Выйти на азербайджанцев помогло подробное описание особых примет погибших. Они таковы, что ни с какими другими не спутаешь: у одного на спине необычная татуировка, у второго была когда-то сильно травмирована рука. По радио и в печати были сделаны объявления, чтобы установить фамилии погибших, и вскоре нашлись люди, знавшие азербайджанцев. С их помощью было установлено, кто убитые, чем занимались и их последние планы. Семьями братья не обзавелись, жили замкнуто, на общение с людьми шли неохотно, денег от торговли, по словам знакомых, имели, и немало. Однако документов и денег у погибших не оказалось. Короче, все как и в случае под Полянском.
Задаю вопрос сам себе: "Так что же на первый день удалось выяснить?" И сам себе отвечаю: "Фамилии установлены лишь по одному случаю убийств, да и по нему больше тумана, чем ясности… Надежда на встречу с Трубиным и Поповым. Может быть, что-то прояснится. Попов обещал позвонить через часок. Пока известно точно, что убитые - азербайджанцы. Способ убийства аналогичен, о чем свидетельствуют результаты экспертиз. В них сказано, что орудиями убийства, по всей вероятности, были топор, нож. И еще совпадение: преступления совершены на обочине дороги.
Учитываю еще один немаловажный факт: кавказцы-"челночники" были при больших деньгах. И опять "проходит" покупка машины. Но теперь не в Москве, а в Сибирске. Кто же продавец машины? Кто он, этот жестокий убийца?.."
V
Зазвонил телефон. Посмотрел на часы - было семь вечера. Снял трубку.
- Это Попов, - услышал знакомый голос. - Заходи.
Мы еще в машине, когда ехали из аэропорта, договорились обращаться только на "ты". Быстренько собрал в "дипломат" разложенные на столе бумаги и к нему. Захожу, а там Сидоров. Сидит себе за столом в кресле, всем своим видом показывая, что он-то бы еще поработал, да вот оторвали…
- Надо посоветоваться, - сказал Попов, выйдя из-за стола. - Во-первых, пора перекусить, а то, чего доброго, загнуться можно. Учитывая, что жене дан отбой… - при этом он кивнул на меня - предлагаю вместе поужинать в уведевской столовой. Столик в отдельной комнатке заказан, накормят не хуже, чем в гостинице. Поедим, попьем пивка, а заодно и обменяемся мнениями. В дневной сутолоке сделать это практически невозможно. Кроме того, надо определиться по завтрашнему дню. Идет?
Какие могли быть возражения. Нам и объяснять нечего - сами в этой сутолоке постоянно варимся. Спустились на второй этаж. Комнатка и в самом деле оказалась уютной. Столик на троих был уже накрыт: салаты, бифштексы, пиво. Официантка ушла в основной зал, попросив самих подогреть потом кофе и предупредить ее, когда будем уходить.
- Проголодался однако, - сказал я и принялся за овощной салат. Попов с Сидоровым последовали моему примеру. Открыли по бутылке "Жигулевского".
- Что дали встречи с "агентами"? - Нарушил тишину Попов и посмотрел на Сидорова. Продолжая уплетать салат, тот ответил не сразу:
- Хвалиться нечем. Так, мелочевка.
- Да ладно, Валь, не скромничай, говори, что удалось узнать, - подзадорил я Сидорова.
Он пожал плечами:
- Если по существу, то ничего путного. Несли кто во что горазд, хотя есть и рациональные зерна. Одни, к примеру, увязывают убийства с местью, другие считают, что появился какой-то выродок-мясник, третьи, что все это из-за тити-мити. И почти все едины в мнении, что это дело рук чужаков - не здешних. Если б свои, то решение местной стрелки наверняка бы просочилось.
Все верно, - согласился Попов. - Думаю, они близки к истине. - Помолчал. - К сожалению, сам порой не знаю, что людям сказать. Разве это нормально, что до сих пор не установлены личности всех убитых? Нет, конечно. И обидно, что убийства, как нарочно, произошли после моего назначения.
