- Ну что ты так недовольна? - улыбнулась Джульетта. - Он и тебя не забыл.
И она протянула Зине красивое колечко с камнем.
- Брюлик! - восхищенно пропела библиотекарша. - Первый настоящий бриллиант в моей жизни. Ай да Мягди! Ай да уголовник!
- Тише ты! - остановила ее Джульетта и огляделась по сторонам библиотеки, в которой в этот ранний утренний час еще никого не было.
- Пишешь статьи про мафию и боишься обычного слова "уголовник"? - спросила Зина, но тон сбавила и уже говорила тихо.
- Никого я не боюсь. Но хорошего человека обижать не дам.
- Так уж и хорошего? А эта растерзанная журналистка? Твоя коллега.
- Сука ты, Зинка! Давай кольцо назад.
Зину будто ветром сдуло со стула и унесло в дальний угол библиотеки.
- Хрен тебе! Ты будешь в роскоши купаться, а мне жалкого колечка ни разу в жизни не подарили.
- Не будь такой принципиальной дурой, глядишь, и подарят.
- Да? - успокоившись, огрызнулась Зина. Она уже возвратилась на свое прежнее место и вертелась перед зеркалом, стараясь и в нем увидеть, как сверкает довольно крупный бриллиант на ее руке. - Между прочим, если бы я не была, как ты говоришь, дурой и менее щепетильной, то Мягди Акиндинович спал бы не с тобой, а со мной!
- Врешь!
- А вот и нет! Он мне не раз на это намекал.
Джульетта вздохнула с облегчением. Она поняла, что подруга просто блефует. И потому не стала развивать дальше неприятную для нее тему, а вынула из пакета заранее приготовленную закусь и разложила на столе. Затем взяла бутылку шампанского и привычно, точно работала буфетчицей и только этим и занималась, ловко откупорила ее. Пробка с треском и шумом вылетела из теплой бутылки, ударилась в потолок и попала в Зину. Та завизжала, как резаная. Но быстро умолкла, потому что надо было спешно, вслед за подругой, выпить да еще успеть и закусить.
- Я, между прочим, сон вила про те и Мяг… - еле ворочая языком в набитом вкусной едой рту, попыталась что-то сказать Зина.
На что Буланова незамедлительно отреагировала:
- Прожуй сначала, Зинок: "ножки Буша" никуда не улетят. Ты сейчас напоминаешь мне дорогого Леонида Ильича, который, шамкая протезами, кормил партийцев на съездах и пленумах, выплевывая изо рта "сосиски сраные" и "сиськи-масиськи" вместо слов "социалистические страны" и "систематически".
Зина так расхохоталась, что поперхнулась, подавилась:
- Сраные… сиськи… масиськи! Ой, не могу! Держите меня четверо!
- Хватит и одного. Твоего благоверного муженька, - отрезала Джульетта. - Посмеялись и хватит. Я ведь к тебе не только за этим пришла. Слышала отклики на мою статью о коррупции?
- Коррупция: в буржуазных странах - подкуп взятками, продажность должностных лиц, политических деятелей, - процитировала на память Зина. - Ожегов. "Словарь русского языка". Как видишь, дорогая, у нас этого явления нет. Мы же не буржуазная страна?
- Ошибаетесь, товарищ библиотекарь застойного времени, Россия теперь страна демократическая. И у нас все есть. В том числе и коррупция.
- Ошибаетесь, госпожа Буланова, любовница мэра Петракова и вора Джевеликяна по совместительству. В действующем Уголовном кодексе Российской Федерации слово "коррупция" не фигурирует. А разве можно писать, а тем более бороться с тем, чего нет?
Джульетта прикусила язык. Оказывается, ее подруга не так уж наивна и проста, как иногда кажется. И посоветоваться с ней лишний раз, прежде чем приступать к очередной статье на серьезную тему, стоит. И потому она решила сдаться:
- А что бы ты мне посоветовала написать? Что не так в моей статье?
- Пожалуйста, - небрежным тоном отозвалась Зина, продолжая вертеть руку с кольцом во все стороны и любоваться дорогим подарком. - Например, я бы написала так. Записывай. Дело даже не в прорехах действующего Уголовного кодекса. Проблема в том, что коррупция в России пронизывает все слои властных структур, включая и правоохранительные органы. Поэтому выхватывание из этой паутины отдельного звена лишь мобилизует криминальную систему на восстановление нарушенного баланса. Подойдет?
- Зинуля, да ты просто гений! - бросилась к подруге Буланова. - В тебе пропала великолепная журналистка!
- Почему же пропала? - обиделась Зина. - Можешь взять меня в соавторы: я еще и не такое способна придумать!
На том они и порешили. Вслед за "Домом Периньон" пошло в ход и мартини. Посетители приходили и уходили, Зина между делом их обслуживала, но это не прерывало задушевного девичника.
