"Такое, пожалуй, забудешь!" - подумал Огильби, вздохнув про себя. Дело Пикфорд было звездным часом Вэтмоу. Это произошло несколькими годами раньше, когда Вэтмоу служил помощником начальника полиции в Южном Йоркшире. Тогда пропала семилетняя девочка Мери Брук из Вейкфилда. Ее подружка сказала, что видела, как та садилась в машину, похожую на голубую "кортину". Четыре недели спустя ее тело было найдено в неглубокой яме на торфяниках. Вскоре при подобных обстоятельствах пропала другая девочка, на этот раз из Барнсли, и примерно в то же время исчез третий ребенок из маленького шахтерского городка Барторна в десяти милях оттуда. Вэтмоу возглавил расследование, чуть не ежедневно собирая пресс-конференции, на которых базапелляционно заявлял о новой эпохе в следственном деле и уверял своих слушателей, что все данные уже заложены в новый полицейский компьютер осталось немного подождать, когда электронный мозг выдаст решение.
Некоторое время спустя голубая "кортина" была обнаружена на заброшенной сельской дороге недалеко от Донкастера. В машине нашли тело Дональда Пикфорда, торгового представителя из Хаддерсфилда, задохнувшегося выхлопными газами. Из оставленного им бессвязного письма полицейские заключили, что он сам был в ужасе от содеянного. Поиски продолжались, и вскоре в четверти мили от того места отыскали тело ребенка из Барнсли. Имя Трейси Перли, пропавшей девочки из Барторна, в деле отмечено не было, зато упоминалась Мери Брук, а также проводилась параллель с другим нераскрытым убийством ребенка в Среднем Йоркшире, случившемся пару лет назад.
На заключительной пресс-конференции Вэтмоу не постеснялся объявить, что именно им раскрыт практически каждый случай насилия над детьми в графстве за прошедшее десятилетие. Дэлзиел, по слухам, утверждал, что, судя по всему, Пикфорд не кто иной, как Джек Потрошитель, убивший также принцев из Тауэра, но многочисленные враги Дэлзиела кричали на каждом углу, что-де "зелен виноград"… Тем временем Вэтмоу с видом победителя размахивал компьютерной распечаткой перед носом репортеров: "Вот смотрите, здесь имя убийцы! Он знал, что мы идем по его следу, и избрал единственно возможный выход. Это настоящий триумф новейших дедуктивных методов!"
Про себя Огильби, как и многие другие, считал, что было совсем не трудно получить на распечатке компьютера любое имя после того, как событие произошло. Но он уже "вложил капитал" в Вэтмоу, а газеты и без того были перенасыщены историями о неумехах, героев же явно не хватало. Так Вэтмоу стал героем дня, и месяц спустя на белом коне въехал в Средний Йоркшир - заместителем начальника полиции.
- Не припрятано ли у вас еще какое-нибудь блистательное раскрытие убийства, Нев? - слегка иронически осведомился Огильби.
Видно было, что Вэтмоу это задело.
- Лучше профилактика, чем лечение. Хорошая современная полиция - эффективное средство устрашения, а именно такую полицию я создал здесь!
- Конечно, конечно, - поспешил сгладить впечатление Огильби, - я знаю, как красноречивы ваши аргументы в пользу полицейских методов, которые отражают изменения в современном обществе. Кстати, раз уж мы заговорили об обществе, что вы думаете о гомосексуалистах?
- В общем плане? Ну, я считаю, что человек имеет право на собственные убеждения и вкусы, но лишь до тех пределов, пока они не ведут к нарушению закона. Лично мне не по душе гомики, но не в моих правилах руководствоваться личной неприязнью при решении юридических вопросов.
- Разумеется, - согласился редактор. Он помолчал немного, смакуя момент, и продолжил:
- Нет, по правде говоря, мне любопытно ваше мнение о полицейских-гомосексуалистах. Видите ли, недавно кто-то позвонил в "Ивнинг пост" и поинтересовался, купят ли они историю о "голубом" копе, работающем в йоркширском отделе розыска.
Дэлзиел услышал, как Вэтмоу поперхнулся вином и закашлялся.
