- Я рос, говоря с мамой и ее родственниками по-итальянски, когда отца не было поблизости. Мои итальянские родственники были приятными и милыми людьми. Они делали все, чтобы у них дома я чувствовал себя хорошо. В детстве я мечтал стать полицейским и начальником отца, чтобы превратить его жизнь в сущий ад. - Он стряхнул пепел в воду. - Но он и тут мне нагадил. Спустя четырнадцать месяцев после моего прихода на Службу он подал в отставку и сбежал со своей ирландской подругой, такой же пьяницей.
- А где он сейчас? - спросила она.
- Гниет в аду, насколько мне известно. - Он поднял повыше пачку "Де Нобили". - Я начал курить их, когда пришел на Службу, чтобы ирландская мафия знала, что, несмотря на ирландскую фамилию, я итальянец до мозга костей. Это - часть моей программы самоутверждения.
- А что с личной жизнью Тони Скэнлона? - спросила Джейн, провожая глазами паруса. Потом улыбнулась, обнажив красивые зубы.
- Это совсем неинтересно, - уклончиво ответил он.
- Давайте, Скэнлон, выкладывайте. Не пытайтесь навязать мне этот односложный полицейский разговор. Я хочу знать подробности. Есть человек, занимающий важное место в вашей жизни?
Скэнлон посерьезнел.
- Сейчас нет.
- А раньше?
- Ну, кое-что было, - сказал он с робкой улыбкой.
- Что вы хотите этим сказать?
- Ну… - он замялся, - я встречался с двумя женщинами одновременно. - И быстро добавил: - Но они обе мне очень нравились.
- И они, конечно, не были знакомы между собой?
Ему стало неловко.
- Не совсем так…
При виде его мальчишеской неловкости она едва подавила улыбку.
- Выкладывайте, Скэнлон.
- Так получилось, что они одновременно пришли в один и тот же косметический салон в Истсайде. Познакомились и, как водится у женщин, начали обсуждать своих дружков. Оказалось, что обе встречаются с лейтенантом полиции по имени Тони. Об остальном можно догадаться.
Она поднялась с камня и встала над Скэнлоном, дружески положив руку ему на плечо.
- Скэнлон, вы - типичный лживый, двуличный легавый. Вы из тех мужчин, которых женщины обсуждают, пока пудрят физиономии. Любая, кто хотя бы задумается о романе с вами, - дурочка.
Он пожал плечами.
- Не могу спорить с вашей логикой, советник.
Следующим вечером они отправились на Аллен-стрит в Ист-Виллидж, чтобы отведать индонезийских яств. Они заказали ристафель, который разносили официанты в живописных головных уборах и национальных костюмах, надетых поверх застиранных джинсов. Когда они покончили с ужином, их стол был заставлен блюдечками и покрыт зернышками риса.
Скэнлон перехватил взгляд Джейн и заметил, что она немного испугана. Потупив взор, Джейн вытерла губы салфеткой. Воцарилось неловкое молчание. Джейн теребила салфетку, стараясь не смотреть на Скэнлона, и у него заколотилось сердце. Потянувшись через стол, он взял Джейн за руку.
- Пойдем ко мне домой? - неуверенно предложил он.
Она крепко сжала его ладонь и поднялась.
Они стояли возле его кровати, слившись в долгом поцелуе. Его рука скользнула под платье Джейн, и она отстранилась.
- Раздевайся же! - нетерпеливо выпалила она.
Пока Скэнлон срывал с себя одежду, Джейн подошла, обвила его шею руками и поцеловала. Голый, он прильнул к ней, но Джейн опять увернулась и приказала:
- Садись на кровать, Скэнлон. Я хочу, чтобы ты смотрел, как я раздеваюсь.
Она неторопливо освобождалась от одежды, стоя в нескольких шагах от Скэнлона и глядя ему в глаза. Ее туалет падал на пол, предмет за предметом. Нарочитая медлительность Джейн еще больше распаляла его страсть. Он сидел неподвижно, тяжело дыша и лаская глазами ее тело.
На ней остались только шелковые трусики и лифчик.
