- В рамках коллегиального общения, - так же лукаво ответил Копылов.
Анна смущенно повела плечами:
- Не знаю, Эраст Абдурахманович. Вообще-то он у меня очень ревнивый. Однажды даже побил преподавателя философии, который вздумал ко мне приставать.
- Да ну? Преподавателя философии? - Копылов издал смешок и хлопнул себя ладонью по колену. - Вот это да! Бесстрашный поступок. Лет двадцать назад за это могли и посадить.
- Лет двадцать назад он ходил в детский садик, - ответила Анна. - И закон об уголовной ответственности на него не распространялся.
- Да, ты права. - Копылов соскользнул со стола. - Ладно, поболтаем потом. А сейчас извини, у меня много дел.
Как только дверь за боссом закрылась, Анна сняла трубку телефона и набрала номер.
- Алло, - тихо сказала она, прикрыв трубку ладонью. - Извините, что оборвала разговор на полуслове. Так во сколько вы хотите встретиться?.. Да… Да, конечно, смогу. Если задержусь, я вам позвоню по мобильному… Договорились, до встречи.
Она положила трубку, посмотрела в зеркальце и весело подмигнула своему отражению.
На встречу Анна пришла первой. Это кафе она знала давно - здесь подавали вкусные круассаны и превосходный турецкий кофе. Анна сама предложила его для регулярных встреч с посредником. Таким образом ей удалось совместить приятное с полезным.
Здесь, попивая кофе и ожидая посредника, она часто думала о себе и своей жизни. Правильно ли она поступает? Оправдана ли ее необычная работа с моральной стороны? Вопросы, вопросы, вопросы…
В банке у Копылова Анна работала почти месяц. За это время она успела втереться к нему в доверие, однако не настолько, чтобы он разрешал ей работать с секретной документацией. Чаще всего Анна имела дело с пустяками, хотя Копылов неизменно приговаривал:
- Ты поосторожнее с этими бумагами. Если их кто-нибудь увидит, я буду очень недоволен!
В ответ на это Анна всякий раз обиженно отвечала:
- Эраст Абдурахманович, я ведь не маленькая. И прекрасно знаю, что такое корпоративные секреты.
- Смотри, - предостерегающе говорил ей Копылов и, удовлетворенный, возвращался к себе в кабинет.
Он бы сильно удивился, если бы узнал, что смазливая девочка Анна, подающая ему кофе и печатающая его приказы, является штатным сотрудником Управления по расследованию экономических преступлений. Управлению стоило немалых трудов внедрить ее в "Омегу", и всякий раз при встрече посредник напоминал Анне об осторожности.
Сегодня ей предстояло встретиться не с обычным своим коллегой, а с "большой шишкой" (так за глаза Анна называла всех представителей руководства Управления, да и вообще всех сотрудников, принадлежащих к старшему офицерскому составу). Вячеслав Иванович Грязнов, ее сегодняшний конфидент, был генерал-майором и работал заместителем начальника главка собственной безопасности МВД.
Анна посмотрела на часы и подумала: "Самое время ему появиться". И тут же увидела его - пожилого, рыжего, коренастого и широкоплечего. Грязнов оглядел зал, прищурился на Анну и, ни секунды не раздумывая, двинулся к ее столику.
- Анна? - спросил он, подойдя.
- Да.
- Грязнов, - представился он и улыбнулся: - Здравствуйте, Анна.
- Здравствуйте, товарищ генерал-майор.
- Ты еще честь мне отдай, - усмехнулся он, усаживаясь. - Вячеслав Иванович я, понятно?
- Да.
Он взял в руки меню и пробежал его взглядом. Потом глянул на чашку кофе и круассаны и сказал:
- Ты, я вижу, времени зря не теряешь.
- Не теряю, товарищ гене… То есть Вячеслав Иванович.
- Что посоветуешь взять?
- Смотря что вы любите. Вам нравится вареная сгущенка?
Грязнов кивнул:
- Допустим.
- Тогда возьмите пирожное "чайка". Бисквит, пропитанный масляным кремом и вареной сгущенкой. Если не понравится, я сама съем.
- Что, действительно вкусно?
