Он был так возбужден, что не слышал даже упорного стука в дверь, которая вдруг распахнулась, и на пороге появилась восхитительная Клития Уайт. Не сознавая, что появилась в критический момент, она стояла во всей своей красе, глядя на Люка немного испуганно и несколько вызывающе. Облегающая блузка подчеркивала все достоинства ее юной груди. Клешеная юбка струилась шикарными складками. Изобретательно повязанный двойным бантом шарф в горошек придавал сходство с разряженным котенком, зато элегантная шляпка сидела на старательно уложенных волосах.
- Ну как? - спросила она, затаив дыхание.
Чарли Люк даже забыл, что спешил куда-то по делу. Кэмпион никогда еще не испытывал к нему столь большое уважение, как в эту минуту. Люк замер, пристально ее разглядывая, прищурившись и сосредоточившись.
- Знаешь, что я скажу, - наконец сказал он. - Сними этот шарфик, и в воскресенье я возьму тебя в кино.
22. УЗЛЫ РАЗВЯЗЫВАЮТСЯ
Чарли Люк появился вновь утром в тот день, когда должен был состояться прием у мисс Ивэн. Кэмпион еще лежал в постели, но уже не спал. Он проснулся, терзаемый подсознательным вопросом. И чем больше он над ним задумывался, тем более очевидным и простым казался ответ.
На часах была четверть седьмого. В ту же минуту он осознал, что в доме царит не просто необычное оживление, а явное замешательство. Торопливо накинув халат, он выглянул за дверь. И сразу его поразил странный запах, явно мисс Джессика снова варила свои зелья. Не успел он над этим задуматься, как стоявшая на площадке мисс Рапер дала Люку пощечину. Она распыхтелась, как наседка, которую согнали с яиц.
Инспектор, посеревший от усталости, но в прекрасном настроении, поднял ее за локти и держал в футе над полом, пока она дрыгала ногами.
- Ну, тетушка, - уговаривал он, - будьте со мной повежливее, иначе я пришлю сюда настоящего констебля в шлеме.
Мисс Рапер едва дышала, когда он поставил ее на ноги, но по-прежнему преграждала ему дорогу.
- Один из ваших людей сидел с ним всю ночь, а мы с Чарли промучились все утро. Теперь он спит, и я не позволю его будить; он болен.
- Верно, болен, но мне нужно его видеть.
Кэмпиону Рени обрадовалась, как спасителю.
- Ох, милый, - начала она, - вправь хоть ты мозги этому болвану. Капитан запил. Не часто с ним такое, но когда случается, то совсем с ног долой. Чарли пришла в голову идиотская идея, что те идиотские письма писал капитан; тот наверняка не мог такого сделать, ручаюсь, хоть сейчас с удовольствием оторвала бы его старую дурную голову. Я уложила его спать, и в ближайшие часы он не в состоянии ни с кем разговаривать. Оставьте его в покое. Он не может на ноги подняться, а не то что убежать.
Странный звук, донесшийся из-за дверей за ее спиной, подтвердил диагноз; она замахала руками и закричала на Люка:
- Убирайтесь отсюда! Если он и виноват, все расскажет вам, как только немного очухается. Я его прекрасно знаю. Сейчас он признался бы в чем угодно, лишь бы его оставили в покое.
Люк заколебался, она его слегка оттолкнула.
- Дивный денек меня ждет, - горько вздохнула Рени. - Столько хлопот! В обед парень Клитии выходит из больницы и его нужно сразу уложить в постель, а потом еще этот идиотский прием… Ивэн пригласила не меньше половины Лондона. Альберт, заберите мистера Люка в свою комнату, сейчас я вам пришлю легкий завтрак.
Громкий стон из комнаты поверженного воина напомнил инспектору о его долге.
- Даю ему полчаса, - заявил он и, перехватив взгляд Кэмпиона, поднял большой палец в многозначительном жесте. - Точно в десятку, - сказал он, закрывая за собой дверь комнаты Кэмпиона и энергично отвернувшись от искушающе удобного кресла. - Целиком ваша заслуга.
- Поймали гадалку? - Кэмпион был явно доволен.
