Перед последним, самым крутым, участком дороги силы покинули Марту окончательно, и она уже подумывала о том, не спуститься ли к дому, чтобы повторить весь путь на машине. Но так и не спустилась.
Обычного звонка у Гринов не было, зато имелась современная система громкой связи, соединенная с телефоном. Аппарат частенько ставил Марту в тупик. Она так и не поняла, что с ним делать - "То ли нужно наклониться и говорить прямо в эту черную коробочку, то ли они услышат меня и так?" Не понимала она и того, зачем вообще, живя в горах, устанавливать такие штуки. Ну кто еще, не считая соседей, может постучать вам в дверь? "Вы не хуже меня знаете, что ни мормоны, ни свидетели Иеговы со своими смешными книжками у нас тут не водятся. Их просто здесь нет. Наверное, считают, что ради нас и стараться-то не стоит".
Марта нажала кнопочку на коробочке. Никто не ответил. Нажала еще раз и снова получила тот же результат. Подозревая, что, может быть, она пользуется хитроумной штуковиной неправильно, миссис Риз обратилась к более привычному средству и постучала в дверь тяжелым латунным молотком, на котором имелась надпись "Грин", сделанная вытянутыми вверх рельефными буквами, немного напоминающими готический шрифт. Подождав еще пару минут, она решила проверить, есть ли кто в доме. Во дворе ее соседи устроили спа - "Мы здесь называем это горячей ванной, но у Нэнси это "спа". Кто его разберет, верно?" - и Марта подумала, что Айви, наверное, там, хотя ей самой и в голову бы не пришло плескаться в горячем источнике. Миссис Риз знала Айви - так звали присматривавшую за домом Гринов девушку, - но не настолько хорошо, чтобы определить, относится ли та к типу женщин, любящих принимать горячие ванны летними вечерами.
Приняв решение, Марта пошла по дорожке, которая огибала дом с южной стороны - "Я уже бывала там и знала, что это лучший путь", - потом поднялась по деревянным ступенькам и с минуту постояла, любуясь открывавшимся на востоке видом. "Вид у них куда лучше, чем у нас. Вроде бы всего двести ярдов, но разница поразительная. У нас из дома видны только верхушки деревьев, а у Гринов настоящий ВИД".
Спа, однако, никто не пользовался. Ветра, который мог бы приглушить звук бурлящей воды, не было, и застекленный балкончик в дальнем углу пристройки казался пустым. На всякий случай Марта прильнула к выходящему во двор окну.
"Я сразу поняла, что что-то не так. Почему? Очень просто. В кухне был открыт кран, и вода бежала прямо в раковину. И никого рядом. Такого не может быть, чтобы кто-то оставил кран открытым. И еще раздвижная дверь. Она тоже была открыта…"
Марта сбросила свои любимые сабо - "У Нэнси пунктик насчет обуви в доме, как будто она наполовину японка или что-то в этом роде. Нет, сама я против японцев ничего не имею, можете не сомневаться" - и, войдя в дом через заднюю дверь, направилась прямиком в кухню, чтобы закрыть кран.
"Айви я увидела не сразу - смотрела-то на раковину. Как и любой на моем месте, верно? Вода все текла и текла. Уж и не знаю, сколько ее убежало. Когда такое происходит, по сторонам не смотришь, так ведь?"
Но по пути от задней двери к раковине случилось так, что Марта наступила в лужу.
"Она была еще теплая. Я, конечно, не знала, что это кровь. Если бы знала…"
Мысль эта осталась незаконченной.
"Сначала я подумала, что кто-то просто что-то пролил на пол. Ну, например, горячий шоколад, суп или что-то в этом роде. Мне тогда почему-то показалось, что это суп. Уж и не знаю почему. Но я даже не смотрела под ноги, потому что смотрела только на раковину. Эта льющаяся попусту вода… Знаете, у нас тут вечные проблемы с колодцами, так что воду приходится беречь, тем более что и весна нынче выдалась такая сухая. Каждый год кому-то из нас приходится бурить новую скважину. И каждая новая получается глубже, чем предыдущая. Позапрошлым летом вода пошла только с глубины в двести шестьдесят два фута. Представляете? Я уж не говорю, сколько за это пришлось заплатить. Думаю, вы и сами знаете".
