– Например, дубинкой?
– Возможно.
– Молотком?
– Я сказал бы, что, скорее, каким-то бруском.
– Трубой?
– Возможно.
– Вы заметили еще какие-нибудь травмы?
– Ушиб на лице сбоку, несильный, но, тем не менее, ушиб.
– Вы имеете в виду синяк?
– Да.
– Иначе говоря, гематома, полученная в результате травмы?
– Да.
– Еще что-нибудь?
– Больше никаких травм не было.
– У меня все, – объявил Мейсон.
– Я приглашаю Герберта Кнокса в качестве своего следующего свидетеля, – вызвал Леланд.
Кнокс вышел вперед, принял присягу, идентифицировал себя, как полицейского, сообщил, что в девять пятнадцать вечера во вторник получил по рации приказ ехать в мотель "Реставайл", прибыл на место примерно в девять восемнадцать, его направили в коттедж номер десять, там он обнаружил раненого мужчину. Это тот же человек, которого в дальнейшем отвезли в больницу и передали доктору Пауэрсу, свидетелю, только что покинувшему место дачи показаний. Мужчина, по мнению Кнокса, находился при смерти. В дальнейшем он опознал его тело в морге. Это был тот же мужчина, которого он впервые видел в домике номер десять в мотеле "Реставайл".
– Вы можете проводить перекрестный допрос, – повернулся Леланд к Мейсону.
– Вы почувствовали запах виски в домике? – спросил Мейсон.
– Конечно. Виски был разлит по одежде раненого. Запах оказался очень сильным.
– Вы сделали опись находившихся в комнате вещей?
– Позднее, да.
– Там были чемодан и одежда?
– Небольшой чемодан и дорожная сумка.
– Вы нашли в домике какие-нибудь деньги?
– В домике – нет.
– Вы обыскивали раненого?
– Только после того, как его доставили в больницу. Я лично осмотрел снятую с него одежду.
– Вы нашли какие-нибудь деньги?
– Сто пятнадцать долларов двадцать два цента бумажными деньгами и мелочью.
– И все?
– И все. На нем был пояс для хранения денег, однако, он оказался пустым.
– Вы обыскали автомобиль Боринга?
– Да.
– Нашли там деньги?
– Нет.
– Насколько вам известно, найденные вами деньги – это все наличные, что имелись у Боринга?
– Да.
– У меня больше нет вопросов, – объявил Мейсон.
– Мы закончили представление нашей версии, – сказал окружной прокурор. – Мы просим, чтобы слушание дела по обвинению Дайанн Алдер передали в следующую судебную инстанцию.
– Защита намерена приводить какие-нибудь доказательства? – обратился судья Талент к Мейсону. – Если нет, то мы прямо сейчас примем решение. Это только предварительное слушание и уже установлено, что совершено преступление, и имеется достаточно оснований считать, что обвиняемая связана с его совершением.
– Сейчас половина двенадцатого, – сказал Мейсон. – Могу я попросить Суд отложить слушание до двух часов? За это время защита решит, будем ли мы представлять свою версию или нет.
– Хорошо. Слушание откладывается до двух часов, – постановил судья Талент. – Вам хватит этого времени, мистер Мейсон?
– Думаю, да, Ваша Честь.
После объявления перерыва газетные репортеры бросились к Мейсону и Леланду.
– Я прекрасно знаю, что адвокат защиты любит превращать предварительные слушания в дискуссию века, – холодно заявил Леланд. – Это неправильно. Я не хочу критиковать других окружным прокуроров, но, как мне кажется, они слегка побаиваются мистера Мейсона. Они не представляют достаточного количества доказательств, что дает возможность защите повернуть дело в свою пользу.
Репортеры обратились к Мейсону.
– Вы готовы как-то прокомментировать слова окружного прокурора, мистер Мейсон?
Мейсон улыбнулся и ответил:
– Я выступлю с комментариями в два часа дня.
16
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк заказали обед в номер Мейсона в гостинице "Мишн Инн".
