- Разумеется, от того оружия, из которого стреляли в Селиверстова, вы избавились, и экспертиза тут ни при чем. - Тут Турецкий вспомнил о Денисе и решил сделать для него что-нибудь хорошее (ведь, в конце концов, именно благодаря парню Бандераса взяли!). - Следующий вопрос такой. Знаете ли вы человека по кличке Пломба?
- Слышал, конечно. В газетах читал. Неуловимый крестный отец московской мафии. - Бандерас усмехнулся. - Очень удобно на такого типа все списывать. Вы-то сами в него верите? Сильно сомневаюсь.
- М-ммм, - практически согласился Турецкий. - Ладно. Скажите лучше, как вы познакомились с Тамарой Федоровной Меньшовой?
- М-ммм. Впервые слышу.
- Глупо, Бандерас. Глупо и скучно. Будет же опознание, а потом - очная ставка. Она вас опознает. Скажет, что имела с вами близкие отношения. Потом у нее дома найдутся отпечатки ваших пальцев. К чему отрицать?
- Все зависит от того, что за этим последует.
- Ладно, откроем карты. За этим последует вопрос, были ли вы также знакомы с неким Анатолием Жигуновым? Не имели ли с ним деловых отношений? Не выполняли ли его поручений, как в России, так и заграницей?
- Увы, и с этим достойным человеком я не успел познакомиться.
- Ну а с Мустангом?
- И Мустанга никакого не знаю.
- Логично, - вздохнул Турецкий. - Раз не знаете Жигунова, то не знаете и Мустанга. - "Вот ведь скользкий мерзавец, - подумал Турецкий. - А что если устроить небольшую провокацию? Попросту взять его на понт?". - В таком случае, - продолжил "важняк", - вас наверное, не слишком сильно огорчит, что господин Жигунов, ныне, кстати, покойный, упомянул вас в своем предсмертном э-ээ, завещании, что ли…
- Что именно меня не слишком огорчит? - уточнил Бандерас. - Что - ныне покойный или что - упомянул.
- Да и то, и другое, - беспечно ответил Турецкий.
- Во-первых, я христианин, - с достоинством сказал Бандерас. - Так что меня не может не трогать смерть моего соотечественника.
- Иди ты! - весело удивился Турецкий. - Уж не ты ли его и завалил?
- Во-вторых, - словно не слыша, продолжал Бандерас, - поскольку я все-таки его не знал, то считаю, что не вправе претендовать на завещанное имущество.
- Завещанное имущество? Разве я так сказал? Да ничего подобного. "Завещание" - это фигуральное выражение, образное. Просто после Мустанга остались кое-какие записи, свидетельствующие о том, что он нанимал вас для какой-то работы… - И хотя Турецкий отвернулся к окну, но даже в оконном блике он успел заметить, как дрогнули уголки рта у киллера. - Не стану тянуть резину. Мустанг "свидетельствует", что завербовал вас в качестве жиголо, в качестве мачо, в качестве Бандераса наконец. Вы должны были обольстить Тамару Седую, и войти в доверие к ее мужу.
- Полный бред, - после паузы сказал Бандерас. - Я же ни с кем из них не был знаком. Я уже говорил. Начиная с Мустанга. В смысле, с Жигунова…
Турецкий примерно представлял, что сейчас творится в душе киилера. Если, допустить тот факт, что киллеров есть такой орган. Наверное, Бандерас судорожно пытался разгадать какие именно доказательства есть у следствия. А Турецкий отчаянно блефовал. Но свою единственную настоящую козырную карту приберег под занавес.
- Ладно, - неожиданно легко согласился "важняк". - Вы находились в Греции две недели назад?
- Был, не отрицаю. В моем загранпаспорте есть соответствующие пометки о прохождении пограничного контроля. Незадекларированную валюту я не вывозил и не ввозил, таможенные правила не нарушал, и вообще, вел себя, как и подобает законопослушному гражданину.
