Пока загружался диск с видео, Президент жадно просматривал фотографии любимой женщины, сверкающей во всей красе в свите принца Харольда. Фото до пожара, затем фото счастливых людей, спасённых от неминуемой смерти. Даратэя вся мокрая и улыбающаяся. Папарацци сделали очень эротичные фото, на которых мокрая, облегающая тело одежда предъявила миру всю её женскую красоту. А это что? На фотографии Даратэя впилась глубоким поцелуем в губы принца Харольда. Президент отбросил фото, не в силах сдержать охвативший его гнев.
- Что уставился? - рыкнул он на свидетеля своей слабости. - Пошёл вон отсюда!
Когда секретарь Совбеза вышел, мужчина опять взял фото. Фотография, казалось, жгла ему руки, словно передавая жар, с которым Даратэя целовала молодого принца.
- Сука! - в сердцах выкрикнул мужчина, словно она могла его услышать. - Стерва! Ты ещё пожалеешь, что променяла меня на этого сосунка. На коленях будешь ползать, вымаливая прощение.
Эта тирада принесла ему временное облегчение, но вскоре он опять вскочил и, подбежав к фотографии, разорвал её на мелкие кусочки. Нет, он не собирался сдаваться просто так. Эта женщина была нужна ему сейчас больше всего на свете. Больше своей семьи. Больше своего народа, больше самой жизни. Не зная, как ему быть, он решил посоветоваться с бывшим Президентом. Их отношения были не просто партнёрскими, они были достаточно доверительными, ведь каждый знал друг о друге всё. Этой информации было бы достаточно, чтобы каждого упрятать в тюрьму на долгий срок. Но статья Уголовного кодекса России о злоупотреблении должностными полномочиями не подразумевала возможности привлекать за это высшее должностное лицо по Конституции - Президента России.
Не откладывая дело в долгий ящик, он набрал нужный номер по "вертушке". Сменщик добрался быстро. Помогла дорожная полиция, перекрыв половину центра Москвы. Перебираясь из одного государственного здания в другое экс-президент через затемнённое стекло "мерседеса" чувствовал злобу и раздражение очутившихся в пробках москвичей. Ему было их немного жаль. Ровно настолько, чтобы ощущать себя хорошим человеком. Идя по кремлёвским коридорам, экс-президент России почувствовал лёгкую ностальгию по былым временам, когда был здесь полноправным хозяином. И хоть встречающийся персонал отдавал честь или подобострастно здоровался, всё же это было не как раньше, когда все просто вжимались в стенку, стараясь раствориться, если оказались у него на пути…
Они поздоровались почти непринуждённо. Почти… Несмотря на давние дружеские отношения, они оставались и самыми заклятыми врагами. К этому их обязывал совместный "бизнес". В каждом взгляде друг на друга сквозила подозрительность. Именно подозрительность, словно плесень на продукте, портила их партнёрство. Первый подозревал второго в желании подсидеть его раньше оговорённого срока, а экс-президент, и того более, опасался, что действующий Президент воспользуется государственным ресурсом и устранит его навсегда со своего пути. Каждый подозревал другого в нечестности, потому что сам проворачивал в голове подобные варианты. Но пока смена власти, её преемственность была больше похожа на смену менеджмента в коммерческой компании. Словно два собственника учредили Закрытое акционерное общество "Россия" и по очереди брали на себя функции исполнительного органа. Спокойно, no-домашнему назначая друг друга на отведённый Конституции срок, словно по Уставу предприятия.
Впрочем, "принятые на работу сотрудники" предприятия не возражали, или, по крайней мере, те, кто хотел работать в этой разветвлённой структуре на "сладких" местах, не возражали против такого руководства. Особо отличившиеся отсутствием моральных принципов получали частичку власти от ЗАО "Россия" и входили в государственную систему либо назначались на управление финансовыми потоками или торговлей природными ресурсами. Критикующих власть и её методы выдавливали из государственного тела, как прыщики, а на остальных, не входящих в штат ЗАО "Россия" и имеющих к этому предприятию отношение лишь по случаю рождения, "компания" обращала внимание исключительно как на плательщиков податей. Они выживали сами как могли, кто на нищенские социальные подачки, кто на то, что Бог пошлёт… Действующий Президент рассказал Сменщику о мерзавке, которая спуталась с молодым Виндзором, прельстившись его чудесами.