Раковина у Гринов располагалась едва ли не в центре кухни.
"У нас дома ничего такого нет. Обычная встроенная в стол мойка. Знаете, по старинке".
Марта закрыла кран, остановила воду и схватила несколько бумажных полотенец, чтобы вытереть горячий шоколад, или суп, или что там еще, что Айви пролила на пол. Она подумала, что девушка, может быть, принимает душ.
"И только тогда я увидела следы - как выяснилось, мои собственные, - оставленные босыми ногами на выложенном плитками полу. И сразу поняла, что прошла по крови. Не знаю ни одного супа, после которого могут остаться отпечатки такого цвета. Ну, если только от свекольника. Но я лично со свекольником не дружу, если вы меня понимаете. Да и вообще, кто варит свекольный суп? По-моему, только русские, да?"
Дальше миссис Риз рассказала, что, обнаружив кровь, едва не закричала от страха. Она бы и закричала, да только голос перестал ее слушаться. Она не знала, что делать. Звонить по телефону 911? Или убежать из дома? И тогда она увидела Айви.
"Я только подняла голову, увидела ее и тут же упала на пол. Тогда-то вот и разбилась эта ваза. Нэнси обычно клала в нее свежие фрукты. В эту самую вазу. И сливы раскатились по полу. Да, это моих рук дело. В том смысле, что из-за меня они рассыпались. Мне очень жаль".
Она все же заставила себя еще раз посмотреть на Айви.
Бедняжка сидела в углу за кухонным столом, на таком хромированном стуле. Нэнси они так нравятся. Голова у нее свисала набок, потому что кто-то перерезал ей горло. До самой кости. Я сама видела эту кость.
Как ни удивительно, Марта не лишилась чувств.
"Мне бы, наверное, надо было упасть в обморок, верно? Увидев такое… Боже, теперь мне точно до конца жизни будут сниться кошмары. До конца жизни".
Молодой помощник шерифа, первым прибывший в дом Гринов после отчаянного звонка Марты по 911, не мешал ей. Он не знал, когда прибудут детективы, чтобы взять расследование в свои руки, но его вовсе не тянуло в дом. Все, что нужно, он уже увидел. Пока миссис Риз рассказывала, помощник шерифа сидел на стуле, держа в руках шляпу, и постоянно кивал.
Марта отпила воды из кружки и спросила:
- Ничего, если я помою ноги? Или это будет считаться уничтожением улик?
Глава 3
Июнь 1989
Подруга Айви Кэмпбелл, работавшая в медицинском центре, рассказала ей о том, как заработать двадцать долларов: надо лишь посидеть на собеседовании со студентом-медиком, у которого оно входит в обязательную программу выпускного курса. Всего-то и дел что ответить на нехитрые вопросы, касающиеся ее жизни. И уйдет на это от шестидесяти до девяноста минут. Математика не была сильной стороной Айви, тем не менее простой расчет показывал, что получается по меньшей мере тринадцать-четырнадцать долларов за час, что намного больше семи долларов тридцати центов, которые ей платили в новом торговом центре "Черри-Крик". Подруга также сказала, что беседа, или по-научному интервью, будет записана на видеопленку, но в конце семестра пленку размагнитят.
Для Айви двадцать баксов означали возможность повеселиться с подругами или купить билет на "Ред-Рокс". Ради этого стоило пожертвовать парой часов.
В Центр изучения проблем здоровья, расположенный на пересечении Девятой и Колорадо в Денвере, она прибыла за несколько минут до назначенного на два часа интервью и самостоятельно добралась до напоминавшей больничную палату комнаты на третьем этаже, совершенно не похожей на библиотеку, куда ее направили.
Какая-то женщина пригласила Айви войти, внесла ее фамилию в список и объяснила, что интервьюер еще не подошел.
Айви улыбнулась, указала на висящие на стене часы и сказала:
- Счетчик ведь затикает через две минуты, верно?
