Глава 113
Ренфро выглядел испуганным, и у него были на то все основания. Одно неверное движение могло стоить ему жизни.
Но боялся он не нас.
- Кто в вас выстрелит? - крикнула я.
- Моя жена, Лора. Она наверху, и у нее пистолет. Я не смог уговорить ее выйти со мной. Она не хочет сдаваться и мне не позволит.
События принимали нежелательный оборот. Нам нужно было во что бы то ни стало заполучить Ренфро живым, чтобы узнать, что же случилось с Мэдисон Тайлер.
- Слушайте меня и делайте то, что я скажу! - снова крикнула я. - Снимите пиджак и отбросьте в сторону… Хорошо. Теперь выверните карманы брюк.
Микрофон моего радио был включен, так что меня слышали все, кто участвовал в операции.
- Расстегните ремень. Так… Теперь спустите брюки.
Ренфро взглянул на меня так, словно это ему не понравилось, но подчинился и спустил штаны.
- Медленно повернитесь на триста шестьдесят градусов. Поднимите рубашку, чтобы я могла видеть вашу талию. - Ренфро выполнил и этот приказ. - Хорошо, можете подтянуть брюки.
Он торопливо привел себя в порядок.
- Закатайте штанины до колен.
- А у него неплохие ноги, - прокомментировал у меня за спиной Конклин. - Ну что ж, давай выводить его оттуда.
Я кивнула, понимая, что если жена Ренфро спустилась вниз, то сейчас ей ничего не стоит выстрелить через открытую дверь ему в спину.
- Опустите штанины, выходите и прижмитесь к стене. Сделайте то, что вам говорят, и она не сможет увидеть вас сверху. Держите обе руки на стене. Двигайтесь к южному углу дома. Потом лягте и сцепите руки на затылке.
Едва Ренфро оказался на земле, как на лужайку выехал черный фургон, из которого выскочили два фэбээровца. Ренфро заковали в наручники, обыскали и затолкнули на заднее сиденье машины. Не успела я оглянуться, как на втором этаже белого домика громко треснуло стекло.
А, черт!
В окне появилось женское лицо.
Женщина не только держала в руке пистолет, но и прижимала дуло к виску маленькой девочки, замершей в страхе с открытым ртом.
- Да это же Мэдисон! - прошептал у меня за спиной Конклин.
Я уже узнала женщину - Тина Лангер, она же Лора Ренфро. Сейчас она была готова на все, и я, всматриваясь в искаженное злостью лицо, не заметила и намека на страх.
- Конец игры, вот что самое интересное! - крикнула Лора в окно. - Не так ли, сержант Б о ксер? Вам придется выпустить меня. И конечно, не одну, а с Мэдисон. Для начала вы отдаете в мое распоряжение вон тот вертолет. Так что советую связаться с пилотом. Пусть сядет на лужайке перед домом. Выполняйте. Сейчас же! Да, кстати… Если кто-то сделает хотя бы один шаг в мою сторону, я вышибу мозги этой маленькой…
Она не договорила, а я увидела у нее на лбу черное пятнышко. Долей секунды позже с крыши дома на другой стороне улицы донесся суховатый треск выстрела.
Мэдисон вскрикнула, а женщина, называвшая себя Лорой Ренфро, на мгновение замерла в проеме окна.
И упала.
Глава 114
Все ли в порядке с Мэдисон?
Только об этом я думала, взлетая по лестнице на второй этаж и врываясь в первую же комнату. Конклин вбежал за мной. Но девочки нигде не было видно.
- Мэдисон? - окликнула я сорвавшимся от волнения голосом.
У стены, справа от двери, кровать с неубранной постелью. На кровати открытый чемодан с наспех засунутой детской одеждой.
- Где ты, милая? - позвал Конклин, подходя к шкафу. - Мы из полиции.
Я тоже шагнула к шкафу и взялась за ручку.
- Мэдисон, дорогая, все в порядке. Тебя никто больше не обидит.
Я открыла дверцу и увидела на полу кучку одежды. Под ней кто-то дышал. Я опустилась на корточки. Сердце от страха колотилось как сумасшедшее - что там, под одеждой?
