Сообщение из больницы в Зверевский отдел милиции; такого числа этого месяца, в семнадцать часов, гражданин Лисов Виктор Антонович, возраста тридцать восемь лет, житель посёлка Зверев, обратился в больницу по поводу огнестрельного ранения левого плеча. При осмотре плеча обнаружено, что на плече с наружной стороны, на высоте пятнадцати сантиметров от локтя, три проникающих отверстия в форме треугольника, на расстоянии друг от друга двадцать миллиметров. Область ранения воспалена и из отверстий сочилась кровь. Операционным путём из отверстий извлечены три свинцовые дробинки диаметром три миллиметра каждая. Рана опасности для жизни не представляет. Со слов потерпевшего, в него стреляли из охотничьего ружья. Врач Сельцов.
– Та-ак, – произнёс я вслух, когда закончил читать сообщение из больницы. – А теперь прочтём, какое объяснение даёт по поводу ранения сам потерпевший работникам милиции. Объяснение Лисова. Примечание: для читателя привожу дословно показание. Такого числа этого месяца его семья и их кумовья Липкины решили день его рождения (Лисова) отметить на природе. Он уехал раньше в район реки Кундрючья, чтобы до приезда его жены с сыном и их кумовьёв подготовить место и нажарить шашлыков. Его жена и его кумовья до обеда были на работе. Он в честь дня рождения отпросился с работы. По приезде к месту отдыха он вначале искупался в реке, так как было очень жарко, а после купания пошёл собирать дрова на костёр в ближайшую лесополосу. Пока собирал дрова, к поляне, где остановился он, со стороны колхозного поля приехали на мотоцикле с коляской трое мужчин. Он бросил собирать дрова и поспешил к своей машине, так как багажник, где были продукты и спиртное, и двери машины были не замкнуты. В замке зажигания остался ключ.
Мужчины, оставив мотоцикл возле лесополосы, прямиком направились к его машине. Он до подхода мужчин не успел замкнуть багажник. Мужчины, подойдя к нему, попросили кусок хлеба на закуску. Ему ничего не оставалось, как открыть багажник, так как в багажнике был хлеб. Он достал из сумки буханку хлеба, отломил кусок и отдал им. Один из мужчин, заметив в другой сумке спиртное, без разрешения вытащил бутылку водки. Потом попросил стаканы. Боясь расправы, он дал им стаканы. Мужчина сначала водку разлил на троих. Потом, немного подумав, вылил оставшуюся в бутылке водку в четвёртый стакан. И протянул ему. Мужчины выпили, а после заставили выпить и его. Опьянев, мужчины стали наглеть. Также без разрешения кто-то из мужчин достал вторую бутылку. Увидев в другой сумке продукты, достали колбасу, стали ею закусывать. Мужчины, выпив вторую бутылку, совсем обнаглели. Один из них, когда он сказал им, что продукты не его, предназначены для дела, – ударил его по лицу. Второй мужчина, увидев в багажнике охотничье ружьё, достал его и стал угрожать.
Тогда он, испугавшись и боясь расправы, быстро вскочил в кабину и стал заводить машину, чтобы уехать. Вдруг раздался выстрел. Дробью разбило боковое стекло двери, и несколько дробин попали ему в плечо. Мужчины после выстрела забрали из багажника спиртное, продукты и, кроме того, ружьё, сели на свой мотоцикл и уехали. Примерно через полчаса, как уехали мужчины, к нему приехали жена с сыном и кумовья. Он рассказал им о случившемся. Жена, заметив его состояние, настояла ехать в больницу.
Далее в материале имеются объяснения жены Лисова, Липкиных – Андрея и Зины. Все объяснения однотипны и одного содержания. Никаких других документов в материале я не обнаружил. Осмотр места происшествия, осмотр машины в материале тоже отсутствовали.
Постановление: учитывая, что инцидент произошёл на территории другого района, материал направить для дальнейшего разбирательства в тот райотдел милиции по территориальности.
– Да, негусто! – вслух произнёс я после изучения материала. Полковник не ошибся. Случай, я вам скажу, действительно уникальный, очень интересный, необычайно загадочный, как в той поговорке: пока не увидишь, не поверишь!
