Тамара оставила Рете остатки рулета и велела блюсти порядок, раз уж она так надрывалась, расчищая эту конюшню. Но с полдороги вернулась за гардиной. Ретя равнодушно наблюдал, как она не без труда взобралась на шаткий стул и откручивала леску, на которой болталась какая-то пестрая тряпка. Видать, уже намылилась захватить его жилье и решила приукрасить убогий гараж. Ему весь этот уют был по фигу. Поскорее бы уже ушла, тогда он сбегает сдать бутылки и купит себе хоть чего, хоть настойки боярышника, чтобы отпраздновать счастливое возвращение. В благодарность за ее труды и за то, что выслушала его, он выбрал из сильно поредевших запасов рыбы тушки поприличнее и вручил ей пяток. Пускай тоже покушает, он не жадный.
Ретя дождался, когда Тамара скроется в подъезде, и заглянул под стол. Пакет с бутылками дожидался его, и он второй раз с благодарностью подумал о Тамаре, - хоть и скандальная баба, но есть в ней и что-то хорошее. Не стала размениваться на такую мелочь, не позарилась на его добро. У нее и так зарплата регулярная. Бутылки она только свои сдает, когда вместе с Колькой пиво покупают. А ведь могла сегодня воспользоваться его отсутствием. Наверное, просто неохота было тащиться в прием стеклотары. А ему перепал неплохой заработок. Надо забежать в соседний двор, там собирается частенько компания, тоже пьют ночами. Он туда на охоту заходит, иногда бутылки остаются и на его долю. Ретя подхватился, сунул в карман большой целлофановый пакет и поспешил к заветному местечку. Нашел только одну бутылку и сунулся в щель между двумя гаражами. Иногда веселые выпивохи закидывали бутылки туда. Тогда плохо, достать их бывает трудно. Нужна длинная палка, что-то вроде крюка. Но вместо бутылок он сначала углядел две женские туфельки, а в них ноги, а потом и синее измятое платье, которое едва прикрывало эти безжизненные ноги. Елки-палки! Женщина! Почему-то он сразу понял, что она мертвая, и от испуга поперхнулся собственной слюной. А когда откашлялся, кинулся в свой двор и ломанул на второй этаж к родной жене. Он тарабанил так, будто за ним гнались.
- Чего тебе? - изумилась Тамара его перепуганному насмерть виду, а еще больше его появлению.
- Звони скорее в милицию. Я нашел женщину. Мертвую! Между гаражами в Зинкином дворе… - скороговоркой произнес он и опять закашлялся.
- Иди к себе и жди… - У Тамары задрожали руки. Хотя она была бой-бабой, как ее называли соседи, но ее пугало все, что было связано со смертью. Иногда на улице, услышав приближающиеся звуки траурного марша, она сворачивала в первый попавшийся переулок. А тут мертвая между гаражами совсем рядом, в соседнем дворе… А вдруг знакомая? И ее нужно будет опознать? Страх и любопытство боролись в Тамаре, и чувство любопытства победило.
Тамара бросилась к телефону, вызвала милицию, а потом выскочила на улицу и забежала за Ретей.
- Пойдем покажешь, а то я одна боюсь.
- Я тоже боюсь… - признался побледневший Ретя и не сдвинулся с места.
Тамара увидела на улице соседа Алексеича, который внаглую снимал с Ретиной веревки рыбину, но по этому поводу выступать не стала. У рыбы есть свой хозяин. А Алексеич ей нужен как провожатый.
- Алексеич, мой-то женщину мертвую нашел в Зинкином дворе. Пойдем посмотрим? Вдруг соседка из наших?
- Пойдем, - охотно согласился Алексееич. - Я только Володьку и Мишаню позову.
Володька и Мишаня прихватили своих жен, все по случаю выходного дня торчали по домам. Ретя сидел с таким испуганным видом, что к нему с расспросами не обращались. Все гурьбой отправились в Зинкин двор, а минут через десять приехали менты.
9
Васнецов пригласил Турецкого сесть и теперь рассматривал его, поблескивая стеклами очков. Если Плетнев производил впечатление нервного человека, который иногда с трудом заставлял себя не выдавать эмоции, то Турецкий с безмятежным лицом рассматривал следователя, словно его нисколько не интересовала собственная дальнейшая судьба.