Зарегистрировавшая Айви худая чернокожая женщина в платье с горизонтальными полосками и очках в черной оправе с недовольной миной покачала головой:
- Ох уж эти студенты. Я вам так скажу: по-моему, первое, чему их учат в медицинских колледжах - это как заставлять людей ждать. Можно подумать, что пациентам нечем больше заниматься, как только сидеть в приемной, листая старые журналы, в ожидании, пока они соизволят явиться.
Айви моментально прониклась к собеседнице глубокой симпатией и снова улыбнулась:
- Я в общем-то не против того, чтобы подождать, но только при условии, что мне за это заплатят. Уверена, вы тоже на почасовой. Кстати, меня зовут Айви.
- Берта. - Женщина наклонилась градусов на тридцать от пояса. - Я секретарь отделения. Знаете, здесь должна сидеть моя подруга, но она отпросилась, повела своего малыша на бесплатное ультразвуковое сканирование.
- Здорово. А вы в каком отделении работаете?
- Психиатрии.
Айви подняла брови.
- Да. Именно. Так оно и есть. О, я слышу шаги. Должно быть, наш молоденький доктор. Почти что и не опоздал.
"Доктор", о котором шла речь - белый халат и все такое, - прошествовал по коридору мимо открытой двери, потом остановился, повернулся, просунул голову в дверь и осведомился:
- Это не здесь ли мне надо быть?
Берта выразительно вздохнула.
- С точки зрения и принимая во внимание, ответ на ваш вопрос, как мне представляется, всегда звучит одинаково: да, - сказала Айви.
Берта едва не подавилась со смеху и, прикрыв рот ладонью, уткнулась в бумаги.
- Это вы Клун? - спросила она.
Молодой человек явно растерялся. Одной рукой он почему-то ухватился за болтающийся на груди стетоскоп, другую сунул в карман халата. Айви уже подумала, что бедняге придется прочитать свое имя на приколотой к нагрудному карману белой пластиковой табличке, но тут случилось маленькое чудо. "Доктор" кивнул.
- Очень хорошо, - сказала Берта. - Это Айви Кэмпбелл. Она пришла на интервью. Познакомьтесь, Томас Клун. Он проведет с вами интервью.
Айви заметила, как женщина едва заметно подмигнула ей.
Берта повернулась к Томасу Клуну:
- Меня заверили, что видеокамера в порядке и готова к работе. Вам нужно лишь нажать кнопку "запись", когда начнете. Я вернусь через час и заберу пленку. Вопросы есть?
- Вы обещаете, что пришлете мне чек? - спросила Айви.
Берта потрясла каким-то листком.
- Обязательно. Можете не сомневаться. Я лично за этим прослежу. Если возникнут проблемы, позвоните мне. Что-нибудь еще? Доктор Клун? Нет? Вот и хорошо. Оставляю вас двоих. Не ругайтесь, ладно?
- До свидания, Берта, - сказала Айви.
- Пока, милая.
Рука Клуна метнулась к поясу.
- Извините, это мой пейджер. - Он пробежал взглядом по комнате. - Здесь нет телефона. Мне нужно срочно позвонить.
Айви шагнула к видеокамере, нажала кнопку записи и поднесла к объективу руку с часами.
- Делайте что хотите, доктор Клун, но имейте в виду, что время пошло. - Она опустилась на стул, предназначенный, как можно было догадаться, для интервьюируемого, и достала из рюкзачка журнальчик. - Будете готовы, найдете меня здесь.
Через четыре минуты Том Клун ворвался в кабинет. Захлопнув за собой дверь, он остановился, привел себя в порядок - в частности, убрал в карман халата стетоскоп - и подошел к Айви.
- Здравствуйте. Я доктор Клун. Очень приятно.
Он протянул руку.
- Здравствуйте. Я Айви Кэмпбелл.
Она не спешила отнимать свою, и секунд через десять Клун понял, что рукопожатие затягивается до неприличия, и взял инициативу на себя. Потом выдвинул стол и сел футах в пяти от нее.
- Сегодня мы… э… поговорим немного о… кхм… о вашей жизни, мисс Кэмпбелл.
