- Зотову, кому же больше, - подсказал стоящий позади всех Васин, - пулю выковырял, и думает, что теперь никто ничего не докажет.
- Не знаю, кто это сделал, - решил Юрий, - но раз вы все засняли, то давайте грузить тело на брезент, и понесли его.
Нести мертвого человека всегда тяжело, даже если это с виду такой щупленький старичок. Тропинка была для них четверых слишком узкой, поэтому то одна, то другая двойка носильщиков была вынуждена, с чертыханьями и матерками продираться сквозь кусты и другую поросль рядом с тропинкой. Через полтора часа столь изнурительной работы они, наконец-то оказались рядом с базой. Проходя рядом с местом убийства Максимова, следователь увидел рядом с телом сидящую на пеньке, закутанную в плащ-палатку Веру. Увидев весь печальный кортеж, она поднялась, и пошла вслед за ними.
- Аркадия тоже надо перенести в помещение, - сказала она, тронув Юрия за плечо.
- Хорошо, сейчас мы перенесем и его, - согласился Астафьев.
Сомова положили в прохладный подвал большого здания столовой.
- Все, мужики, надо передохнуть, - взмолился после этого самый толстый из всех Демченко. - Аркашка никуда уже за эти полчаса не убежит.
Они перекурили, приняли по сто грамм коньяка, принесенного из своей машины Вадиком. Когда же они вернулись к телу Максимова, Вера по прежнему сидела рядом, вся нахохлившаяся, без грамма грима, похожая больше на ведьму, или многоопытную вдову.
- Вы, что, так и сидели тут все это время? - удивился Юрий.
- Да, - коротко сказала она, - а то он бы нож сразу бы выдернул. Поди, потом, докажи, что это не он Аркадия убил.
- Почему он бы его выдернул? - не понял следователь.
- А это его нож.
- Откуда вы знаете?
- Знаю. Он свой ведь так и не нашел, хотя искал долго и упорно. Пол леса на карачках исползал.
В это время на дорожке показался сам источник злобы Веры Зотовой. Александр Иванович выглядел крайне неважно. Лицо осунулось, от былого гонора не осталось и следа. Теперь особенно было заметно, что он гораздо старше своей жены.
- Ну, что, господин Зотов, как ваши дела? Вы нашли свой нож? - спросил Юрий.
- Нет! - резко ответил тот. - И куда он мог деться, не представляю даже.
- У него были какие-то особенные отличия? - спросил Астафьев.
- Да, нет, - Зотов пожал плечами, но тут свой голос подала Вера.
- Врешь, были.
- А, да! - Зотов сморщился. - Гравировка на лезвие. Я к ней уже привык, не замечаю.
- И что там было? Что за гравировка?
- Как обычно: Z и А. Зотов Александр. З латинское, как Зет немецкое.
Юрий понял, что эти буквы он уже не раз видел в своей жизни. В Кривове было несколько магазинов, принадлежавших Зотову, и в венке под его профилем сияли именно эти две буквы.
- Ну, что ж, - Астафьев посмотрел на Соленова, и тот послушно поднял свою видеокамеру. - Тогда мы начинаем процедуру изъятия ножа, которым был убит Аркадий Михайлович Максимов.
Он нагнулся, и осторожно, двумя пальцами вытянул нож из раны. Крови на нем не было, но это не удивило Астафьева, после таких дождей трудно было рассчитывать на что-то традиционное. Зато на нем прекрасно были видны две буквы, латинская буква Z и международное А.
ГЛАВА 4
- Сволочь, - сказала Вера, но это прозвучало не как утром, зло, а негромко и устало. Она развернулась, и ушла. Проследив взглядом, как силуэт женщины скрылся за деревьями, Астафьев обернулся к Зотову.
- Это ваш нож, гражданин Зотов?
Тот облизал губы, потом кивнул головой.
- Да, мой. Только Аркадия я не убивал. Я не знаю, это кто-то нашел мой нож, и убил его.
- То есть, вы отказываетесь признавать свою вину? - уточнил Юрий.
- Да, я его не убивал.
- Хорошо, это будет зафиксировано в протоколе.
