- Это, товарищ Димов, полное беззаконие. Только из-за подозрения, абсолютно без доказательств? Вы разве не верите моей жене, что я был дома?
- Ступай в арестантскую для нашего спокойствия, - примирительно сказал Димов. - Знаешь, я сам уже не пойму, кому верить, кому нет…
Оставшись с Парговым, Димов задумчиво усмехнулся.
- Ты веришь, что у него и на этот раз есть алиби? - спросил, нахмурившись, Паргов.
Димов с удивлением посмотрел на него.
- Как я могу не верить? Но другой вопрос: действительно ли все было так, или они с клиентом договорились. Этого Спаса Рангелова нужно как следует проверить. Если он окажется честным человеком, тогда будет ясно, что Несторов не убийца.
- Ты хочешь сказать, что у нас опять пустые руки?
- Нет, этого я не хочу сказать. Откровенно говоря, Несторов заставил меня кое в чем усомниться.
- У меня все в нем вызывает сомнение.
- Послушай… Когда я сказал, что в молодежный лагерь была брошена английская граната, он встретил это с очевидным облегчением. Ты заметил?
- Нет, не обратил внимания.
- А я это ясно увидел. И спросил себя: почему?
- Он тебе ответил.
- Погоди, не спеши. Ты же понимаешь, что я импровизировал, проверяя одну из своих гипотез. Хорошо, мы действительно не знаем, какую гранату бросили в молодежный лагерь. Но откуда ему известно, что она не была круглая? Английская?
- Может, действительно у его тестя была только одна такая граната?
- Согласимся с этим. Но в мире есть миллионы таких гранат. Почему нападение не могло быть совершено с помощью другой такой же гранаты? А кроме того, Несторов очень хорошо знает, что никому не известно, сколько именно этих гранат было у его тестя. Тогда почему он так обрадовался?
- Да, действительно, в этом что-то есть, - пробормотал Паргов.
- Вот тебе достоверное объяснение. Несторов знает, что в лагерь была брошена не такая граната, потому что сам участвовал в нападении. Он сразу понял, что я импровизирую, обманываю. Это не могло его не обрадовать. Ему стало ясно, что у меня одни подозрения и никаких доказательств. И сразу ощутил твердую почву под ногами.
- Скорее всего так и было! - сказал, оживившись, Паргов.
- Логически это неопровержимо. Но практически может быть и не так. Представь себе, что круглая граната у тестя была одна, а это, по всей вероятности, правда.
Он прав - одна и та же граната не может взорваться дважды. Но сразу он мог и не сообразить, что нет доказательств или свидетелей, которые бы могли подтвердить его утверждения.
Оба долго молчали, углубившись в свои мысли.
- А вот второе, что у меня вызвало сомнение. Он как-то неестественно оборвал фразу: "Славчо был…" Потом добавил, что был доверенным лицом у Кушева. Здесь дело очень тонкое. В целом фраза звучит совсем естественно. Но почему он ее оборвал? Как будто не было никакой причины разрывать фразу надвое: "Славчо был, - сказал он, - в то время тоже человеком Кушева". Ничего - что хотел сказать, то и сказал. Если этот обрыв фразы не случаен, он может иметь только одно объяснение: Несторов знает, что Славчо Кынев мертв. Но он не хочет выдать себя.
Сразу сказал: "Славчо был…" В прошлом времени говорят только о мертвом человеке, эта сигнальная лампочка горела в его сознании. В следующее мгновение он сообразил, как естественно закончить фразу.
- Очень уж тонкое рассуждение! - недовольно заметил Паргов. - Даже слишком. С таким человеком я бы поступил иначе.
Зазвонил телефон. Димов поднял трубку. Некоторое время он слушал, потом сказал "спасибо" и положил трубку.
- Результат экспертизы - в Кушева и Кынева стреляли из одного и того же оружия, - сказал он. - Да, говоря откровенно, трудно мне в это поверить.
- Я все допускаю…
- А о Манасиеве никаких вестей.
- Только этого не хватает! - встревожился Паргов.
- Уж не бежал ли?
- Нет, не стал ли он четвертой жертвой?
