- Это было третьего июля, я в тот день перевод Лукашевичу носила. Он заболел и не мог на почту сам прийти.
- А больше вы его не видели или, может, слышали что-либо о нем?
- Нет, я его больше не видела.
Ларин понял, что девушка больше ничем им не поможет. Простившись, они направились к дому Марфы Клещ.
По тому, как Яськов, шагая рядом, отвечал на приветствия встречных, Ларин подметил: его здесь знают все. А Яськов не спеша поучал его, как надо вести себя со старухой. Из его наставления, длившегося на протяжении всего пути, Максим понял, что надо действовать решительней и этим не дать старухе устроить скандал до того, как они попадут в дом. Он был согласен с мнением Яськова, что Раховский мог оказаться дома. Ларин все с большим уважением относился к этому, казалось, медлительному участковому инспектору, в словах и в действиях которого чувствовались житейская мудрость и профессиональная рассудительность.
Вот и дом Марфы. Небольшой, деревянный, как большинство домов деревни. Он обнесен невысоким забором. Клещ была во дворе и что-то делала у сарая. Яськов открыл калитку:
- Добрый день! - и, не дожидаясь, пока старуха узнает его, продолжал: - Это я, Яськов, пойдем в хату, поговорить надо.
И он первым вошел в сени. Ларин последовал за ним. Они прошли первую небольшую проходную комнату, часть которой занимали русская печь, стол и две сколоченные из досок скамьи. Вторая комната была побольше. Справа, в углу за шкафом, виднелась деревянная кровать. На середине комнаты стоял круглый стол, покрытый домотканой скатертью, а около стены - диван. Стены оклеены обоями.
Послышались тяжелые шаги Марфы. Она вошла в комнату, села на диван и молча уставилась на шкаф. Весь ее вид говорил о том, что она не расположена к беседе. Ларин и Яськов стояли недалеко от входа. Максим понял, что ожидать от нее приглашения присесть бесполезно, и поэтому, взяв стоявший у стола стул, сел напротив Марфы.
- Вы, конечно, бабушка, знаете, что мы из милиции, и у нас к вам несколько вопросов.
Марфа застонала и, отодвинувшись в угол дивана, нехотя спросила:
- Какие вопросы могут быть к больному человеку?
- Нас интересует, где Виктор?
- А кто его знает, где он.
- Он приезжал к вам?
- Ну, приезжал. Приехал, побыл один день и назавтра уехал.
- Что же он так мало был?
- Кто его знает. Сказал, что дела у него в Минске.
- А чем он занимался здесь?
- Дрова порезанные с начала лета лежали, он их поколол и поехал. Говорила ему, чтобы погостил, так он не захотел.
- Скажите, он один к вам приезжал или с друзьями?
- Один.
- Какого это числа было, не помните?
- Нет, не помню, но знаю, что это было в конце прошлого месяца, а уехал он на следующий день.
Ларин решил уточнить;
- Вы хорошо помните, что это было в июне, а не в этом месяце?
- Конечно, помню. В этом месяце его у меня не было.
"Забыла старуха", - подумал Ларин и задал еще вопрос:
- И куда же он поехал?
- Да говорил, что в Минск, а на самом деле куда он подался, я не знаю, да и не мое это дело. У него своя голова на плечах.
Затем старуха, давая понять, что беседовать она больше не желает, заохала, и Ларин решил уходить, но Яськов, до этого молчавший, с какой-то ехидцей спросил:
- Марфа, а ты всю правду говоришь? Не хлусишь, как тогда с самогоном?
Старуха оставила без ответа этот вопрос, еще громче заохала. Ларин тронул Яськова за рукав:
- Пойдем, делать здесь больше нечего.
Они вышли во двор. Яськов неожиданно повернулся к Ларину:
- Давай в сарае посмотрим.
Он направился к сараю, открыл дверь и вошел внутрь. На крыльцо вышла хозяйка. Ее недавний хриплый голос неожиданно стал громким и визжащим:
- Лазишь? Кто тебе дал право?! Я жаловаться буду.
