- Класс получилось. Лучше всякого коньяка. Ну пока, пошел прогуляться.
Турецкий попытался вставить в магнитофон кассету, но она почему-то не входила.
- Что за черт? - Он вытащил ее и осмотрел. - Какая-то хрень прицепилась…
Плетнев подошел поближе и взглянул на находку. Металлический кружок, на нем рисунок - полумесяц.
- Что это?
- Не знаю… Брелок какой-то. Или жетончик… Потом разберемся.
- Вот почему она у меня тоже застревала, - подал голос Кирилл и опять замолчал.
Антон сунул кружок в карман и вставил кассету.
На экране появилось черно-белое изображение, но без звука.
Гостиничный номер, на широкой кровати мужчина лет сорока и девушка, очень похожая на Галю.
- Я знаю, где это, - нарушил тишину Плетнев. - Это гостиница "Ставрида". Тот номер… А это… - он подошел ближе у экрану, - это же…
- Это Нина, - подал голос Кирилл. - Галина сестра. Они очень похожи.
- Она тоже проститутка? - спросил Турецкий.
- Да. Они вместе в этом номере жили.
Турецкий молча смотрел на экран. Плетнев брезгливо произнес:
- Мы что, все подряд будем смотреть? Перематывай…
Турецкий оглянулся на Кирилла, тот стоял за его спиной, устремив взгляд на экран.
- Кирилл… Можешь отвернуться.
Но парень помотал головой и продолжал смотреть. Ну что ж, парень в таком месте работал, навидался небось. И сейчас он глаз не отрывает от экрана не потому, что очень ему интересно посмотреть на обыкновенное траханье, а понять хочет, отчего за этой кассетой охота такая, что и Галю бандиты убрали, и у Кирилла жизнь на волоске висит. Кстати, а эта Нина - где она?
- А сестра Гали где? - спросил Турецкий у Кирилла, включая режим перемотки. Быстро замелькали кадры, изображение пошло неровное, периодически что-то пропадало.
- Галя сказала, что Нина уехала… - как-то неуверенно ответил Кирилл.
- И давно?
- Да уже дня три…
Турецкий прикинул: как-то уж много совпадений для событий последних трех дней. Надо бы потом выяснить судьбу Нины.
- Стой! - остановил его Плетнев. - Здесь они что-то говорят.
Турецкий переключил магнитофон на обычный режим. В кровати Нина и толстопузый мужик о чем-то разговаривали. Мужчина явно нетрезв. Движения у него замедленные, неуверенные, а то вдруг - резкие, порывистые. Губы растягивались в глуповатую улыбку, и временами он начинал беспричинно смеяться, широко раскрывая рот.
- Все равно звука нет… - разочарованно заметил Турецкий, с досадой нажимая на кнопку звука.
- Звуковая дорожка сдохла, - поправил его Плетнев. - Подожди, не нервничай…
- Кассета в воде была, Галя с ней прыгнула. Я потом ее сушил. Наверное, она от воды подпортилась, - объяснил Кирилл.
Плетнев уставился на экран и беззвучно зашевелил губами, пытаясь прочесть по губам, о чем говорила парочка в кровати.
- "В Турции тепло…" - "Завтра будем там…" - "А ты там так же пить будешь?" Все… Больше ничего не говорят.
- Да я вижу, - пожал плечами Турецкий. - Теперь этот боров только ржет, как дурачок. Если это обычная любительская съемка и кто-то решил просто пошалить, то это одно…
Плетнев сунул руки в карманы, поразмышлял минуту и сделал вывод:
- А по-моему, это компромат. На мужика… А камера где была установлена? - Он задумался, вспоминая расположение номера. - Может, в шкафу? Да, снимали с той точки. Там зеркало. Наверное, оно прозрачное.
На экране промелькнули последние кадры. Мужчина спит. Девушка подходит к камере и, улыбаясь, подмигивает. Возвращается к мужчине. Камера чуть шевелится, изображение приближается и, наконец, крупным планом показывает лицо мужчины. Щеки его безвольно обвисли, губы при выдыхании мелко вибрировали.
- Ну и боров… - осуждающе заметил Плетнев.
