16
Глаза Флинна погасли и глубоко запали. На нем был тот же темно-серый фланелевый костюм, в котором я видел его вчера: брюки измялись, лацканы пиджака потеряли форму. Я понял, что Флинн не ложился в кровать и не спал, а по этим смятым лацканам догадался, что он просидел ночь за письменным столом, опираясь грудью на его край и, может быть, дремал, склонив голову перед фотографией улыбающейся Лоретты с печальными глазами.
Мы вошли в кабинет.
- Вы завтракали? Садитесь. Хотите сигару?
- Если можно, я хотел бы крепкого кофе.
- Кофе я уже велел принести. Может, съедите что-нибудь?
- Нет, спасибо.
Он прошел за письменный стол и уселся в кресло, обитое такой же сыромятной буйволовой кожей, в какую была оправлена фотография Лоретты.
Флинн обрезал сигару серебряным шариком, в котором были скрыты подвижные лезвия.
- Я благодарен вам за то, что вы поторопились, - сказал он, - Должен вам сообщить, что я сегодня пригласил к себе одного из руководителей Международного детективного агентства. Вы знаете агентство Уильяма Дж. Бернса?
- Разве можно найти американца, который не знал бы агентства Бернса? Я работал у них более года.
- И ушли?
- Я не мог бы туда вернуться. Я впутался по неосторожности в нашумевшее дело о шпионаже, может, вы слыхали….
- Люси Меррис, она же Эрика Штумпф? Италия, остатки немецкой разведки, какие-то микрофильмы, бешеная погоня и так далее?
- Что-то в этом роде. Кстати, недавно я получил сведения, что Эрика Штумпф появилась в Аргентине и, вероятно, встретилась с бывшим секретарем Гитлера Мартином Борманом в маленьком поселке на бразильской границе… Мое участие в этой истории лишило меня возможности работать в агентстве Бернса, о чем я, впрочем, ничуть не жалею. Они избегают дел, связанных со шпионажем. Итак, вы встретились сегодня с представителем Бернса - и что же?
- Вы ведь знаете, что это самая мощная организация такого рода, собственно, настоящая армия частной полиции, в которой на постоянной службе находится больше двенадцати тысяч человек, среди них много бывших офицеров полиции. Я потому и решил к ним обратиться. Ведь их постоянными клиентами являются такие фирмы, как "Дженерал моторс", "Дженерал электрик", "Стандарт ойл" и "Дюпон".
- Это, кстати, одна из причин, по которым работа в агентстве Бернса меня не интересует. Я готов взяться даже за самые трудные дела, чтобы помочь людям, которым что-то угрожает, которые попали в ловушку и не видят выхода, но меня не привлекают дела концернов…
Постучали. Флинн нажал кнопку, двери кабинета раздвинулись, и горничная внесла кофе, виски и покрытый инеем сифон… Я заметил, что глаза у нее опухли и покраснели, наверное, она плакала.
Флинн продолжал:
- Да, - но у них бывает ежегодно около шести тысяч таких случаев, когда к ним обращаются люди именно по своим личным, частным делам…
- Верно. Однако они не принимают дела трех категорий: тех, что связаны с разводами, с политикой и со шпионажем. - Я усмехнулся. - Как и я. Полагаюсь на опыт старика Бернса: он знает, чего следует избегать.
- Они делают исключения, мистер Уинн, наверняка делают исключения. Когда в Штаты приезжает какая-нибудь особенно важная персона, правительство обращается к Бернсу, чтоб он обеспечил этому гостю охрану, и Бернс принимает такие поручения. Однако вернемся к делу. Я знал, что у них работают выдающиеся специалисты, а вы отказались участвовать в моем деле, поэтому я, рассчитывая на свое влияние, пригласил представителя Бернса и подробно описал ему всю историю Галиндеса и моей дочери. Назначил громадное вознаграждение и обещал поддержку Комиссии по делам Латинской Америки.