- У меня несколько иные сведения, Бандерас, - Турецкий продолжал улыбаться. - Вот, взгляните. - Он достал фотографию Татарина. - Кстати, как давно вас прозвали Бандерасом?
- Давно. А что? Хотите поинтересоваться, кто именно первым придумал? Увы, не помню.
Турецкий удовлетворенно записал.
- Так вы человека на фотографии узнаете?
- Нет, не имею, как говорится, чести.
- А этого? - Турецкий предъявил Бандерасу целую пачку снимков - отпечатанные с увеличением кадры видеозаписи, сделанные камерами наблюдения в Афинском аэропорту. Всюду в углу время и дата, а в центре он сам, лицо обведено кружочком.
- Действительно. Чем-то похож на меня. Слушайте, у меня идея! А что если это съемки нового боевика с участием настоящего Антонио Бандераса?!
- Хм… В указанные число и время вы находились Афинском аэропорту?
- Честное слово, не помню! Знаете, я в Греции все больше на греческое вино налегал, а не на аэропорты, приобщался к истокам цивилизации. Поэтому с точностью до минуты восстановить ход событий не могу.
- А свидетели показывают, что вы были абсолютно трезвы. Во всяком случае, действовали, как человек вполне трезвый.
- Свидетели чего?
- Покушения на Татарина, которого вы, по вашим словам, не имеете чести знать, совершенного в Афинском аэропорту как раз в тот момент, когда вас засняла там телекамера.
- Во-первых, телекамера засняла человека, похожего на меня. А в Греции смуглый мужчина с вьющимися волосами… - Бандерас провел ладонью по волосам. - Одним словом, с античным профилем, согласитесь, не редкость. Это вам не Исландия и не Папуа-Новая Гвинея. А во-вторых, телекамера, насколько я вижу, засняла еще целую тысячу людей, не похожих на меня.
- Хватит, Байков! - махнул рукой Турецкий. - Вам что, лавры Скуратова покоя не дают? Вас по фотографии опознали полицейские в аэропорту, дежурившие в тот день. Вот копии протоколов опознания, переведенные на русский язык, - он пододвинул Бандерасу папку, - если желаете, могу представить оригиналы на греческом.
- Ну и что? - Бандерас, не глядя в бумаги, отодвинул их обратно следователю. - Даже если вы докажете, что я был в аэропорту в интересующий вас день и час. В чем тут криминал? Я ведь и не отрицал, что был там. Сказал: не помню. Я и сейчас не помню.
- А вот показания сотрудника Интерпола, ведшего наблюдения за Татарином. Он тоже опознал вас по фотографии. Именно, как того самого человека, который совершил покушение на убийство Татарина. Он рассмотрел вас очень хорошо и уверяет, что ошибки быть не может. А он профессионал, причем незаинтересованный в вашем деле, то есть с точки зрения суда - максимально надежный свидетель из всех возможных. Но и это для вас еще не самое худшее, Бандерас. Худшее для вас состоит в том, что Татарин носил бронежилет под курткой, и даже, представьте, шляпу-каску.
- Что вы говорите?
- Ага. Поэтому ранение в грудь и в голову оказались не смертельными. Представителю Интерпола он дал показания, слушайте!
Турецкий включил магнитофон. Через некоторое время Бандерас сказал:
- Честно говоря, ничего не слышу.
- Черт, я тоже, - признался Турецкий. - Сейчас, подождите еще немного. Ага вот!
"Бандерас…"
"Кто?"
"Бандерас".
"Бандерас в тебя стрелял?"
"…"
"Важняк" нажал кнопку "стоп"..
- Ну, что скажите, гражданин Байков, он же Бандерас, по собственному признанию? Нехорошо с Татарином получилось?
Бандерас заметно побледнел и молчал примерно минуту.
