- Да. Прошлым летом, когда я сдавала экзамены за второй семестр, мы с ним расстались. - Ван Ань стала говорить тише, её голос дрожал от волнения. - Мы очень любим друг друга, но он предан идее больше, чем любимому человеку. Поэтому он и покинул Хюэ и ушёл в зону Вьетминя. Он оставил мне лишь записку в несколько строк. Я наизусть выучила её содержание: "Дорогая, ушёл но зову родины, во имя священных целей страны. Знаю, что ты не можешь последовать за мной, но, верю, придёт день, и мы вновь встретимся". После этого я не получила от него ни одной весточки. А дядя послал меня учиться во Францию.
Я писала письма старым приятелям Тханя и послала им свой парижский адрес, надеясь получить хоть какую-нибудь весточку. Но с тех пор он не прислал мне ни слова. Боюсь, что он решил порвать со мной, потому что знает, что я не могу последовать за ним. Мы с ним по разные стороны фронта: он пошёл вместе с Вьетминем, а для меня Вьетминь - враг на всю жизнь. К сожалению, идеи сильнее пространства.
- А раньше Тхань разговаривал с тобой о войне Сопротивления?
Ван Ань нахмурила брови, как бы вспоминая старую историю.
- Тхань - очень скромный человек. Обычно он беседовал о литературе, об искусстве. В этих областях он показывал глубокие и обширные знания, говорил горячо, но, как правило, не касался современных политических вопросов.
- Извини, не сочти меня излишне любопытным. Скажи, ты по-прежнему его любишь?
- Мои чувства к нему такие же, как и раньше. Любовь в сердце женщины не проходит так быстро. Да и он всегда проявлял ко мне самые благородные чувства. Мы любили друг друга уже несколько лет. У нас не было никаких размолвок до того, как Тхань неожиданно уехал. Я всё ещё надеюсь, что мы вновь встретимся, и по-прежнему жду его.
Это была последняя встреча с Ван Ань. После этого разговора она неожиданно исчезла. Поговаривали, будто она бросила учёбу и уехала в туманный Лондон. Но её стройная фигура, её грустные глаза с длинными ресницами как бы остались в Латинском квартале Парижа, в его маленьких уютных кафе, на берегах Сены, по которой снуют катера, вычерчивая за собой серебристый след.
Прошло два года…
Фан Тхук Динь взял маленькую ручку Ван Ань в свои, и в его памяти сразу же ожили их встречи два года назад. Он вспомнил все задушевные разговоры, в его воображении чётко, словно отпечатанное на листе белой бумаги, возникло имя Ле May Тханя. Эту фамилию надо запомнить. Этот человек - в колоде карт семейства Нго Динь Дьема.
Дверь самолёта закрыли, включили двигатели, и он начал постепенно набирать скорость. Пробежав до конца дорожки, самолёт оторвался от земли. Дома, деревья, улицы, заполненные людьми и машинами, - всё это быстро уменьшалось в размерах, потом замелькали рисовые поля, реки. А вот появилось и безбрежное голубое море. На горизонте - густые облака. Вскоре они нырнули под самолёт и закрыли собой всё, что было видно.
Фан Тхук Динь и Ван Ань, радуясь встрече, оживлённо беседовали и не обращали внимания на человека в очках и сидящую рядом с ним девушку. Девушка безумолчно щебетала:
- А Сайгон я люблю меньше, чем Хюэ. Да это и понятно. В Хюэ моя семья. И зачем только ты, дядя, заставил меня поселиться в Сайгоне! Мы теперь так мало бываем в Хюэ.
- Дорогая Лоан, учёба для тебя сейчас превыше всего. Сейчас ты должна целиком посвятить себя учёбе.
- Но я так скучаю о нашем доме, о реке Ароматной.
Мужчина в очках промолчал, как бы размышляя над тем, что сказала девушка. Он делал вид, что смотрит вдаль, но время от времени бросал взгляд на Фан Тхук Диня и Ван Ань.
- А я нисколько не удивился, увидев тебя здесь, - сказал Фан Тхук Динь.
- И я тоже. Вот уж действительно мир тесен.
- После нашего разговора на набережной Сены ты куда-то исчезла, и я не получал от тебя никаких вестей.
