За что был убит бывший следователь облпрокуратуры, что убийцы искали в его квартире - на эти вопросы Мухортов не ответил, ссылаясь на то, что якобы Борода и Сэр его не посвятили. А согласился помочь только ради наркотиков.
- Без марафета просто сдох бы, - заключил Евгений.
- Хорошо, последний вопрос. Собаку Шмелева устранил ты?
- Я, - легко признался Мухортов. - Мы подкараулили Шмелева в парке, когда он гулял со своим псом. Я словил момент, кинул овчарке кусок мяса с отравой. Она схапала и лапки кверху. Мы ее засунули в машину к Жорке. Куда он ее отвез, не знаю.
- Померла, значит?
- Сдохла, - вздохнул Мухортов.
- Ан, нет, Евгений, воскресла. И прибежала в дом хозяина.
- Да? - растерянно заморгал обвиняемый.
- Так что полежи еще, подумай, - начала заполнять протокол Ольга Арчиловна. - В следующий раз, надеюсь, с памятью у тебя будет получше…
Сумерки в Южноморске наступили рано. Шамиль Асадуллин, прикрепленный к следственно-оперативной группе Дагуровой, подкатил к аэропорту, когда уже были зажжены фонари. Ольга Арчиловна попросила его встретить московский самолет, которым прибывал подполковник Латынис. Шамиль видел его всего раз и боялся проворонить. Он поставил свою "Волгу" в сторонке и направился к зданию аэровокзала. Самолет задержался. Когда объявили, что он произвел посадку, Асадуллин занял пост у выхода с летного поля. Шофер облпрокуратуры волновался зря: Ян Арнольдович узнал его сам. Поздоровались. Шамиль потянулся за чемоданчиком подполковника, но тот сказал:
- Зачем такие почести? И не дал свою поклажу.
Сели в "Волгу". Асадуллин влился в поток машин, направляющихся в город. А их было немало. Из-за задержки нескольких рейсов в аэропорт нахлынула масса прилетевших, спешащих поскорее добраться до Южноморска. Приходилось ограничивать скорость.
- Не знаешь, где Ольга Арчиловна? - спросил Латынис.
- В гостинице, наверное. Сегодня ездили в Бузанчи, вернулись в конце рабочего дня.
"Значит, допрос Мухортова наконец состоялся", - отметил про себя Ян Арнольдович.
Асадуллину надоело плестись, он прибавил газу и пошел на обгон.
И вдруг машина клюнула вперед и влево, раздался скрежет, треск где-то под двигателем, и "Волгу" резко развернуло. Шамиль нажал на тормоза, крутанул баранку, невероятным усилием удержав машину от переворота. Сзади, сбоку послышался визг тормозов других автомобилей, отчаянно взревели клаксоны.
"Волга" ткнулась опущенным передком в шоссе и замерла поперек дороги. Латынис уперся руками в приборный щиток. Сильная боль пронзила плечо. Там, где еще не совсем затянулась рана…
- Черт, колесо!.. - выругался Асадуллин, вышибая дверцу со своей стороны.
Он выскочил на дорогу, Латынис - следом.
В том и другом направлении по шоссе мчались, как ошалевшие, машины. Столкновения не произошло только благодаря чуду. И мастерству Шамиля. Водители других автомобилей, едва не ставших жертвой аварии, отъезжали от места происшествия, не жалея в адрес Асадуллина крепких слов. Шамиль нагнулся к искореженному крылу. Левого переднего ската как не бывало. Латынис глянул вперед. Отлетевшее колесо крутилось метрах в десяти на дороге.
- Сегодня утром все скаты проверял! - сокрушался Шамиль. - Честное слово, Ян Арнольдович! - голос у него дрожал, руки тряслись.
- Ладно, - успокаивающе похлопал водителя по плечу Латынис. - Слава Богу, живы.
Ян Арнольдович понял: история с колесом не случайна, кто-то "подготовился" к его приезду.
Асадуллин побежал за скатом, к счастью не причинившим вреда встречным машинам. И только прикатил колесо, как возле них остановился "жигуленок" ГАИ. Из него вылез старший лейтенант милиции. Он успел лишь откозырять.
- Мне нужно срочно связаться с генералом Руновым, - опередил его Латынис, предъявив служебное удостоверение.
