Энни представилась и показала удостоверение. Девушка сообщила, что ее зовут Роуз Престон, и невозмутимо пригласила Энни войти, как будто визит офицера полиции был для нее обычным делом.
- Я только что села обедать. Я доем, если вы не против? - спросила Роуз.
- Нисколько, - улыбнулась Энни и прошла вслед за ней в гостиную.
Девушка взяла с кофейного столика вилку и тарелку с макаронами - наверно, разогретую в микроволновке - и забралась в кресло перед телевизором, поджав под себя ноги. Только что началась очередная серия популярного сериала "Эммердейл".
- Извините, что помешала вам смотреть, - сказала Энни.
- А, да это ерунда. Просто обедаю в компании телеящика.
Роуз взяла с подлокотника пульт и нажала на кнопку. Честити Дингл исчезла, оборвав на середине злобную тираду против Пэдди.
- Я думала, вам есть кому составить компанию, коль скоро вы делите жилье с двумя соседками, - сказала Энни, вспомнив свои студенческие дни.
- Так их дома никогда нету.
- А я как раз о них и пришла с вами поговорить. Я ищу Трейси Бэнкс.
Роуз посмотрела на нее в замешательстве:
- Вы сказали "Трейси Бэнкс"? Здесь такая не живет.
Энни еще раз проверила адрес. Все правильно, тот самый, что дала ей Харриет Уивер вчера вечером. Или она перепутала номер дома? В этом районе традиционно снимают квартиры студенты.
- Вы уверены? - переспросила Энни.
- У нас живет Франческа Бэнкс, - пояснила Роуз, - может, ее сестра?
- Или это ее второе имя? - предположила Энни. Она сомневалась, что у Трейси есть второе имя, но все же. - Ей двадцать четыре года, рост около ста шестидесяти пяти сантиметров, светлые волосы до плеч, брови темные. Закончила истфак Лидского университета, родом из Иствейла, работает в книжном магазине "Уотерстон". Подруга детства Эрин Дойл, вашей второй соседки.
- Похоже, что это Франческа, - кивнула Роуз.
- Значит, это и правда ее второе имя.
- Видно, вы давно ее не видели.
- В каком смысле?
- Да она подстриглась недели три назад и покрасила пряди. Розовые. Сиреневые. Ну знаете, так модно. Их легко смыть, это нестойкая краска, но все равно она стала выглядеть по-другому. А еще набила татушку и сделала пирсинг в двух местах.
- Пирсинг?!
- Ага. Ну так, влегкую - на брови и под нижней губой. - Роуз замолчала и улыбнулась. - То есть я, конечно, не знаю, может, и еще где-нибудь, но мне она об этом не говорила. Вообще-то вряд ли.
Это мало было похоже на ту Трейси, которую знала Энни, - здравомыслящую, с хорошими перспективами, с постоянной работой в книжном магазине и надеждой вскоре устроиться по специальности. Бэнкс всегда так гордился своей дочерью. Впрочем, люди меняются и мода меняется, особенно молодежная, так что не стоит придавать этому большого значения. Энни и сама одевалась в юности весьма необычным образом, ходила в рваных изношенных джинсах и с английской булавкой в ухе. Молодость - что тут скажешь. Очень многие образованные, милые, творческие люди, из тех, кого она знала, носили в юности зеленые ирокезы, рваные майки и кольца в носу. И все же Энни была слегка поражена радикальными переменами в облике Трейси. И это имечко… Франческа. Что бы это могло значить? Уж не вступила ли девочка в религиозную секту?
- Она дома?
- Нет, ушла.
- Ушла? Куда?
- Не знаю. Я ничего не знаю. Мне никто ничего не рассказывает.
- Погодите минутку, Роуз. Я не очень понимаю вас.
Роуз поставила плошку из-под макарон на стол:
- Я здесь новенькая. Эрин с Франческой дружат давным-давно, они вместе выросли. Ясмин, которая жила тут до меня, вышла замуж, а я вселилась чуть больше месяца назад, как раз перед тем, как Франческа подстриглась. Мне кажется, я им не подхожу.
- А вы не знаете, где Тре… где может быть Франческа?
- Нет.
- Когда она ушла?
- Вчера вечером.