- Пальчики оближете, товарищ ге… То есть Вячеслав Иванович.
- Так закажи себе.
Анна вздохнула:
- Не могу, я на диете. Вот только если вы не захотите, тогда уж придется мне.
- Какая жертвенность! Ты настоящий друг. - Вячеслав Иванович иронично прищурился. - А как же круассаны? Они у тебя что, из морковки сделаны?
- Увы, - вздохнула Анна, - круассаны - моя самая сильная любовь. Все равно я не смогу от них отказаться, а раз так, значит, они - допустимое зло.
- Логично, - согласился Грязнов.
Вячеслав Иванович подозвал официантку и сделал заказ. Через пару минут на столе появилась чашка кофе и тарелочка с пирожным.
Грязнов отпил из чашки и улыбнулся:
- Неплохой кофе!
- Не то слово, - кивнула в ответ Анна, - лучший в Москве!
- Ну это ты загнула.
- Правда, правда. Я тысячу кофеен обошла, и лучшего нигде не пила.
Грязнов попробовал пирожное, зажмурился и замычал от удовольствия, запил пирожное горячим кофе и сказал:
- Извини, Анна, но диету тебе сегодня нарушить не удастся.
- Да я и не рассчитывала, - пожала плечами девушка.
Она достала из сумочки сигареты и, чиркнув зажигалкой, закурила. Вячеслав Иванович посмотрел на пачку и задумчиво проговорил:
- Сигареты "Лаки страйк", черный кофе. Не крепковато ли для такого юного создания?
Анна фыркнула:
- Скажете тоже - юного. Да я почти старуха. Через месяц мне исполняется двадцать четыре.
- Да ты что! - округлил глаза Грязнов. - А выглядишь на двадцать два. Н-да, серьезный возраст. Самое время задуматься о вечном.
- И не говорите, товарищ ге… Вячеслав Иванович. Старость - не радость, и кому, как не нам с вами, это понимать. - Анна щелчком сбила с сигареты пепел и, нахмурив бровки, сказала: - Давайте перейдем к делу.
- Давай, - согласился Грязнов.
- С чего начинать?
- С главного. Расскажи мне о своем "объекте".
Анна задумчиво проговорила:
- Вячеслав Иванович, я в "Омеге" недавно. Важную документацию мне пока не доверяют. Все, на что я могу рассчитывать, - это мои уши и глаза. А ничего криминального я пока не видела. Да и вообще, Копылов отнюдь не самый главный человек в банке.
- Вот как? А кто же главный?
- Если верить глазам и ушам, то самый главный человек в "Омеге" - начальник службы экономической безопасности банка Руслан Гатиев. Он фактический совладелец банка. Именно он распоряжается деньгами - кому и сколько выдать. А Копылов лишь выполняет его приказы.
- Интересно, - протянул Грязнов.
Анна тряхнула белокурой головкой:
- Да нет, не очень. Бурных разборок у них не происходит. Изредка Гатиев приходит в кабинет к Копылову, но чаще, я думаю, наоборот. И вообще, этот Гатиев, похоже, на редкость опасный тип.
- Гм… - Вячеслав Иванович задумался. - Значит, Руслан Гатиев. Что ж, думаю, этим человеком стоит заняться вплотную. Кстати, у тебя остывает кофе. Допей, а потом перейдешь к подробному рассказу…
Турецкому Вячеслав Иванович позвонил час спустя:
- Алло, Саня. Я только что получил информацию о Гатиеве. Начальник службы экономической безопасности банка Руслан Шамильевич Гатиев. 1968 года рождения. Уроженец Урус-Мартана. Бывший чеченский милиционер.
- Так. Дальше.
- А дальше интереснее. Пару лет назад он уже обвинялся в хищении более трех миллионов долларов из средств вкладчиков, размещавших депозиты в "Омеге". Но дело было закрыто за недостаточностью улик. Забавный тип, правда?
- Обхохочешься. А если серьезно, то человек с такой биографией вполне может быть связан с террористами из "Русской бригады".
- И я о том же. Я уже взял его в разработку, но одними моими агентами тут не обойдешься. Буду звонить Сергееву, пора задействовать его хваленые кадры.
- Давай.