Яськов показался в дверях.
- Чего-чего, а жаловаться ты мастак. Только мне непонятно, кто тебе эти жалобы пишет? Ты ведь неграмотная, - и, повернувшись к Ларину, добавил: - А вот как напишет жалобу, можно подумать, что профессор.
И он зашагал к калитке. Когда они шли по деревне, Яськов был спокоен. Он останавливался с некоторыми людьми и интересовался, не знают ли они чего-нибудь о Раховском. Но эти расспросы ничего положительного не дали. Тогда Яськов предложил:
- Пойдем на автобусную остановку, там людей много, может, что-нибудь узнаем.
Яськов как в воду смотрел. На остановке они встретили тракториста Малашку, который, оказывается, 28 июня вместе с Раховским в одном автобусе в деревню приехал. Ларин спросил:
- Вы точно помните дату?
- Я был на курсах в райцентре, а 28 июня закончил их и ехал домой со свидетельством в кармане.
- Ну и что вам Виктор рассказывал?
- Мы с ним сидели рядом, а дорога неблизкая, так что разговор был длинным, вспомнили детство, знакомых.
- А сколько он собирался быть в деревне?
- Он не говорил, какой срок, но с его слов я понял, что он решил провести здесь свой отпуск.
Затем Ларин выяснил у Малашки, кто еще видел в автобусе Раховского, и записал их фамилии. Поблагодарив собеседника, Ларин и Яськов подошли к стоявшей недалеко от остановки скамейке, которую укрывала от солнца крона вишни. Несмотря на приближавшийся вечер, на улице было жарко. Ларин тяжело плюхнулся на скамейку и с тоской проговорил:
- Сейчас бы в речке побарахтаться, а не лазить по пыли. Сколько осталось до прихода автобуса?
- Минут десять, - взглянув на часы, ответил Яськов.
- Тогда давай подведем итоги нашей сегодняшней работы.
- А чего подводить, тут и так ясно, что Марфа хлусит... Она говорит, что Виктор был у нее только один день, а я, как посмотрел на поколотые дрова, понял, что их столько за три-четыре дня не наколешь.
- Да, пожалуй, ты прав. Собственно, и Казеева, считай, документально подтвердила, что Раховский еще 3 июля был у Марфы. Непонятно, почему старуха врет? Ведь если Раховский и является преступником, то он наверняка не стал бы рассказывать ей об этом. Так что, друг Иваныч, она здесь скорее всего врет, боясь навредить в чем-нибудь Раховскому. Я тебя попрошу: ты допроси всех тех, кто ехал в автобусе вместе с Раховским, а также Казееву и старуху, и пришли мне все бумаги в Минск. Я там посоветуюсь со своим начальством. Может, у Марфы придется обыск сделать.
Вдали показался хвост пыли от автобуса. Они попрощались. Ларин уезжал в Минск, а Яськов оставался в деревне для того, чтобы поговорить еще с людьми о Раховском.
Лена Морозова
Старший лейтенант Ветров был расстроен. Его командировка была неудачной. Уже прошел почти месяц, а дело о краже в магазине и нападении на сторожа не было раскрыто. Собираясь в командировку в Чернигов, старший лейтенант потирал руки в предчувствии удачи. Из Чернигова работники уголовного розыска сообщили, что они задержали человека, у которого изъяли большую сумму денег, и по имеющимся у них данным считают, что он причастен к краже из магазина в Минске.
Но когда Ветров приехал в Чернигов, то выяснилось, что задержанным оказался владелец "Волги", который ездил к родственникам в гости в Гомель. На обратном пути трое незнакомых парней за приличную плату попросили отвезти их в Минск. Но в Минске они переговорили между собой и решили ехать в Бобруйск. Водитель "Волги" со слов своих пассажиров понял, что в Минске они совершили кражу из магазина.
В Чернигове он был задержан милицией за то, что на своей машине подбил пешехода и сам с места происшествия скрылся.