- И больше не возвращалась?
- Нет. Я ее с тех пор не видела, а я все время была дома. Никак не могу найти работу.
- Значит, не появлялась со вчерашнего вечера…
- Ну да. Вернулась с работы, как обычно. Я ей рассказала, что приходила полиция с обыском, она задергалась и смылась.
- Для нее это в порядке вещей - не прийти ночевать?
- Ну, такое случилось не впервые…
- Она что-нибудь взяла с собой? Какие-то вещи, что берут, когда уезжают на несколько дней?
- Нет. Только свою потертую джинсовку и эту жуткую сумку через плечо. Даже щетку зубную не захватила. Правда, в ее сумку при желании можно целую стиральную машину засунуть. И я понятия не имею, что у нее там лежит.
- Вы абсолютно уверены, что не знаете, куда она пошла?
- Да. А что с Эрин? Где она?
- С Эрин все хорошо. Она под присмотром. Вы слышали про ее отца?
Роуз кивнула:
- В новостях, сегодня. Ужас какой-то! Мне кажется, не следует использовать эти штуки, их нельзя направлять на человека. Только на животных. И даже это жестоко.
- Я беспокоюсь насчет Франчески, - сказала Энни. - Подумайте, вдруг вам что-нибудь придет в голову - куда она могла пойти?
- Она могла пойти встретиться с Джаффом.
- С Джаффом?
- Да… Это бойфренд Эрин. По-честному, мне кажется, между ними что-то есть, ну понятно что, да? Не хочу выбалтывать чужие секреты, но думаю, Франческа на него запала. Это же заметно. И поэтому между ними были… э-э-э… трения.
- Между кем? Эрин и Франческой? Когда это было? На прошлой неделе?
- Да. До того, как Эрин уехала к родителям.
- И вы считаете, Эрин ревновала, потому что у Франчески с Джаффом что-то было?
- Мне кажется, так. Точно не знаю, но думаю, что да. Он очень красивый. Я бы, например, все время ревновала, если б он был моим парнем. Только об этом нечего и мечтать…
Энни подалась вперед и сжала руки на коленях:
- Послушайте, Роуз. Это очень важно. В какой момент Трейси, она же Франческа, как вы это называете, "задергалась" и собралась уйти?
- После того как позвонила Эрин в Иствейл.
- С кем она беседовала?
- Не знаю. На самом деле никакой беседы и не было. Она спросила: "Я говорю с мистером Дойлом?", а потом положила трубку, засуетилась и по-быстрому ушла.
Если Трейси звонила вчера около семи вечера, прикинула Энни, то в доме Дойлов ей наверняка ответил кто-то из полицейских. Патрик Дойл скончался, Джульет находилась у Харриет Уивер, а Эрин - в гостинице под присмотром Патриции. Полицейский, который ответил на звонок, конечно, поинтересовался, с кем говорит. Что-то в этом разговоре спугнуло Трейси. Но что?
- А о Джаффе кто-нибудь из вас упоминал? - спросила Энни. Она уже была почти уверена, что Джафф и Джефф - одно лицо.
- Да. Франческа спросила, сказала ли я полиции про него… ну или про нее.
- А вы сказали?
- Почему нет? Мне скрывать нечего.
А вот Джаффу с Трейси, очевидно, есть что скрывать, усмехнулась про себя Энни.
- Джафф - настоящее имя бойфренда Эрин?
Роуз кивнула:
- Сокращенное от Джаффар. А фамилию его я не знаю.
- Он из Азии?
- Наполовину индус или типа того.
- Вы знаете, где он живет?
- На Хлебной пристани. Адрес я не помню - там раньше был старый пакгауз, его перестроили под жилье. Внизу ресторан. Мы как-то проходили там с девчонками, все втроем, как раз когда я только к ним переехала. Решили это отпраздновать и пойти где-нибудь выпить вина. Ну, в общем, Эрин нам показала его дом, такая вся из себя гордая. Что, мол, у ее парня есть деньги, чтобы жить в таком прикольном месте.
- А они у него есть?
- Похоже на то.
