- И прими в расчет, - спокойно уже проговорил лейтенант. - Если бы она действительно что-то знала об уголовных грешках мужа, то разве позволила бы так с собой обращаться?.. Да он бы и сам побоялся это делать.
Помощник, помолчав, неохотно кивнул:
- Пожалуй, что так.
- Ладно, поеду. А ты уточни у той престарелой тетки Феликса Риччи - кто его в первое время после исчезновения из города разыскивал.
* * *
- Да, это фотография Риччи, лейтенант. Но здесь он значительно старше. Значит, с ним ничего не случилось? Он так странно пропал из города…
- А что ваш муж тогда говорил об этом исчезновении?
- Ничего.
- Совсем ничего?
- Выглядело так, что он вообще не хотел говорить на эту тему.
- Не волновался, не собирался заявлять о пропаже друга в полицию?
Она отрицательно покачала головой. Потом без особого любопытства спросила:
- Так Феликс жив, просто уехал?
Лейтенант, будто задумавшись, не очень расслышал.
- Мэри, я опять хочу вас спросить про деньги. Может быть, вы обратили внимание: в тот вечер, когда муж отправлялся в клуб "Леопард", он не брал с собой крупной суммы денег?
Она пожала плечами:
- Если бы и взял, то сделал бы все возможное, чтобы я не заметила.
- Значит, вообще прятал их от вас, когда деньги были в доме? И вы, конечно, не знаете, где?
В ее глазах появилось что-то… одновременно и злое и веселое.
- Теперь знаю. Позвольте, я угощу вас очень хорошим чаем, лейтенант.
Она, не дожидаясь ответа, встала и быстро вышла. И очень скоро вернулась с подносом.
- Джем, печенье, лейтенант. И давайте немного выпьем, - неожиданно добавила она и тут же достала бутылку бренди. - Из запасов Джона.
- Вы сказали что-то про тайник мужа, если я правильно понял.
- Да, как чувствовала. Обследовала все его ящики, особенно те, которые он всегда запирал. Был в одном месте укромный уголок, а в нем - десять тысяч долларов. Они здорово меня теперь выручат.
- Мэри, это, разумеется, ваши деньги, но мне нужно на них взглянуть.
В соседней комнате она выдвинула один из ящиков письменного стола, и в глубине за бумагами открылась аккуратная пачка.
- Деньги вот так и лежали?
- Да.
- Вы их трогали?
- Раз это уже мои деньги, лейтенант…
- Я просто спрашиваю, сильно ли вы их трогали руками?
- Нет. Только надорвала банковскую бумажную ленту и взяла верхнюю стодолларовую купюру.
- А где эта банковская лента?! - так быстро выпалил Блейк, что женщина вздрогнула.
- В мусорном мешке.
- А мешок?
- Утром мусор забирает машина. Лейтенант, я что-нибудь натворила?
- Нет, Мэри, не волнуйтесь… Так вы трогали пачку только сверху, отодрали ленточку и взяли верхнюю купюру?
- Да.
- Тогда я должен буду забрать у вас самую нижнюю. На время, разумеется, и под расписку.
- Мне совсем не нужна ваша расписка, лейтенант… - проговорила она, глядя, как Блейк аккуратно, через кончик платка, вытаскивает купюру и укладывает ее в прозрачный пакетик.
- Еще в другом ящике я обнаружила револьвер. Он вас интересует?
- Покажите.
Блейк увидел завернутый в целлофан небольшой пистолет четырнадцатого калибра. Модель довольно устаревшая.
- Это не револьвер.
- А что же?
- Пистолет. Он не стоит почти никаких денег, сдайте его в свой полицейский участок.
Они вернулись в гостиную, и Мэри разлила действительно превосходный чай.
- Он с жасмином, - принюхавшись, сообщил Блейк.
- Вы такой любите?
- Очень.
- Тогда и немножко бренди?
- Простите, Мэри, я не пью крепких напитков.
- Как жаль… А Джон пил только крепкие, поэтому других в доме нет. - Она изрядно плеснула себе в стакан. - Не беспокойтесь, я выпью это не сразу, а постепенно.
- Вы сказали, ваш муж пил только крепкие напитки?
- Исключительно. Бренди, а особенно любил "Скотч". - Она чуть приподняла стакан. - Это его обычная разовая доза. Что с вами, лейтенант?
- Какой же я болван!
- О чем вы?
- Позвольте от вас позвонить.
