- Да, конечно. Однако, темы, связанные с балканскими связями террористов, у нас стараются обходить стороной. Только отдельные журналисты, как я, об этом говорят. Наверное, половина террористов 11 сентября прошла через Балканы в середине девяностых. Как минимум четверо воевали, а еще двое или трое занимались вербовкой и сбором средств. Они все свои финансовые операции проделывают через благотворительные организации. Такие организации есть и в Албании, и, как всегда, основной поток денег идет из Саудовской Аравии. Я вам потом покажу несколько интересных документов. Там и имена террористов записаны, и названия организаций. Исламисты часто используют живитарские паспорта, чтобы ездить по Европе. И до 11 сентября в Европе и Вест Лендс задерживали террористов, связанных каким-то образом с Живицей. Например, алжирец, которого в конце декабря 1999 года задержали на границе Вест Лендс и Канады в машине, полной взрывчатки, тоже сражался на Балканах. Арабские наемники в Живице были объединены в общее подразделение - "Ел Муджахид". У меня есть список всех, кто состоял в нем. Если хотите, я могу его вам дать.
- Да, я был бы очень благодарен вам, Алия.
- Так вот. Многие из боевиков после войны переехали в Западную Европу и начали развивать местные террористические ячейки. В Германии и Великобритании они особенно активно действуют. Например, главарь террористов, которые совершили теракты в Вест Лендс, сначала был командиром в "Ел Муджахид", потом, как говорят вестлендерские журналисты, побывал в Пакистане, затем переехал в Германию, организовал группу и перебросил ее в Вест Лендс. Потом вы знаете, что случилось. Вообще, Живица для них - своеобразный мост между Европой и Азией. Тут даже после 11 сентября не наступило никаких перемен, так что исламистам нечего опасаться. В пяти километрах от Пожарины есть натовская база, над тренировочным лагерем исламистов каждый день пролетают вертолеты, но вестлендеров никак не беспокоит то, что происходит на земле. Ведь потом их солдаты с этими же самыми террористами воюют. Такая война с терроризмом может продолжаться вечно.
- Террористы, перед тем, как попасть в Германию, провели несколько недель в Имагинере, наши спецслужбы были в курсе этого. Вы об этом прочитаете в документах, которые я вам принес.
- Спасибо. Ну, как вам наша еда, Петер? - улыбаясь, спросил Алия. - Вижу, что у вас аппетит хороший.
- Вкусно. У нас тоже есть похожее блюдо. Гарнир только другой.
- Я предлагаю произнести тост, - Маленович поднял бокал с вином. - Чтобы мы были живы и здоровы, и чтобы в Живице вам сопутствовала удача.
- На здоровье, - имагинерский журналист тоже поднял бокал, сверкнувший пурпурным отблеском в свете электрического фонаря.
- Петер, на днях я могу вам показать местные достопримечательности. Война не все успела разрушить, есть на что посмотреть. Кстати, а вы насколько к нам приехали?
- Дней на двадцать. Спасибо за предложение, я не откажусь посмотреть на Поврилец. Куплю и сувениров…
В этот момент по тесному проходу между столиками, стуча армейскими ботинками по каменным плитам, строем прошли шестеро солдат в вестлендерской форме. На пару секунд столики затихли и по спинам миротворцев пробежали несколько десятков не очень дружелюбных взглядов.
- Видите, они нас сейчас стерегут, - отпив вина, заговорил Маленович, смотря вслед удаляющимся солдатам, - чтобы мы опять друг другу не вцепились в глотки. Вроде есть миротворцы, а настоящего-то мира и не чувствуется. Знаете, кто прикрывает проституцию в городе - миротворцы. Я серьезно. Их руководство пересекает любые попытки расследовать этот факт, одну ооновскую сотрудницу даже уволили за то, что она позволила себе придать эту тему огласке. Там все в доле. Об этом даже вестлендерские газеты пишут.
- Я знаю о таких случаях в миротворческих миссиях в африканских странах. Выходит, что миротворцы промышляют этим и у вас.