Скэнлон восхитился ее длинными гладкими ногами, плоским животом, ее сосками, проступавшими сквозь ткань бюстгальтера. Его взгляд опустился ниже, к темному бугорку под полупрозрачными трусиками. Скэнлон разинул рот и рванулся было к Джейн, но она подняла руку, останавливая его.
- Терпение, Скэнлон, я не люблю торопиться.
Ее лицо раскраснелось от желания. Она потянулась к застежке лифчика, посмотрела сверху вниз на Скэнлона и расстегнула ее. Упругая грудь ходила ходуном при каждом вздохе. Джейн сунула руку под резинку трусов и стянула их.
- Я хочу тебя, - задыхаясь, сказал он.
- Сейчас, - ответила она, подходя и садясь верхом на его ноги. Когда Джейн опустилась на член Скэнлона и втянула его в себя, внутри у него будто загорелся огонь. Джейн не приняла член очень глубоко, просто елозила промежностью по головке.
- Помедленнее, Скэнлон, помедленнее, - стонала она.
У него перехватило дыхание от этой изощренной пытки; он закряхтел и попытался вогнать член, но Джейн приподнялась.
- Нет еще, Скэнлон, погоди немножко.
Из ее открытого рта вырывались какие-то сдавленные звуки, запрокинув голову, она закрыла глаза. Бусинки пота выступили у нее на лбу. Скэнлон прижал Джейн к себе, впился губами в ее грудь. Она поперхнулась в исступлении.
- Да, Скэнлон, да! Сильнее! Сильнее! Ну, ну! - кричала она, прильнув к нему промежностью и обхватив его ногами за талию.
Потом они лежали, обнявшись и переводя дух. Их тела источали сладкий аромат любви. Время шло. Наконец они задремали. Потом Скэнлон проснулся, вновь почувствовав страсть. Он начал нежно целовать лицо и шею Джейн и разбудил ее ласками. Она крепко обняла его и приоткрыла губы для поцелуя.
Каждое прикосновение, каждая ласка вызывала ее отклик. Она взъерошила себе волосы, и они рассыпались по подушке, потом приподняла бедра и захлопала по матрацу ладонями, вцепилась ногтями в одеяло.
- Да! Да! - кричала Джейн.
Когда страсть достигла вершины, она внезапно прикрыла подушкой лицо и завопила.
Он пополз по кровати к изголовью, целуя тело Джейн. Добравшись до ее плеч, взял в руки голову партнерши и направил к своему влажно блестевшему члену.
На миг ее лицо сделалось растерянным. Она в нерешительности запрокинула голову и посмотрела ему в лицо.
- Только, пожалуйста, не надо…
- Не буду, - мягко сказал он и, задыхаясь, выдавил ее имя, когда влажные губы Джейн сомкнулись вокруг его плоти.
Иголка раздражающе монотонно скребла по пластинке. Скэнлон очнулся от своих грез и поставил стакан на крышку резного ларца. Неловко приподнявшись с кровати, Скэнлон доскакал до проигрывателя и сменил пластинку. Потом запрыгал обратно. Эдит Пиаф затянула "Аккордеониста". Выпив глоток виски, Скэнлон помимо воли опять погрузился в воспоминания.
Она появилась в больнице на третий день его пребывания там - долговязая неуклюжая женщина в больничном халате, с протезом под мышкой и несколькими пластиковыми пакетами в руке.
- Привет, меня зовут Элис Крауэлл. Вы готовы учиться ходить?
Он посмотрел на нее, потом на изуродованную ногу.
- Я надеюсь, черт побери, что смогу.
- Я поставлю вас на ноги и заставлю ходить через пять минут. Но сначала свесьте ноги через край кровати.
Пока он исполнял ее просьбу, она положила протез и башмак на кровать. Стоя перед ним, она разматывала эластичный бинт на культе, потом начала осторожно массировать ее.
- Множество опухолей и отеков, чего и следовало ожидать.
Наблюдая за ловкими движениями ее рук, он спросил:
- Почему так много отеков?
- Жидкость, собирающаяся в мягких тканях, не может нормально циркулировать по телу и застаивается в нижней части култышки, вот она и опухает. Бинт и эластичный "носок" помогают уменьшить отеки.
