- Это не очень корректный вопрос. Поэтому и ответ будет некорректным: нет, я не одобрил его. Я пытался, насколько мог, заставить ее изменить завещание, но она настаивала на его главной статье, а я не видел смысла в том, чтобы моя фирма потеряла доход.
- А вам не приходило в голову, что у нее не все в порядке с психикой?
- Во всяком случае, когда завещание было составлено, так вопрос не стоял.
- А позднее? - упорствовал Паско, почувствовав в голосе адвоката уклончивость.
- Возможно, в последние три года. Вы же знаете, у нее был удар. Какое-то время она тяжело болела, но вскоре совершенно поправилась, если не считать того, что миссис Хьюби вдруг заявила о каком-то телепатическом заговоре, целью которого было не позволить ее сыну вернуться. Кто эти заговорщики, понять было невозможно, но, по ее словам, они направили к ней черного демона, который выдавал себя за посланца ее сына, однако она якобы разгадала обман и прогнала его. Не спрашивайте меня, как она это сделала, но победа - а она называла это победой - утвердила ее в мысли, что Александр жив. Опасаясь нового удара, старая леди составила объявление, в котором сообщала о своей болезни, и приглашала всех, кто обладал необходимой информацией, обращаться ко мне. Я поместил объявление в итальянских газетах два месяца назад, когда с ней случился второй приступ. Понтелли показал мне копию объявления в "Ла Национе".
- Понятно. Кто-нибудь еще откликнулся на объявление?
- Конечно! Мы рассуждали с вами о природе человека, инспектор. Наш опыт подсказывает, что жуликов во все времена было больше. Почти все, кто мне написал, утверждали, что располагают сведениями о местонахождении Алекса, и предлагали их продать.
- И что вы им ответили?
- Я посылал им письма с фотографией и просил сообщить, уверены ли они, что молодой человек на фото и взрослый мужчина, которого они видели, - одно и то же лицо.
- Могу предположить, что все они успешно выдержали этот экзамен.
- Абсолютно все. Стопроцентное опознание! К счастью, это была моя фотография в двадцатилетнем возрасте, а я, как вы можете догадаться, совершенно не похож на Александра Хьюби!
- Ловко придумано! - искренне восхитился Паско. - Но Понтелли, я полагаю, был более убедителен.
- О да! Он не писал мне, а сразу, по его словам, отправился в Англию, но опоздал: его матери уже не было в живых. Отсюда его драматическое появление на похоронах.
- Не Бог весть как убедительно, сейчас-то мы знаем, что он прибыл в страну за целую неделю до ее смерти.
- Он признал это, сказал, что колебался, был в нерешительности, не зная, как поступить. Понтелли утверждал, что трижды звонил в Трой-Хаус, чтобы справиться о здоровье матери, и в последний раз ему сообщили, что она умерла. Мисс Кич подтверждала, что подобные звонки от людей, которых она не всегда могла узнать по голосу, были.
- Понтелли не путался в фактах?
- Решительно ни в чем! Он, несомненно, хорошо выучил домашнее задание. Дата рождения, подробности о семье, об учебе в школе, о Трой-Хаусе - он щегольнул ими так, что я пришел в замешательство. Но когда я стал спрашивать его, почему он не появлялся все эти годы, он пришел в возбуждение. Схватился за голову, долго и невразумительно говорил что-то о страданиях, незатянувшихся ранах и ушел внезапно, пообещав снова связаться со мной.
- И вы ему почти поверили? - спросил Паско.
- О нет! Чтобы убедить адвоката хотя бы наполовину, нужно гораздо больше доказательств.
Зазвонил телефон. Лэкси Хьюби передала Теккерею, что спрашивают Паско. Тот подошел к аппарату, стоявшему у адвоката на столе, сам же Теккерей в это время вежливо делал вид, что разглядывает пейзаж за окном.
Звонил Дэлзиел.
- Питер, фото Понтелли опубликовали и в некоторых других газетах группы "Челленджер", нам позвонили из Лидса. Владелец гостиницы уверен, что наш парень две недели жил у него в отеле, зарегистрировавшись под именем мистера А. Понтинга из Лондона. Сбежал оттуда в прошлую пятницу, не оплатив счета за две недели. Я звонил в местную полицию, ты должен съездить туда и потолковать с этим владельцем, неким Балдером. О'кей?