Как только Усков получил у прокурора санкцию на повторное задержание Джевеликяна, он тотчас отправился в "Метрополь". На этот раз он решил, что не уйдет из "Интерметалла" до тех пор, пока не получит ответ на вопрос, где находится Сам. В том, что кто-то из заместителей Джевеликяна всегда в курсе этих дел, он не сомневался.
Как обычно, его решительно, остановила охрана. Но Усков решил не церемониться. Он вынул удостоверение, помахал им перед каменномордыми охранниками, затем также показал им постановление прокурора и решительно заявил, что пройдет в офис несмотря ни на что.
Бритоголовый охранник с накачанной мускулатурой нагло ухмыльнулся:
- Можешь засунуть эту ксиву себе в задницу, понял? Здесь ты нам не указ. Командуй в своей прокуратуре.
От такой наглости следователь опешил. Но лишь на мгновение. Он не стал оспаривать это развязное заявление охраны, не полез в карман куртки за табельным оружием. Он просто сделал два шага назад, точно собирался уходить, затем неожиданно резко развернулся и изо всей силы саданул ногой рослого охранника в пах.
Тот охнул и присел, зажимая обеими руками интимное место.
- Это чтобы такие уроды, как ты, больше не рождались! - назидательно сказал следователь и взглянул на второго охранника, который невольно попятился назад.
- Ты ему там яичницу сделал! - с ужасом воскликнул второй.
- Хочешь, чтобы я и тебе приготовил это блюдо? - невозмутимо поинтересовался Усков.
- Нет! Нет, не хочу!
- Тогда уважай Закон. А я представитель Закона в этой стране, понял?
- Понял. Проходите!
- Только предупреждаю, без фокусов! Стрелять я умею так же метко, как попадать ногой в кое-какие места.
Больше у охраны к следователю прокуратуры вопросов не было.
Усков направился к кабинету Джевеликяна, но к нему уже спешил пожилой человек, который сразу представился:
- Я юрист фирмы. Веду все дела и защищаю интересы Мягди Акиндиновича. Его, кстати, здесь нет. Что вас интересует?
- Следователь Генпрокуратуры Усков.
- Я вас знаю! - быстро отреагировал юрист.
- Тем лучше. У меня ордер прокурора на арест Джевеликяна.
- По каким основаниям? Он же выпущен до суда под залог.
Андрею очень хотелось повторить в тон охраннику, чтобы они засунули этот залог куда подальше. Но он всегда относился с уважением к людям старше его возрастом. Поэтому он молча протянул ордер:
- Читайте. Если вы юрист, поймете.
Тот внимательно изучил бумагу и вернул ее следователю.
- Не вижу законных оснований для ее исполнения, - заявил он. - Во-первых, у нас имеется постановление суда об освобождении Мягди Акиндиновича под залог и его никто не отменял. Во-вторых, господин Джевеликян в это время, то есть в момент гибели управляющего, находился совсем в другом месте. То есть у него имеется алиби.
- И что, есть свидетели? - скептически поинтересовался Усков.
- Конечно! Я, например. Как раз в этот день мы вместе изучали положение дел в фирме. Некоторое время он, по известным вам причинам, отсутствовал, и дел, естественно, накопилось. Весь тот день он офис не покидал. Это подтвердят все служащие фирмы: сорок семь человек, включая охрану.
- У охраны я показания уже взял, - серьезно ответил Андрей.
- И что они сказали?
- Ничего. Изучают строение отдельных частей тела и как можно исправить их функции.
Юрист все понял. Попытался взъерепениться:
- А за нанесение телесных повреждений вы можете ответить в уголовном порядке!
Усков так взглянул на работника фирмы, что тот невольно попятился и вжал голову в плечи.
- Я бы не советовал вам, папаша, лезть в дела не вашей юрисдикции. Вы меня поняли?
- Понял, Андрей Трофимович. Извините. Давайте говорить по существу дела.
- Давайте.
- Поймите, у вас нет шансов вновь задержать господина Джевеликяна. Повторяю. Во-первых, нет достаточных оснований и доказательств причастности его к этому, как бы это выразиться, несчастному случаю с управляющим. А во-вторых, в данный момент господина Джевеликяна действительно нет в офисе. И даже в городе, - добавил юрист. Тут же и прикусил язык.
Просчет не укрылся от Ускова. Он тут же задал встречный вопрос:
- А где он?
- Ну… я не знаю. По крайней мере в офисе его нет точно. Хоть обыскивайте помещение.
- Вы сказали, что его нет в городе?
- Нет, я просто оговорился. Этого я не знаю.
Усков понял, что больше из этого человека, который с потрохами продался уголовникам, он ничего не вытянет. Он не стал и обыскивать контору: понял, что Джевеликяна здесь и в самом деле нет.
