- Боюсь слишком избаловаться в вашем шикарном заведении, - он скосил глаза на помощника, - просто пиво. Сегодня мне надо быть ближе к жизни.
Данфорд спокойно и несколько холодно на него взглянул.
- Ну что ж, тогда и я не буду от нее отдаляться.
Им тут же принесли керамические кружки с красочными эмблемами той знаменитой датской фирмы, пенная шапочка которой спокойно удерживает на себе монету.
Блейк неуверенно посмотрел на это белоснежное, чуть поднятое покрывало.
- Вы отхлебните, - проследив его взгляд, посоветовал Данфорд, - губы можно промокнуть салфеткой. А то пена двадцать минут вот так будет стоять.
- Наверное, специально присылают из Дании? - не удержался Блейк.
- Конечно, в магазине такого не купишь. Так я вас слушаю.
- Я разобрался с двумя этими убийствами, сэр, - он осторожно отхлебнул, и странное дело, салфетка не понадобилась. Плотная шапочка послушно выпустила из-под себя золотую пузырчатую влагу.
- Знаете уже кто убил Стаута и Риччи?
- Как и вы, сэр.
Ничто не изменилось у того в лице. Он спокойно и оценивающе смотрел на лейтенанта.
- То, что Риччи был задушен Стаутом, вы догадались из полученного на следующий день письма. Ну, а Стаута убили вы сами.
- И можете изложить факты?
- Я для этого сюда и приехал, сэр.
- Ну, пожалуйста.
"Хороший противник, - подумал Блейк, - и сейчас пробует сбить меня своим хладнокровием".
- Просто расскажу, как вы это сделали.
- Интересно.
"Ни одного суетливого движения. Даже кружку в руки не взял. Просто сидит и слушает".
- Один частный детектив, сэр, получил заказ на слежку за Стаутом. На фотофиксацию всех каких-либо его дел в городе. - Блейк нарочно заговорил с максимально ровной и безразличной интонацией. Против всякого психологического оружия нужно прежде всего выставить ему подобное. - Этот заказ поступил к нему в тот самый вечер, когда вы пролили вино на костюм Стаута. И со следующего утра детектив приступил к работе. Заказчику, то есть вам, требовалось только одно - увидеть на фотографии тот костюм, который приобретет себе будущая жертва. В остальном - вы со Стаутом одного роста и одной и той же спортивной комплекции. Волосы очень близкого цвета, только вам пришлось их укоротить на манер его стрижки. Вы предложили Стауту очень крупные откупные, чтобы прекратить тот шантаж, который начался тринадцать лет назад и длился все эти годы. Такие большие, что он согласился и ожидал получить от вас чек в тот самый вечер, - Блейк сделал вид, что на ходу чуть подумал. - Вернее, вы построили дело так, что должны будете после одиннадцати уехать, а чек передадите ему раньше. И либо сделаете это прямо на карнавале, либо, если по каким-то причинам не получится, вблизи одиннадцати Стаут должен был ждать в беседке. Скорее всего, предупредили вы, это будет на карнавале, поэтому пришлете ему для узнавания маску. Такую же, естественно, вы заготовили себе. И Стаут ничего не заподозрил. Более того, он облегчил вам задачу, потому что его голова была занята другим - запланированным убийством Риччи. Он делал все, чтобы быть очень заметным и в удобное время избрать короткий момент для поездки на ту сторону. Сменив маску, разумеется. Потом, ближе к одиннадцати, он отправился ждать вас в беседку. Теперь о том, что делали вы…
Лейтенант приостановился для глотка из кружки. Данфорд все так же спокойно смотрел на него, не притрагиваясь к своей.
- Вы, сэр, прибыли поздно. Вам не следовало быть на публике. И, я полагаю, сели в катер и кружили в темноте где-нибудь подальше от клуба. Там вы сбросили в воду и утопили свой маскарадный костюм. И, примерно без четверти одиннадцать, вернулись уже в облике Стаута, не боясь с ним уже пересечься. Направились сразу в бар. Вам нужно было зафиксировать Стаута в памяти людей до и после убийства. Для этого пришлось пить "Скотч". Вот почему доза алкоголя в крови у жертвы оказалась вдвое меньше той, что следовала из суммарных свидетельских показаний. Время, когда вы убили, - примерно без восьми-шести минут одиннадцать. Вернулись в бар как "Стаут", а появились в карнавальной толпе как "Данфорд", и тут же быстро направились к выходу. Блестяще, сэр, это самое изящное убийство, которое я расследовал во всей своей уголовной практике.
