День был хорош. Снова установилась теплая солнечная погода, и лишь с запада наползали темные тучки. Надоедливо жужжали мухи, и зудела парочка занудных ос. Ласточки все еще медлили с отлетом.
Энни с удовольствием любовалась остатками каменной стены, взбиравшейся по холму, где у верховья реки белели пласты известняка. Внизу зеленела долина, а справа, в двух милях от них, виднелись домики Фортфорда, разбросанные между трех прихотливо извивающихся речных рукавов. Она видела черепичные крыши домов и беленый фасад "Розы и короны" неподалеку от кургана, сохранившегося со времен римских завоеваний. Мощеная римская дорога пересекала долину наискосок и уходила вдаль, за холмы. Пахло свежим сеном, унавоженной землей и дымком. Суета полицейского участка и Чамберс с его деловитыми присными временно ее не волновали. Как хороша жизнь в такой чудесный день уходящего лета, вздохнула Энни. Такие дни остаются в памяти - подернутые легким, печальным очарованием, они долго хранят ненавязчивую прелесть покоя. Она невольно вспомнила Китса, его "Оду к осени" они учили в школе:
Как вдруг заблеют овцы по загонам,
Засвиристит кузнечик, и в садах
Ударит крупной трелью реполов,
И ласточка с чириканьем промчится.
- Я смотрю, у нас на участке какая-то возня происходит, - лениво заметила Уинсом.
- Вот поэтому я и решила хоть ненадолго оттуда смыться, - ответила Энни. - А еще потому, что…
Уинсом задрала изящно очерченную бровь:
- Что? Говори-говори. Я как раз недавно подумала, что мы как-то скучно живем в последнее время.
- С тех пор как ты ловким пинком отправила того наркошу с балкона четвертого этажа? Помнишь заголовки: "Черный дроп-кик выбивает драг-дилера"?
- И не пинок, и не дроп-кик, а йоко-тоби-гери. Но и того не было. И этаж всего третий.
Энни прихлебнула пива. Тогда пресса уделила Уинсом массу внимания, вот почему местные ее знают и пялятся на нее.
- Да, сейчас-то каша заварилась та еще, - сказала Энни.
- Только я не знаю деталей и подробностей. Мы с Дугом занимались потасовкой на Линдгарт-роуд.
- И как?
- Дело закрыто. Хотя нам не слишком помогло, что двое потерпевших не стали заявлять.
- Мм? А почему так?
- На всякий случай. Они же по уши обдолбанные были. - Уинсом слегка усмехнулась.
- Ну, значит, пора тебя ввести в курс дела. Кстати, как Гарри Поттер, в смысле Дуг? Справляется?
- Да, и в общем, неплохо. Ему пока не хватает упертости и хватки, которые нужны хорошему детективу. - Она пожала плечами и улыбнулась. - Знаешь, в чем-то он мне как младший брат. Я стараюсь держать его подальше от неприятностей.
- Вот уж никогда бы не подумала, что ты такая заботливая мамаша. И потом, Уинсом, не сможешь же ты его постоянно опекать.
- Я и не собираюсь. Он внимателен к деталям, а память просто запредельная. Да и часто ли нам в работе нужна физическая сила?
- Это верно, все не могут быть бесстрашными воинами, - согласилась Энни.
- Мне это перешло по наследству, на генетическом уровне. Все мои предки были бесстрашными воинами. Надо, я думаю, копье прикупить.
Энни рассмеялась:
- Ты и без копья довольно опасный человек. - Энни отпила еще пива. - Хотя было бы интересно поглядеть на мадам Жервез, когда ты явилась бы на работу с копьем.
- Тут бы она и призадумалась.
Они громко расхохотались.
Худенькая бледная девчушка, которая явно смотрелась бы более уместно за школьной партой, принесла их заказ: бургер и хрустящий картофель для Уинсом и сэндвич с помидорами и сыром для Энни.
- Так что же мне следует знать? - спросила Уинсом, прожевав первый кусок.
- Даже затруднюсь, с чего начать, - ответила Энни.