- Камера установлена не стационарно, - произнес Турецкий.
Изображение пропало, и Турецкий раздраженно стукнул по магнитофону.
- Испытанный русский способ… - поддел его Плетнев.
- А ты сильно разбираешься в технике? - парировал Турецкий и начал нажимать перемотку то в одну то в другую сторону, но на экране только мелькали серые полосы.
- В такой раздолбанной технике уже разобраться невозможно… - прокомментировал Плетнев. Но неожиданно магнитофон заработал опять.
Теперь в кадре появился еще один мужчина средних лет - крепкий, спортивного телосложения, холеный. Спящий открыл глаза и без удивления смотрел на гостя. А тот спокойно уселся на стул и, не обращая внимания на проститутку, начал разговор с проснувшимся клиентом.
Разговор явно идет на повышенных тонах, клиент что-то эмоционально выкрикивает. Проститутка прикрылась простыней и испуганно смотрит на вошедшего. Камера дернулась, будто ее задели рукой.
- Этот мужик не похож на сутенера. Больно солидный. О чем они говорят?… Хоть убей, не могу понять, как ты это делаешь? - повернулся Турецкий к Плетневу.
- Сейчас скажу… - Плетнев внимательно смотрел на экран.
Все трое вздрогнули от неожиданности, когда совсем рядом раздался выстрел и сразу за ним второй. Одна пуля попала в бутылку, и та со звоном раскололась, брызнув во все стороны осколками. Плетнев продемонстрировал отличную реакцию и толкнул Кирилла, тот налетел на Турецкого, и они дружно упали на пол. Распахнулась импровизированная дверь - обычный целлофан, набитый на деревянную раму, и в комнату, пригнувшись, ввалился Коля.
- Как говорят в тех фильмах, которые я не люблю… Похоже, у вас, ребята, большие проблемы.
Он ловко плюхнулся на пол и ногой закрыл дверь.
- Там двое, я их раньше заметил. А то бы уже продырявили, падлы. Ничего, я им тут устрою ближний бой… - Глаза у него дико сверкнули и он, виляя тощей задницей, вьюном подполз к дивану.
Снаружи люди с оружием затаились. Ждали, наверное, ответных выстрелов.
- Ну, падлы… - прошипел Коля, прислушиваясь.
- Эй, вы! Кассету и пацана живо! - наконец пробасил кто-то.
Плетнев прислушался:
- Знакомый голос… Похоже, они нас нашли…
- Это Боксер… - испуганно выдавил Кирилл и глаза его расширились.
- Цыть, пацан, не боись, когда с тобой рядом солдат, - подбодрил его Коля и зашарил рукой под диваном.
Телевизор продолжал работать, и Турецкий, не поднимая головы, косился на экран.
- Смотри, Плетнев…
На экране картинка сменилась. Клиент и проститутка стоят полураздетые и испуганные. Солидного мужчины уже нет. Но его сменили двое - это Баул и Боксер. Боксер стреляет в девушку, Баул сразу за ним в мужчину. В дверях появляется Валерчик, бросает взгляд на трупы и сразу отворачивается. Запись прерывается.
Кирилл в ужасе прошептал:
- Это Баул и Боксер…
- Теперь ясно, где Нина, - негромко сказал Турецкий.
- А мне ясно, что хотели эти двое от Гали. Снимала ведь она… - Плетнев повернулся набок и подполз к Турецкому.
- Ну, какие будут соображения, учитывая, что мы без оружия, но зато владеем кассетой?
Новый выстрел пробил целлофан, и все опять пригнули головы.
- Звук появился. Жаль, сеанс прервали, - невозмутимо заметил Турецкий.
Боксер и Валерчик после того, как от них так лихо оторвались непонятные мужики, прихватившие пацана, прочесали всю округу в поисках машины. И Боксеру первому пришло в голову заглянуть на заброшенную стройку. Он прикинул, что, если бы ему самому понадобилось скрываться в этом районе, лучшего места не найти. Валерчик неохотно поддержал его. В другой раз Боксер хорошенько начистил бы ему морду, настолько Валерчик ему осточертел, - все время приходилось буквально подталкивать его. Но сейчас было не до того. Время - деньги. Никак нельзя было упустить пацана. Да и с чуваками пора уже разбираться. Так что он только двинул Валерчика в бок и приказал, пугая своей свирепой рожей:
- Сдвинь зубы!