- Я тебе сейчас покажу видео, как этот сопляк с нечистой силой ведёт переговоры, ахнешь, - решил поразить он сенсационными кадрами.
- Не надо, я уже видел, - отказался Сменщик.
- Когда успели? - разозлился Президент, удручённый тем, что экс-президенту принесли раньше, чем ему.
- Не простой мальчик, а с учётом, что он сейчас возьмёт в руки контроль за финансами и продовольствием большей половины Земли, я бы не стал с ним конфликтовать: у нас с Фондом непростые отношения, мы ему должны около ста миллиардов, - напомнил экс-президент.
- А мне насрать на это! - психанул Президент. - Это моя баба, и я её ему не отдам.
- Что, войну объявишь? - усмехнулся Сменщик. - Тогда подожди немного, а то на два фронта, боюсь, не потянем.
- Что, - не понял Президент, - ты на кого намекаешь? Опять на китайскую экспансию на Дальнем Востоке и в Сибири?
- По свежей информации, Китай разрабатывает секретный план миграционной войны, в которой отводит место и силовым действиям, вплоть до полномасштабного конфликта с Россией.
- Вот ты этим вплотную и займись, - предложил ему Президент. - Следующий президентский срок - твой, тебе и думать, а мне предоставь свои личные вопросы порешать напоследок.
- Хорошо, что потребуется от меня? - примирительно произнёс экс-президент.
- Возьми на себя вопросы по подготовке и проведению международного продовольственного кризисного форума и слетай в Пекин, обговори с китайцами все финансовые вопросы по строительству трубопровода "Байкал-1". Только, пожалуйста, как мы с ними ранее договаривались - под их гарантии отказа от подписания договора о военном сотрудничестве с США.
- Это само собой, - кивнул экс-президент, - хотя я думаю, что хитрые азиаты заверят Россию в вечной дружбе, а после подписания контрактов на поставку питьевой воды всё равно заключат военный договор.
- Чтобы быть уверенными, что Америка не воткнет им нож в спину, когда они перейдут наши границы, - больше утвердил, чем задал вопрос Президент.
- Тогда, может, не торопиться прокладывать к ним трубу? - предложил экс-президент.
- Боюсь, тогда это только ускорит военное вторжение, - покачал головой Президент, - надо тянуть время со строительством трубопровода. Пока воду не дадим - они не нападут…
- Чего-чего, а затягивать стройки мы умеем, - невесело усмехнулся экс-президент.
- Мы из русского православного союза "Братья и Сёстры", - представился скромно одетый мужчина.
Пришедшая вместе с ним женщина молча, но с достоинством кивнула в знак приветствия, словно не собиралась перебивать говорившего мужчину. Адвокат Соболев предложил посетителям присесть.
- Я, писатель Виктор Мохов, вхожу в Совет организации и возглавляю наш одноимённый журнал, а это госпожа Смирнова Наталья Андреевна, она у нас и юрист, и завхоз, и редактор - одним словом, "универсальный солдат".
Женщина в подтверждение сказанного опять кивнула.
- Да, я много слышал о вашей организации и даже заходил на ваш интернет-сайт, - кивнул адвокат, показывая им своё расположение.
- Если вы знаете, мы организовались из прихожан храма Спаса на Крови, по благословению настоятеля храма отца Пантелеймона. В Москве наша организация подвизается у храма Николая Угодника. И так во всех городах у нас есть свой "дом". Основной целью нашей общины было и есть проведение в России Русского православного собора. Мы выступаем с этой инициативой, поскольку мир и страна стоят на пороге глобальных войн и потрясений, и мы хотим предпринять попытку если не спасти нацию, то хотя бы избежать многочисленных жертв.