Вскоре после того, как Мейсон поговорил с администратором ресторана, зазвонил телефон.
Делла Стрит сняла трубку и кивнула адвокату:
– Тебя, шеф, – а потом добавила шепотом: – Миссис В.
– Алло! – сказал Мейсон.
На другом конце провода послышался ровный, бесстрастный голос миссис Винлок:
– Добрый день, мистер Мейсон. Как прошло слушание?
– Как я и предполагал, – осторожно ответил адвокат.
– Вы хотите кое-что предпринять в интересах своей клиентки?
– Естественно.
– Если вы согласитесь на сделку, предложенную мной, вы одержите еще одну победу над окружной прокуратурой, а обвиняемую выпустят из-под стражи. И мой сын, и я готовы дать показания, что, войдя в домик Боринга, мы обнаружили его лежащим на полу и тяжело дышащим. Мы оба решили, что он пьян. Я поклянусь, что именно я звонила администратору мотеля.
– Предположим, я просто вручу вам повестку о явке в суд и приглашу вас занять свидетельскую ложу?
Миссис Винлок рассмеялась в ответ.
– Мистер Мейсон, вы же опытный адвокат! Вы не допустите подобную оплошность. Подумайте, что произойдет, если я поклянусь, что Боринг оставался жив и здоров, когда я уходила?
– А ваша цена?
– Вы ее знаете. Полное молчание по всем вопросам, обсуждение которых может повлечь за собой какие-либо изменения моего положения в обществе или навредить моим имущественным интересам. До свидания, мистер Мейсон.
На другом конце послышались короткие гудки.
Делла Стрит приподняла брови в немом вопросе.
– Пол, тебе придется пообедать на ходу, – обратился Мейсон к детективу. – Отправляйся в мотель "Реставайл". Раздобудь где-нибудь секундомер. Попроси администраторшу быстрым шагом пройтись от коммутатора до десятого коттеджа. Пусть зайдет внутрь, вернется обратно и позвонит в полицию. Выясни, сколько точно времени займет вся процедура, и свяжись со мной.
– Хорошо. Во сколько я должен быть у тебя?
– Предварительно позвони. Не исключено, что у меня еще появится для тебя задание.
– Я пошел, – сказал Дрейк.
Через пять минут после ухода сыщика, в дверь постучали. Делла Стрит открыла ее. На пороге стоял возбужденный Джордж Д.Винлок.
– Добрый день, – поздоровался он. – Мне можно войти?
– Конечно. Проходите, – пригласил Мейсон.
Винлок посмотрел на Деллу Стрит и сказал:
– Мы хотелось бы поговорить с вами строго конфиденциально, мистер Мейсон.
– Это невозможно, – возразил адвокат. – При сложившихся обстоятельствах я не намерен разговаривать с вами о чем-либо без свидетеля. Мисс Стрит – мой доверенный секретарь и работает на этой должности уже довольно длительное время. Вы можете ей полностью доверять, Она останется и, более того, будет стенографировать наш разговор.
– Это очень деликатный вопрос, мистер Мейсон, – заметил Винлок. – Очень личный.
– Мисс Стрит и раньше приходилось слышать обсуждение деликатных вопросов об очень личных проблемах.
Винлок с минуту обдумывал слова адвоката, а потом сдался:
– Вы не оставляете мне никакого выбора, мистер Мейсон.
– Садитесь и переходите к делу.
– Моя жена заявила вам, мистер Мейсон, что она и ее сын, Марвин Харви Палмер, готовы дать показания о том, что они заходили в домик номер десять между восемью и девятью часами во вторник, что в то время Боринг лежал на полу и тяжело дышал, они почувствовали запах виски и решили, что он пьян. Марвин Палмер ждал несколько минут в надежде, что Боринг придет в себя и они смогут поговорить. Моя жена находилась в домике совсем непродолжительное время.
– И? – спросил Мейсон.
– Это ложь, – в возбуждении сказал Винлок. – Боринг был жив и здоров, когда они заходили в домик.
– Откуда вам это известно?