Валерчик как глянул на злобную морду Боксера, так и умолк. А когда увидел у ограды "Запорожец", и вовсе сник. Понял, что без войнушки Боксер теперь не обойдется. А еще неизвестно, может, у мужиков тоже есть стволы. А пуля, как известно, дура…
На стройке пришлось немного попрыгать через кучи строительного мусора, попетлять между стройматериалами, которые завезли да так и оставили строители. Территория была по размерам нехилая, не зря столько оттяпали земли у города. Да вот непонятно, кто и зачем. Хозяева будущей стройки так часто менялись, что уже все и забыли о конечной цели строительства.
Когда набрели на раскуроченную машину Баула, Боксер яростно выругался.
- Твою мать… Это кто же посмел?!
- Боксер, а Баула, похоже, грохнули… - растерянно проговорил Валерчик и нагнулся за куском арматуры. - Глянь, кровь вроде… - он побледнел и чуть не выронил арматуру, но Боксер перехватил ее и поднес к глазам. Он внимательно изучил железяку, и его аж затрясло от ярости.
- Точняк, мочканули… Ах сучары! Когда ж успели?
Его взгляд упал под ноги, и он почти взревел:
- Земля свежая!.. Зарыли Баула! Кто? Кто этот урод?
Он прошел подальше, в глубину бывшей стройки, и тут его глазам открылось нечто напоминающее жилище. За мутным целлофаном, который кто-то использовал вместо стен, просматривались человеческие фигуры. Слышались голоса, и Боксер скорее догадался, чем увидел, - там чуваки, которые прямо из-под его носа увезли пацана.
- Там они, - понизил он голос и вытащил пистолет.
Валерчик сжался. Ну вот, сейчас палить начнет. На всякий случай он спрятался за спину Боксера. И когда тот сделал первых два выстрела, заметил бомжеватого мужика, который вырос как из-под земли, а на самом деле выскочил из-за кучи глины и нырнул в хиловатую дверцу.
- Бомж… - констатировал он.
- Вижу, не слепой! - огрызнулся Боксер. - Значит, их уже четверо. Что же это за чуваки такие, которые с бомжом корефанят?
Боксер уже успел сосчитать фигуры, мелькавшие за целлофаном.
- Пацан с ними…Там двое здоровых и один хиляк. Да еще этот урод.
Он открыл пальбу и одновременно заорал, чтобы мужики вернули кассету и пацана. Фигуры враз пропали.
- Залегли, сволочи, - процедил Боксер. - Но я их все равно достану.
- Погоди… - предостерег его Валерчик. - Может, у них там тоже стволы.
- Ну, ясный пень, я туда не попрусь, пока не разберусь…
Мужики что-то не очень торопились с ответом. И это было плохо. Потому что уже начало темнеть, а в темноте мало ли какие у них сюрпризы?
Боксер опять заорал:
- До трех считаю. Кассету и щенка не отдадите, мы вас тут похороним. За что Баула зарыли?
Валерчик тронул Боксера за плечо.
- Слышь, не надо так палить. Улица рядом. Услышат же… Ментов вызовут.
Боксер дернул плечом:
- Заткнись, кретин… - И заорал: - Я считаю: раз, два три!..
И в подтверждение своих слов выстрелил, пробив в целлофане очередную дырку. В ответ послышался вопль:
- Да чтоб вам сдохнуть, варвары! За что жилище рушите?
- Завали пасть! - огрызнулся Боксер и пояснил Валерчику: -Это бомж разоряется. Не знает еще, что я сегодня спалю его хату.
Совсем стемнело, Турецкий и Плетнев тихо переговаривались, решая, как выбираться. У Коли были другие заботы, и он бормотал вполголоса:
- Только не в кур… Только в цыпок не надо… Целлофан я еще надыбаю, а кормилиц где возьму?