- Совпадение, ни больше, ни меньше, - попытался успокоить я Попова. - Если следовать этой логике, то и у меня подобный расклад. Только решили перевести в УВД, как смерть туркмен. Перевели в УВД - и разом посыпались тяжкие, одно другого хлеще. А перед самым отъездом к вам - убийство фирмача Рюмина. Ясно, что заказное, только нам от этого не легче. Порой просто не знаешь, за что хвататься!..
Валентин явно не ожидал, что своим ответом так зацепит нас за живое. Еще раз повторил, что все, с кем пришлось встретиться, твердили одно и то же: убийства совершены залетными.
- Только вот кто они и откуда прилетели? - вздохнул я.
- Сложа руки не сидим, - нахмурился Попов. - Проверена не одна версия. Недавно дела объединили, усилили следственно-оперативную группу. Отработан авторынок, психо-неврологическая больница, взяты на контроль лица с неуравновешенной психикой, очерчен круг "фанатов" и так называемых "кустарей". Не раз выходили на "авторитетов", предупредили их. Приметы погибших, метод убийств расписаны, размножены и разосланы. Однако результатов пока нет. Теперь вот начнем вместе молотить, вы - там, мы - тут. Связь держать будем. Пойдет дело, не может не пойти.
- Обязательно пойдет, - поддержал я Попова. - Только не надо распыляться, многое от нас зависит.
- А может, в основе всего - месть? - подал голос Сидоров. - Если пораскинуть мозгами, то и этот вариант заслуживает внимания и отработки.
- Здесь непонятно, - сказал Попов, - почему везде фигурирует покупка машин? Месть есть месть, но при чем машины? Вспомните фильм, когда борец за справедливость угонял автомобили, продавал их, а деньги отправлял в детские дома. Там все ясно - машины покупались на деньги, добытые неправедным путем. Есть идея - восстановление справедливости. А мы что имеем? Сплошное зверство. Ради чего, ради какой цели?
- Ну да, возможно, в покупке машин, а потом и гибели людей, имеется своя жестокая тайна, которая не стала явью, - подбодрил он нас.
Попов потер лоб ладонью и сказал, что буквально несколько дней назад появилась еще одна зацепка по машине. Но по ней еще надо разобраться.
- Интересно, интересно! - воскликнул я. - Может, приоткроете завесу, хотя бы в общих чертах?
Но Попов отрицательно покачал головой: мол, подобные случаи уже были, а потом ничего не подтвердилось. Болтуном же он быть не хотел.
После стал обговаривать план на день завтрашний. К гостинице Попов приедет в семь утра. Дальше поездка в Озерск. Валентин там остается на тройку дней. Если что, то можно и дольше. Мы же возвращаемся и крутим здесь.
Подогрели и попили кофе. Попов вызвал машину - после дороги надо хорошо выспаться. Предупредил официантку, что уходим, и довез нас на дежурке до гостиницы.
VI
Утром Попов, я и Сидоров выехали по точкам (местам убийств). Не хочется называть эту поездку по "местам" - ассоциируется с местами боевой и трудовой славы, какая уж тут слава!..
Прибыли в Озерск, посмотрели, сравнили. Сидорова, как и было договорено, оставили, а сами, не задерживаясь, двинули обратно в Сибирск.
Что скажешь? - спросил Попов, когда уже подъезжали к городу. Большую часть дороги он промолчал, а я с расспросами не лез. Да и хотелось получше запечатлеть в памяти поездку. - Так каковы впечатления? - повторил он.
- Красота что надо! Теперь понимаю слова песни. - И как мог пропел: - "Ты навеки нам стала близкою, величавая Ангара…"
- Да не о красотах природы спрашиваю, - поморщился Попов.
- Ах, об этом? - вздохнул я. - Что ж, раз не до лирики, то могу высказаться и на сей счет. Мыслишки кое-какие имеются.
