Выйдя на улицу, гости тотчас разделились: Люда и Аркадий пошли налево, к Белорусской площади, Тамара и Игорь направились к Садовому кольцу, на троллейбус. Стояла душная летняя ночь. На разогретых вином молодых людей напало беспричинное веселье. Тамара так громко смеялась, что ей самой стало неудобно. Уже поздно, на улице тишина. Они юркнули в телефонную будку и прикрыли дверцу - будет не так шумно. Игорь придерживал дверь рукой, как вдруг почувствовал, что Тамара ловким движением расстегнула "молнию" на его брюках и запустила руку в ширинку…
Потом они шли дальше и, кажется, не пропустили ни одной будки. Это был совершенно невероятный сексуальный праздник. Игорь удивлялся - откуда взялось столько сил. Они набрасывались друг на друга с животной страстью, а кончив, вскоре вновь приходили в возбужденное состояние, и все опять повторялось. Они и думать не думали об элементарной предосторожности.
Через два дня ребята уезжали в Крым. Игорь не то что не виделся с Тамарой, он даже не смог поговорить с ней по телефону - не заставал дома. Весь месяц мучился. Надеялся, она оттуда позвонит - не позвонила. Не мог дождаться ее возвращения. Наконец она приехала и во время первого телефонного разговора осадила его словами:
- Надеюсь, ты не станешь мешать мне.
По холодному тону понял: оказывается, для Саврасовой тот случай ничего не значил! Он-то, дурень, считал, что завоевал ее, выиграл в честной борьбе, ждал, когда получит награду. Ан нет - ну повеселились, получили удовольствие, с кем не бывает. Это не означает, что сразу нужно менять всю свою жизнь.
Игорь быстро утешился, нашлись другие увлечения. Вскоре он при встречах с Тамарой сам вел себя так, будто между ними ничего не было. Лишь когда у нее весной родился сын, Коростылев почувствовал себя не в своей тарелке: вдруг она сейчас предъявит свои права? Однако никаких тревожащих поползновений не было. А когда через два месяца он столкнулся с Тамарой в институте, молодая мать, увидев вопросительное выражение его лица, спокойно ответила:
- Даже не думай: у мальчика другой отец.
Только Игорь все равно не поверил ее словам. По его расчетам выходило, что Дмитрий его сын. Отчество записали Афанасьевич, об этом рассказала Людка Скворцовская. Нет в ее окружении знакомых ровесников с таким именем, - значит, выдумка, для отвода глаз. Записала в честь своего отца, чтоб не знали правду. Был бы Анатольевич, ни у кого вопросов не возникало бы. Однако Альбицкий постепенно сошел с арены, иначе бы давно поженились, что им мешало?
В глубине души Коростылев был уверен, что Дмитрий Саврасов - вот и фамилию своего отца дала - его сын. Хотел посмотреть, похож ли тот на него, да все никак не удавалось. Потом Игорь женился, позже уехал работать за границу, так и не увидев подросшего сына Тамары. Потом та вышла замуж за неудачника-сатирика, сменила фамилию. А когда через несколько лет Коростылев стал, по наводке Люды Скворцовской, сотрудничать с кипрской фирмой "Димитриус ЛТД", узнал, что руководит ею предполагаемый отпрыск. Отчасти поэтому он легко пошел на сотрудничество, хотелось поддержать парня. Вдруг в один прекрасный день тот бросится к нему со словами: "Папаня!"
Нет, не бросился. Они виделись дважды, когда Дмитрий приезжал в Америку. Нельзя сказать, чтобы этот здоровяк был похож на Коростылева, однако совсем уж категорически отрицать сходство тоже нельзя. Похож на мать, и это затушевывает внешние черты второго родителя. Как говорится, вопрос остается открытым. Тем не менее Игорь Семенович относился к кипрскому партнеру с явным доброжелательством, гораздо большим, чем тот лентяй заслуживал на самом деле. Использовал каждый повод для общения с Саврасовым. Сейчас в голову закралась подленькая мыслишка: может, Тамара запрещала ему общаться с отцом, а сейчас, после трагического происшествия, Дмитрий признается, что является его сыном. Может, будет что-то символическое, если именно он сообщит парню о гибели матери.
