Ему повезло. Сестра Морроу не спала, хотя и не была одета. То есть она была в пижаме и в махровом халате. Однако Мастерса близость к столь интимному одеянию не взволновала. Агнес Морроу более сорока лет не меняла образ жизни, и создавалось гнетущее впечатление, что она каждый день из этих сорока лет блюдет свою добродетель. Тощая и поседевшая. Она выглядела так, будто говорить будет кратко и прямо, просто постесняется закашляться. И Мастерс оказался прав.
- Да?
- Мисс Агнес Морроу?
- Это я.
- Меня зовут Мастерс. Лейтенант. Полиция. Мне бы хотелось с вами поговорить. Конфиденциально. - Краткость и прямота его были автоматической реакцией на ее краткость и прямоту. Мастерс обладал изменчивостью хамелеона или актера, в работе это была одна из его сильнейших сторон.
- Входите.
Мастерс присел на край серой софы, а мисс Морроу заняла неудобное кресло: спина разместилась строго параллельно высокой спинке, но не касалась ее. Руки мисс Морроу сцепила так, как если бы приготовилась вскочить при первой угрозе своей невинности
- В больнице сказали, - начал Мастерс, - что ваша смена с одиннадцати часов ночи до семи утра.
- Да, это так.
- Прошедшей ночью, с субботы на воскресенье, вы дежурили, как и обычно?
- Разумеется. За пятнадцать лет я ни в чем не отступила от своих обязанностей.
- Вы, кажется, выполняли акушерские функции.
- Да. У нас было двое родов.
- Меня интересуют те, на которых присутствовал доктор Джек Ричмонд.
- Понятно. Схватки шли медленней, чем ожидалось. Доктору Ричмонду пришлось прождать в больнице около двух часов.
- Он, согласно записи, был там два часа десять минут.
- Я его не караулила.
- Это то, о чем я хочу с вами поговорить. Вы уверены, что доктор Ричмонд все время был там?
- Определенно.
- Вы постоянно наблюдали за ним? Он постоянно находился в поле вашего зрения?
- Конечно, нет. Я слишком занята, чтобы за кем-то постоянно наблюдать.
- Но вы сказали, что уверены, - он был там все время.
- Я сказала, что я уверена, но не сказала, что могу это доказать. Когда доктор Ричмонд увидел, что должен ждать родов, он спросил, есть ли свободная кровать, он хотел бы прилечь. В конце холла есть пустая личная комната, и я видела, как он вошел туда. Там он находился час или около того, пока я за ним не пришла. У меня абсолютно нет никаких причин думать, что он выходил из комнаты.
- Когда вы сказали, что свободная комната есть, он пошел прямо туда?
- Сначала он позвонил жене и предупредил, что задержится в больнице. Потом пошел в комнату.
- Вы говорите, личная комната находится в конце холла. А лестница на том конце есть?
- Есть.
- Лестница ведет к выходу?
- Да. Дверь на ночь запирается, но изнутри ее можно открыть.
- Можно ли дверь открыть снаружи?
- Без ключа нельзя.
Но, подумал Мастерс, ее можно оставить полуоткрытой. Цепочка, сложенный кусок бумаги, - все что угодно, вложенное между косяком и дверью, - вот и весь трюк.
- Таким образом, доктора Ричмонда не видели с того времени, как он вошел в комнату, и до того времени, как вы известили его, что пациентка готова?
- Я не видела его. Нет.
- Может, видел кто-нибудь еще из дежуривших?
- Понятия не имею, выясняйте, - огрызнулась сестра Морроу. - Почему вы расспрашиваете о докторе Ричмонде? У меня нет обыкновения обсуждать врачей.
- Конечно, нет, - успокаивающе сказал Мастерс. - Но это интересует полицию, мисс Морроу.
- Что интересует полицию? Имею я право узнать, почему мне задают вопросы?