- Согласен, правда, я собирался поехать в Трой-Хаус, а потом в Олд-Милл-Инн…
- Заедешь туда на обратном пути, у тебя впереди целый день! - рявкнул Дэлзиел. - Ты не единственный, кто сейчас занят! Я иду обедать в "Ротари-клуб" - это затянется надолго. Потом буду работать без перерыва. Я выяснил, что этот Гудинаф и мадам Виндибэнкс все еще живут в "Говард Армс". Интересно, с какой стати они до сих пор ошиваются здесь? Думаю, мне следует прогуляться туда и поболтать с ними.
"И могу поспорить, что беседа совпадет со временем, когда разрешена продажа спиртного", - злорадно ухмыльнулся про себя Паско.
- Я хотел бы снять отпечатки пальцев в номере, чтобы быть на сто процентов уверенным, - доложил он Дэлзиелу. - Не могли бы вы попросить Сеймура захватить коробку с дактилоскопическим оборудованием и встретиться со мной в участке? Он, кстати, может подвезти меня. Моя машина немного барахлит, не хотелось бы застрять в Лидсе в час пик.
- Сеймур? Ладно, я пришлю его. Какого черта твой мошенник Уилд отлынивает от работы?
- Хорошо, что вы упомянули о нем. Я как раз намеревался заглянуть к нему вечерком по дороге домой - посмотрю, как он там. Хотите, купим ему кисть винограда?
- Лучше купи бананов и передай, что не мешало бы отшлифовать его обезьянью спину. Пока! - Телефон умолк.
Паско осторожно положил трубку и одарил Теккерея лучезарной улыбкой человека, который устыдился своих кровожадных мыслей.
- Между прочим, какие документы, связанные с поисками сына, могли быть у миссис Хьюби? - обратился он к адвокату.
- Не имею представления, - ответил Теккерей, - для нее это было очень личное. Полагаю, что в кабинете в Трой-Хаусе есть специальная шкатулка, где хранятся все ее бумаги. Деловые документы и финансовые счета находятся либо у меня, либо у ее бухгалтера. Обыкновенно личные документы должен разбирать прямой наследник, но в данном случае… видимо, эта обязанность в конце концов выпадет мне как исполнителю ее воли.
- Понятно. Пожалуй, я мог бы забрать их для вас, вам не придется тащиться туда, - в раздумье произнес Паско. - Мне и самому не мешало бы взглянуть на них.
- Вы не хотите возиться с ордером? - предположил Теккерей. - Дело ваше. Я предупрежу мисс Кич о вашем приезде. Когда вы там будете?
- Вероятно, в четыре… в полпятого… Благодарю вас, мистер Теккерей. До свидания!
Уходя, Паско сделал еще одну попытку очаровать маленькую секретаршу своей улыбкой победителя. Но большие очки холодно блеснули, и мисс Хьюби склонилась над пишущей машинкой.
Глава 4
По своим весьма разумным меркам Дэлзиел был не далек от истины, сомневаясь в болезни Уилда. Не то чтобы пышущий здоровьем суперинтендант не хотел признать, что, помимо ангины, существуют куда более серьезные недомогания, но, пока это поддавалось лечению в рамках национальной службы здравоохранения, он был не склонен принимать болезнь как повод для отсутствия на работе.
Накануне сержант пришел домой, не уверенный в том, что он там увидит. Скорее всего, Клифф Шерман опередил его, забрав свои вещи, и уехал из города. Уилд ощутил разочарование и облегчение одновременно, увидев, что сумка мальчишки лежит там, куда ее бросили в минувшую субботу.
Ему по-прежнему хотелось понять, что у парня на уме. Отчего, например, Клифф ни словом не обмолвился о своих отношениях с ним, когда Сеймур приволок его в участок? Очевидный, если не единственный ответ заключался в том, что любой шантажист меньше всего стремится заявить во всеуслышание о только ему ведомой тайне. Однако молчание парня заставляло и Уилда держать язык за зубами, что грозило обернуться большими неприятностями.