- А что думает босс?
- Мадам Жервез? Осторожничает. Хочет разобраться, куда ветер дует. Ее трудно за это упрекать, учитывая, что под боком шныряет Мэтью Хопкинс - с таким видом, будто исполняет божественную миссию.
- Что еще за Мэтью?
- Да был такой в семнадцатом веке, знаменитый охотник на ведьм. Мэтью Хопкинс, он же Реджинальд Чамберс. Подходящая кличка.
- Кличка неплохая, только вот животное мерзкое. Я бы такое дома держать не стала, - заявила Уинсом.
- Это да, но Чамберс далеко не главная наша проблема. Дело довольно запутанное, и непросто будет разложить все по полочкам. Начать с того - для меня это сейчас основная головная боль, - что в нашем районе был обнаружен пистолет. Ну, это ты знаешь. Родители нашли у дочки заряженный ствол и сдали ее нам.
- Да, я про это слышала. А ты бы что сделала?
- Если б у меня был ребенок? И я бы нашла у него оружие?
- Угу.
- Кто его знает. Как-то это не по-людски. В общем, не знаю, сложно сказать.
- А по мне, так все просто. Я бы пулей понеслась в полицию. О, каламбур.
- У тебя отец коп, а у меня художник.
- Ну и какая разница?
- Не знаю.
- Мы-то с тобой обе служим в полиции.
- Да, но мне кажется, что я постаралась бы сама все уладить. Поговорила бы с ней, попыталась понять. А сейчас у этой девушки с матерью такие отношения, что о понимании можно смело забыть, - сказала Энни.
- Иногда это не самое главное.
- А что - самое главное?
- Чтобы все остались целы.
Энни слегка пожала плечами:
- Справедливая мысль. Очевидно, я зря воображаю, что была бы так либеральна. И на самом деле преспокойно сдала бы поганку и не переживала лишнего. Повезло мне, что у меня нет детей. И им заодно тоже.
- Брось. Я так и вижу, как они бы из тебя веревки вили.
- Короче, - продолжала Энни, - дом до сих пор опечатан, а мы ждем баллистической экспертизы. Кое-что должно проясниться сегодня днем. Девушка под домашним арестом - в гостинице, ее мать временно живет у своих друзей. А что случилось с Патриком Дойлом, тебе известно.
- Да, - кивнула Уинсом. - Это ужасно.
- Плюс к тому вчера вечером ко мне приходила женщина из отряда спецназа, которая участвовала в операции. Желала узнать, на ее ли я стороне.
- А ты?
- Хотелось бы сказать, что я на стороне закона и справедливости, но как-то меня подташнивает от таких слов, когда в дело замешан Чамберс.
- Но ты ж не станешь лгать и кого-то выгораживать, правда? Ты ведь даже их толком не знаешь, этих спецназовцев.
Энни мягко тронула ее за руку:
- Нет, Уинсом, не стану. Господи, да меня и в доме-то не было, я не в курсе, что там действительно произошло. Но когда Чамберс до меня доберется, я постараюсь правдиво ответить на все его вопросы, а если чего-то не знаю, так и скажу.
- Правильно. По-моему, честь по чести.
- Кто сказал, что все это имеет хоть малейшее отношение к чести?
- Ты циник.
- Ну… да. Не забудь, я уже работала с Чамберсом.
Уинсом доела бургер и принялась за картофель.
- А я чем могу помочь? - спросила она, подняв глаза от тарелки.
- Ты знаешь дочку Бэнкса?
- Ее вроде Трейси зовут, да?
- Именно. Хотя с недавних пор она предпочитает другое имя - Франческа.
- А, это не страшно. Дети часто бывают недовольны, как их назвали родители. Типа юношеский протест, - заметила Уинсом. - У меня тоже такое было. Я себя в школе целый год называла Джоаной.
- Трейси двадцать четыре. Она уже не ребенок. - Энни коротко глянула на Уинсом. - А ты правда звала себя так? Джоаной?
- Угу. Я ненавидела имя Уинсом. Мне хотелось чего-нибудь самого обыкновенного. А ты никогда не меняла имя?
