ситуацию, - эти слова неожиданно легко слетели у меня с губ.
Она приподняла одну бровь и посмотрела на меня с ухмылкой. Вероятно, я переступил черту, но, как сказала сегодня Энн, кто не рискует, тот не пьет шампанского.
- Вы приглашаете меня в бар? - игриво спросила Карла, и я понял, что она не обиделась.
- В общем, да. Но, пожалуйста, не воспринимайте это как свой гражданский долг. Мы можем поговорить и здесь, если вам так удобнее.
Карла вздохнула.
- Тут за углом есть неплохое заведение. Можем там поговорить, но, если можно, не слишком долго. Я устала сегодня как черт, а завтра еще очень много работы.
Место, о котором она говорила, находилось в двухстах ярдах от приюта - достаточно далеко, чтобы не встретить здесь клиентов из Коулман-Хауза. Бар был большой, занимал два этажа и явно пользовался популярностью среди студентов. Несмотря на то что народу было много, места хватало всем и даже оставалось несколько пустых столиков.
Когда мы вошли в бар, Карла поздоровалась с двумя своими знакомыми - это были мужчины, оба моложе меня, и я почувствовал легкий укол ревности. Пытаясь произвести на мою спутницу впечатление, я заказал себе водку с апельсиновым соком, а ей водку с тоником.
- Я думала, офицеры полиции на службе не пьют, - заметила Карла, когда мы сели за уютный столик в стороне от всех.
- Так официально-то я сейчас не на службе.
Она удивленно вскинула брови:
- А у меня создалось впечатление, что вы хотели встретиться со мной в связи с расследованием.
- Все верно, я здесь именно по этой причине. Но то, о чем я хотел поговорить с вами, не для протокола. Я пришел с неофициальным визитом.
Мои слова заинтриговали ее. Глупейшая ситуация: ведь я зашел с единственной целью увидеть ее, отодвинул следственные дела на второй план. Но при этом я был взволнован разговором с Энн и хотел рассказать о случившемся Карле.
- Слушаю вас.
Она пристально посмотрела на меня, и я не отвел взгляд, хотя и чувствовал, что тону в ее бездонных карих глазах. И почему такая красивая женщина стала руководителем приюта для трудных подростков?
- Сегодня вечером я случайно встретился с одной из ваших подопечных. С Энн. Как раз в тот момент, когда ее пытался похитить один из ее потенциальных клиентов.
Карлу это сообщение, казалось, шокировало.
- Что с девочкой?
- С ней все хорошо. Энн повезло, что я случайно оказался рядом. По опыту знаю, что, не появись я вовремя, добром бы эта история не кончилась.
- Ох уж эти девчонки!.. Никого не слушают, как будто смерти себе желают.
- Такое желание может легко исполниться.
- Я понимаю. А ведь Энн очень смышленая девочка, и если бы она слушала старших, могла бы неплохо устроиться в жизни. Где она сейчас?
- Я довез ее до приюта, а потом решил зайти к вам.
- Нужно было сразу мне все рассказать.
- Не переживайте, с ней все в порядке. Удивительно, но Энн перенесла то, что случилось, невероятно спокойно. Я немного поговорил с ней и узнал, что ее тоже беспокоит исчезновение Молли Хаггер. Ей кажется, что она никуда не сбежала…
- Что, по ее мнению, могло случиться с Молли?
- У нее нет полной уверенности, но ей кажется, что с Молли случилось несчастье. - Я быстро перечислил доводы, которые привела мне Энн, не упоминая имени Марка Уэллса. Когда я закончил, мне показалось, что они звучали не слишком убедительно.
Карла достала из своей сумочки пачку сигарет "Силк кат", закурила и протянула пачку мне.
Я отказался.
- Мне нужно что-нибудь покрепче, - сказал я, доставая из кармана пачку "Бенсон энд Хеджес".
Когда Карла дала мне прикурить, я уловил слабый, но приятный запах ее духов.
- Вы сказали, что арестовали кого-то по подозрению в убийстве той девушки.