Уилд просидел почти до полуночи, перебирая в голове догадки, то циничные, то отчаянные, пока не услышал, как в замке повернулся ключ. Он задержал дыхание. Входная дверь медленно открылась. Свет от настольной лампы придал лицу Клиффа загадочное выражение.
- Привет, Мак! - сказал Шерман.
Уилд не ответил.
- Я забыл свои вещи.
- Они там, где ты их оставил.
- О'кей! Я только заберу их и уйду.
- Тебе придется немного подождать автобуса! - язвительно бросил ему Уилд.
- Автобуса?
- Да, автобуса! Все это белиберда насчет путешествия автостопом и случайного приезда сюда! Это с расписанием-то автобусов в бумажнике!
- Ты шарил в моем бумажнике? - В голосе парня слышалось неподдельное изумление. - Боже, я должен был знать, что ты способен на такое! Вас же именно этому обучают - быть свиньями, скажешь, я не прав?
- Не надрывайся, сынок. В конце концов именно за этим ты и приехал сюда.
- Жить со свиньей?
- Нет, посмотреть, что тебе удастся выжать из меня. Я разговаривал с Морисом, парень. Поверь, я знаю о тебе все.
- Так вы опять общаетесь? Приятно сознавать, что это я соединил вас, - заметил Шерман с горькой усмешкой. - И что же Морис сообщил обо мне?
- Ты думаешь, он дал тебе блестящую рекомендацию?
- Какое там! Но если он сказал, что я приехал сюда только из-за тебя, он просто чертов лжец! Подумай, Мак! Я приезжаю сюда, чтоб очернить полицейского-гея лишь на основании того, о чем Морис наболтал в постели? Чушь собачья! Те свиньи, которых я знаю в Лондоне, схватили бы меня в Хитроу, если бы унюхали, что я опасен! И пока никто не сказал мне, что здесь, среди йоркширских полей, все по-другому…
- Тем не менее ты позвонил мне, - отрезал Уилд. Аргумент Клиффа был настолько силен, что ему пришлось чуть ли не защищаться.
- Я растерялся, я никого здесь не знал. А в этих местах, насколько мне известно, геев все еще забивают камнями. Мне нужен был друг из местных, и я понял, что смогу найти его в тебе.
Это звучало почти убедительно, но, поскольку Уилд отдавал себе отчет в том, что только того и ждет, чтобы его убедили, слова Клиффа лишь усиливали его скептицизм.
- Очень трогательно. Так что же привело тебя в солнечный Йоркшир? Может, поручение Мориса?
- Послушай! Не Морис первым упомянул это место, а я. Вот почему он вспомнил о тебе. Это была моя затея, он тут ни при чем. Понял?
- Неужели? И что же ты мог сказать о Йоркшире, черт побери? - усмехнулся Уилд.
Мальчишка помолчал, потом, словно бы решившись, глубоко вздохнул и начал рассказывать:
- Мо расспрашивал меня о моей семье. Не думаю, чтобы он по-настоящему интересовался ею. Ты знаешь, что люди обычно болтают, когда они… Ну, ты знаешь! Как бы то ни было, я сказал ему, что живу в Далвиче с бабушкой. Мама умерла несколько лет назад, и бабка воспитала меня. Отец оплачивал счета; ну, он платил, сколько мог, он приходил и жил у нас, когда мог. Он работал в Западном Лондоне: в клубах, в отелях, он должен был зарабатывать на жизнь, поэтому не мог приезжать в Далвич так часто, как ему хотелось. Потом, года три назад, он уехал - иногда он так делал. Я получил от него открытку. Он всегда присылал мне открытку, когда уезжал куда-нибудь, чтоб я не ждал его на следующей неделе. Потом он присылал еще открытку, сообщал, когда собирается вернуться домой. Но на этот раз второй открытки не было, только первая. И пришла она отсюда, из этого города. Вот что я рассказал Морису. И тогда он сказал, что когда-то жил здесь, и начал говорить о тебе. Его не особо интересовало то, что я рассказывал, да и почему это должно было его волновать? Поэтому я заткнулся, а он продолжал вспоминать забавные истории о том, как трахался с копом.