- Сидит за решеткой и ревет белугой. Допрашивали ее почти всю ночь, и теперь весь участок утопает в слезах. Смешно: столько всего понаписала, а теперь из нее слова не вытянуть, три часа подряд одни стенания. - Он уступил наконец приглашающему жесту Кэмпиона и сел в кресло.
- Призналась?
- Да. Мы нашли бумагу, чернила, конверты и образцы ее почерка. Сдалась только под утро. Все время сидела надувшись, как жаба, - он раздул щеки, нахмурил брови, сделал быстрый жест руками, и вдруг возникло впечатление, что он в корсете. - В конце концов лопнула, как яичная скорлупа. И мы услышали все о любимом капитане. Какой он был беспомощный и одинокий. Как он ее растрогал и склонил к тому, чего никак нельзя было делать, она прекрасно знает, ведь ее очень строго воспитывали. Как это удается таким старым проходимцам? Наверно, выворачивают пустые карманы и хнычут, что жизнь не сложилась?
Удобнее устроившись на подушках, Люк попытался чуть прикрыть глаза.
- Нужно признать, эта женщина обведет вокруг пальца кого угодно. По-моему, он даже не предполагал, какая заварится каша. Наверняка рассказывал про все, чтобы казаться ей поинтереснее.
- Так, - протянул Кэмпион. - А как успехи с ее братом?
Люк поморщился.
- Старика мы прозевали, - неохотно признался он. - Пока она нам открывала, он сбежал черным ходом. Разумеется, мы до него доберемся, но хлопот и без того довольно.
- А сами письма - его идея?
Усталые покрасневшие глаза широко раскрылись.
- Пожалуй, нет. Ничто не говорит об этом. Похоже, наша пифия шла собственным путем. Обычно в таких делах достаточно нащупать один хороший след и вся история распутывается как тетушкина кофта. А здесь? Перезрелая красотка обожает капитана и испытывает безумную ненависть к доктору. Видимо, здорово он ей насолил. Ясно, как день, хотя призналась она только, что начала у него лечить желудок, а потом перестала. Он очень суров с истеричками, мне уже говорили. По правде говоря, мы в тупике.
- Не скажите. Самое удивительное, что она не обманывала. Обвинила доктора, что он просмотрел убийство, а так оно и было. Так что у нее были основания его ненавидеть.
Люку этого было мало.
- Обо всем она узнала от капитана. Вот почему мне нужно с ним поговорить. Возможно, она выуживала то, о чем он и не догадывался. Вы же знаете, как бывает, когда такой старый олух дважды в неделю приходит излить свои горести. Успевает забыть, что говорил в прошлый раз. А она помнит и принимается вытягивать подробности. Откуда ее братец мог знать, что тут происходило?
Кэмпион ничего не ответил, но поспешил одеться.
- Когда мисс Конгрейв предстанет перед судьей? Вы собираетесь туда?
- В десять. Этим займется Порки. Ее оштрафуют на десятку. Я чем-нибудь могу помочь?
Кэмпион поморщился.
- Я лично посоветовал бы поспать часок-другой в моей постели. Когда проснетесь, капитан уже сможет говорить, хотя все равно с ним придется помучиться. Я тем временем хотел бы проверить одну идею, которая пришла в голову ночью. Где найти вашего коронера?
Последний вопрос пресек протест Люка. Слишком хорошо тот был вышколен, чтобы возражать начальству. Он тут же выпрямился, готовый к действию.
- Бэрроу Роад, 25. Я уже получил в помощь нескольких ребят, возьмите их с собой.
Растрепанная голова Кэмпиона вынырнула из ворота рубашки.
- Не забивайте этим голову, - сказал он. - Быть может, я ошибаюсь.
Около девяти он позавтракал и торопливо сбежал по парадной лестнице. Внизу дорогу ему преградила миссис Лоу со своей корзиной, в голубой наколке на голове и белом фартуке. Старуха, как всегда, была бесшабашно весела.
- Сегодня у нас гости! - крикнула она, подмигивая ему слезящимся глазом и неожиданно добавила шепотом: - Из-за убийства соберется много народу. Говорю вам, немало соберется народу. - Тут она рассмеялась, как шаловливый ребенок. - Не забывайте о приеме и приходите вовремя. Говорю вам, приходите вовремя.