После очередного выстрела раздалось кудахтанье, и в голубом свечении экрана телевизора Коля увидел, как взметнулись и медленно опустились перья. Он приподнял голову, вгляделся в куриный загончик и в отчаянии вскрикнул:
- Суки!!! Они Ряпушку убили!
Коля остервенело зашуршал под диваном и вытащил двустволку, а к ней и коробку патронов и в мгновение ока зарядил оружие.
- У меня есть лицензия на отстрел таких гадов! - возбужденно объяснил Плетневу и Турецкому, увидев в их глазах немой вопрос. И в бешенстве закричал тем, кто стрелял снаружи:
- Не смей стрелять в моих цыпок! Порешу каждого!
Он просунул ствол в щель в стене и дважды нажал на курок. Быстро перекатился и приник к земле.
- Ты что, воевал? - спросил Плетнев, с удивлением наблюдая за ловкими действиями хозяина жилища.
- Ага…В Афгане…Восемьдесят один - восемьдесят три. - Он перезарядил двустволку и крикнул бандитам:
- Повторяю! Не сметь стрелять в моих цыпок! Убью!!!
Турецкий иронично заметил:
- Хорошая у нас компания…
Выстрелы за стеной прекратились, потому что послышался звук милицейской сирены. Кто-то все-таки вызвал родную милицию, и теперь она поспешала на место происшествия, предупреждая всех вокруг: вот она, не дремлет, народ может спать спокойно, когда такие люди на страже стоят.
Турецкий оценил ситуацию, прикинул, что времени в обрез. Ментов тоже надо опасаться, хотя он с Плетневым оказались как бы в заложниках у бандитов. Но поди докажи на чужой территории, что они здесь никаким боком к криминалу не причастны, неизвестно еще, как все повернется. То есть предположительно известно. Вчера ни за что Плетнева замели, из чего можно сделать вывод: здешняя милиция действует активно, но по настроению. На месте не разбирается, берет всех, кто под руку подвернется. Поэтому надо в свою очередь себя обезопасить и все ценное забрать с собой. В данный момент обезопасить себя было трудно, почти невозможно, а из ценностей имелась одна кассета с дефектной записью. Но все равно ценная. Ценой в человеческую жизнь, да не в одну…
- Кассету давай! - негромко попросил он Плетнева.
Тот подниматься с земли все еще опасался, не ровен час бандит пальнет, поэтому рывком дотянулся до магнитофона и попытался вытащить кассету, но она не поддавалась.
- Дергай сильнее! - нетерпеливо стал подгонять его Турецкий.
- Заело, сволочь… - пробурчал Плетнев, но приложил усилия и кассету вырвал. Турецкий выхватил ее прямо из рук друга, сорвал с нее адаптер и спрятал в карман.
Кирилл, который все это время лежал на полу и боялся поднять голову, вдруг приподнялся и выглянул в щель.
- Куда? - одернул его Плетнев. - Подстрелят же…
- Там менты… - испуганно прошептал Кирилл. - А мне нельзя тут оставаться…
Звук сирены уже приближался, и Кирилл выскочил через щель наружу, как мячик, которому дали хорошего пинка.
Плетнев тоже вскочил и приник к щели.
- Стой, дурак! Ушел… - он с досадой хлопнул себя по колену. - Главное, чтобы его бандиты не нашли.
- Бандиты сами сейчас бегут куда глаза глядят… - отреагировал Турецкий.
За стеной послышались крики:
- Все под прицелом! Бросить оружие!
- Менты прибыли… - вздохнул Плетнев. - Вот непруха! Второй день подряд на них нарываюсь.
- Какое, на хрен, оружие?.. - пробурчал Турецкий, отвечая милиционерам. - Вставайте, мужики, менты перестреляют. Они ж не знают, что мы безобидные, как овечки.
Турецкий, Плетнев и Коля поднялись с пола. Но Коля вовсе не хотел быть безобидной овечкой. С оружием в руках он опять почувствовал себя воином и направил ствол на вход. Глаза у него сверкали, лицо исказила гримаса.
- Опусти, - процедил Турецкий, - нас же постреляют.
- Ни хрена! - огрызнулся Коля и прицелился. - Пусть только попробуют!
