У р ю к. Значит, не умеете обращаться с людьми. Со мной Костырев как раз разговаривал охотно…"
- Ну что, хорошо слышно? - спросил Соломин.
- И кто настучал? - поинтересовался Урюк.
- Значения не имеет. Вот еще послушай. - Павел Семенович прокрутил запись немного вперед.
"У р ю к. Ответственный за исполнение - Удав. Так и запишем. Теперь в повестке дня "разное". Кстати, чтобы не забыть, ты и ты, с вашим депутатом, как его, Соломиным, будьте поаккуратнее. Все-таки бывший гэбэшник. Ничего лишнего при нем, поняли?
П о т а п. Нужен он мне… Посмотрю, что с него взять, потом сразу избавлюсь.
У р ю к. Это уже лишнее. У него связи. Он всем нам может еще пригодиться. Интересно узнать, чего он хочет?
К а л и т а. Как все и как всегда: как бы отхватить кусок пожирнее…"
- Ну и так далее. - Соломин выключил диктофон. - Так что скажешь?
- А что я могу сказать? Качество записи хорошее, - похвалил Урюк. - И кто?
- А ты пораскинь мозгами. Смотри не ошибись.
- Ладно, - проговорил Урюк, подумав. - Бурда хотел меня подставить. Потап, твой земляк, хотел подставить тебя. Будем делать оргвыводы. Кстати, ты не находишь, что с Калитой будет проще договориться?
- Калита поумнее, - согласился Павел Семенович. - На него и поставим. Ну а как только решим эти проблемы, продолжим наше взаимовыгодное сотрудничество с чистого листа. Не слышу!
- Да-да, конечно… - рассеянно отозвался Урюк, размышляя о своем. - Именно так. Когда стану губернатором, возьму тебя в спичрайтеры. Пойдешь?
Соломин хмыкнул и положил трубку.
Урюк набрал номер Удава.
- Я слыхал, Бурда заказал тебе меня? - спросил он.
- С чего ты взял? - Голос Удава был нарочито удивленным, а ответ слишком поспешным.
Значит, в десятку, решил Урюк. Бурда - дурак дураком, а чувствует, чем пахнет.
- Хотел взять тебя на пушку, - сказал он вслух.
- Да ты что, в натуре! - Удав явно почувствовал облегчение. - Не заказывал, говорю!
- Ну, значит, еще закажет, - заключил Урюк. - Мой тебе совет: ты не дожидайся. Сделай так, как если бы заказ от него уже поступил.
- Не понял, - пробормотал Удав. - Тебя замочить? Шутишь? Погоди… Это ты сам заказ делаешь?
- Но мы ведь с тобой союзники, так? Ты верен союзническому долгу или нет?
- Верен, - пробурчал Удав.
Наверно, уже получил аванс, подумал Урюк, и теперь размышляет, кто еще о нем знает.
- Пятьдесят штук, ага? Он тебе столько предложил? - спросил Урюк.
- Брось ты… - вяло ответил Удав. - А может, заодно и Потапа, а?
Похоже, услыхав названную сумму, он окончательно проснулся, усмехнулся Урюк. И сразу вспомнил о Потапе. Выходит, именно при Потапе Бурда отстегнул ему аванс.
- Значит, он скоро тоже разучится говорить, - сказал он вслух, закончив разговор.
И снова набрал номер Соломина:
- Так что будем делать с Потапом? Он уже многих стал раздражать.
29
Жигулин позвонил Денису Грязнову из автомобиля.
- Мы сейчас едем брать Абросимова.
- Я тогда с вами!
- Тебе рано утром вылетать в Барнаул. Отдохни.
- Высплюсь… А где он?
- Твои ребята, Щербак и Самохин, выследили его возле Казанского вокзала. Там, где тебе сказала эта девушка… Вера… Ну, с которой у тебя было свидание.
- Сомневаюсь, была ли она вообще когда-нибудь девушкой, - хмыкнул Денис. - Где вы меня подсадите?
Ну, Самоха, держись, подумал он, лихорадочно собираясь. Жигулину доложил, а мне нет. Вычту из квартальной премии…
В машине кроме Жигулина были двое оперативников из ГУВД.