- Допустим, вы попытаетесь доказать, что на Татарина покушался именно я. Допустим. Определенные улики у вас есть, спорить не стану, хотя серьезный адвокат найдет в ваших построениях массу прорех. Например, у вас всего один свидетель, утверждающий, что не просто видел меня в аэропорту, но видел, что именно я стрелял в этого Татарина. Так ли уж надежны его свидетельства? Наверное, там было много народу? Почему больше никто ничего не заметил? Но дело даже не в этом. Если вы полагаете, что я самый настоящий киллер, тогда почему вы считаете, что обвинение в покушении на убийство заставит меня пойти на сотрудничество с вами, то есть, самого себя подвести под вышку? Покушение - не расстрельная статья. Кстати, поскольку дело происходило в Греции, даже убийство не было бы расстрельной статьей. При самых худших раскладах греки могли бы впаять мне пожизненное. И еще, Татарин - это, похоже, кличка, а не фамилия? То есть он был преступником? Значит все совсем не так уж плохо?
- Плохо, Байков плохо! - Турецкий протянул ему несколько листов документов. - Впаяют вам греки пожизненное, но не при худших, а при лучших раскладах. А в России получите вышку. Я сказал, что ранения в голову и грудь были не смертельными. Но ранение в живот было смертельным, Татарин умер в тот же день. Но показания дать успел. Ну, что же вы, Байков?! Прочитайте заключение о смерти. Не зря же вы старались!
Бандерас повертел в руках акт судмедэкспертизы, также переведенной на русский язык, и как бы нехотя прочел.
- Браво! - Он иронично похлопал в ладоши, - браво, гражданин следователь! Да, это я застрелил господина Татарина. Посмотрел на вашу бумажку - прямо в голове просветление какое-то наступило. Можете занести в протокол, я подпишу. И даже вспомнил я его! Вот он - действительно был киллер! Поройтесь в своих архивах, или попросите, пусть вам справочку соответствующую составят. У меня были сведения, что в Афины он прилетел по мою душу. Так что мои действия не выходят за рамки необходимой самообороны. Вот так! Если хотите добиться от меня того же, чего Коля Остен-Бакен, друг детства Остапа Бендера хотел добиться от польской красавицы Инги Зайонц, предложите мне что-нибудь взамен. А сейчас, простите, у меня схватил желудок, болит голова, темнеет в глазах и я хочу в камеру!
Следователю Генеральной прокуратуры Турецкому
от сбитого им на машине
гр-на Байкова В. А.
ЗАЯВЛЕНИЕ
В виду плохого самочувствия прошу немедленно провести медицинское освидетельствование моего физического состояния. В благодарность за это готов сделать ряд добровольных признаний.
1. По просьбе случайного знакомого гр-на Жигунова, четыре месяца назад я познакомился с гр-кой Меньшовой на предмет дальнейшего развития наших отношений. И стал вхож в ее дом.
2. Жигунов хотел, чтобы я наладил контакт и с ее мужем, крупным бизнесменом. И передал ему якобы от своего имени проект "Золотой песок". Я должен был играть роль человека с идеями, но без денег, ищущего щедрых спонсоров и вдумчивых инвесторов. Это также удалось. Седой проектом явно заинтересовался.
3. Считаю необходимым подчеркнуть, что делал я все это исключительно из дружеского расположения к гр-ну Жигунову, ныне покойному. И никаких противозаконных действий не совершал.
Приложение. Человека по имени Пломба никогда не видел и в контакт с ним не входил, но слышать о нем действительно приходилось неоднократно. Однажды при мне Мустанг получил от Пломбы записку угрожающего характера, и с ним едва не случился сердечный приступ. Более напуганным я его в жизни не видел.
Дата Подпись
Часть четвертая
Денис Грязнов
Грязнов-старший был лаконичен. Он сказал родному племяннику дословно следующее.
- Тут, Денис, я пас. Я, собственно, сам по себе и во многих других вопросах тоже пас. Но в других вопросах вместо меня могут сработать сотни натренированных молодых мужиков, состоящих в штате, или десятки немолодых и многопытных стукачей. Но не в этом случае. Извини, племяш.
