- Прошло девятнадцать лет, госпожа Фан, - проговорила Джейн. - Я понимаю, жить дальше непросто. Но родственники других погибших хотят жить. У Патрика Диона, Марка Мэллори и других нет сомнений, что убийца - У Вэйминь. Может, и вам пора принять то, с чем они уже давно смирились.
Айрис вздернула подбородок и окинула Джейн каменным взглядом.
- Я не смогу принять ничего, кроме правды.
- Почему вы решили, что это неправда? Если верить полицейскому отчету, свидетельств против У Вэйминя больше чем достаточно.
- Полиция совсем не знала его.
- А вы уверены, что знали?
- Да, совершенно уверена. И это моя последняя возможность все исправить.
Джейн нахмурилась.
- Что вы имеете в виду - "последняя возможность"?
Айрис сделала вдох и подняла голову. А затем поглядела на Джейн спокойно и с достоинством.
- Я больна.
В комнате повисло молчание. Это простое замечание потрясло всех. Айрис сидела с невозмутимым видом, пристально глядя на Джейн, словно бросая вызов: попробуй-ка, пожалей.
- У меня хроническая форма лейкемии, - пояснила Айрис. - Доктор говорит, я проживу еще лет десять. А может, даже двадцать. Порой я чувствую себя прекрасно. А в иные дни ощущаю такую усталость, что с трудом отрываю голову от подушки. Однажды эта болезнь убьет меня, но я не боюсь. Просто я отказываюсь умирать, так и не узнав правды. И не увидев, что правосудие свершилось. - Она немного помолчала, и впервые нотка страха пробралась в ее голос. - Я чувствую: время, словно песок, утекает между пальцами.
Фрост подошел к Айрис со спины и положил руку ей на плечо. Простой жест сочувствия. Так мог бы поступить любой, но Джейн встревожили это прикосновение и горестное выражение в глазах напарника.
- Ей нельзя оставаться в одиночестве сегодня вечером, - проговорил Фрост. - Это небезопасно.
- Я только что говорил с Беллой Ли, - сообщил Тань. - Госпожа Фан может переночевать у нее, пока криминалисты будут работать на месте.
- Я отвезу ее туда, - вызвался Фрост.
- Нет, - возразила Джейн. - Это сделает Тань. Госпожа Фан, почему бы вам не собрать вещи? - Она встала с кресла. - Фрост, не мог бы ты выйти со мной на улицу? Нам нужно проверить здание по периметру.
- Но…
- Фрост.
Он несколько раз перевел взгляд с Айрис на Джейн, но в конце концов вслед за напарницей вышел на улицу - в туманную, влажную ночь.
- Может, расскажешь мне, что происходит? - спросила Джейн, когда дверь за ними захлопнулась.
- Да я бы с радостью. Видимо, кто-то пытается ее напугать. Не хочет, чтобы она задавала вопросы.
- Нет, сейчас я говорю о тебе. Как получилось, что ты пригласил ее поужинать? Стал ее белым рыцарем?
- Я пришел расспросить ее о дочери. Ты же знаешь.
- И каким образом допрос превратился в ужин?
- Мы были голодны. Так случилось.
- Случайности, конечно, бывают. Но приглашать на ужин человека, которого допрашиваешь… Это, знаешь ли, совсем другая история.
- Она - не подозреваемая.
- Это еще неизвестно.
- Ради Бога, Риццоли, она же пострадавшая. Она потеряла мужа из-за массового убийства и теперь хочет справедливости.
- Мы еще не знаем, чего она хочет на самом деле. Если честно, чего хочешь ты, я тоже не понимаю.
Желтое сияние фонаря на крыльце, расплывчатое из-за моросящего дождя, призрачным нимбом обрамляло его голову. Святой Барри, бой-скаут, подумала Джейн. Можно не сомневаться: этот полицейский всегда поступит правильно. Сейчас Фрост стоял перед напарницей, избегая ее взгляда, и выглядел так, как обычно выглядят виноватые мужчины.
- Мне жаль ее, - проговорил Фрост.