- Мэдди, меня зовут Линдси. Я из полиции. Мы здесь, чтобы отвезти тебя домой.
Я осторожно приподняла одежду, сдвинула ее в сторону и увидела наконец маленькую девочку. Она тихонько скулила и раскачивалась, обхватив себя руками и крепко зажмурившись.
Слава Богу! Мэдисон жива!
- Все хорошо, моя милая, - прошептала я дрожащим голосом. - Все будет хорошо.
Девочка открыла глаза, и я протянула к ней руки. Она бросилась мне на шею, и я прижала ее к себе, крепко-крепко, чувствуя, как колотится маленькое испуганное сердечко.
Потом сняла с пояса сотовый и набрала номер, который прочно впечатался в память. Руки так дрожали, что с первой попытки у меня ничего не получилось.
Трубку сняли после второго гудка.
- Миссис Тайлер, это сержант Линдси Б о ксер. Со мной инспектор Конклин. Мэдисон у нас. - Я поднесла телефон к ее личику и прошептала: - Скажи что-нибудь мамочке.
Глава 115
Вечером того же дня нас с Конклином пригласили в штаб-квартиру регионального отделения ФБР на Голден-Гейт-авеню, тринадцатый этаж. Мы сидели в комнате с пятнадцатью другими агентами и полицейскими и смотрели запись допроса арестованного. Работали с ним Дэйв Стенфорд и его напарница, Хизер Томсон.
Мы смотрели на монитор, и перед нами раскрывалась жуткая история преступлений, совершенных этим человеком, Полом Ренфро, он же Джон Лангер, он же Дэвид Корнуолл, он же Джозеф Уоллер - именно так его назвали при рождении.
- Ты только посмотри на него, - шепнула я Конклину. - Ловит каждое их слово. Все готов выложить.
- Ему еще повезло, что меня там нет, - проворчал мой напарник. - Я бы такого не выдержал.
Рич имел в виду самодовольство и любезность, которые так и сочились из Ренфро. Ни намека на браваду, непокорность, открытый вызов или пренебрежение. Уоллер разговаривал со Стенфордом и Томсон так, словно они были его коллегами, словно он намеревался продолжить отношения с ними после того, как все расскажет, и они поймут, с каким ловким и умным человеком имеют дело.
Мы затаили дыхание, когда Уоллер стал перечислять имена жертв: Андре Деверо, Эрика Уиттен, Мэдисон Тайлер и еще одна малышка, Доротея Альварес, из Мехико.
Ребенок, о котором мы ничего не знали.
Девочка, которая еще могла быть жива.
Попивая кофе, Уоллер называл места, где жили эти дети, проданные богатым мерзавцам в качестве сексуальных игрушек.
- Идея привозить симпатичных девушек из Европы и устраивать их нянями в богатые семьи принадлежала моей жене. Потом мы отыскивали состоятельных покупателей. Я занимался нянями. Мои девочки всегда гордились тем, что работают в домах известных людей, что их воспитанницы и воспитанники - самые очаровательные, самые умные, самые одаренные. И я поощрял их рассказывать мне обо всем, что происходит в семьях.
- То есть первый отбор детей делали сами няни, но никто из них не догадывался, какие у вас на них планы, - сказала Томсон.
Ренфро улыбнулся.
- Как вы находили покупателей? - спросил Стенфорд.
- Ну, как говорится, слухами земля полнится. Все наши клиенты - люди зажиточные, с положением, так что я всегда знал - дети попали в хорошие руки.
Я стиснула зубы, сдерживая позыв к рвоте, и вцепилась в подлокотники кресла, но не отвела глаз от экрана.
- Вы продержали Мэдисон почти две недели, - сказала Томсон. - Не слишком ли рискованно?
- Ждали денежный перевод, - с сожалением вздохнул Ренфро. - Нам обещали за Мэдисон полтора миллиона, но сделка зависла. Было у нас и другое предложение, не столь хорошее. Потом первый покупатель снова вступил в игру. Вот эти несколько дней и решили все.