- Видимо, для них мы тоже Африка. В Копродине то же самое творится. ООН и там крышуют этот бизнес. Знаете, Петер, какая самая большая трагедия балканских народов? - Маленович снова отпил вина.
- Нет. Какая?
- Трагедия в том, что балканским народам никогда не давали возможность самостоятельно решать свою судьбу. За них всегда это делали в Стамбуле, Берлине, Лондоне или какой-нибудь другой европейской столице, особенно в последние два века. Тогда границы менялись, чуть ли не каждый год - земли переходили ту к одним, ту к другим, создавая конфликты между соседями и порождая ненависть. Поэтому и все считают, что их обделили - и иллирийцы, и мизийцы, и греки, и болгары, и македонцы, и все. Балканы не зря называли пороховой бочкой Европы. Первая мировая война ведь отсюда разгорелась…
- Алия, а вы случайно не знакомы с итальянским журналистом Альфредо Ломбарди? - замолчав на несколько секунд, спросил Сантир. - Он на днях должен приехать в Живицу. Он делает фильм о Копродине.
- Ломбарди? Да, я его знаю. Он у меня брал интервью года два назад. Хороший журналист.
- Если хотите, могу вас пригласить на нашу встречу. Может, чего полезного узнаете.
- Да, конечно. Надеюсь, что я не буду занят.
- Алия, можно я вас попрошу еще об одной услуге?
- Я вас слушаю, Петер.
- Вы бы не могли меня вывести на кого-нибудь, кто хорошо знаком с деятельностью Саллеха Абдуллы? У вас какой-нибудь контакт не найдется?
- Я завтра сделаю пару звонков и с вами свяжусь.
- Спасибо.
После ужина двое собеседников покинули ресторанчик и, обменявшись документами, отправились по темным улицам к гостинице Сантира. Старенький автомобиль Маленовича был припаркован недалеко от нее.
- Их называют "Розами Поврилеца", - Алия увидел, что Сантир разглядывает воронку от мины на тротуаре, заполненную красной смолой. - Все воронки от снарядов, убивших больше трех человек, заполнены смолой. По форме они похожи на цветки роз, поэтому их так назвали. По всему городу есть такие…
Дойдя до желтой гостиницы, двое журналистов пожали руки на прощание и договорились встретиться снова, как только Маленович разыщет информатора.
36
Второе августа. Город Поврилец
- Вот и человек, о котором я вам говорил, Петер, - Алия указал имагинерскому журналисту на мужчину, стоявшего у небольшого фонтана на краю одной из аллей центрального парка города Поврилец. Мужчина был лет сорока на вид, среднего роста, плотный, с черными, слегка поредевшими волосами, кривоватым носом и тонкими, сжатыми губами.
- Здравствуй, Алия, - мужчина, оставаясь все таким же серьезным, протянул руку Маленовичу.
- Здравствуй, Заим, вот это журналист, который хотел с тобой поговорить. Его зовут Петер.
- Здравствуйте, меня зовут Заим, - сказал по-живитарски мужчина и пожал руку Сантиру. - Надеюсь, вы не против, если сначала уладим формальности?
Заим Кадиевич имел в виду небольшую денежную сумму в долларах, взамен которой он согласился дать интервью. Алия перевел имагинерскому журналисту слова мужчины и Петер, поняв намек, достал две мятые банкноты из кармана и передал их Кадиевичу.
- Давайте прогуляемся, - предложил Заим, указав пальцем на длинную аллею, над которой с двух сторон нависали пышные ветви высоких сосен. Было около двух часов дня, парк был тихий и почти безлюдный.
- Заим, вы можете что-нибудь рассказать о Саллехе Абдулле и его деятельности? - начал разговор Сантир, используя Маленовича как переводчика.
- Что о нем рассказать… иностранные спонсоры шлют ему доллары и от их имени он распределяет деньги между местными исламистами. Он себе огромный дом построил недалеко от центра. Занимается и табачной контрабандой. В новостях ведь говорят, что его ищут заграницей. Сигаретами его снабжают две фабрики, которые находятся под контролем группировок, близких к партии ДДЖ. Некоторые из главарей этих группировок, которых еще не успели расстрелять конкуренты, сейчас где-то за рубежом - кто на Кипр уехал, кто в Испанию, кто еще куда. Я когда в полиции работал, мы всю эту цепочку расщепили, уйму доказательств собрали, но дело так и не дошло до суда. Люди Осича вмешались и все спустили на тормозах.