- В то время я много работала над драмами Шекспира… Мне захотелось глубже изучить английский язык. С согласия дяди я перебралась в Англию, поступила в Кембридж. Я очень много работала и в ту пору никому не писала писем, в том числе и тебе. Ну а ты, ты-то защитился?
- Спасибо, всё в порядке.
- Разреши тебя поздравить.
Французская стюардесса, проходя мимо, улыбалась. Она предлагала пассажирам карамель, печенье, воду. На подносе рядом с конфетами лежал красиво выполненный рекламный проспект "Эр Франс". Фан Тхук Динь, взяв несколько конфеток, попросил стюардессу:
- Извините, не могли бы вы дать мне этот проспект? Стюардесса посмотрела на него, улыбнулась и протянула проспект.
Динь внимательно осмотрел его. Проспект был сложен в несколько раз в форме книжечки. На первой странице были изображены эмблема "Эр Франс" - парящий на крыльях конь - и план-схема французской столицы.
- По какому номеру можно заранее заказать по телефону билеты на самолёт в Хюэ? - спросил Фан Тхук Динь стюардессу.
- Три-семь-семь. Наша фирма всегда к вашим услугам.
- Спасибо.
Стюардесса проследовала к другому креслу. Фан Тхук Динь засунул рекламный буклет в карман и сказал:
- Я люблю оставлять что-нибудь на память о каждой своей поездке. Тебя кто-нибудь будет встречать в Хюэ? - спросил он Ван Ань.
- Мой дядя работает в Хюэ. Я остановлюсь у него. Он обещал встретить меня в аэропорту.
- А какие у тебя планы в городе?
- Я хочу разыскать Ле May Тханя, - тихо прошептала она на ухо Диню.
Фан Тхук Динь внимательно посмотрел на Ван Ань. У него мелькнула мысль о том, что эта встреча с ней может помочь ему в решении задачи, порученной Нго Динь Дьемом. "Мне не надо немедленно встречаться с Ле May Тханем, а лучше попробовать наладить с ним связь. Это удобнее сделать через третьего человека, например через Ван Ань", - подумал он.
- А каким образом ты собираешься разыскать его? - спросил Динь шёпотом, наклонившись к её уху.
- Я скажу тебе об этом позже, - ответила Ван Ань с заговорщицким видом.
Под самолётом проплывали огромные лесные массивы, узкой лентой тянулась дорога № 1.
Самолёт приземлился на аэродроме Фубай. Пассажиры торопливо сошли по трапу на землю. Человек в очках вышел из самолёта вслед за Фан Тхук Динем и Ван Ань. В зале ожидания Ван Ань встретил модно одетый мужчина высокого роста с грубыми чертами лица и хорошо уложенной шевелюрой.
- Дядя! Зачем ты приехал, ты ведь так занят! - бросилась ему навстречу Ван Ань. Она представила его подошедшему Фан Тхук Диню - Это мой дядя, я тебе о нём говорила. Дядя, позволь представить тебе этого молодого человека: его имя Фан Тхук Динь, доктор права, мой друг с парижских времён.
- Рад познакомиться!
- Взаимно!
- Вас кто-нибудь встречает? - спросил Као Суан Данг.
- Нет.
- Куда вы едете? У меня машина, могу подвезти. - Спасибо, не стоит, я остановлюсь в гостинице.
Если вы позволите, я хотел бы навестить вас и Ван Ань через два-три дня.
Као Суан Данг достал портмоне, извлёк из него визитную карточку, написал на ней свой адрес, вручил её Диню и пожал ему руку на прощание.
- Это мой адрес. Когда будете свободны, заходите.
- Обязательно заходи! Пока! - сказала Ван Ань, также подав ему руку. Они сели в чёрный "Ситроен-15". Као Суан Данг включил двигатель. Расположившаяся на заднем сиденье Ван Ань помахала Диню на прощание рукой. Динь взял такси и поехал в гостиницу "Тхуанхоа". Пассажир в очках в сопровождении девушки не спеша пошёл по тротуару. Его губы шептали: "Триста семьдесят семь".
На его портфеле была прикреплена табличка с фамилией: "Фам Суан Фонг".