– Потому что я заходил к нему вслед за ними.
– Вы не говорили мне о сути своего разговора с Борингом, – заметил Мейсон.
– Я заявил, что добьюсь его ареста за шантаж, что теперь уже нет возможности сохранить в тайне наши родственные отношения с Дайанн, вы раскопали мою тайну и самой Дайанн стало все известно. При сложившихся обстоятельствах, если он не уедет из города до утра, я приложу все усилия, чтобы он оказался за решеткой.
– Вы потребовали у него вернуть десять тысяч долларов?
– Да. Он их вернул.
– И не сопротивлялся?
– Я его страшно напугал. Ему не хотелось расставаться с деньгами, но еще больше не хотелось садиться в тюрьму за шантаж.
– Вы передали Борингу десять тысяч долларов наличными? – уточнил Мейсон.
– Да.
– Когда?
– Около пяти вечера. Он заезжал ко мне в контору перед закрытием. Находился там очень недолго. Деньги у меня были приготовлены заранее.
– А из вашей конторы он направился прямо в мотель?
– Наверное. Вам лучше знать. Насколько я понял, вы приставили к нему "хвост".
– Ваши слова подтверждает отчет детектива.
– Меня очень беспокоит вся эта история, мистер Мейсон, – признался Винлок. – Я не могу допустить, чтобы моя жена пошла на лжесвидетельство только ради того, чтобы спасти нашу репутацию. Это слишком дорогая цена.
– А откуда вы знаете, что это будет лжесвидетельство?
– Потому что Боринг оставался жив и здоров, когда я уехал!
– Это утверждаете вы, – ответил Мейсон, прищурившись, – но есть и другое объяснение.
– Какое?
– Вы убили его.
– Что?!
– Вот именно. Вы отправились к Борингу и пригрозили ему, что добьетесь его ареста, Боринг заявил, что ему плевать на ваши угрозы, пусть его арестовывают. Он не позволит вам на него давить. Вы начали с ним спорить, ударили его, нанесли смертельное ранение и забрали деньги, которые передали ему раньше в качестве отступных. В таком случае, целью показаний вашей жены, в первую очередь, является спасение вас, а не Дайанн. Умирающий Боринг лежал на полу, когда в домик вошла Дайанн. Перед Дайанн к Борингу заходили вы. Как только вы заявите, что он был жив и здоров, когда вы виделись с ним, вы сразу же переведете подозрение на себя.
– Я ничего не могу поделать, – возразил Винлок. – Я намерен сказать правду. Я уже и так по уши погряз в обмане. Хватит.
– А что случится, если ваша жена и ее сын займут свидетельскую ложу и поклянутся, что когда они заходили в десятый домик, Боринг лежал на спине, тяжело дышал и от него разило виски?
– Если я займу место дачи показаний, я все равно скажу правду, – заявил Винлок.
– Предположим, вас никто не пригласит в качестве свидетеля?
Винлок встал и принялся ходить по комнате, сжимая и разжимая кулаки.
– Да поможет мне Бог! – воскликнул он. – Не представляю, что делать. Наверное, мне стоит уехать из страны, туда, где меня никто не сможет допросить и…
– Вы уедете из страны с целью избежать обвинения в убийстве?
– Не дурите, мистер Мейсон. Если бы я его прикончил, я с радостью согласился бы с планом, придуманным моей женой, чтобы купить молчание Дайанн. Я сам совершил бы лжесвидетельство и поклялся, что Боринг был без сознания и, очевидно, в стельку пьян.
– Если только то, что вы мне сейчас говорите, не является частью хитроумно разработанной вами стратегии, нацеленной на спасение вашей собственной шкуры… Сообщив, что Боринг оставался жив и здоров, когда вы уходили, вы делаете меня подстрекателем к лжесвидетельству, если я допущу выступление в суде вашей жены и ее сына, как свидетелей со стороны защиты, и они заявят, что Боринг лежал на полу, предположительно, в стельку пьяный.