Хью Данфорд в ответ улыбнулся.
Не иронично, не зло, а так, как улыбаются друзьям в разговоре.
Потом взял свою кружку и с удовольствием выпил сразу до половины.
- Вы знаете, лейтенант, - он подумал и сделал еще глоток. - Вы знаете, я мог бы вообще ничего не отвечать. Но история, которую вы рассказали, так меня, - он, подбирая слово, покрутил пальцами в воздухе, - восхитила… вот, употребим именно это выражение, что я готов разговаривать дальше. Кстати, кто вам рассказал эту историю с пролитым на Стаута вином?
- Никто, я ее вычислил.
Его брови вскинулись вверх.
- Восхитительно, лейтенант!.. Ну так вот. Все, что вы доказали, исчерпывается для органов правосудия только одним выводом. Стаута убил неизвестный, маскировавшийся под него здесь же на карнавале. Да, несоответствие алкоголя в его крови в этом вполне убеждает. Но причем тут я, лейтенант? - Он снова улыбнулся, дружелюбно и безмятежно. - Прическа? Хм… И даже если водолазы, трудясь целый год, найдут какие-то тряпки?.. Да, пусть они мои. И прическу я сделал так, как у Стаута. Захотел и сделал. Случайно пролил на него вино. - Он совсем весело посмотрел на Блейка. - Вам тот детектив назвал мое имя как человека, заказавшего слежку?.. А это письмо от Риччи. Даже если бы мне его кто-то дал лично в руки, я бы ответил, что выбросил и не читал.
- Вы здраво рассуждаете, сэр.
- Вот видите. Это красивая история, которая может называться совокупностью гипотетических косвенных улик. Но нужна хотя бы одна прямая. И нужны мотивы, лейтенант, нужны мотивы.
Блейк допил свое пиво до донышка.
- Повторить?
- Нет, спасибо, сэр. Лучше поговорим о прямой улике. Она у меня есть.
Он аккуратно достал из внутреннего кармана своего пиджака небольшой прозрачный пакетик.
- Что это, лейтенант, сто долларов?
- Совершенно верно, сэр. Я уточню. Это нижняя купюра из банковской пачки. Очередная ваша выплата Стауту. Он не успел ей воспользоваться, просто положил в ящик. Деньги прекрасно сохраняют отпечатки пальцев, и вы не могли передавать их в перчатках. Вы наверняка не учли этого, сэр. И еще одна косвенная, но очень сильная улика. Тринадцать лет назад Риччи приобрел в Сан-Диего авторемонтную станцию. Кто-то же перевел деньги на его счет. Потому что, если бы он стал платить наличными за недвижимость, налоговая инспекция потребовала бы объяснить происхождение денег. И я не сомневаюсь, что деньги пришли со счета вашего отца. Вы, наверное, просто тогда ему сказали, что для вас это жизненно необходимо. И он сделал.
Человек напротив вздрогнул. Блейк, по отработанной годами привычке смотреть чуть в сторону и видеть лицо, ждал, что сразу за этим последует растерянность… Не последовала. Вздрогнул, и больше ничего.
- Теперь о мотивах, сэр. Я за этим сюда и приехал. Мог бы сразу отдать эту купюру на экспертизу, запротоколировать результат и получить ордер на ваш арест. Большая разница, сэр, если вы сами сделаете признание. И я поступил так, потому что знаю, что Стаут вас много лет шантажировал, что они с Риччи сыграли в какую-то очень грязную игру.
Данфорд пристально посмотрел на него. Потом опустил глаза… а подняв, будто не было ничего, проговорил:
- А давайте, лейтенант, выпьем еще по кружке? Вам же понравилось.