По идее надо было после этого объявить подозреваемому о мере пресечения, но в тех условиях, в каких они вынуждены были обитать, это казалось большой глупостью. Запирать его было негде, все коттеджи вместо замков имели шпингалеты, разве что в том погребе, где лежали трупы.
- Ну что ж, парни, давайте брезент, - велел Астафьев.
- Ну вот! Ехал на охоту, а попал на погрузочно-разгрузочные работы, - устало пошутил Демченко.
- А говорят, что на перевозке трупов обычно используют пятнадцатисуточников. Нам то кто давал пятнадцать суток? - попробовал пошутить Вадик, но улыбкой его никто не поддержал.
Через полчаса Максимов составил компанию своему гостеприимному хозяину.
Когда Юра-Штурман повесил замок на подвал, Прокопьев взглянул на часы, и заметил: - Время еще десять часов, а словно полдня прошло. Жрать, однако, хочется. Что бы нам такое сообразить? У меня харчи почти кончились.
- Как ты, есть-то, можешь? Тут эти трупы, а ты о еде? - спросил Васин. Потом он чуть задумался, и согласился. - Вообще-то, можно было что-нибудь сожрать. Я вчера только обедал. Потом Палыч весь аппетит отбил. Что бы, действительно, такого съесть?
- Как что, уток надо потрошить, - предложил Демченко.
- Ну, это долго, - скривился Васин.
- А быстро только кошки рождаются, Коля, - скривился Демченко. - Давайте тогда, собирайте, что у кого осталось, и айда в беседку. После вчерашнего перепоя мне как-то легче на воздухе.
Харчей у народа осталось еще много, по крайней мене на завтрак хватило всем. Завтракали в беседке, под аккомпанемент все непрекращающегося дождя. Сначала настроение было тягостное. Помянули Аркадия, потихоньку, с оглядкой на Императора позлословили о возможном убийце Максимова. Но постепенно публика "разогрелась", пошли тосты, анекдоты, благо спиртного все привезли немеренно. Нашелся и еще один повод для веселья, дождь, наконец-то, начал утихать, и постепенно прекратился совсем. Резким контрастом всей этой веселой компании смотрелись супруги Зотовы. Они и сидели по разные стороны стола, и выглядели как на настоящих похоронах. Вера почти ничего не ела, только все потягивала темное, тягучее вино, "Черный лекарь", запас бутылок, которого в багажнике "Ланд Крузера", казалось, был неисчислим. Сам Зотов пил только водку, причем в таких количествах, что было удивительно, как он еще держатся на ногах.
Неожиданно в разговор мужчин вмешалась Вера.
- Как вы так можете шутить, когда двое ваших товарищей лежат сейчас мертвыми?! Неужели вам ничуть их не жалко, не страшно, не жутко?
Охотники переглянулись.
- Ну, Вера… Олеговна, - Прокопьев с явным трудом вспомнил отчество Зотовой. - Мы вот с Юркой, например, люди военные. Это уже у нас было и не раз. В том же Афгане. Сидишь так же вот, беседуешь с мужиками, спирт пьешь, а потом вылет, и через час его уже несут мертвым. А бывало и так, что там оставались, и хоронить было нечего…
Он замолк, а в разговор вступил Демченко.
- Мы же, Оля, тут все охотники. Это только Колька вон крови боится, а так… Животное иногда более жалко, чем человека. Я, помню, подошел одну косулю добить, нож вытащил, а она голову подняла, взглянула на меня… А глаза у них красивые, как у женщин. Так и не смог ее добить, Сомова тогда попросил.
- Все равно это жестоко, - она замолкла и отвернулась. Все немного помолчали, потом разговор невольно перешел на покойного Сомова и судьбу его турбазы.
- Да, а кому ж теперь "Дубки" отойдут? - спросил Васин, рассматривая занесенный сильным порывом ветра здоровенный дубовый лист. - Детей у Палыча не было, значит государству?
- Да хрен ему, а не государству, - неожиданно окрысился Зотов. - Я с Палычем почти договорился о продаже "Дубков".
- Это когда это? - удивился Соленов.