Ветрову, кроме скудных примет преступников, ничего выяснить не удалось. Поэтому он пришел на работу не в настроении и рассеянно слушал рассказ Ларина. Но когда Ларин показал старшему лейтенанту ориентировку и рассказал о найденных похищенных вещах, ружье и болоньевой куртке, в кармане которой находился пропуск Раховского, Ветров оживился и начал слушать с большим вниманием, а затем спросил:
- Ты проверял, этот Раховский ранее не был судим?
- Нет, не привлекался. Но, знаешь, что здесь странно, Раховский и на заводе и в общежитии характеризуется положительно: не пьет, деньгами не разбрасывается. Дружит с симпатичной девушкой и, если верить ей, да и ребятам, с которыми он в одной комнате живет, все свое свободное время он проводит только с ней - Леной Морозовой.
- Ты беседовал с ними?
- Беседовал, правда, накоротке.
- Что думаешь делать дальше?
- Я считаю, что снова надо ехать в деревню. Если Раховский там, то нечего и огород городить, доставим его сюда, и делу конец.
- Это, конечно, правильно. Но ведь и Раховский наверняка не дурак. Знает же, что его пропуск там, в лесу, в кармане куртки остался, а это значит, что в деревню точно за ним придут. Давай сделаем так: ты поезжай в деревню, а я приглашу и подробно побеседую с парнями из общежития и с его девушкой. Нам в любом случае надо выяснить, кто же его друзья, с которыми он магазины "ревизует".
На том и решили. Ларин, не мешкая, начал собираться в дорогу, а Ветров позвонил на завод, где числился Раховский, и попросил начальника отдела кадров пригласить к нему после работы Морозову, Есина и Юрина.
Затем старший лейтенант проводил Ларина и сел писать отчет о командировке.
День клонился к вечеру, когда в дверь робко постучала, а потом вошла пухлощекая, с веселыми карими глазами девушка. Это была Морозова.
Она упорно не хотела садиться на предложенный Ветровым стул. Он понимал, что она смущена, и не торопился начинать разговор о деле. Но девушка сама заговорила о Раховском:
- Товарищ старший лейтенант, это правда, что Виктор жулик?
- Кто это вам сказал?
- Ну, раз милиция ищет человека, значит, он что-то натворил. Но я хочу вам сказать, что я не верю, будто Виктор может украсть или убить человека. Он не такой.
- Елена Николаевна, я пригласил вас для того, чтобы вы рассказали, какой он. Так что присаживайтесь и давайте все по порядку.
Девушка присела на краешек стула:
- Мы с ним познакомились осенью прошлого года. Он, знаете, какой тихоня был? Но ребята из его комнаты и я приглашали его в кино, библиотеку. Нам удалось его немного расшевелить. Как-то он рассказал мне о своей жизни. О том, как мать умерла, как позже отец умер, а еще спустя несколько дней признался мне, что в бога верит. С его слов я поняла - к этому его мачеха приучила. Сначала я посмеялась над Виктором, а потом поняла, что парню надо помочь. Ну, и взялась за него. Буквально за руку в кино водила, вместе с ним в волейбол, настольный теннис играла. Постепенно Виктор на жизнь начал другими глазами смотреть. Да и ко мне привязался. Каждую свободную минуту прибегал, книги читать начал...
Девушка замолчала, думая, что еще можно прибавить к сказанному.
- Елена Николаевна, а что Виктор говорил об отпуске?
- Мы хотели провести отпуск вместе с ребятами в турпоходе. Но потом Виктор решил в деревню поехать и помочь мачехе по хозяйству. А еще мы решили, что ему надо в девятый класс поступить в вечернюю школу, и он хотел немного подготовиться.
- Он вам не писал?
- Нет, мы договорились, что он приедет на несколько дней раньше.
- Как вы думаете, где он сейчас?
- Я и сама ума не приложу. Но уверена, товарищ старший лейтенант, с ним что-то случилось. Поверьте мне, он не мог ничего дурного совершить, и если вы думаете так, то знайте, вы ошибаетесь!
Ветров невольно улыбнулся:
- Знал бы Виктор, что у него такой защитник есть, то наверняка был бы уже дома.