- Нет, как-то обошлось, я всю дорогу была просто Энни. Ну ладно, значит, ты знаешь Трейси?
- Мы с ней раза два общались, когда она приходила в отдел. Приятная девчушка, как мне показалось. Но не могу сказать, что знаю ее. А что, есть проблемы?
- Может быть. Она не только поменяла имя, но и сменила внешность.
- И что? Со многими случается. Ты вон тоже подстриглась и покрасилась. Раньше одевалась как хиппушка, а…
- Ну да. Я уловила твою мысль. - Энни смущенно пригладила волосы. - Все правильно. Люди порой хотят что-то изменить. Дело не только в этом. Она, кажется, куда-то исчезла.
- Кажется?
- Ну, тут мы попадаем в область сплошных догадок, или, как выражается мадам Жервез, фантазий. Почему, собственно, я и говорю с тобой обо всем этом здесь, а не у нее в кабинете.
- Потому что я доверчивая?
- Потому что из всех, кого я знаю, ты самая рассудительная и надежная. Так что выслушай меня, пожалуйста, Уинсом. И если тебе покажется, что все это чушь, так и скажи.
Энни отодвинула пустую тарелку и отхлебнула пива. Она почти все выпила и с удовольствием заказала бы еще, но, учитывая, какая сумятица царила на работе, все же сделала выбор в пользу чашки кофе. А заодно попросила принести пудинг и жидкий заварной крем.
- Джульет Дойл, мать той девушки, у которой в комнате нашли пистолет, сказала мне, что Эрин снимает квартиру в Хедингли с двумя соседками. Роуз Престон и Трейси Бэнкс. Лидская полиция провела там обыск в день, когда Эрин арестовали. При этом присутствовала только Роуз. Когда Трейси пришла вечером с работы и Роуз ей обо всем рассказала, Трейси страшно задергалась. Похоже, ее больше всего волновал некий Джафф, бойфренд Эрин. Эрин молчит, и мы ничего не можем от нее узнать об этом парне. Почти сразу после того, как Роуз выложила ей новости, Трейси собралась и ушла. С тех пор о ней ничего не известно. Никто ее не видел и не слышал.
- Откуда ты знаешь?
- Я съездила вчера вечером в Лидс и поговорила с Роуз. А потом зашла на квартиру к Джаффу - шикарный дом на Хлебной пристани, - но у него никого не было. Сосед сказал, что полиция там уже побывала и долго его расспрашивала. Он мне даже дверь не открыл, разговаривал через цепочку и наотрез отказался сообщить что-нибудь еще. Ну, его можно понять. Больше мне там делать было нечего, и я поехала домой.
- Да, бывают такие противные типы, - покивала Уинсом. - Упертые и злобные.
- Сегодня утром я позвонила в Лидс инспектору Кену Блэкстоуну, и… угадай, что он сказал? Он все проверил и сообщил, что вчера никого на Хлебную пристань не посылали.
Уинсом нахмурилась:
- И что же, по-твоему, это означает?
- Не знаю. Могу только строить разные догадки. У Роуз создалось впечатление, будто между Джаффом и Трейси что-то есть. Так она мне, во всяком случае, сказала. И Трейси действительно переживала насчет этого Джаффа. Понятия не имею, знала она про пистолет или нет. Возможно, все это только мои домыслы, но, поскольку Джафф и Трейси исчезли одновременно, я готова поспорить, что они вместе. Если пистолет действительно принадлежал Джаффу, то он может бояться, как бы Трейси не донесла на него в полицию. И еще он боится, что полицейские уже его ищут. Понятно, что он предпочел потихоньку смыться.
- Значит, мальчик в бегах. Разумно. А ты как думаешь, он стрелял из этого пистолета?
- В последнее время, согласно предварительной экспертизе, оружием никто не пользовался. Сейчас надо выяснить, его это пистолет или нет.
- А какова роль Трейси во всем этом деле?