- Кстати, передай спасибо своему Андрею, - с места в карьер начал Жигулин. - Звонил твой дядя, сказал, что с помощью его противоправных действий…
- Извините. Вячеслав Иванович так и сказал?
- Конечно. Ты же его знаешь… Так вот, с помощью противоправных действий твоего хакера были изобличены и арестованы предатели в милицейской форме старший лейтенант Чугунов и работавший с ним в паре лейтенант Анисимов. И к тому же взяли сотрудницу МВД Трошину, имевшую доступ к секретным файлам ГУВД и знавшую пароль. Еще установлено, что она скрывала свои подлинные данные, то есть адрес, имя, фамилию, год рождения…
- Но с годом рождения у женщин могут быть смягчающие обстоятельства, - снова не удержался и перебил Денис.
- Трошина их изменила, когда капитан Абросимов устраивал ее в аналитическую лабораторию. Знаешь, кем она ему приходится?
- Откуда? Хотя и сгораю от нетерпения узнать.
- Племянницей и любовницей одновременно, - ответил Жигулин. - Это я все узнал от твоего дяди.
- Вообще-то прокуратура частной жизни граждан как бы не касается, - заметил Денис.
- Смотря каких граждан.
- Скажите, Виктор Петрович, у вас часто так бывает: вы расследуете одно дело, предположим, того же Абрамяна, а параллельно вскрывается еще столько преступлений… И такие мерзости!
- Часто, - произнес Жигулин. - Чаще, чем хотелось бы.
Картина в зале ожидания Казанского вокзала полностью совпадала с описанием Верки.
Несколько вокзальных проституток сидели на скамье, а возле пьяного капитана Абросимова - небритого и засаленного, одетого в штатское - канючила с украинским акцентом пьяная мамка.
- Ну, господин майор, ну где я еще возьму… Клиенты… в связи с кризисом… в Инд… Индынезии этой, теперь только рублями платят.
Вера сказала все правильно. Абросимов никуда не уезжал. Будучи в отпуске, он не оставил привычки собирать дань с проституток. Фокус был прост: мент забирал девочек, а мамка их выкупала. И так за ночь повторялось несколько раз.
- Руки! - крикнул Жигулин Абросимову, когда тот попытался сбросить несколько мятых пятисотрублевых купюр.
Мамка от страха завизжала, ее подопечные сбились в кучу.
Оперативники выгнали их на улицу и провели Абросимова в кабинет начальника отделения, куда следом прошли Жигулин и Денис.
Тамошние милиционеры, увидев капитана милиции в таком виде, вытаращили глаза.
- Я в очередном отпуске, - промямлил тот. - Не имеете права…
У него сняли отпечатки пальцев, потом отпечатки сняли с купюр, все это запротоколировали, а деньги оприходовали как вещественное доказательство.
- Понимаете, что вас ждет? - спросил Жигулин у капитана.
Тот посерел, дрожа так, будто у него поднялась температура. И спрятал трясущиеся руки под стол.
- Пишите все, что знаете, - распорядился Жигулин. - И постарайтесь ничего не забыть. Это в ваших же интересах. Подробно, у кого и в каких суммах вы получали деньги. И о своей племяннице Трошиной со всеми подробностями. А также кому она или вы передавали секретную информацию ГУВД и МВД. Не завидую вам, если хоть что-то пропустите из того, что знаете.
Абросимов, кажется, был готов хлопнуться в обморок.
- Пусть еще кое-что упомянет, - сказал Денис, с омерзением глядя на капитана. - Кому он сообщил про мой визит в отделение на Павелецком? Смотри мне в глаза, сука позорная! Бурде? Я прав, Бурде?
Жигулин не без труда оттащил Дениса от Абросимова. Тот с ужасом таращился на Грязнова. Сбитый с толку, он, казалось, совсем не понимал, о чем должен написать в первую очередь в своем объяснении.
- Ладно, не давите, у него сейчас крыша поедет, - вмешался один из инспекторов.
- Да пошел он… - махнул рукой Денис, закуривая.
- А почему вы так разговариваете со мной? - вдруг побагровел Абросимов, приподнимаясь с места. - Я вам кто? Преступник?
