- Можешь не говорить, - раздраженно сказал Васнецов, поскольку Рабочий поселок был постоянной головной болью. Чуть ли не каждый день приходилось выезжать на происшествия, и хорошо еще, если обходилось только пьяными скандалами или драками.
- Кстати, документы при Сытиной были? В рапорте надо бы записать все сведения о ней.
- Документов не было, но местные ее узнали стопудово. Она известная в районе алкоголичка.
- Но ведь живет где-то?
- А это уже загадка. Она там кантовалась чуть ли не каждый день. Ночевала где придется, пропадала на несколько дней, иногда на недели. Потом опять появлялась.
- Ладно, держи меня в курсе, - махнул рукой Васнецов, и Шебалтин вышел.
В дверь заглянул Баркаев.
- На месте? Это хорошо. Только что информация поступила - из моря выловили труп девушки. На нашем участке…
- Еще один?! Да сколько же этот маньяк за ночь женщин погубил? Труп свежий? Ты ее видел?
- Нет, сейчас в морг еду. Ребята говорят, по виду дня три-четыре в воде плескалась. С огнестрельной раной. Так что, похоже, это дело рук уже других. Преступники ее в море сбросили, следы заметали. Ан нет, промахнулись, тайное всегда становится явным, - удовлетворенно заключил Баркаев.
- А в каком месте обнаружили?
- Недалеко от "Ставриды".
- Я с тобой поеду. Убитая проститутка Гавриленко на "Ставриде" работала. Может, они как-то связаны? При этой документы были?
- Какие документы? Ее голую, в одной простыне замотанную вытащили…
- А кто же ее обнаружил?
- Да пацаны какие-то. Ныряли с пирса, один в воде и разглядел. Там не очень глубоко.
- Так ведь там плавать запрещено.
- А пацаны кого-нибудь спрашивают? Захотелось поплавать - ни на какие таблички не смотрят.
В морге Института судмедэкспертизы их уже ждали. Степаныч повел оперов в холодильник, рассказывая по дороге.
- Ну и денечек сегодня! С утра одну привезли, Сытину, со следами удушения. Только закончил экспертизу, вторую. С пробитой головой. Не успел заняться ею, как третью, утопленницу. Смотрю на нее, а она мне очень кого-то напоминает. Ну, прямо будто я ее уже видел. Я даже, признаться, оторопел. Открываю камеру с вашей Гавриленко, а они словно близнецы. Ну, не совсем близнецы - вторая-то постарше будет года на два-три, черты немного отличаются. Но в общем сходство очень бросается в глаза. Я так думаю - они сестры. Я и первую из камеры вытащил, чтобы вы сами сравнили.
На двух столах лежали тела, покрытые простынями. Степаныч откинул простыню с лица одной девушки, и Васнецов сразу узнал Галину Гавриленко, которую видел здесь же три дня назад. Вторая действительно была очень похожа на Гавриленко.
- Сестры, - уверенно сказал Баркаев.
- Точно… - подтвердил Васнецов. - Внешнее сходство несомненно присутствует. А вы, Степаныч, что скажете?
- Да тут и думать нечего. Конечно, сестры… У них есть еще некоторые общие приметы, анатомического характера. И, кстати, одинаковые татуировки. У одной на левом бедре, а у другой под пупком. Это, правда, ни о чем не говорит. Даже в разных салонах могли сделать. Но когда совпадений много, это уже закономерность! - поднял назидательно палец вверх Степаныч.
Он любил делать выводы и считал необходимым знакомить с ними близких. В данный момент ближе всего к нему были Баркаев и Васнецов, не считая мертвых сестер, которые, к сожалению, умозаключений Степаныча оценить не могли.
Он откинул простыни с обеих тел, и мужчинам открылся небольшой изящный рисунок - лилия на длинном стебле с узким листом.
- Профессионально выполнено, - заметил Баркаев.
- И на профессиональную тему, - продолжил Васнецов.
- Это как понять? - Баркаев удивленно вскинул брови.
- "Три мушкетера" Дюма читал в детстве?
- Да я книги не люблю, - признался Баркаев. - А про что там?
