- Убитый парень? - произнес Юнг. - Мы бы знали, если бы кого-то убили в этот период. От нас едва ли могло бы укрыться… по крайней мере, если это произошло в нашем районе.
- Речь совсем не обязательно идет о Маардаме, - сказала Морено. - Кроме того, преступления могли и не заподозрить. Возможно, произошло нечто иное. Например, что-нибудь в больнице, что Клаусен пытался скрыть. И ему почти удалось.
- Только не снова больница, - взмолился Роот. - Я от нее заболеваю.
Несколько секунд все молчали.
- Он ведь не хирург, этот Клаусен? - спросил де Брис. - Не делает операций?
Рейнхарт сверился с бумагами.
- Внутренняя медицина, - сообщил он. - Впрочем, лишать людей жизни можно и в этой отрасли. Если, например, проявить небрежность… нам необходимо узнать, какие смертные случаи имели место в его отделении в этот период. Рооту и Юнгу придется снова отправиться в Румфорд. Вероятно, достаточно будет поговорить с главным врачом. Может, просмотреть несколько журналов.
- Парень, который неожиданно умер? - уточнил Юнг.
- Молодой пациент мужского пола, скончавшийся ночью, - поправил его Роот. - Несмотря на все усилия. Не забывай об их чудной корпоративной солидарности… кроме того, мне кажется, будет лучше, если разговаривать с Лейссне будешь ты. Мы с ним, похоже, немного не сошлись характерами.
- Неужели? Странно, - усмехнулся Юнг.
- А что, по-твоему, следует делать нам? - поинтересовалась Морено, когда коллеги ушли.
Рейнхарт уперся руками в стол и выпрямил спину.
- У меня свидание с неким Оскаром Смааге, - объяснил он. - Секретарем-организатором "ангелов Верхаутена". Ты останешься здесь и проверишь, нет ли у нас каких-либо невыясненных смертных случаев. А также исчезновений, ведь еще не известно, связано ли это с больницей, хотя многое говорит в пользу этого.
- О’кей, - согласилась Морено. - Надеюсь, Смааге сможет что-нибудь сообщить, хотя ума не приложу, что это может быть. Мне кажется, на самом деле все крутится вокруг одного-единственного дня.
- Четверга? - уточнил Рейнхарт.
- Да. Что, черт возьми, произошло в четверг вечером? Ведь тогда он явно собирался передать деньги. Или как ты считаешь?
- Конечно. Будет странно, если не появится кто-нибудь, кто имел от них - хотя бы от одного из них - известия после этого дня. Надо просто выждать время. Набраться терпения. Разве не это кто-то мне недавно рекомендовал?
- Думаю, ты ошибаешься, - сказала Морено.
Ей потребовалось не более часа. Во всяком случае, она инстинктивно почувствовала, что попала в точку, когда на экране компьютера всплыло это имя. Сердце забилось чаще, и на предплечьях приподнялись волоски. Внешние проявления женской интуиции. Во всяком случае, ее интуиции.
Вим Фелдере, прочитала она. Родился 17.10.1982. Умер 5.11.1998. Или, возможно, 6.11. Обнаружен проезжавшим мимо велосипедистом на дороге 211 между Маардамом и пригородом Бооркхойм около шести утра. Расследование, проведенное благодаря заботам автоинспекции (ответственный - комиссар Линтонен), показало, что он, скорее всего, был сбит каким-то транспортным средством и скончался в результате удара о бетонную трубу на обочине. Розыск объявлялся во всех СМИ, но причинивший смерть по неосторожности не откликнулся. Никаких свидетелей несчастья. Никаких подозреваемых. Никаких зацепок. Преступник скрылся с места преступления и не объявился.
Она помнила это происшествие. Помнила, что читала о нем и видела по телевизору репортажи в новостях. Шестнадцатилетний парень направлялся домой в Бооркхейм, побывав в гостях у подружки в центре города, и, судя по всему, опоздал на последний автобус.
Вероятно, шел по обочине дороги - была плохая погода, с дождем и туманом, - и его сбил автомобилист, который затем скрылся с места происшествия.
Это мог быть кто угодно.
Мог быть Клаусен.
Келлер мог ехать следом и все видеть. Или сидел рядом с Клаусеном на переднем сиденье, если они были знакомы, хотя до сих пор не было установлено, что они друг друга знали.
Дорожно-транспортное происшествие?