Три дня спустя Фан Тхук Динь, взяв визитную карточку с адресом Као Суан Данга, отправился навестить Ван Ань.
Као Суан Данга дома не было. Ван Ань приняла Диня в гостиной, заставленной старинными вещами: салонная мебель в традиционном китайском стиле, из железного дерева, обтянутого муаром. Шкаф, инкрустированный черепахой. На его дверцах были изображены драконы, держащие в своих хищных когтях китайские иероглифы.
Обменявшись с Ван Ань двумя-тремя, протокольными фразами, Фан Тхук Динь решил перевести разговор на тему о её намерении предпринять поездку к Ле May Тханю. Ван Ань, внимательно посмотрев на него, откровенно рассказала:
- Месяца три тому назад я вернулась из Лондона в Сайгон. Там я встретила одного молодого человека, с которым раньше училась в Хюэ, и он твёрдо сказал, что профессор Ле May Тхань проживает в зоне, контролируемой Вьетминем, в провинции Тхыатхиен. Этот молодой человек в своё время бросил учёбу и ушёл в зону, контролируемую Вьетминем. Там он и встретил профессора Ле May Тханя. Но этот парень не смог остаться там. Не выдержав трудностей, он вернулся в зону, контролируемую французами. Получив это сообщение, я решила во что бы то ни стало пойти к Тханю. Я знаю многих женщин, чьи мужья находятся по ту сторону. Им удаётся пробираться к мужьям…
Фан Тхук Динь обвёл взглядом прекрасную, вычурную мебель гостиной и спросил:
- Как ты собираешься перейти линию фронта?
- Я думаю договориться с какой-нибудь женщиной. Они знают туда дорогу и уже не раз ходили к мужьям. Можно также пройти с кем-нибудь из стариков, дети которых находятся по ту сторону. Можно ещё сначала передать через этих людей записочку властям в зоне Вьетминя о моём намерении перебраться из французской зоны. Думаю, что власти в зоне Вьетминя не откажутся принять образованного специалиста, желающего послужить им. Можно также написать письмо властям Вьетминя с просьбой разрешить встретиться с Ле May Тханем.
- Ты так говоришь, будто написать и передать такое письмо тебе не составляет никакого труда.
- Да, это не так сложно. В Хюэ имеется пункт связи с зоной Вьетминя. Он называется "Четырнадцатая городская база".
- Ну и ловкая же ты! Как же тебе удалось узнать об этой базе? Ведь прошло всего несколько месяцев, как ты вернулась из-за границы.
- Уж очень ты любопытен, - сказала Ван Ань, хитро посмотрев на Фан Тхук Диня.
Фан Тхук Динь понял, что она скрывает что-то. Как ей удалось раздобыть все эти сведения? Только ли любовь к Ле May Тханю движет её поступками? Вряд ли. А что ещё? Но заставить девушку говорить с абсолютной откровенностью - дело нелёгкое. Фан Тхук Динь решил пойти на хитрость.
- Ван Ань, я не хотел тебе раньше говорить, но сейчас, пожалуй, скажу. Я давно знаком с Ле May Тханем. Если тебе удастся с ним встретиться, передай ему следующее: старые друзья, проживающие у горы Нгыбинь, передают ему привет и интересуются, закончил ли он дело.
- Хорошо, я в точности передам эти слова, - улыбнулась Ван Ань.
- Скажи ему также, чтобы он постарался написать письмо "другу, проживающему у горы Нгы".
- О чём написать?
- А это по его усмотрению.
Уж нет ли между вами сговора? - спросила Ван Ань, загадочно улыбнувшись. - Поди догадайся. Сейчас такая жизнь, что почти каждый участвует в заговорах, у каждого свои секреты.
- Ты просто молодец! - воскликнул Фан Тхук Динь и засмеялся.
Ван Ань похлопала его по плечу.
- Господин доктор наук, со мной ты можешь говорить откровенно. Тебе поручили установить связь с Ле May Тханем? Если нет, то откуда тебе известен пароль "гора Нгыбинь"? Ну ладно, довольно об этом. Это твоё дело. Я хочу лишь встретиться с Ле May Тханем. Будь спокоен, при встрече с ним я передам ему всё, что ты сказал…
- Так кто же ты?