- Да, и мы сейчас допрашиваем этого человека. Но, пока его вина не доказана, мы не должны прекращать расследование, чтобы не упустить из виду другие направления. Возможно, он также виноват в смерти Молли Хаггер, а может, не повинен ни в чем.
- Вы думаете, Молли мертва? - спросила Карла, элегантно затянувшись сигаретой.
- Не знаю. Энн была совершенно уверена, что Молли одна никуда бы не уехала, но она могла и ошибаться. - Я помолчал, а потом решил рискнуть. - Вы не припомните, в течение последних нескольких месяцев не было случаев внезапного исчезновения девочек из приюта?
Карла посмотрела на меня с укоризной.
- Детектив Милн, я понимаю ваше беспокойство и очень хотела бы помочь расследованию. Если одна из наших девочек занимается проституцией, это не значит, что все клиенты Коулман-Хауза работают на панели. Я не буду отрицать, нам известны такие случаи, но их очень мало, и уж точно мы не поставляем девочек на улицы у "Кингз-Кросс". В радиусе трех миль существует целая дюжина приютов, похожих на наш, и многим приходится сталкиваться с такими же проблемами. Вы действительно думаете, что кто-то похищает наших девочек одну за другой?
- Нет, что вы. Извините, если я все выставил в таком свете. Просто я пытаюсь не упустить чего-нибудь важного.
Я сделал глоток спиртного и с сожалением заметил, что ее стакан уже опустел. Мне не хотелось, чтобы Карла ушла, но было очевидно, что она не заинтересовалась мной настолько, чтобы остаться еще хоть на полчаса.
- Могу я попросить вас об одном одолжении? Пожалуйста, дайте мне знать, если кто-нибудь из ваших клиентов сбежит или пропадет при подозрительных обстоятельствах. При этом все, что вы мне скажете, останется между нами.
Карла кивнула.
- Однако, как я уже говорила вчера, такое у нас случается очень часто. В большинстве случаев они сбегают в поисках более теплого местечка. Это характерно для таких больших городов, как наш.
- Знаю. И если бы вы были убийцей и не хотели бы, чтобы вас поймали, то вернее всего вам было бы выслеживать именно таких девочек. Девочек, об исчезновении которых никто не будет беспокоиться.
- Но в том-то и дело, что я беспокоюсь - мы все беспокоимся - о наших клиентах, потому что знаем, какие удары судьбы поджидают их за каждым углом. Но у нас не хватает людей и нет никаких прав…
- Да, я понимаю, но, к сожалению, ничего не могу изменить.
- Вот именно. Тем не менее, если у нас пропадет какая-нибудь девочка, я дам вам знать.
- Спасибо. - Я затянулся сигаретой, раздумывая, что бы еще такого сказать, чтобы задержать Карлу еще на какое-то время. - Вы не находите странным, что эти дети могут делать все, что угодно, притом что они, как бы это сказать… совсем не подготовлены к жизни?
- Это предмет наших профессиональных споров, - ответила Карла. - Многим сотрудникам подобных центров не хочется применять жесткие меры, но иногда без них просто не обойтись. Эти дети очень уязвимы, только они не понимают этого.
- Забавно, - ухмыльнулся я, стараясь не упустить момент. - Когда я был ребенком, мама постоянно жаловалась на то, что мы живем в жестоком мире. Она всегда говорила мне: радуйся всему, пока ты молод, потому что, став взрослым, ты поймешь, что вокруг полно плохих людей. И знаете что? Я тогда не верил ей.
- А сейчас?
- Сейчас верю. Похоже, мама даже не подозревала, насколько была права.
- Вы производите впечатление очень вдумчивого человека, мистер Милн.
- Это комплимент?
Она посмотрела на меня поверх стакана.
- Считайте, что да.
- Не все полицейские бездушные и грубые люди. Многие из нас на самом деле приятные ребята, особенно в нерабочее время.
- Не сомневаюсь. И если я социальный работник, это не значит, что я считаю вас грубым и бездушным.
- Многие ваши коллеги придерживаются такого мнения.