Сбоку от двери укреплен диск с цифровой панелью. Полковник Малоун набрал комбинацию цифр, и электронный замок щелкнул, отпирая бронированную дверь. Малоун распахнул дверь и пошел внутрь впереди Шабодо и Гарри, сопровождавшие их сержанты военной полиции остались снаружи.
За дверью находился тамбур, как в газоубежище, и всем троим пришлось немного подождать, прежде чем открылась вторая, внутренняя дверь и на пороге показался Дэвид Джардин в рубашке с короткими рукавами и брюках от светло-коричневого костюма из шотландки "Принц Уэльский".
- Входите, - пригласил Джардин. - Хорошо долетели?
- Обычный полет, - ответил венгр. - Правда, приземлялись в самый разгар налета ракет "Скад".
- В самом деле? - Джардин покачал головой. - Вся беда в том, что мы здесь совсем изолированы от мира. На город могут сбросить ядерную бомбу, а мы и знать не будем. Добро пожаловать, капитан Форд.
Дэвид провел их в кабинет с двумя столами, несколькими телефонами разных цветов и арабскими ковриками на полу. Еще в кабинете стояли три удобных кресла, и на стене висела карта региона.
"Прекрасные кресла, - подумал Гарри. - Как раз подходят для кабинетных вояк".
Джардин опустился в кресло и усмехнулся, словно прочитав мысли капитана.
- Можете устраиваться поудобнее, - сказал он, указывая на кресло.
Гарри положил комплект "химзащиты" на пол и уселся в кресло. Шабодо открыл сейф в стене и вытащил бутылку с наклейкой "медицинский спирт". Он взглянул на Гарри.
- Водки?
- Нет, спасибо.
Чарли Малоун нерешительно замялся в дверях.
- Если вам, парни, что-нибудь нужно…
Джардин поднял руку.
- Спасибо, Чарли. Все в порядке.
Малоун пожал плечами и вышел, закрыв за собой дверь.
На столе тикали часы. Старомодный заводной будильник с полусферической крышкой звонка сверху. Он напомнил Форду мультфильмы из сериала "Том и Джерри".
Шабодо налил водки в две дешевенькие китайские чашки, и одну из них поставил на стол рядом с Джардином.
- Ну что ж, капитан, - сказал Дэвид по-испански, - я слышал, что вы успешно воюете.
Гарри удивленно посмотрел на Джардина. Что тут происходит, черт побери? В этом человеке так и сквозило что-то начальственное. Но он явно не из военных. Да еще испанский?..
Гарри в свое время высказывал желание отправиться в Колумбию в составе группы инструкторов. Это было еще до кризиса в Персидском заливе, и ему казалось, что это неплохой шаг для карьеры, но Джонни Макалпин не пустил его в Колумбию, объяснив, что испанский Гарри слишком хорош и, возможно, понадобится в будущем для выполнения какого-либо специального задания. Может быть, это была вполне разумная предусмотрительность, но при чем здесь шпионы? Гарри слишком хорошо знал Джонни Макалпина, поэтому не мог представить себе, что полковник захочет отдать лучшие кадры в лапы представителей разведки.
И вот теперь он сидит в каком-то фантастическом бункере и играет в глупые игры с этими сметными людьми. Причем еще и подыгрывать им надо.
- Да, сеньор, - ответил Гарри с колумбийским акцентом, потому что отнюдь не был дураком. Совсем ведь не похоже, что они намерены отправить его в Коста-дель-Соль. - У меня прекрасная возможность делать то, что я умею делать лучше всего. - "Убивать людей", - угрюмо подумал он и моментально почувствовал, что его мысли передались Джардину.
- Думаю, вы несправедливы к себе, капитан. Я очень тщательно изучил ваше досье, мы разговаривали со многими людьми, контактировавшими с вами. И с друзьями, и с недругами. У моего офиса в этом плане громадные возможности, и, хотя все это не идет в сравнение с личным контактом, мне все же кажется, что я знаю вас довольно хорошо. И верю, что ваши лучшие потенциальные способности еще не использованы.
