- А, вот, в машине Зотова есть зарядник, - обрадовался Соленов, продолжавший обходить машины. Он открыл дверцу "Ланд Крузера". - Я поставлю свой сотовый на полчасика? У меня внук что-то приболел, волнуюсь. Не, знаю, как там жена с ним одна справиться, или нет.
- Конечно-конечно, - согласился Юрий. - Я чур за вами, мой тоже уже садиться.
Весть о том, что Максимова на самом деле убили в машине, удивила остальных собравшихся не меньше, чем Астафьева.
- И зачем его нужно было вытаскивать, тащить метров за сто? - за всех спросил Демченко.
- Слушай, может, тут у нас маньяк, какой завелся? - спросил Прокопьев.
- Ага, я же еще вчера говорил, что это кривовский вариант "Десяти негритят", - засмеялся Долгушин. - Пока нас всех не переубивают - не успокоятся.
- Ну, тебя, Вадик, - отмахнулся от него подошедший со стороны протоки Васин. - И так уже от всего этого волосы дыбом встают.
Минут двадцать до этого он старательно, с мылом отмывал окровавленные руки.
- Откуда у тебя волосы, колобок, в штанах, что ли? - поинтересовался Демченко.
- А хоть бы и там! Я как вляпался руками в это… - он брезгливо тряхнул смертельно чистыми руками. - Так у меня мурашки по всему телу, не то, что на ногах, аж под мышками волосы торчмя встали.
- Да, слаб ты, брат, до чужой крови, - поддел его Прокопьев.
- Да нет, я и уток разделываю, и вообще. Но тут же человеческая кровь, да еще Максимова! - Васин был не на шутку огорчен. - Я же Аркашу с детства знаю, на одной улице росли, он лет на пять старше. А тут вот он, с ножом в сердце в кустах лежит. Да, - Васин оживился, - а на той стороне протоки какие-то мужики с ремонтной вахтовкой, кран пятидесятитонник. Похоже, опору будут поднимать.
- Дай то бог! А то без света совсем хреново, - пробормотал Демченко.
- Ну, это не скоро, - Прокопьев махнул рукой. - Так и придется оставить машины на острове, под Юркину охрану, и идти в город пешкодралом.
- И все же кто Максимова туда оттащил? - снова задал свой вопрос Демченко. - Ну, убили бы в машине, и лежал бы там? Тащить то зачем надо было?
Юра Ветров очень спешил, его слишком взволновало то, что он увидел на протоке, у поворота.
"Да, это меняет все", - подумал он. До базы оставалось метров сто, когда навстречу ему показался один из охотников. В руках у того был небольшой топорик.
- За дровами, что ли? - спросил Юра.
- Да нет, удочки хочу сделать из тальника.
- Да, удочек у меня море, я вам дам. Пойдемте.
- Это хорошо. А где тут рыбные места?
- Да, хотя бы вот там, - Штурман обернулся, показал рукой, но сказать ничего не успел, обух топора со всей силой опустился на его затылок.
ГЛАВА 5
Рассуждения охотников прервались, как только с протоки послышался вой лодочного мотора. Несколько секунд все сосредоточенно вслушивались в этот звук, а когда все убедились, что лодка идет именно к ним, дружно поднялись и пошли на причал. К ним присоединилась и Вера. Толи хорошая погода, толи окончание их изоляции вызвали на ее лице улыбку, и она уже не выглядела живым олицетворением скорби. Минут через пять катер показался из-за поворота, это был "Прогресс" с двумя моторами. У собравшихся охотников это вызвало целую эйфорию чувств. Они начали орать, махать руками, и кричать черт знает что.
- Эй, на барже, лом не проплывал?! - по старинке орал Васин.
- Сюда-сюда, у нас жратва кончилась, сейчас вас съедим! - вторил ему со свирепой физиономией Демченко.
- Люди! Мы с "Титаника"! - надрывался Долгушин. - Спасите нас!