Да, Хлебная пристань - престижное место. Даже Энни об этом знала. Сейчас самое время позвонить в отдел и доложить обо всем суперинтенданту Жервез, убеждала себя она. Но делать этого не стала. Потому что тогда ситуация выйдет у нее из-под контроля. Если дочка Бэнкса вляпалась в неприятности, то уж Энни сама постарается решить эту проблему, без посторонней помощи. Надо только надеяться, что еще не поздно, иначе без участия Жервез не обойтись.
- Вы не будете возражать, если я осмотрю комнату Франчески, раз уж я здесь? - спросила она у Роуз.
- Ни одной секунды. Вторая дверь слева от лестницы.
Энни поднялась наверх и открыла дверь. Комната довольно просторная, стены покрашены в светло-лиловый цвет, обстановка как в обычной студенческой спальне. Стол, стул, книжные полки, комод, забитый нижним бельем и футболками, и стенной шкаф, где Трейси держит платья, юбки, топы и джинсы.
На столе небольшой CD-плеер и стопка дисков. На полке у стола несколько книг, в основном по истории, которую Трейси изучала в университете, и современные романы: "Бегущий за ветром" Халеда Хоссейни, "Жена путешественника во времени" Одри Ниффенеггер и "Тринадцатая сказка" Дианы Сеттерфилд. Ни компьютера, ни мобильника. Если у Трейси есть телефон, в чем Энни не сомневалась, значит, она взяла его с собой.
Она открыла ящик прикроватной тумбочки и увидела там тампоны, презервативы, старый рецепт на лекарство от молочницы и дешевую бижутерию.
Когда Энни спустилась обратно в гостиную, Роуз сидела на диване. Телевизор опять был включен.
- Вы, наверно, знаете номер мобильного Франчески? - спросила Энни.
- Конечно.
Роуз взяла с кофейного столика свой телефон и продиктовала номер. Энни позвонила. Абонент недоступен. Она поблагодарила Роуз, пожелала ей доброй ночи и отправилась домой, в Харксайд.
Глава шестая
Бэнкс сидел в таверне "Везувий" за столиком у окна, так что видна была входная дверь, потягивал пиво и пролистывал только что купленную книгу. "Мальтийский сокол" - один из его самых любимых фильмов, а вот роман он еще не читал. Хэммет описал в нем Сан-Франциско тридцатых годов прошлого века, и было интересно поглядеть на те места, где происходит действие. Можно предложить Терезе зайти в бар, где Сэм Спейд наслаждался телячьими отбивными. Бэнкс нашел его в туристическом справочнике, там теперь ресторан, это недалеко от отеля.
А то место, где он сейчас сидел, служило прибежищем битников, и мужчина в берете, болтавший у стойки с барменшей в завитых локонах, выглядел так, словно торчит здесь со времен Джека Керуака. Бэнкс огляделся. Высокий потолок, у правой стены балкон, но сейчас там пусто. На экране за барной стойкой мелькают сюрреалистические картины, а стены увешаны старыми газетами в рамках со статьями о Сан-Франциско.
Всю дорогу сюда Бэнкс проделал пешком, и холодное пиво было очень кстати.
Лос-Анджелес и два дня пути вдоль побережья успели отойти в область воспоминаний, теперь он целиком погрузился в атмосферу Сан-Франциско, и здесь его странствия по Америке подойдут к концу.
Бэнкс снова принялся было читать, но очень скоро мысли его уплыли вдаль, к той удивительной ночи в пустыне, когда на него снизошло ощущение счастья. Его поразило, насколько новым и странным показалось ему это чувство, никогда прежде он не испытывал ничего подобного, разве что в раннем детстве. Но и тогда он был непоседлив и беспокоен, а это противоречит умению длить счастливые минуты. Ему бы в голову не пришло остановиться, чтобы вдохнуть аромат цветка или вслушаться в шум прибоя. Иногда его деятельная активность сменялась смутной, почти сладостной грустью, а иногда - вспышками гнева или отвращения. Конечно, Бэнкс бывал счастлив - но так редко и мимолетно! - и часто задумывался, может ли вообще это ощущение длиться долго. Какова природа счастья? Быть может, оно сродни легкому дуновению прохлады посреди жаркой пустыни? Или счастье - то, что мы можем определить лишь через его отсутствие? А может, счастье в том, чтобы просто жить? Наверно, он никогда до конца этого не поймет. Да и так ли уж это важно?