Все это Джардин произнес бегло по-испански.
- Сеньор, я простой солдат. Но мне кажется, что вы не стали бы привозить меня вертолетом в Эр-Рияд, чтобы просто расспросить о политической ситуации на территории Ирака, а ваше замечание о том, что вы все время находитесь под землей, и отсутствие загара позволяют мне предположить, что вы прибыли из Англии. Человек в форме полковника все прикидывался простачком, но он явно не дурак. А сейчас вы говорите со мной на моем родном языке. По вашему акценту можно предположить, что вы жили в Испании, в Виго, или, может быть, в Эквадоре, где много выходцев из северной Испании. Значит, вы занимаетесь странами, где говорят не на арабском. Тогда, сеньор, может, мы не будем терять время даром и сразу перейдем к делу? Зачем я вам понадобился?
Джардин сидел, сгорбившись в кресле, не меняя позы. Он подумал, что стареет, потому что полет из Англии здорово утомил его. Но, хвала Всевышнему, похоже, этот парень как раз то, что надо.
- Ронни, будь любезен, оставь нас.
Шабодо допил оставшуюся в чашке водку и вышел, закрыв за собой дверь. На столе размеренно тикал будильник. Гарри Форд еще подумал, а не спрятаны ли в комнате микрофоны. Тот факт, что человека, которого, судя по пластиковому пропуску, звали Фредерик Эстергоми, назвали Ронни, ничуть не удивил его.
"Пора польстить кандидату, - подумал Джардин. - Пора подпустить немного секретности. Они все это любят".
- Прежде чем я начну, Гарри, - он перешел на английский, - вам будет интересно узнать, хотя об этом известно только секретной службе, что Модафар эль-Салим, тот самый майор разведки, которого вы выкрали из бункера несколько дней назад, просто заливается соловьем на допросах. Он добровольно вызвался тайно вернуться назад в Ирак и организовать группу противников режима. - Джардин наклонил голову. - Мы продолжаем работать с ним, потому что это, возможно, просто трюк. Но в любом случае, мы ваши должники.
Гарри посмотрел на собеседника.
- Не могли бы вы сообщить мне свое имя?..
- Меня зовут Дэвид. Гарри, расскажите мне о вашей работе в Северной Ирландии.
- Боюсь, что не смогу этого сделать.
- Давайте тогда по-другому. Нам известно, что вы тайно работали там два года. Под псевдонимом Ричард Кларк. И служили для прикрытия разъездным торговым агентом фирмы "Принсвик", производящей детскую обувь. Командовал вашей группой из второй отдельной роты капитан Билл Фултон, его псевдоним был Билл Макай, а связником службы безопасности была Мэнди Саймингтон, которой вы слегка увлекались, пока она не вышла замуж за молодого офицера из ВВС. Основным вашим источником информации был Лайм Кассиди. Надо продолжать?
Глаза Джардина следили за малейшими изменениями выражения лица Гарри. Капитан поднял руки в знак капитуляции. Оба усмехнулись.
- Я имел в виду, чтобы вы рассказали мне, какие чувства вы испытывали по отношению к подобной работе. Вам нравилось это задание? Что вы испытывали, ведя двойную жизнь? Сколько раз вам хотелось послать все это к черту? Ведь о таких моментах знаете только вы.
- Была ли у меня склонность к этой работе? Ведь вы об этом спрашиваете?
- Интересуюсь.
- Интересуетесь… Значит вам это просто интересно? Но если так, Дэвид, то почему? Почему вы оторвали меня от подготовки к важной военной операции, говорите на испанском, приоткрываете мелкие секреты и спрашиваете, нравилось ли мне быть… заурядным шпионом?
Во взгляде Гарри, устремленном на Джардина, появилась враждебность. Чертова секретная служба, да что они там возомнили о себе? Самонадеянные ублюдки.