- Да одна с такой же лилией ходила, но на предплечье. Особая отметина, свидетельствующая о древнейшей профессии.
- А-а, угу, понятно… Надо же, какая польза, оказывается, бывает от детских книг! - хохотнул Баркаев и тут же прихлопнул ладонью рот. - Ой, забыл, тут же покойницкая!
- Да ладно, - махнул рукой Степаныч. - Дело житейское. Не твои же лежат…
- Типун тебе на язык, Степаныч! - испуганно сказал Баркаев. - Еще не хватало…
- Значит, так. Делайте вскрытие, Степаныч. Как только будет готово заключение, сразу ко мне.
- Кстати, насчет Сытиной. Проспиртована, аж из ушей льется. А морда синяя, вся в гематомах. При первичном осмотре следов изнасилования нет. Но отделали! И кто ее так? Судя по ее виду, на нее за что-то сильно разозлились. Потому что на момент убийства она уже лыка не вязала, сомневаюсь, что могла оказать особое сопротивление.
- Может, садисты какие… - предположил Баркаев, а сам бросал сочувствующие взгляды на сестер Гавриленко.
На улице Баркаев задумчиво проговорил:
- Представляешь, Виктор, каково родителям? Двух дочек за раз потерять. Мало того что проститутки, еще и жизнь так закончили… паршиво. Ведь совсем молоденькие! Нет, у нас такое невозможно.
- Где это - у вас?
- У нас, мусульман.
- Ну прям! Что - не бывает проституток среди мусульманских девушек?
- Бывают, наверное. Но я таких не встречал, - уверенно сказал Баркаев. - Во всяком случае среди приличных.
- Эх, Баркаев, Баркаев, среди приличных и у нас проституток не бывает. Потому что это уже неприлично.
- Ну вы прямо как Степаныч философию разводите, товарищ старший лейтенант.
- Да какая это философия? Так, жизненное наблюдение…
Они уже садились в машину, и Васнецов, размышляя о фразе Баркаева, думал о родителях сестер Гавриленко. Пока они не знают, что случилось с дочерьми, их можно считать счастливыми.
Степаныч, который по долгу службы давно уже привык обращаться с трупами, как с обычным материалом для проведения экспертизы, на этот раз горестно вздыхал, исследуя тело девушки без имени. Хорошо хоть фамилия известна, Гавриленко. Да и имя скоро узнают. Васнецов несомненно посетит это злачное место "Ставриду", где за два дня убили двух девушек. Занятие они себе, конечно, выбрали опасное. К проституткам Степаныч относился пренебрежительно, но с некоторой долей жалости. Он считал, что таким ремеслом можно заниматься только с большого горя. С голодухи, например. Если в голове к тому же ума, как у мартышки. С нормальными мозгами любая девушка может себе найти работу вполне приличную. Но этих "двойняшек", как он про себя называл сестер, почему-то было жалко. Обе красивые, фигуры отличные, и по лицам не скажешь, что полные кретинки. И на хрена они занялись такой мерзостью?
Он изучал входное отверстие от пули, которую какой-то подонок выпустил в висок старшей Гавриленко. Следы повреждений от близкого выстрела надо было бы показать стажерке Валерии, но она опаздывала. А ведь он предупреждал, что при ее рвении о служебной карьере и думать нечего. Свалилась на его голову эдакая тетеха, прямо зла не хватает. Степаныч, человек по натуре основательный и старательный, предполагал в каждом нормальном человеке такие же черты. Особенно у тех, кто собирался свою жизнь посвятить судебной медицине. Тут дотошность и скрупулезность - первейшие качества. А Валерию, похоже, мало интересовала ее будущая профессия. За каким таким хреном тогда притащилась к нему в стажеры? Глаза пустые, будто и мыслей сроду в голове не держит. Уже три дня за ней наблюдает, а она ни рыба ни мясо.
Не успел он всерьез на нее разозлиться, как дверь медленно отворилась и вплыла Валерия - крупная деваха с сонным, слегка опухшим лицом. Он открыл было рот, чтобы отчитать ее, но взглянув на румянец, полыхающий на ее щеках, и мелкие бисеринки пота на чистом, не замутненном мыслями лбу, понял, что она все-таки спешила. Как могла, так и поспешала эта бестолковая и медлительная стажерка, черт бы ее побрал.