- О, я буду гораздо раньше, - уверил он и вышел в солнечный простор улицы.
Но Кэмпион ошибся. Первый же визит к коронеру занял все утро и повлек за собой целый ряд следующих.
Деликатные встречи требовали немалого такта. Он обошел и расспросил дюжину всяческих родственников, разыскал чьих-то приятелей, и лишь когда заходящее солнце кроваво-красным светом залило Эпрон-стрит, показался на ней, шагая с явным оживлением.
Вначале у него возникло впечатление, что Портминстер Лодж горит. Толпа густела. Кокердейл в сопровождении двух полицейских в форме охранял ворота и ограду, в то время как открытые настежь входные двери так и манили внутрь. Видимо, прием мисс Ивэн уже начался.
Атмосфера внутри была прекрасной. Настроение гостеприимства было достигнуто необычайно простым способом: раскрыв все двери настежь. Кто-то - Кэмпион подозревал Кларри - поместил старый четырехрогий бронзовый шандал на средней площадке лестницы; пламя свечей дрожало на сквозняке, и стеарин капал вокруг, но общий эффект был скорее веселым.
Не успел Кэмпион подняться по лестнице, в дверях салона показалась Рени. В черном платье она смотрелась неожиданно эффектно, наряд очень украшал белый шелковый фартучек с букетиком роз. Вначале он подумал, что актерский инстинкт велел ей одеться на манер сценической горничной, но первые же ее слова рассеяли заблуждение.
- Ах, это ты, милый! - она схватила его за плечо. - Слава Богу, хоть кто-то способен соблюдать приличия. Я одна во всем доме догадалась надеть траур. И ведь они не бессердечные, просто так заняты своими размышлениями, что не имеют времени о чем-нибудь подумать. Не знаю, понимаешь ли ты, что я имею в виду.
- Прекрасно понимаю. Тебе траур очень к лицу, ты прелестно выглядишь.
Рени рассмеялась, радость оживила озабоченный взгляд.
- Ужасный мальчишка! - пожурила она. - Не время для комплиментов. А жаль. Это правда, Альберт, - она понизила голос и огляделась вокруг, - что полиция теперь знает, кого искать, и даже расставила сеть?
- Ничего такого не слышал, - удивленно пожал он плечами.
- Верно, тебя же целый день не было дома. Полагаю, ты сам убедишься. Чарли велел мне никому не говорить, и я, конечно, молчу, но в доме крутятся с десяток полицейских, которые только и ждут приказа.
- Какая жалость, что никто его не даст.
- Не над чем смеяться, дорогой. Ведь у них должны быть доказательства, правда? Ох, как я буду счастлива, когда это все кончится, ведь я и так пережила немало. Взять хотя бы бедолагу капитана! Бегал к гадалке, водился с… ох не хочу унижаться, Альберт, но эта старуха надо мной буквально издевалась. Здорово она его подставила, затеяв возню с письмами, о которых он не мог не знать. Клянется, что нет, старый лгун, но я ему заявила, что не верю: может, я и не семи пядей во лбу, но и не настолько глупа.
Рени была настроена решительно, но при том чисто по-женски. В сразу помолодевших глазах ее сверкали гневные молнии.
- Разумеется, он чувствует себя ужасно, и к тому же полным идиотом. Трудно его не пожалеть, ведь он клянется всеми святыми, что понятия ни о чем не имел, пока старуха сама не призналась. И к тому же она имела нахальство написать такое письмо Лоуренсу и бросить его в ящик возле самого дома! Когда он понял, что Лоуренс идет по следу, спрятался у себя и выдул целую бутылку, о наличии которой я и не подозревала. Я готова была его убить, даю слово.
Кэмпион рассмеялся.
- А чем ты сейчас занята, тетушка? - спросил он. - Не следишь, случайно, чтобы он не сбежал?