Энни проглотила кусочек пудинга, запила его кофе и ответила:
- Не знаю. Либо она замешана и уехала с парнем, либо не замешана, но все равно с ним.
- Либо она уехала сама по себе. Одна.
- Может быть. Но вряд ли. Тебе не кажется, что уж больно все совпадает по времени?
- Все это только косвенные улики. Но я поняла тебя. И вот что я скажу: мне не верится, что Трейси замешана в чем-то плохом. Кто угодно, но не дочка инспектора Бэнкса.
- Я согласна, она всегда была славная девочка, однако люди меняются, Уинсом. Причин масса: связалась с дурной компанией, просто приключений захотелось, осточертела прежняя жизнь или не нравится то, как к ней относятся окружающие. Внутренний протест, который может принять самые неожиданные формы, возникает не только у подростков. Двадцать четыре года - это не так уж и много. А если ей правда нравится этот Джафф… ох, господи…
- Что?
- Да так. Вспомнила себя в те времена, когда мне нравились "плохие парни".
- Какие такие "плохие парни"?
- Да брось, Уинсом, ты что, через это не проходила?
- Вроде нет. Я как-то никогда с ними не общалась.
- На "плохого парня" нельзя полагаться. Иногда он вообще исчезает без всякого повода, всегда опаздывает и сам же при этом злится, во всем обвиняет тебя и торопится уйти. Он вечно должен быть в другом месте, где у него очень важное дело. А ты всегда ждешь, что он появится, и ни на чем толком не можешь сосредоточиться, одним глазом посматриваешь на дверь - а вдруг он войдет в комнату, - хотя догадываешься, что он сейчас может быть с другой. Но когда он рядом, у тебя сильнее бьется сердце и порой перехватывает дыхание. Пока его нет, ты на него злишься, но он пришел - и ты счастлива, ведь сейчас он твой, безраздельно. Потом все опять начинается по новой.
- Кошмар какой-то! - сказала Уинсом.
- Это изощренная, тонкая пытка, - продолжала Энни. - Он может не появляться несколько дней, и ты всей душой мечтаешь о встрече. Он спит с твоей лучшей подругой, и ты все равно прощаешь его и все равно ждешь.
- И у тебя так было?
- Конечно. Моего героя звали Поль Барроугс, и было мне всего шестнадцать. Я, по счастью, рано миновала эту фазу.
Энни не хотелось говорить, что позже в ее жизни случился еще один "плохой парень", который в итоге оказался реальным психопатом. Она, как видно, не из тех, кто умеет правильно выбирать мужчин. Про психопата Уинсом и так знала, но ей хватило такта ни словом о нем не упомянуть. А про Поля - почему бы и не поговорить?
- Он тебе изменял?
- А как же. Это первое правило "плохих парней".
- А что еще плохого он делал?
Энни нежно улыбнулась, вспоминая юность:
- Да на самом деле ничего такого особенно плохого Поль не делал. Так, по мелочи. Забавные, но довольно заурядные вещи. Зато он был совершенно безбашенный. Абсолютно.
- Например?
- Ну, как-то ночью мы пробрались на пристань для яхт и угнали быстроходный катер. - Энни не удержалась и расхохоталась: на лице у Уинсом был написан неподдельный ужас. - Если бы нас не догнала портовая полиция, мы либо добрались бы до Франции, либо, что более вероятно, разбились о скалы и потонули. Поль знал, как завести катер - он вообще мог завести любой мотор, - но совершенно не умел им управлять.
- Что сделали полицейские?
- Как ты понимаешь, ничего. Иначе я бы с тобой здесь сегодня не сидела. - Энни пожала плечами. - Ограничились строгой нотацией. Иначе ему пришлось бы несладко…
- Почему?
- Ну, у Поля были большие проблемы в семье. Отец ушел к другой женщине, а мать больше напоминала зомби, чем живого человека. Пила без продыху и тоннами поглощала валиум. Он все время был из-за этого на взводе, и его хотелось приласкать, чтобы он хоть на время расслабился.
- Ты так и поступала?