14
Утром, еще до рассвета, Дойчинов начал поливать цветы. Когда Димов немного погодя встретился с ним на кухне, натянутость их отношений не исчезла, хотя хозяйка, как всегда, была ласкова и любезна. Подполковник едва дождался, пока они вышли на улицу, и обратился к Димову:
- Послушай, Димов, ты знаешь, как я рад тому, что ты сменишь меня. Поэтому твое вчерашнее замечание было излишним.
Димов мучительно пытался найти слова.
- Я этого не заслужил! - с огорчением продолжал Дойчинов. - Да, я устал. Но чтобы ты мне такое сказал…
Димов неожиданно улыбнулся.
- Вы правы, товарищ подполковник, - сказал он. - Но я простой человек. И не знаю, как попросить прощения за совершенную ошибку.
Подполковник с облегчением похлопал его по плечу.
- Мне и этого достаточно, - сказал он. - Я не очень придирчив.
Вскоре Димов уже был в отделении. Хотя рабочий день еще не начался, почти все находились на своих местах. Паргов ждал Димова в своем кабинете. Его лицо не выражало особой радости.
- Манасиева и след простыл, - сказал он.
Но Димов словно не обратил внимания на эти слова.
- Ладно, а теперь приведи ко мне Нестерова.
Немного погодя механик сидел на том же стуле, что и вчера, но на этот раз желтого шлема у него не было. Лицо Нестерова отекло.
- Послушай, Несторов, твой приятель Славчо вчера не пришел домой. И дома не сказал, куда отправился. Ты не знаешь, где бы он мог быть?
- Нет! - ответил Несторов. - Откуда мне знать, если вы держите меня здесь?
- Вы виделись накануне, - спокойно продолжал Димов. - Были у Славчо дома. В его поведении тебе ничего не показалось странным?
Янко задумался.
- Нет, ничего, - ответил он.
- А все-таки?
- Чем-то он был встревожен… Не в своей тарелке. И попросил у меня…
Несторов помолчал.
- Попросил у меня компас… У меня был маленький компас, почти детская игрушка, но я его потерял.
- А ты не спросил, зачем он ему?
- Спросил, он ответил, что хотел обозначить направление на какой-то схеме.
- Послушай, вы со Славчо приятели. И не могли не говорить об убийстве Кушева.
Что Славчо думал об этом?
- Ничего особенного. Я сказал то, что думаю: у нас никто не мог убить бай Киро.
И нет причин для этого. Наверное, он влип в какое-то дело, когда был в лагере, а теперь ему отомстили. Не знаю почему, Славчо не любил Кушева. Мне даже показалось, что он обрадовался, когда того убили.
- Ты видел у Славчо оружие?
- Нет. Но, может, оно у него и было. Я слышал, как он в сердцах говорил о ком-то: "Я застрелю его как собаку". Может, у него был служебный револьвер, вы проверьте. Мы приятели, но о работе никогда не говорили.
- А не запутался ли Кынев в какой-нибудь любовной истории? - спросил Паргов. - Ты ведь его лучше знаешь…
- Дай-то бог! - усмехнулся механик.
Спустя немного Нестерова увели. На этот раз он ушел спокойно, не протестовал, не твердил, что его незаконно задержали. Он казался притихшим, смирившимся.
- Какое у тебя впечатление? - спросил Димов у Паргова.
Тот пожал плечами.
- Думаю, что Несторов вел себя сейчас отнюдь не как друг Кынева.
- Да! - согласился Димов. - Он его совсем не щадил. И, вероятно, потому, что знает - Славчо Кынев уже не в состоянии ничего опровергнуть.
- Ты веришь в историю с компасом?
- Да, это было самое интересное! - сказал Димов. - Он словно хотел нам внушить, что Славчо готовился к побегу, за границу, скажем. И ему нужен был компас для ориентировки.
- Вот именно! - кивнул Паргов.
Вскоре "газик" подскакивал по неровной дороге, ведущей к вокзалу. В душе Димов не надеялся на успех, но все-таки надо было проверить. И каково же было его удивление, когда один из сотрудников появился с запыленным велосипедом.