- Я - Ван Ань!
Встреча со старым другом
Товарищ By Лонг, начальник особого отдела провинции Читхьен, положил папки с досье на стол и спросил сидящего перед ним командира спецотряда города Хюэ - Чан Мая:
- На имя кого просит Ван Ань пропуск в освобождённую зону?
- Позвольте доложить, она просит разрешения посетить Ле May Тханя, своего жениха.
- Доложите поподробнее о Ван Ань.
Чан Май открыл полевую сумку, достал блокнот, поискал данные, о которых спрашивал By Лонг, и сказал:
- По имеющимся материалам установлено следующее. Ван Ань, двадцать пять лет, дочь чиновника прокуратуры Као Суан Тхо, который был крупным чиновником марионеточного королевского двора в Хюэ. Проживал в частной вилле. Был тестю связан с французами. У него имелась своя агентура. Она наблюдала за населением местных сёл и деревень. На его счету тяжёлые преступления перед борцами за независимость и свободу. Он выдавал французам даже чиновников королевского двора, если они проявляли какие-либо симпатии к народу. За эти услуги французы хорошо платили ему. Он располагал огромными суммами денег, был владельцем крупных земельных участков. Перед началом Августовской революции, в тысяча девятьсот сорок пятом году, французы намеревались назначить его губернатором провинции. Он рьяно боролся против революционного движения.
Однажды он приказал солдатам стрелять в мирную демонстрацию. Солдаты отказались выполнить его приказ и разбежались по домам. Као Суан Тхо был арестован и приговорён к смертной казни. Вдова Тхо отдала Ван Ань на воспитание младшему брату Као Суан Тхо - Као Суан Дангу. Он был судебным секретарём. Спустя некоторое время вдова Као Суан Тхо тоже умерла. С тех пор Ван Ань проживает в доме своего дяди. Данг тоже прислуживал колонизаторам. За заслуги старшего брата, за верность империалистам он был назначен губернатором провинции. Однако Данг мечтает подняться по служебной лестнице ещё выше. Он - частый гость в доме Нгуен Де - начальника канцелярии Бао Дая. Одержим желанием стать министром или заместителем министра марионеточного правительства. Взяв Ван Ань на воспитание, он преследовал свои корыстные цели. Спекулируя на заслугах отца Ван Ань перед колонизаторами, он всячески добивался "их расположения к себе. Хотя Данг считался её кормильцем, учёба Ван Ань - сначала в Хюэ, а затем в Париже - полностью оплачивалась французами. Ван Ань об этом, видимо, не знает, потому что все личные бумаги Као Суан Тхо находится у его младшего брата и он не афиширует своих связей с французами.
Что касается Ван Ань, то она чрезвычайно замкнута. Во время учёбы в Хюэ избегала студенческих компаний. Тогда она повстречалась с Ле May Тханем и полюбила его. Когда Тхань перешёл в нашу зону, она уехала во францию. По имеющимся сведениям, проживая во Франции, она занималась учёбой и не была замешана в какой-либо иной деятельности. Переехав в Кембридж, она часто посещала американский информационный центр, где брала литературу для чтения. Летом этого года, перед возвращением на родину, по рекомендации американского информационного центра в Англии она ездила на полтора месяца в Америку, якобы для изучения страны.
Об этой поездке Ван Ань в США никто из её близких не знает. Вернувшись на родину, она несколько раз помещала американский информационный центр в Сайгоне. Полагаю, что Ван Ань во время пребывания в Англии могла быть завербована иностранной разведкой. Посещения ею американского информационного центра в Сайгоне вряд ли вызваны интересом к литературе. Весьма вероятно, что она получала там инструкции. На эту мысль наводит также и тот факт, что американские агенты, как правило, держат связь с разведцентром не через своего посла, а через группу журналистов и работников информационного центра.
Товарищ By Лонг внимательно слушал Чан Мая, рассматривая его молодое лицо, покрытое лёгким, ещё не тронутым бритвой пушком. Время от времени он хмурил брови, записывал какие-то мысли.
