* * *
В этот раз мы спускались через дверь в конце станции. Шум метро по прежнему ужасал; те краткие мгновения, что он длился, мне казалось, будто я глотаю звук. Глубоко в пещере Вилли грохот поездов нью-йоркского Центрального вокзала был так же ужасен. Я бессознательно искал опору, когда почва сотрясалась под моими ногами, а пыль оседала в мигающих желтоватых узких лучах.
Внутри мастерской Вилли, казалось, было лучше; здесь, по меньшей мере, ящики, провода и трубки давали мне чувство реальности.
- Кого ты записал, Вилли? - нетерпелив спросил Джош.
- Всех, - крикнул он, устанавливая на верстаке магнитофон. Он вставил вилку в розетку. - Кого вам охота послушать сначала?
- Начнем с Сондерса, - решил Джош. - Финн, делай записи.
Это была одна из самых странных сцен, свидетелем которой я был: в девяноста футах под одним из самых крупных и оживленных железнодорожных вокзалов в мире вместе с неуравновешенным гением электроники и человеком, который общался с президентами и политическими титанами, я слушал серию записанных на магнитофон телефонных разговоров, которые могли решить судьбы и карьеры наиболее важных политических лидеров страны.
Я стенографировал, пока не почувствовал, что у меня отваливаются пальцы. Я записал не все - большая часть была оставлена для экспертов в Вашингтоне - но то, что я записал, в грядущие месяцы должно было потрясти страну.
Сначала Вилли включил диалог, который Сондерс вел со своего личного незарегистрированного в телефонной книге аппарата в квартире на Бэнк-стрит с адвокатом из Нью-Джерси, у которого был "контракт". Адвокат представлял родителей подростка, арестованного за покушение на изнасилование пожилой вдовы на севере Манхэттена. Пьяный мальчишка вошел за женщиной в подъезд ее дома и немилосердно избил ее, когда она оказала сопротивление его попыткам. Ее крики привлекли внимание патрульного, которому пришлось силой усмирять юнца.
Адвокат сказал Сондерсу, что он "позаботился о полицейском, который оказался дешевкой", но на судью требуется надавить из Сити-Холла.
Торговля была простой и по всем пунктам:
СОНДЕРС: Кто его старик?
АДВОКАТ: Он владелец большой мыловаренной фабрики в Джерси.
СОНДЕРС: Если у него есть деньжата, в чем проблема? Изнасилование, избиение и упрямый судья. Наш гонорар будет высоким, адвокат.
АДВОКАТ (смеясь): Разве я не знаю… Мне как обычно договариваться с Ремингтоном, Чак?
СОНДЕРС: Соглашение прежнее. Утром я позвоню Треву.
Потом Вилли поставил еще две ленты, одна о беседе Сондерса с Ремингтоном, разговаривающим по незарегистрированному личному телефону из Дарьена в Коннектикуте, а на другой - Сондерс разговаривал с Ремингтоном, находящимся в своем офисе на Пятой авеню. Было ясно, что когда Сондерс позвонил Ремингтону домой, он нашел его явно пьяного, так что язык у него заплетался. Позвонив второй раз, он гневно обругал своего партнера за то, что тот был таким идиотом и пьяницей. Ремингтон сокрушался и смягчил Сондерса большим количеством обещаний "расстаться с бутылкой"; затем Сондерс детализировал дело адвоката из Джерси; гонорар - 5 000 долларов.
На одной из наиболее шокирующих лент Сондерс беседовал с Ремингтоном в его доме в Коннектикуте, где оба обсуждали предложение Кеннета Биринга - этот человек, как говорил нам Бенни, представлял фирму со Среднего Запада "Делафилд Моторс" - продать городу сталь за 15 миллионов долларов по новой школьной программе. Цены были спекулятивными и затраты компании должны были окупиться в двадцать раз на каждое сделанное предложение. Здесь в первый раз Сондерсом было упомянуто имя Бенни Джелло. Он заявил Ремингтону, что хотел бы быть уверенным, что Бенни "засадят" на несколько лет, чтобы "его большой жирный рот был на замке".
- А если это не остановит его, мы должны поискать более сильное лекарство, Трев, - сказал он. - Этот мошенник может быть опасным.