2
В баре кинотеатра было почти так же многолюдно и почти так же темно, как и в кинозале пятнадцать минут назад. Играла тихая, ненавязчивая музыка, стулья, правда, были жестковаты, но Светлана Анатольевна Быстрова была рада и таким. Сидеть рядом с Сергеем Степановичем было намного приятнее, чем стоять.
Дело в том, что Сергей Степанович - человек, наверняка приятный в других отношениях, был ниже ее ростом, и это сильно смущало Светлану Анатольевну. Когда они пробирались между ровными рядами кресел к выходу, ей казалось, что на них пялится весь кинозал.
Фильм ее сегодняшний спутник выбрал на редкость неудачный. Смотреть два часа на красавца Ахилла, чтобы потом созерцать круглую лысину Сергея Степановича? А не видеть ее из-за своего высокого роста Светлана Анатольевна, конечно, не могла.
Да уж, сравнение было явно не в пользу Сергея Степановича.
Когда-то, лет десять назад, Светлана Анатольевна сильно комплексовала по поводу своего роста. Тогда ее называли просто "дылдой". Однако несколько лет назад приоритеты сменились, высокие девушки с хорошей фигурой вошли в моду, и лишь тогда Светлана Анатольевна смогла расправить плечи и позволить себе туфли на высоком каблуке.
И все-таки неудобства остались. Пока Светлана Анатольевна общалась с высокими мужчинами, проблем не возникало. Но в присутствии мужчин низеньких она вновь начинала чувствовать себя неуютно. Она видела, как они вытягиваются рядом с ней в струнку, на какие ухищрения идут, чтобы казаться хоть чуть-чуть повыше, и ей было по-матерински жалко их.
Так было и с Сергеем Степановичем, сегодняшним спутником Быстровой. Он не был ей совсем уж неприятен; будь он сантиметров на пять повыше, он бы ей даже понравился. Но, увы, природа, одарив Сергея Степановича большим носом и квадратным подбородком, забыла добавить к этому высокий рост и мощную комплекцию. Попросту говоря, он выглядел типичным хлюпиком.
"Когда мы идем рядом, все вокруг думают, что я его тетушка", - подумала вдруг Светлана Анатольевна в самом начале их встречи и не могла избавиться от этой дурацкой мысли до сих пор.
Сергей Степанович помешал соломкой коктейль в высоком стакане и спросил:
- Как вам понравился Ахилл?
- Ахилл - не хил, - усмехнулась Светлана Анатольевна.
- А если серьезно?
- А если серьезно, то этому Ахиллу только в стриптиз-баре выступать.
- Правда? А что, у него недостает мужественности?
- Да нет, мужественности у него в избытке. Но это не та мужественность, которая может вызвать у меня интерес. Она у него… - Светлана Анатольевна пожала плечами, - показная какая-то. А настоящая мужественность никогда себя не выпячивает.
- В чем же она тогда проявляется? - с любопытством и некоторой тревогой спросил Сергей Степанович.
- В поступках, во взгляде, в том, как мужчина держит себя с женщиной, в его манере разговаривать. Да во многом. Что-то вы покраснели, Сергей Степанович. Я что, смутила вас?
- Нет, но… - Сергей Степанович замялся.
- Что?
Он улыбнулся:
- Теперь я буду с удвоенным вниманием следить за своим взглядом и за своей манерой разговаривать.
- Хмурить брови и смотреть исподлобья, придавая лицу мужественное выражение?
- Да, точно. - Сергей Степанович улыбнулся. - Светлана Анатольевна…
Быстрова поморщилась:
- Хватит называть меня по отчеству. Давайте так. Я буду звать вас Сергеем, а вы меня - Светой. Или, если вас коробит такая фамильярность, Светлана.
- Хорошо… Света. Я, собственно, и хотел, но… Честно говоря, я не решался. У вас такой строгий вид.
- Это из-за очков. В них я похожа на злую учительницу немецкого языка.