Он, торопясь, набрал номер "Леопарда"…
- Здравствуйте, это лейтенант Блейк. Мне очень нужно поговорить с вашим барменом… Да, с тем, что работал в тот вечер… Будет только через час?.. Нет, спасибо, я перезвоню.
* * *
Макс сидел в его кабинете с совершенно унылой физиономией.
- А ты никак затосковал?
- Вы тоже сейчас затоскуете.
- Ну?
- Вся версия под ударом, патрон. После тогдашнего исчезновения Риччи его никто не искал. То есть позвонили с места работы, пригрозив, что уволят, если не явится. Один раз позвонил Данфорд и раза два позвонил Джон Стаут. Но это его приятели. Не заходил вообще ни разу никто.
- Очень хорошо.
- Хорошо?.. Вы даже не удивлены?
- Нет.
- По-вашему, это укладывается в версию?
- Совершенно не укладывается. - Помощник воззрился на него с полуоткрытым ртом. Но Блейк не стал разъяснять. - И одну мы с тобой допустили ошибочку. Вернее, я две допустил, но мне скоро на пенсию, так что простительно. А ты - опытный уже полицейский, преемник мой, надежда и гордость управления…
- Хватит издеваться, патрон. Чего это я "допустил"?
- Машину Стаута мы с тобой осмотрели?
- Нет, а зачем?
- Положено. Все положено осматривать, что хоть косвенно относится к преступлению.
- Тьфу, да хоть сейчас поеду и осмотрю.
- Вот именно сейчас и поезжай. Мэри Стаут даст тебе ключ от машины. Только поедешь не один, а вместе с дактилоскопистом. Проверите салон на отпечатки пальцев: ручки, панели… ну, все, что можно.
Помощник повернул голову и по-птичьи уставился на лейтенанта.
- То есть… Вы что, всерьез думаете найти там отпечатки Феликса Риччи? Сам Стаут его туда отвез?!
- А ты убедись.
- Хотите, поспорим на обед в ресторане, что их там нет.
- Хочу.
- Жалко ваших денег, патрон. Я поехал.
* * *
Блейк посмотрел на часы: бармен появится в клубе уже минут через десять.
Он вышел в коридор и быстро направился в другое крыло здания, где помещался лабораторный комплекс.
Дежурный полицейский, мимо которого он проходил, насторожился и прислушался к бубнящему что-то себе под нос лейтенанту.
- Все нормально, сэр?
Тот лишь повел в его сторону глазами и на ходу очень странно ответил:
- Должно сойтись…
Блейк даже не стал входить в кабинет медэксперта, а только открыл дверь и просунул голову:
- Я с маленьким вопросом.
- Здравствуйте, лейтенант.
- Насколько вы могли ошибиться, определяя алкоголь в крови Стаута?
- Ошибиться?
- Возможно, я неудачно выразился. Меня интересует точность анализов.
- Плюс-минус десять процентов.
- Всего лишь?
- Вас это огорчает, сэр?
* * *
Опять очень быстро он проследовал в обратную сторону, но, проходя мимо дежурного, приостановился и поднял вверх указательный палец:
- Сходится!
Тот вежливо в ответ улыбнулся и, чуть подождав, сообщил другому полицейскому:
- Старик-то наш - плохой уже сделался.
- Да, - сочувственно вздохнул второй, - такие безнадежные дела в конце карьеры. Жалко его.
* * *
Блейк торопливо набрал номер телефона.
Его выслушали и пересоединили с барменом.
- Можете спокойно поговорить со мной пять минут?
- Да, сэр, - прозвучало на том конце, - я только что заступил, и в баре пока пусто.
- Прекрасно. Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить, сколько раз в тот вечер Стаут заправлялся у вас выпивкой.
- Секунду, сэр… - лейтенант услышал, как, не отрывая трубку от губ, бармен что-то шепчет. - Не менее четырех раз, сэр, - наконец прозвучал его голос.
- А что именно он пил?
- Если не ошибаюсь, каждый раз - "Скотч".
- Ничего слабого? Я имею в виду - вино, коктейли…
- Наверняка нет, сэр, это не его профиль.
- Какой была его обычная порция "Скотча", если перевести в миллилитры?
- Хм, пятьдесят. Иногда он мог попросить побольше.
- Значит, всего он выпил не менее двухсот миллилитров?
- Именно, сэр. Я сейчас как раз прохожу с внуком арифметику.