- Да, был разговор, дня три назад. Палыч был в городе, приезжал ко мне, кабель ему опять был нужен, электрический, времянку хотел сделать, на те вон коттеджи, восстанавливать их думал, - он кивнул головой в сторону самых разрушенных строений. - Так, подпили мы хорошо, и я его тогда почти уломал. Обещал он подумать. Сказал, что если продаст "Дубки", то только мне.
- Ну, теперь он уже не подумает, - махнул рукой Демченко. - А, в самом деле, что будет с "Дубками"? - обратился он к Соленову. - Вы то уж, Семен Константинович, должны это знать?
- Да, а что с ними будет? Ничего. С полгода подождем, а потом выставим на торги. Кто больше заплатит, тот тут и будет хозяином.
Говоря это, Соленов пристально рассматривал что-то за спиной Астафьева.
- Это что он там делает? - спросил он, кивая куда-то вверх. Обернувшись, следователь увидел, что на крыше самого высокого здания турбазы, столовой, стоял Юра-Штурман с биноклем в руках. Он сосредоточенно, методично, осматривал окрестности. Столовая же стояла на самой вершине редкого в этих местах холма, так что отсюда сторож мог увидеть очень много.
- Юра бдит, - пошутил Васин, - бережет имущество пока неизвестных ему хозяев.
- А, как вы не гадайте, все равно я эту базу куплю, - заявил Зотов, и в этом упрямом голосе был кусочек того, прежнего Зотова.
- Да, ладно тебе, Иваныч! - засмеялся Демченко. - Тебе бы сейчас не сесть лет на десять, вот такая программа минимум.
- Хрен вам, а не барабан! - Зотов сунул руку под сгиб локтя. - Я за чужие грехи садиться, не намерен. Ни Палыча, ни Аркадия я не убивал. Не докажите. И турбазу я все равно куплю!
Тут в разговор неожиданно вмешался Прокопьев.
- А что вы это делите шкуру неубитого медведя? Турбаза отойдет к законному наследнику Палыча.
- Какому наследнику, что ты несешь? - попробовал урезонить его Соленов. - Откуда у него дети? Не было их у него никогда.
- Нет, дети то у него, наверняка были, только об этом знают одни мамаши, которых он осчастливил, - пошутил Демченко. - По женскому полу Пал Палыч был токарем высшего разряда, такие узоры нарезал в свое время!
- Ни "какому такому", а простому! - настаивал Прокопьев. - Турбаза останется законному сыну Пал Палыча, Ивану Павловичу Суконину.
- Откуда он взялся, сын то этот? - спросил Васин.
- Оттуда! От верблюда! - настаивал вертолетчик. - Палыч, оказывается, раньше был женат на одной подруге, не здесь, еще на родине, в Минске. Произвели они с этой дамой сына, и тут же разбежались. Потом Палыч переехал сюда, женился. А сын его потом уже разыскал, через много лет. И он сюда приезжал, и Пал Палыч к нему в гости в прошлом году в Тюмень ездил.
- А ты то откуда это все знаешь? - спросил Соленов.
- А мы с сыном Палыча служили в одной эскадрилье, - пояснил Виктор. - Вот, Юрка слезет, он подтвердит. Мы как на Палыча то вышли, через Саньку Суконина, он тогда зампотехом полка у нас был, это потом в Сибирь уехал, нефтедоллары качать. Как наш полк из Крыма сюда вывели, он первым делом отца родного и отыскал. Мы ж в Гражданском стояли, а тут сорок километров от Кривова. Потом мы все втроем дембельнулись, Ванька в Сибирь уехал, я тут остался, а Юрка вон, вообще, с женой развелся, квартиру ей оставил, а сам в "Дубках" поселился.
- А Суконин то он отчего? - спросил Васин.
- Это по второму браку матери. Но в паспорте у него так и было записано: "Отец - Павел Павлович Сомов". Сам видел.
Между тем пределы человеческих возможностей по потреблению алкоголя у одного из беседующих оказались все-таки не безграничны. Зотов резко качнулся в сторону, потом попытался встать, но его занесло, и, развернувшись вокруг своей оси, он упал на пол беседки вниз лицом. Это было всеми воспринято с дружным смехом. Императора начали поднимать, потом потащили в его коттедж.
- Заприте его там! - крикнул вслед мужикам Астафьев.