Все меняется. Не меняется ничего. Тайна, которая ему приоткрылась, заключалась в том, что никакой тайны нет. Чтобы всерьез изменить свою жизнь, ему пришлось бы сделать решительный шаг и начать строить ее на иных, принципиально новых основаниях, ставя во главу угла иные ценности и догмы, пришлось бы вести себя по-другому и, скорее всего, даже признать над собой власть неких сил. Ему пришлось бы поверить, а этого, как ему казалось, он сделать не смог бы. Да и не хотел.
Стало быть, пусть ему и не всегда уютно в его привычной шкуре, но придется жить в ней и дальше, а счастье с благодарностью принимать в те редкие мгновения, когда оно вдруг снизойдет на него (как это случилось в пустыне). И еще постараться не придавать излишнего значения неизбежным в нашей жизни неприятностям. К тому же есть на свете радости, которые невозможно отнять, например музыка. Есть Бах, Бетховен, Шуберт, Билл Эванс и Майлз. Их творчество тоже полно откровений, и это счастье - вернее, удовольствие - не грозит обернуться горечью утраты.
Бэнкс потянулся, как кот, пригретый солнышком, и весело прихлебнул пива. Не помешала бы и сигарета, однако никотин - как раз из разряда утраченных радостей, не только для него лично, но и для всех посетителей бара. Керуак с Гинсбергом небось в могиле переворачиваются от негодования. Ему неожиданно захотелось домой, в Иствейл. Не то чтобы он соскучился по работе, но ему сильно не хватало Энни, Уинсом, Гристорпа, Хатчли и даже Жервез с Гарри Поттером. После родителей и детей, Брайана и Трейси, по которым он тоже соскучился, эти люди были ему наиболее близки. Он соскучился по коттеджу в Грэтли, по своей коллекции дисков. К черту Софию, la belle dame sans merci. Пусть эта безжалостная красавица сама сражается со своими демонами. А с него хватит. Все образуется.
Завтра он отправится домой, но до того его ждет свидание с восхитительной, прелестной женщиной по имени Тереза. Бэнкс допил пиво и вышел на улицу. На углу дома висела табличка: "Переулок Джека Керуака". Бэнкс улыбнулся и неспешно направился вниз с холма, к Чайнатауну, и через Юнион-сквер обратно в отель.
- Господи, ну и что вам на этот раз от меня нужно? - вздохнула Роуз Престон, открывая входную дверь перед двумя мужчинами.
С тех пор как она проводила Энни, не прошло еще и часа. По телику показывали сериал "Холби Сити", который Роуз смотрела с искренним интересом, так что очередное вторжение ее ничуть не порадовало.
Мужчины обменялись удивленными взглядами.
- Извините, - насупилась Роуз. - Все в порядке. Входите. Надеюсь, вы ненадолго.
- А, смотрите "Холби Сити", - заметил тот, что повыше.
У него были широкие плечи и лысая загорелая голова, а его коллега, напротив, был худосочный, сутулый, с редкими рыжими волосами и бледной, почти как у альбиноса, кожей.
- Я и сам иногда его смотрю, хотя там, бывает, такие жуткие вещи показывают! И все равно, жалко, что времени мало, а то б я чаще смотрел. Но работа… Работа! Я - инспектор Сэндлвуд, это мой напарник - инспектор Уоткинс. Ну, вы не обращайте на него внимания.
Сэндлвуд показал Роуз удостоверение. Она даже не удосужилась заглянуть в него. За последние два дня она видела их столько, что на всю оставшуюся жизнь хватит.
- Что на сей раз? - спросила Роуз. - Честное слово, мне больше нечего вам сообщить. Я здесь недавно. И своих соседок знаю плохо.
- Что значит "на сей раз"?
- Ну вам, я надеюсь, известно, что полиция сюда недавно приходила. Или вы не общаетесь между собой?
- Взаимодействие у нас налажено неплохо, но иной раз случаются накладки, надо признать честно, - изрек Сэндлвуд.
Меж тем Уоткинс деловито рыскал по комнате, заглядывал под каждую подушку и в ящики серванта.