В распоряжение подполковника была предоставлена рация. Минут через пятнадцать к месту несостоявшейся аварии подъехала "Волга" с крепкими ребятами в штатском. Латынис вместе с ними поехал в аэропорт, оставив Асадуллина приводить в порядок свой автомобиль. На прощание Ян Арнольдович посоветовал ему осмотреть машину получше: мало ли еще какой сюрприз могли приготовить?
- Ей-богу, уйду из прокуратуры! - в сердцах проговорил Шамиль.
Ему еще была памятна авария, в которую он попал вместе с Чикуровым…
…В аэропорту удалось выяснить: какое-то время возле "Волги" облпрокуратуры стоял зеленый "Москвич" последней модели. Из него выходили двое мужчин. Повертелись возле машины Асадуллина, затем укатили…
Добрался до гостиницы Ян Арнольдович около полуночи. Дагурова еще не ложилась, волновалась, почему его так долго нет. И, услышав рассказ о происшествии, сказала:
- Война, выходит, продолжается.
- А по-моему, у них сдают нервы. Сегодняшняя история - не самый умный шаг.
- Умный не умный, однако он мог стоить жизни вам и Асадуллину. Загнанный зверь становится особенно опасным.
- Волков бояться - в лес не ходить, - усмехнулся подполковник. - Этих хищников пора обкладывать красными флажками.
- Силенок не ахти, - покачала головой следователь.
- Рунов действует с местными чекистами. Ребята - асы! Обещали тот зеленый "Москвич" хоть из-под земли раскопать. У Анатолия Филипповича должна состояться наша совместная встреча. Для согласования действий.
- Отлично! - обрадовалась следователь. - Очень кстати помощь госбезопасности. - Она сняла трубку зазвонившего телефона. - Слушаю… - Лицо Ольги Арчиловны вдруг стало жестким и, прикрыв ладонью микрофон, она проговорила: - Быстро узнайте, откуда звонят.
Ян Арнольдович пулей выскочил из номера и побежал в свой.
- Да, я слушаю, - продолжила разговор следователь.
- Смотри, сука, - проговорил в трубке хриплый голос, - если в ближайшее время не смотаешься из Южноморска, пришьем!..
Послышались короткие гудки. Ольга Арчиловна положила трубку рядом с аппаратом. Минут через пять вернулся Латынис.
- Звонили из автомата возле кинотеатра "Космос", - сказал он. - Ищи ветра в поле…
- Конечно, - вздохнула Ольга Арчиловна, кладя трубку на рычаг. - И так - каждый вечер. А то и среди ночи. Матерятся, грозят…
Она передала Яну Арнольдовичу последний "ультиматум".
- Голос один и тот же? - поинтересовался подполковник.
- Разные. Мужские и женские.
- Интересную я узнал новость, Ольга Арчиловна. Арест Мухортова здорово выбил наших противников из колеи. Им интересуются во всех больницах Южноморска. Сбились с ног, несчастные. Ну, выкладывайте, что там в Палермо?
- Там, к сожалению, не все однозначно. Свой перстень Гринберг признала…
- Очень хорошо.
- Но она опознала и грабителя - Станислава Ларионова. А у него, как выяснил Рунов, алиби. Я даже не знаю, как теперь расценивать опознание Фаины Моисеевны, - расстроенно проговорила следователь, - хотя секрет перстня мог знать лишь настоящий владелец. Даже внучка Шмелева не предполагала об этом. Честно говоря, Ян Арнольдович, я в замешательстве.
- И напрасно, - улыбнулся он.
Латынис торжественно раскрыл папку, достал фотографию и протянул Ольге Арчиловне. На ней был заснят полковник милиции.
- Ларионов? - удивилась Дагурова. Латынис кивнул. Но почему полковник? Когда он успел стать им?
- Не был и никогда не будет, - усмехнулся Ян Арнольдович.
- Ой, Ян Арнольдович, что-то вы крутите! - подозрительно посмотрела на оперуполномоченного следователь.
- Так вот, это действительно Ларионов, - сказал Латынис, - только не Станислав, а Лев. Лев Архипович.
- Брат, что ли? - вырвалось у Дагуровой.
- Вот именно. Старший. Разница у них два года.
