Тедди Карелла, прочитав по губам доктора его слова, слегка покраснела. Она спокойно относилась к своей красоте: так садовник считает чем-то само собой разумеющимся редкий сорт розы в своей оранжерее. Когда кто-то говорил о ее внешности в превосходных степенях, она искренне удивлялась. Тедди знала, что у нее красивое лицо и стройная фигура, и ей было все равно, какие чувства они вызывают у окружающих. Тедди хотела нравиться только одному человеку на свете - Стиву Карелле. Он ее любил, их страхи остались позади - и это наполняло ее ликованием.
- Спасибо, доктор, - сказал Карелла.
- Не за что, - отозвался Рандольф. - Удачи вам обоим. Через несколько недель еще раз покажетесь мне, миссис Карелла, а вы берегите ее.
- Разумеется, - ответил Карелла, и супруги покинули кабинет врача. В коридоре Тедди крепко обняла и поцеловала мужа.
- Эй! - весело окликнул Стив жену. - Разве так должны вести себя беременные?
Тедди кивнула, и в глазах ее появилось озорство. Резко мотнув головой, она показала рукой в направлении лифта.
- Домой?
Тедди опять кивнула.
- А что дома?
Тедди многозначительно промолчала.
- Придется немного повременить, - сказал муж. - Меня ждет небольшое самоубийство. Надо разобраться.
Он нажал кнопку лифта.
- Я вел себя как осел, да?
Тедди отрицательно покачала головой.
- Просто я очень разволновался. Из-за тебя и из-за ребенка. - Он помолчал. - Но у меня есть идея. Во-первых, чтобы показать, как я люблю мою драгоценную супругу, плодовитее которой не сыскать во всем городе…
Тедди широко улыбнулась.
- …я предлагаю немного, выпить. За тебя и за ребенка. - Он обнял ее. - За тебя, потому что тебя я обожаю. А за ребенка потому, что мы его будем обожать вдвоем. - Он поцеловал ее в кончик носа. - Теперь я бегу на свое самоубийство! Думаешь, это все? Ни в коем случае. Сегодня знаменательная дата. В этот день самая красивая женщина в Соединенных Штатах, нет, самая красивая женщина в мире - черт побери, во вселенной! - узнала, что ждет ребенка. И потому… - Он взглянул на часы. - Я вернусь в участок самое позднее к семи. Давай встретимся там? Я напишу отчет, и мы отправимся пообедать в какое-нибудь уютное местечко, где я буду держать тебя за руку и время от времени целовать. Договорились? В семь?
Тедди радостно закивала.
- А потом домой. Пристойно ли беременной женщине заниматься любовью?
Тедди выразительно закивала, показывая, что это не только пристойно, но в высшей степени нравственно и вообще просто необходимо.
- Я люблю тебя, - хрипло проговорил Карелла. - Ты об этом знаешь?
Она знала. Она молчала. Она молчала бы, даже если могла бы говорить. Она взглянула на него влажными глазами, а он сказал:
- Я люблю тебя больше жизни.
Глава 3
На территории 87-го участка жили девяносто тысяч человек.
Начинался он у реки Гарб, а кончался у Гровер-парка, недалеко от которого и находилась полиция. Вдоль реки тянулось шоссе, за ним шла первая улица, Силвермайн-роуд, в высотных домах которой еще принято было держать швейцаров и лифтеров. К югу от нее пролегала оживленная деловая Стем, потом Эйнсли-авеню и Калвер-авеню с ее унылыми многоэтажками, пустыми церквями и вечно переполненными барами. Следующей была Мейсон-авеню, которую пуэрториканцы называли "Ла виа де путас", а полицейские - Улицей шлюх, и за ней - Гровер-авеню, примыкавшая к Гровер-парку, парк уже относился к соседним участкам, восемьдесят восьмому и восемьдесят девятому. С севера на юг восемьдесят седьмой был короче, чем с запада на восток. Его не слишком большую территорию пересекали тридцать пять густонаселенных улиц - не так уж и много, если принять во внимание число жителей.