"Две загадочные, уникальные истории оказались в моих руках. Что это, случайность или совпадение? – неожиданно возник вопрос у меня в голове. – Надо же!"
Материал изучил, кажется, тщательно, основательно. Не оставил без внимания ни одной запятой и точки. Сделал так, как просил полковник. Теперь пора подвести итог, то есть вывод. Что мы имеем? – стал рассуждать я. – Четыре объяснения – копии одного объяснения. Все они написаны со слов Лисова.
Огнестрельное ранение – это факт. Справка из больницы. Вот только уж очень много нерешённых, невыясненных вопросов. К примеру, мужчины: молодые, пожилые, примерный возраст, описание их внешности. Имена. Нет определённо никаких данных о мотоцикле: цвет, госномер. Ружьё: чьё ружьё, нет документов на него. Из имеющихся документов не ясно, где это место. Где собирался отметить свой день рождения гражданин Лисов? В общем, куча вопросов. Конечно, винить в таком халатном отношении к сбору материалов работников Зверевской милиции можно. Можно возвратить им этот материал, но что от этого изменится? – рассуждал я. – Суть останется одна – случай произошёл на нашей территории. Решать задачку нам, то есть мне.
Задал же задачку Лисов. На первый взгляд, кажется, ничего такого необычного в этом событии нет. Бывают такие случаи на природе. Я таких случаев знаю несколько. Это только на первый взгляд. А если глубже копнуть? Так ли было в самом деле? Попробую рассуждать.
Подошли мужчины. Нагло завладели продуктами и ружьём Лисова. Вдобавок выстрелили в Лисова и ранили в плечо. Смысл или мотив? Я в этом эпизоде не вижу и не нахожу ни смысла и ни мотива. Зачем этим мужчинам нужно было произвести выстрел и ранить Лисова? Если бы не было ружья? Мужчины ведь не знали, когда они подошли к машине, что у Лисова есть ружьё. Они бы без ружья отняли продукты. Лисов никакого сопротивления, ни физически, ни словесно, им не оказывал. Кроме того, мужчин было трое, и они и без ружья справились бы с Лисовым, если была такая необходимость. Лично у меня в этом вопросе большое сомнение.
Следующий вариант: подошли к машине мужчины и попросили у Лисова немного хлеба, якобы для закуски. Лисов добровольно, без принуждения дал им хлеба. Увидев в багажнике машины водку, мужчины без разрешения Лисова взяли бутылку водки и стали распивать и угостили этой водкой и самого Лисова. То, что, мужчины самовольно взяли бутылку водки, тут надо заметить, что со стороны Лисова возражения не было, в действиях мужчин, с точки зрения права, формально есть мотив – корысть. Но если учесть, что в распитии этой водки участвовал сам Лисов, то отпадает и мотив.
Следующий вариант: после распития спиртного мужчины забрали продукты и спиртное, и в том числе ружьё. В данном случае в действиях мужчин есть мотив – корысть. Но эти действия были совершены без применения ружья. Ружьё применили, со слов Лисова, когда он пытался уехать. Вот тут-то кроется вся тайна этой истории. Если рассудить, зачем мужчинам нужно было применять ружьё, производить выстрел и ранить Лисова, если они уже завладели имуществом Лисова без применения ружья?
Завладение имуществом, а после произвести выстрел – эти действия никак не стыкуются. Тут большой-большой вопрос. Тут не всё гладко и очень туманно, и не так, как хотел преподнести всю эту историю Лисов.
Задачку он мне задал не из лёгких. Распутать будет тоже нелегко. Попробуй разыщи этих мужчин. Нет ни примет, никаких данных на них, не говоря уже о мотоцикле. Что-то за эти последние дни судьба меня не щадит. Преподносит сюрпризы: никаких свидетелей и улик – в первом случае, такая же обстановка и во втором случае. Гарантий никаких, и могу даже предвидеть заранее, что тех мужчин вряд ли установим. В конце рассуждения я про себя отметил: "Ну что ж, Лисов, посмотрим, кто хитрее, умнее окажется!"