Были также и звонки от Биринга, нечестного поверенного "Делафилд Моторс", звонящего по личному телефону Сондерса и настаивавшему на встрече за завтраком, чтобы расплатится за урегулирование дела с санитарным департаментом; звонок Сондерса Ремингтону, яростно обвиняющий того в том, что он был пьян на встрече с Бирингом, и отчаянный звонок Ремингтона Сондерсу, когда Ремингтон усолял Сондерса встретиться за ланчем в ресторане под названием "У Эрма".
- Ваш парень из Сити-Холла беспокоится за своего приятеля-пьянчугу, - отметил Вилли. Он бросил на стол узкую полоску фотографий.
- Мы спешно взяли фотографа и поместили его в машине через улицу. На этой полосе изображены Сондерс и Ремингтон, входящие в ресторан. Вы можете разглядеть вывеску.
Сондерс был легко узнаваем, стоя под маленьким навесом с надписью "У Эрма". Его компаньон, высокий, худой мужчина, жестикулировал. Вилли передал еще несколько полос.
Он подержал полоску негатива на свету.
- У меня не было возможности отпечатать их. Они показывают Биринга и Ремингтона, выходящих их ресторана в деловой части города. При входе Сондерс ничего не нес, у Биринга в руках был атташе-кейс. Когда они выходили, Сондерс нес кейс и гроши.
- Будет сложно доказать, что в кейсе были деньги, Вилли, - ответил Джош.
Вилли махнул рукой.
- Позднее он отдал его Ремингтону, который отнес кейс в банк и положил деньги на свой счет. Через несколько дней свою долю получил Сондерс, он не доверяет банкам, и отнес свои деньги в сейф на острове.
- А как насчет судьи? - спросил Джош.
- На подходе, - заявил Вилли. - Судьи, шлюхи, воры из Сити-Холла. Ты сказал, я нашел.
Записи разговоров судьи Таккера с Ремингтоном относительно управления имуществом театров Лукаса, старой театральной сети. Было очевидно, что судья в качестве главного судьи окружного апелляционного суда может назначить распорядителем любого, назначив самого себя окружным судьей, а потом сделав назначение распорядителя. Но была одна уловка. Судья намекнул Ремингтону, что тот должен купить акции его фальшивой компании по торговле недвижимостью. Ремингтон обещал это сделать, а потом позвонил Сондерсу, чтобы обругать старика как хладнокровного вора!
Позднее судья позвонил Ремингтону и сказал, что он вынужден взять еще заем у компании - Трансконтинентальной торговой корпорации, бутафории, которую они создали - поскольку собирается совершить путешествие в Европу. В этом разговоре Ремингтон напомнил судье, чтобы тот позвонил "мадам Эве", у которой есть для него "замечательный сюрприз". Судья обещал быть.
Ремингтон, как показали записи, немедленно позвонил мадам и предупредил ее, чтобы она "не портила отношения со стариком".
- Порадуйте старого ублюдка, даже если вам придется купить кнут, - заявил он ей.
Как показали ленты, именно телефон Ремингтона был очень деятелен той ночью, Сондерс был уведомлен, что судья хочет еще одной ссуды из "Трансконтинентальной корпорации", а дело по управлению имуществом Лукаса решит в их пользу. Биринг звонил, чтобы предупредить, что из чикагской компании в Нью-Йорк едет еще один поверенный, чтобы "заключить сделку" и он предъявит ему в качестве удостоверения личности половину визитной карточки; Эва Шмидт, мадам из Германии, звонила - в этом случае отвечала жена Ремингтона - чтобы дать знать Ремингтону, что Лили Стабен, только что приехавшая из Гамбурга, будет партнером судьи на следующую субботнюю ночь. Ее гонорар составит 500 долларов.
- Как вам нравятся эти делишки? - закричал Вилли, поднимая катушку. - Две шлюхи ублажают одного из ваших известнейших судей. И 500 долларов, которые платит старый мерзавец, чтобы его отхлестала девка!
Его глаза сверкали в жестком белом свет неприкрытой лампы.
- Ты хотел материал на шлюху, братишка, ты получил его! Я потратил пять часов на запись этой сучки. Ваш судья не единственный ее клиент. Я достал несколько парней, которых вы узнаете. И не все они республиканцы.