- Извините, Федор Степаныч, - Валерия шумно вздохнула. - Проспала я… По семейным обстоятельствам.
- Ну-ну, - бросил на нее насмешливый взгляд Степаныч. - Ты бы еще вообще к вечеру встала…
Какие такие семейные обстоятельства, он понял, углядев на ее шее характерный синяк, небрежно прикрытый куцей косыночкой. Но комментировать увиденное не стал. Даже порадовался за Валерию, что и у нее есть личная жизнь. И кажется, она оказывает на нее благотворное влияние. Потому что Валерия уже застегнула пуговицы на белом халате необъятного размера и нацепляла на руки медицинские перчатки, с интересом поглядывая на столы с сестрами.
- Близнецы, что ли? - подошла поближе и тут же сама себе ответила: - Нет, одна вроде постарше. Сестры…
- Умница… - одобрил ее Степаныч.
Ну, хоть не спит на ходу, а что-то даже может заметить.
А Валерия продолжала его приятно радовать. Видимо, она просыпалась исключительно после бурно проведенной ночи, даже мозги у нее начинали работать на полную катушку.
- Эта-то, новенькая, утопленница… - задумчиво произнесла Валерия и повернула руку старшей Гавриленко ладонью вверх. - Мацерация уже ладоней коснулась. - Затем нагнулась над ступнями ног тела и констатировала: - На подошвенную поверхность стоп еще не распространилась… Трупу дня три…
Степаныч с удовольствием слушал Валерию, но больше хвалить не стал. Чтобы не зазнавалась.
- Федор Степаныч, а ведь смерть наступила не от утопления… - наклонилась над лицом Гавриленко Валерия, - нет мелкопузырчатой пены у отверстий носа и рта…
- Ясное дело, - перебил ее Степаныч и отбросил волосы от виска Гавриленко.
- А-а, вот чего… - протянула Валерия, наконец увидев входное отверстие от выстрела в висок. - А выстрел был произведен в упор. Вон Х?образное входное отверстие. Значит, ее сначала пристрелили, а потом утопили.
Степаныч стоял над склонившейся Валерией и заметил следы ее бурно прошедшей ночи уже и на шее за ухом. Усмехнулся, но Валерия поняла его реакцию по-своему, приняла за одобрение и быстро отреагировала:
- Я права?
- Во всем ты права, дорогуша, - многозначительно ответил Степаныч и встретив ее непонимающий взгляд, добавил: - Ну, что еще скажешь? Ты у нас нынче прямо как настоящий спец. Вот так бы слушал тебя и слушал…
Валерия воодушевленно зачастила, словно отличница, отвечающая на вопрос в экзаменационном билете:
- Отверстие от пули приобрело Х-образную форму вследствие того, что из-за выстрела образовалось четыре разрыва. Такие отверстия чаще наблюдаются на голове и кистях, потому что близко под кожей расположены кости.
- Ну и как ты теперь будешь действовать?
- Надо исследовать глубину раневого канала, определить тип оружия… Жаль, не сохранился отпечаток дульного конца оружия.
- Захотела… Не всегда такая везуха бывает при выстреле в упор. Тем более тело в воде три дня проболталось.
- Тогда будем делать микроскопию или участково-послойную рентгенографию.
- А химическое и спектральное исследование?
- Само собой, - невозмутимо ответила Валерия.
Она сегодня явно была в ударе. Степаныч с уважением подумал: и кто же этот добрый молодец, который разбудил вечно сонную и индифферентную Валерию? Ее было не узнать - в глазах блестел неподдельный интерес к работе. Наконец-то. А то он уже было поставил крест на ее профессиональной пригодности.
Работа закипела, Валерия старательно выполняла свою часть, негромко комментируя все действия.
- Ты кому это говоришь? - поинтересовался Степаныч, искоса наблюдая за ловкими движениями рук Валерии.
- Ну не вам же… Сама себе. Я так увереннее себя чувствую.