Уилд постарался не обращать внимания на боль в груди и произнес холодно:
- Итак, ты решил приехать сюда и поискать отца? Через три года? Я правильно тебя понял?
- Да, правильно! - ответил парень с вызовом.
- Эта открытка, она с тобой?
- Была у меня, - Клифф сокрушенно вздохнул, - но я, видимо, забыл ее у Мориса, когда уезжал.
- Весьма неосмотрительно. Да ты, парень, оказывается, неосмотрителен не только с чужими вещами, но и со своими тоже…
- Что ты хочешь сказать?
- Морис говорит, ты его ограбил.
- Он подлый лгун! Я взял только то, что мне причиталось.
- Причиталось? За что причиталось?
- Мы делили расходы и прочее пополам. А когда разошлись, он еще остался мне должен.
- Чушь! Давай-ка выкладывай правду, парень, - сказал Уилд.
- Мы поссорились, - произнес Шерман угрюмо. - Я привел в квартиру одного человека. Морис должен был уехать на ночь, но неожиданно вернулся домой. Он вел себя гадко и вышвырнул меня из дома. Я зашел за своими вещами, когда он был на работе, и, как сказал, взял то, что мне причиталось.
- И тогда ты решил приехать сюда и поискать дорогого старого папочку, которого не видел три года! - усмехнулся Уилд.
- Это правда! - Шерман взорвался. - Именно это я и решил! Я думал об этом и раньше, но ничего не предпринимал. А разве ты не откладываешь иногда какое-нибудь дело и все никак не можешь взяться за него?
"О да, - подумал Уилд, - вот это как раз про меня. В этом весь я". А вслух произнес:
- Что же ты собирался сделать, приехав сюда? Просто слоняться по улицам, пока не наткнешься на своего отца?
- А почему нет, черт возьми? - закричал Шерман. - Я ведь не думал, что этот город такой большой. Кроме того, отца сразу отличишь среди толпы.
- Каким образом?
- Видишь ли, он черный. Не смуглый, как я, а по-настоящему черный. И я думал…
- Ты считал, что у нас здесь маленькая деревня, где детишки бегают за темнокожим по улице и пялятся на него, будто он свалился с луны?
- Не говори глупостей, - сказал Клифф неуверенно.
- И что же ты сделал, чтобы найти отца? - Уилд продолжал свой допрос, еще не веря парню.
- А что я мог сделать? Спросить у полицейского?
- Мог бы и у полицейского. Первое, что ты сделал, позвонил одному из них.
Мальчишка вдруг ухмыльнулся.
- Ты не поверишь, но мне и в голову не приходило, что ты можешь мне помочь. Нет, я пытался обзвонить всех Шерманов из телефонной книги, надеялся отыскать родственников. Я считал, что он родом с Севера. Но мне не повезло. Тогда я подумал: сделаю себе рекламу.
- Рекламу?
- Ну да! Сделаю так, чтоб мое имя попало в газету! Если он до сих пор здесь, может, прочитает обо мне.
У Уилда от изумления округлились глаза.
- Ты хочешь сказать, что именно поэтому подстроил свой арест в магазине? - Уилд вспомнил, как Сеймур описывал поведение Шермана в магазине, когда тот засовывал вещи в карманы, будто ягоды собирал…
- Поэтому, и еще…
- Что еще? Давай выкладывай! Становится занятно. Каждую секунду я слышу от тебя что-то сногсшибательное.
Эти слова вызвали у парня новую вспышку гнева.
- Это все из-за тебя! - заорал он. - Из-за того, что ты сказал той ночью! Будто бы совершенно ясно, что я приехал сюда с одним намерением - заполучить что-то от тебя. Тут-то я и решил проучить тебя.
- Разоблачить меня, ты хочешь сказать?
- Я не знаю, - пробормотал Шерман, затихая. - У меня все смешалось: ты, отец, все остальное. Все запуталось… Но все же я не выдал тебя, будь уверен! Мне ничего не стоило это сделать, но я молчал.