Денис не верил своим ушам. Это на его памяти был единственный случай, когда Грязнов-старший сразу и даже как-то подозрительно охотно признавался в своей слабости.
- Ты же помнишь, что когда ты ко мне первый раз с этим вопросом сунулся, после убийства Мустанга, я тебя тогда к Турецкому отфутболил. И сейчас могу то же самое сделать, только сомневаюсь, что знаний у него по данному вопросу прибавилось.
- Но все-таки, неужели нет ни одной фотографии? Неужели ни один твой стукач ни разу с Пломбой не встречался? Неужели он не присутствует на воровских сходках?
- Почему же, фотографии, на которых предположительно изображен Пломба - есть. Штук пятьдесят не меньше. Все с разными людьми. На них даже, кстати, есть два китайца и один негр. И стукачи с ним встречались. Возможно, встречались. Потому что я никогда их потом в живых не видел. И на воровские сходки его зовут. Да только он не ходит. А сам им руководящие указания высылает. И они их выполняют, ты знаешь, - с искренним восхищением закончил Грязнов-старший.
"Будем мыслить логично. Если Пломба существует (а Бандерас утверждает, что да), то найти его, конечно, трудно, но попробовать-то можно. Это Седого найти уже нельзя. А живого человека - всегда стоит попробовать, - подумал Денис. - Наверняка этот человек куда-то ездит, где-то бывает, с кем-то встречается. Если это, конечно, человек. Только вот где он бывает, с кем встречается? Или он сидит себе в каком-нибудь темном местечке, и, как паук, шевелит оттуда своей паутиной, засасывая все, что удается? Ну что ж, обратимся для начала к собственной записной книжке".
И тут Денис вспомнил о Гвозде. Незабвенный Сеня Гвоздь с Канарских островов. Елки-палки! Он ведь клялся, что теперь - денисов должник и сделает "для такого братана что угодно".
А что, если это и правда вариант? Во всяком случае, стоило попробовать.
Кто бы мог подумать, что Сеня действительно понадобиться? Денис вытащил из бумажника Сенину затейливую визитку:
Арсений Макарович Гвоздь
765-80-34
И все. Ни адреса, ни названия фирмы. Хотя какая там фирма. Наверное, "крышей" какой-нибудь наш Сеня разруливает, вот и вся фирма. Телефон же был похож на сотовый.
Так и оказалось. "Абонент отключен или временно не доступен. Попробуйте позвонить позднее!". Арсений Макарович трубку не снимал категорически.
Ну, и что дальше делать?
"Вроде бы Марина говорила, что любит мексиканскую кухню? Вроде бы какие-то рестораны называла? И ведь не исключено, упоминала, где у нее магазин. Кажется, где-то в центре? Вроде бы на Полянке? Вот дурень, - выругался Денис, - вместо того, чтобы слушать и запоминать, пялился на нее, как дурак".
От этих мыслей о Марине у Дениса окончательно испортилось настроение. Он, конечно, не настраивался на большой и продолжительный роман, но что-то мешало выбросить ее из головы. А сейчас ситуация вообще дурацкая: искать девушку, с которой непрочь продолжить знакомство, чтобы узнать у нее, где ее дружок-бандюга?!
Ладно, для начала можно поехать в "Базар", где он в последний раз встретил Сашу. Вообще-то, он был больше известен как "Сашик-ноги". Официально он зарабатывал в качестве танцора и стриптизера, но, насколько знал Денис, часто соглашался и на более тесные контакты с кем-то из своих клиентов. Женщины во время его выступлений в клубах сходили с ума, причем сам Сашик к ним относился более, чем прохладно. Пару раз он помог Денису, небескорыстно, правда. Сашика Денису порекомендовал Щербак, который знал его со времен работы в МУРе.