- Ты еще адвоката потребуй, - хмыкнул оперативник. - Пиши! Не накручивай себе срок, он и так большой.
- И почему здесь курите? - захрипел Абросимов, теперь уже синея и стараясь сдвинуть галстук, чтобы расстегнуть сорочку. - Мне врача… Вызовите врача!
Он тяжело опустился на стул, потом едва не завалился на бок - и завалился бы, если бы его не подхватил сотрудник отделения.
- Только этого не хватало, - озабоченно произнес Денис. - Наверное, сердце. Он же ничего не успеет сказать!
- Вызовите немедленно "скорую"! - дал команду оперативникам Виктор Петрович.
- Да, похоже, пора принимать свои меры, - сказал Денис. - Извините… - И отодвинул в сторону Жигулина.
Денис яростно боролся за жизнь капитана Абросимова, делая ему искусственное дыхание рот в рот, массируя его потную, волосатую грудь. Инспекторы тем временем рылись по карманам задержанного и по ящикам стола в поисках сердечных лекарств. Когда наконец приехала "скорая", врачи зафиксировали инфаркт миокарда.
- Черт знает что, - проговорил Денис виноватым голосом, когда "скорая" увезла капитана. - Сам не пойму, что на меня нашло. Вспомнил вдруг, что они похитили Иру… А если помрет?
- Врачи сказали, ты его спас… - хмыкнул Жигулин.
- Где тогда взять доказательства, если помрет?
- Это уже не твое дело, - ответил Жигулин. - И он тебе не родной. Ладно. Самолет завтра рано, быстро домой, чтоб успеть выспаться и собраться.
30
Потап не находил себе места, мечась по однокомнатной квартире, которую снимал Слон. Они вдвоем старались разобраться, кто бы мог подменить авторучку, подсунув миниатюрный передатчик.
Слон молча наблюдал за его мельтешением, в душе испытывая некоторое, сродни злорадству, торжество.
- Она, только она, Полина твоя. Только эта шалава и могла такое заделать! - говорил он в который раз. - Ты у нее жил, ты с ней спал, где еще мог оставлять свой клифт без пригляда? Только там, у нее. Сам подумай, вспомни, где еще тебе могли подменить самописку?
- Да погоди ты, - остановил этот поток слов Потап. - На кого она работает, раз ты все знаешь?
- Да ты сам-то въехай! Если Соломин подложил свою бабу к тебе в постель - думаешь, он просто так тебе ее отдал? А когда дело было сделано, подсунул ее Голованову. Соображаешь?
Потап задумался, снова заходил по комнате, потом замер.
- Она что, совсем дура? - сощурился он. - Не понимала, что ли, что, кроме нее, мне больше не на кого подумать? И ведь знала, что за такие дела я ее наизнанку выверну и на крюк повешу!
Потап сел на стул лицом к спинке, не спуская взгляда со своего контрразведчика.
- Нет, что-то у тебя с ней не вяжется, - пробормотал он. - Ты тоже мог. Мог вполне. Чтоб на нее свалить. Потому ты и заметил подмену, когда тебе это надобилось! Никто ничего, один ты заметил, когда услыхал, что я без нее, без Полины, никуда. Для этого ты и выследил Голована, чтоб меня с ней рассорить. Так?
- Да ты что, Саш… - разинул рот Слон.
- Мешает она вам? "Нас на бабу променял". Думаешь, я не в курсе, думаешь, не слышал? Ты знал, что в этой самописке. Это твой кагэбэшник ее дал, а ты мне ее и подсунул, козел позорный! И потом меня к нему сводил, чтоб он подтвердил! Признавайся, сука, по-хорошему!
Слон побледнел, привстал с места.
- Саш… Ты чего балаболишь? Ты это о ком говоришь? Я, я подменил?
- Ладно, - понизил голос Потап. - Если этот твой Кирилл Афанасьевич не подговоренный, то вспомни, что он сказал? Когда эта батарейка сдохла? Когда я у Полины еще жил, верно? Ну? Ну вспомни, сколько времени прошло? - Он снова перешел почти на крик. - Да она запросто могла раз десять поменять эту батарейку! Когда ухожу, сплю, сижу в сортире…
- Не знаю, - промямлил Слон. - Могла, наверно.