Пройдясь по улицам 87-го участка, начинаешь яснее представлять себе картину того, что называют расовой интеграцией в Америке. Население здесь смешанное - большей частью ирландцы, итальянцы и евреи, переселенцы в третьем поколении, и недавние иммигранты - пуэрториканцы. Никто из них не строил себе трущоб. Наоборот, сама атмосфера трущоб привлекала сюда иммигрантов. Вопреки расхожим представлениям, плата за жилье здесь не отличалась дешевизной. Она была, конечно, ниже, чем в других районах, но если учесть скверное качество услуг, которые предоставлялись за эти деньги, то плата показалась бы просто баснословной. Впрочем, и гетто может стать родиной. Обретя крышу над головой, обитатели 87-го участка украшали картинками и фотографиями плохо оштукатуренные стены, устилали дорожками и ковриками щербатые деревянные полы. Они быстро осваивали правила хорошего трущобного тона - колотили по трубам и батареям отопления, чтобы в комнатах стало теплее, давили тараканов, разбегавшихся врассыпную, когда на кухне включали свет, ставили капканы на мышей и крыс, маршировавших по квартирам, словно солдаты вермахта по Европе.
Среди многочисленных обязанностей, возложенных на сотрудников 87-го участка, была и такая: держать в узде еще одно проявление трущобного быта, а именно - преступность.
Вирджиния Додж пожелала узнать, сколько человек в участке занимается этой работой.
- У нас шестнадцать детективов, - ответил лейтенант Бернс.
- Где они сейчас?
- Трое здесь.
- А остальные?
- Кто-то свободен от дежурства, кто-то на вызовах, кто-то в засаде.
- Кто именно и где?
- Тебе нужен подробный отчет?
- Да.
- Послушай, Вирджиния… - Ствол револьвера чуть-чуть придвинулся к сумке. - Ладно. Коттон, дай-ка сюда расписание дежурств.
Хоуз мрачно взглянул на женщину.
- Можно хоть с места сдвинуться? - спросил он.
- Можно. Но не открывать никаких ящиков. А где ваше оружие, лейтенант?
- Я его не ношу с собой.
- Неправда. Где оно? В кабинете?
Бернс заколебался.
- Проклятье! - воскликнула Вирджиния. - Поймите же, черт побери, что я не шучу. Первый, кто соврет или не подчинится моим приказам…
- Будет тебе, угомонись, - перебил ее Бернс. - Мой револьвер в кабинете, в столе.
Он повернулся, чтобы идти к себе.
- Стоп! - остановила его Вирджиния. - Мы сходим все вместе. - Аккуратно подхватив сумку одной рукой, другой рукой, с револьвером, она показала детективам, куда им идти.
- Вперед! - распорядилась она. - За лейтенантом.
Послушно, как стадо овечек, детективы двинулись за Бернсом. Последней в кабинет вошла Вирджиния.
- Выньте револьвер из ящика, - приказала она лейтенанту, - и положите на стол. Брать за ствол. Если только приблизите палец к спусковому крючку, я тут же…
- Понял, понял, - оборвал ее Бернс.
Вытащив револьвер из ящика, он положил его на крышку стола. Вирджиния схватила револьвер и быстро сунула его в левый карман пальто.
- Теперь обратно! - скомандовала она.
Детективы послушно вернулись в дежурную комнату. Вирджиния села за стол, ставший ее командным пунктом, положила на стол сумку и наставила на нее револьвер.
- Теперь расписание! - потребовала она, и Хоуз отправился выполнять приказ.
Расписание висело в углу возле окна - маленький черный прямоугольник, в который вставлялись белые целлулоидные пластинки с фамилиями. Заступая на дежурство, детектив должен был заменить фамилию сменившегося своей собственной. В отличие от патрульных, которые работали одним составом пять смен по восемь часов, а затем их бригады перетасовывали, детективы объединялись в постоянные группы. В каждую группу входило пятеро и еще один на подмену - всего шесть человек. В тот ясный октябрьский день дежурила группа, трое из которой - Майер, Клинг и Хоуз - были в участке.