- Понравилось, это правда, - согласился Блейк, подумав, что Хью Данфорду просто нужно сейчас собраться с мыслями и перестроиться.
Но ошибся.
- Хорошо, лейтенант, я расскажу вам мотивы. Расскажу только вам, потому что вы, я знаю, не имели служебного права раскрыть здесь следственные карты и дать мне возможность снизить себе наказание. Я хочу, чтобы ваша совесть была спокойна. Но вы не расскажете никому, договорились?
Он протянул руку к кружке… но раздумал и отодвинул ее в сторону. И сразу быстро, будто торопя себя, заговорил:
- Тринадцать лет назад у нас было что-то вроде землячества в Колумбийском университете. Собирались вместе те, кто из нашего города. Мэри, которая была только на втором курсе медицинского, я со Стаутом - на предпоследнем экономического, Джулия… И мы с Мэри уже к летним каникулам решили, что должны пожениться. Лейтенант, мы не валялись по койкам, как некоторые другие, были первыми друг для друга и должны были стать единственными. А Стаут… он всегда был сволочью… завистником, гадом. И очень красивая, недоступная для него Мэри манила его как тот виноград лису. Ну и деньги моего отца… У Джона был очень поворотливый на подлости ум. А с Феликсом Риччи я познакомился только тем летом здесь, в городе. Он с детства был чем-то вроде прихвостня у Стаута. По молодости плохо понимаешь опасность таких людей. - Данфорд чуть приостановился от быстрой речи, повел шеей, расслабив галстук, и снова так же быстро заговорил: - Джон знал, что у меня есть пистолет, выбрал момент, когда мы поехали только втроем отдыхать на природу. Туда, - он неопределенно махнул рукой, - в лес у озер. Что-то они мне подлили в спиртное, какую-то дрянь. Потому что сквозь дурман я помнил, что стрелял из пистолета, и помнил, как, даже несмотря на это состояние, испугался, когда Джон мне показал лежавшего навзничь Риччи с кровью на лбу. "Видишь, ты его укокошил! Ты его укокошил, Хью!". Утром я не понимал - что это было? Позвонил Феликсу, но его тетка сказала, что он не ночевал, она беспокоится, ну и прочее. А потом явился Джон.
Данфорд взглянул на нетронутый бокал с пивом и резко проговорил кому-то из служащих:
- Принесите мне бренди.
Подождал с полминуты, пока это сделают, и начал говорить уже медленней, с появившейся неизвестно откуда хрипотцой в голосе.
- Рассказал мне, что мы вчера перепили, а я - больше всех, и я начал вдруг игру с пистолетом. Выстрелил несколько раз в деревья, а потом, потеряв равновесие, угодил Феликсу в лоб. Джон отвез меня домой, вернулся назад с лопатой и закопал труп. "Место дикое, - сказал он, - никакая собака никогда не найдет. И пистолет твой с отпечатками пальцев у меня, в целлофановом пакетике. Десять лет, Хью, за такие штуки, сам понимаешь. Мэри все равно не будет ждать тебя десять лет. А если будет, значит, искалечишь жизнь и себе и ей. Выйдешь, когда тебе уже перевалит за тридцать. Дальше что? С репутацией уголовника, без профессии и диплома? И подумай об отце, у него ведь уже был один инфаркт"… Назвал сумму в несколько десятков тысяч долларов, которая должна быть перечислена на такой-то счет, и потребовал, чтобы я немедленно сообщил Мэри, что между нами все кончено.
Галстук уже не мешал ему, но он все равно порывисто за него ухватился и дернул из стороны в сторону.
- Выпейте бренди, сэр, - посоветовал Блейк. - Все-таки нужно, чтобы вы договорили до конца.
Он посмотрел на стаканчик и отрицательно повел головой.
- Я и так все расскажу до конца. И это уже не главное… Когда здесь стала функционировать моя корпорация, Джон, естественно, заявился. Намекнул о прошлом, но был не нахален, а скорее - просителен. Сказал, что и он ведь уголовное наказуемое лицо, как прикрывший то преступление. А главное, у них с Мэри родился больной мальчик. Да, лейтенант, я платил ему ежемесячно в течение нескольких лет, но никогда не жалел об этом. Мэри тогда сразу вышла за Джона замуж, хотя терпеть его не могла. Если женщина становится беременной в таком психическом состоянии, ничего здорового родиться не может. И этот несчастный ребенок - тоже моя вина. Вина моей трусости, не только их подлого обмана.