- А он и так это знает, поэтому я уверена, что с ним что-то случилась.
Неожиданно Ветров почувствовал какую-то неясную тревогу. А может, девушка права? Может, действительно с Раховским что-нибудь случилось? Не мог же он на глазах у этой смышленой девушки жить двойной жизнью.
Старший лейтенант задал ей еще много вопросов...
Надо проверить Самурая
Ветров все время находился под впечатлением беседы с ребятами, которые жили в одной комнате с Раховским. Особенно взволновал разговор с Морозовой. Он сидел в кабинете и ожидал Ларина, чтобы вместе пойти на доклад к начальнику, и думал: "Что же получается: уехал в отпуск 28 июня, в тот же день был уже в деревне. По словам старухи, он уехал из деревни на следующий день, а работница почты Казеева видела его 3 июля во дворе".
Ветрова смущало еще одно обстоятельство. Если бы старуха сказала, что Раховский уехал не через день, а через несколько, то можно было предположить, что она забыла, но она упорно стояла на своем. Странно еще и то, что никто не видел, когда Раховский уехал. Впрочем, Ветров надеялся на Яськова, который должен был обойти все дома деревни. "В ресторане Раховский был 7 июля, - думал он, - а на работу 10 июля не вышел". Ветров взглянул на часы - два часа. Сейчас должна прийти официантка, которая принесла его паспорт. Игорь Николаевич подготовил для нее несколько фотографий, среди которых было и фото Раховского. А вот и она.
Игорь пригласил ее присесть и сразу же приступил к делу. Он положил перед ней несколько фотографий и предложил:
- Посмотрите, пожалуйста, здесь нет кого-нибудь из тех парней?
Официантка долго рассматривала фотографии, а затем категорически заявила:
- Нет, здесь никого из них нет!
Ветров был уверен, что официантка легко опознает Раховского, фото которого было свежим. Он перед уходом в отпуск сфотографировался и подарил фотографию Морозовой. И вот официантка не узнает его. Это еще более осложняло дело.
Пришел Ларин.
Ветров поднялся из-за стола и сказал:
- Пошли к шефу, ждет.
Ларин доложил полковнику о результатах своей поездки в деревню и похвалил участкового инспектора Яськова:
- Удивительный человек, все и всех знает, и вы бы посмотрели, товарищ полковник, как к нему люди тянутся.
Антонов спросил, обращаясь к Ветрову:
- Вы вошли в курс дела?
- Так точно. Уже допросил ребят из общежития, девушку Раховского, предъявил на опознание официантке, которая принесла в отдел паспорт Раховского, его фотографию.
- Ваше мнение, что делать дальше?
- Я считаю, что Ларину надо допросить свидетелей, которые видели Раховского в автобусе и в деревне.
- Да, но у нас же уголовное дело не возбуждено, допрашивать нельзя - это же следственное действие, - возразил Ларин.
- Почему дело не возбуждено? - возразил Ветров. - А дело по факту кражи из магазина и нападения на сторожа. Тем более к этому делу Раховский привязан тоже крепко - его удостоверение нашли в кармане куртки, оставленной преступниками. - Ветров помолчал немного и, раздумывая о чем-то своем, добавил: - По крайней мере, тоже есть основание допрашивать людей в отношении Раховского. Я считаю, товарищ полковник, что Ларину необходимо продолжить работу в деревне, а я закончу срочные дела в городе и присоединюсь к нему.
- А что у вас нового по краже из магазина?
- Я получил сведения, что кражи совершают один наш, местный, и двое из Смоленска, но проверить их не успел потому, что уехал в Чернигов.
- А что за сведения?
- Женьку Самурая помните?
- Самурая, - задумался полковник, - а, Самураева? Конечно, помню. Он что, освободился?