"У нас есть чертовски наивные сенаторы", - подумал я, а вслух сказал:
- А представитель Бернса ответил: "Видите ли, мистер Флинн, нам очень досадно, но мы не можем взяться За это дело. К сожалению, мистер Флинн, агентство Уильяма Дж. Бернса не ведет дел такого рода. Но предлагаем наши услуги в любом другом деле".
Флинн не был озадачен моей проницательностью. Он продолжал:
- Да, так и было. Я тогда сказал, что если б они взялись расследовать это дело, я добился бы для них одобрения контрразведки.
Я опять разыграл роль представителя агентства Бернса. Заложил большой палец за борт пиджака на уровне груди.
- "Минуточку, мистер Флинн. Не будем попусту тратить время. Наше агентство ежегодно ведет шесть тысяч дел, а это означает, что на каждый день, считая примерно триста дней в году, приходится по двадцать дел. Эти двадцать дел ждут меня в бюро, мистер Флинн. Время - деньги. Советую вам с абсолютным доверием оставить дело в руках разведки и полиции. Весьма сожалею, мистер Флинн!" И тут, - продолжал я, - представитель Бернса взял шляпу и встал. Правильно?
Флинн кивнул.
- Примерно, да. Значит, вы понимаете, как они держатся, даже по отношению ко мне…
- Вежливо, но решительно. Я был одним из них.
Я был одним из них целый год, и мне пришлось уйти, когда опубликовали материалы, касающиеся моей вылазки в Италию и неудачной погони за Эрикой Штумпф. Мне нравилась организация Бернса и великолепная подготовка его людей, которые в случае надобности безукоризненно играли роли рассыльных, уборщиц, уличных продавцов, проводников в международных спальных вагонах, моряков на частных яхтах и на трансатлантических судах. Они умели водить автобусы и локомотивы, управлять самолетами и скутерами; они могли сделать в университетской аудитории сообщение на темы электроники или квантовой механики. На банкетах и официальных приемах детективы Бернса, охраняя знаменитых людей или знаменитые драгоценности, появлялись в числе гостей в безукоризненных смокингах и, если с ними заговаривали, безо всякого акцента изъяснялись на французском, немецком, итальянском языках и принимали участие в дискуссиях о Джойсе, Эзре Паунде или Сальвадоре Дали.
Я сказал Флинну:
- Единственное, что возможно, пригодилось бы в этом деле - это доступ к их картотеке. У них зарегистрировано около ста шестидесяти тысяч представителей преступного мира - бандитов, фальшивомонетчиков, мошенников и типов, не брезгующих мокрыми делами. Предполагаю, что доминиканские агенты, действуя на чужой территории, иногда бывают вынуждены искать помощи у местных подонков. Но, простите, и в этом случае ваше личное вмешательство ни к чему не приведет. Более полезны были бы мои личные связи с людьми Бернса. Вы, однако, знаете…
- Знаю! - нетерпеливо бросил Флинн, - Знаю, что вы хотите сказать! Я уже слышал, что Бисли предостерег вас. Но Бисли - пешка. Я мог бы согласовать все это дело с людьми, от которых Бисли зависит…
- Именно эти люди и дали ему соответствующие указания. Мистер Флинн, прошу вас и вместе с тем по-хорошему советую: оставьте все это в их руках.
- Я буду добиваться в Вашингтоне, чтобы вам разрешили заняться делом моей дочери. Мне нужно лишь ваше согласие. Я дам вам столько же, сколько обещал агентству Бернса, и открою вам счет для любых затрат по этому делу - я их не намерен контролировать.
Я встал.
- Весьма сожалею. Прошу меня извинить.
Флинн тоже встал.
- Так вы отказываетесь? - спросил он, испуганный, беспомощный, обманутый этой последней надеждой. - Вы отказываетесь?
Вдруг он повернул голову к окну и прислушался к визгу тормозов: машина сворачивала влево, в переулок за его виллой. За время нашего разговора он уже несколько раз прислушивался вот так к машинам.
Зловещее предчувствие возникло у меня.