- Прости, что перебил, - вдруг извинился Попов. Возможно, пожалев, что "сдернул" меня с лирического настроя. Не так уж часто в жизни оперативников бывают минуты, когда душа поет… Я на Попова не в обиде, понимаю, что в голове у него днем и ночью один вопрос: как раскрыть преступления? На другое просто времени не хватает. Грустно это…
- Напрашивается мысль, - начал я, хотя об этом уже и говорили, - что без машин тут не обходилось. Но… - сделал паузу. - Почему жертвы останавливались километрах в тридцати-сорока от населенных пунктов? По "нужде"? Не думаю. Нет, в этом определенно что-то кроется. Убийства вершились (сужу по актам проведенных экспертиз) в полночь или даже заполночь. Такая же картина и у нас. Почему? Здесь тоже, как мне кажется, заложен свой смысл. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы не заметить: движение транспорта в ночное время по автомагистралям практически прекращается. А раз так, то можно действовать уверенней, без подстраховки.
- Я тоже об этом думал, - кивнул Попов. - Вот кто-то приспособился вершить свои поганые дела именно по ночам.
Въехали в город. Я попросил Попова заодно рассказать о достопримечательностях Сибирска. Понятливый водитель не только сбавил скорость, но и кое-где явно отклонился от обычного маршрута. В результате я узнал, где в Сибирске жили декабристы, увидел драмтеатр, краеведческий музей, университетскую библиотеку. Город похож на Каменогорск. Как две капли воды смотрятся некоторые здания в центре, одинаковые названия у стадионов - "Труд", и многих улиц, скверов, бульваров. Первые впечатления всегда ярки. Потом все примелькается, станет обыденным и начинает смотреться уже без той, первоначальной, остроты восприятия. Наверное, так бывает со всеми.
Попов попросил водителя остановить машину. Вышли. Передо мной открылась обычная заводская панорама: разброс больших и малых корпусов, заводоуправление, проходная, опоясывающая завод кирпичная стена.
- Вот это и есть мой родненький завод тяжелого машиностроения, - вздохнул земляк. - Будто только вчера ходил через эту проходную… Отсюда и в милицию ушел.
- А жена не тут ли работала?
- Попов посмотрел с хитрецой.
- Откуда узнал?
- Сыщик же я, в конце концов, или нет?
- Угадал, черт побери! Здесь работала, здесь мы с Валей и познакомились. - Приоткрыв дверцу машины, спросил: - А скажи-ка, сыщик, куда будем сейчас путь держать? Или слабо?
- Нет, почему же… - Посмотрев на часы, я прикинул, что для обеда вроде бы рановато, но… Стоп! Вчера Попов обещал прояснить по машине. Возможно, кого-то уже задержали?..
- Ну?
- В ИВС или СИЗО, - ответил твердо, хотя и были сомнения.
- Нет, так неинтересно, ты и впрямь как бабка-угадка. - Похлопав меня по плечу, Попов сел в машину. До ИВС молчал; лишь один раз пробормотал: - Что ж, поглядим, поглядим…
В комнате для допросов, куда должны привести задержанного на трое суток Стеклова, Попов вкратце ввел меня в суть дела.
Месяц назад пассажиры пригородного автобуса увидели горящую машину. Ее кто-то спустил в неглубокий буерак, поросший с обеих сторон низким кустарником. В машине никого не было. Общими усилиями пассажиры автобуса ее затушили, а потом вызвали милицию. Машина - "Жигули" шестой модели, не старая, но и не новая, светлого цвета. Ее отбуксировали в райотдел и ГАИ стала выяснять насчет владельца и как она оказалась в этом глухом местечке. Вскоре нашли человека, водившего машину по доверенности. Им оказался некто Стеклов, дважды судимый, состоявший на учете в наркодиспансере, без постоянного места работы, но работавший ранее в школе ДОСААФ инструктором вождения. Собрать эти данные было несложно, проблема оказалась в другом: кто же настоящий хозяин машины? Паспортные данные на некоего Гвоздева оказались не его. Паспорт Николаем Гвоздевым был утерян и им воспользовался "некто" при регистрации машины. Кто он, этот таинственный незнакомец? Стеклов работал с ним в автомастерской, занимаясь шиномонтажем, развалом колес и еще кое-чем. Мастерская была оформлена на Стеклова. Платил псевдо-Гвоздев неплохо, был внимателен, оформил доверенность на право пользования машиной, которая, кстати, и стояла в гараже Стеклова. Свою машину он давно продал, деньги истратил на покупку наркотиков, но гараж продать не успел.