– Событие есть, будем работать! – вслух проговорил я, после того, как закончил рассуждения. Первое, что сделаю, прокачусь-ка к месту происшедшего события. Тщательный осмотр объяснит мне многое, и я уверен, что кое-что всё же я узнаю. Тогда и будет пища для более основательного размышления. Хороший, тщательный осмотр меня ещё никогда не поводил. Если что-то упустим, повторим осмотр. Это мой принцип. Полковник обещал дать мне в помощь оперативника. Он как раз будет нужен мне завтра. Пойду, поищу Макарова.
– Иван Михайлович! – обратился я к дежурному по отделу, увидев его, идущего по коридору. – Твоё ведомство не ведает, в каких краях в настоящее время пребывает так мне необходимый оперативный работник Макаров? Учти, Иван Михайлович, я не ради праздного интереса спрашиваю, а ради полезного дела для общества.
– Если только ради интереса общества, то постараюсь помочь тебе, Рудольф Васильевич. По имеющимся в нашем ведомстве сведениям, необходимый тебе оперативный работник Макаров должен пребывать в ведомстве угро, у его руководителя. Сведения мои точны, можете не сомневаться.
– Превосходно! Спасибо! В случае нестыковки, товарищ дежурный, прошу разыскать его и направить ко мне. Идёт?
– Можешь не сомневаться. Будет всё исполнено!
– Надеюсь. – Поговорив с дежурным, я развернулся, чтобы идти назад в кабинет и… – Ба! На ловца и зверь спешит! – воскликнул я, увидев идущего в направлении дежурной части опера Макарова. – Иван Григорьевич, ты ненароком не меня ищешь?
– С чего ты взял, Рудольф Васильевич, что я тебя ищу? У меня к тебе вопросов и дел нет.
– У тебя нет, а у меня к тебе есть дело. Ты очень даже нужен мне!
– И по какой причине я нужен тебе? Я как будто ничего не должен.
– Есть причина! Ещё какая! Пойдём ко мне в кабинет. Поговорить надо.
Мы направились в мой кабинет. В кабинете я предложил Макарову устроиться поудобнее.
– Появился у меня интереснейший материал. Этот материал прислали из Зверевского отдела милиции. По распоряжению полковника Ивашкова ты с завтрашнего дня переходишь в моё подчинение.
– Это ещё зачем? Мне ничего неизвестно о распоряжении полковника.
– Я думаю, тебе интересно будет работать со мной. Ты что, не согласен?
– Можно сказать и так. Неожиданно. Вопрос в другом. Кто будет выполнять мою работу?
– Ты же будешь выполнять свою работу. То, что я предлагаю, это и есть твоя работа. Я тоже буду выполнять свою работу. Выражаясь языком юристов, это следственно-оперативная совместная работа. В этой работе именно ты нужен мне. Дело, как я уже сказал, очень интересное, запутанное, и событие произошло на твоём обслуживаемом участке. Ты человек опытный, серьёзный, дисциплинированный. Все эти качества нужны для распутывания этого дела. Вспомни-ка, сколько мы с тобой раскрыли, распутывали сложных, запутанных, безнадёжных дел, а? Перечислить всех дел и начинать воспоминать у нас пока нет времени. Вот когда нас выпроводят на пенсию, тогда будет уйма времени…
– Рудольф Васильевич, оставь, пожалуйста, хвалебные, возвышенные, красивые речи на более отдалённые времена. Как ты сам только что сказал, на старость. А теперь ты вводи-ка меня в курс твоего загадочного дела. У меня сейчас совершенно нет времени. Загадочное дело, а, это ты имеешь в виду найденную девчонку, да?
– Не совсем. Но не забывай, это дело тоже нам с тобой придётся распутывать. Сейчас дело другого характера. По загадочности оно не уступает первому делу. Перейду к делу. Сообщу план на завтра, дабы не задерживать тебя долго. Читать весь материал я тебе не буду, и не имеет смысла. Я тебе завтра всё подробно изложу. Значит, так: тебе завтра к девяти часам быть в Зверевском отделе милиции вместе с гражданином Лисовым. Вот адрес этого Лисова. Я тоже к этому времени прибуду в отдел. Там всё обговорим. А теперь ты, Иван Григорьевич, свободен до завтра. До встречи в Зверево!