Джардин выдержал паузу. Радость его работы, как и во время охоты, заключалась в выборе правильного момента. Он инстинктивно почувствовал, что всякие сложные заморочки и шарады, которые они с Шабодо спланировали для привлечения к работе Гарри Форда, тут вовсе не нужны. И в данном случае можно легко проигнорировать приманку, потому что охотник и жертва хотели одного и того же, даже если еще и не полностью осознали это.
- Вы абсолютно правы, задавая подобные вопросы. Я прилетел из Англии потому, что ваш командир, исходя, конечно, из самых лучших побуждений, отказался перевести вас на время к нам. Капитан Форд, меня зовут Дэвид Джардин. У меня ранг советника дипломатической службы, а в секретной службе я являюсь куратором направления, если вам что-то это говорит. Отвечаю перед премьер-министром и кабинетом министров за разведывательные операции в Латинской Америке. А вы один из трех кандидатов, которые, по мнению моих коллег, да и по моему собственному мнению, могли бы сыграть очень важную роль - поверьте, я не преувеличиваю - в операции по внедрению в кокаиновые картели этого региона. Я нарушаю правила, существующие между нашими службами, Гарри, и предлагаю вам работу в секретной службе. Но это означает уход с военной службы. Конечно, мое начальство может поговорить с высшим военным руководством и устроить все так, что после окончания нашего контракта вы сможете вернуться в армию. Но это значит, что вам, по крайней мере, на несколько лет придется распроститься с мыслью о командовании ротой. Взамен могу предложить вам постоянную опасность, одиночество и шанс послужить своей стране тайно, без публичных восхвалений или наград.
Наступила тишина.
- Я буду работать в Колумбии? - спросил Гарри.
- В Южной Америке.
- А как насчет моей жены?
- Она будет знать, что вы поступили к нам на службу в качестве тайного агента, но должна хранить это в секрете. Элизабет уже проверяла наша служба безопасности, так что проблем здесь не будет.
Гарри Форд задумался, выглядел он явно разочарованным. "Я все испортил, - подумал Джардин. - Проклятье".
Гарри поднял глаза. До этого момента он не ощущал, как сильно обидел его самодовольный тон "Медведя" Максуини, сообщившего, что сейчас он не получит награды за храбрость. А ведь он был очень храбрым. Действительно чертовски храбрым.
- Расскажите мне об оплате и прочих условиях.
"О, радость. Благодарю тебя, Отец небесный. Ты в самом деле отличный парень".
Джардин выпрямился в кресле, поднял чашку с нетронутой водкой и сделал жест, означающий, что он пьет за здоровье молодого офицера.
- Вы не пожалеете о своем решении, - солгал он.
В полиции Лондона имеется отдел, в чьи обязанности входит разведка и специальные контрмеры по борьбе с терроризмом. Называется он специальным отделом. Когда он был создан в конце прошлого века, то первоначально назывался специальным ирландским отделом и в его задачу входило подавление на территории Великобритании террористических действий шинн-фейнеров и ИРА, осуществлявших мелкомасштабные, но жестокие партизанские вылазки в ходе борьбы за независимость Ирландии. За более чем сто лет своего существования специальный отдел значительно расширил масштабы своей деятельности и увеличил штат, но ирландская проблема по-прежнему оставалась главной головной болью.
В 1919 году двадцать шесть из тридцати двух графств Изумрудного острова добились независимости. Но благодаря сделке, заключенной британским премьер-министром Ллойд Джорджем и лидером мятежных ирландцев Имоном Де Валера, шесть северных графств, населенных главным образом протестантами шотландского происхождения, не были включены в соглашение о независимости, и оставшиеся члены ИРА поклялись освободить их от британского ига.
К 60-м годам редкие взрывы бомб и нападения на пограничные таможенные пункты уже стали привычными для Северной Ирландии, но вызывали определенное недовольство среди взрослых граждан.