- Да, я читал ваш журнал, - дал понять адвокат, что ему знакома позиция общины, - и поддерживаю полностью эту инициативу. Я даже перечислил на ваш счёт деньги на проведение Собора.
- Спасибо, - поблагодарил Мохов, - но дело в том, что совсем недавно власть начала нас преследовать и чинить препятствия в организации Собора и сборе денежных средств.
- И что самое обидное - это произошло именно тогда, когда мы определились с датой Православного собора, назначив её ровно через год, - наконец-то услышал адвокат голос молчаливой гостьи, - и напечатали эту дату в своём очередном номере журнала.
- А его утром изъяла полиция, - перебил её Мохов. - Приехали на грузовиках, предъявили какое-то непонятное постановление и вывезли весь тираж.
- А потом заблокировали нам сайт и арестовали банковский счёт, - добавила Наталья Андреевна.
- То есть полностью лишили нас возможности организовывать Православный Собор, да и поставили под сомнение и само наше существование как общины, - подвёл черту писатель.
- Какие-то пояснения полиция дала своим действиям? - поинтересовался первоочередной информацией адвокат.
- Нет, они только сказали, что возбуждено уголовное дело и на послезавтра меня вызывают на допрос, - пожал плечами Мохов. - Предложили мне подыскать себе адвоката, вот поэтому мы и оказались у вас.
- А почему именно у меня? - поинтересовался Соболев.
- Потому что вы оказались единственным известным нам адвокатом, - опять подала голос женщина.
- Я? Что-то не припомню нашего с вами знакомства, - виновато улыбнулся Соболев.
- Ну как же, помните, вы мне позвонили, когда разыскивали журналистку Алёну Рощину, - напомнила женщина. - Вы тогда мне представились, вот я и запомнила.
- А вы… - начал догадываться адвокат.
- А я её мама.
Александр немного растерялся, не ожидая увидеть у себя в кабинете мать своей возлюбленной.
- Чаю или кофе не хотите? - попытался взять себя в руки адвокат, но не сумел сдержать волнения.
Посетители переглянулись, согласившись на чай…
…Подполковник Федеральной службы безопасности России Сергей Сергеевич Иванов возглавлял оперативный отдел по особо важным делам, отвечающий и работающий по специальным заданиям директора ФСБ. "Спецназ в спецназе", как его назвали сослуживцы. Их отдел был "за штатом", поэтому коллеги даже не догадывались, какое денежное содержание отводилось этой команде "спецпорученцев". Техническое оснащение и комплектация спецресурсами был не хуже, чем в ЦРУ или ФБР. Объяснялось это тем, что все сотрудники отдела прошли длительные стажировки в этих силовых органах США и по сути являлись службой, на которую была возложена функция совместных операций со спецслужбами Америки и стран НАТО. Поэтому и было такое обеспечение, чтобы не ударить в грязь лицом.
Сергею Сергеевичу, или СС, как называли его подчинённые за зловещие инициалы и наличие фашистской наколки, было около тридцати лет. Своей стремительной карьере он был обязан не только "волосатой" руке, которая, как только могла, толкала его по карьерной лестнице. В первую очередь он, сам по себе, проявил себя в чеченских кампаниях, где прошёл путь от снайпера до замкомвзвода специальной группы ФСБ России. Его взвод выполнял задания по уничтожению главарей бандформирований, и действовал настолько успешно, что уже к концу первой кампании Сергей Иванов был награждён медалью за отвагу и боевым орденом. Вскоре ему было сделано предложение поступить в школу ФСБ, учёбу в которой он активно совместил с новыми боевыми командировками в Чечню.