- Вы со вчерашнего дня не выезжали? - спросил я. - С того момента, как узнали об исчезновении дочери? Нет, даже раньше: с тех пор, как Лоретта ушла?
- Никуда я не выезжал. Ждал ее всю ночь. С представителем Бернса говорил тут, в своем кабинете, как и с вами. А это имеет какое-нибудь значение?
- Хотел бы я, чтоб не имело…
- Да говорите же ясней! - почти крикнул он.
Мы услыхали совсем близко скрежет тормозов и пискливый звук скользящих шин. Какая-то машина остановилась у ворот, ведущих в сад при вилле Флинна. Я спросил ни с того, ни с сего:
- Может, это Лоретта?
Флинн даже не подошел к окну. Он сел и потянулся за сигарой. Внизу прозвучал звонок: кто-то ждал, чтоб открыли ворота.
- Почему вы спросили о Лоретте? Вы считаете, что она может неожиданно вернуться? Вы в самом деле считаете это возможным? Да?
- Я как раз думал о ней, и, может, поэтому…
Он покачал головой и сгорбился в кресле.
- Нет, это не Лоретта. Наверное, приехал майор Бисли… Лоретта в последнее время ездила на "империале", и я знаю, как она останавливает машину перед домом. Она никогда не тормозит так резко… Вы слыхали, как взвизгнули шины? Я узнаю, когда возвращается Лоретта. Я всегда ждал ее, если она возвращалась позже обычного, и слушал, как она подъезжает к гаражу. Это не Лоретта…
17
Они пролетали не над Грэйт Инагуа - обогнули остров, так что справа оказался Литтл Инагуа, а слева Майагуна. Под ними был архипелаг Кайкос. Де ла Маса знал, какую территорию следует обходить. Перед ними лежала еще невидимая Эспаньола.
"Надо однако же сказать этому доминиканцу, что я знал Тена, - подумал Мерфи, - или что я слыхал о нем, ведь Октавио все равно это знает и скрывать не к чему. Они дьявольски много знают. Откуда они столько знают? Октавио, должно быть, доверяет мне; если б он не знал, что Тен как-то связан со мной, так зачем бы ему рассказывать об этом несчастном случае?"
- Знаете, - сказал он вслух, - я кое-что припомнил. Насчет этого Освальда Тена. Я его в глаза не видел, но, пожалуй, кое-что о нем слыхал.
- Я только потому и сказал о катастрофе на автостраде, что думал: вас это заинтересует.
- Да вот Марта о нем говорила, я от нее и слыхал это имя.
- Что она говорила? Вы помните?
- Ну, когда мы были над Онтарио, Тен должен был приехать за ней и отвезти ее в Утику. Когда он приехал, Марта пришла со мной попрощаться, но Тена мне не представила. Какое мне дело до этого Тена?
- Действительно. А потом что?
- Да ничего. Они уехали. Он повез ее в Утику.
- Марта ему что-нибудь о вас говорила? Что именно?
- Не знаю. Почем я могу знать, говорила она или нет, если они поехали в Утику, а я вернулся в Нью-Йорк?
- Действительно, вы не можете знать. Иногда задаешь вот такие глупые вопросы.
- А вы что-нибудь знаете?
- Когда наш человек поехал в Фэйр Хэвен, чтобы спросить о вас в этом пансионате, он увидел там несколько телеграмм и писем от Марты. Была и телефонограмма - Марта звонила вам. Она вас искала и, должно быть, сказала Тену, чтобы он вас тоже искал. Были такие места в Нью-Йорке, где Тен в лепешку разбивался, чтобы вас найти. Спрашивал и спрашивал, как нанятый.
- Наверно, Марта ему велела. Потому что я с ней покончил, знаете, именно из-за этого Тена. У нее с ним какие-то шашни были. А он, наверное, дорожил ею, это первоклассная девушка, и можно найти уйму парней, которые дорожили бы ею. Наверное, Марта ему велела, чтобы он меня разыскал.
- Нашим людям эти поиски не нравились. Тен им на нервы действовал.