- А его связи с радикальными исламистами вы расследовали? - спросил Петер, делая заметки в своем блокноте.
- А что тут расследовать? Дженар Ибрагимович ведь сам их сюда пригласил - и Абдуллу, и всех арабов. Их на вестлендерских самолетах из Турции в Иллирию перевозили, а потом, вместе с оружием, перебрасывали к нам. Пользы особой от них не было, но надо признать, что дрались отчаянно. И вели они себя нагло, как будто это они здесь хозяева, а не мы. Однажды - я сам свидетель - они остановили на дороге каких-то вестлендерских офицеров и отобрали у них два джипа, так потом нам самим пришлось вмешаться, чтобы вернуть машины. Тогда чуть до стрельбы не дошло. Машины-то мы все-таки у них забрали…
- И как отреагировали на это вестлендеры?
- Да никак, - ответил Заим, - им на них наплевать. Я же говорю, что они наемников на своих самолетах сюда возили. "Они на вашей территории, так что это ваши проблемы, а не наши" - вот какая у них философия. Только наши власти с этой проблемой совсем не хотят разбираться, им ведь тоже деньги перепадают, да они и боятся, как бы исламисты не пошли против них. Исламисты контролируют и трафик наркотиков через границу, с мафией у них тесные связи. Они каждую тропу знают в горах. Не говоря уже о том, что у них всегда можно купить оружие. Несколько криминальных авторитетов подорвали бомбами, сделанными в Пожарине.
- А кроме JCFI у Абдуллы есть другие фонды в Живице? Вы знаете что-нибудь об этом?
- У него этих фондов и фирм не один десяток, он находит здесь людей и регистрирует на их имя свои фирмы. По сто-двести долларов он им за это платит. Абдулла хорошо разбирается в отмывании денег, поэтому у него кличка есть - "бухгалтер". Он и на последнюю избирательную кампанию Осича немалые деньги отвалил. На них больницу отремонтировали - прямо, как в каком-то анекдоте. Я знаю еще один крупный фонд, с которым связан иорданец, - ВЕО. Он зарегистрирован, если я не ошибаюсь, в Катаре. Этот фонд, говорят, тоже работает на террористов. Несколько новых мечетей в городе построены на его деньги, на каждой позолоченная табличка есть с признательностью спонсорам.
- Вы сказали ВЕО? - переспросил Сантир, услышав знакомую аббревиатуру, - эта организация была связана с терактами 11 сентября в Вест Лендс. Она перечисляла деньги на счета одного вестлендерского фонда, который финансировал террористов.
- Этот фонд имеет офисы и в Албании. Раньше деньги сначала поступали в Албанию, там, у исламистов есть хорошо налаженная сеть, а потом в Живицу. Наверное, и сейчас так, не знаю. Их офис, кстати, находится недалеко от парка, только там уже стоит другое название.
- Сейчас деятельность ВЕО запрещена в Вест Лендс.
- Там, может, и запрещена, а у нас все еще действует. Тут вообще полный бардак… - махнул рукой Кадиевич. - Исламисты выдают себя за гуманитарных работников или религиозных деятелей и так ездят по миру. У каждого в кармане есть куча фальшивых паспортов и удостоверений разных благотворительных организаций. В нескольких селах вокруг Поврилеца действуют радикальные группы. Построили себе мечети, зазывают туда молодежь и насаждают свою идеологию. О последствиях никто не думает.
- Их тоже спонсирует Абдулла?
- Некоторых да, но у исламистов есть много источников финансирования. Абдулла не единственный.
- Заим, а вы знаете что-нибудь о связях Абдуллы с радикалами, которые воевали на стороне копродинских албанцев?