Сергей Степанович усмехнулся:
- Точное сравнение. Помню, когда я учился в школе, у нас была… - Натолкнувшись на взгляд Светланы Анатольевны, он осекся. - Я хотел сказать, что черная оправа делает ваше лицо строгим. Я вообще всю жизнь боялся строгих женщин. Возможно, это идет из раннего детства. Когда я был в детском саду, наша воспитательница…
"Господи, и зачем только я согласилась на это свидание? - с тоской подумала Светлана Анатольевна, почти не слушая Сергея Степановича. - Теперь должна выслушивать его интимные признания, как будто у меня своих проблем мало. Еще минута - и он начнет рассказывать мне о своих сексуальных комплексах. Ну почему мне так не везет с мужиками?"
- Я вижу, вам не интересно, - обиженно сказал Сергей Степанович, заметив, что Быстрова думает о своем.
- Напротив, очень интересно.
- Но вы меня даже не слушаете.
- Слушаю. Так что там с вами приключилось после того, как вы переболели свинкой?
Сергей Степанович изумился:
- Какой свинкой?
- А разве вы не болели свинкой?
Он помотал головой:
- Нет, никогда.
- Но вы же сами только что сказали…
- Я? О, нет. Я только сказал, что в детстве у меня была морская свинка. А когда она умерла, я… - Сергей Степанович замолчал и вздохнул.
Светлана Анатольевна виновато улыбнулась:
- Простите меня, Сергей. Я сегодня слишком устала. Пожалуй, я пойду домой. А вы еще посидите. Вам нужно съесть все, что мы заказали.
- Одному мне это не под силу, - возразил Сергей Степанович.
- Вы уж постарайтесь.
Светлана Анатольевна поднялась из-за стола и сняла со спинки стула сумочку.
И тут Сергей Степанович решил доказать, что не только древнегреческий полководец Ахилл, но и он, бухгалтер книжного издательства "Заря", способен на мужественные поступки. Он порывисто схватил Быстрову за руку и притянул ее к своим губам.
Светлана Анатольевна опешила, а отважный бухгалтер, воспользовавшись заминкой, поцеловал ей руку, затем сжал ее в своих ладонях, поднял глаза и сказал дрогнувшим от чувств голосом:
- Света, мы еще увидимся?
- Да, наверное, - неопределенно ответила Быстрова. - Мир тесен, люди постоянно встречаются.
- Я не об этом. Я хочу встретиться с вами, понимаете? Встретиться, как встречались Парис и Елена, Ромео и Джульетта. И как…
- Как Отелло и Дездемона, - договорила за него Светлана Анатольевна. - Нет, Сергей Степанович, боюсь, что Дездемона из меня не получится. Впрочем, и вы не годитесь на роль Отелло.
- Это почему же? - обиделся Сергей Степанович.
- Вы для этого слишком интеллигентны.
Она высвободила руку из его сомкнутых ладоней. Сергей Степанович вздохнул:
- Вы правы, Светочка. Я типичный интеллигент, до мозга своих трухлявых костей. Но вы не правы в другом.
- В чем же?
- Вы думаете, что раз вы сильная женщина, то, соответственно, вам нужен и сильный мужчина. А сильного мужчину вы представляете себе амбалом с накачанными бицепсами и стальным взглядом.
- Звучит неплохо, - сказала Быстрова.
Степан Сергеевич покачал лысоватой головой:
- А тем не менее вы - простая женщина с тонкой, ранимой душой и желанием быть любимой. И мужчина вам нужен понимающий и любящий вас. Быть любимой - вот все, что вам нужно, Светлана Анатольевна. Только вы сами этого пока не понимаете.
- Спасибо, что просветили. Когда пойму, обязательно вам позвоню, - заверила бухгалтера Быстрова. - А сейчас мне пора. Приятно было познакомиться поближе. Прощайте.
"Может, я и правда, чего-то не понимаю? - думала Быстрова, шагая от кинотеатра к метро по аллее, усыпанной листьями. - Может, мне и впрямь нужен кто-нибудь вроде этого бухгалтера? Будет приносить мне кофе в постель, читать стихи, набирать ванну и массировать шею. Чем не жизнь?"