Она приподняла культю и внимательно осмотрела.
- Хирург отлично поработал.
Элис осторожно опустила его ногу на кровать и взяла полиэтиленовые пакеты. Выбрав нужный, открыла его, остальные положила обратно на кровать.
- Вот это и есть так называемый "протезный носок", - она помахала им перед Скэнлоном. - Отныне и впредь вам придется тратить изрядную часть вашего времени на уход за больной ногой.
Он заметил, что, когда она улыбается, видна узкая щелка между зубами.
- Утром отеки небольшие, так что можете начинать день с пятислойным "носком". Но под вечер жидкость будет накапливаться и вызывать сильные отеки. Тогда вы будете надевать однослойный "носок". Вы должны обязательно надевать "носок", иначе будут потертости и ссадины. - Она улыбнулась. - Понятно?
- Понятно, - ответил он, заглядывая в отверстие протеза.
Она дала ему "носок".
- Сначала наденьте это, а потом я помогу вам обуться. Наверное, вы обратили внимание, что это ваши носки и башмаки. Мы взяли их у вашей матери.
Она завязала шнурки, потом встала. Взяв протез, помахала им перед лицом Скэнлона.
- Это временный протез, Тони. Углубление для ноги можно увеличивать или уменьшать. Пройдут месяцы, пока ваша нога примет постоянный размер и форму. Тогда вам сделают специальный протез, соответствующий вашей походке.
Он кивнул, разглядывая протез.
- Из чего это сделано?
- Слоеная полиэстеровая резина и фиберглас. - Она подняла протез. - Этот протез действует по принципу коленного сустава. Нащупайте, пожалуйста, впадину под вашим правым коленом.
Он обхватил колено обеими руками и сдавил указательными пальцами.
- Это ваша коленная связка, - сказала она, - которая поддерживает бедренную и большеберцовую кости. В этом месте нет нервных окончаний, и колено не чувствует боли.
Она выдерживает около полутора тысяч фунтов на квадратный дюйм. Вес тела будет поддерживаться вот этой подпоркой.
- Но здесь нет ремней. Как же он будет держаться?
Она повернула протез, чтобы он мог заглянуть внутрь.
- Видите этот брусок, приваренный в глубине?
Он посмотрел туда, куда указывал ее палец.
- Да.
- Это - опора колена. Ваша связка прикрепляется к ней и выдерживает вес тела. Именно здесь культя оказывает давление на протез.
Она опустила протез и поднесла к культе.
- Ну что, пойдем?
- Элис Крауэлл, я всегда готов.
Элис приладила протез.
- Соскользните с кровати и перенесите весь ваш вес на правую ногу, - приказала она, готовая в случае чего подхватить Скэнлона.
Он медленно слез с кровати, держась за матрас, но вскрикнул от боли и снова упал, ухватившись за спинку. Элис обняла его за плечи.
- Я понимаю. Ваша нога опухла и очень болит. Но вы должны начать сегодня, так что давайте попробуем еще раз.
Он глубоко вздохнул и выпрямился.
Ощущение было такое, будто он балансировал на канате. Пот струился по телу. Скэнлону казалось, что кожа уже сползла с ноги, что культя кровоточит и распухла до невероятных размеров. Он смотрел на Элис и ждал дальнейших указаний.
- Идите, идите, - методично командовала она. - Сначала правой ногой. Пятка, носок, пятка, носок. Теперь левой.
Он сделал всего несколько шагов, потерял равновесие и растянулся на полу. Элис подбежала к нему и помогла встать. Его охватило отчаяние. Теперь он калека.
Снова встав на ноги, он оттолкнул Элис. Он должен сделать это сам, победить напасть. Расставив руки, Скэнлон сделал шесть изнурительных шагов и вновь упал.
- На сегодня достаточно, - сказала Элис, поднимая его.
Осторожно поддерживая, она помогла ему добраться до кровати. Пыхтя и отдуваясь, он лег на спину.
Она посмотрела на него с сочувствием и решимостью одновременно.