- Дорогой мой! Он даже на ногах стоять не в состоянии! - Она злорадно захихикала. - Лежит пластом, подтянул одеяло до подбородка и ждет, когда я им займусь. А я стою здесь, чтобы сказать добрым знакомым, что в кухне Кларри устроил нечто вроде бара: немного джина и множество пива. Иди наверх, поговори с гостями, но ничего не пей, а особенно ту желтую мерзость, которую подают в стаканах. Джессика состряпала отвар из зверобоя, и действует он весьма странно. Когда будешь сыт по горло духовным, спустись в подвал. Я не могу позволить, чтобы людей, которые приходят в мой дом, ничем не накормили.
Он с искренней улыбкой поблагодарил. Вечерний свет, падавший через открытую дверь, выделял тонкие черты лица, скрывая морщинки. Повернувшись к лестнице, через распахнутую дверь он заглянул в комнату Лоуренса и взгляд его упал на камин. Какой-то миг он приглядывался, потом обернулся к Рени.
Вот еще один узел в спутанном клубке вдруг развязался, и непонятная до той поры роль Рени стала вдруг ясной и логичной. Он решил рискнуть.
- Рени, мне кажется, я знаю, почему ты все это делаешь.
Едва договорив, он понял, что совершил ошибку. Лицо ее осталось равнодушным, зато взгляд стал враждебным.
- В самом деле, мой дорогой? - В голосе явно звучало предостережение. - Не старайся быть слишком умным, очень тебя прошу. Встретимся в кухне.
- Как будет угодно, тетушка, - буркнул он и зашагал по лестнице, уверенный, что она смотрит ему вслед без улыбки.
23. ѴІѴЕ LA BAGATELLE
На широкой площадке его задержал Лодж с подносом.
- Не желаете сэндвич с ветчиной? - спросил тот, протягивая пять тартинок на прекрасном китайском блюде и кивнул в сторону комнаты мисс Ивэн. - Там забавляется Товарищество Старых Отравителей! Гробы подают к восьми.
Кэмпион взглянул на него с интересом.
- Что ты тут, собственно, делаешь?
- Помогаю, шеф. Я пришел сюда к вам, а какая-то престарелая дама велела мне обносить гостей. Надо же, сразу сориентировалась, что я это умею. Жутко смешно, что я ее послушался, но она мне понравилась.
- Которая из них? Мисс Ивэн?
- Да, старшая мисс Палинод. Мы с ней еще не на дружеской ноге. "Ты из простых и не слишком понимаешь, что несешь, но ты мне нравишься" - вот какова она. - Он явно был пристыжен. - Что-то в ней есть, наверное, то, что называют обаянием.
- Ты так думаешь? От Тоса что-нибудь узнал?
- Немного. Отойдем на минутку. Это ваша комната? Мне показалось, что узнал вашу старую надломленную расческу на туалете. - Лодж старательно прикрыл двери и продолжал, понизив голос. - Кое-что я узнал. Тос теперь не при деле, стал почтенным обывателем. Работает.
- Знаю. Это все возраст. Узнал что-нибудь про Эпрон-стрит?
- Так, пустячок. На тему Эпрон-стрит шутили еще год назад, потом вдруг перестали.
- Никто позднее и не вспоминал?
- Пожалуй, нет. - Лодж говорил необычно серьезно, в его черных глазах читалось удивление. - С той поры люди начали бояться. Видно, лондонские ребята что-то знают. Я сделал, как вы говорили, и старался выведать какие-то фамилии, но единственный парень, который имел что-то общее с Эпрон-стрит, - это Эд Джедди из банды с Вест-стрит. Тос говорит, в один прекрасный день тот перепил в заведении "Под подвязкой" на Поль Лейн. Приятели стали над ним потешаться, он разозлился, ушел, и никто с той поры его больше не видел. Знаете, шеф, банда с Вест-стрит промышляет сигаретами. Помните убили девушку в киоске, что попробовала дать им отпор? Их работа. Полиция тогда полностью обделалась. Это вам что-то говорит?
- Почти ничего, - покачал головой Кэмпион, но задумался. - Нападение на киоск с убийством случились год назад, но Эпрон-стрит не кажется мне табачной трассой. Что еще?