Вполне возможно. Начав размышлять о правдоподобности такого развития событий, она заметила, как трудно ее оценить. Возможно, это лишь домыслы. Впрочем, нить все равно необходимо проследить, пока та не оборвется.
Интуитивно она понимала, что все произошло именно так. Она нашла первое звено. No doubt.
Она увидела, что уже половина шестого, и задумалась над тем, что же ей делать. Решила поехать домой и позвонить Рейнхарту позже вечером. Если удастся установить, что Клаусен ехал в тот день из центра в то самое время… по словам подружки Вима Фелдерса, несчастье произошло, очевидно, около двух часов ночи… да, тогда не останется никаких сомнений.
Как можно установить, совершал ли Клаусен такую автомобильную поездку, разумеется, одному богу известно, но раз уже удалось установить его причастность к двум другим убийствам, то это, пожалуй, не столь важно.
С другой стороны - если он в тот вечер был где-то в центре Маардама, вероятно, он там с кем-то встречался? С кем-то, кто может это подтвердить.
"Только бы не с Верой Миллер, - подумала она. - Лучше бы с этими ангелами, как их там называют. Ангелами Верхаутена?"
Правда, значительно важнее найти Клаусена. Разумеется.
И Келлера.
На этом Эва Морено выключила компьютер и поехала домой. Ей думалось, что, как ни крути, она сегодня хорошо поработала.
33
Не успела она закончить разговор с Рейнхартом, как раздался звонок в дверь.
"Половина девятого, - подумала Морено. - Что за черт?"
За дверью оказался Микаэль Bay, сосед снизу.
- Не хотите немного подкрепиться? - с несчастным видом спросил он.
Микаэлю Bay было лет тридцать, и он переехал на Фалке - траат всего пару месяцев назад. Морено его не знала. Он, правда, представился ей, когда они в первый раз столкнулись на лестнице, но потом они лишь здоровались при встрече. В общей сложности три или четыре раза. Он обладал приятной внешностью - это она отметила с самого начала. Высокий, светловолосый, голубоглазый. С улыбкой, которая, казалось, никогда не покидала его губ.
Сейчас, однако, он был серьезен.
- Я потушил мясо с овощами, - пояснил он. - Типа говядины по-бургундски, оно как раз готово, так что если вы не против?..
- Это несколько неожиданно, - удивилась Морено.
- Догадываюсь, - признался Бау. - Хм… я, в общем-то, и не собирался вас приглашать, но моя невеста порвала со мной прежде, чем мы начали есть. Только не подумайте…
Подходящего продолжения он подобрать не смог. Морено тоже.
- Спасибо, с удовольствием, - сказала она вместо этого. - Если мне правильно помнится, я сегодня еще не ела. Мне нужно только пятнадцать минут, чтобы принять душ. Тушеное мясо ведь может немного постоять на огне?
Тут он улыбнулся.
- Отлично, - согласился он. - Тогда приходите через пятнадцать минут.
Он двинулся вниз по лестнице, и Морено закрыла дверь.
"Неужели это так и происходит?" - задумалась она, но тут же отогнала эту мысль.
Помимо чисто внешних достоинств, Микаэль Бау оказался еще и потрясающим поваром. Морено ела мясо с истинным удовольствием, а последовавший за ним лимонный сорбет обладал именно той легкой кислинкой, какая обычно описывается в рецептах, но редко получается в реальности.
"Мужчина, умеющий готовить? - думала она. - С таким мне еще не доводилось сталкиваться. У него непременно должен быть какой-то скелет в шкафу". Ей очень хотелось спросить, почему с ним порвала невеста, но подходящего случая так и не представилось, а сам он этого вопроса не касался.
Зато они разговаривали о погоде, доме и соседях. А также о профессиях друг друга. Бау работал в отделе социального обеспечения, так что у них нашлись кое-какие точки соприкосновения.
- Черт знает, почему я выбрал социальные проблемы, - сообщил он. - Нельзя сказать, что работа мне не нравится, но не думаю, что стал бы делать ставку на нее сегодня. А почему ты пошла в полицию?
Эва Морено сама задавалась этим вопросом столько раз, что уже больше не знала, существует ли на него ответ. Или существовал ли. Получилось как-то само собой, только и всего, и она подозревала, что так происходит со многими. Жизнь сложилась, как сложилась.