- Я обнаружил велосипед в садике за вокзалом, - сказал он. - Он просто лежал в траве за кустами.
Димов и Паргов смотрели так, словно не верили своим глазам.
- Может, это был велосипед кого-нибудь из железнодорожников? - спросил Паргов.
- Нет, они ставят велосипеды в определенное место, - ответил сотрудник.
- Все-таки проверь! - предложил Димов. - А ты, Паргов, расспроси дежурных.
Может, кто-нибудь что-нибудь и видел.
Димов, оставшись один, прежде всего поискал, где укрыться от палящих лучей солнца. Он вышел на перрон и, задумавшись, сел на одну из скамеек. Судя по всему, их гипотеза о пути, по которому следовал убийца, подтверждается. Убийца выехал на велосипеде на шоссе между городом и Калковом, добрался до вокзала и, по всей вероятности, сел на поезд, идущий в Перник. Вскоре вернулся Паргов.
- Безрезультатно, - сказал он. - Ни кассир, ни дежурный не заметили никакого незнакомого или подозрительного человека.
- Ну конечно, - покачал головой Димов, - убийца не будет торчать у всех на виду.
Сотрудник тоже вернулся ни с чем. Подтвердилось, что у всех железнодорожников велосипеды на месте.
- Ну хорошо, - сказал Димов. - Владельца установим по номеру. А сам велосипед надо немедленно отправить на экспертизу. Возможно, что убийца случайно оставил какие-нибудь отпечатки.
Они снова вернулись в отделение. Проверить номер не составляло труда, велосипед действительно принадлежал Славчо Кыневу. Оставалось провести экспертизу отпечатков.
- Ты поезжай на машине в Перник, - сказал Димов своему помощнику. - И жди меня в окружном управлении. Попроси их произвести экспертизу как можно скорее.
Затем Димов распорядился, чтобы привели Нестерова. В ожидании он достал из ящика письменного стола папку и для видимости углубился в бумаги. Вскоре в кабинет ввели механика.
- Садись! - не глядя на него, сказал Димов. Он перевернул еще несколько листов бумаги, потом взглянул на Нестерова.
- Не хочешь ли спросить о своем приятеле? Или ты не любопытен? - с иронией спросил Димов. Несторов мрачно молчал.
- Он еще не появлялся, - сказал Димов. - Но я позвал тебя не для того, чтобы информировать. Вчера вечером ты нам солгал.
- Я ни в чем не солгал, - глухо произнес Несторов. - Даже в мелочах. Я знаю вас, из-за любой неточности пришьете дело.
- Вчера около четырех часов тебя видели здесь, в городе, - сказал Димов. - Когда ты направлялся на вокзал.
- Это неправда! - резко возразил Несторов. - Спросите у Рангелова, где я был в это время.
- Ты говоришь, что был у него около трех часов. А что ты делал в городе в четыре ласа?
- Я и близко-то к вокзалу не подходил.
- Тебя видели. Я устрою тебе очную ставку.
- А какое это имеет значение? - раздраженно спросил Несторов. - Разве я не могу ходить куда хочу?
- Я тебя спрашиваю еще раз: был ты на вокзале или нет?
- Нет! - твердо произнес Несторов. - И как бы я туда попал? Мне не на чем было ехать.
- Славчо исчез вместе со своим велосипедом. Помнишь, какой у него велосипед?
- Не помню. Это меня не интересует! - нервно ответил Несторов. - Я больше не буду отвечать на ваши вопросы.
- Ладно! - сказал Димов. - Но как бы тебе не пожалеть.
Димов велел увести Нестерова и принести вещи, обнаруженные у него во время ареста. Среди них были: связка из шести ключей, два подшипника для мотоцикла, купленные, наверное, в магазине запасных частей, шариковая ручка, перочинный ножичек. И ни записной книжки, ни строки, написанной его рукой. Денег было мало - около одиннадцати левов. Паспорта не было. Единственным удостоверением были водительские права, выданные ему несколько лет назад. На фотографии он выглядел совсем иначе, чем теперь. Еще более худой, с тонкими усами; выражение лица злое, резче, чем сейчас, выдавало горячую и страстную натуру.