- Ты чувствуешь только жалость?
- Мне просто хотелось бы… - Он вздохнул. - После смерти ее мужа прошло девятнадцать лет, а она по-прежнему любит его. По-прежнему предана ему. А Элис… - мы и десяти лет не прожили вместе, как она ушла от меня. Я смотрю на Айрис и думаю: "Почему, черт возьми, я не женился на такой женщине?"
- Да она тебе почти в матери годится.
- Я не о том! Я не говорю, что собираюсь с ней встречаться. И вообще - при чем тут возраст? Все дело в преданности. В любви на всю жизнь, что бы ни случилось. - Фрост отвернулся и добавил тихо: - Я никогда не узнаю, каково это.
Входная дверь распахнулась. Напарники обернулись - Айрис вышла из дома в сопровождении Таня. Она кивнула Фросту, устало улыбнулась, а затем забралась в машину к молодому детективу. Даже когда свет фар растаял в моросящем дожде, Фрост все еще смотрел вслед Айрис.
- Должна признать, - задумчиво заметила Джейн, - она погрузила меня в размышления.
Фрост обернулся к напарнице.
- И о чем же ты размышляешь?
- Кое в чем ты был прав. Ее явно кто-то боится. Человек, который разозлился или испугался до такой степени, что решился проникнуть к ней в дом. Проткнуть ножом ее подушку.
- А вдруг она права насчет убийства и это сделал вовсе не повар?
Джейн кивнула.
- Думаю, пришло время вплотную заняться "Красным фениксом".
15
Бруклайнская усадьба Патрика Диона оказалась частным райским уголком, состоящим из леса и лужайки; по ним были проложены дорожки, извивающиеся между густой тенью и залитыми солнцем цветочными клумбами. Ворота из кованого железа были открыты, и, когда Джейн и Фрост миновали их, сквозь ряд белых призрачных березок они увидели саму резиденцию. Массивное здание в колониальном стиле стояло на холме и явно доминировало на обширных владениях Диона.
- Что это вообще такое - венчурный инвестор, черт возьми? - спросил Фрост, когда они проезжали мимо теннисного корта, спрятанного в тенистой рощице. - Я постоянно слышу этот термин.
- Думаю, тот, кто использует деньги, чтобы делать деньги, - ответила Джейн.
- А откуда берется начальный капитал?
- От друзей, у которых есть средства.
- Надо бы мне обзавестись новыми друзьями.
Джейн остановила машину на подъездной аллее, где уже были припаркованы два автомобиля, и посмотрела на особняк.
- Лучше подумай вот о чем. У тебя есть все эти деньги и прекрасный дом. Но потом твоя жена уходит к другому, а твою дочь похищают на улице. Я бы предпочла остаться бедной. - Риццоли поглядела на Фроста. - Ладно, теперь нам придется провести здесь кое-какие ремонтно-восстановительные работы. Если верить господину Диону, Тань не очень-то их очаровал.
Фрост покачал головой.
- Придется заставить этого парнишку сбавить обороты. Он всюду прет, как бешеный. Будто у него ускоряющая передача не выключается.
- Знаешь, кого мне напоминает Тань?
- Кого?
- Меня. Он говорит, что хочет попасть в отдел убийств еще до того, как ему исполнится тридцать. - Джейн толкнула водительскую дверцу. - Возможно, у него получится.
Напарники поднялись по гранитным ступеням. Не успела Джейн позвонить, как дверь распахнулась, и перед ними возник седовласый мужчина. Ему было около семидесяти, однако он был красив и по-прежнему в форме; впрочем, немного осунувшееся лицо и мешковатые брюки говорили о том, что этот человек недавно сбросил вес.
- Я видел, как ваша машина приближалась по подъездной аллее, - объяснил он. - Я Патрик Дион.
- Детектив Риццоли, - представилась Джейн. - А это мой напарник, детектив Фрост.
Они обменялись рукопожатием - ладонь Диона оказалась твердой, взгляд был спокоен.
- Входите, пожалуйста. Мы расположились в гостиной.