- Где еще трое? - спросила Вирджиния.
- Карелла повел жену к врачу, - сказал Бернс.
- Как трогательно, - съязвила она.
- А потом ему предстоит заняться одним самоубийством.
- Когда он вернется?
- Не знаю.
- Хотя бы примерно?
- Понятия не имею. Придет, как только освободится.
- А остальные двое?
- Браун в засаде. В швейном ателье.
- Что значит в засаде?
- Значит, что он сидит и ждет, когда заявится грабитель.
- Без глупых шуток, лейтенант.
- Какие там шутки! За последнее время средь бела дня кто-то четырежды нападал на швейные ателье. Есть основание думать, что и на это нападут. Вот Браун там и сидит в ожидании грабителя.
- Когда он вернется сюда?
- Как только стемнеет. Если, конечно, ничего не случится. Который сейчас час? - Бернс взглянул на большие настенные часы. - Тридцать восемь минут пятого. Значит, будет к шести.
- А где последний, Уиллис?
Бернс неопределенно пожал плечами.
- Полчаса назад был здесь. Кто-нибудь знает, где Хэл?
- Я знаю, - сказал Майер.
- Где же?
- Пошел на вызов. Поножовщина на Мейсон-авеню.
- Ты слышала? - спросил Бернс Вирджинию.
- А когда он вернется?
- Не знаю.
- Скоро?
- Наверное.
- Кто еще в помещении?
- Сержант и лейтенант на дежурном посту. Ты видела их, когда входила.
- И еще кто?
- Капитан Фрик, который в некотором смысле всеми нами командует.
- В каком таком смысле?
- Личный состав подчиняется мне, но официально…
- Где он?
- Его кабинет внизу.
- Кто еще?
- В участке сто восемьдесят шесть патрульных полицейских, - сказал Бернс. - Треть из них на дежурстве. Кто-то болтается поблизости, кто-то патрулирует улицы.
- Что они делают в участке?
- Работают с документами, пишут разные бумажки.
- Когда начинается новая смена?
- Поздно вечером, без четверти двенадцать.
- Значит, до тех пор они не вернутся? Те, кто на улицах?
- Большей частью они сдают дежурство прямо на местах, но многие заходят сюда переодеться в штатское, перед тем как разойтись по домам.
- А детективы могут сюда зайти? Кто-нибудь из тех, кто сейчас не дежурит?
- Не исключено.
- У нас смена кончается в восемь утра, Пит, - сказал Майер.
- Но Карелла-то придет раньше? - спросила Вирджиния.
- Возможно.
- Да или нет?
- Точно не знаю. Честное слово, Вирджиния. Всегда могут возникнуть непредвиденные обстоятельства…
- Он позвонит?
- Очень может быть.
- Если позвонит, прикажите ему вернуться сюда. Понятно?
- Понятно.
Зазвонил телефон. Разговор оборвался. В тишине пронзительно надрывался звонок.
- Снимите трубку, - велела Вирджиния. - Но без глупостей.
Майер взял трубку.
- Восемьдесят седьмой участок, детектив Майер, - сказал он. - Да, Дейв, что там у тебя? - Его вдруг осенило, что Вирджиния слышит только половину разговора с дежурным сержантом.
- Майер, нам позвонил недавно какой-то тип. Он услышал выстрелы и крики в соседней квартире. Я послал машину, ребята смотались туда и доложили, что женщина ранена в руку. Ее кавалер утверждает, будто пистолет выстрелил случайно, когда он его чистил. Пошлешь своих ребят?
- Конечно, давай адрес, - сказал Майер, не спуская глаз с Вирджинии.
- Калвер, двадцать девять. Рядом с баром "Веселый". Знаешь?
- Как не знать. Спасибо, Дейв! - сказал Майер и, положив трубку, объяснил: - Звонила одна женщина, и Дейв подумал, что для нас есть кое-какая работенка.
- Кто такой Дейв? - спросила Вирджиния.
- Мерчисон. Дежурный сержант. Что там случилось, Майер? - спросил Бернс.
- Женщина говорит, что кто-то пытается влезть к ней в квартиру. Хочет, чтобы мы срочно прислали кого-нибудь.
Бернс и Майер понимающе переглянулись. С таким звонком положено разбираться дежурному сержанту. Ни к чему беспокоить детективов, если можно сразу связаться по рации с патрульной машиной.
- Надо бы послать человека, - добавил Майер, - или доложить капитану. Пусть сам решает, что и как.
- Ладно, я этим займусь, - сказал Бернс. - Ты не против, Вирджиния?
- Из комнаты не выходить! - предупредила она.
- Это я уже понял. Я просто наберу номер капитана Фрика. Это хоть можно?
- Валяйте, - сказала она. - Но без фокусов!
- Адрес - Калвер, двадцать девять, - подсказал Майер.
- Спасибо!
Бернс набрал три цифры и стал ждать. Капитан Фрик снял трубку на втором звонке.
- Да! - буркнул он.
- Джон, это Пит.
- А, привет! Как дела?
- Так себе, Джон. Не мог бы ты сделать мне одолжение?
- Какое?
- Женщина по адресу Калвер, двадцать девять, жалуется, что к ней кто-то лезет в квартиру. У меня сейчас все в разгоне. Ты не пошлешь туда патрульного?
- Что? - удивился Фрик.
- Я понимаю, просьба необычная, вообще-то мы сами этим занимаемся, но сейчас у меня под рукой никого нет.
- Что? - еще раз переспросил Фрик.
- Ты поможешь нам, Джон?
Прижав трубку к уху, Бернс следил за подозрительно прищуренными глазами Вирджинии. "Ну, проснись, Джон, - молил он про себя. - Догадайся же!"
- Говоришь, вы этим сами занимаетесь? - спросил Фрик. - Вот умора-то! Я из кожи вон лезу, чтобы заставить вас выехать по серьезному вызову, а тут… Ты что, спятил, Пит? Скажи сержанту, и дело с концом. - Фрик
помолчал и спросил: - А вообще, как это к тебе попало?
- Ты займешься этим, Джон?
Фрик расхохотался.
- Разыгрываешь меня, Пит? Ладно, считай, что я клюнул. Как там у вас дела?
Бернс немного помолчал, тщательно обдумывая следующую фразу. Затем, по-прежнему посматривая на Вирджинию, сказал:
- По-разному.
- У тебя голова болит, что ли?
- Не только у меня. Может, сам займешься, лично?
- Чем я займусь?
"Ну, - думал Бернс, - ну же, пошевели мозгами! Хотя бы раз в жизни, черт тебя побери!"
- Это же твоя работа, разве не так? - сказал Бернс.
- Моя работа? Что с тобой, Пит? Ты в своем уме?
- Я думаю, тебе надо бы самому во всем разобраться.
- В чем? Господи Иисусе, да ты рехнулся!
- Я очень на тебя рассчитываю, - сказал Бернс, заметив, как помрачнела вдруг Вирджиния.
- На меня? И что я должен делать?
- Разберись в этом самолично. Спасибо, Джон.
- Слушай, я ни черта не могу понять… - но Бернс уже повесил трубку.
- Договорились? - спросила Вирджиния.
- Да.
- Вот что, - сказала она, - тут у вас телефоны параллельные?
- Да, - ответил Бернс.
- Вот и отлично. Теперь я буду прослушивать все ваши телефонные разговоры.
Глава 4
Вся беда в том, что мы лишены возможности общаться, размышлял лейтенант Бернс. Извечная проблема человечества. Но для нас, в нашем положении, это смерти подобно. Надо же такому случиться: сижу в своем участке с тремя молодцами-детективами, но не могу слова лишнего сказать, не могу договориться, как завладеть ее револьвером и нитроглицерином, если, конечно, в сумке у нее нитроглицерин. Четверо мужиков, которым это раз плюнуть, - и на тебе! Расселась тут с револьвером…
Я не имею права не то что командовать - рта раскрыть. Собственно, сейчас восемьдесят седьмым участком командует Вирджиния Додж, и так будет до тех пор, пока- не произойдет одно из двух - либо мы ее обезоружим, либо она дождется Стива Кареллу и убьет его.