Утро следующего дня выдалось солнечным и тихим. С утра воздух был свеж и прозрачен. По прогнозам синоптиков, день должен быть жарким. Наш путь этого свежего, солнечного утра пролегал от нашего города до посёлка Зверев. Этот путь для начала. В зависимости от обстоятельств путь наш должен проходить от посёлка Зверево далее, между колхозными полями, где полным ходом идёт уборка зерновых. После вдоль лесополос к реке Кундрючья.
На выделенной начальником отдела милиции автомашине "УАЗ", используемой в каждодневной служебной работе оперативниками, кроме водителя, сержанта милиции Батиева, находился я. Двадцатикилометровый рубеж без асфальтного покрытия дороги мы преодолели за сорок минут. Через семь минут оказались возле отдела милиции посёлка Зверев.
Как было условлено, возле отдела милиции нас ожидали опер капитан Макаров и Лисов. На скамейке у входа в здание отдела сидел мужчина средних лет, прилично выглядевший по состоянию здоровья. Внешний вид его говорил о порядочности этого человека. При беглом осмотре я изъянов в этом человеке не обнаружил. Прилично одет. Рост выше среднего, плотный. Волосы светло-тёмные, глаза серые, крупные. В общем, вполне симпатичный мужчина.
Я вышел из машины и подошёл к Макарову. Мы обменялись приветствиями. Я взглядом своим показал Макарову на мужчину, сидящего на скамейке.
– Он?
– Он! – подтвердил Макаров кивком головы.
Макаров подозвал Лисова к нам. Когда Лисов подошёл, я сказал:
– Виктор Антонович Лисов, я правильно назвал вас?
– Да, – последовал короткий ответ.
– Тогда давайте познакомимся: я следователь, меня зовут Рудольф Васильевич.
– Очень приятно, Рудольф Васильевич! – сделав непринуждённый, свободный вид, проговорил Лисов вполне приятным мужским голосом.
– Вы, Виктор Антонович, я думаю, уже знакомы с Иваном Григорьевичем?
– Да. Мы познакомились, когда он пришёл за мной.
– Вот и отлично! Теперь по поводу того, почему мы здесь. Давайте все в машину. Виктор Антонович укажет нам дорогу и место, где он собирался отметить день своего рождения. Виктор Антонович, вы не возражаете?
– Не возражаю.
– Вы садитесь в машину, а я заскочу на несколько минут в это здание. Проведаю своего старого товарища, то бишь руководителя этого отдела. Может, окажет нам небольшую услугу – предоставит нам понятых. Есть смысл посетить его, товарищ опер?
– Я бы лично не упустил такую возможность, – с юмором отреагировал на мой вопрос Иван Григорьевич.
Посещение своего старого товарища, хоть не так быстро, как мне хотелось, но закончилось с положительным результатом. Пока мы обменялись новостями, расспрашивали о житье-бытье, по указанию начальника привели ко мне двух понятых из местных жителей. Я поблагодарил за оказанную помощь и вышел из отдела. Сев в машину, сказал:
– Вперёд!
Наша экспедиция, теперь в полном составе, тронулась в длительное путешествие ровно в десять часов по местному времени. Прогулка нашей экспедиции до конечного пункта, как ни прискорбно, длилась более часа. Вдоволь успели надышаться, впитаться и дополнительно наглотаться дорожной пылью. Усиливающаяся жара тоже вносила свою лепту. Наши рубашки повлажнели и покрылись дорожной серой пылью. Волосы наши тоже посерели.
Наконец-то наша машина остановилась, по указанию Лисова, у въезда на небольшую полянку, окружённую полукругом смешанным лесом и примыкающей открытой стороной к реке Кундрючьей.