– Я ничем не могу вам помочь, мистер Мейсон. Я не хочу и дальше идти по скользкой дорожке обмана. Я дошел до точки, когда больше не в состоянии спокойно спать по ночам.
– А как ко всему этому относится миссис Винлок? – поинтересовался Мейсон.
– К сожалению или к счастью – тут я не знаю, как точно определить – она не разделяет моих чувств. Очевидно, ее беспокоит только одно: что предпринять, чтобы факты не всплыли наружу, чтобы ее окружение не прослышало о том, что вся ее жизнь на протяжении последних четырнадцати лет – обман, и что она на самом деле не является моей законной женой. Ее волнуют лишь последствия в отношении положения в обществе и финансовая сторона дела.
– Хорошо, возвращайтесь домой и обговорите все с ней, – решил Мейсон. – И не забывайте, что, как адвокат, я обязан делать то, что будет в интересах моей клиентки. Вы заявляете мне, что Боринг оставался жив, когда вы уходили. Ваша жена и ее сын утверждают, что он был смертельно ранен и только благодаря сильному запаху виски, они решили, что он пьян. Я не могу поверить вам и не поверить им. Я должен действовать в интересах Дайанн.
– Вы – адвокат, дорожащий своей репутацией. Вы не можете подстрекать кого-либо к лжесвидетельству.
– Вы думаете, что ваша жена пойдет на лжесвидетельство?
– Я знаю это.
– Вы исключаете возможность, что Боринг играл роль, когда ваша жена и ее сын появлялись у него? Что он специально полил свои вещи виски и лег, притворившись пьяным? А потом он встал, чтобы обсудить дела с вами?
– От него не разило виски, когда я с ним разговаривал, – сказал Винлок.
– В таком случае, Боринга убили вы.
– Не дурите, Мейсон.
– При сложившихся обстоятельствах… – задумчиво начал Мейсон. – Дело невесть как запутано, черт побери. Никто не представляет, что произошло. Общественность будет потрясена.
– Если моя жена и ее сын займут место дачи показаний и совершат лжесвидетельство, то у меня, наверное, не останется выбора, – заявил Винлок. – Мне придется подтвердить их версию, но я говорю вам, Мейсон, это ложь.
– Я не стану приглашать вас в качестве свидетеля, однако, ничто не удерживает меня от того, чтобы пригласить миссис Винлок и Марвина Харви Палмера.
Винлок посмотрел на Мейсона, но быстро отвел взгляд.
– Хотелось бы мне знать истинный ответ на этот вопрос, – признался Джордж Винлок.
– Также, как и мне, – сказал Мейсон, задумчиво глядя на посетителя.
– Я, естественно, могу вывести свою жену за пределы юрисдикции наших судов, – заметил Винлок.
– Естественно, однако, я хочу вас кое о чем предупредить. Если я все-таки решу представить версию защиты и вызвать вашу жену и ее сына в качестве свидетелей, а они окажутся для меня недосягаемыми, я расскажу суду обо всех разговорах с вашей женой и о выдвинутом ею предложении дать определенные показания. Я буду настаивать на продолжении слушания и добьюсь вызова вашей жены и ее сына в качестве свидетелей. Ни они, ни вы не сможете всю жизнь оставаться за пределами юрисдикции наших судов. У вас здесь слишком много имущественных интересов.
Винлок покачал головой.
– Выбора у меня нет. Я попал в капкан.
Он направился к двери, повернул ручку и вышел из номера.
Делла Стрит вопросительно посмотрела на Мейсона.
Через пять минут зазвонил телефон.
– Миссис Винлок, – сообщила секретарша.
Адвокат взял трубку.
– Вы приняли какое-нибудь решение, мистер Мейсон? – снова прозвучал холодный голос.
– Пока нет.
– Я дома, мистер Мейсон. Мне потребуется всего несколько минут, чтобы привести себя в порядок. Мой сын со мной.
– И вы дадите показания, как обещали? – уточнил Мейсон.