- Фу ты! - с облегчением выдохнула следователь. - Кто бы мог знать! Похожи как две капли воды.
- Теперь понимаете Гринберг?
- Конечно! Выходит?..
- Да, - подтвердил Латынис. - У Фаины Моисеевны был тогда Лев Архипович. В сентябре восемьдесят четвертого года, когда Станислав находился в Звенигороде, его брат отдыхал в Южноморске. О том, что именно Лев ограбил Гринберг, свидетельствуют кое-какие вещи, изъятые при обыске.
Ян Арнольдович достал еще два снимка.
- Та самая ваза, - радостно проговорила Ольга Арчиловна, рассматривая цветную фотографию хрустальной вазы, обвитой золотой виноградной лозой.
- И старинные часы, - добавил Латынис, ткнув пальцем в другую фотографию, запечатлевшую изумительную работу неизвестного мастера в виде расписанного пасхального яйца. - Малахит, серебро, перламутр…
- А где этот самый Лев?
- В клетке, - улыбнулся Латынис. - Задержали.
- Признался?
- Пока молчит. Мне кажется, на что-то или на кого-то надеется.
- Он действительно работает в вашем ведомстве?
- Ни боже мой! - ответил Латынис и добавил: - Хотя мерзавцы с полковничьими погонами у нас, к сожалению, не перевелись.
- Кто же он?
- Страховой агент. Но, сдается, это крыша. Если не хуже - способ разнюхивать, где можно поживиться. Мои коллеги из Звенигорода подозревают, что он связан с рэкетом. Возможно, верховодил.
- Ну и рыбку вы поймали! - восхитилась Дагурова. - Акулу.
- Это точно. У него не квартира, а музей.
- Интересно, его брат Станислав работал на пару с ним? И вообще, зачем Лев Архипович снялся в милицейской форме?
- Ольга Арчиловна, дорогая, я сам могу назвать еще десяток "почему". Подождем сведений из Звенигорода… Лучше расскажите о Мухортове. Раскололся?
- Не до конца.
И Дагурова рассказала о результатах допроса. Когда она дошла до соучастников, некоем Жоре по кличке Борода и Генрихе - Сэре, Латынис перебил следователя:
- Постойте, постойте, Жора, Генрих - это ведь команда яхты "Элегия"!
- Вы так думаете?
- Факт. Белов подробно о них рассказывал. Да и по агентурным данным именно эти молодцы обслуживают Хинчука на яхте. Их фамилии - Георгий Бородин, Генрих Довжук, а капитаном Семен Кочетков, по кличке Боцман.
- Ваш знакомый? - улыбнулась Дагурова.
- Он самый. Но зачем Бородин и Довжук убили Шмелева? Как свидетеля?
- Боюсь, Ян Арнольдович, что Николай Павлович больше, чем свидетель. Соучастник…
- Шмелев?! - поразился Латынис. - Чей же?
- Киреева и компании.
- Но ведь он первый начал раскручивать дело. И весьма энергично. Горел, можно сказать.
- И очень быстро потух. Сразу, как только приехал Чикуров. И еще: откуда у Шмелева перстень Гринберг?
- Да-да-да, - закивал Ян Арнольдович. - Смотрите, какая выстраивается цепочка. Фаину Моисеевну ограбил Лев Ларионов. Его брат - правая рука Киреева. Именно в тот момент, когда Шмелев уходит на пенсию, он почему-то дарит своей внучке перстень Гринберг…
- Вы знаете, я думаю, не перстень ли искали убийцы в его квартире? Очень серьезная улика. Ведь Шмелева убили именно тогда, когда по инициативе Измайлова Рунов занялся поисками грабителя Фаины Моисеевны.
- Вроде сходится. Ладно, пора, как говорится, на боковую. Завтра много дел.
- И первое - допрос Мухортова. Поедем прямо с утра.
- Я считаю, нужно немного повременить. Есть идея. Но ее нужно проверить.
Латынис рассказал о том, что наконец установлена личность убитого возле ресторана "Воздушный замок", которым оказался член-корреспондент Академии наук Ляпунов.
В Бузанчи поехали через день. Допрашивала Евгения Мухортова одна Ольга Арчиловна, а Латынис поджидал ее в коридоре больницы.
- Расскажи, за что ты убил Ляпунова? - был первый вопрос Дагуровой обвиняемому.