Когда лодка приблизилась, Астафьев смог различить лица знакомых людей: круглое, с седой шевелюрой криминалиста Николая Сычева, усатое, сосредоточенное лицо майора Андрея Колодникова, возвышающегося над всеми на голову даже в сидячем состоянии Пашу Зудова. Это обрадовало Юрия, оба оперативника были не только опытными в своем деле профессионалами, но и его друзьями. Еще совсем недавно они работали вместе. Единственное, Юрий не мог понять, кто приплыл от прокуратуры. И только когда лодка ткнулась бортом в причал, из-за спин мужчин поднялась женская фигура.
"Час, от часу не легче!" - подумал Юрий. - "Только ее здесь не хватало. Из-за одной бабы убили двоих, сколько убьют из-за этой?"
Ольга Малиновская числилась в прокуратуре города следователем по особо важным делам. Но самым важным в ее карьере было то, что она была дочерью прокурора области. Этим летом Астафьев невольно перешел дорожку этой крутой девице, и отношения у них с тех пор были натянуты. Но, вежливость входит в этикет не только королей, так что капитан первый поспешил подать руку даме.
- Спасибо, - сказала она, спрыгивая на доски причала. - Это очень любезно с вашей стороны.
Одета Ольга была столь же вызывающе, как и ее невольная предшественница в этой чисто мужской компании: коротенькая, кожаная куртка, не скрывающая аппетитно оттопыренную задницу, покрытую той же самой, черной кожей, высокие сапоги на шнуровке. Из теплых вещей на ней был только серый свитер с мощным воротником, в котором она пряталась по самые глаза. Юрия всегда нервировало то, что Ольга, классическая брюнетка, с темными, как ночь глазами, еще и чрезмерно пользовалась косметикой. Во всем остальном она была вполне симпатичной девушкой, и Юрий невольно частенько прикидывал, какая она может быть в постели. Сегодня она была особенно хороша, чистая, белая кожа, красивые, без всякой подводки глаза. Часовая поездка в открытом катере в осеннюю погоду заставили ее отказаться от активного макияжа, и только яркая губная помада подчеркивала вызывающий профиль губ. Юрия еще позабавил короткий, оценивающий обмен взглядами двух дам.
Вторым с Астафьевым поздоровался Колодников, невысокий мужчина, выглядевший лет на сорок с гаком, хотя на самом деле ему только стукнуло тридцать семь. Тщательно зачесанные назад волосы, столь же ухоженные усы и несуразно большая, при этом голова, да при красном цвете лица, делали его облик чуть комическим.
- Здорово, Юрка. Что, говорят, у тебя тут трупов больше, чем комаров в тайге? - поддел он друга.
- Есть немножко, - признался Астафьев, пожимая ему руку. - Что, это вас то в этот турпоход отрядили? Провинились в чем?
- Да если бы. А то полкаш сказал, что эта половина лугов ваша, так что езжайте. А кто и когда ее делил - бог его знает. Я что-то не помню, чтобы такое было.
Тут между ними втиснулся багроволицый Сычев.
- Так, хватит базарить. Юр, скажи лучше, где тут туалет? - спросил он, и Юрий понял, почему у обычно краснолицего криминалиста такой странный оттенок кожи.
- Вон, строго по тропинке, и налево, - пояснил Астафьев.
- Слушай, у тебя бинта с йодом нет? - между тем спросил Колодников. - Представляешь, когда садились в лодку, ногу разрезал. Чем главное, не пойму.
Андрей задрал штанину, и показал глубокую царапину сантиметров трех длинной. Между тем Паша Зудов, детина почти двухметрового роста, наблюдавший, как Сычев набирает ход, рассмеялся.
- Вот балда старая, повернул направо, а не налево.
К его лицу Астафьев всегда подбирал только одно определение - монументальное. Большая голова с нордическим профилем, и только одно портило лицо старшего оперуполномоченого - отсутствие верхнего зуба, павшего жертвой кариеса.