- Вечерняя газета расскажет об этом. Речь идет о двух смертях, из которых по крайней мере одна - убийство. Мое дело - проверить людей, которые знали покойных. Доктор Ричмонд один из их друзей, и никаких профессиональных тайн мы касаться не будем. - Мастерс улыбнулся. - Теперь все в порядке, мисс Морроу?
Сестра, помедлив, сказала:
- В порядке.
- И еще, я бы мог вас попросить поспрашивать у дежуривших той ночью, покидал ли доктор Ричмонд комнату до того, как вы его вызвали к пациентке?
Она помолчала, затем произнесла:
- Хорошо, лейтенант Мастерс, - и встала. - Сейчас, если разрешите…
- Благодарю. Оповестите меня, если что-нибудь узнаете.
Мастерс быстро ушел. Крепкий орешек, подумал он. Действительно, держит рот на замке, когда дело касается врачей, с которыми работает, но, несомненно, добросовестная, с жестким кодексом, который, когда необходимо, может встать поперек профессиональной чести.
Он поехал в участок. Согласно рапорту коронера, основанному на показаниях судебного врача, производившего вскрытие, смерть Лилы Коннор приходилась на время от полуночи до трех часов утра в воскресенье. Смерть Ларри Коннора оценивалась значительно поздним временем: между пятью и восемью утра в воскресенье. Создавалось впечатление, что убийца жены имел несчастье покончить и со своей жизнью. Действительно ли он, заколов Лилу, сидел один в офисе так долго, стараясь собрать силу воли и совершить самоубийство, сожалея, возможно, о своей нелепой жизни? Может быть. Человек, близкий к самоубийству, не обязательно спешит с этим. Мастерс подумал, не поторапливает ли он мертвого. Кроме прочего, с самого начала казалось совершенно определенным, что Ларри Коннор убил жену, а потом себя. На это указывали все косвенные улики, теперь заключение о смерти это уверенно подтверждало. С другой стороны, что он, Мастерс, должен этому противопоставить? Изящнейшее теоретизирование и ни одного факта в поддержку? Два выключенных кондиционера. Пропавший ключ от задней двери, который мог быть потерян, положен не на место, или как там еще может быть объяснена его пропажа.
Мысленный прыжок в неизвестность заставил его задуматься: не мог ли тот, кто убил Ларри Коннора в офисе, затем проскользнуть в дом с ключом Ларри и убить Лилу?
Мастерс сел за стол и пососал большой палец, уставившись в пространство.Чтобы так манипулировать условиями и заручиться медицинскими показаниями, будто Ларри Коннор умер значительно позднее Лилы, - хотя, согласно теории Мастерса, он умер до того, - в идеале необходимо сделать две вещи: манипулятор должен был тайно ускорить процесс органического разложения тела Лилы. Ускорить разложение тела жены означало - выключить кондиционер в доме Конноров, а защитить тело Ларри от распада можно, включив кондиционер. Но чтобы обман удался полностью, убийца должен проделать последовательно два действия: вернуться в дом Конноров и включить кондиционер опять, чтобы, когда обнаружат тело Лилы, подумали, что тот работал безостановочно, вернуться в офис к Ларри Коннору и выключить его кондиционер, чтобы, когда найдут тело Ларри Коннора, посчитали - кондиционер все время был выключен.
Если приняты эти ложные предположения, то медицинское заключение обязано быть неверным. Разложение тела Лилы должно создавать видимость, что она мертва дольше, чем это было в действительности, незначительное разложение тела Ларри должно создавать видимость, что Ларри мертв более короткое время, чем в действительности.
Так оно так, путанно подумал Мастерс, если я не строю воздушных замков. Но даже если это и фантазия, размышлял он, в ней есть серьезный недостаток. Ведь на деле-то убийца не вернулся в дом Конноров через какое-то время после убийства Лилы. чтобы снова включить домашний кондиционер, даже несмотря на то, предположим, что есть вообще что-то верное в теории, и он вернулся в офис Коннора, чтобы выключить там кондиционер.