В коридоре раздались шаги, и в дверь заглянул конвоир:
- Можно заводить, товарищ полковник?
Попов кивнул и достал из папки несколько листов бумаги для ведения протокола допроса.
Стеклову лет под тридцать. Длинный, худой, голова толкачиком, глаза бесцветные, равнодушные, волосы редкие, сальные, нерасчесанные.
- На каком основании задержали? - Стеклов сразу же бросился в атаку.
- Основания имеются, - спокойно ответил Попов и представился. - Можете жаловаться прокурору, но допрос согласован со следствием и вот еще что. В отношении вас, Стеклов, на дальнейшее время избрана мера пресечения в форме заключения под стражу. Учтите это. После допроса вас водворят в следственный изолятор. О причине такой меры пресечения узнаете по ходу допроса.
Стеклов к подобному обороту был не готов. По всей видимости он полагал, что произошла ошибка и его отпустят до истечения трех суток. Бледное лицо стало еще бледнее, он напрягся, ловя каждое слово Попова, и препираться больше не стал.
- Ответьте мне, Стеклов, - сказал Попов, - откуда в машине, которой вы пользовались по доверенности и которая долго стояла в вашем гараже, кровь? Поясняю: полученные акты экспертиз свидетельствуют о наличии человеческой крови как в салоне под ковриками, так и в багажнике. Мало того, обнаружена кровь не одного человека - нескольких.
Стеклов, соображая, что ответить, поджал тонкие губы и заморгал ресницами. Но думал недолго.
- Никакой крови там не было, туфта это. Сам мыл машину и ничего не видел. Может, хозяин руку поцарапал? Бывает ведь.
- Да, бывает. Однако, повторяю: кровь разных групп. Это как объяснить?
- Машина не моя, вожу по доверенности. Можете в ГАИ проверить. Ищите хозяина, я-то при чем?
- Где искать, подскажите?
- Откуда я знаю, он мне не докладывал. Вам надо - вы и ищите.
- Слушайте, Стеклов, я ведь не случайно начал с изменения в отношении вас избранной меры пресечения. Причина? Пожалуйста. Из наведенных справок установлено, что машиной в основном пользовались вы и стояла она в вашем гараже. Выходит, вы и причастны к остаткам обнаруженной в машине крови. Это не шуточки. Про групповые убийства с отсечением головы, надеюсь, слышали? Сейчас об этом столько всяких разговоров. А теперь ответьте - почему машина оказалась за городом? Кто поджег ее?
Этого вопроса Стеклов явно не ждал, потому и вел себя спокойно. Пусть полковник говорит что хочет, - машины-то нет; накрылась, сгорела, уж он-то знает. А выдумки про кровь - блеф, вдруг, мол, да клюнет. Нет, не на того напал. Хмыкнув, Стеклов заявил, что машину угнали и по этому случаю он обращался в органы.
- Не дурачьте себя и нас, никто ее не угонял. Вас же, Стеклов, видели именно в этом месте. Вы ловили попутку. Выходит, сами поджигали? Зачем?
- Да не поджигал я! На кой мне поджигать чужую машину?! Хозяина ищите, у него и спрашивайте!.. Стеклов стоял на своем, полагая, что "менты" его просто-напросто дурят. Да, он видел кровь, смывал ее. Откуда взялась - понятия не имеет. У Гвоздева не спрашивал. Может, тот мясо на машине привозил.
- Не нам, а вам Гвоздев нужен, - заметил я, встревая в ход допроса. - Не пытайтесь, Стеклов, умничать, не получится. Тут не игрушки. Вот сличат результаты экспертиз крови в машине и крови погибших - тогда сами понимать должны, какая лично вам светит перспектива. А Гвоздев может вообще не появиться. Какой ему резон? Так вот, хотите облегчить свою вину и помочь следствию. Пишите как есть. Зачтется. - Посмотрел на Попова. Тот, одобрительно кивнув головой, продолжил:
- Нас о Гвоздеве интересует все: когда и при каких обстоятельствах вы встретились, откуда он родом, где может находиться сейчас. Хорошо было бы припомнить, когда в течение года он брал машину. Уж это-то вы наверняка не забыли? Может быть, до отъезда не брал? Зачем она ему? Собрался уезжать, доверенность оформил… Да, кстати, а когда он уезжать собрался?
- С полгода, может, больше.
- Куда?
- Говорил, что в Харьков или Каменогорск.
- А что еще говорил?
- Сразу не припомню. Подумать надо.
- Так когда же он уехал? - спросил я.
Стеклов думал, хмуря лоб и топорща губы. Несомненно, думал, как бы не сказать лишнего, как бы из-за Гвоздева самому не попасться на крючок. Но ведь и молчать нельзя…
- Да, месяцев пять прошло, может, меньше.
- А вас не смущает, что Гвоздев отдал машину как мелочь какую-то?
- Но я же на него работал!.. - ища сочувствия, Стеклов бросал взгляды то на меня, то на Попова. Однако что Гвоздев приезжал и брал машину, говорить не стал. Брал. Пришел, как всегда, со своей сумкой, два дня где-то пропадал, потом поставил "Жигули" в гараж и сказал, что теперь его долго не будет. Тогда Стеклов впервые обнаружил в машине кровь, стал ее смывать, но, видно, смыл не до конца. Откуда взялась? Может, свиные туши кому на рынок подвозил? Да вряд ли, мужик денежный: обещал подарить "жигуленка", а себе, сказал, купит "Ниву". Клюнул, хотелось как лучше… А потом - болтовня вокруг этих убийств. Один очевидец доболтался по радио, что видел у колхозного сада, где нашли два обезглавленных трупа, светлые "Жигули".
А что, если?.. Нет, даже представить страшно!.. Ну а все-таки?.. От недоброго предчувствия заломило в голове. Думалось о сумке - чего это он каждый раз с ней за машиной приходит? Что в ней? Одежда или что другое? Молил Бога, чтобы побыстрей назад вернулся. - Тогда уж спросит, откуда в машине кровь. А может, лучше и не спрашивать? Зачем себя выдавать? Вернет из рук в руки доверенность и дело с концом. Жалко, однако. Машина, все-таки, продать можно. На что соломку или таблетки покупать? А без них хана… Гвоздев не появлялся, а кругом все мусолят и мусолят про убийства, даже награду пообещали.
Выехать в малолюдное местечко за городом решился не сразу. Но выехал, со слезами на глазах спустил "жигуленка" в овраг, поджег. В милицию об угоне заявил на другой день…
Но надо ж было на автобус тот нарваться! Запомнили! А может, менты брешут? Неужели и правда не сгорела? Надо было еще канистру с бензином взять; пожадничал - плеснул что оставалось на донышке, а теперь вот ломай голову… Мысли то ворочались тяжело, недобро, то мельтешили, не давая зацепиться за какую-нибудь спасительную ниточку. Хотелось бы верить, что мусора только стращают. Однако, головы у них варят, просто так, на хапок, не проведешь. А чего, собственно, бояться. Он же никого не убивал, это факт. Напишет, если прижмут, что к мокрухе никакого отношения не имеет. Да, вместе работали, ну и что? Припомнит какие-нибудь вшивые детальки, чтоб отвязались, но он не шалава.
Сидя напротив, я чувствовал, как Стеклов судорожно ищет выхода из положения, в которое попал из-за Гвоздева. Ясно, что хитрит, недоговаривает, пытается разжалобить, взвешивает все "за" и "против", чтобы не попасть впросак. Вдруг хозяина сцапают, а тот его самого с потрохами заложит: знать, мол, ничего не знаю!..