Вот такая утренняя почта. Я сунул письмо от Теда в карман, пролистал свежую газету, принесенную Роем накануне, и стал размышлять о предложенном мне месте почтальона. Я не хотел идти работать почтальоном, но скажи я об этом Сивилле, она бы тут же подняла хай. Размышляя над этим, я выглянул в окно - жалюзи мне тоже надо бы протереть от пыли - и увидел остановившееся такси и вылезающую из него женщину. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы стало ясно: на Сто сорок седьмой улице она чужая. И не из-за несколько опасливого взгляда, которым она окинула окрестности, и не оттого, что она была белая, с коротко стриженными медными волосами и в итальянской шляпке, кокетливо притулившейся у нее на макушке; просто она выглядела как обитательница Парк-авеню. Ее одежда была простая, но элегантная и явно дорогая, а изящная фигура и миловидное лицо получали надлежащий уход - и Ежедневно. Она вошла в подъезд, и через мгновение раздался стук в мою дверь. Когда я открыл, она медленно обвела холодным взглядом мое туловище и лицо, задержавшись на секунду на моем сломанном носе. Потом буквально пулей пролетела мимо меня и прошлась по комнатенке уверенно-расхлябанной походкой эстрадной артистки.
- Вы мистер Т. М. Мур? - произнесла она уголком тонких губ.
- Именно так.
- Вас можно купить? Вы можете меня надуть?
- Что-о? - Она не была похожа на полоумную.
- Вы могли бы удрать от меня к первой встречной толстухе? Я попала в беду, ясно? А все из-за блондинки с точеной фигуркой, которую поимела рыжая девица, тоже с точеной фигуркой, ясно? Но устроила все это одна седовласая малышка, которая умна как Юнона - по отцовской линии. Ты меня понял, малыш? - Она шагнула ко мне и хлопнула ладонью по груди, потом по бедру. - Как, нет пушки? Да я же могу накапать на тебя в профсоюз частных сыскарей, что ты не носишь с собой пушку!
- Перестаньте лапать меня, леди. И к тому же мы еще не настолько хорошо знакомы, чтобы вы позволяли себе подобную фамильярность. Что вам надо?
Она улыбнулась. У нее оказались очень белые и ровные зубы и было ей не больше тридцати двух. Она продолжала спокойно и вкрадчиво:
- Пожалуйста, простите меня, мистер Мур. Я впервые оказалась в офисе частного детектива и просто не смогла удержаться от этого невинного спектакля.
Шутки я не понял, а просто с ужасно деловым видом воссел за письменный стол и со словами: "Садитесь, пожалуйста" указал ей на шведское, тиковое кресло.
- Благодарю. Мне нравится ваша мебель - современная, но не броская. Меня зовут Кей Роббенс - через "е". Вас мне рекомендовал Сид Меррис.
Она скрестила длинные стройные ноги и снова улыбнулась. Нечего было и говорить - она упивалась собой и визит в офис к негру воспринимала как клевое приключение.
Я неторопливо раскурил трубку, изо всех сил стараясь отвести взгляд от ее ножек, и спросил:
- Вам нужна помощь частного детектива?
Она кивнула. Ее глаза были едва заметно подведены - светло-голубая ниточка туши на веках. Ее лицо вообще было какое-то тонкое и воздушное, а если присмотреться, то можно сказать и красивое. Она скользнула взглядом по моей трубке.
- Приятный терпкий запах. Что за табак?
- "Лондон Док".
- Меня не угостите? - Она выудила из сумочки крохотную перламутровую трубочку, и я, не моргнув глазом, подвинул к ней свой кисет. Нет, она не с Парк-авеню, она всего лишь с Восьмой улицы. Пососав свою трубочку, посетительница заметила:
- Очень приятно. Покупаете в особом местечке?
- Да нет, такой табак можно купить где угодно. Сид рекомендовал вам и мой табак?