"Неплохая полянка, похожа на нашу полянку. Очень удобная полянка для уединения или семейного отдыха. Наша поляна намного красивее, удобнее и уютнее. Чуть больше размером. Лес покрупнее, да и река шире. Нет, наша полянка лучше! Представь себе, не так уж далеко от нашей поляны. Как же не заметил, когда ехал в хутор Зайцев? Ах, да, был туман. Ясно не мог заметить, когда в двух-трёх шагах ничего не видно было. Надо будет проверить расстояние", – мысленно размышлял я, увидев эту поляну.
– Однако же вы, Виктор Антонович, далековато забрались для такого торжества, как день рождения. Хотя честно признаюсь, что у вас неплохой вкус и понятие о природе. Место красивое, редко посещаемое, можно сказать – дикое, – сказал я, вылезая из машины.
– Полюбуйтесь, как тут хорошо! Река, хоть не такая масштабная, как например, Северский Донец, лес, тишина, красивое место. Лучшего места для отдыха не найдёшь! – восхищаясь, восторженно и с таким наслаждением проговорил Лисов.
– Вы правы, Виктор Антонович. Я уже успел оценить красоту этого уголка природы, – поддержал я Лисова. – Скажите, как часто вы посещали этот уголок природы?
– Хотелось бы чаще посещать такие места, но не всегда желание совпадает возможностью, – прозвучал ответ Лисова, и в голосе его я уже не почувствовал нотки восхищения и радости.
"Отчего бы вдруг такая резкая перемена в настроении?" – отметил я мысленно.
– Виктор Антонович, прошу вас, укажите точное место, где располагалась ваша машина в момент выстрела. Вы, я думаю, не забыли ещё, на каком месте остановили автомашину по приезде на поляну в тот праздничный для вас день? Место помните? Всем остальным присутствующим пока оставаться возле машины. Короче, не выходите пока на поляну.
Лисов не сразу кинулся исполнить мою просьбу. После заданных вопросов даже не последовало ответа. Сначала он обвёл своим взглядом всю поляну. Потом, не спеша, медленно двинулся к одному месту, где, как я заметил, была помята трава в радиусе около двух метров. По приметам, оставленным на траве, я подумал, что на том месте не так давно, в пределах одного-двух дней назад, были, вероятно, отдыхающие. Виден не убранный за собой мусор: салфетки, два бумажных стакана, пустая бутылка из под водки. Лисов остановился на этом месте и постоял с минуты две и, немного подумав, заявил:
– Кажется, здесь!
– Кажется или как? – спросил я. – Вы не путаете кислое с пресным?
Лисов ничего не ответил. Тогда я всех пригласил к себе. Когда все собрались возле меня, вдруг Лисов заявил:
– Прошу прощения, я, кажется, ошибся. Я не совсем правильно указал место, где стояла машина. Понимаете, всё это страшное событие, переживания, страхи, весь этот кошмар, выбили меня из нормального, уравновешенного состояния. В памяти у меня всё перемешалось. Постоянные страхи за себя, за семью, а тут ещё, увидев снова эту поляну, нервы заиграли, мне стало не по себе. Перед глазами возникли картины того страшного для меня дня, и всё в голове спуталось. Я в растерянном состоянии. Вы должны понимать моё состояние.
"Как бы не так! Минуты две назад психологическое состояние было у тебя нормальное, вдохновлённое, ликующее. Восхищался природой этой поляны!" – отметил про себя я.
– Виктор Антонович, вы не расстраивайтесь. Чувствуйте себя свободно. Расслабьтесь. Никто вас тут не обидит. Представьте себе, что вы приехали с друзьями сюда, на прекрасную поляну, на отдых. Дышите свежим воздухом, наслаждайтесь природой. Никакой угрозы в данный момент нет, – успокаивающий монолог процитировал опер Макаров.
– Да, да, вы правы Иван Григорьевич. Я постараюсь. Да, надо мне успокоиться, расслабиться. Я понимаю, и вы должны меня понять, я ведь ничего плохого не сделал этим мужикам. Угостил, сделал доброе дело.
А они как отблагодарили? Пили, ели, в конце всё забрали и ещё чуть не убили… За что, скажите? За что? – крик отчаяния вырвался из груди Лисова, и он жалобно зарыдал. Всё это выглядело естественно. Слёзы, не так обильно, но потекли из его глаз.