- Понаблюдал за Питером Джорджем Джелфом и его грузовичком. Он открыл свое дело во Флетчере Таун, нанял двоих рабочих. Именует себя "транспортным предпринимателем", и его новое имя - В. П. Джек. Это он был вчера у аптеки. Держится очень деликатно и скромненько. "Целую ручки", и так далее. Это немного, признаю, но у меня есть его адрес, и полиция может заглянуть туда в свободную минутку. Но самый лакомый кусочек я приберег под конец. Гроб-то вернулся.
- Что-что?
- А, удивились? - Лодж был в восторге. - Я тоже. Когда сегодня днем я не застал здесь вас, зашел к свояку Джесси. Как член семьи стучать не стал, просто вошел с черного хода и давай его искать. Столярная мастерская у него в маленьком тихом дворике. Когда-то там держали ящики для мусора. В сарае есть окошко, и, увидав, что двери заперты, я позволил себе заглянуть через него в середку. Оба гробовщика были там, нагнувшись, словно что-то распаковывали. Я не ошибся - гроб тот же самый: черный, как ночь, а золота на нем, как на штанах швейцара. Но только вам одно скажу - полон он был под завязку.
- Правда? - Кэмпион, к восторгу Лоджа, был искренне удивлен. - Ты уверен?
- Богом клянусь! К тому же он из двух частей, как ширма в гостиной. Я сразу потихоньку удалился.
- Как это, крышка на петлях, что ли?
- Может быть, и так. Не видел. Он был прикрыт рогожей, а рядом узкий длинный ящик. Второй раз я заглядывать не стал. Когда имеешь дело с Джесси, лучше держать ухо востро. И я решил не портить дело. Тем более уже опаздывал. Ладно-ладно, если вам не интересно, - Бог с ним, - в охрипшем голосе звучало сожаление. - Тут мне дали понять, что можно складывать вещички.
- В самом деле?
- Для вас это новость? - Лодж засиял. - Хоть не обидно. Вести прямо с пылу-с жару. Наших друзей фараонов тут полно, как родственников на свадьбе. Говорят, они расставили сеть. Остается сделать прыжок и сесть в лужу, если преступник сбежит.
- Кто это сказал?
- Любой, кого ни спроси, за исключением самой полиции. Наш мудрец ничего не знает? Вот тебе на! Но вернемся к делу. Может, вы тут что-нибудь и пронюхаете, шеф. И не машите рукой, - добавил он серьезно. - Это что-то не от мира сего. И, кроме того, решите, что будете пить: herba mate или отвар из крапивы. Еще они приготовили что-то вроде тех цветов в холле. Немного на это найдется любителей.
Уже держась за ручку двери, он замялся. И выглядел не слишком весело.
- Присмотритесь к нашей престарелой красотке. Она того стоит. Один чулок сполз до половины, в буфете пусто - за исключением бутылки из-под шерри. Ее сестру прикончили, и большинство гостей пришли затем, чтобы узнать об этом побольше. Она их потчует черствыми бисквитами, а они рвутся поговорить про отравления. Но если бы вместо меня появились Их Королевское Высочество и леди Годива, она не повела бы бровью. Вот это самообладание! Она мне импонирует. О вас доложить, или войдете сами?
Кэмпион поблагодарил, заверив, что как-нибудь сам справится.
Прием мисс Ивэн был в разгаре. Хотя публика собралась весьма пестрая, а угощение оказалось весьма необычным, какая-то тень элегантной изысканности, отличавшей приемы в Портминстер Лодж в девяностые годы прошедшего века, все еще витала над этим случайным сборищем.
Гости столпились впритык друг к другу среди массивной мебели и разговаривали на пониженных тонах. Собралось куда больше народу, чем обычно, и люди театра преобладали лишь незначительно.
К примеру, первым знакомым, которого заметил Кэмпион, оказался Гарольд Лайнс, главный репортер уголовной хроники "Воскресного слова", понуро поглядывавший поверх полного - чего с ним никогда не случалось - стакана.
Хозяйка стояла на коврике у камина, недалеко от кресла. На ней было все то же красное цветастое платье, так ей не шедшее, но, к счастью, шаль и брильянты скрашивали общее впечатление. Не отличаясь красотой, она брала властным характером и повелевала как мистером Генри Джеймсом, директором банка, так и невысоким смуглым, латинского типа молодым человеком, явно из труппы "Тесписа".