Коростылев стал названивать руководителю "Димитриуса ЛТД", однако его длительные попытки оказались безрезультатными - абонент не отвечал.
Глава 15 В последний путь
В среду состоялись похороны Пресняковой.
День выдался не по-осеннему теплый и солнечный. Своим радостным сверканием он явно противоречил настроению процедуры, происходившей утром на Востряковском кладбище, где банкиршу хоронили рядом с последним пристанищем ее родителей.
Турецкий и Володя Поремский приехали на кладбище без четко сформулированной цели, как выразился Александр Борисович, на всякий пожарный случай. Посмотреть, кто пришел, узнать, кто не пришел, возможно, чье-нибудь появление вызовет сильное недоумение присутствующих. На такие вещи нужно обращать внимание. В практике обоих следователей случалось, когда эксцессы на похоронах или поминках давали первую, а порой и единственную зацепку, позволявшую довести расследование до победного конца.
Вслед за ритуальным автобусом с гробом тянулась цепочка из пяти автобусов. Люди приехали из морга Боткинской больницы, где проходила панихида. Не меньше народу прибыло сюда на машинах. Площадка перед воротами кладбища была переполнена дорогими иномарками.
Даже в этом многолюдье, образовавшемся по тяжелому поводу, прослеживалась своя иерархия. Сразу заметно, Востриков в процессии главный. Возле него сконцентрировались упитанные и холеные мужчины в дорогих костюмах и галстуках. Легко догадаться - люди его уровня, руководители других крупных банков, бонзы из Министерства финансов. В центре внимания находятся и родственники погибшей, они держатся несколько особняком. Некоторые приехали из провинции, что заметно по незамысловатой одежде, а особенно обуви. В первую очередь все обращались с соболезнованиями к родному брату Пресняковой.
Улучив момент, Турецкий перекинулся парой слов с председателем "Сердца России", попросил его свести с кем-нибудь, кто мог бы дать нужную информацию. Богдан Кириллович подвел его к группе людей среднего возраста, это были институтские однокашники Тамары Афанасьевны. Все стояли с одинаковым удрученным выражением лица. Представившись, следователь спросил у них, кто сможет рассказать ему о присутствовавших. При этом все посмотрели на стоявшую впереди темноволосую женщину в строгом костюме. Это была Людмила Витальевна Скворцовская, ближайшая подруга Пресняковой еще со студенческих времен.
Первым делом Турецкий спросил про сына погибшей - прилетел ли он? Нет, Дмитрия не было, ему не смогли сообщить - что-то случилось с телефоном. Может, есть другие причины. Сотрудники нашего консульства тоже не смогли с ним связаться.
- Зато все остальные, знавшие и любившие Тамару, здесь, - сказала Скворцовская. - И однокурсники, и сослуживцы. Если кого-то нет, значит, по уважительной причине: болен, в командировке, Верещагин в отпуске. Некоторые из наших ровесников уже, увы, отошли в лучший из миров. Друзья Альбицкий и Коростылев постоянно работают за границей.
Людмила Витальевна говорила спокойно, но чувствовалось, с каким трудом дается ей это спокойствие. На Турецкого она произвела хорошее впечатление. У нее были правильные черты лица, черные прямые волосы подстрижены каре, как у японки. Тонкие брови над серо-стальными глазами делали ее похожей на добрую фею из детских сказок. Сегодня она умышленно не воспользовалась косметикой, но даже без нее выглядит ярко, намного моложе своего возраста.
Александр Борисович спросил, удивило ли ее чье-нибудь присутствие на похоронах. Подумав, Скворцовская указала ему на импозантного мужчину, остроносого, с черными усами и пышной шевелюрой.