Она снова одарила меня самодовольной улыбкой, уверенная, что я ею ослеплен, потом вдруг поднялась и пошла разглядывать висящий на стене в рамке приказ о моем увольнении из армии и стеклянную витринку на книжной полке, в которой были выставлены мои фронтовые награды - Бронзовая звезда и Серебряная звезда. Она даже пробежала глазами по корешкам книг, потом вернулась к столу, села и стала откровенно глазеть на меня сквозь табачный дымок от своей трубки.
Это представление несколько мне наскучило.
- Подумываете набрать собственную армию? - спросил я, гадая, как это ей удается сохранять свои глаза такими чистыми и сияющими.
- Я подумываю нанять вас в качестве детектива, да только я должна быть абсолютно уверена в одном - неважно, беретесь вы или нет, - то что я вам сейчас скажу, должно остаться строго между нами. Идет?
- Я уважаю доверие своих клиентов.
- Отлично. Вы - мне нравитесь. Если я вас найму, то минимум на месяц. Я могу платить пятьдесят в день плюс расходы в разумных пределах.
Легко она это произнесла. Я постарался сохранить невозмутимость, но… полторы штуки за месяц! Я выпрямился в кресле, точно меня дернули сверху за веревочку, и произнес безразличным тоном:
- Это зависит от того, что вы от меня хотите. Дело должно быть законным.
- Вам надлежит последить кое за кем. Я должна знать, где… некто… проводит все свое время. Вы будете нести ответственность за то, чтобы он никуда не исчез и чтобы я в нужный мне момент знала, где его найти.
Я бросил взгляд на массивное обручальное кольцо на ее левой руке.
- Нормальная работа, миссис Роббенс, вроде бы.
Она вытряхнула пепел из трубочки в пепельницу и глубоко вздохнула. Грудь у нее была небольшая и аккуратненькая.
- Ну что ж, значит, по рукам, и не забудьте - это все совершенно секретно. Я работаю в отделе информации телекомпании "Сентрал телекастинг". В настоящее время я назначена на должность представителя по связям с общественностью нового телевизионного шоу, премьера которого должна состояться очень скоро. Шоу называется "Вы - сыщик!" и будет транслироваться на всю страну. Это очень дорогое шоу. Телеигра. Мы будем как бы разыгрывать неизвестные, но реальные преступления и предложим премию тем зрителям, которые смогут найти разыскиваемого преступника. Такое уже бывало и раньше - вы, возможно, сами видели подобные телеигры.
- Если это уже было, зачем же тогда повторяться?
Она расхохоталась звонким переливчатым хохотом, словно пятнадцатилетняя девчонка.
- Мистер Мур, все на свете когда-то уже было. Самое главное - в том, как вы делаете. В этом различии и заключается коммерческий потенциал. Наш спонсор помешан на преступлениях и детективах. Причем этот фанатик жанра владеет крупной фармацевтической компанией, и он готов вложить огромные деньги в рекламу нашего шоу, так что мы уже давно мусолим тему "преступник-детектив". Все это будет заснято на пленку, и у нас уже заготовлены документальные материалы для нескольких передач. Короче, идея состоит в следующем: мы выкапываем какое-нибудь неизвестное преступление - с кровавым убийством или на сексуальной почве - и воссоздаем подлинные сцены этого преступления, потом берем интервью у реальных людей, связанных с этим преступлением, у сотрудников полиции, а после этого демонстрируем на телеэкране несколько объявлений о розыске. Наш ведущий - актер с квадратным подбородком, вылитый Дик Трейси. По сценарию его зовут Главный инспектор, и в конце передачи он перечисляет имеющиеся улики, сообщает несколько наводящих намеков от своих "тайных агентов" и, наконец, устремляет палец в аудиторию и сурово приказывает своим сотрудникам взять беглого преступника. Клево, а?
Я не знал, соглашаться мне или нет. И просто пожал плечами.
- Мы придумали замечательный прием для вовлечения зрителей в шоу. Все участники двух передач получают памятный значок и мелкие сувениры. Если человек, получивший наш значок, посылает нам информацию, которая способствует аресту преступника, или сообщает полиции о его местонахождении, он получает награду в двойном размере. Короче говоря, это что-то среднее между телевикториной и беспроигрышной лотереей.
- Ага, и все вокруг становятся стукачами.