Такое положение дел в корне изменилось в 1969 году в результате активизации действий молодежи и радикально настроенного католического меньшинства в Северной Ирландии, объединившихся в общем протесте против репрессивных действий английского правительства, неравенства в избирательных правах, в борьбе за права на труд и жилье, а также против жестокости королевских констеблей Ольстера и их добровольных помощников из специального отдела.
Телевидение показывало их малочисленные демонстрации. Это зрелище производило угнетающее впечатление на добропорядочных зрителей - они видели полицейских из специального отдела в касках и с дубинками в руках, стреляющих слезоточивым газом в безработных.
Что за прекрасный подарок для восхваляемой в балладах мафии, называющей себя Ирландской республиканской армией! Заржавевшие винтовки "ли энфилд" были выкопаны из болот, с чердаков извлечены на свет божий револьверы "вэбли" калибра 0,45, все оружие тщательно смазали. И "мальчики", как их любовно называли, произвели несколько выстрелов и напали на хорошо вооруженных и подготовленных полицейских из специального отдела и их тайных союзников из числа гражданских лиц, входящих в Ассоциацию защиты протестантского Ольстера и в такие организации, как "Бойцы за свободу Ольстера" и "Добровольческие силы Ольстера".
Британский парламент послал в Северную Ирландию войска, солдат, не имевших отношения ни к специальному отделу, ни к военизированным протестантским организациям, поначалу встречали как героев, прибывших для защиты угнетаемого меньшинства и восстановления нормальной жизни.
А теперь появились ярковыраженные радикалы. Они призвали ИРА вновь раздуть тлеющий костер мятежа. За этим последовали ожесточенные перестрелки и террористические акты не только в Северной Ирландии, но и в других частях распавшейся Британской империи. Разве не были застрелены на Кипре на глазах детей женщины, вышедшие в магазин за покупками? Разве в Кении представители "Мау-Мау" не выпустили кишки британским школьникам? И что получилось в результате? И те и другие обрели независимость. А где лидеры этих храбрых борцов за свободу? Боже мой, да разве не их пригласили через несколько лет сформировать правительства?
Но грандиозные мечты ИРА вскоре растаяли. Тогдашние их лидеры получили неплохое образование и досконально знали историю борьбы против Британии. Они не были уверены, что взрывы бомб и убийства сослужат хорошую службу будущему Ирландии. В ходе секретных переговоров англичане намекнули на возможность принятия решения, лишающего безграничной власти протестантское большинство.
Это был опасный момент для горстки политических экстремистов, у которых повышался адреналин в крови от взрывов бомб, запаха оружейного масла, тайных операций, от Че Гевары, Организации освобождения Палестины, от "Руководства по ведению партизанской борьбы в городских условиях". Их завязывающиеся связи с группировкой "Баадер-Майнхоф", "Ассоциацией борцов за свободу Страны басков" и русским корреспондентом Агентства печати "Новости" в Дублине моментально бы порвались, если бы движение проявило слабость и пошло на переговоры.
После ряда внутренних смертельных ссор младотурки вышли из старой ИРА и объявили себя "временной" ИРА, а оставшиеся члены движения назвали себя "официальной" ИРА. Во время раскола "временные" утащили несколько эмблем из картона, но забыли прихватить булавки, чтобы прикрепить их к лацканам пиджаков, и поэтому приклеили их клеем. С этого дня и стали "временных" называть в Ирландии "липкими".
Вот какие мысли занимали сержанта из специального отдела, дежурившего в зале номер 1 лондонского аэропорта Хитроу и наблюдавшего за пассажирами с дублинского рейса, уходящими в зал прибытия. Часы показывали двадцать три минуты девятого утра. Сержант узнал трех молодых политических активистов из белфастского отделения Шинн фейн и незаметно кивнул на них своим детективам, давая указание проследить за ними. Он был так рад этому небольшому событию, развеевшему скуку, что даже не посмотрел второй раз на мужчину среднего возраста в хорошо сшитом синем пальто, выглядевшего слегка усталым, как, впрочем, всегда выглядят пассажиры. Мужчина прошел мимо, неся на плече сумку, а в руке кожаный чемодан. Но если бы даже сержант и узнал судью Пирсона, то только кивнул бы в знак одобрения действий "судьи, выдающего преступников", как называла "Дейли телеграф" возможного будущего министра юстиции в парламенте Дублина.