- А кто это?
- Его пристрелили в телефонной будке. Неподалеку от "Воздушного замка". Девятнадцатого сентября прошлого года.
- Хоть голову режьте - это не я.
- Ах, Евгений, Евгений, - покачала головой Дагурова и достала из портфеля бумагу. - Вот заключение экспертизы. Пуля, которой был убит Ляпунов, выпущена из того же пистолета, из которого ты стрелял в Латыниса. Ознакомься…
- Знаю, что из того же. Но стрелял в Ляпунова не я. Сэр.
- Генрих Довжук?
- Он, - кивнул Мухортов, даже не заметив, что следователь произнесла фамилию Генриха.
- Как это было? - спросила Дагурова.
- Мы приехали шмонать Карапетяна, - начал сбивчиво Евгений.
- Кто это "мы"? Назови фамилии, клички.
- Ну, Генрих Довжук, по кличке Сэр, Жора Бородин - Борода, Сеня Кочетков, кликуха Боцман, и я…
- Твоя кличка?
- Муха.
- Хорошо, продолжай.
- Еще раньше, дня за три, Генрих предупредил Карапетяна: мол, будешь платить каждый месяц пять тысяч. А Карапетян стал жаться… Мы договорились, что в случае нового отказа обработаем ресторан как надо и еще его дочку того… - Он смущенно опустил глаза. - Прямо при папаше.
- Выходит, Карапетян не дал денег?
- Не дал. Ну, мы и устроили хипиш. А этот мужик, Ляпунов, побежал в кабинет директора и стал права качать. Сэр врезал ему в поддых, но он не успокоился. Тогда Генрих пшикнул ему газом. Ляпунов отключился. Вроде свихнулся, по полу катался, хохотал. Мы и забыли про него. Сделали дело, рванули когти. Отъехали от ресторана. Вдруг Генрих тормознул и подал задом к телефонной будке. Там Ляпунов названивал кому-то. Сэр в него и выстрелил. Мужик упал, а мы рванули дальше.
- Так за что все-таки убили? - спросила следователь.
- Генрих сказал, что он наверняка стучал в милицию. Ну и убрал его, чтоб не сдал нас.
- А Пронина за что? - продолжала допрос Дагурова. - Сторожа автостоянки у ресторана?
- Это то же самое… Свидетель…
- Кто принимал участие в убийстве Пронина?
- Генрих, Жорка и Семен.
- А ты, выходит, и тут был ни при чем? - усмехнулась Ольга Арчиловна.
- Я тогда здорово закайфовал.
- А для чего труп Пронина подложили в машину Карапетяну?
- Припугнуть. Из Москвы следователь приехал, так Генрих боялся, что Карапетян заложит нас.
- Да, Евгений, - как бы вскользь поинтересовалась Дагурова, - за работу на яхте с вами рассчитывался Кочетков?
- Нет, лично Хинчук.
- Владелец "Элегии"?
- Какой он владелец, - махнул рукой Мухортов. - Хинчук сам шестерка.
- У кого?
- Генрих как-то сказал, что всем заправляет какой-то пахан по кликухе Сова, кто он, что - не знаю…
На обратном пути в Южноморск Ольга Арчиловна рассказала Яну Арнольдовичу о допросе и заключила:
- Я считаю, что всю эту бравую команду с "Элегии" нужно брать.
- Легко сказать, - усмехнулся Латынис, сам сидевший за рулем служебной "Волги". - Попрятались по норам, как крысы.
- А дело Ляпунова, как вы понимаете, придется забрать из прокуратуры города и пристегнуть к нашему.
- Само собой, - кивнул Ян Арнольдович. - Вдова Ляпунова здесь. Хлопочет, чтобы ей разрешили перевезти останки мужа в Москву.
- Как же Ляпунов оказался в Южноморске? И почему, когда его убили, никто даже не обеспокоился?
- Или не хотел обеспокоиться, - задумчиво проговорил подполковник. - Видите ли, Ольга Арчиловна, у вдовы Ляпунова есть дочь, Евдокия. От другого брака.
- Ляпунов, выходит, отчим, - уточнила Дагурова.
- Совершенно верно. Колосов, что занимался его розыском, разговаривал со многими знакомыми Ляпунова. Все, как один, твердили, что он был очень привязан к падчерице. Покупал сплошную фирму. К сыну же, оставшемуся у первой жены, относился, наоборот, как к пасынку. Друзья удивлялись: своему пацану на день рождения даже грошового подарка не покупал, а ради чужой дочери готов был снять последнюю рубашку.
- Алименты хоть платил?
- Из зарплаты отчисляли по исполнительному листу… Такую чрезмерную заботу о падчерице объяснял тем, что, мол, жалеет девочку. В детстве ей пришлось буквально нищенствовать. Какой там импорт! Платьица донашивала до дыр. Ляпунов ведь взял ее мать, когда та работала лаборанткой. А это - восемьдесят рэ в месяц.
- К чему вы все это? - нетерпеливо спросила Ольга Арчиловна.
- А к тому. Закончив школу, Евдокия сбежала из дому. Потом выяснилось, что она живет в Южноморске. Пыталась поступить в институт, сорвалась на приемных экзаменах. Но все же ей удалось зацепиться здесь.
- Что, родители не знают, как живет их дочь?
- В том-то и дело, что Евдокия порвала с ними все отношения. Причина мне пока неизвестна. Мы с Колосовым и подумали: может, Ляпунов приехал к падчерице?
- Нужно найти эту Евдокию, - сказала Дагурова.
- Думаю, вопрос одного-двух дней…
- Я не могу понять, как возникла версия, что Ляпунов журналист? - спросила следователь.
- Понимаете, секретарша Измайлова перепутала. Ведь Ляпунов действительно позвонил в органы. Только не в милицию, а в облпрокуратуру. Назвался членом-корреспондентом. Секретарша первое слово, видимо не расслышала или просто не поняла…
- Вот в чем дело, - протянула Дагурова. И, увидев, что они уже въехали в Южноморск, спросила: - Вы сейчас куда?
- В облуправление внутренних дел. Хочу попросить, чтобы установили наблюдение за домом некоего Ступака.
- А это еще кто?
- Здешняя знаменитость. Индивидуал. Катают с женой иностранцев на своих шикарных лимузинах. Роллс-ройс и "Ягуар". Миллионер.
- Нас-то он чем может интересовать? - несколько удивилась следователь.
- Есть информация, что жена Ступака каким-то образом связана с Бородиным.
- Значит, до вечера?
- Вечером собираюсь в валютный ресторан.
- Прожигать жизнь? - улыбнулась Дагурова.
- Посмотреть на прожигателей. А вас куда?
- К Гуркову. Попрошу санкцию на арест Довжука, Бородина, Кочеткова и Хинчука.
- Хинчука? - встрепенулся Ян Арнольдович. - А что, хорошенький будет удар по тем, у кого он шестерит.
Латынис высадил Ольгу Арчиловну у здания областной прокуратуры и уехал.
Гурков принял Дагурову не сразу: проводил очередное совещание, на котором, как всегда, призывал, давал указания. И когда Ольга Арчиловна прорвалась наконец в его кабинет, сделал вид, что страшно устал от бремени службы.
Постановление на арест Бородина, Довжука и Кочеткова облпрокурор подписал без слов. Когда же дело дошло до Хинчука, он, откинувшись в кресле, сказал:
- В принципе я не отвергаю возможность применить к нему такую меру пресечения, но считаю, что пока рановато. Надо еще поработать, собрать убедительные доказательства.
- Да поймите, Алексей Алексеевич, - убеждала его следователь, - Хинчук, может, куда опаснее того же Довжука - убийцы и рэкетира! Он судебный медик, один из важнейших экспертов при расследовании. Облечен доверием. А что творит? Ведь его заключение о смерти Скворцова - подлог. Я уверена, это сделано по указанию преступников. Хинчук их пособник. А возможно, и прямой соучастник.
- Простите, Ольга Арчиловна, ваши слова мало чем подтверждены.
- А его диагноз?!
- А если это обыкновенная врачебная ошибка?
- Спутать инфаркт с отравлением?! Повторная судебно-медицинская экспертиза однозначно доказала, что Скворцова убили цианистым калием.
- Позвольте, Чикуров, ваш предшественник, не ставил перед Хинчуком задачу исследовать труп на предмет отравления. А то, что у Скворцова был сердечный приступ, это факт.