Но Димов не нашел того, что искал, не нашел носового платка. Конечно, не обязательно следовало ожидать, что у механика из села Гулеш в кармане непременно будет лежать носовой платок, но все-таки это было бы естественно. Так или иначе наличие носового платка доказало бы невиновность Нестерова. Убийца, чтобы скрыть следы, наверняка вытер руль велосипеда носовым платком, а потом выбросил его из окна вагона. Среди вещей Нестерова носового платка не оказалось.
Димов взял один из служебных мотоциклов и поехал в Перник. Как и было условлено, Паргов ждал его в окружном управлении. Рангелов работал закупщиком в предприятии городской торговли. Место это было такое, что не вызывало особого доверия.
Рангелова нашли в маленькой конторе одного, так что можно было сразу приступить к беседе. Рангелов оказался чрезвычайно толстым человеком, с огромным животом и шеей, напоминающей шланг пылесоса. Встреча закупщика с милицией всегда предполагает какой-нибудь инцидент, но Рангелов был совершенно спокоен. Он пригласил вошедших сесть, потом уставился на них невинными глазами.
"Отвратительный жулик", - промелькнуло в голове Димова.
- Вы знакомы с Янко Нестеровым? - начал Димов.
- С кем, с механиком? Да, я его знаю.
- Давно?
- Ну как давно… Видел его только раз, то есть два раза. Когда отдавал ему мотоцикл и когда он мне вернул его.
- А почему вы отдали именно ему? В такое далекое село? В городе столько ремонтных мастерских.
- Сколько? - недовольно пропыхтел закупщик.
- Я не считал, но есть. Зачем нужно было отвозить мотоцикл за целых сорок километров из-за каких-то амортизаторов?
- Здесь пока сделают самый маленький ремонт, надо ждать целую неделю, - ответил закупщик. - А мне мотоцикл нужен каждый день, я без него как без рук. А в Гулеш я и так приехал по делам. Один приятель мне сказал: "Отдай мотоцикл Янко, механика лучше его во всем районе не сыщешь. Он отремонтирует за день".
- Вы сами отвезли мотоцикл?
- Сам. Нашел Нестерова в мастерской. Быстро договорились. Он сказал, что у него как раз есть два амортизатора и на следующий день он может доставить мне мотоцикл в Перник.
- Он сам предложил вам привезти мотоцикл в Перник?
- Как будто бы сам. Да, сам. Сказал, что у него есть дела в городе. Меня это устраивало. Я дал ему адрес и обещал в три часа ждать его дома. На другой день он действительно привез мне мотоцикл, хотя я в это не особенно верил.
- И точно в три часа?
- Приблизительно. Да, было самое большее минут десять четвертого. Попросил меня самого проверить новые амортизаторы, поинтересовался, доволен ли я. Я сказал, что доволен, заплатил ему, и вое.
- Вы подтвердите свои показания ва суде?
Закупщик поморщился.
- Не люблю судов, но если надо…
Димов посмотрел на Паргова, тот только пожал плечами.
- Как он был одет?
- Не помню, - с досадой ответил закупщик. - На голове был желтый шлем.
Димов и Паргов вышли на улицу.
- Ну, что теперь скажешь? - спросил Димов.
В тоне его слышалась легкая издевка.
- Это алиби фальшивое! - вспыхнул Паргов. - Они сговорились. Рангелов его человек.
- Как его? Но ведь он сказал, что виделись они впервые?
- Они обо всем договорились, это целая банда.
- Ладно! Сам это и доказывай!
- У меня все время было такое чувство, что он врет! - заключил Паргов.
Они вернулись в окружное управление. Экспертиза еще не была закончена. Паргов остался в Пернике, чтобы дождаться ее результатов и данных проверки Рангелова. У Димова здесь больше не было дел, он сел на мотоцикл и вернулся в отделение.
День тянулся медленно и нудно, но Димова не покидала надежда. Что-то должно было произойти, не могло не произойти. На этот раз убийца слишком долго ездил по дорогам. Да еще среди бела дня. Чем-нибудь он обязательно себя выдал, и кто-нибудь об этом сообщит. Кроме того, Димов надеялся и на экспертизу.