- Сошлось, - пробормотал Блейк.
- Простите, я вас не понял.
- Ничего, это так. Вы мне говорили, что Стаут последний раз забежал выпить почти в одиннадцать.
- Да, уже начался фейерверк, когда он уходил.
- Он разговаривал с вами? Что он сказал, просто заказал выпивку?
- Просто заказал. Нет… Быстро очень подошел, торопился, ведь наступала вечерняя кульминация. Показал рукой на бутылку. Я поскорее налил, нельзя же в таких случаях задерживать или соваться с разговорами.
- Фу… я сделаю крошечную паузу. - И хотя в кабинете совсем не было жарко, Блейк протянул руку и включил вентилятор. - Слушаете меня?
- Конечно, сэр.
- Стаут пил крепкие напитки, так?
- Вы правильно запомнили, сэр. Я всегда говорю своему внуку: половина ума - это хорошая память.
- Благодарю вас. Тогда напрягите изо всех сил эту половину. За пять дней до своей гибели Стаут испортил свой вечерний костюм пролитым на него вином. Вином, а не "Скотчем"! Значит кто-то другой это вино на него пролил. Кто?
- Не могу припомнить, сэр. Когда, говорите это было?
- Скорее всего, за пять дней до бала.
- Теперь понял, сэр. Это был мой выходной, и работал сменщик.
- Как мне с ним связаться?
- Если не возражаете, я сам попробую прозвониться к нему в ближайшее время и задам этот вопрос.
- Очень вам благодарен.
Лейтенант, обдуваемый приятными струйками вентилятора, полуприкрыл глаза.
Осталось лишь немного подождать, и он раскроет до конца оба убийства.
Расследовать их в минимальные сроки, при том, что и ниточек, за которые следовало тянуть, не было видно, это же мечта любого сыщика.
Достойное окончание его честной и очень длинной профессиональной карьеры.
А шуму будет! И в прессе, и по телевидению…
Отличная работа для послужного списка.
Да, только вот сам этот список уже у предельной черты.
А почему у предельной? Сил и здоровья пока достаточно.
Блейк вдруг резко изменил положение в кресле и выключил вентилятор.
Он всегда почти с ужасом гнал от себя мысль о том, что будет делать после выхода на пенсию. Вот в первый, начинающийся уже не для него рабочий день. А в голову сейчас вдруг пришла совсем простая мысль - частная детективная практика.
Тут нет возрастных ограничений.
Конечно, потребуется психологическая перестройка. Привычка действовать под очень удобным государственным зонтиком избаловала его. Но разве лучше цепляться за свой стереотип и - жить теперь только памятью?
Кто-то из восточных мудрецов сказал: "Судьбу совсем не трудно изменить, для этого просто не нужно ее бояться".
А чего или кого ему бояться?
Тем более, реклама в средствах массовой информации обеспечена теперь на весь город.
Счет личный в банке, при скромной жизни, накоплен не маленький. Да и кредит получить проблем не составит.
Решено! И вон из головы дурацкие мысли о каком-то бунгало у озера. Завтра он все закончит и будет слушать аккорды своей победной музыки!
* * *
Дверь в его кабинет как-то необычно медленно открылась и так же медленно в нее не вошел, а вплыл Макс. Что называется, "без выражения на лице".
- Прибыл уже?
- И побывал в лаборатории, - глядя поверх головы начальника, произнес тот.
- Ну, убедился? А еще на ресторан спорить хотел.
Макс все с той же опущенной физиономией уселся в кресло.
- Грустно, патрон, нет у меня настоящего сыскного класса. Я бы без вас не догадался.
- Глупости, просто ты привык ко второй роли. Начнешь работать самостоятельно, и быстро научишься связывать многое. - Блейк вдруг привстал и, перегнувшись через стол, хлопнул помощника по плечу так, что у того замоталась голова. - Взбодрись!
- Спасибо, патрон. Думаете, я не безнадежен?
- Послушай, Макс. Главное ведь заключалось в том, что мы полностью отработали твою гипотезу о карточном притоне и деньгах, уведенных тринадцать лет назад у контролировавшей его криминальной структуры.