- Что касается похищения Паолы и Мэдисон, - заговорил Стенфорд, - в парке в тот день было много людей. Светло. Должен сказать, вы ловко сработали. Интересно, как это вам удалось?
- О да, сработали отлично. Но, признаюсь, в какой-то момент все едва не полетело к черту. - Психопат в сером костюме пожевал губами, словно раздумывая, как бы получше подать забавный эпизод. - Мы приехали к Альта-Плаза на мини-вэне и оставили машину возле игровой площадки. Потом я подошел к Мэдисон и Паоле и попросил проехать с нами. Видите ли, няни доверяли нам, а дети доверяли няням.
- Великолепно, - сказал Стенфорд.
Ренфро кивнул, явно довольный тем, что заслужил похвалу, и продолжил:
- Мы сказали, что в доме Тайлеров несчастье, что Элизабет упала с лестницы и что Паоле и Мэдисон нужно срочно вернуться.
Девочку я сразу усыпил хлороформом на заднем сиденье. Прием был уже хорошо отработан при предыдущих похищениях. Но Паола попыталась схватить руль. Мы все могли погибнуть! Мне пришлось ее застрелить. А вы бы что сделали? - спросил он, обращаясь к Дэйву Стенфорду.
- Я бы задушил тебя еще при рождении, - ответил Дэйв. - И очень жалею, что этого не сделал кто-то другой.
Часть пятая
Фред-а-лито-линдо
Глава 116
Свободных мест в зале не осталось - юристы, репортеры отделов криминальной хроники, родственники жертв, десятки пассажиров, оказавшихся на пароме "Дель-Норте" в тот злосчастный день вместе с Альфредом Бринкли. Приглушенный гул голосов поднялся волной ропота, когда дверь открылась, и два охранника ввели подсудимого.
Вот он!
Убийца-с-Парома.
Пока с Бринкли снимали наручники и цепи, Микки Шерман встал из-за стола и пододвинул своему клиенту стул.
- У меня будет шанс выступить? - спросил его подзащитный.
- Я думаю об этом, - ответил Шерман. - Вы уверены, что хотите это сделать?
Бринкли кивнул:
- Да. Как я выгляжу?
- Вполне прилично.
Микки сел и еще раз оглядел своего клиента - бледный, худой, неаккуратно выбритый, с воспаленной от затупившегося лезвия кожей, в дешевом блестящем костюме, висящем на нем, как на огородном пугале.
Обычно клиентов выпускают для дачи показаний в крайнем случае, когда рассчитывать больше не на что, когда защита, как говорят, уже хватает ртом болотную жижу, да и тогда принимают во внимание его способность поколебать уже сложившееся у присяжных впечатление. Последнее зависит от того, насколько подсудимый симпатичен публике, может ли он внушить ей доверие или пробудить жалость.
Фред Бринкли был скучен, сер и неинтересен.
С другой стороны, чем они рискуют и что могут потерять? Обвинение предъявило свидетелей, видеозапись и собственноручное признание подсудимого. Так что Микки Шерман еще не отказался от мысли бросить на весы самого Бринкли. Может быть, Фред-а-лито-линдо - как называли его в прессе из-за песенки, которую несчастный псих бормотал себе под нос, - убедит жюри, что голоса сводили его с ума, что они терзали его и мучили и что ему ничего не оставалось, как только подчиниться им и расстрелять тех бедных пассажиров.
Фред имел полное право выступить в свою защиту, но Шерман полагал, что сумеет разубедить его при необходимости и удержать от опрометчивого шага. Он так и не пришел к однозначному решению, когда присяжные заняли места на своей скамье, а судья взял в руки молоток. Бейлиф объявил начало заседания, и в обитом деревянными панелями зале воцарилась напряженная тишина.
Судья Мур посмотрел на защитника поверх очков:
- Готовы, мистер Шерман?
- Да, ваша честь. - Микки Шерман встал, застегнул пиджак на среднюю пуговицу и повернулся к клиенту: - Фред…
Глава 117
- Итак, вы попали в психиатрическое учреждение после трагического случая с вашей сестрой? - спросил Шерман, заметив, что его подзащитный держится на новом месте легко и непринужденно. Гораздо лучше, чем можно было ожидать.
- Да. Я сам туда обратился. Не мог больше.
- Понятно. И вас там лечили? Давали лекарства?
- Конечно. Шестнадцатилетним и без того тяжело, а если у вас на глазах умирает младшая сестренка, жизнь становится просто невыносимой.
- То есть депрессия началась после того, как вашу сестру сбросило парусом за борт и вы не смогли спасти ее?
Юки поднялась из-за стола.
- Ваша честь, мы не возражаем против того, чтобы мистер Шерман выступал в качестве свидетеля, но тогда его следует хотя бы привести к присяге.
Микки холодно улыбнулся.
- Я сформулирую вопрос иначе. - Он снова повернулся к клиенту: - Скажите, Фред, вы слышали голоса до происшествия с сестрой?
- Нет. Я стал слышать его потом.
- Вы могли бы пояснить присяжным, о ком вдет речь?
Бринкли схватился за голову обеими руками и глубоко вздохнул, словно боялся, что голос вот-вот вернется.
- Понимаете, голос не один. Есть женский голос, такой нудный и подвывающий, но о ней не будем. И есть другой. Сердитый. Злой. Кричит-орет. Пугает. И везде меня преследует.
- И этот голос приказал вам стрелять в людей на пароме?
Бринкли кивнул с несчастным видом:
- Да. Он все время кричал: убей, убей, убей! Он так кричал, что я слышал только его. Все остальное было не важно. Я не мог спрятаться от него. Я мог делать только то, что он требовал. Был только голос, прочее - лишь страшный сон.
- Если бы не эти голоса, которые преследовали вас пятнадцать лет и которые появились после смерти вашей сестры, вы убили бы кого-нибудь? - спросил Шерман. Он уже заметил, что клиент не слушает его, а смотрит пристально куда-то в зал.
- Там моя мать! - удивленно произнес Фред. - Это же моя мама!
Головы присутствующих повернулись к светлокожей афроамериканке лет пятидесяти с небольшим, которая прошла к своему месту, сдержанно улыбнулась сыну и села.
- Фред, - окликнул Бринкли адвокат.
- Мама! Я все скажу! - крикнул Бринкли дрожащим от волнения голосом. Лицо его перекосилось словно от боли. - Ты слышишь, мама? Приготовься услышать правду! Мистер Шерман, вы все не так поняли. Вы говорите, что смерть Лили была несчастным случаем, но это не так! Это не был несчастный случай!
Микки повернулся к судье.
- Ваша честь, - сухо сказал он, - полагаю, самое время объявить перерыв и…
Договорить ему не дал подзащитный:
- Мне не нужен перерыв. И, откровенно говоря, в вашей помощи, мистер Шерман, я больше не нуждаюсь.
Глава 118
- Ваша честь, - Микки Шерману стоило немалых усилий сохранять ровный тон и вообще делать вид, что ничего серьезного не случилось, что его клиент не свернул с дороги и не несется на полной скорости к пропасти, - я бы попросил изъять из протокола показания мистера Бринкли.
- На каком основании, мистер Шерман?
- У нас это было, мама! - прокричал на весь зал Фред Бринкли. - Мы занимались любовью. До того. И когда ее сбило парусом, она как раз снимала топ…
- О Господи… - донеслось из зала. Кто-то застонал.
- Ваша честь, показания моего подзащитного не относятся к рассматриваемому здесь делу.
Юки отреагировала моментально:
- Ваша честь, мистер Шерман сам вызвал этого свидетеля. Свидетеля, который одновременно является его клиентом!
Бринкли повернулся к присяжным, которые как будто вжались в кресла под пронзительным взглядом подсудимого.
- Я поклялся говорить правду, - твердо заявил он, перекрывая усиливающийся шум. Судья постучал молотком по дощечке, но хаос в зале только нарастал. - И правда заключается в том, что я и пальцем не шевельнул, чтобы спасти сестру. Я убил тех людей на пароме, потому что он сказал, что я - опасен.
Шерман опустился на свое место и начал неторопливо складывать бумаги.
- В тот день на пароме я брал их на мушку и спускал крючок! - орал Бринкли, брызгая слюной. - И я могу сделать это еще раз! Я - опасен!
Присяжные с изумлением наблюдали, как по впалым щекам подсудимого покатились вдруг слезы. Он вытер их ладонью.
- Достаточно, мистер Бринкли! - рявкнул судья.
- Вы поклялись судить по справедливости, - бубнил Фред, ритмично колотя себя по коленям и раскачиваясь. - Вы должны казнить меня за то, что я сделал с теми людьми на пароме. Только так можно застраховаться от повторения. Если вы не приговорите меня к смерти, обещаю, я вернусь.
Сложив документы в папку, Микки Шерман убрал ее в металлический кейс и защелкнул замки. Лавочка закрылась.
- Мистер Шерман, - обратился к нему судья, чье лицо приобрело розоватый оттенок, - у вас есть вопросы к свидетелю?
- Нет, ваша честь.
- Мисс Кастеллано?
После таких заявлений подсудимого добавлять что-то было уже бессмысленно. Все присутствующие, включая присяжных, слышали недвусмысленные угрозы: "Я - опасен… Если вы не приговорите меня к смерти, обещаю, я вернусь".
- У обвинения вопросов нет, ваша честь, - сказала Юки.
И только когда судья попросил Бринкли вернуться на место, в голове у нее замигал вдруг красный свет.
А не ошибаются ли они все?
Действительно ли Бринкли только загнал последний гвоздь в крышку своего гроба?
Или же целью этого представления было убедить присяжных в невменяемости подсудимого?
Не сделал ли Бринкли для своей защиты больше, чем Микки Шерман?
Глава 119
Фред Бринкли сидел на жесткой деревянной койке в своей тесной, шесть на десять футов, камере на десятом этаже Дворца правосудия.
Вокруг все шумело: перекликались заключенные, скрипели колесики металлической тележки, на которой развозили еду, гремели двери, эхо прыгало между стен.
На коленях у него лежал поднос с обедом. Он съел сухую и жесткую куриную грудку, заправился водянистым картофельным пюре, затолкал в себя булочку, такую же несвежую, как и накануне. Бринкли ел неторопливо, тщательно, но без удовольствия пережевывая пищу.
Потом вытер рот серой бумажной салфеткой, смял ее, скатал в маленький, твердый шарик и положил на середину тарелки. Аккуратно собрал пластиковые столовые приборы, встал с кровати, сделал два шага и подсунул поднос под дверь.
Вернувшись к койке, Бринкли снова сел на нее, прислонившись спиной к стене и свесив ноги. Слева от кровати помещались раковина и унитаз. Прямо перед ним была голая стена, сложенная из шлакобетонных блоков.
Стена была серая, но кое-где ее украшали выцарапанные надписи: номера телефонов, клички, ругательства и символы, значения которых он не понимал.
Бринкли начал считать блоки, мысленно проходя по швам цементной заливки, словно они представляли собой некий лабиринт и решение проблемы лежало где-то в этих линиях между блоками.
Подошедший к двери охранник забрал поднос. Звали его, судя по бейджику на форме, Оззи Куин.
- Пора принимать таблетки, Фред, - сказал Оззи.
Бринкли подошел к зарешеченной двери, протянул руку и получил бумажный стаканчик с таблетками. На глазах у охранника заключенный отправил лекарство в рот и проглотил.
- Вот и молодец. - Оззи протянул второй стаканчик. В этом была вода.
Бринкли выпил.
- Свет выключаем через десять минут, - предупредил охранник.
- Только пусть клопы не кусаются, - ответил Фред.
Он вернулся к койке, сел на матрас и снова прислонился к стене, тихонько, вполголоса напевая: "Ай-яй-яй-яй-мама-чита-линдо…"
А потом Бринкли схватился за края койки и, оттолкнувшись, полетел вперед, головой в стену.
И еще раз.
И еще…