- Беднягу слишком рано отняли от груди, - усмехнулся он. - А теперь поговорим начистоту. Вы хотите, чтобы я проверил, что из себя представляет этот человек? Но это не наша работа, да будет вам известно. Наймите частного детектива. Наследства хватит на такие расходы.
- Кто, как не вы, должен бы знать, что, несмотря на телевизионные россказни, компетентный и надежный частный детектив - редкая пташка, которую, трудно найти за пределами Южной Калифорнии. Между прочим, у него больше шансов оказаться за решеткой или быть подстреленным, нежели получить помощь от полиции. Мне нужны сведения о прошлом синьора Алессандро Понтелли из Флоренции, я также хотел бы знать, когда он покинул Италию, когда приехал в эту страну, где остановился, с кем встречался. Я хочу сравнить его физические данные с описанием Александра Ломаса. Выяснить все это для полиции не составляет труда, в то время как несчастный адвокат…
Он печально улыбнулся и долил "Флери" в стакан Дэлзиела.
- Тогда вам следовало пригласить на обед не меня, а координатора Интерпола, - сказал Дэлзиел. - Моя работа - расследование преступлений, а не содержание агентства по розыску пропавших людей.
- Ну, в определенном смысле это может быть квалифицировано как криминальное расследование, - прошелестел Теккерей.
- В каком смысле?
- Если человек предъявляет ложные требования, он, разумеется, преступник! Самозванство, подлог, мошенничество - чем не состав преступления?
- Может быть. Хотя мне нужны более веские основания, чем те, которые вы представили.
- Теперь я понимаю, что не должен был обращаться к вам с просьбой. И все же… может быть, на уровне личных связей, впрочем… забудьте об этом. Надеюсь, вам понравилась здешняя кухня?
- Это было великолепно. Мне вообще нравится бывать здесь, - согласился Дэлзиел.
- Теперь, я полагаю, неплохо бы после кофе сыграть в бильярд. Да, нам действительно нужны люди такого масштаба, как вы, Энди.
- Вот как! По крайней мере, один проходимец не разделяет вашего мнения. - Он покосился на Вэтмоу.
- Что? Ах это. Уверяю вас, подавляющее большинство членов клуба считают ту историю с "черным шаром" просто скандальной. Но что делать? Правила есть правила, даже если они основаны на глупой старой традиции. А вы не думали снова выставить свою кандидатуру?
- У меня прочная голова, - произнес Дэлзиел угрюмо. - И меня не особенно волнует, когда кто-то пытается разбивать об нее кокосы. Но после того, что произошло, у меня хватает ума не высовываться.
- Я ценю это. Но все равно это постыдный факт. К счастью, у нас есть другая, тоже достаточно глупая традиция, которая разрешает президенту клуба лично принять двух членов. Вы знали об этом?
- Нет.
- Да, такая традиция существует. Кстати, я являюсь президентом, избранным на новый срок - он начинается в следующем месяце. И я, Энди, буду в восторге, если вы серьезно обдумаете мое предложение принять президентскую номинацию. Это происходит так: новый президент клуба - в данном случае я - предлагает кандидатуру, а президент, избранный на следующий срок, поддерживает его, и потом все формальности занимают несколько минут. Действительно, это пустая формальность, ведь президент, избранный на следующий период, обычно подписывает чистые бланки, не имея представления о том, кого действующий президент может выдвинуть.
- Вы умеете дать человеку почувствовать, что в нем нуждаются, - проворчал Дэлзиел. - Спасибо, но я отказываюсь.
- Мне очень жаль, - занервничал Теккерей. - Бог мой, должно быть, вы восприняли мое предложение как оскорбление? Поверьте, я не хотел вас обидеть. Я только пытался обратить ваше внимание на то, что следующим президентом избран ваш друг Вэтмоу.
Его вкрадчивый взгляд встретился с пристальным взглядом Дэлзиела. Через секунду оба фыркнули, а потом от души расхохотались.
Дэлзиел поднял стакан и проговорил, давясь от смеха:
- За вас! И за Интерпол!
Вэтмоу не видел ничего смешного в происходящем и поэтому воспринял веселое настроение своего начальника отдела розыска как выпад против него.