- Я не по этой части. Кроме того, "плохого парня" нельзя утешать. На берегу он полез в драку с одним из копов, и его заперли на ночь в камере. Это было только начало. После этой истории я с ним больше не встречалась, слышала только, что у него возникали постоянные проблемы с полицией: сначала он угонял машины - так, просто покататься, потом хулиганство, потом грабеж - ну и так далее.
- А сейчас?
- Представления не имею. В тюрьме, наверное.
- То есть задатки "плохого парня" получили развитие?
- Угу. Но, кстати, это вовсе не обязательно. Не все "плохие парни" становятся преступниками. Это временное состояние, фаза в развитии. Неужели ты с такими не сталкивалась?
- He-а. Там, где я выросла, "плохие парни" были о-о-очень плохие. Это вам не белые чистые мальчики - сюси-пуси-угнать-катер. Они ходили с мачете и автоматами.
Энни засмеялась и вздохнула:
- Ну ладно. Вернемся к Трейси. Кто знает, может, это все звенья одной цепи - новая внешность, пирсинг, новое имя? Протест может проявиться в любом возрасте и принять любую форму. Я знаю одно - надо найти ее и все уладить, и лучше бы успеть до того, как на нее начнут охотиться объединенные силы полиции всей нашей гребаной страны. Либо она хочет утереть нам нос, либо боится нас, но ей нужна помощь - даже если она сама пока этого не понимает.
- А что Алан?
Энни покачала головой:
- Он вернется не раньше понедельника. У меня есть номер его мобильника - на крайний случай. Могу позвонить, если он не посреди пустыни, куда никакая связь не дотягивается… О, кстати, пора бы съездить к нему в Грэтли. Все, сегодня после работы - железно. А то его бедные цветы небось уже изнывают от жажды.
- Так ты собираешься ему звонить?
- Знаешь, я еще не решила, наступил уже самый крайний случай или все же нет. Но я нутром чувствую: самый лучший вариант - если мне удастся вытащить Трейси из этой истории до того, как он вернется и все узнает.
- О’кей, а что требуется от меня?
- Быть настороже и наготове. Держать ушки на макушке. Что и так входит в наши обязанности. Ты никакого отношения к делу о тазере не имеешь, так что у тебя более выгодное положение.
- То есть у меня трезвый ум и широко распахнутые глаза и уши?
- Именно так. Когда дело о тазере наберет полные обороты, я буду жить как под микроскопом. И заполнять анкету, чтобы выйти в туалет. Если б ты сумела по-тихому выяснить все, что можно, про этого Джаффа, было бы просто замечательно. Начать можно с Роуз Престон из Хедингли. Она мало что знает, однако несомненно больше, чем рассказала мне.
- У тебя ведь есть все эти лидсовские адреса?
Энни написала их и отдала Уинсом:
- Кроме адреса, про Джаффа я вообще ничего не знаю. И мне кажется, не имеет смысла идти к нему на квартиру. Да, кстати, его полное имя Джаффар. А на табличке у двери его соседа написано Дж. Магуайер. Хорошо, конечно, было б с ним потолковать.
- Ну, значит, пущу в ход природное обаяние.
Энни улыбнулась:
- Это ровно то, что нужно. - Она предостерегающе подняла палец. - Но только никаких дроп-киков.
- Да не было дроп-кика, не было!
- Не понимаю, - сказала Трейси, держа пистолет за длинный ствол, - я считала, Эрин забрала твой пистолет.
- Убери на место. - Джафф взял у нее пистолет, положил обратно в сумку и лишь тогда снизошел до объяснений. - Да, забрала. - Он сел за стол и положил перед собой лист бумаги исписанной стороной вниз. - А это другой. Еще один. Я взял его у Вика. Яичница скоро превратится в подметку, если ты не выключишь ее. А я так не люблю.
Трейси словно впала в транс. Механически передвигаясь, она поставила перед ним яичницу с беконом и налила две кружки кофе.
- Зачем тебе еще один пистолет? - наконец спросила она.
- Мерси. Да не знаю. На всяк случай, для обороны. С ним как-то надежнее.