- Да, это из-за меня. Он хотел что-то сделать для Марты.
- Может, из-за вас, а может, еще из-за чего.
- Я бы голову прозакладывал, что из-за меня. Марте нужно было, чтоб он меня нашел.
- Никогда ничего не известно. Уже после того разговора, когда наш человек условился с вами насчет больного и перевоза его на самолете, Тен опять вас искал. Черт его знает откуда, но он выяснил, что вы едете в Линден. Вы как туда добирались?
- Взял такси. Может, водитель такси сказал Тену, потому что больше никто не слыхал, что я еду в Линден. Но и он не знал, зачем я туда еду.
- Ну, Освальду Тену дьявольски не повезло, что он разыскал этого таксиста. Когда он ехал на аэродром, чтобы там расспросить о вас, на него налетел мебельный Фургон. Некоторым людям и вправду дьявольски не везет.
- Мистер де ла Маса, а письма и телеграммы Марты остались в Нью Фэйр Хэвен?
- Вам этот мусор нужен?
- Нет.
- Правильно, мистер Мерфи. Мы велели это выбросить. Такие штуки незачем таскать за собой. Не стоит, это я вам говорю по личному опыту.
- И я так думаю. Но у вас все же есть какая-то девушка или жена, вы сами говорили.
- Девяносто процентов толковых парней пропадают из-за баб. Вы не будете писать Марте?
- Нет. Я вообще не люблю писать письма.
"Вот теперь-то ее допекло, - подумал он, - Ни меня, ни Тена уже нет, придется ей еще кого-нибудь поискать. Они убрали Тена, потому что тот напал на мой след. Может, он тоже был толковый парень, Освальд Тен, но ведь Октавио сказал, что девяносто процентов толковых парней пропадает из-за баб… Боже, вот это была девушка, можно полмира объехать и все будешь думать о такой, как Марта".
- Мне-то Тена не жалко, - сказал он.
- Еще бы, - ответил Октавио. - В сорока восьми штатах Америки ежегодно гибнет на автострадах сорок тысяч человек, а то и больше, так что в среднем приходится по сто двадцать трупов в день только при автомобильных авариях. И почему вы изо всех этих сорока тысяч должны жалеть именно какого-то Тена? Это было бы смешно. А, мистер Мерфи?
- Не к чему, - поддакнул Мерфи, - Кто знает, может, оно даже и к лучшему вышло с этим грузовиком, бог иногда соображает, что ему делать. Никто не должен знать, что я брал самолет в Линдене.
- Вас спрашивали на аэродроме, куда вы летите?
- Я сказал, что в Чаттануга, в Теннесси.
Через минуту де ла Маса сказал:
- Сверните на юг и огибайте остров Кайкос, - там военная база. Дальше таких препятствий уже не будет. Поняли?
- Вы думаете, - спросил Мерфи, - что этому, на носилках, ничего там, в багажнике?.
- Вы о нем не беспокойтесь. Сколько миллионов людей на свете, а вы об одном все беспокоитесь.
- Может, он проснулся?
- Вы и об этом не думайте.
- Мне показалось: там что-то стучит.
- Пускай себе стучит, мистер Мерфи.
18
- Это не Лоретта, - повторил Флинн.
"Она могла не выехать из дому, - вдруг подумал я, - вообще могла не выехать. Они, наверное, сделали это - что? Что они сделали? - где-нибудь поблизости, в саду, у ворот… сделали это прежде, чем она села в машину…"
- Простите, - спросил я, - кто-нибудь слыхал, когда уезжала Лоретта?
- Вчера, после звонка по телефону?
- Да, вчера.
Он был ошеломлен этим вопросом, руки у него дрожали.
- Сейчас, позвольте… Я сидел тут, в кабинете, и Лоретта вошла, сказала, куда идет, что это вы…
Я нетерпеливо махнул рукой.
- Машину она в гараже держит?
Флинн был испуган.