Пирсон прилетел из Дублина под своим собственным именем. Слишком велик был риск столкнуться с представителями прессы, путешествуя с фальшивым паспортом, хотя у него имелась прекрасная отговорка и причина пользоваться вымышленным именем. "Временные" пригрозили ему смертью за выдачу преступников, и только на этой неделе суперинтендант из службы охраны звонил ему, чтобы обсудить вопрос о его личной безопасности, и в разговоре посоветовал по возможности пользоваться псевдонимами. Пирсон ответил, что обдумает это предложение.
Судья доехал до вокзала Виктории на метро, что заняло у него двадцать пять минут, и направился пешком к гостинице "Гроувенор", находившейся позади высокой стены, окружающей Букингемский дворец. Там он взял такси и в девять часов сорок две минуты вышел из него на Джудд-стрит рядом с вокзалом Кингз-Кросс. Он пересек Юстон-роуд и зашел в заполненный пассажирами главный зал вокзала, где по странной случайности заметил двух террористов, входящих в одну из двух боевых групп организации, действующих на территории Англии. Судья взмолился Богу, чтобы они не подложили бомбу на вокзале, поскольку взрыв мог бы задержать, а то и вовсе отменить его поезд на Эдинбург, что, в свою очередь, нарушило бы его дальнейшее жесткое расписание.
О причастности Пирсона к движению эти два террориста - Джерард Прайс и Розина Макевой - не знали. Прайсу было тридцать четыре года, а Розине - симпатичной темноволосой девушке - двадцать шесть. Джерард, одетый в скромный темно-серый костюм с неярким галстуком, нес в руке дорогой чемодан-дипломат, на Розине была коричневая юбка, жакет цвета морской волны и однотонная кремовая блузка. Они выглядели как обычная пара служащих, отправляющихся по делам. Вместе с тремя остальными членами боевой группы на их счету уже числилось четыре вооруженных нападения, две бомбы в машинах, убившие политического деятеля и жену генерала, четыре бомбы на железнодорожных станциях, в результате взрыва которых погибли шестеро пассажиров, включая двенадцатилетнюю школьницу и будущего священника, а также взрыв минометной мины на Даунинг-стрит, который чуть не привел к отставке премьер-министра и военных из его кабинета.
Держась подальше и стараясь не попасться террористам на глаза, Пирсон кружным путем направился к билетной кассе и купил билет в первый класс до Эдинбурга. Поезд должен был отправиться через тридцать четыре минуты, и ровно в десять минут одиннадцатого судья позвонил в телефон-автомат на Уэверли-стрит в Эдинбурге. Разговор длился семь секунд, а потом, так как Прайс и Розина уже вышли из здания вокзала, судья прошел на перрон, ожидая в любой момент услышать глухой взрыв четырех или пяти фунтов пластиковой бомбы.
Пирсон нашел свободное купе первого класса и первую часть поездки провел за чтением эпического романа Марио Варгаса Льосы "Война на краю света" в переводе с испанского Элен Лейн, повествующего об интригующих загадках Южной Америки. Затем он позавтракал, но не в пульмановском вагоне-ресторане, а в своем купе. Съел бутерброды, приготовленные накануне вечером Мараид, и яблоко. Жене он сказал, что его поездки связаны с тайными консультациями с американской международной корпорацией, занятой поиском объектов крупных инвестиций в Европе. Еще он сообщил Мараид, что ему предложили абсолютно законную работу, заработную плату, в четыре раза превышающую его теперешнее жалование, и место в правлении. И, хотя предложение Падрика занять пост министра юстиции может стать венцом его карьеры, он будет продолжать переговоры с янки, пока предложение Падрика не станет ощутимой реальностью.