- Запоминай свои комментарии. Сегодня ты будешь писать заключение, а я проверю, - решил воспользоваться творческим вдохновением стажерки эксперт.
После обеденного перерыва Степаныч велел Валерии приступить к заключению. Она уселась за компьютер и быстро стала отстукивать текст на клавишах. Он ей даже позавидовал: вот что значит молодое поколение. С достижениями техники справляется так ловко, будто с пеленок их обучали. Для него печатать текст было неприятной обязанностью. Он заглянул на экран через плечо Валерии и опять подивился. Девчонка составляла фразы грамотно, как под диктовку.
"В правой височной области на 3 сантиметра от наружного угла правого глаза и в 170 см от подошвенной поверхности - рана Х-образной формы размерами 4 ґ 4,5 мм. При сведении краев кожных лоскутов в центре раны определяется дефект размерами…"
- Не стойте над душой, - попросила его Валерия, не поворачивая головы. - А то я из-за вас ошибаюсь.
Степаныч вышел покурить, подумав, что хорошо бы Валерию загрузить составлением всех заключений эксперта.
Когда он вернулся, Валерия все еще сидела у компьютера.
- Сочинение пишешь, что ли? - удивился Степаныч ее рвению.
- Диагноз закончила, приступаю к выводам, - отчиталась Валерия.
Степаныч наклонился над столом с телом Баулова. Надо закончить экспертизу, а Валерии поручить-таки писать заключение. Кстати, пусть и Сытиной займется. Раз уж у нее такой творческий порыв.
- Кстати, нам еще одного жмурика привезли, - сообщил он стажерке, решив выдавать информацию по частям, чтобы сразу ее не пугать.
- Мужика? - деловито поинтересовалась Валерия, не отрываясь от экрана.
- Не, бабу, алкоголичку.
- Причина смерти? - совсем как следователь, спросила Валерия.
- Удушение. Была попытка изнасилования, но вроде не удалась. Вот ты и проверишь.
- Ладно, закончу с этими, займусь вашей алкоголичкой, - сама предложила Валерия.
- А час назад еще одну привезли.
- Где ж их понабирали? - удивилась Валерия.
- Да кого где… - уклончиво ответил Степаныч. - Одну, как видишь, со дна морского достали, вторую, алкоголичку Сытину, в заброшенном сарае нашли. А молоденькую красавицу между гаражами.
- А кто эта красавица? Известно?
- Не-а. Никаких документов при ней. Сказали, где-то на свадьбе гуляла. Платье на ней красивое… было, - добавил он. Поскольку бедная красавица уже лежала в камере обнаженная и дожидалась своего часа.
Какое счастье, что у Степаныча своих дочерей нет. Это ж никаких нервов не хватило бы вырастить. Такое время страшное, выйдешь из дому и не знаешь - вернешься ли… За годы службы через руки Степаныча уже столько трупов прошло, что поневоле задумаешься, это сколько же процентов населения нашло свою преждевременную смерть? Ко всему, в конце концов, привыкаешь, и он привык каждый день видеть перед своими глазами смерть. Но молодых было все равно жалко.
Вот сейчас надо заняться как раз этой красавицей. Потому что лейтенант Васнецов просил поторопиться.
Валерия закончила писать заключение, включила принтер, и он тихонько зажужжал. Она сложила стопочкой распечатку заключения экспертизы и повернулась к Степанычу:
- Кто там у нас на очереди?
- Давай за красавицу принимайся. А уж алкоголичкой я сам займусь. А то ты у нас девушка нежная, незачем тебе с первых дней в этой грязи ковыряться.
Валерия и не возражала. Она зашуршала накрахмаленным халатом, вставая со стула, и бесшумно подошла к Степанычу.
- Бедняжка, как же ее измолотили, - сочувствующе проговорила она. - Судя по всему удары нанесены тупым предметом…
- Сразу подскажу, - перебил ее Степаныч. - Это ее кирпичом уделали.
- Я бы и сама увидела, - обиделась Валерия, которой нравилась именно последовательность в проведении экспертизы. - Вон уже видно - в раневом отверстии кирпичная крошка.