- Да, в прошлом году. Ко мне поступили сведения, что у него перед кражей из магазина появились двое парней из Смоленска, которые имели большие суммы денег, пьянствовали. Интересно и то, что на следующий день после кражи Самураева и этих двоих в городе уже не было. И еще. Я точно установил, что за день до кражи они с какой-то целью ездили в Гомель. А как пояснил задержанный в Чернигове владелец автомашины, преступников, совершивших кражу из магазина, он привез в Минск из Гомеля. Я сделал запросы в Смоленск и Гомель, попросил попытаться выяснить все сведения, представляющие для нас хоть какой-нибудь интерес. Хочу поработать и по Самураю, я знаю его старые связи, затем надо подъехать в колонию, где он последний раз отбывал срок наказания. Еще точно не знаю, но, может быть, придется подъехать в Гомель, чует мое сердце, что не зря они туда ездили.
- Да, - протянул полковник, - дел у вас немало. Давайте сделаем так: дам вам в помощь еще Дегтярева, он человек энергичный и будет полезен вам.
- Я его сегодня за личным делом Самурая в архив направлял, - сказал Ветров.
Полковник взглянул на Ларина:
- Вам, Максим Петрович, надо снова ехать в деревню, где необходимо выяснить, почему старуха так себя ведет. Здесь могут быть два варианта. Первый: старуха прячет у себя Раховского. Второй: она знает, где он находится, и, вполне вероятно, действует по его инструкции - вести себя по принципу: "Ничего не знаю, ничего не слышала". Подготовьте постановления на производство обысков у Раховского в деревне и в общежитии. Если человек пропал, то нам важны любые сведения о нем. И еще поинтересуйтесь, в какой секте состоит эта самая Клещ, кто туда входит, что они за люди и так далее. Ну, а сейчас, - улыбнулся Антонов, - идите к Дегтяреву и начинайте действовать, время торопит.
Ларин и Ветров вышли из кабинета, и в этот момент к ним подошел дежурный:
- Ларин, к телефону, по междугородной вызывают.
Максим не сомневался, что это Яськов, и, услышав его голос в трубке, весело прокричал:
- Привет, привет, Андрей Иванович! Как дела?
- Да потихоньку двигаются. Я все, что ты просил, сделал и сегодня вышлю. Я тут одного доброго человека нашел, он интересные вещи рассказывает. Завтра он приедет в Минск и зайдет к тебе. Выслушай его. А я за это время наведу необходимые справки.
Ларин поблагодарил Яськова, коротко сообщил Ветрову содержание разговора и добавил:
- Что это он там за человека отыскал?
В кабинете у Дегтярева, как всегда, было шумно. Этот работник очень хорошо умел опираться на помощь общественности. И у него почти в любое время находились внештатные сотрудники или члены комсомольского оперативного отряда. Ребята помогали ему проводить профилактическую работу. Это позволяло Дегтяреву из года в год добиваться в зоне обслуживания сокращения преступности. Вот и сейчас Дегтярев инструктировал пятерых парней, которые готовились к патрулированию в местах, где в последние дни появились два подростка и систематически повреждали телефоны-автоматы.
Ветров, дождавшись, пока ребята уйдут, сообщил Дегтяреву, что по указанию начальника отдела он включен в оперативную группу, и ввел его в курс дела. После этого Ветров спросил у Дегтярева:
- Ты нашел в архиве материалы в отношении Самураева?
- Да, как раз сегодня перед обедом я привез их, - он достал из сейфа пухлую папку и протянул ее Ветрову, - вот, возьми. Я здесь о Раховском ничего не встречал.
- Раховский как в воду канул, но, братцы, если честно сказать, - Ветров по очереди внимательно посмотрел на Дегтярева и Ларина и продолжил: - Лично я не очень верю в то, что он причастен к кражам из магазинов.
- Но ведь случай в деревне и даже в ресторане говорит о многом, - перебил его Ларин.
- Это конечно. Но я не вижу причин, которые могли бы толкнуть этого парня на путь совершения преступления. Вырос в деревне, прошел нелегкий путь жизни. В городе же начал становиться на ноги, влюбился, был со своей девушкой очень откровенным, старался ни на шаг не отступать от нее. Притом я предъявил его фотографию официантке, но она не опознала. Вот это меня тревожит.
- Ну, по фото могла его и не опознать, - возразил Дегтярев.