- Господин Мэллори приехал?
- Да, и еще я пригласил Мэри Гилмор. Единый фронт - мы все расстроены происходящим и хотим понять, как положить этому конец.
Когда детективы и хозяин вошли в дом, Джейн заметила отполированные деревянные полы и изящную лестницу, которая, изгибаясь, уводила к высокой галерее второго этажа. Но разглядеть ничего не смогла - Патрик провел их прямиком в гостиную, где уже ожидали остальные.
Марк Мэллори с атлетической грацией поднялся с дивана. На вид это был мужчина лет тридцати пяти, подтянутый и загорелый; в прическе не серебрился ни один седой волос. Джейн оглядела его крокодиловый ремень, топсайдеры от "Сперри" и часы "Брайтлинг" - все эти вещицы словно говорили с презрением: "У тебя никогда не будет столько денег, сколько у него". Марк небрежно пожал ей руку - это свидетельствовало о том, что Мэллори хотел поскорее приступить к делу.
Еще одну гостью в этой комнате можно было бы вовсе не заметить, если бы их не предупредили о ее присутствии. Мэри Гилмор была примерно того же возраста, что и Патрик, однако худоба и сгорбленность делали ее почти невидимой - огромное кресло, стоявшее у окна, словно бы полностью поглотило ее. Женщина попыталась через силу подняться, но Фрост тут же оказался поблизости.
- Не напрягайтесь, пожалуйста, госпожа Гилмор. Сидите спокойно, хорошо? - попросил Фрост и помог старушке снова устроиться в кресле.
Увидев, как женщина улыбнулась ее напарнику, Джейн подумала: "Что же все-таки объединяет Фроста с пожилыми дамами? Он любит их, и все они любят его".
- Моя дочь тоже собиралась приехать, - проговорила госпожа Гилмор, - но не смогла уйти с работы, поэтому я привезла записку, которую она получила. - Изуродованной артритом рукой женщина указала на журнальный столик. - Записка пришла ей по почте в тот же день, что и мне. Каждый год они приходят тридцатого марта, в день смерти моего Джоуи. Это эмоциональное притеснение. Может ли полиция как-нибудь остановить эту женщину?
На журнальном столике лежали три конверта. Прежде чем коснуться их, Джейн полезла в карман за перчатками.
- Перчатки тут ни к чему, - заметил Марк. - На письмах и конвертах никогда не было отпечатков.
Джейн нахмурилась.
- Откуда вы знаете, что на них нет отпечатков?
- Детектив Ингерсолл отдавал их на анализ в криминологическую лабораторию.
- Значит, он знает о них?
- Он тоже их получает. Как и все люди, хоть как-то связанные с убитыми, даже деловые партнеры моего отца. Мы знаем о десятке людей, которым они приходят. Это происходит уже несколько лет, но криминологическая лаборатория так и не нашла никаких следов ни на конвертах, ни на самих вложениях.
- Госпожа Фан говорит, что не рассылала записки.
Марк фыркнул.
- А кто еще стал бы этим заниматься? Именно она разместила то объявление в "Глоуб". Она одержима этим.
- Однако она отрицает рассылку записок.
Руками в перчатках Джейн взяла первый конверт, адресованный госпоже Мэри Гилмор. На нем стоял бостонский штемпель и не было обратного адреса. Риццоли аккуратно вынула содержимое. Это была копия некролога двадцатипятилетнего Джозефа С. Гилмора, погибшего в результате массового убийства в одном из ресторанов китайского квартала. Покойный оставил после себя мать Мэри и сестру Фиби Моррисон. Похоронная месса будет отслужена в церкви святой Моники. Джейн перевернула ксерокопию и увидела одно-единственное предложение, написанное печатными буквами.
"Я знаю, что случилось на самом деле".
- Я получил такую же идиотскую записку, - сказал Марк. - Каждый год одно и то же. Только на этот раз мне пришел отцовский некролог.
- А мне - Динин, - тихо добавил Патрик.