- Ну, ладно, в лесу туалет под каждым дубом, найдет, - заметил последний обитатель лодки: рослый мужчина, с широкими плечами, с красным от вечного загара лицом, и седой головой. Это был сам старший рыбинспектор района, Петр Иванович Собанин. Среди рыбаков у него была другая кличка: Собакин. Уже лет двадцать Петр Иванович властвовал в этом рыбном раю, и пользовался среди рыбаков большим авторитетом. Все по тому, что хоть Петро Васильевич и о себе не забывал, но все же сети конфискованные сжигал, а не продавал обратно рыбакам, как многие его коллеги.
- А где Юрка то, Штурман? - спросил он у Астафьева.
- Зачем он вам?
- Так он главным, сейчас, выходит, в "Дубках" остался. Палыча, что, действительно подстрелили?
- Да, есть такое дело, - коротко признался Юрий.
Собанин покачал головой.
- Жалко, неплохой был мужик. Не из самых худших. Заядлый рыбак!
Очевидно, в его устах такое определение было высшей степенью похвалы. Привязав лодку, Собанин подхватил рюкзак, все остальные так же взяли в руки, кто, что привез с собой, и двинулись к базе. Остановились все около беседки.
- Так, куда ж вас расселить? - озаботился Юрий.
- Девушка может жить со мной, - предложила Вера.
- Это ладно, но нужно еще открыть пару коттеджей, - Астафьев нахмурился. - Где у нас Юра?
- Да, куда это он запропал? - Прокопьев тоже начал крутить головой по сторонам.
- Юра! - громко крикнул Васин.
- Юрка! - загремел своим командирским голосом Прокопьев. - Ты где?
Вместо вертолетчика отозвался незаметно подошедший со стороны леса Сычев. К нему вернулся нормальный цвет лица, и его вечно черное чувство юмора.
- Если вы зовете невысокого блондина в защитной куртке, то могу вас огорчить. Он лежит метрах в ста отсюда с проломленной головой.
ГЛАВА 6
Несколько минут над базой стояла тишина, потом Прокопьев коротко отчаянно вскрикнул: - Юрка! - и кинулся в ту сторону, куда показал Сычев. Вслед за ним это собрались сделать и все остальные мужчины и милиционеры, но Астафьев коротко рявкнул на охотников:
- Стоять! Нечего вам там мешать!
Сычев между тем разыскал свой обшарпанный чемоданчик, и деловито кивнул головой Малиновской. Они так и пошли: сначала эксперт, потом она, затем Астафьев, а потом и все остальные официальные лица. Из охотников никто, слава богу, за ними не увязался.
Юрий лежал на небольшой полянке, метрах в пяти от дорожки, за кустами. Он не дошел до турбазы каких-то пятидесяти метров. Но, если бы не фатальный понос Сычева, они не скоро бы нашли тело сторожа, так хорошо его укрывала листва еще не опавшего кустарника-карагача. Штурман лежал лицом вниз, и Юрию издалека бросилось в глаза большое, красное пятно на затылке, почти съевшее желтый цвет его волос. Рядом с телом на корточках сидел Прокопьев, и рыдал.
- Уведите его отсюда, пожалуйста, - попросила, оглянувшись на мужчин, Малиновская.
Этим занялся Паша Зудов. Вертолетчик подался на удивление легко, он шел и плакал, а потом попробовал на ходу объяснить Павлу: - Двенадцать лет в одном полку, три в Афгане, и жили все время рядом. Лучший штурман полка, два ордена…
Юрий к месту преступления близко подходить не стал, все же он не входил в опергруппу, скорее был свидетелем. Кроме того, ему было плохо, до тошноты. Он вспоминал, как еще недавно сидел с тезкой за одним столом, ел с ним золотистую картошку, и пил с ним водку. Улыбчивое, загорелое лицо Штурмана, его белозубая улыбка так и стояли перед его глазами, и Астафьев только посматривал в сторону, где золотистая шевелюра Ветрова едва была видна за красной краской крови. Юрий отошел в сторону, закурил, и увидел то, что заставило его позвать криминалиста.
- Николай, иди сюда!
- Юр, погоди, я работаю, - отмахнулся Сычев.
- Я ж тебя тоже не на танцы зову.
Сычев, а за ним и Малиновская, подошли.