Если же убийца должен был возвратиться в офис Ларри Коннора и выключить кондиционер, почему в то же самое время он не сунул ключ от задних дверей в футляр для ключей, тот самый ключ, который он должен был позаимствовать, когда убивал Ларри, чтобы попасть в дом Конноров и убить Лилу? Но дело заключалось в том, что убийца не возвратил ключ в футляр во время своего повторного визита в офис. Разрушает ли этот факт его теорию? Опять-таки, не обязательно. Возможно, из памяти убийцы, находящегося в чрезвычайном напряжении во время преступления, это просто ускользнуло. Или ему вовсе не пришло на ум, что местная полиция относительно неопытная в делах об убийствах, заметит, что ключ потерян.
Мастерс махнул рукой, закрыл глаза и вновь закачался в кресле-качалке. Прекратить или продолжать, вот в чем вопрос.
Он начал прокручивать дело в уме. В хронологическом порядке обзора, он опять стоял в офисе Ларри, только что войдя, и видел вытянувшегося на софе Ларри Коннора, правая рука свесилась на пол. По какой-то причине видение замерло, подобно остановившемуся фильму. Мастерс продолжал его изучать.
После долгого времени он взял рапорт, который обнаружил на столе утром. Внимательно перечитал еще раз.
- О, - сказал он. - О, Боже мой!
10
Следующим утром лейтенанту Мастерсу нужно было сделать в участке несколько вещей, и главное - убедить шефа, что дальнейшее следствие по делу Коннора оправдано. Даже более чем оправданно. И Мастерс сказал это настолько четко, насколько мог.
- А ты уверен, Гус? - спросил шеф. - Лучше, чтоб ты был уверен.
- Я уверен, - ответил Мастерс. - Меня бы затормошили до полусмерти, чтобы закрыть дело, если б я не был уверен.
- Но ты должен иметь обоснование. И не утруждай себя опять рассказами о кондиционерах и потерянных ключах. Выдели позитивное.
- Хорошо. Кое в чем я вчера преуспел. Почти ускользнуло от меня, настолько очевидно.
- Ну-ка, ну-ка!
- Доказательство того, что Лила Коннор убита не мужем, а кем-то, кто, возможно, убил и его.
- Опять ты туда же! Проклятье, если и существовало дело, которое надо открыть и закрыть, это было оно! Превосходно, Гус. О каком доказательстве ты говоришь?
- Вчера днем я здесь сидел, размышляя - продолжать ли дело или считать его безнадежным, и совсем неожиданно вспомнил увиденное в офисе Коннора. Я вспомнил, как он лежит там на софе, и у него свешивается правая рука. И на запястье под краем манжеты часы. На правом запястье. Это не бесспорно, но указывает, что Ларри Коннор был левшой. Я попросил подтверждения у секретарши, у Руфи Бентон, и оказался прав. Коннор был левшой.
- Ну и что?
- В рапорте относительно отпечатков пальцев сказано, что отпечатки Ларри Коннора - и только его - находятся на рукоятке орудия убийства. Отпечатки правой руки. Но он был левшой! Понимаете, что это значит? - В бурном энтузиазме Мастерс уткнул свой ороговевший, как коготь дракона, указательный палец в ключицу шефа, и шеф отпрянул. - Это значит, шеф, что отпечатки Коннора были оттиснуты на ноже кем-то, кто не знал или забыл, что Коннор - левша! Отсюда логически вытекает, что они были отпечатаны после того, как Коннор умер в офисе! Это значит, что орудие убийства было только тогда взято в дом Конноров, чтобы убить Лилу Коннор! Это значит, что муж не мог ее убить! А если он не убивал, почему же покончил с собой?
- Подожди, подожди, - застонал шеф, схватившись за голову. - Ты можешь доказать, что нож был взят в дом из офиса?
- Это следует, шеф.
- Когда мой кобель гонится за сукой, - грубо ответил шеф, - вовсе не значит, что он ее получает. - Ты выиграл, Гус. Продолжай. Но я не позволю трехмесячного топтания на месте. Сколько, считаешь, времени тебе нужно?