Джейн взяла в руки конверт, адресованный Патрику Диону. В нем лежала ксерокопия некролога сорокалетней Дины Мэллори, погибшей вместе с мужем Артуром в результате стрельбы в "Красном фениксе". У нее осталась дочь от предыдущего брака, Шарлотта Дион. На обратной стороне было написано то же, что и на послании Мэри Гилмор.
"Я знаю, что случилось на самом деле".
- Детектив Ингерсолл говорил, что это обычные конверты, которые "Стэплз" продает миллионами, - сообщил Марк. - А такие чернила используются в ручках "Бик". Внутри конвертов в криминологической лаборатории обнаружили микроскопические гранулы крахмала, которые указывают на то, что на отправителе были латексные перчатки. Марки и конверты - самоклеящиеся, поэтому ДНК на них нет. Записка оказывается у меня в почтовом ящике каждый год в один и тот же день. Тридцатого марта.
- В день убийства, - проговорила Джейн.
Марк кивнул.
- Будто бы кому-то нужно напоминать о дате.
- А почерк? - поинтересовалась Джейн. - Он меняется?
- Все время одни и те же печатные буквы. Одни и те же черные чернила.
- Однако сама записка в этом году другая, - вмешалась госпожа Гилмор. Она произнесла это так тихо, что ее голос чуть было не потонул в беседе Джейн и Марка.
Фрост, стоявший к ней ближе всех, ласково тронул женщину за плечо.
- Что вы имеете в виду, мэм?
- Раньше, все эти годы, в записках говорилось: "Разве вы не хотите узнать правду?" Но в этом году текст другой. В этом году он гласит: "Я знаю, что случилось на самом деле".
- Да это та же самая ерунда, - возмутился Марк. - Только сказанная чуть-чуть по-другому.
- Нет, в этом году смысл у записки совсем иной. - Госпожа Гилмор поглядела на Джейн. - Если она что-то знает, почему бы ей просто не заявить об этом открыто и не рассказать нам правду?
- Мы все прекрасно знаем эту правду, госпожа Гилмор, - терпеливо заметил Патрик. - Она ничем не отличается от того, что нам сказали девятнадцать лет назад. Я ничуть не сомневаюсь - Бостонское ПУ прекрасно понимало, что делает, когда закрывало это дело.
- А вдруг они ошибались?
- Госпожа Гилмор, - подключился Марк, - у этих записок только одна цель - чтобы мы обратили внимание на эту женщину. Мы все знаем, что ее нельзя назвать уравновешенной.
- Что вы хотите этим сказать? - осведомился Фрост.
- Патрик, расскажи им, что ты узнал о госпоже Фан.
Похоже, пожилому мужчине не очень хотелось делиться своими впечатлениями.
- Не уверен, что в это необходимо вдаваться прямо сейчас.
- Нам хотелось бы послушать, господин Дион, - попросила Джейн.
Патрик поглядел на свои руки, лежавшие на коленях.
- Несколько лет назад, когда детектив Ингерсолл впервые занялся этими посланиями, он сказал мне, что госпожа Фан страдает… э-э… манией величия. Она считает, что происходит из древнего рода воинов. Как воительница, она полагает своим святым долгом отыскать убийцу мужа и отомстить ему.
- Представляете? - Марк рассмеялся. - Какая-то китайская мыльная опера! Эта женщина совершенно больная.
- Она мастер боевых искусств, - возразил Фрост. - Ее ученики безраздельно верят ей, а уж они-то наверняка распознали бы обман.
- Детектив Фрост, - снова заговорил Патрик, - мы вовсе не хотим сказать, что она мошенница. Но, без сомнения, ее заявления должны показаться вам более чем абсурдными. Я знаю, что традиции боевых искусств уходят корнями глубоко в прошлое, однако многое - просто фантазии. Достояние легенд и фильмов с Джеки Чаном. Мы с детективом Ингерсоллом считаем, что эта женщина глубоко травмирована смертью мужа. Она так и не смогла принять ее. Госпожа Фан избрала иной способ справляться с горем - она ищет некий глубинный смысл, нечто, способное придать значение этой смерти, чтобы она не казалась случайной выходкой сумасшедшего. Госпоже Фан необходимо доказать, что ее мужа погубило нечто большее, и она никогда не перестанет искать безымянного врага, потому что только это и наполняет ее жизнь смыслом. - Дион печально обвел взглядом Марка и Мэри Гилмор. - Но мы знаем правду. Это было бессмысленное убийство, совершенное эмоционально неустойчивым человеком. Артур, Дина и Джоуи умерли без всякой причины. Признать это непросто, но приходится. А госпожа Фан не способна это признать.