- Гражданин Турецкий, - приступил к допросу Васнецов, - цель вашего пребывания в Новороссийске?
- Нервы лечу. Свежий воздух, море… - охотно ответил тот.
- Прошу вас отвечать серьезно, - начал злиться Васнецов. Что-то он сегодня заводится с полуоборота, клиент попался вредный, - решил сам себя успокоить следователь.
- Серьезней некуда, лейтенант. Я был комиссован из органов по состоянию здоровья.
- Допустим… Что вы делали на стройке?
- Мы скрывались от преследования. За нами гнались на машине явно криминальные типы. Пришлось поплутать по городу, пока случайно не выехали к стройке. А там набрели на логово какого-то бомжа. Ну и забежали к нему. К несчастью, он оказался психом. Мы собирались просто пересидеть, но бандиты нас выследили и открыли стрельбу. А этот бомж тоже оказался при оружии, ну и пальнул в них несколько раз. А потом оказал вооруженное сопротивление. Не нам, естественно, а наряду милиции.
- Допустим… Я слышал, гражданин Турецкий, вы занимаетесь частным сыском, и весьма успешно. Можете вы мне логически объяснить одну головоломку? Вот смотрите. На стройке была обнаружена машина "Ауди" со снятыми номерами и колесами. А в двадцати метрах был найден присыпанный землей труп мужчины с проломленной головой. А в том месте, где вас задержала милиция, в этом самом логове, нашли кошелек, в котором обнаружилось вот что…
Васнецов достал из ящика стола прозрачный пакет и пододвинул его к Турецкому.
- Водительские права.
Он выжидающе наблюдал за Турецким, пока тот доставал права.
- Баулов Григорий Александрович… - вслух прочитал Турецкий. - Это покойник?
- Да. Он три года в розыске за убийство и покушение.
- И в чем головоломка?
- Кто его убил?
- Не могу сказать. Впервые вижу этого человека, - честно ответил Турецкий. - Но рад, что он получил по заслугам. А то знаете, как у нас бывает - пока найдут, пока следствие, то-се, дадут семь лет, а там вдруг амнистия какая подвернется…
Васнецов пропустил рассуждения Турецкого мимо ушей.
- Вы же неспроста оказались там, на стройке. Вы решили расследовать дело об убитой проститутке? Или прикрываете своего дружка? Что вы там делали? Только не надо опять заводить волынку про преследования. Если бы вас действительно преследовали, вы обратились бы в милицию. Что вы искали?
Турецкий вздохнул и насмешливо взглянул на Васнецова:
- Я искал… кратчайший путь отсюда до Москвы.
Васнецова охватил гнев. Да что же они оба себе позволяют?
- Вы, гражданин бывший важняк, и подельник ваш еще не скоро отсюда уедете. Я вам обещаю. Ваше счастье, что при вас оружия не оказалось…
Он резким движением подвинул к Турецкому бумагу.
- Автограф ваш.
Турецкий взглянул на бумагу и молча подписал.
- Свободен. Можешь теперь идти жаловаться в прокуратуру.
Васнецов, которого трудно было вывести из себя, он даже гордился своим самообладанием и считал его чуть ли не важнейшей чертой характера хорошего следователя, был разъярен. Эти двое, похоже, возомнили о себе, что они неуязвимы. Но пусть не радуются, он их обязательно достанет. А пока он может здорово подпортить им настроение и дальнейшие планы хотя бы тем, что оба теперь застрянут в Новороссийске на неопределенное время. Это уж ему решать, сколько им придется здесь болтаться. Нет, не зря москвичей не любят в провинции. Действительно, есть в них эти противные черты - высокомерие и независимость. Но он им еще покажет!
Турецкий вышел из отделения и попал в крепкие мужские объятия Плетнева.
- Ты чего? - удивился Турецкий неожиданному проявлению чувств "подельника", как назвал его следователь.
- Радуюсь встрече… - коротко ответил Плетнев. - Тоже подписку дал?
- Я бы не дал, но взяли…
Он вытащил мятую пачку сигарет из кармана и с огорчением стал ее рассматривать.