- Как насчет Сити-Холла? - спросил Джош. - Как дела с Джентайлом?
- На него пока ничего нет, - проворчал Вилли. - Но, - он поднял две катушки с пленками, - Сондерс его человек; знаете о юристе из Джерси? Так вот, здесь рассказывается, как было улажено дело, и о том, что он хочет встретиться с Ремингтоном, чтобы расплатиться. Парень из Чикаго звонил Ремингтону и просил встретиться с ним за ланчем, поскольку может продать городу мусорные корзины. Он хочет заплатить за это. Мы записали этого хвастливого юриста, его сюсюканье по телефону, как это замечательно быть равным всему муниципалитету, и как ему выплатить гонорар.
Он швырнул катушки; теперь его голос ревел:
- Коррупция! По всему чертову городу! Об этом я и говорил тебе - они ослабляют нас, а потом - бац! Так идут дела, а потом придут комми! Ты думаешь, партия мертва? Так ты сумасшедший! Они в подполье. Они в армии. За океаном. В Сити-Холле. В Вашингтоне. Кто, спрашивается, посылает этих помешанных в пикеты? Комми. Здесь доказательства, Джош. Я говорил тебе…
- Ладно, Вилли, - спокойно сказал Джош. - Полагаю, ты прав. Слушай, у тебя есть отчет о слежке?
- Конечно, - смягчился Вилли, - у меня все есть.
Он швырнул на стол еще несколько моментальных снимков.
- Это судья входит в апартаменты проститутки на Сентрал-Парк-Вест. Это дамочка.
Он положил несколько маленьких снимков.
- А это юрист из Джерси - тот, что хотел, чтобы Ремингтон уладил дело с изнасилованием - паркует свою машину недалеко от офиса Ремингтона. Видите этот кейс? Там взятка.
- Как ты установил, что это адвокат из Джерси? - поинтересовался Джош.
Вилли стукнул по снимку толстым пальцем.
- Номер машины. Мы проверили Трентон. Машина зарегистрирована на его имя. Мы проверили по соседству с ним в Вествью и в здании, где в Инглвуде у него офис. Нет сомнения, что это он. Он известный человек в Джерси. Кроме того, мы записали, как он говорил, что прибудет около трех часов дня.
Он указал на часы в витрине одного из магазинов рядом с машиной.
- Гляди. Без десяти три.
- Плохо, что у нас нет записи их беседы, - сказал Джош.
Вилли молча вытащил из ящика катушку:
- Хватит молоть вздор, Джош, ты же знаешь, у меня все есть. Когда адвокат позвонил и сказал, что прибудет на следующий день, я ночью пробрался в кабинет Ремингтона. Помнишь тот маленький диск, что я показывал? Он выглядит как легкий щиток? Я установил его и использовал акустические лучи с соседней крыши. Каждое произнесенное слово попало на магнитофон.
Я закрепил один конец магнитофонной ленты и установил катушку на магнитофоне. Голоса были ясны, как и в записях по телефону, но с эффектом эха.
РЕМИНГТОН: Сильное движение, адвокат?
АДВОКАТ ИЗ ДЖЕРСИ: Становится все напряженнее. Как дела?
РЕМИНГТОН: Замечательно. О вашем парнишке позаботились, верно?
АДВОКАТ: Великолепно. Я получил свой гонорар, а это ваш.
РЕМИНГТОН: Не возражаете, если я пересчитаю деньги, Карл?
АДВОКАТ: Вовсе нет (пауза).
РЕМИНГТОН: Все верно. Вам пришлось позаботиться и о потерпевшей?
АДВОКАТ: Я дал ей три тысячи. Я объяснил ей, что если она будет шутки шутить, я подготовлю свидетелей, которые поклянутся, что она местная проститутка. Она сразу поумнела. Не выпить ли нам?
РЕМИНГТОН: Я - за. Подождите, пока я не передам это моему секретарю на хранение.