- Конечно, - продолжал Огильби, - местная вечерняя газета не станет публиковать такие вещи, но, если это правда, "Челленджер" не может это игнорировать. Я подумал, что будет разумным предупредить вас, Нев, учитывая наши особые отношения. - Он наблюдал украдкой, как Вэтмоу потягивает вино, стараясь выглядеть истинным джентльменом. "Считает, сколько воскресений отделяют его от заседания комитета", - подумал про себя Огильби.
Две субботы, размышлял Вэтмоу, две мирные субботы, десять спокойных дней - вот все, что ему нужно. Одно дело, когда ты подчеркиваешь очевидные достоинства сплоченной полиции и скромно замечаешь: "Это сделано благодаря мне", и совершенно другое - стать руководителем полиции, расколотой намеками на коррупцию и скандальными сплетнями…
Вэтмоу изрек высокопарно:
- Нет правил, запрещающих принимать на работу полицейских-гомосексуалистов. Наоборот, любая попытка помешать их трудоустройству может расцениваться как нарушение закона в соответствии с Актом о сексуальной дискриминации.
- Конечно, но существует история, которую можно продать. Гомосексуалистов легко шантажировать, оказывать на них давление и тому подобное. Вот почему КГБ так старается выявить их в Британском посольстве в Москве. Вас могут застать в постели с девицей и просто посмеяться над этим, но с парнем - это совершенно иное дело. Англия все еще пуританская страна.
- Вы так думаете? Что вам заказать: "мамочкины бисквиты" или "пятнистого Дика"? - спросил Вэтмоу.
- Пожалуй, я обойдусь без пудинга. Неофициально буду вас информировать, если появится что-то новое, Нев. Официально - вы ничего не слышали об этой истории, - сказал Огильби.
- Уверен, что все это выдумки! - твердо заявил Вэтмоу. "Но очень скоро, черт возьми, я все разузнаю, - заверил он самого себя. - И коль скоро это так, я не позавидовал бы этому маленькому грязному извращенцу!"
В другом конце ресторана все еще слышался смех Дэлзиела.
Глава 10
Невил Вэтмоу был не единственным, кто испытал за обедом шок. Когда Род Ломас прибыл в "Говард Армс" пообедать с матерью, он был немало удивлен, увидев ее в баре в компании Джона Хьюби.
- Здравствуй, дорогой, - сказала Стефания Виндибэнкс, подставляя щеку для поцелуя. - Ты, конечно, знаком с Джоном?
- Конечно. Привет, э-э-э… Джон!
- Как дела? - прогудел Хьюби. - Хотите выпить?
- Буду вам признателен, - обронил Ломас.
- Полкружки горького, - быстро сказал Хьюби. - Клянусь Богом, если бы у меня хватило нахальства заламывать такие цены, как здесь, мне бы и дела не было до старухиных денег.
Когда Хьюби расплачивался за пиво, Ломас вопросительно взглянул на мать. Миссис Виндибэнкс распорядилась:
- Дорогой, захвати с собой пиво в обеденный зал. Джон, я должна накормить ребенка обедом, я знаю, он успевает немного поесть только в завтрак. Надеюсь, вы подождете нас и будете смотреть в оба. Как только он появится, дайте мне знать. До встречи!
Когда мать с сыном вошли в обеденный зал, Ломас насмешливо сказал:
- Мама, в последние дни ты заводишь случайные знакомства.
- Не говори пошлостей. Все средства хороши для достижения больших целей. А ты? Надеюсь, ты не ведешь себя дурно с его анемичной дочкой?
- Не бойся, педофилией я не страдаю, - ухмыльнулся Ломас. - Хотя она странное создание. И совсем не так глупа, как тебе может показаться.