- А вот ты не мог, - упер в него палец Потап. - Подменить ручку была возможность, а менять батарейки… И знаешь, когда ты это провернул?? - Потап хлопнул себя по колену, покрутил головой, потом свирепо взглянул на Слона. - Напомнить? Как сейчас вижу… Пиво я пил с Головановым, где всегда, помнишь, жара была? Пиджак оставил в тачке, а ты там торчал! И потом батарейки сели! Как раз через неделю, на сколько они рассчитаны. Значит, ты, только ты, мог это сделать… Ты на кого пашешь, сучара? Мы ж с тобой корешились, как никто… И ты меня заложил? Кому? Урюку? Он тебе что обещал?
Слон, пятясь назад, зашел за стол.
- Говори! - Потап достал из кармана пистолет, не сводя взгляда с помертвевшего Слона. - Если жить хочешь… Хочешь жить?
- Да… - пролепетал Слон. - То есть нет, я только что вспомнил… Вот когда вы с Голованом сидели пиво пили, один мужик подошел, попросил прикурить, вот, сейчас, это, покажу…
- Что покажешь? - приподнялся со стула Потап. - А ну, пушку на стол!
Выстрел прогремел, отдаваясь звоном в ушах. Слон, схватившись за грудь, вытаращил глаза и упал лицом на стол, а зажигалка, которую он хотел достать из кармана, выпала из его руки на пол.
Потап прислушался, нет ли шума на лестничной площадке либо у соседей. Потом подошел к поверженному Слону, приставил пистолет к его виску, но курок не нажал. Второй выстрел - уже перебор. Если, услышав один хлопок, соседи могли подумать, будто что-то упало, то второй заставит их насторожиться. Чего доброго, еще позовут участкового.
Клиент готов, сказал Потап про себя и подобрал зажигалку. Ну зажигалка… Ну и что? Он не раз видел ее у Слона. Подумав, он порылся в карманах покойника, нашел записную книжку. Затем взвалил на себя труп и перетащил его в ванную. Там же в хозяйственном шкафчике нашел ножовки по дереву и металлу. Попробовал на палец. Годится. Но сначала надо спустить кровь.
Потап вынул пробку слива, включил холодную воду, потом деловито перерезал горло бывшему корешу. Какое-то время смотрел, как, журча, уходит в воронку красная вода. Вернулся в комнату, снова перелистнул записную книжку.
- Где у него этот Кирилл Афанасьевич? - пробормотал он. - Черт его знает!
Не звонить же Калите, который навел Слона на фраера с Лубянки. Сразу начнутся вопросы, что да почему… А, вот этот, наверно…
Он ткнул пальцем в инициалы К. А. и набрал номер на своем мобильном телефоне.
- Панкратов слушает! - раздался бодрый голос.
- Кирилл Афанасьевич? - уточнил Потап.
- Да, я вас слушаю! - приветливо сказал Кирилл Афанасьевич.
- Вы портреты заказывали, помните? Одного великого ученого… - Потап почувствовал, как покрылся потом, стараясь восстановить в памяти, как звали того американца. - Ну, мы еще сошлись на восемнадцати.
- А, да-да… Столько у вас пальцев, верно? Вы, кажется, лучший друг частного детектива Алехина?
А ведь он действительно был Константин Алехин, подумал Потап. А то все Слон да Слон.
- Он самый.
- А где он сам? - поинтересовался Панкратов. - Мы договорились, что он будет звонить.
- Он мне поручил, - ответил Потап. - Он сейчас далеко, улетел к себе домой…
- А разве он не москвич? - удивился Кирилл Афанасьевич.
Черт! Ляпнул-таки лишнее.
- Он в Москве только прописан, - поправился Потап. - А родился далеко отсюда… Вот на родину и отправился. Ну так что? Будем и дальше выяснять?
- Ладно, - сказал Кирилл Афанасьевич. - Только сдается мне, что это он ваш помощник, а не вы его… Ну, это ваши дела.
Вот именно, мысленно подтвердил Потап.