Юрий указал на ствол березы около тропинки.
- Вон, смотрите?
Сычев нагнулся, и, внимательно рассмотрев белую кору у самой земли, согласно кивнул головой.
- Ты просто Зоркий Сокол, друг мой Юра. Кровь, и притом свежая.
Он огляделся по сторонам, сделал пару снимков, а потом уже пояснил.
- Его убили здесь, на тропинке. Тело упало сюда, и брызнувшая кровь запачкала дерево. Если хорошо присмотреться, то отсюда видно, как его волокли на поляну.
Он сделал два шага вперед, потом провел рукой по траве, и показал всем осевшую на нее кровь. Между тем подал голос и Колодников.
- А я отсюда вижу и орудие преступления.
- Где? - все оглянулись на майора. Тот сидел на корточках, метрах в пяти от них, и, своей неизменной сигаретой показал вперед, куда-то под кусты. Сычев, подойдя поближе, положил под кустик линейку, несколько раз щелкнул своим потертым фотоаппаратом. Потом он надел нитяные перчатки, и бережно, потихоньку вытащил из-под куста небольшой, с полметра, металлический топорик с резиновой рукоятью. Такие в народе зовут туристскими, они очень удобны. И места мало занимают, и хорошо дрова ими рубить для шашлычка.
Все четверо, включая вернувшегося Павла, затаив дыхание, наблюдали за тем, как Сычев орудует кистью и тальком. Наконец тот сказал: - На рукояти ничего нет, а вот на лезвии пара отпечатков имеется. И довольно хороших.
Он уже хотел положить топорик в полиэтиленовый пакет, но тут Юрий увидел на лезвие нечто знакомое.
- Постой! - попросил он. - Поверни-ка его так. Z,A! Знакомые буковки.
- Что, уже видел такое? - спросил Сычев.
- Да есть тут у нас один товарищ, который любит ставить свои инициалы на все холодное и горячее оружие.
- А-а! А я думал, это фирма производитель такая, - удивился Сычев.
- Какая еще фирма, Николай! - засмеялся Андрей. - Ты где живешь, в Париже? Эти Z и А по всему городу на витринах.
- Император, что ли? Зотов?! - удивился Сычев.
- Он сейчас здесь, хозяин этого топора? - спросила Малиновская, мало знакомая с местными знаменитостями. - В "Дубках"?
- Да, - признался, закуривая, Юрий, - и при этом, вы будете смеяться, но он подозревается в двух остальных убийствах. По крайней мере, есть большая доза уверенности, что Сомов был убит из его ружья, а груди второй жертвы торчал нож с такими же инициалами.
- И вы после всего этого не взяли его под арест?! - Удивилась Малиновская. - Почему?
Юрий пожал плечами.
- Нет, не взял.
- Ну, почему? - допытывалась она.
- Не знаю. Почему-то я его не воспринимаю, как убийцу. Хотя и улики, и мотивы есть. Все против него.
- И какие же мотивы? - спросил Павел.
- Ревность, - объяснил Юрий. - Все трое убитых в разное время были любовниками его жены.
- И вы, зная про это, не посадили его под арест после второго убийства? - в голосе следователя было больше осуждения, чем удивления. - Значит, фактически, Юрий Андреевич, это вы убили этого человека, - и она кивнула головой в сторону тела вертолетчика.
- Может быть, - согласился Юрий, и, внезапно, он тоже почувствовал, что стал невольным пособником убийства. - Пойду я, посмотрю, где там он, не сбежал еще.
- Паш, проводи его, - велел Колодников, - а то мало ли что там будет? Кинется еще этот маньяк на Юрика с ножом. Жалко такого парня.
- Не кинется, все ножи я реквизировал, ружья тоже, - сообщил Юрий уже на ходу.
- Кто подозреваемый то? - спросил Пашка, наступая на пятки Астафьева.
- А ты не понял, что ли? Зотов.
- Это тот самый Зотов, Император?! - удивился Павел, а в ответ на кивок Юрия даже обрадовался. - Слава богу, может хоть в тюрьму загремит!