- Через Абдуллу арабские спонсоры переправляли исламистам в Живице деньги специально на джихад в Копродине. Это началось где-то в 1996 году. В радикальных мечетях добровольцам сначала промывали мозги, затем отправляли их в Пожарину учиться стрелять, а потом - через гору, прямиком в Копродину. Сейчас по той же схеме отправляют наемников помогать чеченцам. В селе Деничли, например, есть одна такая мечеть. Там один бывший моджахед, Басим Аль-Хабар, местных парней вербует. Он недавно в газете вестлендерам угрожал. Снова без последствий…
- Заим, а у вас нет каких-нибудь интересных документов, связанных с Абдуллой?
- Я могу поискать, - подумав, ответил Кадиевич. - Хорошую информацию, однако, будет трудно достать бесплатно. Вы готовы заплатить, если понадобится?
- Ну… смотря, насколько хороша будет информация. Я готов обсудить цену, но сперва было бы уместно посмотреть, что за информацию можете предложить.
- Конечно, я вам позвоню, как только найду что надо. Условия обговорим дополнительно. Сейчас мне пора идти, - информатор попрощался с двумя мужчинами и пошел по тесной каменной дорожке между деревьями, ведущей к одной из улиц за парком.
- Алия, думаете, ему стоит доверять? - Петер обратился к своему спутнику.
- Да, я его и раньше как источника использовал. Меня он пока не подводил, но документы все-таки стоит сначала внимательно проверить. Всякое может быть…
Третье августа. Город Поврилец
- Я успел кое-что выяснить, Джон, - Саллех Абдулла обратился к Джеймсу Коулу, сидевшему в кресле напротив него, в номере небольшой гостиницы, недалеко от центрального района столицы. Фасад гостиницы был недавно обновлен и резко выделялся на фоне соседнего пятиэтажного дома в венском стиле. Светло-коричневые стены дома были сильно изъедены осколками и пулями, особенно на уровне нижних трех этажей, а разбитые окна - целых окон во всем здании не насчитывалось и десяти - были обклеены брезентом.
- Это хорошо, я тебя слушаю, Хафиз.
- Кабир сидит в мечети в Деничли и очень редко куда-то выезжает. Его всегда охраняют как минимум четыре человека. Они живут в одном из домов напротив мечети. Еду ему каждую неделю привозит доверенный человек.
- А что насчет его планов? Он готовит теракт?
- В селе живут десять-пятнадцать молодых парней, живитаров, которые каждый день ходят в мечеть молиться. Он их организовал вокруг себя и учит, как пользоваться оружием. Ходят слухи, что он хочет с их помощью осуществить теракт против одной из вестлендерских гуманитарных организаций в столице.
- Ты знаешь, против какой именно? - оживился Коул.
- Нет, этого я узнать, пока не успел. Тут нужно действовать внимательно, иначе они могут заподозрить что-то. Мне нужно время, чтобы выяснить их планы.
- Ты уверен, что успеешь заранее узнать их точные планы? Как бы ты не опоздал, Хафиз…
- Не беспокойся, Джон, я тебя не подведу. Кабир спешить не будет. Да и он не скажет своим людям: "Завтра идите туда и взорвите вот это и это". Он им как бы подскажет, что Аллах хочет от них наказать неверных. Кабир хитрый - под статью попасть ему не охота, поэтому постарается выйти сухим из воды.
- А почему он решил именно сейчас устраивать теракты?
- Наверное, ему не хватает денег, новых спонсоров хочет найти. Он для этого и собирает вокруг себя учеников, чтобы показать какой он влиятельный. Да и так он сможет проверить на деле своих учеников. Это для них будет как экзамен.
- А где он думает достать взрывчатку, не знаешь?
- Легче всего взрывчатку достать в Пожарине. Там есть все, что нужно, - объяснил Абдулла.
- А какую тактику они выберут, не знаешь? Смертник, заминированная машина, бомба в мусорном баке или что-то такое?
- Не знаю, наверное, заминируют машину. Это трудно узнать заранее, Джон.
- Ну, ты все-таки держи ухо востро, может, чего случайно узнаешь. Хафиз, я тебе один телефонный номер продиктую. Если узнаешь, что Кабир выбрал конкретную цель, сразу позвони по нему. Этот номер будет только для этого.