- Да что толку то, шпингалетом что ли? Окна то все равно открываются, - ответил Васин.
- Ну, все равно, закройте!
После этого Астафьев снова начал дозваниваться до прокурора. Такого извиняющего тона из уст главного надзирателя за исполнением законов в его городе Астафьев еще не слышал ни разу.
- Юрий Андреевич, просто какая-то череда фатальных неудач, - вещал Кудимов. - Катер пришел, не было бензина. Нашли бензин - вышел из строя мотор. Сейчас пробуем подключить рыбнадзор, но это все вопрос времени.
- То есть, сегодня мне вас уже не ждать? - уточнил Юрий.
- Почему? Если все решиться за два часа, то у вас мы будем до захода солнца.
- Хорошо, только у моего сотового садятся батареи, а света тут нет. Еще с полусуток, и связь прервется.
- Вас понял, постараемся успеть.
Когда Юрий закончил свои переговоры, к нему подошла Вера.
- Юрий Андреевич, я не хочу оставаться в одних стенах с этим убийцей, мне страшно. Можно я переселюсь в коттедж Сомова? Я еще замерзла до смерти, а там хоть есть камин.
- Хорошо, только я сначала запру куда-нибудь ружья, все же вещественные доказательства.
Они прошли в коттедж, и когда уже поднимались на крыльцо, из-за угла дома показался Ветров. Астафьев его не увидел, а вертолетчик, чуть подумав, решил не тревожить капитана, и решительно зашагал куда-то в глубь леса.
Разместив женщину, и разведя в камине огонь, Астафьев спросил устроившуюся в кресле Веру: - Скажите, Вера, все то, что вы сказали про Максимова, это правда?
- Про что? - не поняла она.
- Про все. Что он собирался на вас жениться, что вы были в его машине?
Та вздохнула, плотнее укуталась пледом.
- В машине мы действительно с ним были, а вот насчет женитьбы… Нет, не предлагал. Это я уже так, мечтала. Сашку хотела уесть.
- Скажите, а вы действительно думаете, что ваш муж мог убить Максимова?
Та пожала плечами.
- Не знаю. Мы с ним живем уже пятнадцать лет, и все это время он меня ревнует, все это время жуткие ссоры. И ножом он мне угрожал, и из ружья стрелял. Только все как-то мимо у него получалось. Не хватало ему духу действительно кого-то убить. Морду набить - это он может, и то, если мужик послабже его. А если нет, то наорет, настращает, и пятками назад. Он актер, только плохой актер, скорее позер.
- Понятно, - сказал Юрий, - располагайтесь, отдыхайте.
Мужиков он застал все в той же беседке. Разведя для тепла в мангале огонь, они сели кружком и дружно ощипывали уток.
- Стрелять люблю, - заявил Васин, с брезгливой миной дергающий из крыла утки по перышку, - но ощипывать и разделывать - нет. Я даже жену приучил к этому. Валька моя любую дичь ошкуривает за милу душу, хоть уток, хоть зайцев. Разделывает, тоже, профессионально. Она у меня за любого мясника сгодиться.
Увидев подходившего Астафьева, он спросил: - Слышь, начальник, погода устанавливается. Может, пойдем, вечерком, погоняем чирков?
Юрий отрицательно покачал головой.
- Ну, уже нет! Еще подстрелите, друг друга, потом начальство с меня голову снимет. И так уж с Максимовым перебор, не думал я, что так может быть. Да, Вадик, а что ты там вчера сказал про Веру? Что-то типа того, дескать: "Зотов нашел, кого еще привезти. Вроде, как головешку в улей сунул".
- А, это! - Вадик засмеялся. - Репутация у ней такая, нехорошая. У нас в "Руси" как-то свадьба была, так Зотов там такой скандал закатил. Он ее между этажами с каким-то музыкантом застал. Всю морду тому разбил.
- А ей?
- А ей что, ей ничего. Она со смехом убежала вниз. Он ее и пальцем не тронул.