- Да я не потому, что тебе не доверяю, - замахал руками Степаныч. - Просто работы много. Займись генотипоскопическим исследованием спермы, а потом эпителием из подногтевого содержимого ее рук.
Валерия надулась на Степаныча. Что это он вдруг надумал ограничить ее самостоятельность? А ведь только что хвалил… Непоследовательный какой. И вообще он ей не нравился - грубоватый, шутки у него боцманские. А она девушка деликатная, никаких грубостей не любила. Ну и ладно. Будет молча делать свою работу, а потом такое заключение напишет, что он только ахнет, поражаясь ее знаниям…
Степаныч тем временем вернулся к трупу Сытиной и стал изучать на ее шее следы от ногтей и пальцев рук убийцы. Отпечатки были четкие, видно, жертва не успела особо сопротивляться, быстро потеряла сознание. Душил он ее, обхватив шею обеими руками сзади, и уже не выпускал, пока не довел свое черное дело до конца.
- Валерия, вопрос на засыпку, - решил немного взбодрить девушку Степаныч. Та подняла голову.
- Ну? - недовольно спросила она. Еще и мешает сосредоточиться.
- Что происходит при удавлении шеи руками?
- Удавление, - хихикнула Валерия.
Степаныч хмыкнул.
- А ты особо не веселись. Подробно опиши процесс, происходящий с удавлением жертвы.
- По учебнику? - уточнила Валерия.
- Ну если своими словами не можешь, то по учебнику.
- У меня память очень хорошая. Я по учебнику расскажу.
И Валерия, видимо, подражая тону своего преподавателя по судебной медэкспертизе, голосом отличницы четко выговаривая слова, стала отвечать:
- Наряду со сдавлением сосудов и нервных стволов шеи происходит уменьшение просвета трахеи, иногда полное смыкание голосовой щели при надавливании на гортань с боков. Локальное воздействие пальцев рук может привести к резкому раздражению верхнегортанного нерва и синокаротидного узла с быстрой рефлекторной остановкой сердца и дыхания в самом начале воздействия на шею.
- Ух ты! - восхитился Степаныч. - Ну и память у тебя! Чешешь, как по писаному.
- Я в детстве пластинки со сказками слушала раз по двадцать, мама велела, чтобы память развивать. Любую сказку могла рассказать слово в слово, - похвасталась Валерия.
- Ну и какая была любимая?
- Про Царевну-лягушку.
- Ишь ты… - непонятно чему удивился Степаныч. - Хотя понятно. Каждая девчонка замуж хочет. А там эту лягушку вроде замуж взяли?
- Иван-царевич взял, - подтвердила Валерия.
- А твоего царевича как зовут? - ухмыльнулся во весь рот Степаныч.
Валерия вдруг вспыхнула, как маков цвет, и тихо ответила:
- Иван.
- Вот те раз! - обрадовался Степаныч. - Прямо как в сказке… Ну ладно, физкультминутка закончена. Продолжаем работать. Кстати, взгляни быстренько на мой трупик и сделай свое заключение: сопротивлялась ли наша бедолага?
Валерия наклонилась над Сытиной и уверенно сказала:
- Сначала сопротивлялась. Вон тело в кровоподтеках, гематомах. Бил ее, потому что она оказывала сопротивление. На запястьях рук следы от концов его пальцев, он ее ухватил и пытался сломить ее силой. А вот когда он ее за шею ухватил, уже не сопротивлялась. Следы от его ногтей и пальцев имеют вид ссадин дугообразной формы и округлых кровоподтеков. А если бы сопротивлялась, повреждения носили бы беспорядочный характер, со следами скольжения в виде ссадин неправильно продолговатой формы.
- Ставлю тебе пятерку, Царевна-лягушка. Так и передай сегодня Ивану-царевичу.
Валерия опять зарделась и едва сумела скрыть довольную улыбку.
Вот и ладненько, сегодня можно успеть и с экспертизами, и с заключениями, если новых жмуриков не навезут… - рассеянно подумал Степаныч и искоса глянул на Валерию. А она вообще-то ничего… И почему он решил, что она не стоит его внимания?