Мастерс быстро обдумал. Он решил, что хватит недели, и сказал - десять дней.
- Даю неделю. Есть какие нибудь соображения, кто получит кольцо в нос?
- Еще нет.
- Ты врешь. Отлично, иди. - Но едва Мастерс повернулся, шеф добавил: - Когда соберешься арестовывать, лучше будь уверен.
- Хорошо, шеф.
- Чертовски уверен, - хмуро повторил шеф.
Детектив пошел в свой кабинет. По дороге он заметил, что часы в холле показывают десятый час. Руфь Бентон собиралась прийти в девять тридцать.
На данный момент в его расписании было несколько иных пунктов. Говорили, что второй муж Лилы Коннор покончил с собой. Если так, то должна быть запись в полиции. Мастерс позвонил в полицейский участок в Канзас-сити и спросил об этом и о любой другой подходящей информации. Однако, похоже, запись в полиции сама по себе не содержала того материала, которого он добивался. Он соединился с частным адвокатским агентством и поручил провести быстрое исследование, снабдив бесконечным количеством указании, чтобы ускорить мероприятие. А пока Мастерс уселся ждать Руфь Бентон, которая должна появиться через пятнадцать минут. Из них прошли только три минуты, как зазвонил телефон. Он но первому слову узнал голос. Какой голос!
- Говорит Нэнси Хауэлл, - сказал голос. Церковные колокола. Чистые церковные колокола.
- О, привет, миссис Хауэлл. Не ожидал услышать вас еще раз.
- Из-за вчерашнего?
- Да. У меня создалось впечатление, что я вычеркнут из вашей записной книжки.
- Верно, однако произошло нечто, изменившее все. Хотите узнать, что?
- Очень. Почему бы вам не приехать в город и не рассказать?
- Было бы лучше вам приехать сюда. Мне кое-что хотелось проделать и нужна ваша помощь. Это… ну, эксперимент.
- Не могли бы вы говорить более определенно?
- Пожалуй, нет. Сейчас скажу только, что мы должны войти в дом Конноров.
- В дом Конноров? Отлично, миссис Хауэлл. До скорого.
Едва он повесил трубку, как прибыла, на несколько минут раньше, Руфь Бентон. Мастерс сразу заметил, что она плохо провела это время. У секретарши не появляются такие мешки под глазами от сожаления о добром - и только - начальнике.
- Благодарю, что пришли, мисс Бентон, - сказал Мастерс. - Это займет всего минуту. Как и говорил по телефону, я хотел бы, чтобы вы взглянули на орудие, которым была убита миссис Коннор.
Смертоносный нож для разрезания бумаг лежал на столе в простеленной бумагой коробке. Он открыл крышку, показывая орудие с запекшейся на нем кровью. Руфь Бентон прикрыла глаза, затем вновь открыла их.
- Да, - сказала она. - Это нож Ларри. Он всегда держал его на столе в кабинете.
- Вы уверены?
- Определенно.
- Могли бы вы под присягой повторить это утверждение?
- Думаю, да, но зачем? Означает ли это, что Ларри не убивал своей жены или наоборот?
- Это может доказать, что не убивал.
- Но тогда кто же?
Мастерс встал.
- Благодарю за то, что пришли, мисс Бентон.
Девушка тоже поднялась и, видя, что разговор окончен, пожала плечами.
- Если Ларри виновен, я его не виню. Если он невиновен, я сделаю все, что смогу, чтобы помочь доказать это.
В Тенистых Акрах Мастерс припарковал машину перед домом Хауэллов и обогнул его, направляясь к задней двери, где и нашел Нэнси Хауэлл, обворожительную в шуршащем бледно-лиловом домашнем платье, обрывающую хвостики клубники, которая окрашивала ее руки, создавая весьма впечатляющую иллюзию того, что она погружала их в свежую кровь. Он вошел смиренно, шляпа в руке, чтобы быть приглашенным посидеть за кухонным столом. Предложение выпить кофе взволновало его до глубины души. Это означало - он выпущен под честное слово, если не полностью помилован.