- За что ты его так не любишь?
- Да, а за что его любить? Торгаш хренов. На чужих костях свою империю построил. У него все магазины так и называться "Империя Z". Тоже мне, император хренов, - повторил он.
Они подошли к коттеджу Зотова, и Юрий понял, что здесь его тоже ждет сюрприз. Дверь была приоткрыта, а он хорошо помнил, что просил мужиков запереть Зотова на шпингалет.
- Так, интересно, - пробормотал Юрий.
Предчувствие его не обмануло. Коттедж был пуст. Они вышли на крыльцо, Юрий оглянулся по сторонам, и двинулся к беседке. А там уже во всю жарили уток, запах стоял сумасшедший. Каждый из охотников продвигал свой метод приготовления дичи. Вадик, не мудрствуя лукаво, накрошил утку большими кусками, нанизал на шампуры, и сосредоточенно пристраивал их над углями.
- Эй, Вадик, мне место оставь, - остерег его Демченко, заворачивающий в фольгу ощипанного чирка.
- Да хватит тут места, - отмахнулся Долгушин, - углей полно.
- Мужики, вы Зотова не видели? - спросил Астафьев.
- Нет, а что?
- А вы коттедж его запирали?
- Запирали, а что толку? - Виктор Андреевич скептично улыбнулся. - Там окна есть, и их изнутри открыть легче простого.
- А я его, кстати, видел, - припомнил Вадик.
- Когда?
- Да, с час назад. Он бродил вон за теми развалинами, - Долгушин кивнул на три разрушенных коттеджа на бугре.
- Нет, и что ты молчишь? - Демченко вдруг разозлился. - Ты что, нас не мог позвать?
- Зачем? - не понял Вадик.
- Затем! - Виктор Андреевич даже бросил своего чирка на стол. - Этот козел может так нас всех тут переубивать, и я не уверен, что если бы я отошел от базы подальше, он бы убил меня, а не Юрку. Правда, ведь, Константиныч? - обратился он к подошедшему Соленову. Но тот был явно не в себе, только слабо махнул рукой, и сел на скамейку.
- Вам, что, плохо? - озаботился Юрий.
- Да, мне все время как-то не по себе, а тут еще эта новая смерть, - признался он. - Ну, надо же с ним что-то делать!
- Вы тоже подозреваете Зотова?
- А больше некого! Слушай, капитан, если эта тварь будет вот так запросто бродить по окрестностям, я за себя не ручаюсь! - Демченко стукнул себя кулаком в грудь. - Я его сам отстрелю!
Астафьев согласно кивнул головой.
- Хорошо, только надо его еще и найти.
Он с Павлом удалился, а Демченко, сплюнув, сказал вслед ментам: - Нихрена работать не могут. Я теперь с собой вон, шампур таскать буду, - он даже показал этот шампур, - хоть какая то да защита.
- Ты лучше топор возьми, вон, Юркин, - Вадик мотнул головой в сторону дровяника, - большеватый, правда, но ты мужик здоровый, как раз по тебе.
- Да, ну, тебя, с твоими шуточками! Мне уже тошно тут трупы таскать.
Когда Демченко все же закопал двух своих уток в угли, из-за угла показался Васин. Весь перемазанный грязью, он сосредоточенно тащил перед собой большой, глиняный шар. Увидев, что мангал практически весь занят, он подложил свое сооружение на скамейку, и с возмущением обратился к двум другим кашеварам: - Нет, вы что, мужики? А я где буду жарить свою уточку? Мне тоже нужно место?
- Дома будешь жарить, в микроволновке, - съехидничал Демченко. - Куда ты такой шар накатал? Ты знаешь, сколько ему для того, чтобы пропечься углей нужно? Это часа два его нужно прожаривать. Тоже мне, жук навозник!
Как понял Вадим, Васин решил сачкануть, утку ему было лень ощипывать, и он решил воспользоваться народным способом, испечь ее целиком, в глине. Они начали препираться, но Вадика сейчас тоже интересовало больше странное исчезновение Зотова. Но это было участью милиции.