- Дурацкая идея…
- Совсем не дурацкая. Мы исследовали единственно возможную на тот момент реалистическую версию. То есть версию, так сказать, о людях со стороны. Но они не искали Феликса Риччи и не взяли под контроль его тетку. Хотя такие преступные группировки всегда не задумываясь идут на насилие в отношении людей, у которых может быть ценная для них информация. Второе, что меня смутило с самого начала: за тринадцать лет эта преступная группировка не попала в наше поле зрения. Поверь моему опыту, таких чудес не бывает. Значит, вся эта история касается некоторого закрытого круга людей. Тогда только кто-то из них и мог привезти Риччи в тот лес у озера. Осталось только соединить. Во-первых, странную запасную маску Стаута, закрывавшую не только лицо, а, заметь, всю голову. Ты же сам после телефонных опросов членов клуба сказал: "Стаута в волчьей маске узнали очень многие. Такое впечатление, что он там нарочно светился".
- Чтобы в другой маске проскочить на тот берег и убить Риччи?
- Именно. И надо было на всякий случай что-нибудь изменить в одежде. Поэтому он оставил пиджак в беседке, а оттуда до крайних лодок на набережной - всего ничего.
- Две хвойные иголки в его рубашке?
- Да. Либо он, пробегая, задел у беседки одну из елок, либо прихватил те иголки на другом берегу. Видишь, простое соединение: маска - иголки.
- Умный вы у меня, патрон.
- Следующий очень важный момент, на который следовало обратить внимание, это визит Риччи в наш город. Он позвонил Стауту, к которому, это ясно, приехал за деньгами, именно отсюда. Понимаешь? Почему он не позвонил ему точно так же из Сан-Диего?.. Деньги можно переслать, а договориться, не называя ничего важного вслух, по телефону. Но он приехал сам.
- Шантажировать Стаута?
- Несомненно. Но чем? Можно ведь было, опять же, намекнуть ему на что-то на расстоянии. Наконец, потребовать встречи в другом месте. Например, в аэропорту какого-то города между Севером и Югом.
- Безопасно и незатруднительно, - согласился помощник.
- И какой вывод следует сделать?
- Патрон, не травмируйте меня! Нету в вас жалости…
- Очень простой, Макс. Сам его визит сюда уже был шантажом, точнее, его началом.
- То есть… постойте. Не Риччи боялся быть обнаруженным, а Стаут должен был бояться, что его увидит кто-то другой?
- Молодец! И вот, замыкающее звено цепочки: это до конца еще нам не известное дело связано не только со Стаутом, Риччи и кем-то третьим… - Блейк на секунду задумался, - а возможно, еще и с четвертым. Тут клубок с очень глубоко спрятанными концами. Но они появятся, и очень скоро.
- Когда?
- Когда мне позвонят вот по этому телефону.
- Но письмо, патрон. Риччи, стало быть, опасался Стаута, а следовательно, предупредил его о письме на случай, если с ним что-то случится.
- Конечно.
- Почему же Стаут не побоялся его убить?
- Потому что письмо было адресовано именно этому третьему лицу. Человеку, который, не исключено, был объектом шантажа самого Стаута. Помнишь добытую тобой информацию от его сотрудницы? "Скоро у меня будет целая куча денег".
- Стаут хотел прекратить дойку и взять сразу крупные отступные?
- Опять ты попал в яблочко. Только добавлю: он должен был обязательно взять отступные в тот самый вечер. До того как на следующий день письмо попадет к адресату.
- Последний вопрос, патрон. Почему Стаут не чувствовал опасности получить вместо денег пули?
- Значит, был уверен, что его не станут убивать из-за тех денег.
- Тогда из-за чего?
- Пока не знаю. Но завтра уже буду знать. И давай закончим сегодня на этом.
- А вы остаетесь, патрон?
- Да, буду ждать звонка.
Телефон зазвонил через полчаса.
Лейтенант, немного волнуясь, взял трубку и узнал голос бармена…
- Здесь не может быть никакой ошибки? - выслушав его короткое сообщение переспросил он. - …Большое спасибо. И передайте привет вашему внуку.
- Наручники брать?
- Прихвати, но оставишь в машине. И в бар войдешь первым, сядешь где-нибудь подальше ко мне лицом. Но умоляю тебя, Макс, там все безумно дорого.
- Не делайте из меня монстра, патрон.
- Значит, ты понял - только апельсиновый сок.
Обстановка была на редкость удобной: кроме них - в стороне еще теннисная пара и Макс.
Фу, поросенок! Уже пригубливает пиво.
- Мне среди дня неожиданно сообщили, что вы просите встретиться. Что будете пить, лейтенант?
Блейк предупреждающе поднял руку: