Они едва сошли с металлической лестницы на землю, как "кобра", взревев, поднялась в ночное небо. Затем развернулась, взметнув под собой песок, и помчалась на север, быстро набирая скорость. Шум вертолета постепенно растворялся в темноте, а в свете автомобильных фар появился молодой султан Омана. Он был в просторных брюках, трикотажную футболку с надписью "Нью-Ингленд пейтриотс", которая была на нем в ту ночь, шестнадцать месяцев назад, когда он встречался в пустыне с Эваном, на сей раз заменила белая рубашка с открытым воротом.
- Можно сначала скажу я, о'кей? - спросил он, как только Кендрик и Рашад подошли ближе.
- О'кей, - ответил Эван.
- Первая реакция всегда не бывает слишком умной, вы с этим согласны?
- Согласен.
- Но ведь предполагается, что я - умный, не так ли?
- Так. Только не разыгрывайте из себя адвоката. Единственный бар, который вам довелось посетить, - это когда вы с Мэнни были в Лос-Анджелесе.
- А что, этот лицемерный израильский орех...
- По крайней мере, вы не сказали "еврей".
- И не сказал бы. Мне не нравится, как это слово звучит. Может, не нравится даже больше, чем "грязный араб"... В любом случае Мэнни и я не посещали слишком много баров в Лос-Анджелесе, да и вообще во многих не были.
- О чем вы хотите сказать, Ахмат?
Молодой правитель глубоко вздохнул и быстро проговорил:
- Сейчас я знаю всю эту историю и чувствую себя проклятым идиотом.
- Всю историю?
- Я знаю все. Про эту толпу в "Инвер Брасс", про бандитов из запасного фонда Боллингера, про ублюдка Хаменди, которого мои королевские саудовские братцы в Рияде должны были казнить в тот самый момент, когда его поймали... про весь этот "восковой шар". Я должен был понять, что вы не можете поступить так, как мне поначалу подумалось. "Группа Кендрика" против гнилого араба, это не для вас и никогда не было для вас... Мне очень жаль, Эван. - Ахмат выступил вперед и обнял конгрессмена из девятого округа Колорадо.
- Я готова расплакаться, - прокомментировала его действия Калейла, улыбаясь в свете автомобильных фар.
- А ты, каирская тигрица! - закричал султан. Отпустив Кендрика, он взял руки Рашад в свои. - Знаешь, а у нас родилась девочка. Наполовину американка, наполовину оманка. Тебе это не кажется знакомым?
- Я знаю. Но мне не разрешали связаться с тобой...
- Мы понимаем.
- Но я так тронута. Ведь вы назвали ее Калейлой.
- Если бы не ты, Калейла Первая, не было бы Калейлы Второй... Ну пойдемте, надо ехать. - Они пошли к лимузину султана, и Ахмат обернулся к Эвану. - А вы прекрасно выглядите для парня, которому пришлось пройти через такое.
- Для старика я быстро исцелюсь, - заметил Кендрик. - Расскажите мне, Ахмат, кто поведал вам всю эту историю, весь этот "восковой шар"?
- Пейтон, Митчелл Пейтон, из ЦРУ. Ваш президент Дженнингс позвонил мне и любезно, но настойчиво попросил меня выслушать этого человека. Мне показалось, Дженнингс довольно-таки обаятельный тип, не так ли?.. Хотя я не уверен, он не знает всего того, что мне рассказал Пейтон.
- Почему вы так считаете?
- Не знаю, просто сложилось такое ощущение. - Молодой султан остановился возле машины и посмотрел на Эвана. - Если вы сможете осуществить задуманное, мой друг, вы сделаете для Среднего Востока и для нас в заливе гораздо больше, чем все дипломаты в десяти Организациях Объединенных Наций.
- Мы постараемся. Но только с вашей помощью.
- Она у вас есть.
* * *
Бен-Ами и человек под кодовым именем Голубой шли по узкой улочке к базару Эль-Кабир в поисках уличного кафе. На них были опрятные темные деловые костюмы, вполне соответствующие их бахрейнским визам, согласно которым они являлись администраторами английского банка в Манаме. Наконец, увидев разместившееся на тротуаре кафе, пробрались к нему через толпу и уселись, как им было ведено, за самый ближний к улице столик. Через три минуты к ним присоединился высокий мужчина в белых одеждах и арабской повязке на голове.
- Вы уже заказали кофе? - спросил Кендрик.
- Никто не подходил, - ответил Бен-Ами. - Такая суетливая ночь. Ну как вы, конгрессмен?
- Называйте меня Эваном или, еще лучше, Амалем. Я здесь, и это некоторым образом отвечает на ваш вопрос.
- А Вайнграсс?
- Боюсь, он не слишком хорошо себя чувствует... Привет, Голубой!
- Привет, - ответил молодой человек, не сводя глаз с Кендрика. - В этой одежде у вас вид бизнесмена, совершенно невоенного человека. Не уверен, что узнал бы вас, не зная, что вы собираетесь здесь быть.
- Я больше не военный. Мне пришлось оставить отряд.
- Мне будет вас не хватать.
- Мне тоже его не хватает, но мои раны так и не зажили, повреждены разные сухожилия, как мне объяснили. Азрак был хорошим бойцом, хорошим коммандос.
- Все та же ненависть?
- Нет никакой ненависти, осталась только злость на многие вещи.
- А что ты сейчас делаешь?
- Работаю на правительство.
- Он работает на нас, - перебил Бен-Ами. - На Моссад.
- К слову сказать, Ахмат просит прощения за то, что не пригласил вас во дворец, - сообщил Кендрик.
- Он что, с ума сошел? Не хватает только, чтобы члены семьи Моссад побывали в его доме. Нам, во всяком случае, ни к чему, чтобы кто-нибудь узнал про такое.
- А что вам сказал Мэнни?
- С таким длинным языком, как у него, чего он только мне не наговорил! Звонил после того, как вы уехали из Штатов, имея больше информации, чем мог использовать Голубой.
- Послушайте, Голубой, у вас, случайно, нет другого имени?
- Я уважаю вас, сэр, но, поскольку вы американец, не скажу. Ради нас обоих.
- Ладно, принимаю это. Так что такое сказал Вайнграсс, что вы не могли использовать?
Молодой человек нагнулся над столиком, их головы сблизились.
- Он обрисовал нам пятьдесят миллионов...
- Манипуляции с бриллиантами! - вмешался Бен-Ами. - Но я ни на минуту не верю, что это идея Мэнни.
- Что?.. Ну, вообще-то могла быть его. Ведь у банка не было выбора. Вашингтон крепко на них надавил. А что с этими пятьюдесятью миллионами?
- Южный Йемен, - ответил Голубой.
- Не понимаю.
- Пятьдесят миллионов - это очень большие деньги, - сказал бывший вожак отряда "Масада", - однако есть и более крупные суммы в Иране, Ираке и так далее. Так что нам приходится подбирать людей с кошельком. А почему Южный Йемен? Там полно террористов, страна бедная, но у нее отдаленное, практически труднодостижимое расположение. Она как бутерброд: с одной стороны зажата Аденским заливом, с другой - Красным морем. Это делает ее стратегически удобной для террористических организаций, поддерживаемых богатыми источниками. Они постоянно исследуют там землю, тайные подземные ходы, чтобы укрепить свои силы и распространить свой яд. В Бекаа все время просачиваются террористы, и никто не заботится о том, чтобы иметь дело с Каддафи. Он безумец, ему доверять нельзя. В любое время его могут свернуть.
- Я должен вам сказать, - перебил напарника Бен-Ами. - Голубой - один из наших самых знающих экспертов по контртерроризму.
- Начинаю это понимать, - отозвался Кендрик. - Продолжайте, молодой человек.
- Вы не намного старше меня.
- Ну, всего лишь лет на двадцать или около того. Продолжайте.
- Насколько я вас понял, вы намерены захватить воздушный или морской груз вооружения поставщиков Хаменди? Правильно?
- Да, и всему этому грузу в самолетах охранники султана, которые представятся палестинцами, нанесут повреждение. На каждом самолете приблизительно от шестидесяти до семидесяти упаковочных клетей. Команда из десяти человек в расчете на один самолет польет груз разъедающей кислотой. Это дело займет не более пятнадцати - двадцати минут, времени достаточно, и все мы будем под охраной. Гарнизон Маската не пропустит на аэродром никого, кроме наших людей.
- Похвально, - сказал Голубой. - И все-таки, мне кажется, этот вариант связан с большой спешкой и немалым риском. В этой части света пилоты стараются ни на минуту не оставлять свои самолеты. Это здоровенные ребята с мощными спинами, они могут что угодно устроить, если их начнут расталкивать незнакомцы. Вместо этого почему бы не убедить Хаменди отправить груз вооружения в Южный Йемен морским путем, одним кораблем, который загрузят в Бахрейне, вместо нескольких самолетов? Пусть себе продвигается по заливу все южнее и южнее вдоль берега до порта Ништун в Южном Йемене.
- И по пути с ним что-то случится? - предположил Кендрик.
- Да, и лучше в водах западнее Рас-эль-Хадд.
- А что случится?
- Столкнется с пиратами, - ответил Голубой, и легкая улыбка растянула его губы. - После того как они нападут на корабль и возьмут его под свой контроль, им понадобится на море два дня, чтобы намного тоньше и успешнее проделать то, что пришлось бы устраивать в спешке на территории аэропорта, где Хаменди, между прочим, может расставить своих людей.
Прибежал официант, бормоча извинения и проклиная толпы людей. Бен-Ами заказал кофе с кардамоном, а Кендрик тем временем рассматривал молодого израильского контртеррориста.
- Вы сказали, что пираты возьмут корабль под свой контроль. А если это не получится? - спросил Эван. - Предположим, что-то пойдет не так... Скажем, наши люди не смогут захватить судно или с него успеют переслать по радио какое-нибудь послание в Бахрейн? Достаточно одного слова "пираты". И никакого контроля не будет. Неповрежденное оружие окажется доставленным, а Хаменди свободно уйдет, набив себе карманы новыми миллионами. Мы будем рисковать слишком многим из-за ничтожно малого.
- Риска гораздо больше в аэропорту Маската, - возразил Голубой настойчивым шепотом. - Вы должны выслушать меня. Полтора года назад вы, Амаль, приезжали сюда всего на несколько дней. Вы не жили здесь годами и не знаете, во что превратились аэропорты. Это зверинцы, где процветает коррупция!.. Там ничто не ускользает от глаз шакалов, которые повсюду ищут деньги. Поверьте мне, вывести корабль в море гораздо менее рискованно и более выгодно.
- Вы убедительны.
- Он прав, - поддержал Голубого Бен-Ами, когда им принесли кофе. - Спасибо, - поблагодарил по-арабски контрольный агент Моссад официанта и расплатился с ним. Тот убежал к другому столику. - Разумеется, вы сами должны принять решение, Амаль Бахруди.
- А где мы найдем этих пиратов? - задал вопрос Эван. - Если их вообще можно найти.
- Это не так сложно, - ответил Голубой, не сводя глаз с лица Кендрика, которое то появлялось, то исчезало в тени, создаваемой сновавшими туда-сюда толпами народа. - Я провентилировал такую возможность, среди моих бывших товарищей по отряду "Масада". Добровольцев оказалось больше, чем я смог сосчитать. Я выбрал шесть человек.
- Только шесть?
- Это же не должна быть только израильская операция. Палестинцев тоже тошнит от Хаменди, как и меня. Я связался с некоторыми из них, кого знал на Западном берегу. Вместе мы уже сила, но все же недостаточная.
- Нужно найти еще шесть человек.
- Откуда?
- Из арабской страны-устроительницы, которая добровольно, осознанно ломает спину Абделю Хаменди. Может, ваш султан обеспечит нас людьми из своей личной охраны?
- Думаю, большинство их - его родственники, кузены.
- Это нам на руку.
* * *
Незаконная покупка оружия на международном рынке на самом деле процедура не очень сложная. Для этого всего лишь надо иметь необходимые средства, найти посредника, представляющего интересы торговца, и твердо знать, что вы хотите купить. Связь с посредником осуществляется обычно за ленчем, но ни в коем случае не по телефону. А что касается третьего, вроде бы самого легкого условия, то на поверку, при исполнении, оно оказывается наиболее трудным из-за богатства и разнообразия предлагаемого товара. Не одна жизнь была загублена во время жарких дебатов на тему, что лучше и выгоднее закупить. Покупатели, которым предлагается широкий выбор смертоносного оружия, зачастую даже впадают в истерику.
Вот тут-то и пригодились организаторские способности Голубого. С помощью агентов Моссад в долине Бекаа он составил список самого популярного на данный момент у террористов военного вооружения. В него вошли: автоматическое оружие, ручные гранаты, бомбы с часовым механизмом, электронные минометы, огнеметы, противовоздушные ракеты и даже такие вещи, как инфракрасные бинокли и веревочные лестницы. Еще по собственной инициативе Голубой добавил три маленьких китайских танка, которые, как он считал, придадут закупке особенно солидный вес. Всего список был составлен на сумму в пятьдесят миллионов американских долларов.
Вскоре неизвестный, нигде не зарегистрированный, замаскированный контрольный агент, по имени Бен-Ами, теперь одетый в свои любимые голубые джинсы от Ральфа Лаурена, приступил к переговорам насчет поставки оружия в Южный Йемен. Он действовал из безопасного дома, находившегося по соседству с португальским кладбищем в Джабаль-Сали. К его ярости, посредником между ним и Абделем Хаменди оказался израильтянин в Бет-Шемеш. Скрыв презрение к нему, Бен-Ами довел до конца операцию по закупке громадной партии вооружения. Но при этом он не сомневался: если только они все выживут, посредника ждет смерть.
Ночью на посадочные площадки в пустыне Джабаль-Шам один за другим прибыли два вертолета с отрядами коммандос. Каждый состоял из шести человек. Поприветствовав добровольцев, султан Омана представил им шесть искусных воинов своей личной охраны из гарнизона Маската. Восемнадцать человек - палестинцы, израильтяне и оманцы - пожали друг другу руки. Отныне они были объединены общим делом. Смерть торговцу смертью!
На следующее утро на мели эль-Ашкара на Аравийском море начались учения.
Смерть торговцу смертью!
* * *
Адриенна Калейла Рашад вошла в кабинет Ахмата, баюкая на руках девочку по имени Калейла. Возле нее шла мать ребенка. Роберта Яменни из Нью-Бедфорда, штат Массачусетс, известная среди оманской элиты под именем Бобби.
- Девочка такая красивая! - воскликнула агент из Каира.
- Ей и положено, - ответил отец ребенка, сидящий за письменным столом.
Эван Кендрик устроился на стуле возле него.
- К этому ее обязывает имя.
- О, ерунда!
- Но не с того места, где я сижу, - заметил американский конгрессмен.
- Ты просто сексуально озабоченный медведь.
- Между прочим, я улетаю сегодня, - напомнил Кендрик.
- И я, - добавил султан Омана.
- Какого черта ты это делаешь? - завопила жена султана.
- Делаю то, что хочу, - спокойно ответил Ахмат. - На то у меня королевские прерогативы, и мне не нужно ни с кем советоваться.
- Но это же все дерьмо! - не унималась Бобби.
- Знаю, но это не должно сработать.
Учения закончились через семь дней, и на восьмой день двадцать два пассажира вскарабкались на траулер, отплывавший с берега Рас-эль-Хадд. Их снаряжение было сложено под фальшбортами. На девятый день, когда солнце садилось в Аравийское море, радары засекли грузовое судно из Бахрейна. Под покровом ночи траулер направился к югу на его перехват.
Смерть торговцу смертью!
Глава 46
Грузовой корабль на темной морской зыби напоминал поплавок. Его нос то вздымался над волной, то нырял в нее. Траулер из Рас-эль-Хадд закрепился в полумиле от правого борта приближавшегося судна. С его кормы опустили две большие резиновые лодки. В первой разместились двенадцать человек, во второй - десять, среди которых одна женщина. Калейла Рашад села между Эваном Кендриком и молодым султаном Омана.
Все были одеты в военизированную форму, лица почти полностью скрывали капюшоны подогнанных по фигуре резиновых плащей. Помимо парусиновых рюкзаков, висевших на спинах, и водонепроницаемых пистолетов, прикрепленных к поясам, на коленях и локтях каждого были большие круглые, плотно облегающие манжеты. Две лодки, сцепленные друг с другом, кружились на темных волнах, а грузовой корабль тем временем бороздил море, продвигаясь вперед. Но едва его огромная черная стена приблизилась, как с лодки стремительно поплыли к нему. Негромкий шум их моторов поглотили всплески волн. Один за другим "пираты" прикрепили свои манжеты к корпусу судна, и каждый проверил своего спутника слева, чтобы убедиться, что он тоже надежно держится. Все было в порядке.
Медленно, словно вереница муравьев, карабкавшихся по грязному мусорному баку, отряд из двадцати трех человек полез вверх к фальшборту. Там все отстегнули магнитные манжеты и выбросили их в море.
- С тобой все в порядке? - шепотом спросила Калейла Эвана.
- В порядке? - возмутился так же шепотом он. - У меня смертельно болят руки, а ноги, по-моему, остались где-то в море, внизу, но я не собираюсь туда смотреть.
- Ну хорошо, значит, с тобой все в порядке.
- Ты занимаешься такими вещами, чтобы заработать себе на жизнь?
- Не слишком часто, - ответила агент из Каира. - Хотя случалось делать кое-что и похуже.
- Вы все маньяки.
- Я не ходила в тюрьму, битком набитую террористами. Вот это безумие!
- Ш-ш-ш! - остановил их Ахмат Яменни, султан Омана, стоявший справа от Рашад. - Команды лезут через борт. Молчите.
Палестинцы вытащили полусонных сторожевых людей на нос корабля, мидель-шпангоут и корму, а израильтяне тем временем побежали по сходням на верхнюю палубу и захватили пять моряков, сидевших в каюте и попивавших вино. Согласно плану, поскольку они были в Оманском заливе, оманцы побежали на капитанский мостик, чтобы официально заявить капитану, что судно находится под их контролем по королевскому указу, и им надо установить его курс. Команду окружили и обыскали на предмет оружия, отобрали у них все ножи, пистолеты. Затем заперли в каютах, у которых встали то и дело сменяющиеся три охранника.
Капитан, надменный фаталист с торчащей бородой, воспринял все произошедшее невозмутимо: просто пожал плечами, не оказывая сопротивления, не выражая протеста. Он стоял у штурвала и попросил лишь о том, чтобы его первый и второй помощник подменили его в нужное время. Эта просьба была принята, и последующий комментарии капитана подытожил всю его философскую реакцию на события.
- Надо же, теперь на море пиратствуют арабы и евреи. Мир еще более сошел с ума, чем я думал.
С радистом дело обстояло иначе. К комнате связи "пираты" приближались с опаской. Калейла вела двух членов бригады "Масада" и Эвана Кендрика. По ее сигналу двери с грохотом открыли, и коммандос нацелили на радиста оружие. Тот вытащил из нагрудного кармашка небольшой израильский флаг и, усмехнувшись, спросил:
- Как там Мэнни Вайнграсс?
- О Боже! - только и смог вымолвить конгрессмен из Колорадо.
- Этого следовало ожидать, - заметила Калейла.
В течение двух последующих дней, приближаясь по морю к порту Ништун, отряд из Омана работал не покладая рук. Люди сменяли друг друга по часам, удерживая грузовой корабль под своим контролем. Все действовали согласованно, каждый понимал, что это за товар, с которым им приходится иметь дело, понимал и эффективно его уничтожал. С упаковочных клетей были сняты печати, однако на самом товаре не было заметно никаких следов деятельности "пиратов" - все оружие и оборудование имело такой вид, будто оно только что сошло со сборочных конвейеров и доставлено Абделю Хаменди, торговцу смертью.