Довольно симпатичный парень этот Том Клун, подумала Айви, но, Боже мой, не слишком ли он молод для доктора? Красивые плечи. Хорошие волосы. Очень, очень приятные глаза.
- Можете называть меня Айви.
- Спасибо, Айви.
Его взгляд не задерживался на ней больше чем на несколько секунд.
- Необычная ситуация, не правда ли? - спросила она.
- Не уверен, что понимаю, о чем вы.
- Обычно, когда я прихожу к доктору - и не только я, но и практически любой человек, - то всегда немного нервничаю. Но сегодня, похоже, больше нервничаете вы. Очень сильно нервничаете. Вот что необычно.
- М-м-м… да… да. Наверное, вы… э… правы. - Он бросил на нее короткий взгляд. - По крайней мере сегодня. А сейчас… м-м… не хотите ли вы рассказать мне о себе?
- Как вы считаете, я хороша собой?
Айви не собиралась ходить вокруг да около и твердо настроилась получить то, на что положила глаз.
Проблема заключалась в том, что Том Клун не просто считал ее хорошенькой. Том Клун находил Айви роскошной. Ее прекрасные волосы цвета красного дерева словно излучали свет. У нее были яркие, блестящие и необыкновенно глубокие глаза, и когда Том смотрел в них, то чувствовал себя так, как будто изучал тропическую рыбку в аквариуме. А ноги такие длинные… Он не позволил себе довести мысль до конца.
- Да… э… кхм… почему бы вам не рассказать о себе? И…
- Вы любите гамбургеры и пиво? - перебила его Айви.
- Простите?
- Были хоть раз в "Черри-крикет"? Это в Черри-Крик, за "Сиэрсом". У них там великолепные гамбургеры. Громадные гамбургеры. Божественные. Почти идеальные.
- М-м-м. Я… э…
- Вы позволите мне пригласить вас на обед? Как на свидание? После того как мы закончим с этим интервью?
- Полагаю… я…
- Хорошо. Я надеялась, что вы согласитесь. Так как насчет "Черри-крикета"? Например, в субботу? В девять вас устроит?
- Уф… да. Да, девять… отлично. Я… не уверен, что делаю все как надо, но… да, в девять.
- А потом, может быть, сходим в кино? Знаете, я просто помешана на кино.
- Кино… Конечно. Да.
- Отлично. Мой адрес есть на том листке, который оставила у себя Берта. Заезжайте за мной. И не опаздывайте, доктор.
Он озадаченно посмотрел на нее.
- Берта - это секретарша, с которой вы здесь разговаривали. Ну, вспомнили? - Айви встала, подошла к видеокамере и перемотала пленку. - А теперь, доктор Клун, давайте начнем заново. Думаю, вам лучше выйти, а потом сделать вид, что вы только что вошли. Полагаю, на ваших преподавателей это произведет большее впечатление. Согласны?
- Хорошо.
Они все так и сделали. Том Клун вышел, снова зашел и повторил прежние вступительные фразы. Айви кивнула:
- Здравствуйте, доктор Клун, приятно с вами познакомиться.
- Сегодня, мисс Кэмпбелл, мы поговорим немного о вашей жизни. Почему бы вам не рассказать мне о себе?
Она так и сделала, справедливо решив, что таким образом сэкономит время для более интересных вещей при их первом свидании.
Глава 4
- Накиньте ремень. Теперь это обязательно.
Том был смущен, растерян и совершенно сбит с толку. Женщина, автомобиль, аромат духов, утренний свет. Жизненное пространство внезапно расширилось в десятки, тысячи раз. Ни надзирателей, ни кандалов. Исчезли выкрашенные бледной краской бетонные стены.
- Что? Извините, что вы сказали?
- Ремень безопасности. Без них сейчас ездить нельзя. Таков закон.
Сейчас.
Это слово опьяняло. Он живет сейчас.
Не тогда. Сейчас.
Том опустил взгляд и увидел пересекающую куртку Кельды Джеймс нейлоновую полосу. Он опустил руку, пошарил между сиденьем и дверцей, но не обнаружил никакого замка и почувствовал себя полным идиотом. Его последней машиной был "рэббит" 1977 года. А вот насчет ремней Том не помнил. То есть он помнил только, что ездил без них.