- Вот что значит спать в одежде…
- Главное - сигареты не раскрошились? - встревоженно спросил Плетнев. - А то страсть как захотелось закурить. А у меня уже закончились.
- Сигареты в порядке, слегка подровняем… - Турецкий закурил и угостил друга. Они стояли друг напротив друга и жадно курили.
- Саш… А кассета… - наконец утолил несколькими затяжками свою жажду Плетнев и вопросительно посмотрел на Турецкого. - Она же при тебе была. Они нашли ее?
Турецкий последний раз затянулся и отбросил сигарету.
- Сейчас проверим.
Он огляделся и направился к газону. В Новороссийске, по-видимому, газонокосильщики не сильно утруждались. А может, сотрудникам отделения нравились заросли травы, зелень радовала их глаз. Турецкий пошарил в траве и удовлетворенно хмыкнул.
- На месте. - Он быстрым движением фокусника сунул кассету в карман.
- Как видишь, не нашли. Хорошо, что дождя не было.
- И коммунальные службы не из ретивых, - радостно подхватил Плетнев. - Ловко ты…
- Пойдем отсюда. И так задержались.
Васнецов после ухода Турецкого вскочил со стула и быстро заходил по кабинету, как заведенный. Он пытался взять себя в руки, потому что переполняющее его чувство раздражения мешало думать. Быстрая ходьба отвлекла и успокоила его, и он подошел к окну. "Подельники" дружно шагали, едва ли не чеканя шаг, и со спины было видно - у них есть какая-то цель. Васнецов смотрел им вслед и барабанил пальцами по подоконнику. "Нет, друзья, вы так легко не отделаетесь", - злорадно подумал он и подошел к телефону.
- Пал Алексеич, что там насчет ордера на обыск? Да, я звонил в прокуратуру. Да, я написал рапорт. Я знаю, кто эти люди, Пал Алексееич… Я знаю, какие у них связи… Но эти… люди ведут себя более чем странно. Где они только не появляются - везде трупы. И потом - пуля из "Ставриды"… Прочитайте еще раз мой рапорт и копии допроса. Я настаиваю… Да, я подожду.
Васнецов положил трубку и злорадно повторил вслух:
- Нет, вы от меня просто так не отделаетесь…
Начальство, похоже, не в восторге от его действий. Ну ясно, не хочет связываться с московским руководством. Ведь те тоже станут реагировать, а Пал Алексееич не любит лишних неприятностей. На него прямо гипнотизирующе действует имя Турецкого. Можно подумать, что если он бывший важняк - то непогрешим. А его дружок? Ну да, бывший спецназовец, ГРУ - это тоже марка. Но ведь ясно, как день, - оба ввязались в дело, которое странным образом их заинтересовало. Им что, мало своих дел в Москве? Пускай там улучшают криминогенную обстановку. А здесь своих сыскарей хватает.
Васнецов был уязвлен активностью московских сыщиков. Убийство проститутки и труп на стройке как-то связаны. Он еще не знал как, а москвичи, похоже, уже что-то пронюхали, вышли на некий след. Нет, он им не уступит свою территорию. Это его участок, и расследование он будет вести сам. Вдруг это то самое дело, которое принесет ему славу? Перед глазами возникло милое лицо Лены, и он почему-то вспомнил фразу, которую вычитал в одной из книг: "Все, что мы делаем, мы делаем ради женщины". И ради славы… - захотелось закончить мысль.
Мысли о славе он с сожалением отодвинул подальше, тут бы с рутинными делами справиться. Он вызвал Шебалтина.
- Ну что нового на Багратионовской?
- Соседи опознали Сытину, местную алкоголичку.
- А на след преступника вышли?
- Нет. В доме через дорогу сосед-старик видел, как ночью какая-то компания забрела в сарайчик в заброшенном дворе, но внимания не обратил. Говорит, выходил в уборную. Те вели себя тихо, а поскольку это известное место сборища местных алкашей, соседи туда даже не заходят. Опрос среди местных жителей ничего не дал.
- Сытину на экспертизу отвезли?