- Мы проследили его секретаршу до Мидтаун Нэшнл Банка, потом до дому. Она живет на Вест-Двадцать восьмой улице. Ремингтон приударил было за ней, когда она начинала у него работать, но она охладила его пыл. Следующим летом она собирается выйти замуж за одного парня на флоте. Все это мы узнали от одной глупой старухи на углу улицы - у нее магазинчик, торгующий спиртным. Секретаршу зовут Нэнси Девлин. Может быть хорошей свидетельницей.
Он установил другую катушку.
- Было сложно застать Сондерса и Ремингтона вдвоем, но, в конце концов, мы это сделали. Они сидели в машине Сондерса на Саут-стрит недалеко от вертолетной станции. Хорошее место. Вокруг никого, свидетелей нет.
- Так как же ты их заполучил? - удивился Джош.
Вилли хлопнул его по спине.
- Ты же знаешь меня, парень, я любого достану! Мы загнали машину в гараж и нашпиговали акустической аппаратурой. Потом заклинили одно из окон, чтобы оно не закрывалось до конца. Я нанял передвижную лавку по продаже сосисок и поставил магнитофон на вершину ящика, как будто это радио. Пара дураков, которые работают у опор моста, покупали сосиски, но внимания никто не обращал.
Он включил запись, и гулкие голоса заполнили помещение:
РЕМИНГТОН: Ваша доля в кейсе. Хотите пересчитать?
СОНДЕРС: Здесь? Ты спятил?
РЕМИНГТОН: Вы так разговариваете нынешним утром, будто не доверяете мне.
СОНДЕРС: Я не доверяю тебе, когда ты пьян, Трев. Ты даже сейчас в подпитии. Господи Боже, ты что, не можешь немного потерпеть?
РЕМИНГТОН: Когда Биринг дал мне двадцать тысяч, не мог же я повести его в забегаловку. Так что мы пошли и немного выпили.
СОНДЕРС: И как он?
РЕМИНГТОН: Он говорит, вы дали ему пять тысяч, но в следующий раз он хочет больше. И он хочет знать, что случится после того, как вышибут вашего чертового зятя.
СОНДЕРС: Скажи этому жадному ублюдку, чтобы не беспокоился. Я же тебе говорил, мы направляемся в Олбани.
РЕМИНГТОН: Бизнес как всегда во время перемен?
СОНДЕРС: Верно.
РЕМИНГТОН: Но это же не поможет Бирингу в соглашениях с городом.
СОНДЕРС: Я позабочусь об этом; нечего волноваться.
РЕМИНГТОН: Джентайл и правда останется у власти, Чак?
СОНДЕРС: Вот именно. После Олбани будет Вашингтон. У нас большие ставки, Трев, так что я хочу, чтобы ты взялся за ум.
РЕМИНГТОН: Вы правы, Чак. Я брошу пить.
СОНДЕРС: Когда ты опять увидишь Биринга?
РЕМИНГТОН: В следующем месяце "Делафилд" намеревается сделать еще одно предложение.
СОНДЕРС: Тогда он заплатит нам еще двадцать тысяч?
РЕМИНГТОН: Конечно. Но на этот раз он хочет больший кусок.
СОНДЕРС: Мы обсудим это. Хотелось бы доехать с удобствами?
РЕМИНГТОН: Нет, спасибо. Просто высадите меня там, где я смогу сесть в такси.
СОНДЕРС: Позаботился о Джелло?
РЕМИНГТОН: Вам не стоит беспокоиться, Чак, вы можете мне доверять.
СОНДЕРС: А если не могу, значит, мы оба в беде. Ты уразумел - оба будем в беде.
РЕМИНГТОН: Я понял, Чак, не волнуйтесь. (Звук заработавшего мотора).
Вилли швырнул на стол желтую коробочку фильма.
- Один из моих людей снял фильм о том, как они садятся в машину, а Ремингтон вылезает на пересечении Бродвея и Чамберса. Потом он проследил Сондерса до Хичкока, на остров рядом с Вестбери.
- Я думал, он живет в Вилледже?
- Живет там, но банк у него в Хичкоке. Это маленький банк.
- Он пользуется фальшивым именем?
Вилли хмыкнул.
- Он не такой идиот. Собственный сейф. Каждое лето он отправляется в Европу. Действия Сондерса возбудили любопытство охранника у сейфа. Он говорит, что Сондерс приходит туда примерно раз в месяц. Но в июне он уходит с чемоданом. Мы проверили. Это как раз тогда, когда он берет отпуск.