- Думаю, многое зависит от случайностей, - ответила она. - Или, по крайней мере, не от тщательно взвешенных решений. Мы держим под контролем куда меньшее, чем воображаем… другое дело, что мы притворяемся, будто все зависит от нас самих.
Бау задумчиво кивнул.
- Хотя, возможно, мы все равно попадаем туда, куда следует, - сказал он. - Я недавно читал о теории бильярдных шаров, ты ее знаешь? Ты катишься по ровному зеленому ковру среди множества других шаров. Скорости и направления заданы, но тем не менее нельзя заранее рассчитать, что произойдет, когда мы столкнемся и изменим направление. Все предопределено, но мы не можем предсказать этого, просто влияет слишком много факторов… ну, что-то в этом духе.
Она вспомнила о том, что обычно говорил комиссар, и не смогла сдержать улыбки.
- Определенные схемы, - произнесла она. - Говорят, что существуют определенные схемы, которые мы обнаруживаем только задним числом. А тогда они уже предельно ясны. Напоминает полицейское расследование. Все становится яснее, когда приходится возвращаться назад.
Бау снова кивнул.
- Хотя возвращаться назад нельзя, - заметил он. - Я имею в виду в жизни. В этом-то и состоит проблема. Еще немного вина?
- Полбокала, - попросила Морено.
Когда она первый раз взглянула на часы, оказалось, что уже без четверти двенадцать.
- Господи, - сказала она. - Разве тебе не надо завтра утром на работу?
- Конечно надо, - ответил Бау. - Работники социальных служб не отдыхают.
- Спасибо за приятный вечер, - поблагодарила Морено, вставая. - Обещаю устроить ответный ужин, только сперва мне надо выучить несколько рецептов.
Бау проводил ее в прихожую и очень деликатно приобнял на прощание. Пятнадцатью минутами позже она лежала в своей постели и размышляла о прелести добрососедских отношений.
Потом она подумала об Эрихе Ван Вейтерене. Он ведь был примерно ровесником Бау и ее самой. Возможно, чуть моложе - раньше ей это в голову не приходило.
А остальные?
Вере Миллер было за тридцать, а Вим Фелдере прожил всего шестнадцать лет.
Стоило выйти за узкий горизонт соседства, как с легкостью возникали другие ключевые знаки.
Рейнхарт проснулся оттого, что Джоанна тянула его за нижнюю губу. Она восседала у него на животе с блаженной улыбкой на лице.
- Папа спит, - говорила она. - Папа проснулся.
Он поднял дочку на вытянутых руках. Та закричала от удовольствия и брызнула ему в лицо слюной.
"Господи, боже мой, - подумал он. - Как чудесно! Шесть часов утра, и жизнь бьет ключом!"
Его удивило, что в комнате так светло, но потом он вспомнил, что дочка как раз научилась нажимать на кнопки и с удовольствием тренировалась. Он засунул ее в постель рядом с Уиннифред и встал. Убедился в том, что в квартире зажжены все до единой лампы, и начал их выключать. Вскоре Джоанна принялась бродить по комнатам вслед за ним, лепеча что-то о мишках. Или, возможно, об игрушках - во рту она держала соску, поэтому разобрать, что она говорит, было трудно. Он взял ее с собой на кухню и начал готовить завтрак.
Уже взявшись за дело, он вспомнил, что ему снилось. Или скорее, что всплывало у него в голове ночью где-то между сном и бодрствованием.
Они забыли объявить в розыск Келлера.
"Вот черт", - подумал он. Поднял Джоанну и усадил на детский стульчик. Поставил перед ней тарелку с размятым бананом и йогурт и пошел в кабинет, звонить в полицейское управление.
На объяснение деталей ушло некоторое время, но постепенно дежуривший в это утро Кемпье, казалось, все понял. Он дал честное благородное слово, что объявление о розыске будет отправлено незамедлительно.
"Не знаю, наделен ли ты честью или благородством", - подумал Рейнхарт, но все-таки поблагодарил и положил трубку.
"Разгильдяйство, - подумал он затем. - Как, черт возьми, можно забыть о такой вещи?"
Двумя часами позже он уже собрался ехать на работу. Уиннифред только что встала; ему показалось, что она выглядит, как отдохнувшая богиня, и он немного поиграл с мыслью, не задержаться ли лучше дома, чтобы заняться любовью. В принципе, вполне возможно. Джоанна скоро на часок заснет, а няня появится только к обеду.