- Это значит, что у тебя ничего с ней не получается и ты ничего не можешь от нее добиться. Все равно, не упускай девчонку из виду. Думаю, нам не о чем беспокоиться, но тем не менее полезно иметь своего человека в конторе Теккерея. Кстати, как я и предвидела, люди из благотворительных фондов уже зашевелились. Вчера утром ко мне наведался человек по имени Гудинаф, который занимается охраной животных. Он один из тех умных шотландских терьеров, которые прогрызут самую прочную скалу, если почуют запах денег. Собирается организовать совместную акцию, дабы изменить завещание в той его части, которая касается сроков. Но ему нужно, чтобы мы с этим неуклюжим трактирщиком подписали документы и отказались от права на наследство. Мы ближайшие родственники. И любое наше действие, даже угроза действия с нашей стороны может надолго расстроить его планы. Поэтому Гудинаф хочет от нас откупиться… При таких-то ценах обслуживание здесь из рук вон…
Она оглядела переполненный зал и добавила:
- Чувствуешь, какими расходами пахнет?
- Ну, на меня не грех потратиться! Могу я в предвкушении изобилия заказать копченого лосося?
- Никакого изобилия не будет! - отрезала мать. - Ты получишь креветочный коктейль, будь благодарен и за это.
- И сколько же ты собираешься вытянуть из него?
- Я запросила десять процентов, но он засмеялся и предложил пятьсот фунтов наличными. Подумать только, какое нахальство! Пришлось пригрозить, что предъявлю иск от своего имени. Гудинаф не нашел ничего лучше, как порекомендовать мне спросить совета у моего юриста. Я обещала непременно воспользоваться его рекомендацией, и мы расстались.
- И что же посоветовал твой юрист?
- О, я наперед знала, что тот скажет! Пару дней назад я ужинала с Билли Фордхэмом.
- Ага! Бесплатная консультация?
- В мире не существует такой вещи, как бесплатная консультация, - холодно сказала она. - Билли считает, что, будь у меня побольше средств, можно было бы попытаться опротестовать завещание в связи с недееспособностью Гвен. Но это очень рискованный шаг и, так как я не располагаю большими деньгами, мне понадобится адвокат, который возьмется за это дело лишь за огромное вознаграждение. Лично он не притронулся бы к нему, сказал Билли. А потом добавил, что консультанты Гудинафа наверняка ему объяснили, что рассмотрение иска, поданного мной или Хьюби, может тянуться годами. И возможно - но только возможно - когда-нибудь увенчается успехом.
- Итак, начинается настоящий торг?
- Что поделаешь? После обеда я позвонила Гудинафу, оказалось, он уехал в Средний Йоркшир. Я еле успела на следующий поезд! Видишь, я примчалась практически неодетой!
Ломас бросил взгляд на ее безукоризненный костюм и восхищенно улыбнулся.
- Зачем было так спешить?
- Неужто не ясно? Я опасалась, что Гудинаф захочет встретиться с этим ужасным типом Хьюби и они сойдутся на большой бутылке виски и пяти фунтах. И сделка сорвется! По приезде тотчас позвонила Хьюби, и что же? Гудинаф, конечно же, уже побывал у него! К счастью, мои опасения не оправдались. Я забыла, что все они здесь весьма искушены в денежных вопросах: мужицкая хитрость Хьюби подсказала ему то же, что и мой утонченный ум - выждать и осмотреться! Мы объединяем силы. Сплоченная пара может добиться гораздо большего, чем разобщенная команда. Утром я пригласила Хьюби приехать сюда на переговоры. Между тем выяснилось, что Гудинаф тоже здесь. Мы с Хьюби выработали общую стратегию и теперь должны как можно скорее воспользоваться ею в борьбе с Гудинафом. Честно говоря, я предпочла бы сделать это одна, но Хьюби, кажется, не доверяет мне защиту своих интересов.
- Уму непостижимо! Как можно не доверять тебе, которая так хорошо умеет защищать чужие интересы! - Увидев, какое жесткое выражение появилось на лице матери, Род понял, что зашел слишком далеко со своей сыновней иронией. Он не сомневался, что ответный удар не заставит себя ждать.
- Я натренировалась, заботясь о твоих интересах.
- Знаю и ценю это, мамочка. Что бы я делал без твоей опеки? О, я - "дурак судьбы"!