Он хитро усмехнулся нам.
- Уловили? Вы уловили?
- Он отвозит деньги в швейцарский банк, - сказал я. - Не особенно оригинально!
- Но эффективно, - заявил Джош. - Ты сделаешь для нас отчет, Вилли?
Вилли взглянул на список.
- Мы проверили каждое имя, которое вы дали. Этот Джо Америкус, владелец клуба "Бриллиантовая башня", заплатил за лицензию. Я получу имя его человека в агентстве. Были тайные предложения, потом город купил на 500000 долларов грузовики для уборки снега из "Делафилд Моторс", но цена была спекулятивной. Мы снеслись с другими компаниями, и они в редкостном раздражении. Помните того немецкого официанта, который обслуживал Джелло? Он его помнит. Мы получили от него письменные показания. Мы сказали, будто у Джелло были неприятности с боссом из-за расходов, списанных на счет фирмы.
- А как насчет братьев Сингеров, Вилли? - поинтересовался Джош.
Вилли бросил взгляд на записи.
- На их телефоне мы записали пять пленок. На прошлой неделе они угнали грузовик в Пассейике. С сигаретами. Грузовик находится в гараже на Девятой авеню рядом с Шестнадцатой улицей. На этой неделе я сделал его фотографию. В понедельник они говорили с каким-то парнем из Филадельфии, которому хотелось внести взятку за своего брата, тот был арестован здесь за вооруженный налет. Они заявили ему, что выяснят имя человека, который сможет помочь. На следующий вечер они сказали тому парню в Филадельфии, чтобы он сообщил адвокату, чтоб тот вошел в контакт с Ремингтоном. Продавец из магазина одежды, который первым установил контакт для компании "Делафилд", молодой подонок. Уголовного прошлого нет. Но он по уши погряз в делах с букмекером по имени Лайтнинг, который работает неподалеку на Вест-Тридцать первой улице.
Он отбросил свои записи в сторону.
- Мы дадим все данные на каждого ублюдка в вашем списке. Мне пришлось отправить человека в Миннесоту по делу компании "Делафилд", это будет стоить того. Мы поставили аппаратуру на телефоне Биринга.
- Что это выявило?
- Он дает взятки по всей стране, - заявил Вилли. Потом его голос взвился: - Я же говорил тебе. Вся страна гибнет! Взятки, проститутки…
- Ладно, ладно, Вилли, - произнес Джош. - Позвони мне, когда все будет сделано. Ну, как нам отсюда выбраться?
Большой кулак Вилли грохнул по столу.
- Говорю тебе, Джош, это важно! Эти комми везде!
- Да-да, я слышал это, Вилли. Завтра утром я буду в комитете.
- Если ты ничего не сделаешь, мы погибнем, - кричал Вилли. - И тогда нам только останется охотиться на ублюдков вот с этим!
Он пробежал через комнату, наклонился, чтобы нащупать замок на тяжелом металлическом шкафу, потом поднялся и повернулся. Мое сердце подпрыгнуло. В его руках были пистолет с глушителем и ружье с оптическим прицелом. Он пинком захлопнул дверцу шкафа. Внутри, аккуратно расставленный по полкам, находился целый арсенал ружей и прочей амуниции. Я с трудом сглотнул и взглянул на Джоша, который усиленно пытался принять спокойный вид.
- У тебя больше оружия, чем я видел когда-то в Корее, Вилли, - с улыбкой сообщил он. - Что же ты будешь делать, начнешь личную войну?
- Это не глупость, Джош, - говорил сумасшедший, подходя к нам и бережно удерживая в руках оружие. - Если мы потерпим поражение в драке, нам придется действовать самим по себе!
Он отодвинул пистолет и прицелился из ружья.
- Я могу отстрелить пуговицу с куртки любого сукина сына на расстоянии в полмили.
Продолжая свои заключения о коммунистах, которые прячутся под каждой кроватью, и политиканах, которые распродают землю, Вилли убрал свой арсенал, а потом то и дело покрикивая через плечо, вывел нас через ужасающий лабиринт.