Несколько лет назад, когда Сашик только приехал на покорение Москвы, он по глупости впутался в несколько эпизодов с кражами. Пострадали люди известные, но не желающие признаваться в своих нетрадиционных для того времени сексуальных вкусах. По правде сказать, Сашика просто подставили, воспользовавшись его провинциальной неопытностью. В общем, дела замялись, пострадавшие в итоге забрали заявления, но Сашик так проникнулся к добрым людям из розыска, что никогда не отказывался помочь им с информацией. Часто его не дергали, но иногда, когда нужна была информация о людях из богемной тусовки, его помощь была неоценима. Короче, Сашик был тем самым человеком, который мог что-то где-то слышать. Бандиты, правда, не жаловали таких, как он, зато их подружки, умирающие от скуки в своих евроремонтных квартирках, обожали так называемые "женские дни", когда в клубах идет стриптиз для женщин.
Денис завел машину, прикидывая, где сейчас искать Сашика. Для вечерней программы еще слишком рано, но лучше ловить его до выступления, потому что после он наверняка поедет куда-нибудь со своим очередным любовником, а искать его по закрытым гей-клубам у Дениса большого желания не возникало.
По Садовому кольцу от Белорусского вокзала до Таганской, где располагался "Базар", путь неблизкий, особенно в час пик. Сидя в пробке на очередном светофоре, он прикидывал, как лучше поговорить с Сашиком. Деньги-то он возьмет, только знает ли он, что Денису нужно? Во всяком случае, попробовать можно.
Дворники размеренно ездили по стеклу. Московская темнота уже заискрилась огнями ночных клубов, витрин дорогих магазинов, иллюминацией на улицах. "Вот и до нас дошла европейская мода укутывать ветки деревьев сверкающими гирляндами, - подумал Денис. Жаль только, что центр города так разительно отличается от спальных районов. Окна квартир - вот и вся местная иллюминация".
Он припарковался на бесплатной стоянке, принадлежащей "Базару". Сонный охранник поднял шлагбаум, пропуская его машину. Едва Денис вошел в еще практически пустой клуб, тут же подлетел официант:
- Сашик-Ноги сегодня выступает?
На лице официанта появилась ухмылка. Он явно по-своему истолковал интерес гостя.
- У нас мужской стриптиз по четвергам, а сегодня он наверняка в "Райском саду". Это недалеко, на Яузе.
"Райский сад" оказался куда меньше и скромнее "Базара". Хотя на вывеске значилось, что это ресторан, клуб и казино в одном лице. Денис снял куртку и прошел в ресторан. И здесь еще никого не было. В углу сидели какие-то девушки, курили и пили шампанское. К Денису подошел метрдотель, чтобы предупредить, что сегодня мужчины только до одиннадцати вечера, а после начинается программа только для дам.
- Видите ли, наши гостьи смущаются, когда они приходят с мужьями, или когда в зале незнакомые мужчины. Они стесняются вести себя раскованно.
- Я знаю, - сказал Денис. - Я жду одного из танцоров, Сашика. Ведь он сегодня у вас?
- Да, - метрдотель состроил недовольную гримасу. - А вы его друг?
- У меня к нему дело. Можно вас попросить, - продолжал Денис, вкладывая собеседнику в руку сторублевку, - Когда он появится, попросите его подойти ко мне.
- Пить будете что-нибудь?
- Кофе.
Метрдотель испарился. Потом появилась официантка, принесла его чашку и тоже исчезла. Сашик появился минут через сорок.
- А, это ты, - протянул он. - А я-то думал…
- Что, я тебя компроментирую?
- Симпатичный молодой человек меня, - Сашик сделал на слове "меня" ударение, - скомпроментированным быть не может. Но, к сожалению, ты едва ли пришел ради моих прекрасных глаз? Или все-таки есть надежда?
- Есть - кинвул Денис. - Но мне нужна информация.
- Ну еще бы, - кивнул Сашик. - Когда тебе было нужно что-то другое? И кто тебя интересует на этот раз?
- Допустим, Пломба.
- Ну, это не ко мне, - захихикал Сашик. - Тебе, дорогуша, надо к стоматологу!
Денис молчал. Сашик тоже замолчал. Минуты две он сосредоточенно возил пальцем по скатерти.