Как и обещал Титовко премьер-министру, новость об узурпации государственной власти и подмене функций правительства чиновниками из Администрации Президента дружно подхватили все средства массовой информации. Собственно говоря, большой новостью это и не было. Кое-где намеки на такое странное положение в государстве уже проскальзывали. Но теперь была дана как бы официальная установка на освещение лакомой для журналистов темы. Кроме того, Титовко подбросил пишущей братии кое-какие "жареные" факты. Этого оказалось достаточно, чтобы о таком событии вдруг заговорили как чуть ли не о государственном перевороте.
На следующий день после пресс-конференции и появления массы статей на эту тему в самых различных изданиях Титовко явился к премьер-министру. Николай Николаевич как раз просматривал подготовленный его службами ежедневный дайджест прессы и то и дело, весьма довольный, усмехался.
- Большую ты кашу заварил, однако! - вместо приветствия сказал он вошедшему Титовко. Впрочем, это "однако" в устах премьер-министра прозвучало как весьма приятная похвала.
- Это только начало, Николай Николаевич! - заверил руководитель департамента по связям с общественностью. - Я вам еще одно дельное предложение принес.
- Ну?
Глава правительства посмотрел на своего пресс-руководителя довольно подозрительно.
- Надо срочно выделить ассигнования Центральному телевидению.
- И все?
- И все.
- Да ты знаешь, что казна пуста? И кроме того, на хрен мне оно сдалось, прости за выражение. Кроме критики действий правительства, с экрана ничего не видно. Или обещаешь, что они меня ругать перестанут?
- Нет, не перестанут. К сожалению. Потому что правительство есть за что критиковать. Но на трех каналах телевидения, которое смотрит девяносто процентов населения страны и контрольный пакет акций которых находится у государства, за последнее время заметно усилилось влияние Администрации Президента. А этого вы допустить не должны. Сами понимаете, почему.
- Понимаю. Не ребенок. Готовь проект распоряжения о выделении средств этому прожорливому телевидению.
- А может, лучше о предоставлении налоговых льгот? Живых денег, которых у вас нет, не потребуется, а телевизионщики просто взвоют от радости.
- Прекрасная мысль! И почему ты у меня не министр финансов?
- Потому что в вашей дырявой казне давно все разворовано: взять нечего. Шутка. Так я обрадую приятным известием кое-кого?
- Обрадуй. Только пусть раньше времени об этом не распространяются. Завтра с подобной просьбой могут прийти средства массовой информации. А мы сейчас как раз объявили войну налоговым льготам.
Титовко горестно вздохнул:
- Платить придется все равно. И газетам тоже. Потому что кто владеет средствами информации и оболванивания людей, тот владеет миром.
- Спасибо за совет, господин философ! Действуй. Иначе нас обскачут. Мне уже конфиденциально сообщили, что подобный проект о льготах для средств массовой информации готовится в недрах президентской Администрации.
- Понял. Иду выполнять!
Уж очень неприятно было Ускову возвращаться к начальству с пустыми руками. Но приходилось! Он был обязан сообщить о сложившейся ситуации, прежде чем продолжать самостоятельный поиск.
Но Виктор Васильевич ничуть не удивился. Даже как будто обрадовался. Андрею невольно подумалось, уж не заодно ли и его начальник с этой компанией? Может, он, Усков, остался единственным человеком, который еще хочет покарать зло и засадить преступника за решетку?
Но он сразу отогнал эту нелепую мысль от себя, как назойливую осеннюю муху. Тем более что Виктор Васильевич попросил его предельно достоверно и подробно пересказать разговор с юристом фирмы "Интерметалл", защищающим интересы Джевеликяна.
- Вот! - быстро остановил он следователя. - Именно это нам и нужно!
- Что? - опешил Усков.
- Ты ведь знаешь: за убийство человека преступника довольно сложно посадить в тюрьму, как ни парадоксально это звучит. Нужны свидетели, признание обвиняемого или веские, неопровержимые доказательства, десятки экспертиз, очных ставок, следственных экспериментов на месте преступления, определение степени вменяемости или невменяемости преступника… Ну и так далее. А вот за то, что человек проехал на красный свет светофора, его при желании можно запросто упрятать за решетку. Так и здесь. Ты был в офисе, в квартирах Джевеликяна и его не нашел. Юрист фирмы заявляет, что Мягди в Москве нет. А у нас на руках имеется постановление суда, по которому сей господин-товарищ выпущен под залог и под подписку о невыезде. Из столицы. Понял?
- Конечно! - обрадовался Усков. - Тем более что наш разговор с юристом я записал на кассету.