- Значит, нам придется смириться с притеснением, - проговорил Марк, указывая на послания на журнальном столике. - И мы не сможем добиться, чтобы она перестала их посылать?
- Нет никаких доказательств, что это делает именно она, - заметил Фрост.
- Зато мы знаем, что это - точно ее рук дело, - сказал Марк и вынул из кармана сложенную вырезку из "Бостон глоуб".
Это было то самое объявление в четверть газетной полосы, о котором детектив Тань рассказывал Джейн чуть раньше. Простая черная рамка. Под словом "НЕВИНОВЕН" - фотография повара из "Красного феникса" У Вэйминя. Под фотографией - дата убийства и единственная фраза: "НИКТО ТАК И НЕ СКАЗАЛ ПРАВДУ".
- После этого объявления ситуация стала еще хуже, - заявил Марк. - Теперь она заставила весь город обратить внимание на ее бред. Где предел этому? И когда он наступит?
- Кто-нибудь из вас говорил с госпожой Фан на эту тему? - Джейн обвела комнату взглядом и остановила его на Марке Мэллори.
Тот фыркнул.
- Во всяком случае я не стал бы тратить время на разговоры с ней.
- Значит, вы не ездили к ней домой? Не пытались оказать давление?
- А почему вы меня об этом спрашиваете?
- Похоже, господин Мэллори, что вы злитесь больше всех, - заметила Джейн.
Но был ли он зол настолько, чтобы проникнуть в дом Айрис? Чтобы воткнуть "предупреждение" ей в подушку? Джейн недостаточно хорошо знала Марка Мэллори и не могла понять, на что он способен.
- Послушайте, все мы расстроены, - проговорил Патрик, хотя его голос выдавал лишь усталость и больше ничего. - А еще мы знаем, что контактировать с этой женщиной было бы неумно. На прошлой неделе я звонил детективу Ингерсоллу, решив, что он мог бы вмешаться от нашего имени, но детектив так и не перезвонил мне.
- На этой неделе его нет в городе, - объяснила Джейн. Она собрала послания и разложила их по пакетикам для вещдоков. - Мы поговорим с ним об этом, когда он вернется. А пока, пожалуйста, сообщайте мне, если получите нечто подобное.
- Мы, со своей стороны, будем благодарны, если вы станете держать нас в курсе, - ответил Патрик.
Джейн снова пожала руки всем троим. И опять Марк едва коснулся ее ладони, словно уже решил, что от полиции ждать нечего. А вот рукопожатие Патрика было более продолжительным; он проводил их до двери, явно не желая расставаться.
- Пожалуйста, звоните мне в любое время, - предложил он. - По этому поводу или… - Лицо Диона омрачила тень. - По какому-нибудь другому.
- Нам жаль, что эта тема снова всплыла, господин Дион, - ответила Джейн. - Я понимаю, как вам тяжело.
- Особенно потому, что это слишком тесно связано с… другим событием. - Он умолк, его плечи опустились. - Полагаю, вы знаете о моей дочери.
Джейн кивнула.
- Я говорила о Шарлотте с детективом Букхольцем.
От одного упоминания о дочери лицо Патрика исказилось болью.
- Я тяжело переживал смерть Дины. Но ничто не сравнится с утратой ребенка. Единственного ребенка. Эти послания и объявление в газете напоминают мне о моей потере. Вот что больнее всего, детектив. Вот почему я хочу, чтобы это прекратилось.
- Я сделаю все, что в моих силах, господин Дион.