- Да, гараж… въезд в гараж как раз под окном моего кабинета… Из дома спускаются в гараж специальным лифтом. Я вспоминаю, ну да! Я слыхал, как спускался лифт, потому что радио было включено, а когда лифт действует, возникают помехи, начинается треск… Как раз передавали биржевую сводку, и я…
- Значит, она спустилась на лифте. А дальше что?
- Не могу сообразить… Сейчас… Не помню, слышал ли я, как выезжала машина… Как раз в это время передавали биржевую сводку…
В дверь постучали. Флинн включил автомат, раздвигающий двери.
Вошел майор Бисли, с ним двое в штатском.
- Есть какие-нибудь новости? - спросил он. - Почему вы так спешно вызвали меня? Хэлло, Майк! Ты что-нибудь нашел?
- Да, Фрэнк, - сказал я. - Пожалуй, я нашел то, чего следовало ожидать.
Флинн посмотрел на меня с тревогой и недоверием.
- Что вы имеете в виду?
- Где, что? - спросил Бисли.
Один из агентов в штатском глазел в окно, другой равнодушно разглядывал картину, висящую на стене.
- Где находится лифт? - спросил я Флинна.
- Вы хотите осмотреть гараж?
- Не будем тратить времени. Фрэнк, идем. Проводите нас, - обратился я к Флинну, оцепеневшему от ужаса. Он уже, видимо, понимал, зачем я иду в гараж. Ведь если "империал" вообще не выезжал из дому…
У лифта я попросил Флинна, чтобы он подождал нас наверху. Он молчал.
- Как открывается гараж, когда из него нужно выехать? - спросил я.
Флинн будто не слышал или не понял вопроса. Я спросил снова.
- Когда передние колеса машины нажимают на подвижную плоскость пола перед дверью, то двери раздвигаются автоматически, на полминуты. Потом, когда машина выйдет, они сами задвигаются.
- А если въезжать с улицы?
- Звук клаксона синхронизирован с электрофоническим устройством, вмонтированным в двери гаража. Если нажать клаксон моей машины или машины дочери - у них одинаковый звук, - двери открываются.
- Каким-нибудь другим способом можно открыть двери?
- Ключом от электромагнитного замка. Но тогда надо самому раздвигать двери.
- Они легко ходят?
- Очень легко, стоит едва толкнуть. Ребенок их раздвинет.
Бисли явно ничего не понимал, но молчал: он знал, что я попусту не буду спрашивать.
Мы вошли в кабину лифта втроем - я, Фрэнк и один из агентов в штатском. Кабина была просторная, по меньшей мере человек на пять. Я спросил Флинна, неподвижно стоявшего в коридоре:
- Как зажигают свет внизу?
- Там есть два контакта: при входе в гараж и при выходе из лифта. Но когда лифт останавливается внизу, свет включается автоматически. Так же, как и при въезде машины в гараж.
Мы спустились вниз.
Свет не включился автоматически. Нас окружала тьма. Я ощупью нашел контакт и несколько раз безрезультатно нажал на кнопку.
- Это следовало предвидеть, - сказал я. - Есть у тебя фонарик?
- У Нэда есть, - ответил Бисли, - Нэд, посвети-ка нам.
Белый кружок света медленно, метр за метром, продвинулся по стенам гаража, задержался на спортивном "мерседесе", затем фордовском лимузине, которым, должно быть, пользовался Флинн, и, наконец, на "империале" Лоретты.
Мы подошли ближе, обыскали все три машины, заглянули под колеса, осмотрели ремонтный канал.
Я, заметил, что "империал" стоит вплотную перед подвижной полосой, нажатие на которую раздвигает двери гаража. Я подумал, что можно подтолкнуть передние колеса машины на эту полосу шириной в полметра и выйти в раздвинувшиеся двери. А потом можно толкнуть машину назад, так, чтобы передние колеса сдвинулись с полосы, и выйти из гаража. Это было нетрудно, ведь двери раздвигались на полминуты.
- Фрэнк, - сказал я, - раз "империал" в гараже, значит, Лоретта вообще не выезжала из дому.
- Она могла пойти пешком или взять такси.