4
Ресторан "Восточные сласти" оказался небольшим и чрезвычайно уютным заведением. Боровой пришел вовремя, но Умар уже ждал его за небольшим столиком, спрятанным от посторонних глаз в глубокой нише. Рядом с Умаром сидел еще один брюнет, горбоносый, угрюмый и зловещий, как кладбищенский ворон. Завидев Борового, Умар улыбнулся, но со стула не встал. И руку не протянул, просто кивнул на стул и сказал:
- Садись. Боровой сел.
- Будешь что-нибудь кушать? - поинтересовался Умар, впрочем, без особого радушия.
- Нет, - ответил Боровой. - Если только воды. На улице душно.
- Стакан воды, - бросил Умар подошедшему официанту.
Тот почтительно кивнул и так же почтительно удалился. Несколько секунд они сидели молча, с любопытством оглядывая друг друга, как два врага, решившие воспользоваться краткосрочной передышкой в сражении, чтобы выпить вместе по бокалу вина и получше узнать друг друга. Официант принес Боровому стакан воды, однако пить "черный волк" не стал.
Первым заговорил Умар.
- Ну? - спокойно сказал он. - И зачем пришел?
- Не бойся, не развлекаться, - угрюмо ответил Боровой.
Умар усмехнулся:
- Я понимаю. Пришел на меня посмотреть и себя показать? Так я тебя уже видел.
- Я пришел по делу, - сказал Боровой. - У меня к вам предложение.
Черная бровь Умара слегка приподнялась. Темные с синеватым отливом губы сложились в усмешку.
- Предложение? - Он повернулся к своему товарищу. - Слыхал, Аслан, у него к нам предложение. - Горбоносый брюнет тоже усмехнулся и тихонько покачал головой. - Ну? - снова обратился Умар к Боровому. - И что же ты хочешь нам предложить?
- Совместную акцию, - спокойно ответил Боровой.
Чеченцы переглянулись. На несколько секунд повисла пауза.
- Вот как? - сказал, наконец, Умар. - И что же мы будем делать вместе? В футбол играть?
Теперь усмехнулся и Боровой.
- Понимаю твою иронию, Умар, - сказал он. - Но я говорю абсолютно серьезно.
Боровой поднял с колен сумку и положил ее на стол.
- Загляни в сумку, - сказал он. Умар скользнул взглядом по сумке, но с места не двинулся.
- А что там? - поинтересовался он.
- Доказательство того, что я говорю серьезно, - ответил Боровой.
Тогда Умар протянул руку к сумке и слегка ее приоткрыл.
Черные глаза чеченца хищно сузились. Умар закрыл сумку, нагнулся к своему спутнику и что-то тихо шепнул ему на ухо. Тот приподнял брови и с интересом взглянул на Борового.
- Ну? - спокойно спросил Боровой. - Теперь мы можем говорить серьезно?
- Мы можем попробовать, - улыбнулся Умар. - Я вижу, что ты человек серьезный. Сколько там?
- Двадцать тысяч долларов, - ответил Боровой. Лицо Умара замаслилось.
- Хорошие деньги, - сказал он сладким голосом. Боровой облизнул губы.
- Да, неплохие. Они могут быть твоими, Умар. Если ты захочешь со мной сотрудничать.
Второй раз за эту встречу над столиком нависла гнетущая и мрачная, как предгрозовое облако, пауза. И вновь молчание прервал чеченец.
- Что-то я не понимаю, - заговорил Умар. - Ты ведь не любишь таких, как я. Твои парни жизни не дают моим землякам. А теперь ты хочешь сотрудничать?
- Я уважаю твоих земляков, - ответил Боровой. - Просто я хочу, чтобы они жили там, где родились. Разве вы не того же хотите? Я не лезу в Чечню. Мы - сами по себе, вы - сами по себе. Я не хочу, чтобы русские парни подрывались на ваших минах. А вы не хотите, чтобы русские парни разоряли ваши станицы.
- Хорошо говоришь, - похвалил Умар. - Красиво. И чего же ты хочешь от меня?
Боровой небрежно пожал плечами, как бы показывая, что вещи, о которых он говорит, настолько очевидны, что их не стоит и обсуждать.
- У вас хорошая организация, - сказал Боровой. - Мудрые руководители, верные исполнители. - Тут Боровой едва заметно усмехнулся, затем быстро, по-волчьи, глянул по сторонам и слегка наклонился к Умару. - Вам ведь все равно, где и что взрывать? - заговорил он хриплым шепотом. - Главное, чтобы был общественный резонанс и побольше жертв.
Умар прищурился и некоторое время молча и пристально разглядывал Борового.
- Ну, допустим, - сказал он наконец. - Что дальше?
- Мне нужны твои люди, Умар. Те, которые готовы пойти на смерть. - Боровой помолчал и тихо прибавил: - Смертники.
- Гм… - Умар задумчиво почесал пальцами покрытую черной густой щетиной щеку. Усмехнулся. - Значит, тебе нужны мои люди. Понятно. Хочешь… как это говорят у русских?
Он поглядел на Аслана.
- Загрести жар чужими руками, - подсказал тот. Умар кивнул:
- Вот-вот. - Он перевел взгляд на Антона. - А что же твои люди? Они не готовы умереть за идею?
"Мои люди - это люди, а не черномазые животные", - подумал Боровой. А вслух сухо сказал:
- Мы встретились не для того, чтобы обсуждать моих людей. Я предлагаю тебе сделку и плачу наличными. Это легкие деньги, Умар. Ты сделаешь то, что задумал, но там и тогда, когда я скажу. Только и всего.
- Только и всего, - повторил Умар. - По-твоему, это легко сделать? Это твои пацаны в игрушки играют, а у меня серьезное дело.
Взгляд Борового похолодел.
- Так не торгуются, Умар.
- А кто сказал, что я с тобой торгуюсь?
- В таком случае, мне с тобой не о чем говорить. Боровой привстал со стула, но Умар резко сказал:
- Сядь. - И добавил уже более мягким голосом: - Сядь, Антон.
Боровой сел. Некоторое время Умар сидел молча, лишь хмурил брови и поджимал губы - явно боролся с гневом. Когда он заговорил, голос его снова звучал спокойно и рассудительно.
- Ты пришел ко мне в гости и хамишь мне, - сказал Умар, сверля Борового черными, как ночь, глазами. - А ты не думаешь, что я рассержусь и прикажу выпустить тебе кишки?
Боровой медленно покачал головой:
- Нет, не думаю. Ты не дурак, Умар. Хоть и хочешь им казаться. Мои люди знают, где я. Если я не вернусь, они спалят твой кабак к чертовой матери.
- Я могу порезать и твоих людей.
- Можешь. У тебя длинные руки, но до всех они не дотянутся. Ты наверняка слышал, что мы - не простые скины. Мы серьезная сила и серьезная угроза для тех, кто хочет быть нашим врагом.
- Ты говоришь как взрослый человек, Антон. Мне это нравится. Но то, что ты предлагаешь, слишком трудное дело.
- Я что, мало плачу? - спросил Боровой. - Сколько ты хочешь?
- Дело не только в деньгах. Мне нужно будет согласовать все с серьезными людьми. Они могут не понять. Мы - воины джихада, а не торговцы с рынка.
- Я понимаю, Умар. - Боровой понял, что говорит слишком возбужденно, и перевел дыхание. Он вдруг почувствовал, как в душе поднимается волна лютой злобы. Захотелось стереть с этой черномазой морды ухмылку, но Антон взял себя в руки и спокойно закончил фразу: - Поэтому и не тороплю тебя с ответом. Взвесь все "за" и "против", а потом мы поговорим. Уверен, ты примешь мое предложение, потому что оно выгодно нам обоим.
Боровой взял со стола стакан и, запрокинув голову, в несколько глотков выпил воду. Поставил пустой стакан на стол, взял салфетку, промокнул губы, скомкал ее в пальцах и швырнул в пепельницу.
- А тебе не жалко своих земляков? - поинтересовался Умар. - От этого взрыва много русских погибнет.
- Они погибнут не зазря. Они отдадут свои жизни за идею. Это лучше, чем просто пить, жрать и коптить небо.
- Мудрые слова, - снова похвалил Умар. - Но среди них будут женщины и дети.
- Лучше пусть погибнут сто человек, чем целая страна, - твердо произнес Боровой.
- И это мудро, - согласился Умар, покручивая на пальце платиновый перстень.
- Теперь мне нужно идти, - сказал Боровой. - Ты знаешь, как со мной связаться?
- Знаю, - ответил Умар. - У меня есть еще один вопрос. Сколько смертниц ты хочешь за эти деньги?
- Двух, - ответил Боровой. Умар потер пальцами нижнюю губу.
- Тогда двадцати тысяч мало, - сказал он. - Нужно еще десять.
- Пять, - сказал Боровой. - Я могу добавить к этой сумме еще пять тысяч. Это все.
- Ты хорошо торгуешься, - улыбнулся Умар. - Однако взрывчатка нынче стоит дорого. Нужно подмазать много людей, чтобы ее добыть.
- Об этом не беспокойся. Взрывчатка у нас будет своя.
- Вот как? - Умар взглянул на Борового с любопытством. - Ты не перестаешь меня удивлять, парень. Ну, хорошо. Можешь оставить сумку у меня. Пять тысяч принесешь потом.
Боровой покачал головой.
- Нет. Я оставлю тебе десять тысяч. Остальные пятнадцать получишь, когда дело будет сделано. Это мое последнее слово.
- А откуда я знаю, что ты меня не обманешь?
- Знаешь. Мы с тобой серьезные люди и не станем рисковать из-за каких-то пятнадцати тысяч. Ты знаешь, как найти меня. Я знаю, как найти тебя. Этого достаточно.
Умар на секунду задумался, затем кивнул:
- Согласен. Полагаю, мы можем заключить официальное перемирие и пожать друг другу руки?
Умар протянул Боровому руку. Тот крепко ее пожал.
- Союз, - сказал Умар.
- Союз, - подтвердил Боровой.
5
Александр Борисович сидел на скамейке и читал газету, отрывая взгляд от газеты всякий раз, когда кто-нибудь проходил мимо. Он бросал на прохожего быстрый взгляд, затем, удостоверившись, что это не тот человек, которого он ждет, снова опускал взгляд на передовицу.
Погода была хорошая. Солнце светило вполне еще по-летнему, даром что конец августа. Мощный каштан с разлапистыми листьями, под которым сидел Александр Борисович, давал щедрую тень.
Прошло минут двадцать, прежде чем со скамейкой поравнялся тот, кого Турецкий ждал, - молодой светловолосый парень в сером костюме и бордовом галстуке. Парень шел неспешной походкой, вразвалочку, ковыряя во рту зубочисткой. У него было широкое, добродушное лицо и такой же широкий подбородок, украшенный ямочкой. От приземистой фигуры парня веяло силой и уверенностью в себе. Однако в глазах его уверенности не было. Эти глаза - серые, бойкие, суетливые, казались чужими на этом лице. Словно их изъяли у другого человека - юркого, осторожного, боязливого и хитрого, какого-нибудь менеджера среднего звена, который решил подсидеть своего босса и набирался для этого решимости, - и пересадили на лицо деревенского парубка-драчуна с пудовыми кулаками.
- Иван? - окликнул его Александр Борисович. Парень остановился и посмотрел на окликнувшего его незнакомца.
- Меня зовут Александр Борисович Турецкий. Мы можем поговорить?
Парень оглянулся, словно проверял, не угрожает ли ему опасность, затем подошел к скамейке и сел рядом с Турецким.
- Кто вы? - быстро спросил он.
- Я уже представился.
- Я не об этом, - нетерпеливо тряхнул головой Медведев. - Из какой вы организации?
- А вы как думаете?
- Вы пришли задавать мне вопросы?
- Не без этого.
Турецкий достал из кармана пиджака удостоверение, раскрыл его и показал парню.
- Частное детективное агентство "Глория".
- Частное? - Медведев усмехнулся. - Никогда бы не подумал. Выглядите так, как будто вы, как минимум, следователь прокуратуры.
- А что, приходилось встречаться? - осведомился Александр Борисович.
- Только по долгу службы, - ответил Медведев. Он оглядел Турецкого внимательным, оценивающим взглядом. Кивнул на трость. - А это зачем?
- Трость? - Александр Борисович посмотрел на трость и улыбнулся. - У меня там спрятана шпага. Видели, как это бывает в кино?
Медведев тоже улыбнулся.
- Я думал, с такими ходят только наемные убийцы.
- Частные детективы тоже пользуются. Иногда. Турецкий достал из кармана сигареты, предложил Медведеву, тот покачал головой:
- Не курю. Даже не пробовал никогда.
- Правильно делали. Капля никотина убивает лошадь. Правда, до сих пор не могу понять, кому пришло в голову пичкать лошадь никотином.
Александр Борисович закурил. Иван Медведев покосился на него и медленно проговорил:
- Значит, мы с вами коллеги.
- В каком-то смысле, да, - сказал Александр Борисович. - Вы охраняете бизнесменов, стараетесь оградить их от неприятностей. А я им эти неприятности приношу. В сущности, занимаемся одним делом.
- И кому вы решили насолить на этот раз?
- Вы ведь в банке работаете? - спросил Турецкий, пропустив мимо ушей вопрос Медведева.
- Угу. Охраняю инкассаторов и все такое. А с чего это вдруг вы мной заинтересовались? Кто-то ограбил банк, пока я ходил на ланч?
- Не знаю, это меня не особо интересует.
- А что же вас интересует?
Александр Борисович посмотрел Медведеву в глаза и сказал:
- Вы.
- Ну, хоть кого-то я интересую, - усмехнулся Медведев. - И какого рода этот ваш интерес? В каком смысле интересуетесь?
- В познавательном. Медведев посмотрел на часы.
- У вас есть двадцать минут, чтобы удовлетворить свое любопытство, - сухо сказал он. - Советую вам начинать прямо сейчас, а то станет поздно.
Александр Борисович усмехнулся.
- А я уже начал. Для начала рассмотрел вашу физиономию.
- И к каким выводам пришли?
- Пока еще ни к каким. Но лицо у вас интересное.
Говоря это, Турецкий продолжал пристально разглядывать лицо собеседника - так, что тот в конце концов отвел взгляд и раздраженно произнес:
- Интересное дело. Вот вы сидите передо мной - наглый, хромой, пожилой. Ухмыляетесь. И понимаете, что я могу одним ударом стереть эту ухмылку с вашего лица. И тем не менее продолжаете ухмыляться.
- Вы, судя по всему, были хулиганом? - весело осведомился Турецкий.
- Был. И такие, как вы, здорово от меня натерпелись.
- Охотно верю. В вас по-прежнему силен боевой пыл. Вы и с виду похожи на молодого бычка. Вот только глаза вас выдают. Несмотря на мощный хребет, душа у вас нервная и чувствительная, как у девушки. Вот я смотрю на вас, а вы нервничаете. Посмотрю еще минут пять, и у вас начнется настоящая истерика.
Турецкий отчетливо увидел, как на широком лбу парня выступили крупные капли пота, хотя день не был жарким. Только теперь он разглядел, каким землисто-бледным было лицо Медведева. "Ого, да я попал в цель, - подумал он. - Похоже, паренек не спал две или три ночи. Весь измучился".
Медведев тем временем злобно сверкнул глазами и произнес гневной скороговоркой:
- Ну, потрепались и будет. Какого черта вы сюда пришли? Зачем я вам понадобился?
Вместо ответа Александр Борисович посмотрел на часы.
- Пятнадцать, - сказал он.
- Чего пятнадцать? - не понял Медведев.
- У меня осталось пятнадцать минут для разговора с вами. Итак, сами все расскажете или мне вытягивать из вас признание клещами - по слову в минуту?
- Вы о чем? - нервно спросил парень и быстро облизнул губы. - О чем я должен вам рассказать?
- О том, что натворили, - спокойно и холодно произнес Александр Борисович. - Сами додумались или кто надоумил?
- Какого черта? Я не…
- Молчать! - сказал Турецкий. - Молчать и слушать. Я не частный детектив, я - старший следователь Генпрокуратуры. Таких, как ты, пацан, я кушаю на завтрак. Дюжинами!
- Я не…
- Чего ты мне тут ваньку валяешь? Да я все про тебя знаю. Про твою маленькую жизнь, про твои жалкие обиды, про твою зависть, которая жрет тебя изнутри сутками напролет. Знаю, как ты мучился, прежде чем пойти на это дело. У меня улик хватит, чтобы упечь тебя пожизненно. За тобой след - как за слизнем, от дверей банка до самой прокуратуры, мразь.
- Ничего вы не знаете! - сорвался вдруг парень. - Попробуйте сначала пожить так, как я, тогда и узнаете!
- Миллионы людей живут хуже, чем ты, но живут честно, - с ледяной хрипотцой произнес Александр Борисович, не успев даже удивиться тому, как легко раскололся парень.
- Это вам… - выкрикнул парень и поперхнулся слюной. - Вам все дается легко! Таким, как вы, везунчикам. А я должен пахать, чтобы продвинуться хоть на сантиметр в вашем гребаном мире.
- Хватит истерик. Говори - как задумал, как осуществил?
- Это не я… Это он… Я только согласился, а он… это он все придумал?
- Кто "он"? Имя, фамилия? Быстро, если не хочешь за все ответить один!
- Качеев… Дмитрий… Мой напарник… Это он придумал… он придумал, как ограбить инкассаторов.
- Когда? Где? Быстро!
- В четверг… Через два дня… - дрожа всем телом, почти навзрыд ответил Медведев. Его пальцы судорожно сжимались в кулаки и снова разжимались. Лицо было мертвенно-бледным, но на щеках выступили алые пятна.
- Кто еще? Кто третий? - резко спросил Турецкий.
- Никто.
- Не врать!
- Да никто же, ну!.. Вдвоем… Мы все задумали вдвоем…
- Оружие?
- Два "Макарова"… У меня дома… Мы не собирались их применять! - воскликнул вдруг Медведев, вскинув взгляд на Турецкого. - Честное слово!
- "Не собирались", - мрачно передразнил его Турецкий. - Никто не собирается. Пока курок не спустит.
- Да нет же… Честное слово, мы собирались по-тихому…
Турецкий почувствовал, как в висках у него запульсировала головная боль. Глаза стало застилать желтым туманом - предвестником обморока.
Александр Борисович сжал зубы и попытался взять себя в руки.
- Честное слово… - продолжал причитать Медведев. - Я даже брать с собой его не собирался… Это Качеев…
Голос парня звучал словно сквозь ватную занавесь - тихо и глухо, постепенно уплывая все дальше и дальше.
"Нет, - приказал себе Турецкий. - Только не сейчас. Нет. Ты выдержишь. Ты сможешь. Соберись".
Александр Борисович крепко сжал кулаки и прикусил нижнюю губу.
- …и он сказал, что это будет легко… я пробовал его отговорить, но он…
Голос Медведева возвращался. Он звучал все громче и громче.
"Получилось", - выдохнул Турецкий и почувствовал, как по подбородку скатилось что-то теплое.
- Что это? - изумленно спросил парень, таращась на испачканный кровью подбородок Турецкого.
- Ничего, - сухо ответил Александр Борисович, достал из кармана платок, стер с подбородка кровь и прижал платок к кровоточащей губе. - В общем, так. Сейчас ты поедешь со мной на Петровку. Там еще раз все расскажешь, но уже с подробностями. Я сделаю все, чтобы ты получил условный срок. Слава богу, вы с Качеевым ничего еще не успели натворить. Ведь ничего? - жестко и холодно спросил он у Медведева.
Тот мотнул головой и с готовностью ответил:
- Ничего.
- Вот и хорошо. А теперь расскажи мне про генерала Свентицкого. Только правду. Ты в него стрелял?
- В кого?.. - Медведев выкатил на Турецкого изумленные глаза. - В какого генерала?.. Что-то я не…
- Генерал Свентицкий. Первый раз ты стрелял в него на улице. Второй раз попытался пробраться в госпиталь.