Выполняя архисложные задания по ликвидации врагов государства, среди которых были не только чеченские бандиты, но и другие неугодные власти оппоненты, он проявлял чудеса военной выучки, хладнокровия. Список его жертв давно перевалил за сотню, когда ему, капитану ФСБ, предложили возглавить новое подразделение, которое должно было стать скрытой защитой действующей власти. Как когда-то опричники при Иване Грозном. Тайная опричнина. Даже опознавательной наколкой этого спецподразделения стала собачья голова, застывшая в смертельном оскале. Теперь его работа стала ещё тоньше и изощрённей, поскольку "отрабатывать" теперь приходилось другой человеческий материал. Всё больше коммерсантов, банкиров, губернаторов, правозащитников. Поначалу Иванов заскучал и стал прикладываться к рюмочке. Ему вспоминались его 100 граммов боевых, зашкаливающий адреналин перед зачисткой села, дуэли с чеченскими снайперами, но со временем всё изменилось. Неожиданно он понял, что в новом положении можно находить не меньшее удовлетворение. Только в другом. В решении более сложных заданий.
В мирной жизни ему приходилось, как охотнику за дичью, не спеша разрабатывать план, учитывая не направление ветра и настройку прицела, а делая определённые поправки на хитросплетение государственных интриг, борьбу межправительственных кланов, дожидаясь оптимального момента, чтобы устранить неугодного человека не менее действенным способом - "спустить курок" контролируемого правосудия. Он понял, что убрать человека из вида можно, засадив его по сфабрикованному делу, а затем ликвидировать его с помощью уголовников или начальства зоны. Тихо, без лишнего шума. Ни газетной шумихи, ни уголовных расследований. Поняв, что такие меры давно в приоритете над традиционными способами ликвидации и пользуются большим спросом, он стал осваивать и успешно освоил весь спектр душегубства, став непревзойдённым мастером "устранения проблем". Теперь он снова был в своей тарелке, перестал скучать о "боевых" ста граммах, заменив их французским коньяком.
Однако и квалификацию главного специалиста по физическому устранению традиционными способами он не терял. По мере необходимости он возвращался к своей снайперской винтовке, залегая на чердаках домов, и, "вспоминая молодость", укладывал на асфальт то бандитских авторитетов, дерзнувших к власти, то надоедливых правозащитников. Его же отдел занимался последующим прикрытием, находя "виновных" и направляя правосудие в нужном направлении на обвинение и осуждение ни в чём не повинных людей. Часто таким образом они "убивали двух зайцев", одного из снайперской винтовки, а другого засадив за убийство первого.
Сегодняшний день для СС начался как обычно, с утра он со своим подразделением проводил тренировочные стрельбы. Однако закончить тренировку он не успел, так как ему позвонил его старый друг Владилен Мерзавой и назначил встречу в московском парке "Покровское-Стрешнево". Именно ему СС был обязан и своей успешной карьерой, и своим последним назначением. Он это не забывал и поэтому всегда старался по возможности отплатить другу, отработав в его интересах. Встреча состоялась на возвышенности, у старого поваленного дерева. С этого места открывался красивый вид на дамбу, маленькую речушку и крутой спуск к родникам, по которому не переставая двигались люди с ёмкостями для воды. По своей привычке СС появился со спины, предварительно оглядев окрестности и убедившись в полной безопасности. Однако Владилен каким-то кожным чутьём почувствовал его приближение и окликнул, не поворачивая головы.
- Я всегда удивлялся твоей колдовской интуиции, - поприветствовал его по-приятельски офицер ФСБ.
- А ты, Тихоня, всё продолжаешь подкрадываться с загривка, словно впиться хочешь, - рассмеялся статс-секретарь.
- Тебе вопьёшься, пожалуй, - разочарованно вздохнул приятель, - ты сам кого хочешь загрызёшь.
- Правильно говоришь, - посерьёзнел Мерзавой, - загрызу, и ты мне поможешь.
- Слушаю, - стал внимательным Сергей Иванов, понимая, что Владилен будет говорить о важном деле.
Через час Молчун уже понял, насколько серьёзное задание ему предстоит выполнять. Рассказ статс-секретаря напомнил ему об их юношеском увлечении сатанизмом.