- Это Лузянин, председатель правления банка "Челобитный". Тамара говорила мне, что, после того как его банк лишили лицензии, Лузянин звонил ей и угрожал. Дело в том, что, говорят, основной капитал "Челобитного" составляли деньги бандитской группировки из Набережных Челнов. Если это так, то ему не позавидуешь - бандиты вполне способны отомстить банкиру. Ведь своим банкротством тот, по сути дела, обворовал их. Конечно, это только предположение. Но вы же просили сказать, что меня удивило. Вот я и говорю.
Больше ни Турецкий, ни Поремский не узнали ничего интересного.
Когда гроб был опущен в могилу и люди потянулись к выходу, Варвара Алексеевна Саврасова включила мобильник, который тут же зазвонил. Послушав, она сказала: "Сейчас", после чего передала аппарат брату.
- Дмитрий! - закричал тот. - Случилось несчастье - мама погибла!.. Сейчас похороны - мы уже с кладбища возвращаемся…
Автобусы и машины направлялись в "Сердце России", где должны были состояться поминки. Следователь подошел к Павлу Афанасьевичу, когда тот садился в машину.
- Сочувствую вашему горю. Приложим максимум усилий, чтобы наказать отморозков. Я невольно услышал ваш разговор по телефону и понял…
- Да, сын Тамары звонил с Кипра.
- А чем было вызвано молчание?
- Телефон у него пропал. Теперь купил другой, с новым номером, - ответил Саврасов и в свою очередь спросил: - Вы на поминки поедете?
- Как раз сейчас я встречаюсь с экспертом по бухучету, который работает в нашей группе, - ответил Александр Борисович. - Нам нельзя расхолаживаться. Подобные преступления следует раскрывать по горячим следам, иначе потом придется во сто крат сложнее.
Брат Пресняковой понимающе кивнул.
Турецкий отнюдь не кривил душой, когда говорил, что ему предстоит встреча с экспертом. Владислав Александрович Поликарпов действительно обещал днем приехать к нему с первыми результатами - и слово свое сдержал.
На Петровке Поликарпова считали своим человеком. Доктор экономических наук, он часто проводил по просьбам следователей бухгалтерские экспертизы. Это был веселый, шумный человек, очень общительный. Через несколько минут после знакомства он приглашал вас к себе на дачу, после чего вы навсегда становились его другом. Отныне он регулярно звонил, чтобы справиться о новостях, обязательно поздравлял с днями рождения и другими семейными торжествами, в случае надобности предлагал свою помощь. И при всем при этом Владислав Александрович отнюдь не был назойливым прилипалой, на этого веселого, громогласного человека невозможно было сердиться. Помимо всего прочего, у него имелась страсть осыпать людей подарками, особенно теми, что удалось вырастить на дачных грядках или собрать в близлежащем лесу. Поэтому в любой организации он мог появиться с бидоном черники, пакетом картошки или черной смородины. На участке у Поликарпова имелось несколько ульев. Сейчас сентябрь. Поэтому неудивительно, что эксперт появился в кабинете Александра Борисовича с литровой банкой меда.
- Этого года, - пояснил он, - разнотравье.
По инерции несколько минут он взахлеб рассказывал о своих сельскохозяйственных достижениях. Затем от огурчиков-помидорчиков перешел к делу.
- У меня сейчас появилась ускоренная метода, - сказал он. - Я разработал тест, который неплохо позволяет развить слабые звенья. Его-то и апробировал в "Орионе". И с большой долей уверенности могу сказать, Александр Борисович, что все подозрения Троекурова обоснованны.
Поликарпов рассказал про обнаруженный им механизм странных манипуляций с деньгами, поступавшими под эгидой одной из развивающихся быстрыми темпами программ ООН.
- Одно название само за себя говорит - "Борьба с бедностью". Предназначена для стран третьего мира. Ну а поскольку Россия-матушка в их реестре занимает сто двадцать пятое место из ста сорока двух стран, то кусок пирога с барского стола, по логике вещей, нам тоже должен обломиться. И вот выясняется, что ооновские деньги без согласования с нашим Центральным банком, я проверял, поступили на счета сравнительно нового "Ориона-2002". С какой сырости именно, одному Богу известно.
- Ну и нам придется выяснить, - вставил Турецкий.
- Непременно. Это очень скользкая ситуация. Значит, деньги поступали, а сейчас у "Ориона" возникли проблемы. Недавно Центробанк отозвал у них лицензию. При этом в реестр кредиторов автоматически попадают все вкладчики, как физические лица, нас они в данном случае мало интересуют, так и юридические. Банк по-прежнему заявляет, что у него хватит средств для погашения всех обязательств, что банкротство ему не грозит. Однако мне удалось выяснить, что их финансовая отчетность недостоверна - их активы регулярно выводятся на какую-то фирму "Глобус".
- Сумма большая?
- Не просто большая, - вздохнул Владислав Александрович. - Астрономическая - почти шесть миллиардов рублей.
- То есть они жульничают? - уточнил Турецкий. - Создают фальшивые документы?
- Попросту говоря, они занимаются отмыванием капиталов, скорей всего криминальных.
- Насколько я понял, в действиях банка много неприглядного. Но все же при чем тут Преснякова? То, что "Орион" лишился лицензии с ее легкой руки, это ясно. Но ведь помимо него в эту когорту попала еще сотня банков. Только по Москве одиннадцать. Почему нужно цепляться к этому "Ориону".
- Дело в том, что у них самые большие обороты. Но и это еще не главное. Основное заключается в том, что Тамара Афанасьевна подготовила иск в арбитражный суд о ликвидации банка. То есть остальные еще могут подавать апелляции, на что-то надеяться - наверняка часть апелляций будет удовлетворена. "Ориону" же крышка. Без вариантов.
- М-да, - покачал головой Турецкий. - Крутой замес получается. Скажите, а кто там у них главный, в этом "Орионе"? Кто председатель правления банка?
- Скворцовская Людмила Витальевна.
Глава 16 Вдали от родины
Инспектор закупочной службы ООН Анатолий Ксенофонтович Альбицкий до сих пор не мог понять, искренен Коростылев в своих патриотических чувствах или искусно актерствует, изображает такое весьма ценимое в официальных кругах качество, как тоска по родине. При каждом удобном случае подчеркивает, что нестерпимо скучает по России, по ее березкам, квасу с редькой, краюхе черного хлеба. Спасибо, хоть не сморкается в ладонь и не ходит в лаптях.
И ведь вроде неглупый человек, а мелет такие пошлости, что уши вянут. Ностальгия, видите ли, его замучила. Если кто из знакомых спрашивает, что ему привезти из Москвы, обязательно попросит соленых огурчиков с рынка и буханку черного хлеба. И не просто черного - "Бородинский" ему подавай. Господи, добро бы говорил все эти банальности на каких-нибудь официальных митингах, чтобы журналисты донесли патриотический русский характер до широких американских масс. Так нет же - несет ахинею в приватной обстановке, когда Альбицкий сидит у него дома или Коростылевы приходят в гости к Альбицким.
Самого Анатолия ни капли не тянуло в Россию. Ему иногда приходится мотаться туда по делам, так каждый раз собирается как на каторгу. Здесь он уважаемый человек, к тому же иностранец, что дает некое ощущение исключительности. А что в Москве? В серьезных ситуациях не знаешь, к кому обратиться за помощью. Нужны знакомства, связи, на каждом шагу требуются деньги. Однако, как часто бывает в подобных случаях, Игорь уже год не летал в Москву, Альбицкий же, по закону подлости, вынужден посещать ее каждый квартал.
На этой неделе тоже нужно будет слетать, только Анатолий еще не решил, когда отправится. Там не очень много дел, справится за несколько часов. Можно прилететь в четверг, в пятницу обтяпать все делишки, потом нанести визиты родственникам и знакомым, а в воскресенье вернуться. Здесь у него сейчас дел куда как больше, чем в России. Там главное - пообщаться с родителями, которые в сыночке души не чают. Анатолий их тоже нежно любил, считал идеальной парой.
Именно за такими размышлениями застал Альбицкого звонок Игоря, ошарашившего его сообщением о трагической гибели Тамары Пресняковой. Вот, брат, тебе и твоя Россия - там даже ответственному работнику жить опасно!
Тамара была его давней симпатией, со студенческих времен. Мало сказать, симпатией - он был по-настоящему влюблен в нее, мечтал создать с ней семью. Да вот не заладилось. Разрыв произошел по ее вине. Анатолий всей душой стремился к Тамаре, и поначалу все говорило о том, что он ей тоже небезразличен. В глазах окружающих они были красивой неразлучной парой, имелось много общих интересов - и в профессии, и в быту. Налицо все условия для хорошей жизни, а все равно не заладилось.
Нехорошо так думать теперь о покойной, однако была в ней какая-то червоточинка, во всяком случае в молодости. Вроде бы не первый месяц близка с Анатолием, забеременела - и вдруг выясняется, что вовсе не он является отцом будущего ребенка. Кто именно, не говорит, а замуж за него идти отказывается: не хочу тебя обманывать, не хочу, чтобы над нами висел этот дамоклов меч - мой обман.
Так и стала матерью-одиночкой, сыну дала отчество Афанасьевич, в честь своего отца.
Анатолий очень переживал ту тяжелую ситуацию. Только время - лучший лекарь, тут уж древние действительно были правы. Постепенно страсти улеглись, все стало на свои места. Тамара одна воспитывала сына, потом вышла замуж и сменила фамилию, стала Пресняковой. Анатолий нашел себе жену с более предсказуемым характером, сейчас у них с Леной взрослая дочь. Вот только по работе он по-прежнему сталкивался с Тамарой, всегда варились в одном котле. Вся их институтская компашка по-прежнему держалась вместе, помогали друг другу: Тамара, Люда, Аркадий, он и примкнувший к ним позже Игорь Коростылев. Тамара занимала ключевой пост в "Сердце России" - одном из крупнейших банков, пристроила своего сына Диму Саврасова в систему Людмилы, в "Орион-2002", тоже банк не из последних. Потом у Димы появилась контора в офшорной зоне, на Кипре, Альбицкий тесно связан с этой фирмой. Причем работает с Дмитрием охотно: все же в глубине души ему кажется, что это его сын. Так получается по всем расчетам. Это уж другой вопрос, почему Тамара не захотела признаться в этом, скрыла. С ней такое бывало. Выкидывала странные коленца без объяснения причин. У Анатолия на этот счет два предположения. Либо ей казалось, что он не сможет обеспечить семью. Действительно, трудно было предполагать, что скромный кандидат экономических наук будет прилично зарабатывать. Либо Тамара боялась, что любой муж вольно или невольно помешает ее карьере. Сама она, еще учась в аспирантуре, фанатично относилась к своему делу, не жалела ни времени, ни сил. Заранее узнавала в разных местах о возможной работе, взвешивала все варианты, сравнивала. Ведь тогда, до перестройки, совсем трудно было найти для финансиста хорошее место. Это сейчас на них большой спрос, а тогда это не считалось особо перспективной специальностью. Шли в первые попавшиеся конторы, оклады везде были примерно одинаковы.
Однако Тамара даже в тех условиях проявила невиданную предприимчивость. Она нашла какой-то зачуханный отраслевой институт, поняла, что он обслуживает перспективные предприятия - это была нефтехимия, и, когда через несколько лет начался нефтяной бум, Тамара не только быстро разбогатела, но и пошла в гору - перешла на работу в министерство. Сначала была заместителем начальника главка и быстро стала начальником. К тому времени, когда после перестройки в стране стали появляться коммерческие банки, она считалась опытным работником. Предложения поступали ей со всех сторон, одно выгодней другого. Преснякова не спешила с ответом, дожидалась самого-самого. Таким она посчитала вновь организованный банк "Сердце России" - там самый большой уставный капитал. Туда пошла, там, увы, и голову сложила.