- Хорошо, я понял, - кивнул Абдулла. - Кстати, в Пожарину на этой неделе из Франции приедут трое моджахедов. Через меня им перевели деньги. Они потом отправятся в Чечню. Тебе не сообщить, когда они появятся?
- Нет, не надо. Этим занимаюсь не я. Ты, главное, за Кабиром следи, - новость о моджахедах почему-то не заинтересовала Джеймса.
- Знаешь, Джон, я тут попытался выяснить, кто за мной следит, но ничего не получилось. Вообще, непонятно что происходит. Какие-то машины все пытаются мне на хвост сесть.
- Ну, это точно не мы. Какой в этом смысл? Если за тобой кто-то и следит, то это точно не наши машины. Не беспокойся, никаких сюрпризов мы не допустим. У нас тут все под контролем.
- Я рассчитываю на это, Джон. Я тебе еще пригожусь.
- Не сомневаюсь, - многозначительным тоном ответил Коул.
После встречи вестлендерский разведчик с довольным видом вышел из гостиницы, прошел мимо двух внедорожников иорданца, в которых ждали его охранники, перешел на противоположный тротуар и сел в свою машину. Поправив пряжку ремня (той самой пряжки, в которой была скрыта видеокамера), Коул бросил взгляд в сторону охранников Абдуллы, не сводивших с него глаз, и поехал к себе.
- Дело сделано. Хафиз выдал абсолютно все. Я сейчас еду домой, - подъезжая к дому агентов, Коул позвонил Уильяму Трейси.
- Отлично. Я потом посмотрю, какое кино записалось.
- Такое кино заслуживает "Оскар", - улыбнулся Коул.
37
Пятое августа. Город Поврилец
Около полудня к пекарне Саллеха Абдуллы подъехал белый внедорожник с обозначениями ООН. Машина остановилась у неровного тротуара, возле серебристого лендровера иорданца, и из нее вышел Денис Хорх.
- Можно мне увидеться с Хафизом? Я хочу поговорить с ним о важном бизнесе. Он здесь? - подойдя к Фарису, охраннику Абдуллы, сидевшему на табуретке у входа в пекарню, по-английски спросил Хорх.
Фарис напрягся, как хищник, который готовится прыгнуть на свою жертву, и посмотрел на неизвестно откуда взявшегося незнакомца суровым, пронзительным взглядом. Телохранитель, молча, встал с табуретки, не отрывая глаз от имагинерского агента, и, подхватив автомат, лежавший под табуреткой, зашел в пекарню.
У охранника иорданца был действительно внушительный вид: рост под два метра, вес - свыше ста килограмм, мускулистые руки, толстая шея, широченная спина. Голова у него была гладко выбрита, а борода густая, черная, свисающая до середины груди и хорошо ухоженная. Фарис был молчаливым, неулыбчивым, имел привычку постоянно морщить лоб, лицо у него было смуглое, с оливковым оттенком, и часто выражало какую-то неопределенную суровость - по нему было не определить, когда он спокоен, и когда его лучше не трогать. На вид ему было около тридцати пяти лет.
Он, как и тысячи других наемников из арабских стран, находился в Живице уже почти десять лет. Еще, будучи рядовым боевиком, он выделялся на общем фоне не только богатырскими пропорциями, но и превосходным владением всеми видами стрелкового оружия, особенно пулеметом - из него он мог стрелять и одной рукой, причем довольно метко.
Саллех Абдулла приметил Фариса еще во время войны и после ее окончания взял его под свое покровительство, благодаря чему его не выгнали обратно на родину - в Саудовскую Аравию. Со временем саудовский араб сблизился с Абдуллой и стал его самым доверенным лицом, неотлучно следуя за ним, как тень.
Хорх продолжал стоять перед пекарней, нервно гадая, выйдет ли иорданец или нет. В зарешеченное окно он видел Абдуллу, который говорил что-то своему телохранителю, временами бросая взгляды в сторону имагинерского агента.
- Оружие… у вас есть? - на ломанном английском пробасил Фарис, выйдя на улицу.