- Да, Степанычу передали. Уж обрадовался… У него и так за три дня три жмурика, а тут новое поступление…
На столе зазвонил телефон, и дежурный сообщил:
- Товарищ старший лейтенант, тут сообщение все из того же района - улица Рабочая. Ну, туда уже был утром один выезд, где мужика в гараже кирпичом прибили, а он живой остался.
- Да, в курсе, - сухо ответил Васнецов. - Туда Медведев с группой ездил. Он же и допрашивал двоих, один из них хозяин гаража.
- Так звонит опять та же гражданка, которая и в первый раз звонила. Говорит, в соседнем дворе между гаражами труп женщины лежит.
- Ну и утречко! - воскликнул Шебалтин, прислушиваясь к зычному голосу дежурного. - Жмурики, как грибы после дождя появляются… Вроде и погода сухая…
- Шебалтин, твои шутки неуместны, - оборвал его Васнецов. - Найди мне Медведева и Краюшкина. Пусть собираются на выезд.
Зинкин двор гудел оживленными голосами, народу набежало со всех окрестностей. Пришлось Краюшкину прикрикнуть и дать команду ближе чем на десять шагов всякой праздной публике к месту происшествия не подходить. Медведев, руководивший операцией извлечения трупа из узкого прохода между гаражами, заметил в толпе приземистую загорелую женщину, в которой узнал утреннюю собеседницу. Это она сегодня помогала ему привести в чувство своего бывшего мужа, хозяина гаража со странным именем Ретя. Она же и звонила повторно в милицию с сообщением о трупе. Сейчас эта дворовая активистка, наклонив свою курчавую с короткой стрижкой голову, слушала заполошную худощавую тетку, которая трещала, как пулемет, и к тому же вертелась, как уж на сковородке, чтобы ничего не пропустить из происходящего.
- Зинка, да стой на месте, не мельтеши, - попридержала ее за рукав байкового халата жена Рети, которая на фоне своей собеседницы выглядела куда как солиднее. Прямо как директор крупного магазина. Интересно, где она работает? - почему-то подумал Медведев. Судя по тому, как активно она принимает участие во всех происшествиях, должность у нее руководящая.
- Ой, Тамара, страсти-то какие! То Ашота едва не кончили, то вот этой бедняге череп проломили… - горевала вертлявая Зинка. - А у меня у самой две на выданье, как теперь их на улицу пускать? Стра-ашно… Кто же это за вражина такой у нас появился? Всегда было тихо, ну, иногда спьяну мужики бока намнут другу другу, но ведь никогда до смертоубийства не доходило!
- А сегодня у нас на Багратионовской алкашку Сытину кто-то придушил, - сообщил новость сосед Митрич, как раз с Багратионовской и прибывший на новое происшествие. Весть о том, что за одно утро полегло немало народу, облетела Рабочую и примыкающие улицы. И Митрич, как человек любопытный, едва успевал охватить все события.
- Да что ты говоришь? - ужаснулась Зинка и всплеснула руками. - Да кому ж она помешала? Такая себе безобидная алкашка была, никогда не скандалила… Вот несчастье-то. Кстати… А она ведь мне тридцать рублей должна! Вот несчастье-то… - еще пуще загоревала Зинка.
- Ой, надо же! Бедная Сытина! Действительно, кому она нужна была? - огорчилась Тамара и тут же добавила, насмешливо обращаясь к соседу: - А ты тут как тут, везде поспеваешь.
Тамара не уважала Митрича за его бабский интерес ко всякого рода скандалам.
- А я любознательный! Прошу не путать с понятием "любопытный", - огрызнулся Митрич. Он недолюбливал Тамару. Подумаешь - заведующая детсадом! Он и сам не из простых. К нему на поклон кто только не ходил, пока с почетом не проводили на пенсию. По своей должности главного провизора он очень тосковал, поскольку тогда в нем все нуждались. А сейчас и не вспоминают, сколько народу он, может, от смерти спас.
Подъехала перевозка, и девушку в синем платье уложили на носилки. Прежде чем задвинуть носилки внутрь машины, Медведев обратился к народу:
- Кто-нибудь ее знает?
Соседи опасливо подступились к убитой и, вздыхая и причитая, заявили, что девушка не из здешних.