- Значит, эта девка стала той журналисткой, к которой мы приходили по поводу газетной статьи, - стал укладывать у себя в голове всю мозаику прошедших событий офицер ФСБ.
- Да, а тот попик стал тёмной сущностью, оборотнем, который принял на себя внешность Президента и собаки, - кивнул Мерзавой.
- Блин, а я как дурак выяснял, кто заказал этой сучке статью против Фонда, - разочарованно покачал головой Тихоня. - Что же ты сразу не дал полной информации? Я бы не под "Братьев и Сестёр" копал, а под этого Оборотня уже операцию готовил.
- Тогда мне ещё не всё было ясно, - объяснил Влад, - только несколько дней назад всё окончательно подтвердилось.
- Так его нужно как можно быстрее ликвидировать, он же огромная угроза для безопасности страны, - вскочил с места подполковник, - для Президента, в конце концов, он же может таких дел натворить в его обличье.
- Да, его нужно ликвидировать, но не для безопасности российской власти, - посерьёзнел статс-секретарь, - он должен быть уничтожен, чтобы не стать препятствием приходу к власти нашего Бога. Сына нашего Хозяина, которому мы присягнули в 1999 году надеюсь, не забыл?
- Такое не забудешь, - спокойно произнёс Тихоня. - Я в Чечне только и выжил благодаря его помощи. Чем больше лил крови, тем меньше был уязвим. Словно приносил ему нескончаемую жертву.
- А теперь ты можешь сослужить во сто крат больше, чем сделал за всю свою жизнь, - перебил его Мерзавой, - если уничтожишь оборотня, быть тебе директором ФСБ, это я тебе обещаю.
- Что же, стоит попотеть, - радостно потёр руки Тихоня, зная, что статс-секретарь Фонда "Новый порядок" всегда выполняет свои обещания.
- И ещё, - добавил напоследок Мерзавой, протягивая собеседнику флешку. - Мне с Первого канала Агрджин привёз интересное видео, которое ему показала его подчинённая, снятое Оборотнем в Лондоне во время пожара. Этим видео можно дискредитировать принца Харольда перед христианским миром. Агрджин заверяет, что у девчонки больше записи нет, но я не верю. Кумекаешь?
- Кумекаю, - кивнул офицер ФСБ, - видеокомпромат не должен оказаться в эфире.
- Головой ответишь, - пригрозил Мерзавой, давая понять серьёзность этого дополнительного задания.
Вернувшись в отдел, подполковник Иванов сразу же загрузил личный состав, поставив задачу подключить прослушивание телефонов и установить наружное наблюдение за Рощиной, установив все её личные связи.
Узнав от мамы, что они с Моховым были у адвоката Соболева и заключили с ним соглашение на защиту писателя в сфабрикованном уголовном деле, Алёна поняла, что встречу с этим вездесущим адвокатом откладывать больше нельзя. Она позвонила, чтобы договориться о встрече в его офисе, но Соболев предложил встретиться в ресторане, заявив, что приглашает её на ужин. Это было слишком, но отступать было поздно, и Алёна настояла на более демократичном кафе. Взглянув на себя в зеркало, она решила, что этого отражения недостаточно, чтобы произвести нужный эффект, и поэтому отправилась наводить лоск в салон-парикмахерскую. В семь часов вечера, в полном блеске, она входила в популярное среди творческой интеллигенции заведение, где её уже ждал адвокат. Они поздоровались.
- Только давайте сразу договоримся, что у нас деловая встреча, и не будем выходить за эти рамки, - предупредила девушка.
- Вы что имеете в виду? - удивился адвокат.
Девушке стало стыдно как в детстве, словно она попалась на краже конфет.
- Вы извините, просто у меня была трудная командировка в Лондон, - нашлась Алёна. - А там наши мужики словно взбесились, вот я на автомате и с вами в оборонительную стойку зачем-то встала.
- Не нервничайте, пожалуйста, Алёна Игоревна, я вам не враг, - мягко попытался успокоить её мужчина.