- Слушайте, лейтенант, вы не первый, кто потерял ногу, и, конечно же, не последний. По сути дела, сейчас вы стали членом клуба знаменитостей. - Элис с улыбкой кивнула на разбросанные по кровати пакеты. - Вы бы удивились, узнав, в какое общество попали. В клубе есть член федерального суда, страдающий неизлечимым диабетом; летчик, совершивший неудачную посадку, и еще много народу. Но у всех есть общая черта, не зря же они назвали себя "Клуб без одной". Скоро представитель этого клуба придет к вам и расскажет о работе клуба и о многом другом.
Скэнлон взглянул на нее и с грустью спросил:
- А в вашем маленьком мире есть полицейские?
На мгновение она смутилась, но быстро пришла в себя.
- Ну, несколько лет назад у нас был сержант…
- Вы имеете в виду Фрэнка Лолли?
- Да, кажется, он. Откуда вы знаете?
- Он не выдержал и застрелился…
Элис Крауэлл поняла, что имеет дело с человеком, ушедшим в себя. Она задрала его больничный халат и начала снимать протез.
- Нет! Оставьте! Я буду носить его, пока он не превратится в часть моего тела.
Его выписали из больницы в пятницу, спустя восемь недель. Джейн Стомер взяла отгул, чтобы отвезти его домой.
- Я так благодарен тебе за заботу, Джейн.
Она посмотрела на него и улыбнулась.
- Ты такой милый, Скэнлон. Только, пожалуйста, не впадай в сантименты.
Он протянул руку и коснулся ее щеки.
- Хорошо, не буду.
Они вошли в его мансарду через парадную дверь с Восточной Четвертой улицы. В квартире царила какая-то негостеприимная тишина, и Скэнлону стало не по себе. Дом вдруг показался слишком большим, слишком темным, полным теней.
Он дохромал до софы, стал садиться, но потерял равновесие и упал на подушки. Джейн бросилась на помощь.
- Какой я неуклюжий, - сказал он, горько улыбаясь.
- Это неправда.
Джейн обняла его, начала утешать. Он прижимал ее к груди, впитывая тепло ее тела.
- Останься на ночь, - прошептал он.
Она взяла его лицо в ладони, нежно поцеловала в губы.
- Я уже думала, что никогда не дождусь этих слов.
Она помогла ему встать с софы, добраться до кровати и раздеться. Впервые за всю свою сознательную жизнь Скэнлон почувствовал, что зависит от другого человека. Это ощущение раздражало его. Сидя на краю своей огромной кровати, он снял протез и отдал Джейн. Она взяла его и пошла к комоду, разглядывая на ходу. Положила протез на полку. Наблюдая за Джейн, он вдруг почувствовал острое беспокойство, потому что страсть не приходила.
Она вернулась к нему и начала раздеваться, предлагая все ту же игру. Он в недоумении следил за ее движениями и с нетерпением ждал, когда она закончит прелюдию. Перехватив его взгляд, Джейн быстро сбросила остальную одежду и легла на кровать рядом с ним, глядя на его когда-то такое прекрасное тело. Но стоило ее взгляду упасть на культю, и она тотчас отворачивалась. Джейн принялась целовать его. Заметив, что он не возбуждается, она взяла член и начала слегка поглаживать, наращивая усилия по мере того, как он делался все больше. Они поменялись ролями, теперь Джейн была активным партнером; она целовала его, вылизывала языком, произносила скабрезности. Он видел, что она всячески избегает дотрагиваться до его ноги. И каждый раз, когда она случайно задевала ее, тело Джейн покрывалось гусиной кожей и она вздрагивала. Она пыталась скрыть свое невольное отвращение за прозрачной завесой почти наигранной страсти.
Чувствуя, что даже слабое возбуждение исчезает, он попытался овладеть Джейн. Она вздохнула и отвернулась, чтобы он не заметил, что она болезненно морщится. Покусывая нижнюю губу в надежде, что все это быстро закончится, она чувствовала, как слезы текут по лицу, но ничего не могла с собой поделать. Пытаясь поцеловать ее губы, Скэнлон увидел заплаканные глаза и упал на спину. Он лежал неподвижно и подавленно молчал.
- Мне очень жаль, если я причинил тебе боль.
- Это не твоя вина. Я не смогла возбудиться. Мы давно не занимались любовью, - ответила она, стараясь придать своему голосу нотки уверенности.
- Кажется, я потерял больше, чем ногу.
Она схватила его за плечи и с силой встряхнула.
- Не смей изводить себя! Ты только что пережил большую травму. Ты не можешь рассчитывать, что тебе удастся попросту зажить прежней жизнью. Чтобы твое тело привыкло к своему новому состоянию и мы приспособились друг к другу, нужно время.
Он осклабился и ядовито рассмеялся.
- Сержант Культяпный к вашим услугам.
- Не надо, Тони! - взмолилась Джейн, охваченная жалостью. В ней проснулся материнский инстинкт, потребность заботиться о нем. Она должна любить его, вновь сделать его полноценным человеком, вернуть ему уверенность в себе. Она стала целовать его тело в отчаянном страхе потерять человека, которого любила. Нежно лаская его, она опускала голову все ниже и набиралась храбрости, чтобы выполнить неприятную задачу, которую поставила перед собой, с которой пару раз справлялась, когда жила со своим женатым любовником, и которая, если сделать все до конца, вызывала у нее тошноту.
Она посмотрела ему в лицо. Он лежал прищурившись, его голова металась на подушке, стоны становились все громче и громче, он издал сдавленный хрип, когда накатила волна страсти.
Джейн замерла, потом быстро отпрянула. Гримаса отвращения исказила ее лицо, глаза вновь наполнились слезами. Прикрыв рот рукой, она быстро спрыгнула с кровати и побежала в ванную, обхватила руками холодный край раковины и склонилась над ней. Джейн блевала, и ее трясло.
Скэнлон лежал на спине, слыша все это. Он хотел вскочить с кровати, подбежать к Джейн и утешить ее, но не мог. Внезапно в его болезненное сознание прокралась ужасная мысль: он понял, что отныне стал противен женщинам, и страшнее всего то, что он никогда больше не сможет заниматься любовью со здоровой партнершей. Он уткнулся лицом в подушку и заплакал.
Они провели ночь, касаясь друг друга спинами, устремив глаза во мрак, временами забываясь и тотчас просыпаясь снова.
Ощущение беспомощности сковало все его тело. Его мужское достоинство потеряно навсегда, и Джейн Стомер это знает. Он никогда не забудет выражение ее лица в те мгновения, когда его култышка прикасалась к ее телу. Как он может забыть, как мерзко и тошно было ей, когда она делала фелляцию? Он чувствовал себя гнусным импотентом-извращенцем. И, увы, она это понимала. Это уже не будет только его тайной.
Несколько раз он вздрагивал во сне, и она прижималась к нему, гладила его по голове. И каждый раз он отодвигался.
Утро прошло в напряженном молчании. Они сели за стеклянный стол и съели легкий завтрак: сок, кофе и теплые булочки.
Неловкое молчание затягивалось. Внезапно Джейн заявила, что пойдет купит воскресную "Таймс". Ее не было очень долго. Когда она вернулась, в руках у нее была свернутая в трубочку газета и какая-то книга. Она извинилась за задержку и объяснила, что ездила домой за книгой, которую хотела ему показать. Джейн бросила газету на стол и, глядя Скэнлону в глаза, открыла книгу на заложенной странице и начала читать вслух:
- "Половая слабость - самая распространенная сексуальная проблема у мужчин… Ее основная причина - психологическая… Не надо этого стыдиться…" - вещала она.
Он сидел поодаль, с ненавистью глядя на книгу в ее руках. С неожиданной для себя ловкостью он вскочил, выхватил книгу и запустил ее в противоположный угол, при этом он потерял равновесие, покачнулся и рухнул навзничь на софу.
- Скэнлон! - вскрикнула Джейн и бросилась на помощь.
- Отстань! - сказал он, отталкивая ее руки и пытаясь подняться своими силами.
Он расправил плечи, пригладил волосы. Его лицо было бесстрастным.
- Не переживай из-за меня. Со мной все будет в порядке. Я больше не хочу слушать эту чепуху.
Она опустилась на софу рядом с ним.
- Хорошо, Скэнлон, как скажешь.