- А платье-то какое красивое… - заметила Зинка, горестно поджав губы. - Вот мамка ее старалась, наряжала свою доченьку и не знала, что в последний раз…
Зинка неожиданно завыла, но Тамара тут же пресекла ее:
- Не вой, весь народ перепугаешь.
Кое-кто из соседок уже дружно захлюпали.
Медведев махнул "Труповозке", и та тревожно засигналила, разгоняя взволнованную толпу.
- На экспертизу повезли, - со знанием дела прокомментировал Митрич.
Медведев тем временем направился к Тамаре.
- Уважаемая, вы вроде жена того самого Рети? - спросил он, ловко оттерев плечом Митрича, который упирался и не желал пропустить ничего интересного. Женщина в халате тоже вытаращила глаза и смотрела в рот милиционеру.
- Бывшая жена, - поправила его Тамара и одернула платье. Уважительный тон мента ей польстил.
- Наш сотрудник сейчас с ним разговаривал, но он какой-то совсем невменяемый. А нам надо всего несколько вопросов задать. Не поможете?
- В роли переводчика при алкаше? - самодовольно усмехнулась Тамара.
Митрич внутренне аж ахнул. Ну бой-баба, не зря про нее такая слава по району ходит. Вон как с ментом в чинах говорит!
Медведев улыбнулся. По виду баба совсем простая, а как мысль свою оформила!
- Ну, если вам уже доводилось бывать при нем переводчиком, то особого труда для вас это не составит? - взял он ее под локоток и повел со двора.
Зинка раззявила рот и так и стояла столбом, пока Тамара с ментом не скрылись из вида.
- Видал? - спросила она у Митрича.
Тот с завистью ответил:
- Да, надо же, как повел ее, словно барыню… Гляди, как все глаза вылупили. Прямо кино и немцы…
Действительно, вслед колоритной парочке смотрели все соседи, особенно мужики. Потому что Тамара, не взирая на свою довольно квадратную фигуру, чисто по-женски мужчинам нравилась - всегда загорелая, тело гладкое, на ее грудь вообще ни один мужик безразлично смотреть не мог. При всем этом большая задница, но упругая. Мощные руки и ляжки вообще выше всякой похвалы. А лицо просто загляденье - полные щеки с едва заметным пушком, губы с четким рисунком и глаза! Кто хоть раз заглянул в ее глаза, забыть не мог - ярко-зеленые и узкие, как у рыси. И рядом с такой местной красавицей запросто под руку шел здоровенный мент вразвалочку. Соседки исходили завистью. Мало того что у Тамарки какой-никакой, хоть и бывший, муж имеется, вдобавок молодой любовник Колька, механик с рыболовецкого сейнера, так еще и красавца мента запросто подцепила.
Медведев, конечно, не видел, какой он произвел фурор вкупе с активной гражданкой Тамарой, но Тамара заметила краем глаза, а главное, почувствовала этот интерес всей своей широкой спиной. И испытывала редчайшее наслаждение, которое определила про себя одной фразой: "Умыла я вас всех!"
Ретя отрешенно сидел в гараже и думать забыл о своих планах пополнить запас спиртного. Он курил папироску за папироской и вид имел очень жалкий. Тамара даже прониклась сочувствием к бывшему мужу.
- Ну, что у него спрашивать? - спросила она у Медведева, хотя рядом с Ретей сидел уже один милиционер с открытым затрепанным блокнотом и задумчиво грыз кончик ручки. Видимо, общий язык им так и не удалось найти и теперь каждый думал о своем.
- Не идет на контакт, - тихо пожаловался милиционер.
- Спросите, Тамара… как вас по отчеству? - решил оказать уважение женщине Медведев. - Когда точно он увидел тело?
- Можно просто Тамара… - скромно ответила женщина и села напротив Рети на небольшую табуретку, которая явно не была рассчитана на ее пышные телеса, что сразу машинально отметили и Медведев, и Краюшкин.
- Ты успокойся, Ретя, - положила она руку на его колено, и тот вдруг всхлипнул. Давно уже никто его так ласково не касался. - Не волнуйся, - погладила она его по коленке. - Вспомни, когда ты увидел ту… девушку между гаражами.
Ретя словно очнулся. Он бросил долгий взгляд на Тамару и четко ответил: