"Сейчас нарвётся, козёл!!! Ага, отваливаешь! Меня никто не остановит. Козлы! Все козлы!" Того, что случилось через секунду, разгорячённый Череп никак не ожидал.
Отступивший назад резко рванулся вверх и, оторвавшись от пола, по-футбольному прыгнул головой вперёд, как будто собирался вколотить мяч в "девятку". Череп получил такой мощный удар головой в грудь, что вылетел обратно в коридор вагона, как пробка из бутылки "Шампанского". Руки его разжались, нож отлетел в сторону.
Через мгновение чей-то локоть придавил его горло к полу, в висок уперся холодный металл, и голос сверху прошипел:
- Только шевельнись, гадёныш!..
Вовчик, ловко перевернув парня лицом вниз завёл его руки за спину и сцепил "браслетами". Тот, в общем-то, несильно и сопротивлялся, слегка оглушённый падением. Когда Белкин увидел мчащегося на него бритого парня, он, разумеется, догадался, что тот бежит не за чаем. Не успев достать пистолет, который, кстати, в данном случае всё равно был бесполезен - за спиной парня находились люди, - Вовчик принял единственно верное решение. Уменьшить зону поражения собственного тела до размеров головы. Любой другой вариант мог привести в узком коридоре к необратимым последствиям.
Во время игры этот трюк никогда не получался как надо. Мяч всё время улетал в аут. В сегодняшний прыжок Вовчик вложил всё умение и мастерство форварда. Жалко, Романцев не видел. Вовчик наверняка бы получил место основном составе сборной. По меньшей мере, олимпийской.
- Поднимайся, Ромчик.
Белкин схватился за цепочку "браслетов" и поставил Черепа на ноги.
- Прямо пошёл! Да не туда! Тьфу, мудила. Не брыкайся, я сказал.
Не отпуская наручников, Белкин подтолкнул Новикова дулом пистолета. Череп уже потихоньку возвращался к осознанным действиям. Инстинкт самосохранения изменил позицию - скорость и сила теперь бесполезны. Осталась только башка. Точнее, разум.
Во втором вагоне переполох достиг наивысшей точки. Любопытствующие и искренне желавшие Костику только добра люди создавали лишнюю суматоху.
Когда Белкин втолкнул в вагон Новикова, граждане шарахнулись в стороны, выдавая свои чувства лишь выкриками:
- Он! Он!
Вовчик, не догадываясь поначалу об истинных причинах сутолоки, по-дежурному чеканил:
- Спокойно, граждане, спокойно. Милиция.
Но, увидев в коридоре кровь, сразу оттолкнул Черепа и, распихивая зевак, пробрался к отсеку.
- Казанова, ты чего?! А? Казанова, спятил, что ли? Куда он тебя? Кончай, а? Слышь? Ты чего, умер, что ли? Я его убью сейчас, суку! Слышь, Костик, там такие девчонки в поезде. Пошли, а? Казанова, ну пошли, кончай ты!
Костю заботливые пассажиры перенесли на лежак, но оказание первой помощи свелось к наложению на рану вагонной наволочки. Опер уже успел побледнеть, как эта самая наволочка, и дышал прерывисто, но глубоко. Слов Белкина он, похоже, не слышал.
Белкин снова выскочил в коридор и заорал:
- Проводник, проводник, чтоб тебя!!!
Парень в зелёной форме уже спешил к месту событий.
- "Скорую" вызови! - вновь закричал Вовчик, увидя приближающегося вагонного.
- Где я вам её возьму? - вполне резонно ответил тот.
- А… Ну да. Стоп-кран тогда сорви! Казанова же помрёт!
Парень не врубился насчёт Казановы, но ситуацией по стоп-крану он владел.
- Ну и где мы встанем? В лесу?
- Тьфу ты! Товарищи, пробегитесь по вагонам, не стойте вы. Может, где врач едет. У врачей тоже сейчас отпуск.
Пассажиры, уловив в предложении Вовчика здравое зерно, метнулись к тамбурам вагона.
Белкин подошёл к сидящему на полу Черепу. Тот сел сам, решив, что сидячего бить не будут. Удрать с защёлкнутыми за спиной руками он физически не мог и не пытался.
- Ну что, пёс? Добегался? Если знаешь молитву, читай! Абзац тебе!
Вовчик не выпускал из руки пистолета. Череп в ужасе вытаращил глаза. Никаких сомнений в намерениях опера у него не возникало.
- Адрес, паскуда! Адрес, куда они пойдут?
- Какой… Какой адрес?
Вовчик разъяснил проблему ударом кулака по уху. Череп сжал зубы от боли.
- Понял, какой адрес? Компьютеры, Циркуль…
- Я не…
Новый удар в ухо.
- Быстро, сучёнок…
- Дом на Лиговском, номер не знаю. Там магазин на первом этаже. Этот, как его, как водка. Во, "Абсолют".
- Лиговский длинный.
- Рядом с психушкой.
- Понял. Квартира?
Череп ещё раз поморщился от боли и полушепотом выдохнул:
- Сорок.
- Когда они пойдут?
- Не зна…
Очередной глухой удар.
- Сегодня ночью.
- Чёрт! Кто убил парня на Вишнёвке? Ну?
- Они…
- Не пизди!
- Все…
- Ты тоже?
- Циркуль велел. Я не хотел…
- А теперь запомни, гадёныш бритый. Если Казанова не доедет, я вот из этого "ствола" тебя… Козёл!
Белкин поднялся с корточек и, не обращая внимания на близ идущих старушек, возмущавшихся милицейским беспределом, вернулся к Казанцеву.
Казанцев уже пришёл в себя, просто не хотел тратить сил на бесполезные разговоры. Кровь перестала бить из раны. Пот, покрывший лицо Костика, говорил, что боль он испытывает дикую.
- Казанова, да ерунда это. Помнишь Пашу-Акулу, блатного? Ему печень пробили ножом, так он из больнички свалил и ко мне в отделение прибежал разбираться. У него кровища из дырки хлещет, а он мне свою правоту доказывает. А у тебя… Царапина. Что ты, слабее Паши? Нормалёк, Казанова. Скоро станция. Потерпи. Мы их умоем, старый.
- Врач, врач, - послышались голоса в тамбуре.
Молодая женщина в спортивном костюме пробралась через пассажирскую пробку.
- Я вообще-то детский…
- А что, у детей органы другие?
- Отойдите от света, молодой человек, и хватит пистолетом размахивать.
- А, ну да, - Вовчик спрятал оружие.
- На предохранитель поставили? - уточнил осторожный пассажир.
- Я с него и не снимал. Слышь, парень, когда остановка?
- Первая в Болотом. Это три часа езды.
- Не пойдёт, старый. Поближе есть что-нибудь?
- Да, скоро Тосно будет.
- Остановишь поезд. Сбегай, договорись с машинистом.
- Нельзя, график.
- Я тебе покажу график. Я сам стопак сорву! Иди договаривайся. Вали всё на чёртово Министерство внутренних дел, которое не даёт людям спокойно путешествовать на юга.
- Вашу фамилию можно узнать?
- Белкин. Группа пролетарского гнева, тьфу ты, отдел по раскрытию убийств.
ГЛАВА 13
Сергей ещё раз посмотрел на упакованный рюкзак, прикинул что-то на пальцах и снова начал перекладывать вещи. Он очень любил это занятие. Сам процесс сборов. Каждая вещица, каждая мелочь должна лежать в строго отведённом ей месте. Особенно стеклянные сувениры и посуда. Чтобы не разбились за время долгой поездки. И чтобы при этом не занимали много места в рюкзаке. Поплотнее, покомпактнее…
Внезапный телефонный звонок оторвал его от столь важного занятия. Он не удивился. Должна была звонить хозяйка - уточнить время его отъезда, чтобы приехать, проверить квартиру и забрать ключи.
- Слушаю, - снял трубку Сергей. Тишина.
- Алло, слушаю вас.
Короткие гудки.
Сергей пожал плечами. Вероятно, ошиблись номером. Он повесил трубку и вернулся в комнату. Чёртова коробка с вазочкой никак не хотела влезать в рюкзак…
* * *
- Алло, алло, Гончар, ты? Паша! Твою мать… Это я, Белкин! Труба! Казанову зацепили. "Пером", вроде несильно. Оклемается. Но мы тут зависли! Не выбраться! Черепа хапнули. Пиши адрес. Да, потом объясню! Пишешь? Лиговский. Рядом с психушкой, это у Обводного. Дом с магазином "Абсолют". Водка такая, шведская. Помнишь, мы купить хотели, да "бабок" не хватило? Ну да! Квартира сорок. Они сегодня пойдут! Ночью. Гоните туда. Мичуринцев возьмите. Всё, Гончар, давай. Я приеду, позвоню. Да не знаю я! Вроде двое, хотя чёрт этих педиков знает! Пока…
Белкин с силой треснул по рычагу. Медсестра, сидящая напротив, вздрогнула и предупредила:
- Поосторожнее, молодой человек.
- Я не хотел. Слышно плохо.
Белкин отрешённо уставился в пол. Как странник, перенёсший ради какой-то своей цели долгую дорогу, но только в самом конце понявший, что путь его был напрасен.
Через минуту он обратился к девушке:
- Как до города можно добраться?
- На электричке.
- Когда ближайшая?
Медсестра взглянула на висящее над её столом расписание.
- Через час. Летом, как обычно, пути ремонтируют, поэтому электрички реже ходят.
Вовчик глубоко вздохнул:
- Я позвоню ещё?
- Пожалуйста.
Он снял трубку старенького больничного аппарата и закрутил диск.
- Тань, это я, Тань. Я опоздаю на день рождения, Тань… Такое дело, знаешь. Я потом объясню! В области я, в области. Казанову подранили. Я у него сейчас. Я не хотел, Тань… Тань… Подожди…
Вовчик оторвал трубку от уха и медленно положил её на рычаг.
Медсестра опустила глаза, ковыряясь в каких-то бумажках.
- Спасибо.
- Пожалуйста.
Вовчик взглянул на часы. 21:30. Чёртово время. Почему нельзя его где-нибудь взять? Или купить? Купить время? Интересно. Бред какой-то.
Домой он, в лучшем случае, приедет за полночь. Если вообще приедет.
Он поднялся и побрел к выходу из больницы, закинув на плечо поясную сумку Казанцева с пистолетом и "ксивой" внутри. Сам Костик находился на операции в одной из палат местной больницы. Рана была не очень серьёзной, но последствия могли оказаться непредсказуемыми. Однако, по словам хирурга, процентов семьдесят, что всё обойдётся.
Черепа Белкин ещё на станции сдал в местное отделение, вызвав машину из будки билетера. Сержант-водитель, приехавший на стареньком, еле живом УАЗике, подкинул Вовчика до больницы, пообещав договориться с начальством, чтобы Новикова держали до утра.
Белкин вышел на улицу и отправился на остановку, где, постояв немного, понял, что общественный транспорт в данном месте - давным-давно забытая роскошь. Поэтому, боясь опоздать на электричку, он пешком двинулся на станцию.
* * *
Сергей открыл глаза, но тут же зажмурил их от ударившего, словно ножом, электрического света. По инерции он поднял голову с подушки, но чья-то рука, схватив сзади за волосы, вернула его в исходное положение. В горло уперлось острие узкого лезвия.
- Лежать. И тише, а то голосовые связочки повредим.
В комнате находилось трое. Напротив, усмехаясь, стоял высоченный парень с вытянутой как дыня, головой, с узкими изогнутыми бакенбардами и зализанными назад сальными волосами. Короткая, не по размеру чёрная куртка с затёртыми до белизны локтями, вылинявшие брюки и надетый на правую руку шипованный кастет. Ничего видок. Впечатляет. Второго, стоявшего позади кровати, Сергей видеть не мог. Он только чувствовал его руку, крепко вцепившуюся в волосы. А нож давил в шею с такой силой, что Сергею начало казаться, будто лезвие давно уже впилось в плоть.
Сергей даже не пытался кричать - он решил, что крик вызовет ужасный приступ боли. Ситуация напоминала снившийся ему постоянно кошмар: к нему домой приходят страшные монстры и пытаются убить его. Сергей сначала бросается к дверям, но замок ломается, а когда их руки протягиваются к его горлу, он кричит. Но крика нет. Только судорожные конвульсии гортани. А затем он улетает. В безграничное небо. На огромной скорости, на небывалую высоту… Спасительную высоту.
Сейчас он очень хотел улететь…
Третий вязал ему ноги. Белой бельевой верёвкой, приготовленной, наверное, заранее. В облике этого парня мелькнули знакомые чёрты. Когда же тот поднял на секунду глаза, Сергей сразу вспомнил - именно он предложил ему комнату на вокзале.
Господи, по сколько ж им лет? Не больше пятидесяти на троих. Но они не играют в "полицейских и воров"… Они хотят…
- Молодчинка, не дёргаешься. Это, кстати, правильно. Теперь хотелось бы поговорить по-деловому.
- Что вам надо? - еле выдавил из себя Сергей.
- Мы не любим жадных людей. Циркуль, ты любишь жадных людей? Во, не любит. Надеемся, ты не жадный мужик. Надо бы поделиться.
- Чем, чем поделиться?
- Денежками. Это такие бумажки. Которые ты получил недавно из какого-то Красногорска. Много, много бумажек.
- Я не получал ничего, - полушепотом ответил Сергей. Капелька пота сползла по щеке и упала на подушку.
Удар по животу ребром ладони заставил его стиснуть зубы от боли. Автоматически он хотел согнуться, но не смог - ноги удерживала верёвка, а голову - рука.
- Тихо, тихо, чувачок! Не надо нас лечить. И злить понапрасну, - длинный парень поигрывал кастетом в руке. - Ночь предстоит долгая. Пока мы не договоримся, мы не покинем этот уютный уголок и всё время будем делать тебе немножко больно. Быстренько, быстренько вспоминай, где там "бабульки". Мы, конечно, можем сами поискать, но, как говорят менты, хочется чистосердечного раскаяния.
- У меня нет денег, я же получил их по безналу… - тяжело дыша, произнёс Сергей. - Можете искать. Придурки.
- Насчёт придурков мы потом побеседуем, отдельно, - высказался второй. - В дополнительное время. Циркуль, проверь-ка сумочку.
Длинный парень развязал тесёмки рюкзака и перевернул его вверх дном. Вещи, так бережно упакованные Сергеем, посыпались на пол; ваза с противным стеклянным звоном разбилась мелкие кусочки. Циркуль раскидал ногами пожитки Сергея.
- Здесь, кажется, нет. Обидно.
- Сволочи, - процедил Сергей.
- Заткнись, дяденька. Сейчас начнём лечить память. У тебя, кажется, с этим проблемы? Надо к доктору.
Сергей закрыл глаза.
- Ты что, спать собрался? Слышь, мужики, он совсем борзанул!
Ещё один удар по животу заставил Сергея захрипеть.
- Где "бабки", сука? Убью, понял? "Бабки", вонючка, "бабки"!!!
Сергей молчал.
- Циркуль, держи его! - скомандовал уже вышедший из себя подросток. - Сейчас эта сволочь всё скажет! Я ему устрою "ласты лягушки".
Он схватил руку обессилевшего от побоев Сергея, зажал её под мышкой и ввел нож между его пальцами.
- Ничего, дядя, и без пальцев живут. Будешь пособие получать, как ветеран.
Сергей с ужасом смотрел на свою руку. Он что, действительно это сделает? А потом? "Они ведь убивают меня", - пронеслась у него в мозгу невероятная мысль. Как пацаны убивают лягушек?! Отрезают лапки, а затем прихлопывают камнем. А деньги? Им ведь не деньги нужны. По крайней мере, это не главное…
- Стойте, я скажу. Не надо.
- Ну, вот. Чувачок понял, что был не прав. Молодчинка. Ну-у?
- Там, в шкафу… Ключ за зеркалом…
Парень, усмехнувшись, отпустил руку Сергея и направился к зеркалу. Ножом подковырнул торец. Из углубления выпал ключик.
Переложив нож в левую руку, пацан поднял ключ и подошёл к старинному платяному шкафу. В антикварном магазине за этот шкаф могли бы отвалить приличную сумму. Настоящий дуб, багет, выполненный вручную искусным резчиком, витые ручки. Но парня мало волновали тонкости мебельного искусства, его волновали тонкости замка.
Он вставил ключ, сделал два оборота и резким движением распахнул створки.
То, что он увидел внутри шкафа, вероятно, несколько не соответствовало его представлению о деньгах. Только этим остальные объяснили его вытянувшееся лицо, вытаращенные глаза и абсолютно не относящийся к происходящим событиям вопрос:
- Ты… ты кто?
- Да так. Из добровольного общества защиты людей от животных. От диких животных…
Последняя фраза сопровождалась активными действиями. Резко двинувшийся вперёд кулак отбросил парня к окну.
- Молодчинка. Хорошо летаешь. А вы, ребята, что встали, как столбы трамвайные? Попрошу всех на пол.
Ствол пистолета указал направление движения. Однако Циркуль явно не желал мириться с таким поворотом событий. Он в своих мыслях уже ехал в купленной "иномарке" с симпатичной Лялькой, с "Дельтой" в руке, а тут на тебе… впору матом ругнуться. Обидно.
Поэтому, почувствовав запах паники и быстро сообразив, что, кажется, они влипли, он смело рванулся к выходу из комнаты, но так же стремительно влетел назад под воздействием в унисон возникших на его светлом пути двух набитых кулаков.
Третий пацан, державший Сергея, был вполне удовлетворен увиденной расправой, чтобы не повторять ошибок своего длинноногого друга. Он бросил нож на пол и зачем-то поднял руки. Впечатлительный человек.
В комнате заметно прибавилось лиц мужского пола. Мичуринцы, которым наконец удалось продемонстрировать своё умение колотить по груше, чему они были несказанно рады, уже надевали наручники на стоявших в партере "штангенциркулей".
Таничев, зашедший последним, ковырялся с узлом верёвки на ногах Сергея, а Паша, до этого нашедший пристанище в старинном шкафу, сейчас обыскивал Витю, который так и не опускал рук.
- Вот и здорово. Ой, ножик.
Витя, которому, наверное, стало щекотно, дёрнулся и несильно наступил Паше на ногу.