- Так вот, работа сделана, как видите, в кратчайшие сроки, - так же бодро отрапортовал Кирилл Афанасьевич. - Значит, есть о чем поговорить. Мы могли бы встретиться сегодня вечером?
- Только завтра, - с искренним сожалением отозвался Потап. - Сегодня у меня много дел.
- Завтра так завтра, - легко согласился Понкратов. - Утром вам удобно?
- Если высплюсь, - пробормотал Потап, прислушавшись к шуму воды в ванне.
Крови у Слона больно много. Еще час будет вытекать. А уже седьмой час вечера. Еще несколько часов уйдет на разделку трупа. У него, Потапа, есть опыт в этом деле, уже приходилось мертвяков расчленять, но тогда было навалом времени, а сейчас его нет.
- Что вы сказали? - вежливо переспросил Кирилл Афанасьевич. - Я вам не мешаю?
- Хорошо, завтра. Там же и тогда же, - ответил Потап.
- Нет, в другом месте, - сухо произнес Кирилл Афанасьевич, и Потапу даже почудилось, что он видит, как тот покачал головой. Хоронится, сука. От своих, а от кого же еще? - Пятая колонна Большого театра, если смотреть со стороны сквера, вас устроит? - спросил Кирилл Афанасьевич.
Подозревает, что я нездешний, догадался Потап. И проверяет на вшивость. Бывал ли там, отдыхал ли культурно или все больше по притонам ошивался…
- Не потеряемся, - усмехнулся Потап и положил трубку.
Сначала он заглянул в холодильник, достал колбасы, водки, сыру, выпил и перекусил, раздумывая о дальнейшем. Потом сходил к ближайшим коммерческим ларькам, купил в разных местах целлофановые пакеты, после чего до трех часов ночи в ванной, сняв с себя все, чтобы не запачкаться, разрезал, разделывал, распиливал тело Слона на части, раскладывал их по пакетам. Крови уже почти не было.
Наконец принял душ - тщательно, с шампунем, с мочалкой. Вытерев себя, Потап внимательно разглядел свое лицо в запотевшем зеркале. Вроде бы пропали мелкие капли, брызгавшие из капилляров, когда он кромсал труп.
Около четырех часов утра начал выносить пакеты на лестничную площадку, спустил их по мусоропроводу. Внизу принял их - благо дверь в камеру мусоросборника висела на одной петле - и перетащил на себе к машине Слона. Но в последний момент передумал пользоваться ею.
Джип слишком бросается в глаза. Особенно ментам, особенно ночью. Гаишники тормозят иномарки у каждого столба, чтобы забуревший водила отстегнул за то, что они тут кукуют, пока все нормальные люди спят. И потом, у Слона была доверенность, данная ему Калитой, а у него, Потапа, ее нет… Значит, рисковать не стоит.
Он внимательно оглядел стоявшие здесь же машины. Вон та "шестерка" с самого края куда ни шло. Эх, надо было сперва приказать Слону вскрыть ее своими отмычками, а уж потом его мочить. У Слона на это ушло бы не больше пяти минут…
Он запер джип, поднялся наверх, чтобы взять кейс Слона с видеокамерой, закрепленной таким образом, что объектив находился напротив просверленного отверстия в узкой стенке. Слон гордился этим устройством и не раз показывал отснятые кадры. Интересно, что он там запечатлел в последнее время…
Потап снова вышел на улицу и перетаскал пакеты из джипа в "шестерку", мельком оглядываясь на окна. Похоже, в доме еще спали.
Он погнал по Рижскому шоссе, выбирая, где бы лучше свернуть в лес. Разбрасывают трупы по частям только придурки - так больше вероятность, что найдется хоть одна. Сразу начнут искать остальные. Потом будут сравнивать и сопоставлять…
Уже довольно далеко от Москвы Потап свернул на грунтовку. Здесь, в глубине густого, давно не чищенного леса, нашел нечто вроде заросшей травой и кустарником воронки от снаряда, скинул туда куски своего бывшего телохранителя и лучшего угонщика индивидуального транспорта города Барнаула. Затем достал из багажника лопатку и забросал пакеты землей. Подумав, навалил еще сверху хвороста и дерна.