- Посмотрите за спиной. И перекиньте через плечо. Вот так.
Она сняла свой ремень и повторила всю операцию.
Том воспроизвел ее действия.
- Спасибо. Похоже, я теперь много чего не знаю…
- Да, - подтвердила она и включила двигатель.
Он оглянулся на тюрьму.
- Я даже и не знал толком, как это место выглядит снаружи. Меня привезли сюда ночью, кажется, в девяностом, вскоре после того, как ее открыли. Даже само здание помню смутно.
Кельда бросила мимолетный взгляд на мрачное сооружение.
- Если убрать ограждения, оно ничем не будет отличаться от любого промышленного комплекса. Никто и не догадается, что это тюрьма, если, конечно, не знает.
Том поежился.
- Я-то знаю, что это такое.
Кельда достала из кармана какую-то штучку размером с коробочку жевательной резинки "Джуси фрут", откинула крышку и нажала крохотную кнопку. Он понял, что это телефон. Черт возьми, какие они стали маленькие.
- Тони? Это Кельда Джеймс. Надеюсь, я тебя не разбудила. Ничего особенного. Хочу только сообщить, что мы с Томом Клуном только что выехали. - Она вывела машину со стоянки. - Думаю, он в порядке. Может быть, немного ошарашен, ведь все произошло так внезапно. Хотите поздороваться? - Она передала телефон Тому. - Ваш адвокат. Думаю, ему будет приятно услышать ваш голос.
Том неуверенно пожал плечами.
- Поднесите к уху и говорите. Держать его у губ не обязательно.
- Здравствуйте, мистер Ловинг, - сказал Том. - Я на свободе. Благодаря вам.
Прерия, заполняющая собой пространство между вершинами Передового хребта Национального лесопарка Пайк и Национальным лесопарком Сан-Изабель, представляет собой унылую, необжитую пустошь, оставшуюся практически неизменной с тех пор, когда единственными ее обитателями были индейцы. Июнь принес летнюю сухость, уже наложившую свой отпечаток на безрадостный пейзаж, и постоянно дующий в этих местах ветер упорно высасывал из всего живого оставшуюся влагу, словно это и было единственной целью, определенной для него природой. Ни один оказавшийся в этих местах здравомыслящий человек не рискнул бы назвать их горными лугами - ведь луга, как правило, ассоциируются с зеленой растительностью, а ее-то здесь, на всем протяжении от Каньон-Сити до Колорадо-Спрингс, раскинувшегося у самого подножия Скалистых гор, как раз и не было.
За исключением городка Пенроуз - да и тот можно назвать исключением лишь с большой натяжкой, - человек, едущий по автостраде № 115, соединяющей Каньон-Сити и Флоренс с Колорадо-Спрингс, не встретит ничего такого, что нарушало бы однообразный ландшафт. Ни городов, ни поселков, ни туристических достопримечательностей. Ничего. А стоящие у дороги знаки сообщают только то, сколько еще осталось до того или иного пункта.
РОЙЯЛ-ГОРДЖ - 15 МИЛЬ.
Единственное, что встречается в здешних краях повсеместно и чувствует здесь себя естественно, - это полынь и тюрьмы. Годы доказали, что и для того, и для другого прерия - благоприятная среда обитания.
К тому времени когда Том закончил разговор с Энтони Ловингом, "бьюик" уже приближался к Флоренсу.
- Просто закройте крышку, - сказала Кельда. - Сложите. Отключается автоматически.
Сделав все как надо, Том передал ей телефон.
- Я слышала, о чем вы говорили. Если хотите, могу подбросить вас до Криппл-Крик.
- Нет, не хочу. С этим городом у меня связаны только плохие воспоминания. Пока не подыщу подходящее место и не начну зарабатывать, остановлюсь у дедушки. Он живет в Боулдере. Мистер Ловинг сказал, что встречи с прессой и все прочее перенес на более позднее время. И еще он сказал, что вы, может быть, довезете меня до автобусного вокзала в Денвере.
- Не возражаю. Вообще-то так мне даже удобнее, чем делать крюк в Криппл-Крик.