Она представила себе совместную жизнь с бухгалтером и невольно усмехнулась: "Да уж. У Ленки явно случился кризис жанра". Ленка, Елена Быстрова, была двоюродной сестрой Светланы Анатольевны. Пару лет назад она решила взять шефство над старшей сестрой, которая, по меткому Ленкиному выражению, "засиделась в старых девах, как незваный гость на кухне". С тех пор она с завидной регулярностью поставляла Светлане Анатольевне кандидатов в мужья. Светлана Анатольевна, как могла, открещивалась от этой радости; но иногда, после очередного приступа страха одиночества, давала слабину и соглашалась на встречу. А потом сама же об этом жалела, поскольку все Ленкины кандидаты были либо отставными офицерами, либо бывшими спортсменами, вздыхающими о былых победах и попивающими на досуге водочку. А досуга у них было много…
На этот раз Ленка подсунула Светлане Анатольевне интеллигентного тюфяка.
Светлана Анатольевна остановилась, сняла очки, протерла их салфеткой и снова надела. Взгляд ее упал на отражение в витрине магазина. Оттуда на Быстрову смотрела высокая, не совсем молодая и никогда не блиставшая красотой женщина в длинном бежевом пальто, с копной обесцвеченных волос и в очках, которые делали ее похожей на "злую учительницу немецкого языка".
- И ты еще выпендриваешься? - обратилась Светлана Анатольевна к своему отражению. - Сто лет в обед, а ты все еще ждешь принца на белом коне. Тоже мне спящая красавица!
- Тетенька, вам плохо? - услышала она у себя за спиной.
Светлана Анатольевна обернулась. Возле нее стоял мальчик в желтой курточке и красной шапочке, он испуганно смотрел на Быстрову. Она покачала головой:
- Нет, мальчик, мне хорошо. Мне очень хорошо.
- А почему вы плачете?
- Кто плачет? Я плачу? - Светлана Анатольевна шмыгнула носом. - Я не плачу. Я просто неудачно зевнула. Иди домой, мальчик. Будешь приставать к женщинам, когда вырастешь.
Мальчик удивленно моргнул, затем решительно покачал головой и заявил:
- А я не буду к ним приставать. Никогда.
- К таким, как я, конечно, - сказала Светлана Анатольевна. - Ну, иди.
Мальчик повернулся и резво побежал по аллее. Быстрова грустно посмотрела ему вслед, затем вытерла платком глаза, повернулась и собралась зашагать в другую сторону, но в этот печальный момент зазвонил ее мобильный.
- Слушаю вас.
- Светлана Анатольевна, здравствуйте! Сергеев вас беспокоит.
Сердце Быстровой забилось чуть быстрее, чем обычно.
- Да, Борис Сергеевич, слушаю вас.
- Вы сейчас свободны?
- Смотря для кого, - улыбнулась в трубку Быстрова.
- Вы не могли бы сейчас подъехать ко мне?
- Разумеется. Но мне понадобится полчаса на дорогу.
- В таком случае жду вас у себя в кабинете через полчаса.
Сергеев отключил связь. Светлана Анатольевна убрала телефон в сумочку, на губах ее застыла мечтательная улыбка, однако, взглянув на свое отражение в витрине магазина, Быстрова стерла улыбку с лица и пробормотала:
- Идиотка.
Быстрова работала в разведке много лет. Куда бы ни занесла судьба разведчика Сергеева, с ним рядом всегда находилась Светлана Анатольевна. Несмотря на то что она была моложе Сергеева и ниже его по званию (нынче Быстрова была полковником СВР), Борис Сергеевич никогда не обращался к ней на "ты" и всегда разговаривал с ней на равных - своим неизменно ровным и мягким голосом, при звуках которого на губах у Светланы Сергеевны появлялась мечтательная полуулыбка.
Первое время Светлана Анатольевна работала в оперативном управлении Службы внешней разведки - это ведомство планирует и осуществляет операции по всему миру. Отдел, в котором работала Светлана, назывался отделом технической службы. Поначалу она была простым фотографом - если, конечно, в разведке вообще бывают "простые" люди. Ее отдел чем-то напоминал тайные лаборатории в фильмах о Джеймсе Бонде. Начинала Светлана Анатольевна с организации скрытых съемок, усовершенствования микрокамер, вмонтированных в зажигалки и авторучки, обработки полученных изображений и тому подобных вещей.