- Вот тебе и основание: разыскать Джевеликяна за пределами Москвы и надеть на него "браслеты". И тогда даже девять самых знаменитых адвокатов и юристов, вместе взятых, не родят истину за месяц. То есть не смогут доказать, что мы поступили вопреки Закону.
- Разрешите действовать, Виктор Васильевич?
- Разрешаю.
Второй раз за сегодняшний день следователь Усков вылетал из кабинета своего начальника в хорошем настроении. У него теперь был план действий и, главное, была причина, по которой он совершенно законно мог арестовать Джевеликяна.
Титовко был крайне раздосадован недисциплинированностью Мягди. Только что он получил от Максима закодированную информацию о возможности проведения пробного сеанса вскрытия банковской сети. Надо было немедленно ехать на дачу Мягди, а самого хозяина нигде не могли разыскать. Наконец ему позвонил помощник Джевеликяна и сообщил, что тот у журналистки Булановой.
"Блядун хренов! - про себя выматерился Титовко. - Нашел время шашни крутить! Неужели эта вздорная бабенка ему дороже глобальных интересов партии?!"
Сам он давно уже свою деятельность на благо созданной и выпестованной им партии ставил выше всяких других. В том числе и связей с женщинами. Ему вполне хватало законной супруги, которой он отдавал и любовь и зарплату. Потому и не мог понять, как это другие смеют поступать иначе. Вот почему сейчас, сидя в салоне правительственного лимузина, Титовко пришел к выводу, что, несмотря ни на какие деньги, Джевеликян его достал. Постоянная необходимость сталкиваться с правоохранительными органами, чтобы его выручить, бесконечные выкрутасы, нежелание управлять своими эмоциями - все это могло надоесть даже ангелу-хранителю, а не только чиновнику, принадлежащему к элите страны и избалованному властью и вниманием. А вообще-то сегодня отсутствие Мягди Джевеликяна на даче, пожалуй, даже кстати. Чем меньше людей будет детально посвящено в эту секретную операцию, тем лучше.
Успокоенный этой мыслью, Титовко въезжал на территорию подмосковной дачи бизнесмена-уголовника, ворота которой мгновенно распахнулись перед правительственной машиной.
Компьютерщик его уже ждал. Он взволнованно расхаживал по комнате, уставленной многочисленной современной аппаратурой, и с нетерпением, как курица, которая только что снесла золотое яичко, ожидал, когда можно будет начать операцию.
Как только они поздоровались, Максим сел за компьютер и начал над ним колдовать. Затем распрямил спину и с тщательно скрываемым чувством превосходства пояснил:
- Понимаете, с развитием коммуникаций и электронных форм расчетов несанкционированное проникновение в компьютерные банковские сети лежит на поверхности. Но, как все простое, оно доступно только гениям. Сейчас ведь не обязательно являться лично в банк и предъявлять платежное поручение, чтобы снять со счета деньги. Сидя дома перед персональным компьютером с модемом, клиент дает кодированное поручение машине банка. И вот здесь - простор для внедрения фиктивных платежных документов, векселей, акций и так далее.
- Если все так просто, то почему не воруют? - недоверчиво спросил Титовко.
- На Западе воруют давно. У нас же, как всегда, все новое приходит с опозданием.
- Надеюсь, мы поможем нашему обществу ликвидировать это позорное отставание от Запада?
- Да, я разработал специальную программу. Не буду распространяться о ее сути. Во-первых, это мое "ноу-хау". Во-вторых, вам будет неинтересно блуждать в потемках технических терминов и названий. А потому…
- А потому приступим, - завершил за него Титовко.
- Да. На первый раз мы используем поддельный вексель Московского Сбербанка России на сумму миллиард рублей. И дадим поручение перечислить ее на корсчет нашего банка в регионе.
- Петраков уже ждет.
- Отлично. Если взлом сетей Центробанка пройдет успешно, завтра он будет владельцем этого миллиарда.
- Недурно, - довольным тоном проговорил Титовко. - С Богом!
Но дальше ничего интересного для высокопоставленного правительственного чиновника не произошло. Центробанк они брали буднично, в тихой спокойной обстановке, словно сидели за электронной игрой. Ни автоматной стрельбы, ни раненых охранников, ни даже тайных взломов бронированных сейфов не происходило. Крупная партия государственных денег путем простого нажатия клавиш спокойно перетекала из депозитария России на личный счет мошенников.
От начальника Усков прошел в свой кабинет. Причину, по которой Джевеликяна можно было заново упрятать за решетку, они нашли, а вот где его теперь искать, он не знал. И прежде чем действовать, снова мчаться по адресам его проживания, нужно было выработать план.
Первое, и самое простое, что пришло в голову следователю, - обзвонить все возможные точки нахождения Джевеликяна.
Разложив перед собой телефонные справочники, свои записные книжки, Усков засел за телефон.