Есть, правда, и третий вариант. Она распсихуется и саданет из револьвера в сумку, и все мы взлетим на воздух. Ну и грохот будет! Услышат даже в восемьдесят восьмом участке! Шефа в Главном управлении взрывная волна выбросит из кресла. Но это только в том случае, если в сумке у нее действительно нитроглицерин. Как это ни грустно, мы не имеем права вести себя так, словно в сумке у нее ничего нет. Придется исходить из того, что там у нее и вправду бутылка с нитроглицерином. Револьвер во всяком случае настоящий. Положеньице, однако. Ничего не попишешь, будем вести себя тихо и скромно. Никаких прыжков. Нитроглицерин взрывается от малейшего сотрясения. Интересно, где она его раздобыла? Наследство от супруга - потрошителя сейфов? Навряд ли. Потрошители сейфов давно не пользуются нитроглицерином. Слишком уж он непредсказуем…
Сидит, начиненная взрывчаткой! Неужели она так и ехала в подземке с этой сумочкой, подумал Бернс и мрачно улыбнулся.
Ладно, нитроглицерин, предположим, имеется. Будем исходить из этого. В таком случае всякая попытка отобрать сумку…
А что делать?
Ждать Кареллу. Когда, кстати, он придет? Который час?
Бернс взглянул на стенные часы. 5.07.
На улице еще светло. Может быть, чуть темнее, чем час назад, но все равно, за окном стоит прекрасный осенний день. Знает ли кто-нибудь из наших, что мы тут играем в бутылочку?..
Капитан Фрик, конечно, ни о чем не догадался. Осел! Ну почему под ним не загорится стул? Почему на его дурацкую башку не упадет кирпич?
Надо придумать, как выбраться из западни.
Интересно, курит она или нет?
Если курит… Так… По порядку… Предположим, курит. Отлично. Отлично. Тогда надо сделать так, чтобы она сняла сумку с колен и положила ее на стол. Это не трудно. Где сумка сейчас? На коленях. А в ней бутылочка с нитроглицерином. Любимая игрушка малютки Вирджинии. Предположим, мне удастся заставить ее положить сумку на стол. Как именно? Я предложу ей сигарету. Затем дам огоньку. Если я уроню зажженную спичку ей на колени, малютка Вирджиния отлетит на милю. И тогда я ей врежу.
Револьвер - черт с ним! Конечно, приятного мало, когда в тебя стреляют, но главное - убрать подальше бутылку. С револьверами я выяснял отношения уже много раз, но нитроглицерин - дело посерьезнее. Меня потом со стены ложкой соскребать будут.
Курит она или нет?
- Как ты поживаешь, Вирджиния? - спросил он.
- Бросьте вы!
- Что?
- Эти ваши учтивости. Не для того я пришла сюда, чтобы слушать всякую ерунду. Уже наслушалась в прошлый раз.
- Это было давно, Вирджиния.
- Пять лет, три месяца, семнадцать дней назад. Так-то!
- Мы не пишем законов, - мягко сказал Бернс. - Мы следим, чтобы они соблюдались. А тот, кто их нарушает…
- Обойдусь без лекций. Умер мой муж. Его посадил Стив Карелла. Мне этого достаточно.
- Стив только арестовал твоего мужа. Его вину установили присяжные, а приговор вынес судья.
- Но Карелла…
- Ты кое о чем забыла.
- О чем?
- Из-за твоего мужа ослеп человек.
- Это был несчастный случай.
- Человек ослеп, потому что твой муж выстрелил. А он нажал на спусковой крючок не случайно.
- Тот человек начал вопить: "Полиция!" Что бы вы сделали на месте Фрэнка?
- Для начала я не стал бы грабить бензоколонку.
- Правда? Честный лейтенант Бернс! Я кое-что слышала о вашем сыне. Великий полицейский и его сыночек-наркоман.
- Это тоже было давно, Вирджиния. Теперь с ним все в порядке.