- Что он делает? - спросила Роуз.
- Я же говорю, не обращайте внимания. Он отлично справится сам. У него такая привычка - всюду совать свой нос. Учитывая его работу, очень полезная привычка, уж вы мне поверьте. Вроде как нюх у ищейки. Милая, а у вас случайно чашки чая не найдется?
- Я надеялась, вы ненадолго.
- Чего-то она много болтает, а? - спросил Уоткинс, рывшийся в книжном шкафу.
У него был высокий визгливый голос, напомнивший Роуз мерзкий скрежет ножа по стеклу.
- Нечего, нечего, - примирительно сказал Сэндлвуд. - Не будем ссориться. Ты лучше пойди наверх и проверь там все по-быстрому, а мы тут пока с юной леди кой о чем поболтаем.
Уоткинс фыркнул и вышел. Роуз слышала, как он поднимается по лестнице.
- Что он собирается делать? - возмутилась она. - Перерыть весь дом? С чего вдруг? Так нельзя. Где ваш ордер?
Роуз направилась было вслед за Уоткинсом, как вдруг лысый схватил ее за плечо - ей показалось, что она попала в железные тиски, - стало очень больно, а потом рука словно онемела.
- А-а! - завопила она. - Отпустите!
Сэндлвуд и не подумал ослабить хватку, вместо этого без лишних церемоний швырнул ее на ближайший стул.
- Присядь-ка, девочка, - процедил он, сжав зубы. - И говори только тогда, когда я тебя о чем-то спрашиваю.
Роуз поразилась тому, что все это он проделал абсолютно невозмутимо: на лице не дрогнул ни один мускул и он не сделал ни единого лишнего движения. Она нервно поправила очки:
- Кто вы? Вы не из полиции. Вы…
Он ударил не сильно, но этого хватило, чтобы у Роуз перехватило дыхание. А она даже не успела заметить, как он размахнулся.
- Заткнись! - Сэндлвуд нацелил на нее заскорузлый палец. - Просто заткни фонтан, а не то я позову инспектора Уоткинса, и ты узнаешь, что такое настоящая боль. Уоткинс любит кого-нибудь помучить, нравится ему это дело. А я просто исполняю свою работу.
Роуз отлично его поняла. Рука у нее страшно болела, щека горела от удара. Она разрыдалась.
- И вот этого тоже не надо, нечего сырость разводить. Со мной такой номер не пройдет.
- Чего вы хотите?
Она невольно поплотнее сжала колени, осознав, что юбка задралась слишком высоко.
Сэндлвуд заметил и засмеялся:
- Расслабься, киска. Мы пришли сюда не за этим. Хотя смотрится неплохо.
Роуз залилась краской и изо всех сил стиснула ладони. Она была совсем беспомощна и очень напугана. Если б у нее был пистолет, она застрелила бы Сэндлвуда, вот прямо сейчас, немедленно. Было слышно, как наверху орудует Уоткинс. Похоже, он у нее в комнате, роется в ее вещах - при этой мысли по телу пробежала гадливая дрожь.
- Пара простых вопросов. Пара простых, прямых ответов - и мы оставим тебя в покое. - Сэндлвуд, не мигая, смотрел ей в лицо. - Согласна?
Роуз ничего не ответила, а только молча сжимала ладони.
- Согласна? - повторил Сэндлвуд.
Она кивнула. Ей хотелось одного - чтобы они как можно скорее ушли. В телевизоре врачи изо всех сил пытались помочь истекающему кровью пациенту. Роуз не волновало происходящее на экране - ей было страшно именно здесь, в самой что ни на есть реальности.
- Где Эрин Дойл?
- Вы же сами знаете. Это было в новостях и во всех газетах. Она в Иствейле. Наверное, в тюрьме.
Сэндлвуд одобрительно кивнул, как будто он проверял ее и она эту проверку успешно прошла.
- Ты знаешь парня по имени Джафф? Пакистанского ублюдка?
- Я его несколько раз видела.
- Он трахает эту девку, Эрин. Верно?
- Да, они тусуются вместе. Не обязательно так выражаться.
- Хорошо, пошли дальше. Где он? Где Джафф?
- Я не знаю.
- Ты мне лучше не ври.