Мальчишка стоял перед Уилдом с вызывающим и в то же время испуганным видом. Уилд не мог не ощущать, что и в его душе все пришло в движение, все переменилось. Что в словах Шермана было правдой, что - ложью? А что - неразделимой смесью того и другого?
- У меня тоже была возможность сказать кое-что в суде, - произнес он наконец.
- Не будь идиотом! - В голосе мальчишки прозвучало искреннее удивление. - Зачем тебе нужно было что-то говорить? Ты бы все потерял и ничего не приобрел. - Помолчав, он добавил лукаво: - Могу поспорить, ты наложил в штаны от страха.
Уилд медленно кивнул.
- Да, думаю, так можно выразиться.
У Клиффа отлегло от сердца.
- Ну что ж, я полагаю, мне пора собираться. - Это была скорее словесная разведка, чем заявление о намерении.
- Уже поздно, - сказал Уилд. - Уже очень поздно.
Уилд проснулся очень рано. Он лежал неподвижно, боясь потревожить стройное, теплое тело рядом с собой в узкой кровати. Но это было излишним.
- Ты проснулся, Мак?
- Да.
- Я хочу тебе кое-что сказать.
- Давай!
- Знаешь, я и вправду думал, что как-нибудь использую это… Ну, что ты "голубой".
- Хочешь сказать, что собирался шантажировать меня?
- Нет, ты не из тех, кого можно шантажировать.
- Ты испугался?
- Не на того напал! Просто я надеялся, что мне удастся получить немного денег от газет. Думал, что сделаю хорошую историю из этого.
- Ну и?
- Позвонил в одну газету. Местную.
- "Пост"? Ну, это не их хлеб.
- Ага. Во второй раз они направили меня в другую газету - в "Санди Челленджер".
- Так ты звонил дважды?
- Да, извини меня. Это было после того, как мы поссорились. Я не осознавал, что делаю. В конце концов я зашел в магазин и украл те вещи.
- Выходит, ты звонил в "Челленджер"?
- Да, говорил с каким-то парнем по имени Волланс. Он хотел встретиться, договориться о деньгах и обо всем прочем. Но я не согласился. И не упомянул ни одного имени, хоть он и пытался выудить у меня.
Уилд улыбнулся про себя, наблюдая, как смиренное признание на глазах превращается в демонстрацию собственной добродетели.
- Ты уверен, что ничего не сказал?
- Честно, Мак, ничего лишнего! И не собирался… Просто позвонил. Извини. Я хотел, чтоб ты знал об этом.
- Ладно, теперь я знаю. Давай поспим еще.
Оба замолчали. Но ни один из них и не думал спать.
- Мак?
- Что?
- Должно быть, это прекрасно - быть взрослым, - грустно произнес Шерман. - Взрослым настолько, чтоб не задумываться каждую минуту: то ли ты делаешь, хорошо ли поступаешь и все в таком роде.
- Возможно, ты прав. Должно быть, это прекрасно.
Глава 5
Отель "Хаймор" возник как небольшой пансион на тихой пригородной улочке. Постепенно он стал расширяться за счет домов по обе стороны от него - некогда величественных зданий эпохи короля Эдуарда. Когда обитатели особняков осознали грозящую им опасность, было уже поздно. Внезапно, чуть ли не за ночь, деревянные стены отеля были окрашены в ядовито-желтый цвет, и весь мир мог убедиться, что чудовище вышло из-под контроля! Лишь теперь частные домовладельцы ринулись продавать свою собственность. Но своей торопливостью и многочисленностью они вызвали то, чего больше всего опасались, - цены на жилье упали.
Когда-то пивной бар на углу улицы выталкивал отсюда своих голодных подвыпивших завсегдатаев подальше, на широкие проспекты с их забегаловками. Теперь же, когда вокруг "Хаймора" текли огромные потоки машин, а число домов, сдаваемых в аренду, все увеличивалось, когда дешевые бары с восточной кухней и видеосалоны окончательно лишили улицу ее возвышенного величественного облика, она превратилась в обычный коммерческий район с сомнительной репутацией.
Мистер Балдер ясно дал понять, что отнюдь не врожденное чувство гражданского долга заставило его позвонить в полицию, а страстное убеждение в праве хозяина получать то, что ему причитается.