- Ну что же, - сказал By Лонг, - картина ясна: Ван Ань завербована иностранной разведкой. Собранные вами материалы и их анализ полностью совпадают с теми сведениями, которые получены от товарища Икс-тридцать. Что касается вашего сообщения о просьбе Ван Ань посетить нашу зону, то Икс-тридцать также заблаговременно сообщил об этом. Но нам ещё не ясна до конца цель, с которой она намерена приехать. А то, что она запросила разрешение на въезд в нашу зону, свидетельствует, что она намерена вступить в какую-то игру. Ван Ань попросилась открыто. Она не стала переходить в нашу зону тайно. Она знает, что у нас налажен чёткий контроль и её тайный переход может принести ей серьёзные осложнения. И ещё. Если Ван Ань пошла бы на встречу с Ле May Тханем тайно, то это вызвало бы у нас серьёзные подозрения в отношении Тханя. Её открытая просьба, предполагает она, введёт нас в заблуждение, заставит предположить, что её приезд - ординарный случай, каких сотни тысяч. Если мы не разрешим ей приехать, то она воспользуется этим и будет говорить, что мы запрещаем свободу переезда, рушим семейные узы, возводим железный занавес, как любят утверждать наши противники. Более того, мы покажем, что знаем, кто она на самом деле, и спугнём Ле May Тханя.
Чан Май посмотрел на начальника. У того в последнее время прибавилось седины на висках. Ему приходится на протяжении долгого времени вести борьбу с очень коварным и опытным противником. Противник может оказаться везде. Его надо поймать и обезвредить. Тот, кто занимается обезвреживанием противника, должен ежедневно, ежечасно размышлять, сравнивать, сопоставлять, анализировать, обобщать, разрабатывать гипотезы, планы. Такие люди седеют уже к сорока годам. Он ещё раз посмотрел на начальника. Каждый раз, когда By Лонг погружается в размышления, его лицо суровеет, стареет. Но стоит ему улыбнуться, как он сразу преображается, становится молодым, жизнерадостным. В его чёрных глазах появляются искорки. "Эта работа очень старит человека, - подумал Чан Май. - Но нужно, как By Лонг, быть оптимистом. Это очень трудно, но это качество революционера".
Поскольку By Лонг вернулся к вопросу о Ле May Тхане, Чан Май спросил:
- Ты определился в отношении Ле May Тханя?
- Вопрос о Ле May Тхане совершенно очевиден. Его настоящее имя Ле Хунг. Его отец, Ле Хоанг, известный больше как Нги Хоанг, кофейный плантатор в Контуме. Он имеет также большие участки земли в Куангнгае. Ле May Тхань - его второй сын. В период оккупации страны японцами он вступил в Великовьетнамскую национал-социалистическую партию. После капитуляции Японии пытался бежать из страны. Хунг взял себе имя Ле May Тханя, затаился. Стал преподавателем школы в Кхайдине. Он блестящий оратор, поэтому ему удалось увлечь за собой часть учащихся. В тысяча девятьсот пятьдесят первом году он установил контакт с нами, бросил преподавание, отказался от всех связей со своими бывшими друзьями, перешёл в освобождённую зону и просил разрешения примять участие в войне Сопротивления.
Мы приняли его с открытым сердцем. В соответствии с его желанием он был направлен на работу в органы просвещения. Прошедшие два года он активно работал, показал большие способности. Много ездит. Проявляет заботу о сослуживцах. На работе ему доверяют. Изучая его личное дело, я обратил внимание на то, что он скрыл своё членство в партии Великий Вьетнам и полагает, что нам этот факт из его биографии не известен. В то же время из его учреждения нам сообщили, что во время частых командировок он встречается со многими людьми, в том числе и с политически неустойчивыми. Всё это требует внимательного изучения. Определённый период мы не могли сделать какого-либо заключения о нём, так как в контакты с агентами французской разведки он не вступал. Как докладывает Икс-тридцать, Ле May Тхань был направлен к нам Нго Динь Дьемом…
Мы продолжаем наблюдать за его деятельностью, с тем чтобы иметь более конкретные улики, от которых он не смог бы отказаться; мы устанавливаем также его сообщников. Нам надо внимательно изучить цели встречи Ван Ань с Ле May Тханем. Вполне возможно, что в данном случае произойдёт не встреча двух любящих, а установление контакта между агентами.