- Если мне память не изменяет, это слова Ромео. Разве могут рассчитывать на успех актеры, выходящие на сцену после твоей крошечной роли? Им не остается ничего иного, как дремать в гримерной, пока их не вызовут к зрителям, если их вообще вызовут после такой знаменитости…
Ломас покачал головой, изобразив невольное восхищение.
- Да, ты не теряешь времени даром, мамочка! - насмешливо заметил он. - Раз, два - и пуля в груди. Ах!
Он театрально ударил себя вилкой в грудь и, закрыв глаза, откинулся на спинку стула. Когда он приоткрыл их, перед ним стояли Джон Хьюби и бородатый незнакомец, оба с удивлением таращились на него; позади них возбужденно подпрыгивал официант.
- Род, перестань разыгрывать идиота! - приказала миссис Виндибэнкс. - Мистер Гудинаф, знакомьтесь - мой сын, Род. А это - мистер Гудинаф из Общества охраны животных.
- Рад познакомиться с вами, мистер Виндибэнкс, - сказал шотландец.
- Вообще-то моя фамилия Ломас. Сценическое имя, но я привык к нему.
- Правда? Миссис Виндибэнкс, я и вас не ожидал увидеть, но весьма кстати, что вы оба здесь. У нас есть возможность все обсудить.
Роду было забавно наблюдать, как искусно Гудинаф перехватил инициативу у его матери.
"И тем не менее она прекрасный боец, - подумал Ломас. - А упущенная инициатива обойдется вам в лишнюю тысячу, господин секретарь, помяните мое слово".
- Я собиралась обедать, - решительно заявила миссис Виндибэнкс. - Давайте встретимся в фойе минут через сорок пять.
- Я бы предпочел поговорить сейчас, - ответил Гудинаф. - Во второй половине дня я буду занят. Еду в Илкли…
- Чтобы встретиться с этой старухой из "Женщин за Империю"? Примите мои соболезнования, я слышала, она совсем чокнутая. Но как тщательно вы все продумываете, мистер Гудинаф! Шага не сделаете, не обеспечив себе надежного тыла.
- Однако, если вам неудобно, я свяжусь с вами, когда мы оба вернемся в Лондон, - продолжал Гудинаф, как будто не слыша миссис Виндибэнкс.
- Я не могу торчать здесь целый день! - бросил в сердцах Джон Хьюби. - Мне надо присматривать за баром.
Стефания Виндибэнкс аккуратно сложила салфетку и положила ее на стол.
- Ну, хорошо. Род, дорогой, сделай заказ и начинай обедать без меня. Закажи мне кусок не очень поджаренной говядины и зеленый салат.
Прошло более получаса, прежде чем она вернулась вместе с Хьюби, мрачно следовавшим позади. Гудинафа с ними не было.
Ломас пил кофе.
- Я оставил немного вина, чтобы выпить за ваш триумф или утопить в нем ваши печали. Какой вариант выбираете?
- Оба, - кратко ответила его мать.
- Ни один. Но все будет в порядке. Должен признать, что вы, приятельница, здорово обстряпываете финансовые делишки! - В голосе Хьюби звучало сдержанное восхищение.
- Это звучит многообещающе. На чем сошлись? - спросил Ломас.
- Пятьсот футов вперед за наш отказ от наследства, - ответила Виндибэнкс.
- И всего-то?
- Каждому.
- Все равно это мало, не так ли? Каюсь, предвкушая ваш успех, я налег на вино и даже заказал копченого лосося.
- Я сказала: пятьсот фунтов сейчас. И пять процентов состояния по его нынешней цене.
- Каждому?
- Каждому.
- Боже милостивый! Это означает… дайте подсчитать… около семидесяти тысяч фунтов. Мама - ты чудо! - Он вскочил, чтоб обнять мать. Та толкнула Рода обратно на стул.
- Посиди спокойно, пока я не закончу, - резко произнесла она.
- О Господи! Есть еще какие-то проблемы?
- Ничего, о чем стоило бы беспокоиться, насколько я понимаю, - неуверенно выговорил Хьюби.
- Но насколько вы можете понимать, Джон?
- Скажите мне, в чем дело? - закричал Ломас. - Ты хуже, чем кормилица Джульетты!
Мать бросила на него гневный взгляд.