– Я дам показания, как обещала, при условии, что вы дадите мне слово джентльмена и адвоката, что вы и Дайанн сохраните в тайне родственную связь Дайанн с моим мужем и согласитесь на финансовое урегулирование вопроса, предложенное мистером Винлоком. До свидания, мистер Мейсон.
На другом конце провода послышались короткие гудки.
В этот момент появились два официанта с обедом.
– Итак, шеф, – сказала Делла Стрит, как только официанты ушли, – похоже, что перед тобой встала серьезная дилемма.
Адвокат кивнул, несколько минут посидел над тарелкой, потом отодвинул ее от себя, встал и принялся ходить из угла в угол.
– Ты решил, что будешь делать? – спросила секретарша.
– Черт возьми! – воскликнул Мейсон. – Доказательства указывают на то, что убийца – Джордж Винлок.
– Наверное, он, – согласилась Делла Стрит. – Если только Дайанн не врет.
– Я должен верить рассказу своей клиентки и принимать ее заявления за чистую монету. Однако, она, наверняка, лжет насчет звонка администрации мотеля. Скорее всего, звонила миссис Винлок. Это подтверждают показания Дилларда насчет времени ухода Дайанн. У нее просто не оставалось времени, чтобы добраться до телефона. Важным фактором является то, что миссис Винлок не стала звонить, пока ее муж не вышел от Боринга и не сообщил ей, что напугал Боринга и заставил его вернуть деньги.
– Все равно получается, что убивал Джордж Д.Винлок, – заметила Делла Стрит.
– Он все очень ловко обставил. Если я попытаюсь представить его убийцей, я окажусь подлецом. Если же, с другой стороны, я вызову миссис Винлок и ее сына для дачи свидетельских показаний, они поклянутся в том, что предложили, Дайанн спрыгнет с крючка, на который попала, а я могу ждать обвинения в подстрекательстве к лжесвидетельству, когда Винлоку заблагорассудится щелкнуть кнутом.
– А все это случайно не хитроумный план, тщательно разработанный и отрепетированный этой семейкой? – высказала предположение Делла Стрит.
– Очень может быть, – согласился Мейсон.
– И что ты собираешься предпринять?
– Понятия не имею. Вначале я допускал вариант лжесвидетельства – и будь, что будет. Теперь я считаю, что это заговор с целью провалить мою защиту и поставить меня в такое положение, чтобы я никогда не узнал, что же произошло на самом деле.
Адвокат снова принялся ходить из угла в угол.
– Конечно, Делла, моей обязанностью не является доказывать, кто совершил убийство, – обратился он к секретарше через несколько минут. – Этим должно заниматься обвинение. Мой долг – доказать невинность Дайанн.
– Тебе это удастся?
– С такими показаниями – раз плюнуть.
Снова зазвонил телефон.
– Пол Дрейк, – сообщила Делла Стрит.
– Привет, Перри, – поздоровался сыщик. – Я закончил в мотеле "Реставайл".
– Что ты выяснил?
– В обе стороны надо пройти футов по сто. Пои нормальной скорости движения это занимает по тридцать секунд. Быстрым шагом, естественно, меньше. Зайти в контору и позвонить – семь секунд. В общем и целом, она дала точные показания. Самое большее, у нее на все ушла минута и десять секунд.
– У меня есть еще для тебя задание, Пол. Съезди к телефонной будке, расположенной в трех кварталах от мотеля. Засеки время от выезда с территории мотеля. Позвони мне из той будки и скажи, сколько времени прошло до того момента, как ты услышишь мой голос. Я жду у аппарата.
– Ладно. А потом я отправляюсь обедать. Я умираю с голоду. А вы с Деллой, как я предполагаю, уже сидите там сытые и довольные.
– Мы и не довольные, и не сытые. А сижу я на краю сука и не уверен, что в ближайшее время не появится кто-то с огромной острой пилой. Приступай к заданию, Пол.
Сыщик перезвонил через четыре минуты.
– Привет, Перри. Дорога от въезда на территорию мотеля до будки занимает ровно две минуты. Я припарковал машину, зашел, набрал твой номер и ты ответил.