- Когда вы узнали об обмане? Чуть раньше, чем из письма Риччи, как я понимаю.
- Да, вернулся из поездки в Чикаго, и в нашем аэропорту… Выходили другие пассажиры, прилетевшие из Сан-Диего. Он мало изменился, лейтенант, я сразу его узнал.
- А он вас не успел заметить.
- Да. Потом нетрудно было проверить фамилию среди прилетевших и окончательно убедиться, что это он… А дальше вы уже рассказали сами.
- То что вы сообщили, сэр, такие мотивы для суда и присяжных сыграли бы огромную роль. Это минимальный срок, который только возможен за умышленное убийство. Реально это значит, что через два года вы вышли бы на свободу.
- Забудьте об этом, лейтенант. Я скажу только, что убил, потому что убил. Имя Мэри никогда и нигде не прозвучит. В конце концов, это мое собственное наказание. Справедливое наказание.
Блейк хотел возразить, но не сумел и опустил глаза вниз. Сейчас ему было трудно смотреть в лицо напротив.
- Если вы мне доверяете, лейтенант, я привезу вам письменное признание завтра в двенадцать. Надо будет многое сделать, ведь корпорация и ее вкладчики ни в чем не виноваты.
- Есть еще одна проблема, сэр. Тому бедному мальчику мало что доставалось. Стаут почти не тратил денег на лечение сына.
Он не видел сейчас лица и только услышал, как у Данфорда скрипнули зубы.
- Не беспокойтесь, - вскоре произнес он, - из тюрьмы я имею право управлять личным капиталом. Все будет сделано. Я поручу отслеживать самые прогрессивные методики лечения этой болезни. По всему миру.
Блейк, также не глядя на него, кивнул головой и поднял руку, чтобы кто-нибудь из служащих подошел со счетом.
- Оставьте, пожалуйста, - сразу проговорил Данфорд и хотел что-то сказать приблизившемуся официанту, но лейтенант категорически помахал рукой в его сторону:
- Нет, сэр, меня и так угощали тут разными дорогими винами. Неприлично все время пользоваться чужой любезностью.
Он полез в карман и достал бумажник… Потом вдруг тряхнул головой, будто желая что-то оттуда выбросить, спрятал его назад и, вынув прозрачный пакет со стодолларовой купюрой, протянул ее официанту:
- Здесь, наверное, должно хватить?
- Конечно, сэр. Четыре пива и один бренди.
Блейк встал, взял у официанта сдачу и кивнул Максу "на выход".
- Прощайте, сэр.
Помощнику пришлось догонять его вверх по дорожке.
- В чем дело, патрон, почему мы его не взяли?
Лейтенант положил ему на плечо руку.
- Стар я, Макс, что правда, то правда. Переоценил свои возможности. Нет у нас на него прямых улик. А на старости лет я не хочу стать посмешищем перед его адвокатами. Убийство Стаутом Риччи мы докажем, а остальное придется похоронить. И знаешь, после пива у меня сильное чувство голода.
- Не стыдитесь этого чувства, патрон! Оно самое чистое, самое искреннее! Только… - он с подозрением присмотрелся, - чего-то вы не договариваете. Чего-то главного, а?
- Макс, я же сказал тебе самое главное! Отправимся сейчас в ресторан и как следует поедим.
- Только не в тот, что на городской набережной.
- Это почему?
- Потянет еще вас потом в соседнюю дискотеку. А там, я же рассказывал, морды бьют.
Как грустно
Конец сентября. Долгая жизнь позади, а привыкнуть к осени он все равно не может. Другие времена года проходят незаметно и одинаково, а каждая осень является как новая и заставляет волноваться. Словно красивая женщина, которой нет дела, что здесь до нее уже были другие.
Все время хотелось выйти из офиса, к деревьям и к людям. Еще одна странная черта осени - объединять всех вместе.