Около шести часов вечера Паргов по телефону сообщил, что Манасиева видели в Софии. По всей вероятности, скоро нападут на его след. Экспертиза установила, что на велосипеде есть отпечатки пальцев Славчо Кынева и еще двух человек - пока неизвестно, кого именно. Отпечатков пальцев Нестерова не обнаружено.
Проверка Рангелова ничего подозрительного не давала.
- Наверное, часам к девяти проверку закончат, - сообщил Паргов.
Да, оставалось только ждать. Димов скорее от скуки, чем по необходимости, раскрыл блокнот и углубился в него. Приблизительно в половине девятого зазвонил телефон. Димов поднял трубку.
- Слушаю.
После некоторой паузы раздался далекий и неясный голос:
- Товарищ Димов, это вы?
- Да, я… Кто это?
- Спиридон. Бай Спиридон, председатель кооперации в Войникове. Может, помнишь меня, товарищ Димов, я был на похоронах Кушева.
- Да, помню… Так что, бай Спиридон?
- Товарищ Димов, плохи дела. Тут у меня… Ты должен приехать! - голос звучал просительно.
- Что случилось?
- Не могу сказать по телефону. Приезжай немедленно, прошу тебя. В мою контору - на втором этаже. Я заперся, - ты постучи, позови. Может, и не так страшно, но я старый человек…
- Хорошо, бай Спиридон, сейчас приеду!
Димов положил трубку и задумался. "Газик" остался в Пернике, надо, вероятно, ехать на мотоцикле. В конце концов не обязательно брать с собой людей отсюда, можно пригласить и местных, из Войникова. Пока доберешься до села, старик, чего доброго, отправится на тот свет. Да, нужно спешить. Он оставил записку, сунул пистолет в карман и вышел на улицу. Мотоцикл был достаточно мощным, и до села он доберется быстро. Димов был не очень опытным мотоциклистом, но управлять все-таки умел. Площадь была пустынной, и проехать по ней не составляло труда. На шоссе Димов прибавил газ, мотоцикл помчался. Нет, нет, надо ехать медленнее. Его ждал перепуганный насмерть человек, и рисковать было нельзя.
Несмотря на свежий ветер, бьющий в лицо, Димов не мог успокоиться. Дорога была пустынной - ему попался только один велосипедист - и темнота, ни единого огонька во мраке. За одним из поворотов Димов увидел луну - полную, тускло мерцающую.
Она выплыла из-за черного и мертвого холма с причудливыми зазубринами - спокойная и чистая, как вечность. И вдруг, кто знает почему, Димову показалось нелепым, что он спешит куда-то, к какому-то человеку, которому угрожает смерть.
Это казалось невероятным - таким спокойным и безмятежным выглядел мир под небом, усеянным россыпью звезд.
Неожиданно чувство тревоги пронзило Димова. Что же, черт возьми, случилось?
Дорога по-прежнему была безлюдной и пустынной. Шум мотора не позволял что-нибудь расслышать. В дрожащем зеркальце у руля ничего не отражалось. Димов сбавил ход, хотя ему хотелось ехать быстрее. Нет, что-то надвигалось на него, какая-то темная масса. Он стремительно повернул голову. Машина без фар! Димов резко свернул вправо и с силой нажал на тормоза.
Потом он с трудом мог припомнить, как все произошло. На миг он потерял сознание и очнулся от страшной боли. Он лежал навзничь, рот его был полон земли. Димов попытался осмотреться, но не смог сориентироваться в обстановке. Он увидел перед собой крутой и темный склон. Да, это была насыпь. Но куда исчезла машина?
В следующее мгновение он различил на шоссе, метрах в двадцати, темный силуэт машины, стоящей с потушенными фарами. Увидел и человека, медленно крадущегося к нему по обочине. В руке он держал какой-то небольшой предмет - может быть, пистолет или незажженный электрический фонарик. Димов потянулся к своему пистолету. Острая боль заставила его застонать.
Человек настороженно остановился.