- Извините, миссис Хауэлл, я задержался… О, благодарю вас, - сказал Мастерс, принимая кофе. - Надеюсь, недолго заставил вас ждать?
- Все в порядке, лейтенант, - ответила Нэнси, - дело терпит. Действительно, я решила, что должна перед вами извиниться.
- Что касается меня, миссис Хауэлл, то можете не продолжать. Вы мне ничего не должны. Никаких извинений.
- Что ж, благодарю вас, лейтенант. Очень благородно с вашей стороны.
Мастерс потягивал кофе. По правде говоря, он хотел сливок и сахара, но боялся попросить. А еще кофе был горьким потому, что стоял на плите Бог знает как долго. Тем не менее, кофе он потягивал, будто вкушал нектар.
- Итак, - сказал Мастерс. - Как насчет вашего эксперимента, миссис Хауэлл? Вы говорили о необходимости зайти в дом Конноров?
- Ключ при вас, так ведь? Мне бы хотелось, чтобы вы впустили меня внутрь.
- А зачем вам туда заходить?
- Мне бы хотелось посмотреть лампу в спальне Лилы. Убедиться, что она не перегорела.
Мастерс опустил глаза.
- Кажется, вы не объяснили…
- Я случайно вспомнила, что ночью, когда была убита Лила, свет в ее спальне горел… то есть, после того, как уехал Ларри. Определенно, я помню, что видела свет. Но на следующий день, когда мы нашли тело, свет был выключен.
- Не продолжайте. - Мастерс разглядывал ее с уважением и восхищением. Это могло оказаться важным подтверждением части его теории. - Вы предполагаете, что свет выключила Лила?
- Или еще кто-нибудь. В любом случае это показывает, что кто-то был в доме после отъезда Ларри, и необходимо пройти долгий путь, чтобы очистить имя Ларри.
- Разумеется, если не перегорела лампа.
- Разумеется. Вот почему я бы хотела ее посмотреть.
- Нет необходимости, миссис Хауэлл. Лампа не перегорела. Мы ее включали.
- И свет около кровати?
- Около кровати? Нет… То, что вы видели, могло быть прикроватной лампой?
- Сомневаюсь. Но ведь не должно быть чувства, что не проверена какая-нибудь возможность, лейтенант?
- Здесь вы правы! Давайте пойдем и проверим?
Они через переднюю дверь вошли в дом Конноров и сразу поднялись в спальню Лилы. Мастерс, шедший впереди, посторонился.
- Ваша идея, миссис Хауэлл, - лукаво сказал он. - Пробуйте вы.
Комната была полна теней, и Нэнси неохотно двинулась сквозь них к злополучной двуспальной кровати. Свет приветливо загорелся. Она выключила его, как только Мастерс щелкнул выключателем на стене.
- Теперь понятно, - сказала Нэнси. - Лампа не перегорела, и определенно я видела верхний свет. Лампа возле кровати бросает большую часть света на нее, и в любом случае свет намного слабее.
- Вы указали на важный момент. - Мастерс оглянулся вокруг. - Между делом, пока мы тут, я бы хотел поискать еще кое-что. Вы не подождете?
- Что вам нужно, лейтенант?
- Ключ. Ключ от задней двери. Мы нашли ключ Лилы в ее кошельке. А ключ ее мужа пропал.
- Забавно, - сказала Нэнси. - Как вы смотрите на то, чтобы я помогла вам искать, лейтенант? Мне не очень нравится стоять тут и ждать. У меня начинается зуд в самых неподходящих местах.
- Хорошо, - с сомнением произнес Мастерс. - Противоречит правилам…
- Это правила слабоумного старого шефа полиции? - с презрением спросила Нэнси. - Или, - и Мастерс отступил перед прекрасным огнем, вспыхнувшим в ее глазах, - или я еще в подозреваемых, лейтенант Мастерс?