За стеной заорали:
- Руки за голову! Выходи по одному. Медленно и сразу ложиться!
Плетнев попытался успокоить Колю.
- Это же милиция… Свои. Положи ружье, боец.
Но Коля держался решительно и сдаваться не собирался. Хоть милиции, хоть кому.
- Это вооруженное нападение на мое жилище! И я буду стрелять, браток. Прикроешь меня?
Турецкий тихо сказал:
- Антон, он чокнутый…
Плетнев хотел что-то ответить, но не успел. Дверь отлетела, и Турецкий с Плетневым одновременно подняли руки. В жилище ввалились трое милиционеров с оружием наготове.
- Не сметь врываться в частные владения… - рявкнул Коля.
Нет, не зря его предупреждали опытные сыщики. Один из ментов выстрелил в вооруженного человека, и тот упал.
Турецкого и Плетнева повалили на пол, быстро охлопали и защелкнули наручники.
- За что афганца завалили? - с ненавистью глянул на ментов Плетнев.
- Афганца, говоришь? - усмехнулся милиционер и поддел ногой тело Коли. - А я вижу здесь бомжа. Одним бомжом больше, одним меньше… От таких избавляться - общество оздоравливать.
- Ну ты и… - осекся Плетнев, потому что Турецкий ощутимо саданул его ногой по лодыжке.
- Сейчас в отделение вас доставим и будем разбираться, - весело ощерился второй милиционер. - И первый вопрос к вам будет такой: имеете ли вы право на ношение оружия и почему пытались стрелять в представителей закона? Знаете, чем это пахнет?
- Знаем, - невозмутимо произнес Турецкий. - Только не забудьте сдать на экспертизу оружие, чтобы снять пальчики с двустволки.
- Ты смотри, какие секучие в наши сети залетели! Даже интересно. Может, они нас со всеми статьями Уголовного кодекса ознакомят? - ехидничал первый.
Третий мент, крепкий и солидный, одернул веселого.
- Давай их в машину, а то совсем стемнело, еще колеса проколем на этой помойке, пока выедем.
Уазик медленно поехал к воротам, и, вырвавшись на простор, помчался по дороге под вой сирены.
- Вы нас прямо как почетных гостей, с музыкой, - не сдержался Турецкий.
- А вот сейчас проверим, что вы за гости такие… - добродушно пробурчал крепкий мент, заруливая во двор отделения милиции.
18
С утра Анна проснулась почему-то с мыслями о Турецком. Правда, с тех пор как она вернулась в Ставрополь, о нем не забывала. Мысленно время от времени возвращалась к разговору с бывшим следователем и была уверена, что он получил от нее полную информацию. После его телефонного звонка она находилась в состоянии нервного возбуждения, но ей удавалось скрывать от окружающих свое волнение. Алик, конечно, как чуткий муж сразу почувствовал, что ее что-то беспокоит. Все-таки семь лет вместе, достаточно времени, чтобы хорошо изучить друг друга. С мужем ей повезло - он всегда был настроен на ее волну. Поэтому она не удивилась, когда за завтраком он спросил, как бы между делом:
- Нервничаешь?
- Не то чтобы нервничаю, просто волнуюсь. Жду результатов кипучей деятельности нашего знаменитого сыщика.
- Повезло с Турецким. Вовремя оказался в пределах досягаемости, - заметил Алик, поглядывая на часы. Ему уже нужно было выезжать на работу.
- Главное, вовремя оказался свободным. Сразу взялся за мое дело. Интересно, сколько теперь времени понадобится, чтобы этот журналист написал статью?
- Думаю, за Крупицей дело не станет. Тема интересная, детективно-разоблачительная. А он известный правдолюб. Ему вывести на чистую воду представителей правоохранительных органов - самый кайф.
Алик поцеловал жену в щеку и чмокнул сына в макушку.
- Бегу… Из сада сегодня я Сеньку заберу. Так что ты не беспокойся.
Анна придирчиво рассмотрела себя в зеркале, тщательно накрасила губы, и они торопливо пошли к машине. Всю дорогу он нетерпеливо ерзал на сиденье, подгоняя мать. "Спешит влиться в коллектив", - усмехнулась про себя Анна.