Блейк дотерпел до середины дня, а потом так и сделал. Поставил телефон на автоответчик и закрыл за собой дверь с табличкой частного детективного агентства.
Сейчас у него нет сотрудников, и даже секретаря. Он так и планировал - поработать сперва одному. Заказы ведь сразу как из ведра не посыплются.
Хотя то обстоятельство, что в городе его знают, сказалось, и две первые недели на новом месте скучать не пришлось. Управляющий одного из супермаркетов сразу обратился к нему по случаю внезапно вдруг участившихся мелких краж.
И Блейку не составило большого труда разобраться. Вычислить молодую, недавно поступившую на работу кассиршу, которая в сговоре со своим приятелем из иммигрантов принялась, хоть и по-мелкому, но систематически красть. Просто выбивала чеки на одну четверть того, что находилось у парня в тележке.
Пустяковое вроде дело, а гонорар за расследование составил его бывшую месячную лейтенантскую зарплату.
Макс бы сказал: "Чтоб я так жил!". Надо, кстати, позвонить ему, узнать, как идут дела.
Вечером после ужина Блейк снова об этом вспомнил, и уже сел в кресло у телефона, но телефон зазвонил сам.
- Здравствуйте, сэр, с вами говорит мисс Паркер. Не узнаете?
- Нет, мэм.
- Я же просила называть меня просто по имени, Джулия.
- Ах, это вы! - Блейк сразу вспомнил молодую элегантную даму, с которой познакомился месяц назад в элитарном клубе, при последнем своем полицейском расследовании.
- Как дела, лейтенант?
- Я больше не пользуюсь этим званием. Ушел на пенсию.
- И открыли частное детективное агентство, - продолжила она за него.
- О, вы в курсе.
- Да, и звоню вам не только как старому знакомому, а еще и в качестве клиента.
- Рад быть вам полезен. А что за дело?
- Именно по вашей части. Убийство.
- У нас в городе? Я ничего не видел в вечерней газете.
- Пресса еще не успела, оно случилось лишь два часа назад. Если коротко, убит глава нашего фармацевтического концерна.
- Как именно убит?
- Отравлен. Послушайте, лейтенант, раз уж вы мой детектив и завтра утром я приеду к вам в офис подписывать контракт, нельзя ли называть вас просто по имени? Так будет проще.
- Можно. Тем более, я уже зову вас по имени.
- Вот и славно.
- Значит, вы уже имели сегодня дело с полицией и с моим преемником?
- Да. Но сразу скажу, этот молодой лейтенант не произвел на меня никакого впечатления. По-моему, он просто растерян.
- Не исключено. Он, разумеется, еще не очень опытен.
- Вот именно. Так завтра в десять утра, Артур, у вас в офисе?
- Договорились.
* * *
Блейк посидел несколько минут в кресле, подумывая, как неожиданно свалилось на него, вне всяких сомнений, очень крупное дело, и решил, что теперь уже обязательно нужно переговорить с Максом.
И снова встречный звонок опередил его протянутую к телефону руку.
- Здравствуйте, патрон! Не слишком поздно я вас беспокою?
- Здравствуй, я как раз сам собирался тебе звонить. - Макс продолжал называть его по старинке "патроном", как раньше на службе, и это звучало для них обоих вполне естественно. - Что там за убийство у тебя приключилось?
- А вы откуда знаете?
- Джулия Паркер звонила мне пять минут назад. Хочет, чтобы я подключился к этому делу в качестве ее частного детектива.
- Ах, эта да-ма! - протянул его бывший помощник и чуть помолчал, что-то обдумывая… - Скверная история, патрон, и очень странная. Честно говоря, я и звоню-то, чтоб посоветоваться.
- Ты в управлении?
- Да, сижу сейчас в вашем кресле и умственно тужусь.
- И как?
- Не выходит.
- Знаешь, приезжай-ка лучше ко мне. Расскажешь все спокойно, и чаю попьем заодно.
Макс явно обрадовался и, переспросив ради вежливости - правда ли это будет удобно, - сказал, что через пятнадцать минут прикатит.