Тут он вспомнил о положении дел. Распахнул на жене халат и обнял ее. Она легонько укусила его за шею. Он укусил в ответ. Придется этим ограничиться. Он надел пальто.
- Тебе удастся освободиться, как ты думал? - спросила она, когда он уже стоял в дверях.
- Nie та problemu, - ответил Рейнхарт. - Это по-польски и означает, что мы управимся за три дня. Максимум за три дня.
Тут комиссар Рейнхарт слегка заблуждался, но такое с ним случалось и прежде. Главное, что не заблуждалась Уиннифред.
После того как Морено подробно рассказала об обстоятельствах смерти Вима Фелдерса, Рейнхарт позвонил Оскару Смааге, с которым беседовал накануне днем. Смааге работал редактором отдела новостей в газете "Телеграаф", и застать его на месте труда не составило.
- Я вчера забыл спросить одну вещь, - объяснил Рейнхарт. - По поводу Клаусена. Меня интересует, не собирались ли вы случайно, на такую встречу…
Он помахал рукой Морено, и та протянула ему листок с нужной датой.
- …пятого ноября? Я имею в виду, ангелы. Это был четверг. Не могли бы вы мне помочь?
- Минуточку, - быстро ответил редактор Смааге, и Рейнхарт услышал, как тот что-то перелистывает.
"Один шанс из десяти, - подумал он. - Максимум". Тем не менее он сознавал, что не колеблясь готов был на него поставить.
- Все правильно, - сказал Смааге. - Четверг, пятое ноября. Мы сидели в ресторане "У леса". Присутствовали все "братья", приятный вечер… ну и что?
- Я понимаю, что прошу слишком многого, но нам хотелось бы знать, когда Клаусен поехал домой. Хотя бы примерно.
Смааге засмеялся в трубку.
- Что за чертовщина? - воскликнул он. - Нет, понятия не имею. Вероятно, в половине двенадцатого или в двенадцать, мы обычно дольше не засиживаемся. Полагаю, нет смысла спрашивать, почему вы…
- Совершенно верно, - перебил его Рейнхарт. - Спасибо за сведения.
Он положил трубку и закурил.
- Иногда нам везет, - сообщил он. - Все сходится. Черт меня возьми, если это не так! Клаусен вполне мог наехать на того парня, время подходит… значит, тут и есть корень зла. Тьфу, черт, это ведь просто ужасно, если вдуматься.
- Что ужасно? - поинтересовалась Морено.
- Неужели ты не понимаешь? За всем этим дерьмом ведь может стоять просто несчастный случай. За смертью Эриха Ван Вейтерена, Веры Миллер… и что там, черт возьми, произошло с прошлого четверга. Обычный несчастный случай, и потом все покатилось…
Морено вспомнила то, о чем говорила с соседом накануне вечером. Случайности и схемы, шары, которые сталкиваются или не сталкиваются. Внезапные изменения направлений… эффект бабочки?
- Да, - сказала она. - Странно. Впрочем, нам все равно надо проверить это более обстоятельно. Ведь пока это лишь возможность… хотя я тоже считаю, что все верно. Кстати, у нас народ по-прежнему торчит в Румфорде? Пожалуй, пора экономить ресурсы. По крайней мере, в отношении Клаусена.
Рейнхарт кивнул. Раскурил трубку и принялся искать что-то в бумагах.
- Речь идет об этих двух мерзавцах, - пробурчал он. - Клаусене и Келлере. Три трупа, пока… и оба подозреваемых исчезли. Омерзительная история.
Он продолжил поиски и нашел то, что искал.
- О Келлере никто толком ничего сказать не мог, - констатировал он. - Явно настоящий отшельник. Если вдуматься, довольно хорошо подходит на роль шантажиста… просто-напросто подходящий тип.
У Морено имелись кое-какие возражения против такого грубого упрощения, но она не успела их изложить, поскольку в дверь просунулась голова стажера Краузе.
- Извините, - сказал он. - Но мы только что получили важный факс.
- Надо же, - отозвался Рейнхарт. - Что там еще?
- Из аэропорта, - пояснил Краузе. - Похоже, Арон Келлер улетел в субботу днем на самолете.
- На самолете? - переспросил Рейнхарт. - Куда?
- В Нью-Йорк, - ответил Краузе. - Рейс отправился из Зексхафена в 14.05. "Британские авиалинии".
- Нью-Йорк? - повторил Рейнхарт. - Дьявол!