Миссис Роббенс наморщила свой тонкий носик.
- Да, это примитивно, глупо, мерзко… Но это моя работа.
- А я-то тут при чем? Я должен поставлять вам преступления для передачи?
- Нет, у нас есть все что нужно. А вы… - Тут она заметила записку Олли на столе и щелкнула пальцами, взглянув на свои дорогие часики. - Разрешите мне позвонить своему букмекеру? У меня лошадка в четвертом заезде.
Она протянула руку и, прежде чем я успел сказать "да" или "нет", схватила телефонный аппарат, позвонила какому-то Джеку и сказала:
- Это Кей. Я бы хотела заказать обед на пять долларов, с доставкой в четыре. Если меня не окажется на месте, оставьте у меня на столе. Я готовлю передачу под названием "Шустрый Кролик" и, похоже, это будет сенсация. Лады? Спасибо.
У меня возникло такое чувство, что это представление она разыграла специально для меня, хотя и не мог понять, зачем ей понадобилось пускать пыль в глаза чернокожему сыскарю. Попыхивая трубкой, я взглянул в расписание заездов. Первоначальные ставки на Шустрого Кролика были шесть к одному.
Отставив телефон в сторону, она снова улыбнулась мне.
- Глупо, да? Мы с Бутчем вечером просиживаем часами над итогами заездов, так что я даже иногда забываю вовремя сделать ставку. Так о чем мы?
- Каково мое место в вашем шоу?
- Извините, мне надо было вам сразу все объяснить. Как я уже сказала, я представитель по связям с общественностью этого шоу. Мы готовим мощную рекламную кампанию. В третьей передаче мы обращаемся к делу Роберта Томаса, разыскиваемого полицией штата Огайо за изнасилование и избиение несчастной шестнадцатилетней девушки. Это зверское преступление произошло шесть лет назад. Преступник живет и работает здесь, в Нью-Йорке, под именем Ричард Татт. Вам надо сесть ему на хвост.
- А какой смысл вы вкладываете в слова "сесть на хвост"?
- В течение последующих двух недель, до тех пор, пока его дело не будет воссоздано в нашей передаче, вам надо только следить за тем, чтобы он ежедневно появлялся на работе и никуда не сбежал. Задание несложное. Однако как только по телевизору покажут листок с его физиономией и объявят розыск, вы должны ходить за ним по пятам круглые сутки пока мы его не схватим, что…
- Пока вы что?
На ее личике вспыхнуло искреннее удивление.
- Схватим, повяжем… Это же колоссальный рекламный проект. Спустя несколько часов после того, как закончится передача, один из зрителей, специально отобранный нами - ну, знаете, как в цирке бывает, когда в зал незаметно сажают подсадного клоуна, - как бы поймает Татта и передаст его в руки полиции, причем во всеуслышанье заявит, что поимка преступника произошла исключительно благодаря нашей викторине. О дальнейшем мне нет нужды вам рассказывать, наш спонсор развернет широкую рекламную кампанию, о нас напишут все газеты страны, и мы сможем показать свой сюжет о поимке преступника нашим "подсадным клоуном" во многих телепрограммах новостей. Я очень рассчитываю на то, что реклама поможет нам взлететь в рейтинге на высшую строчку.
- А откуда вам стало известно нынешнее местонахождение Томаса?
- Мы проводим серьезное расследование каждого из преступлений, которое предполагаем разыграть в свой викторине. Один наш сценарист - он, по сути, и придумал всю концепцию этого сериала - раздобыл материалы на Томаса. Кстати, мы использовали именно его дело на генеральном прогоне передачи. Теперь вам ясна ваша миссия: вам надо не упускать Томаса из вида до тех пор, пока мы не загоним его в капкан.
- Этот Томас… он, я полагаю… цветной?
Она удивленно вздернула брови.
- Нет! Это обыкновенный белый шалопай с Юга.
Я и раньше занимался "белыми" делами. То есть я работал по пятницам и субботам охранником в универмаге, где Сид занимал должность менеджера по кадрам. Тем не менее перспектива пасти какого-то хмыря и круглые сутки околачиваться в "белом" районе имела свои большие минусы. Однако за полторы штуки в месяц - черт, да я бы рискнул совершить удачный прыжок с крыши небоскреба "Эмпайр Стейт Билдинг". Странно только, что телекомпания "Сентрал" - вернее, эта особа - не обратилась в какое-нибудь крупное сыскное агентство.
Миссис Роббенс угадала мои мысли и заметила:
- Я пришла к вам по двум причинам. В большом агентстве может возникнуть утечка информации, а мне не надо вам говорить, что если эта информация попадет в большие газеты заранее, то поднимется ненужная шумиха и нанесет непоправимый ущерб всему шоу. Так что мы решили выбрать частного детектива, работающего в одиночку. Вас мне рекомендовали, так что хотелось бы надеяться, что я смогу рассчитывать на вашу порядочность и после завершения нашего сотрудничества. К тому же время от времени у нас на студии возникает необходимость провести расследование кое-каких дел, так что очень может быть, что это задание откроет для вас двери на Мэдисон-авеню… Я всегда стараюсь протягивать вашим руку помощи, так что, честно говоря, я даже обрадовалась, когда узнала, что вы негр. - Снова улыбка, на сей раз покровительственная.
Ну уж точно, эти белые, конечно, иногда могут сморозить невесть что, кстати, я встречал чудаков ее типа и раньше. Во всяком случае, эта оказалась дружелюбной чудачкой, а ведь многие из них были такие отвратные…
- Так вы беретесь?
- Пожалуй, да, - проговорил я таким тоном, словно делал над собой усилие.
Она открыла сумочку и вынула тонкую, но радующую глаз стопочку двадцаток.
- Вот триста - аванс. Так, пока что все это дело покрыто мраком тайны. Даже у меня в офисе. Только мой непосредственный начальник поставлен в известность о запланированной процедуре ареста Томаса и о рекламной кампании вокруг этого ареста. Если хотите знать, я плачу вам из черной кассы. В. "Сентрал" мне не звоните - если только не возникнет что-то очень срочное. Мой домашний номер есть в справочнике и… Вот мой телефон и адрес. Звоните мне домой каждый вечер. Около восьми.
- А зачем каждый вечер?
- С этой минуты между нами будет только телефонная связь. Вам необязательно вдаваться в детали, просто скажите мне, что все идет хорошо. Далее, даже в разговоре со мной по домашнему телефону не упоминайте, что вы детектив. У нас на телевидении никогда не знаешь, прослушивают твой телефон или нет. Ну, вам все ясно, мистер Мур? А что скрывают инициалы Т и М, между прочим?
- Они скрывают не "между прочим", - попытался сострить я, - а Туссейнт Маркус, миссис Роббенс.
- Какое милое имя - Туссейнт. В честь гаитянского патриота?
- Ага. Мой отец изучал историю негритянского народа, миссис Роббенс.
- Да если уж речь зашла об именах, то я не миссис, а мисс Роббенс. Я буду называть вас Туссейнт, а вы можете звать меня Кей.
- Позвольте называть вас так, как мне удобно, - ответил я, задумавшись о значении "мисс": ведь она щеголяла в большом обручальном кольце, впрочем, на Мэдисон-авеню, вероятно, политически грамотно считаться одинокой.
- Ну, поехали, Туссейнт?
- Пожалуйста, просто Туи. А куда мы едем?
- В нижний Манхэттен. Вот адрес грузовой компании, где работает Томас. Я вам его покажу, и после этого берите бразды в свои руки.
- Отлично.
- К счастью, моя пишущая машинка не была в ломбарде, и я настучал расписку. Надев пальто, я отправился в комнату Олли. Поскольку он считался государственным служащим, квартира была записана на его имя. В ящике письменного стола я оставил восемьдесят долларов вместе с запиской, где сообщал ему, что плачу задержанную квартплату за прошлые два месяца, а остальное пусть будет в счет будущей платы.
Мы вышли на улицу, и два хмыря, что ошивались на углу, тут же стал на нас пялиться, правда, молча.
- Возьмем такси, - предложила мисс Роббенс. - Что касается ваших расходов, то можете особенно не беспокоиться о чеках и квитанциях. Вот если бы "Сентрал телекастинг" наняла вас официально, тогда другое дело, а я…
- Не беспокойтесь об этом, - перебил я мисс Роббенс, подводя ее к своему "ягуару", при виде которого она потеряла дар речи - впервые за все недолгое время нашего знакомства. Я проехал от Сто сорок четвертой к Вест-сайдскому шоссе, благодаря Бога, что у меня не кончился накануне бензин. Когда она почти утонула в низком сиденье, ее юбка задралась, обнажив тонкие ляжки и сексапильный черный пояс с подвязками. На долю секунды наши взгляды припечатались к ее оголенным бедрам. Но я мысленно приказал себе твердо надеяться на то, что она понимает, за какие услуги мне платит. Да и не шибко-то она меня заинтересовала - у Сивиллы ножки получше.
За те пятнадцать-двадцать минут, что потребовались нам, чтобы добраться до Сорок первой улицы, она рассказала мне - непонятно почему - все-все о своем несчастном первом браке, даже не забыв сообщить, каким жалким был ее муж в постели. Я вежливо слушал, и меня все подмывало возразить ей в том смысле, что для удачных кувырков в стоге сена надо обоим быть на высоте. Но я держал рот на замке.
- …типичный мужчина-эгоист, который и слышать не хотел о моей карьере! Да какая там карьера! Обычная работа. Он просто отказывался понять, что в нашем мире, где царят ничтожества, всех прямо-таки охватывает зуд - что-то из себя представлять. Я уверена, вы меня понимаете.
- Я боюсь даже пытаться об этом думать.
Она резко повернулась ко мне, еще щедрее продемонстрировав мне свои бледнокожие ляжки.
- Никогда не смейтесь надо мной! Я этого не терплю! Это высшей степени грубость!
- Я не смеюсь над вами, мисс Роббенс. И…
- Я же просила называть меня Кей.
- И одерните юбку. Мне уже приходилось видеть женские ноги, Кей.
Она не шевельнулась и на минуту погрузилась в молчание. Когда я свернул с шоссе, она спросила:
- Почему вы купили "ягуар", Туи?
- Как вы верно заметили, все хотят что-то собой представлять, - ответил я, как мне показалось, остроумно.
Я сверился с адресом грузовой компании в своей записной книжке. Было бы пустой тратой времени искать свободное место для парковки на улице, поэтому я, недолго думая, въехал на автостоянку и уплатил сторожу доллар. Вылезая, мисс Роббенс одарила окружающих счастьем лицезреть ее белые ноги, но я точно знал, что внимание белого охранника привлекли отнюдь не ее ноги.
Мы подошли к воротам грузовой компании в четверть двенадцатого.
- Томас выходит на обед ровно в полдень, - сообщила она. - У нас полно времени, а я проголодалась.
- Но ведь тут одни только рюмочные да бары.
- А какая разница! - бросила она и, направившись к Восьмой авеню, заскочила в бар-переросток, представляющий собой нечто среднее между кафетерием и рюмочной. За стойкой и в зале сидело человек десять - все мужчины и все, разумеется, белые. Мы получили по жирному гамбургеру и по пиву и, пробираясь к свободному столику, поймали на себе еще десяток удивленных взглядов. Два субъекта в шоферских комбинезонах сидели по соседству с нами, и один из них, рыжий жлоб лет двадцати семи, что-то зашептал своему корешу - явно про нас. Мне не надо было прислушиваться, чтобы понять, о чем он.
Роббенс же пребывала в отличном расположении духа и щебетала, что подобные заведения рождают у нее "освежающее ощущение жизни и восстанавливают душевное равновесие". Я косился на рыжего: никогда не знаешь, что может учудить белый в следующую минуту. Такие могут даже убить..
Мы допили пиво, и тут мисс Роббенс спустила курок - ей, видите ли, вздумалось покурить трубку. Теперь мы превратились в цирковой дуэт. Рыжий отколол какую-то шутку, и они с приятелем покатились со смеху - до моих ушей донеслось только: "…ей бы это понравилось".