- Вера всегда такой была, - начал свой рассказ Соленов. - Я же ее тоже хорошо знаю, хотя трахать не трахал, хвастать не хочу. Она после школы сразу пошла секретарем к Сомову, тот тогда директором школы был. Говорят, что он ее и "распечатал". Потом он на повышение пошел, в ГОРОНО Веру с собой забрал. А потом Палыч на пенсию ушел, а Вера по наследству перешла к Максимову. Тот ей ребенка и сделал, ни для кого это секретом не было. Сашка, вылитый Максимов, такой же глазастый. Сейчас где-то в Англии учится, в каком-то престижно колледже.
- А Зотов тогда кем был? - спросил Юрий.
- Зотов тогда уже торговлей занимался, какой-то чин важный был в ГОРТОРГе, не то заместитель, не то главный товаровед, я уж и не помню. Он и тогда то, при социализме, как сыр в масле катался, а потом вообще, ветер в паруса поймал, и вперед. У него только в областном центре магазинов восемь, это про которые мы только знаем. А уж доля во всяких там ООО, ЗАО и ОАО - это и сама налоговая полиция не разберет.
- Что ж он тогда в нашем Кривове живет? Дыра ж дырой, - не понял Прокопьев.
- А у него тут целое поместье, гектаров восемь, - пояснил Соленов. - У Сашки даже стенд для стрельбы по тарелочкам есть, представляете?
- То-то он так хорошо стреляет, - понял Астафьев.
- Каждый день, - подтвердил Соленов. - Часа по два палит. Так вот, он тогда в Верку влюбился как пацан, по уши. Развелся со своей прежней, Нинкой, хотя у той уже двое детей было, и женился на Вере, хотя она уже была беременна, и он знал от кого.
- Понятно, - вздохнул Юрий.
В этот момент запиликал мобильник Астафьева. Выслушав сообщение, Юрий с довольным лицом сообщил всем.
- Все, катер готов, через часок, другой, они будут здесь.
- Ну, нашел чем обрадовать! Если бы они паром пригнали, вот это было бы здорово, а так что? Допросами замучают, и все, - под смех остальных заявил Прокопьев. - Ну, что уток будем жарить? Где у нас Юрка? Пусть дает соль, перец и все прочее.
Навестить тезку пошел сам Астафьев. Увы, на вагончике Ветрова висел замок. В поисках вертолетчика все разбрелись по базе, но и на крики сторож не отзывался.
- Куда он девался? - недоумевал Прокопьев. - Он не с этой там снова? - он кивнул в сторону коттеджа, где сейчас обитала Вера.
- Не знаю, - Юрий пожал плечами. - Не было его там. Может, снова какие-нибудь верши ставить ушел?
Астафьев решил все же сходить к Вере, но, завернув за угол, наткнулся на Соленова, с озабоченным видом державшего в руках мобильник.
- В чем дело, Семен Константинович? - спросил Юрий.
- Да, вот, мобильник сел. Как теперь до дому дозвониться, не знаю.
- А в машинах зарядных устройств ни у кого нет? - спросил подошедший Васин.
- Точно! - обрадовался Соленов. - Как я не догадался.
- У меня нет, - ответил Прокопьев.
- Надо спросить у остальных, - предложил Васин.
На заданный вопрос все дружно пожали плечами, потом Вадик нерешительно ответил.
- Кажется, у Максимова был зарядник. Я видел мельком, как он в прошлую охоту заряжал свою мобилу.
Все четверо пошли к джипу Максимова. Васин открыл дверцу, до половины забрался в машину.
- Есть, - довольно заметил толстяк, он хотел сказать что-то еще, но тут вдруг отпрянул, стукнулся затылком о притолок машины и резко попятился назад, рассматривая окровавленные руки. На лице его отразился ужас.
- Боже мой, это что ж, его здесь, что ли, убили? - спросил он.
Астафьев подошел к машине, заглянул вовнутрь. На светлой коже сидений хорошо была видна большая лужа крови. Юрий вытащил из замка ключи, закрыл двери, нажал кнопку секретки, потом потер пальцами лоб.
- Не подходите к его машине, - велел он, - лучше не надо.
В это время Васин подняв руки, как сдающийся немец, и с подвыванием бежал к ближайшей воде, мосткам на протоке. Все остальные стояли в явном шоке. Даже им, привыкшим к крови, было не по себе. Только один человек, казалось, не обратил на внимание на эту отметину смерти.